Шестая жена

А то, видите ли, со всеми горничными! И парочку жен благородного хама… За хама моего было обиднее всего. Все-таки свой, хоть и подлючий.

* * *

Узенькая улочка. Невысокие домишки под крышами из коричневой черепицы. Зато рядом с каждым – небольшой дворик с цветами. Определенно, если бы не мое шаткое положение, я бы пожелала остаться в этом чудном мире. Даже в небогатом районе все чистенько и приятно. Теплом и душевностью тянуло от этих домиков. Горшки с цветами выставлены у ворот прямо на каменных тротуарчиках. Булочная с вывеской в виде кренделя и шторочками в горошек на раскрытых окнах, из которых тянет корицей, ванилью и сдобой.

Я не выдержала. Слишком уж манящий запах был. Приказала остановить двуколку у булочной. В итоге в дом семьи Ливьер мы входили с корзинкой, полной булочек и заварных пирожных.

Едва ступила во дворик, на меня уставились синие-синие глаза, и конопатое лицо просияло радостью. Улыбка растянула детские губы. Мальчишка лет пяти кинулся мне навстречу, раскинув руки для объятий. Обхватил за юбку.

– Дель! – И потянулся вверх.

Я растерянно посмотрела на Ноэль. Она улыбалась тепло и как-то по-семейному, будто это к ней домой мы пришли.

– Стив! – Она подхватила мальчонку на руки. – Тетушка Делора не может поднять тебя. Ее муж очень строгий и будет крайне недоволен, если мы испортим такое красивое платье.

Мальчик насупился. А я… Я все еще растерянно смотрела на рыжие кудри, и мое сердце заходилось в безумном стуке.

– Стив… – ошарашенно повторила следом за Ноэль. – Это мой племянник, Стив? Ты мне ничего не сказала!

Ноэль повела плечиками.

– Дель! – раздалось с крыльца дома.

Я повернулась на радостный оклик.

Столь же рыжеволосая, как и Стив, девушка спешила ко мне. Конопатое лицо и бледная кожа. Сомнений быть не могло. Это Шарлотта – моя сестра и мама Стива. Но как же мы с ней не похожи!

– Дель! – Она осторожно обняла меня. И сколько же было в этих некрепких объятиях заботы! Мне отчаянно захотелось, чтобы это и правда была моя семья. Хорошая, любящая. Семья, которой ты не безразлична. Те, кто тебя всегда ждет. Какие же они открытые, и лица у них замечательные, солнечные!

– Я… – прошептала я растерянно и протянула корзинку с выпечкой. – Вот.

Девушка рассмеялась.

– Зачем, Дель? Ты что, забыла? Я пеку вкуснее, чем булочник Рокки.

Я моргнула. Забыла. Не помнила. Знать не знала. Я…

Шарлотта коснулась губами моей щеки.

– Спасибо, сестренка! Я знала, что ты долго не выдержишь и обязательно приедешь в гости. А уж сколько раз Стив спросил, когда к нам вернется тетушка Дель! Идем… – за руку потянула меня к дому. – Папа будет рад. У него сегодня как раз выходной, устроим семейное чаепитие. Тем более выпечки у нас хватит на толпу гостей!

И мы пошли. Я, ведомая Шарлоттой, и Стив, болтающий ногами на руках у Ноэль. Странное это было ощущение, словно меня всю окунули в доброту и нежность.

Стив сидел на полу у камина и играл вырезанными дедом игрушками. Иногда хитро посматривал на меня и подмигивал. Круглый стол был укрыт клетчатой скатертью и уставлен булочками, не только принесенными мной, но и выпеченными Шарлоттой. Кстати, ее выпечка и правда была в разы вкуснее и воздушнее. Я пила ароматный чай из глиняной кружки, ела обалденно вкусные пироги с яблоками и ловила себя на том, что уже не помню, когда мне было так хорошо.

Шарлотта сияла, рыжие волосы тряслись в такт ее смеху, веснушки задорно играли на щеках, когда она рассказывала очередную шутку. Солнце. Она была как настоящее солнце. А Стив – ее копия, маленькое солнышко. Отец посматривал на нас с любовью и добротой. Иногда по лицу его пробегала тень, он задумчиво и напряженно вглядывался в меня, но тут же улыбался, поддерживая шутки Шарлотты.

Какие же они все были… близкие.

– Дель, – обратился ко мне отец, когда мы уже вставали из-за стола. Подошел ближе и заглянул в глаза. – Я переживаю за тебя. Если вдруг что-то случится… Знай, что наш дом всегда открыт для тебя.

Если бы он только знал, как я хотела прямо сейчас остаться в этом небольшом, но ставшем мне разом родным доме! И все они… Шарлотта, Стив, папа… На глаза навернулись слезы. И тут же пропали. Ноэль исподтишка ощутимо ущипнула меня за руку. Я тут же вспомнила, для чего я вообще в родном доме.

– Шарлотта… – повернулась к сестре, собирающей со стола посуду.

Она усмехнулась.

– Быстро же ты стала леди! Раньше я была для тебя Шарли.

Я смутилась.

– Шарли, – поправилась и смущенно улыбнулась, пытаясь замять неловкую ситуацию. – Я хотела бы забрать свои вещи…

Она отставила кружку на стол, вопросительно глянула на меня.

– Свои вещи?

– Да…

Как странно она на меня смотрела… Изучающе и… растерянно. Бросила быстрый взгляд на папу, он отошел к Стиву и сейчас сидел рядом с ним, разбирая деревянные кубики.

– Что именно ты хочешь забрать? – спросила глухим шепотом.

Тут уже растерялась я.

– Книгу, – выдавила напряженно. – Ну-у, ту самую, с золотым солнцем.

Глаза Шарли вспыхнули. Она торопливо собрала оставшуюся посуду в раковину, покосилась на Ноэль и кивнула мне.

– Идем. – И снова бросила взгляд на мою горничную. Настолько говорящий, что Ноэль поперхнулась воздухом и вяло проговорила:

– Я, пожалуй, со Стивом поиграю.

Девушка отвесила легкий поклон и направилась к рыжеволосому мальчику и отцу Дель. А я направилась следом за Шарли.

Дом оказался совсем небольшим. Сразу за гостиной, где мы сидели, – узкий коридорчик и пара комнат.

– Иди бери. – Шарли остановилась посреди коридорчика.

Я на секунду застыла. Вот засада! Откуда я знаю, где комната Дель! И все же уверенно направилась к двери справа. Но не успела сделать и пары шагов, как Шарлотта, сделав быстрый рывок, толкнула меня к стене, прижала всем весом. А она была сильной, несмотря на довольно хрупкую фигуру. Прошипела на ухо:

– Ты кто?

– В смысле? – Я попыталась оттянуть ее руку, вцепившуюся в мою шею.

– Ты точно не Дель!

Да что же это такое, у меня на лбу, что ли, написано?

– Что тебе нужно в нашем доме? – Во второй руке милой и солнечной Шарли показался кухонный нож. И когда только успела взять? Я боязливо сглотнула.

– Успокойтесь, Шарли!

– Ну уж нет! – прошептала сестренка. И, судя по оскалу, успокаиваться не собиралась. – Кто вас подослал? Департамент?

– Нет, – прошептала я, боясь, что нас услышат Стив и папа. Шарли, видимо, тоже, поэтому не переходила на полный голос. – Я… я случайно оказалась. Шарли, перестаньте тыкать в меня ножом! – наконец разозлилась я и совсем раздраженно выдавила: – Поверьте, я в последнюю очередь хочу принести в ваш дом зло. И ни из какого я не департамента. Я вообще… из другого мира. И единственное, чего хочу, – это вернуться домой! Искренне надеюсь, что мне в этом поможет колдовство Дель!

Шарли внимательно всмотрелась в меня, убрала руку от горла и спрятала ножичек.

– Из другого мира? – с подозрением переспросила она и задумчиво обвела меня взглядом. – Неужели у нее получилось? Ай да сестренка! Я до конца не верила, что получится! За домыслы принимала, россказни. Мало ли кто во что верит. Вот Дель верила, что существуют другие миры. И в них живут такие же люди, как и мы.

Стоп! То есть выходит, что это не Вадим меня сюда заслал?

Я вздохнула.

– Где мы можем поговорить?

Она усмехнулась.

– В нашей с тобой комнате. Не в той, к которой ты направлялась.

Глава 8

– Получается, Дель намеревалась оправиться в другой мир?

Мы шли по узкой улочке, соединяющей старый город и центр. Брать двуколку я отказалась. Нужно было подумать и обсудить все, что рассказала мне сестра Делоры. И дом герцога совсем для этого не подходил.

– Да, – проговорила я, неторопливо вышагивая по каменной дорожке. – Она была уверена, что ответы на ее вопросы находятся в нашем мире. Шарли знала, что сестра собиралась пробраться в замок короля, но для чего она туда собиралась, не знал никто.

– И что, Шарли совсем-совсем не спрашивала, что искала сестра?

– Дель считала, что той лучше вообще не знать о происходящем. Переживала: если департамент узнает, то им не поздоровится. А так проверят память Шарли, убедятся, что та ничего не знает, и отпустят. Дель очень любила свою семью.

– Почему любила? – нахмурилась горничная. – Ведь если это Дель перенесла вас в свое тело, то она сама находится в вашем мире.

– Согласна, – кивнула я. – И если она в моем теле, то… В нашем мире Делора совсем не колдунья! У нас такого колдовства, как у вас, нет!

– Значит, она застряла в вашем мире, – подвела итог горничная.

– Значит, нам самим нужно найти, как вернуться. Без книги Дель это крайне сложно. Узнать бы, что в ней такого важного… И ведь что интересно… книгу украли в аккурат перед тем, как пропал младший брат короля. Мне не нравится, – посетовала я, – что все происходящее с Дель крутится вокруг королевской семьи. Лорд Элден вытащил Дель из королевской опочивальни, и я теперь точно уверена, что она там была не по сердечным делам.

– Вот-вот, я всегда это знала. Видели бы вы нашего короля…

Я с подозрением посмотрела на Ноэль.

– А что с вашим королем не так?

– Вам необходимо его увидеть. – Горничная потупила взгляд и шепотом продолжила: – У нас о нем вслух не говорят.

Замечательно! Что там такое с королем?

Только успела подумать… Я, кстати, сказала, что мы шли по очень узкой улочке? Вот совсем узенькой.

Дикий топот лошадей позади сначала меня не удивил. Все-таки начала вырабатываться привычка. Но в следующую секунду Ноэль оглянулась и по-звериному взвыла. Ее глаза округлились. Она схватила меня за руку и потащила.

Бежать в тяжелом платье было совсем неудобно. Еще и подол путался.

– Ноэль! – Я на бегу повернула голову и поняла, от чего моя горничная так улепетывала. Про себя же я прокляла жуткое платье. И чего мы двуколку не взяли? А все я… Прогуляться вздумалось! Вот же засада!

По улочке во всю прыть мчалась пара лошадей, запряженная в экипаж. Белый такой, с золотой резьбой. С кисточками на уголках. Вся эта красота на нас неслась. А улочка узкая.

Тут уж и я завизжала, подхватила платье. Да что же оно такое тяжелое! И припустила во весь дух. Только куда нам против взбесившихся коней!

Откуда-то доносился крик:

– Лови… Вздыбились… Бегите! – Последнее – это явно к нам обращение было.

И мы бежали. Что есть духу. А кони слишком стремительно приближались. Было слышно, как с треском ударяется скачущий по камням экипаж, а оглядываясь, я видела, как во все стороны летят щепки. Я споткнулась о выступающий камень, упала и повернулась, понимая, что мне конец. Вытянутая морда вздыбленной лошади оказалась прямо надо мной.

Господи! Спаси и сохрани!

Честное слово, не хотелось умирать!

– Стоять! А-а-а-а!

Это мой голос?

На какой-то миг показалось, что я смотрю на себя со стороны. Лилейная барышня. Шляпка слетела и валялась в стороне, прическа растрепалась, платье задралось, и выглядывали ноги в чулках.

Фу, какая пошлость для этого мира!

Ноэль стояла над моим телом, хлопала ладонями меня по лицу и всхлипывала. На долю секунды мне померещилась мелькнувшая в полутьме переулка тень. Я бы и не заметила, но… что-то яркой искрой блеснуло в ее руках. И тут же погасло.

– Леди Делора, леди-и-и-и-и, – раздалось на тонкой ноте голосом Ноэль.

Прямо уши режет. Я отвлеклась. А когда повернулась, тени уже не было. Привиделось?

Скользнула взглядом.

Разбитый экипаж без колес валялся неподалеку. Кони стояли, прижав уши. В стороне, у самой стены, нервно перебирая копытами. К ним бежал толстый извозчик, на ходу вытирая лицо кепкой и смачно ругаясь. Это он ругается? Это я должна ругаться, это меня… Присмотрелась. Да вы шутите? Не-е-е-е, мы так не договаривались. Я жить хочу!

Перед глазами помутнело, картинка помирающей меня пропала, и тут же в голове зазвенело от очередной пощечины Ноэль.

– Перестаньте меня бить! Ноэль! – Я открыла глаза, все вокруг расплывалось. – У вас странная привычка хлестать меня по щекам!

Горничная всхлипнула громче, уронила голову мне на грудь и зарыдала в голос.

– Леди-и-и-и-и…

– Успокойся и помоги мне встать, – проговорила я, ощущая, что все тело дрожит и ноги как-то неестественно вывернуты. Уж не переломала ли я их? – Что произошло?

– Вы… вы… – горячо прошептала мне на ухо Ноэль. – Хорошо, рядом никого не было, вы колдовством их! Они и остановились как вкопанные. А вы… – Она снова шмыгнула носом. – Отключились и как мертвая… А я… А кони, они стоят! Леди-и-и-и…

– Ага, есть женщины в русских селеньях, – проговорила я. – Коня на скаку… Вот, а я говорила, – выдавила, едва дыша. – Носить платья покойниц – не к добру! Аура у них плохая. А у меня и так карма пошатнувшаяся. Ноэль! – Девушка подняла голову и посмотрела на меня опухшими глазами. – Как ты говоришь, погибла его хозяйка?

– Кони понесли, каретой сбило…

– О-о! – Я нравоучительно подняла палец. – Сказала же, аура дурная. Сразу видно, не из русского селенья девка была. Кони не по ее натуре, как и горящие избы…

– Вы еще и в горящей избе бывали? – Ужас в голосе горничной меня развеселил.

Отмахнулась.

– Это у нас такая поговорка.

Объяснить не успела.

– Что здесь происходит?

Мне не понравился голос, произнесший это. Надо мной нависла великосветская тень.

– Кони понесли, – донесся извиняющийся голос извозчика. – Ни с того ни с сего! Стояли – и вдруг как кинутся в переулок!

– Леди-и-и-и-и, – снова в одной тоскливой тональности завыла Ноэль.

А у меня в голове появился вопрос. Объясните, что это здесь и именно сейчас делает мой драгоценный супруг? И ответ в плохо варящую после всего произошедшего голову приходил только один.

Муж замешан в этом деле. То есть в деле коней, понесшихся на меня, еще живую шестую жену.

Глава 9

Я открыла глаза и посмотрела в потолок.

Люстра. Хрустальные капли с золотыми вкраплениями. Кто придумал повесить в спальне люстру? Ответ напрашивался сам по себе. Благородный лорд-хам, но хам недальновидный. Или наоборот, дальновидный? Люстра, конечно, не столь огромна, как в приемном зале, но все же… висит прямо над кроватью! И железные завитушки. Рухнет она на меня. Для этого есть все предпосылки.

Стало жалко себя. Вот в своей квартире я бы ни за что не повесила такую люстру. А эта висит! Подозрительно и опасно. Хрусталь на солнышке играет, раскидывая блики по комнате. И вообще, кто люстру над головой вешает?! Снова же ответ очевиден! Я, в отличие от лорда благородного, еще и благоразумная.

Хотя моя благоразумность очень подозрительна, не фобия ли это? А как тут всяким страхам и глубоким подозрениям не развиться? Если у меня после произошедшего на все один взгляд: можно ли меня этим убить? Так вот, этой красивейшей люстрой убить можно. По меньшей мере – покалечить.

Я торопливо спрыгнула с постели и, упершись руками в деревянную бочину, попыталась сдвинуть кровать. Вон туда бы, в уголочек. Из окна не видно, и люстры в опасной близости нет.

Да кто же такие кровати делает? Непередвигательные! У меня и руки вспотели, и дышала, как паровоз, и легкие словно меха: вдох-выдох, вдох-выдох. Похоже, одной мне здесь не справиться.

– Ноэль!

Тишина.

Я оглянулась, увидела серебряный колокольчик на тумбочке и позвонила.

Горничная заглянула через пару минут. Глаза на секунду стали удивленными. Я сидела рядом с кроватью, сложив ноги в позе лотоса. И в глубокой задумчивости созерцала люстру.

– Леди… Леди Делора, – тихо позвала Ноэль.

– Ты это видишь? – Я указала на чудо осветительной техники.

Горничная кивнула. Но признаков понимания в глазах не появилось, пришлось объяснить.

– Вот если она вдруг упадет…

– С чего бы ей падать? – Ноэль подошла ко мне и задрала голову. На ее лице отразилось слабое сомнение, но я продолжила:

– Обязательно упадет. Ноэль, ввиду того, что кто-то очень сильно хочет от меня избавиться, эта люстра – первое, что должно на меня упасть.

Ноэль посмотрела на меня, снова на люстру, и мне показалось, вот-вот у виска покрутит.

– Вы как себя чувствуете?

– Прекрасно! – спокойно отрапортовала я и встала. Показала Ноэль на кровать. – Задвигаем мое спальное место в угол. И мне спокойнее, и люстра будет целее.

Ноэль открыла рот.

– Молчать и двигать!

Горничная закрыла рот и уперлась в кровать руками. Уже через десять минут мы стояли уставшие, тяжело дышащие, но победившие кровать и сдвинувшие ее в угол. И лично я была очень довольна.

– Вот и замечательно, – пропела с хрипотцой от усталости. – Теперь завтрак и…

– Милорд запретил вам выходить из дома под страхом приковать к этой самой кровати! – буркнула Ноэль.

– Это я помню, – нахмурилась я, вспоминая вчерашние дикие метания по комнате моего озверевшего супруга. Он мне слова не дал сказать. Резкие жесты и яростный блеск темных глаз больше напоминали дикое животное. Из глаз моего герцога летели молнии, и, кстати, он пообещал меня своими руками… удушить, если я покину его дом. Ну, или приковать…

– Своенравная дура! – прозвучало не просто оскорбительно, но до слез обидно.

Я очень хотела сказать супругу, как он неправ, но горечь комом встала в горле. А он ушел, напоследок так хлопнув дверью, что штукатурка отлетела.

Оскорбленная, я даже к ужину не спустилась. Хотя ко мне дважды прибегали перепуганные поварята, я гордо отказалась есть с милордом Сама Ярость. И вообще, нужно уметь с женщинами разговаривать, а не кричать. Мне, кстати, обиднее. Это меня чуть не убили. Вернее, чуть не затоптали. Меня пожалеть нужно…

От горечи произошедшего, от страха близкой смерти и полного разногласия с супругом я готова была разрыдаться. Но вместо этого разозлилась. Лорд Сама Грубость явно знать не знал о взаимопонимании и терпении. И как умудрился до меня пять раз жениться?

Да, а еще – о погибших женах. Что делал мой супруг в том самом переулке в момент моей почти гибели? Очень бы хотелось узнать. Мне вообще много всего узнать хотелось. Куда пропала колдовская книга Дель? Что девушка делала в спальне короля? Что за зелье было в ее руках? Какое колдовство пообещала она милорду Севарду за собственное спасение? И почему пошла на сделку с этим… хамом?

Возможно, таким образом она пыталась снова попасть в замок. Все же, будучи леди Севард, это намного проще. Но что так тянуло Дель в королевскую семью? Уж не ее ли колдовская книга? А если так, то мне тоже всенепременно нужно попасть в королевский замок и пройти по следам молодой колдуньи. А как мы найдем ее следы?

Я покосилась на Ноэль. У кого здесь звериное чутье? Вот и испробуем.

– Но милорд же не запрещал мне выезжать, – хитро подмигнула я горничной. – Приготовь завтрак и прикажи подогнать нам карету. Мы едем…

– Куда? – Моя идея явно не нравилась Ноэль. Ее звериное чуть подсказывало, что ничего хорошего из моей затеи выйти не может.

– К королю! – без тени иронии выпалила я. – Хочу собственными глазами видеть предмет прелюбодеяния и ночной охоты Делоры. Ты же сама сказала, его видеть нужно!

Ответить на это горничной было нечего, и она, тяжко вздохнув, начала помогать мне одеваться. Только последнюю пуговицу на платье застегнула, как в покои без стука вошли. Вернее, вошел мой очень хмурый и чрезвычайно серьезный супруг.

– Ноэль, покиньте комнату! – приказал он, грозно сверкнув на горничную темными глазами.

Та покосилась на меня и испуганно бросилась вон.

Я не смотрела на лорда, делая вид, что занята собой. Стояла напротив зеркала и пялилась на свое отражение, рассматривая очередное платье одной из погибших супружниц герцога. Синее с белым воротничком.

– Что вы себе позволяете? – гневно спросил супруг.

Ого! Герцог Я-в-Ярости снизошел до диалога. Поздно. Я затаила обиду и говорить с ним не желала.

«И вообще, вы разве вчера мне еще не все высказали?»

Так я подумала. Но промолчала. Ведь брат короля здесь он. А я простая девушка из скромной семьи, да еще и колдунья. Меня очень напрягало последнее, потому я старалась держаться и не показывать ни гнева, ни раздражения из-за поведения мужа. А то снова что-нибудь вспыхнет…

Элден быстрым шагом пересек комнату. Встал мне за спину, тяжелый взгляд из-под насупленных бровей уставился на мое отражение. Появилось странное, до этого момента неизведанное чувство, словно огромная тень нависла над моим телом. Пропали в ней очертания комнаты, и даже дышать стало трудно.

Руки герцога легли на мои плечи, касаясь горячими ладонями обнаженной кожи. Я вся напряглась.

– Я приказал вам не покидать особняк! – шепнул он зловеще тихо, твердые пальцы начали сжиматься. – Вы плохо понимаете всю серьезность происходящего?

Казалось, у меня сейчас ключица затрещит.

– Что вы творите, Дель?

Это я творю?

Вдох-выдох. Я держусь.

Герцог сжал мое плечо еще сильнее. Вторая ладонь чуть приподнялась, ложась на шею. Это было жуткое и завораживающее зрелище. В темном отражении я, бледная, с едва сдерживаемым на устах криком о помощи, и крупная фигура герцога, тенью заполняющая все пространство комнатного зеркала. На моей белой коже – длинные жилистые пальцы. Они привыкли держать мушкет, арбалет, любое оружие, но только не дарить нежность женщинам. Сейчас он даже не вкладывал силу, но я готова была закричать от боли.

Герцог смотрел на мое отражение, в мое лицо, и ни один мускул его лица не дрогнул. Зато дрогнула рука. Пальцы, сжимающие шею, уже не давили, а просто скользили по ней. А у меня сердце ухнуло вниз, а потом подскочило вверх…

Подушечки его пальцев достигли мочки, обошли ее и нырнули в волосы. Вторая рука все так же находилась на плече, но уже более мягко, скорее гладя кожу, чем сжимая.

Герцог склонился ко мне, обдавая затылок горячим дыханием…

Ну уж нет! Он что, думает, можно сначала оскорбить меня, накричать, попытаться сломать, удушить, а потом?..

Коронный удар по ноге, но уже каблуком, заставил моего супруга от неожиданности разжать пальцы и выпустить меня из рук. Вот так-то! А я еще и по другому месту съездить могу.

Он на шаг отступил, а я рывком повернулась. Шея ощутимо болела от изначальных «нежных» прикосновений обнаглевшего лорда.

– Не смейте! Никогда не смейте причинять мне боль! – выкрикнула отчаянно зло, прекрасно понимая, что сила на его стороне. А как активировать защиту собственной магии, я знать не знала. Начала панически озираться, видя, как лицо лорда медленно покрывается пятнами. – Это кто учил вас так обращаться с женщинами?

– Вы женщина? Да вы ходячее недоразумение! – выплюнул он, свирепо глядя на меня.

– Хам! – возвестила я. И наконец нашла, чем обороняться. Красивая такая витиеватая кочерга, стоящая у резного камина.

Одним прыжком я оказалась рядом, схватила ее и приняла оборонительную позицию.

– Что вы делали в том переулке?

Супруг не ожидал от меня такой прыти.

– Опустите кочергу, Дель!

– Сейчас же! – хмыкнула я, обходя лорда стороной. – Вы не ответили на мой вопрос, сударь!

Ткнула в него кочергой, оставляя на камзоле грязное пятно, и тут же отпрыгнула.

А из меня могла бы выйти неплохая фехтовальщица. Зря я в театральный пошла. Нужно было в большой спорт податься. Сейчас бы и за себя постоять могла. А то приходится обороняться тем, что под руку попадается.

– Я был там по делам… – муж запнулся, отступая от меня. – Государственным!

– А подробнее?

Супруг начал выходить из себя.

– Дель, вы суете нос куда не следует!

Я поудобнее перехватила кочергу.

– Да что вы говорите? То есть меня пытается снести парочка бешеных лошадок, и тут вы собственной персоной, во всем величии! И уверяете, что моя вполне нечаянная смерть – это не мое дело!

Элден побледнел. На хмуром лице заиграли желваки. Он зверел на глазах.

– Вы не погибли! – рявкнул лорд так, что зеркало жалобно звякнуло.

– Ага, а вы сделали все, чтобы погибла! – оскалилась я. – Сейчас же! Мы женщины из русских селений! То есть я очень живучая!

Он спрятал руки за спину и очень медленно, по слогам, сказал:

– Если вы считаете, что это я подстроил, то зря! Я уже говорил: по мне – так лучше вас собственными руками.

Вот, значит, зачем он руки за спину убрал? Непроизвольно тянутся к моему горлу, однако.

– Если бы вы меня своими руками, то вас бы обвинили в смерти шестой жены. А так… Вроде вы и не при делах… снова. Ведь так вы обставляли все дела с бывшими женами? Вы маньяк, герцог Севард!

А про себя подумала, что надо бы и правда узнать, что случилось с моими предшественницами.

Лорд прикрыл глаза, и мне показалось, немного покачнулся.

– Черти бы побрали наш с вами договор, – прошипел он в ярости.

Я вся обратилась в слух. Ну-у, давай, хоть намекни мне, о чем вы там договаривались с Дель.