Время ошибок

– За десять лет растения приспособились к жизни в определенных, возможно, не самых лучших условиях, как и мы. Пятнадцать лет бесчинства и бесчисленных, глупых жертв. Но мы живем, стараясь думать о светлом будущем. Скоро все закончится, вот увидите… А пока – вот наш спуск вниз.

Виктор указал на две небольшие тележки, стоявшие на помосте на верхушке крутой горки недалеко от них. Открытые вагончики малой вместимости. Деревянный квадратный кузов был закреплен на стальной раме. Конструкция на четырех колесах, ездящая по колее, походившей на рельсы. Телеги были оборудованы устройством для соединения с тяговым канатом. По правую сторону возвышалась рукоять, приводящая их в движение. Они напоминали шахтную вагонетку3, а сам механизм был похож на аттракцион, которых хоть отбавляй в парках, по крайней мере, в парках, которые по обыкновению посещали молодые семьи в прошлом мире.

– Я не хочу садиться туда! – возразила Рита; увиденное не внушало ей ни доверия, ни желания скорее испробовать новое, в отличие от Пола.

– Вот о каком быстром спуске говорила Нина. Думаю, у меня нет выхода, – с энтузиазмом сказал тот и прыгнул в тележку. – Что теперь?

– Опусти рычаг, – сказал Виктор. – Чтобы затормозить…

Пол резко дернул спусковое устройство и рванул вниз, не дослушав Виктора.

– Нужно нажать тормоз, который окажется у тебя под левой ногой… А, ладно, может, разберется. Все равно спальных мест у нас не так много.

Пол несся на телеге, держась за ее ручки и всеми силами пытаясь не вылететь. Он оказался внизу через считаные секунды. Выбравшись, он помахал им рукой, подманивая к себе. И, судя по выражению лица, ему очень понравилось. Виктор взялся за трос слева от него и начал затаскивать посудину назад.

– Как можно в такой ситуации оставаться ребенком? – недоумевала Рита. Она хотела было развернуться и пойти на поиски другого, более безопасного спуска, который, несомненно, должен был иметься, но Виктор разрушил ее планы, подняв над землей и усадив в телегу. Сам он сел позади нее. Рита не успела возразить, почувствовав, как земное притяжение берет свое и она летит вниз. Рита закрыла глаза и взмолилась.

– Долго еще будешь так сидеть? Поднимайся, прибыли, – оповестил Виктор и подал ей руку.

– Было даже не страшно, – Рита попыталась смело произнести слова, но дрожь в голосе выдала ее.

– Бесстрашие заставило тебя так сильно вцепиться в мою руку?

Не дожидаясь ответа, Виктор двинулся вперед. Добравшись до деревянной лестницы, он приставил ее к напоминающей сарайчик маленькой будочке, ловко вскарабкался на ее плоскую крышу и попросил внимания у окружающих.

– Несколько дней назад к нам прибыли незнакомцы, которых мы по ошибке приняли за чужеземцев, но ошиблись, теперь с полной уверенностью могу заявить, что они такие же, как и мы, полноправные жители, – он посмотрел на Риту с Полом и с нежностью произнес: – Добро пожаловать в семью!

Закончив свою короткую, но емкую речь, Виктор спрыгнул на землю, подошел к мужчине лет тридцати пяти и, что-то ему сказав, дружелюбно похлопал по плечу. Затем он подошел к Полу.

– Будь добр, отдай то, что по праву принадлежит не тебе одному, – шепнул Виктор ему на ухо.

Он хотел было убрать в карман протянутый ему пергамент, но Пол задержал его руку, обхватив запястье.

– Ну раз так хочешь… пойдем со мной.

Пол разжал пальцы.

***

Они поднялись на верхний этаж и зашли в комнату – соседнюю с той, где их встречал народ и где было вынесено решение отправить их в каземат. На удивление Пола тут стены украшало что-то наподобие обоев, а пол был застелен фанерой. Там их уже ожидали Нина и еще один человек. По приветственным речам Виктора Пол понял, что имя, данное незнакомцу от рождения – Марк, но почему-то здесь его прозвали Маг.

Маг оказался коренастым, широкоплечим пареньком с грубоватым голосом. Сквозь белую рубашку с закатанными по локоть рукавами виднелись рубцы и отметины. Некоторые из них, это было понятно даже неопытному человеку, оказались следствием сильных ожогов. Но ни множество невзгод, ни тяжелые физические и моральные нагрузки, ни недосып и недоедание не сломили его. Он держался прямо и уверенно, и нельзя было сказать по его ярко-зеленым глазам, сколько этот человек пережил. Высокий «сократовский» лоб и проницательный взгляд наделяли его чертами интеллигента. Совсем короткие каштановые волосы с проседью. Мимика весьма необычна. Когда он говорил, брови двигались, выражая явную асимметрию. К словам прибавлялась жестикуляция, бывало, он размахивал руками, что показывало его эмоциональность и педантичность. В целом, все его нутро говорило о глубине ума, что человек он явно семи пядей во лбу.

– Дорогой мой, когда ты успел вернуться? – обратился к нему Виктор, выпустив его из своих крепких объятий. Осознание того, что добрый друг вернулся живым и невредимым, вызывало неподдельную радость и грело душу. – Как задание?

Маг поник и покачал головой:

– Мне жаль…

– В любом случае, это уже не важно, – Виктор одарил его мягкой улыбкой.

– Ты, верно, Пол? Наслышан, наслышан о вашем прибытии, – Маг протянул ему руку. Пол ответил крепким рукопожатием.

Виктор велел перенести стол ближе к свету и подать ему угольный карандаш. Карту расположили по центру. Около пятнадцати минут все четверо молча рассматривали закорючки, не в силах понять какой-либо логики. Молчание прервала Нина.

– Смотрите, фигуры повторяются. Здесь у леса «погибших», здесь у старого здания возле болота… – она продолжала перечислять названия, ни о чем не говорящие Полу.

– Вижу, – перебил ее Виктор, и они вновь замолчали.

– Что тогда с вашими лицами? Пойдем и заберем оттуда куски дневника, – потребовал Пол. – Как я понял, чем быстрее мы это сделаем, тем лучше.

– Дай-ка мне, – Маг забрал уголь и наметил на карте несколько окружностей там, куда указывала Нина. – Проблема в том, Пол, что эти места – ульи мутантов, другими словами – это одно большое скопление ингибитов.

Пол только хотел вставить слово, как Виктор одернул его.

– Не думай лезть на рожон, даже не зная противника, – предупредил его он. – Порань тебя эта тварь – и ты больше не жилец. Их яд смертельно опасен. Вирус распространяется очень быстро, много людей погибли таким образом.

– Мы до сих пор не нашли лекарство. Нам удалось лишь создать витамин, если можно его так назвать.

– Что за витамин?

– Позволяющий спокойно умереть, он не придает смелости, лишь отключает инстинкт самосохранения и боль ощущается меньше.

– Преодолеваешь страх смерти? Наркотик, – догадался Пол.

– Да, только вот здесь не принято его так называть. Видишь ли, до тридцатых годов двадцать первого века наркомания прогрессировала с необычайной скоростью. Дело в том, что за несколько лет до этого изобрели новое вещество, которое делали из привычных медицинских препаратов, запретить которые было так же невозможно, как бороться с таким мощным движением. В две тысячи тридцать первом году разработали лекарство, которое заменило не только те препараты, но и все еще существовавшие наркотики в медицине, то есть миру они больше не требовались. Тогда и повысилась ответственность, ужесточили законы до такой степени, что в скором времени это слово произносить стало просто неприлично, аморально. Сейчас и вовсе многие из нас не знают, что это и с чем его едят.

– Вернемся к делу, – попросил Маг. – Перво-наперво предлагаю отправиться к болоту, оно ближе всего, и осмотреть эту местность на наличие тайн, а потом уже пойдем по списку. Необходимо разработать четкий план действий.

– И судя по тому, как блеснули твои глаза, он у тебя уже имеется, – предположил Виктор и попросил Нину собрать охотников. – Похоже, Пол, вы совершенно не зря забрели сюда. Вы посланы помочь миру, помочь нам и стать разгадкой.

Рита обследовала свой теперешний дом. Когда она добралась до девятого этажа, ее внимание привлекла массивная деревянная дверь, что совершенно не было свойственно здешним комнатам. Она с усилием толкнула ее. Та нехотя поддалась, скрипя и старясь сохранить свои ржавые петли из последних сил. Малюсенькая комнатушка была полна света. Маленькие пылинки кружили в воздухе. Окно, занавешенное шторкой, уцелело, его стекло осталось не выбитым. Инвентарь комнаты был скуден, но ее смело можно было назвать самой уютной среди всех. Покрытое поролоном и обшитое тканью, наверное, единственное мягкое большое кресло. Оно стояло напротив резного стеллажа из темного дуба. На полках уставлены книги, которые можно было пересчитать по пальцам. Рита достала одну из них и с нежностью провела по ее корешку. Старый, совершенно потрепанный учебник объяснял слова, которые прежде она не слышала.

– А вы достаточно любопытны!

Рита вздрогнула от неожиданности и выронила книгу из рук. Мужчина, стоявший в дверях, поспешил подобрать эту ценность и поставить на свое место.

– Хотите лишить следующее поколение мира фантазий? Такого позволить не могу.

– Простите, Вы меня напугали.

– Майкл, – представился мужчина, поцеловав руку Рите.

– Еще остались кавалеры?

– Не знаю, что это значит, но, надеюсь, нечто приятное.

– Не сомневайтесь, – кокетничала она.

– Тогда мне очень приятно. Рита, я наблюдал за вами почти весь день…

– Следили за мной?

– Наблюдал. Если не секрет, сколько вам лет? Не дашь больше двадцати четырех.

Рита выдохнула и улыбнулась. Пусть так и будет, все равно она совсем не помнит. Рита посмотрела на Майкла, анализируя его внешность.

– Здесь ты не угадаешь возраст. Вот Виктор, так и не скажешь, что ему скоро тридцать, а мне и того меньше.

Риту удивило услышанное. И правда, если посмотреть на Виктора, в голову может прийти любая цифра, но только не эта.

– Нина как-то сказала, что мало кто переживает третье десятилетие. Значит ли…

– Наш командир-то? Не думаю, что это произойдет скоро. Эта та еще зараза, – Майкл усмехнулся, – так просто нас не покинет. Уцепится всеми руками и ногами. Каждому бы такого рвения жить.

– Рвения жить… Это и делает его лидером для вас?

– Не только… Он всегда защищает нас, он смелый и… Неописуемое желание покончить со всем, что творится, и рвение жить… Да, ты права, так и есть.

– Пока горит в нем огонь…

– Он не даст нам остыть, – после этих слов Майкл постучал себя по груди, отдавая честь своему командиру и как бы показывая, что сердце его продолжает биться благодаря ему.

– Майкл!

– Да?

– Виктор сказал, что прошло уже пятнадцать лет бессмысленных смертей. Но разве вы боретесь с ингибитами не на протяжении лишь десяти лет?

– Бесспорно десять лет, ровно десять лет. Но было и другое время. Другие года мы боролись с собой.

– О чем ты?

– Война.

– Война? Кто воевал?

– Мировая война.

– Что ты такое говоришь!?

– Рита, я говорю, что знаю, что видел собственными глазами. Я говорю тебе о том времени, когда я потерял всю свою семью.

– Как это возможно?

– Здесь все, что нам удалось собрать из литературы. Боюсь, это последние выжившие книги, – Майкл выдвинул ящик и протянул ей особенную.

Рита ее распахнула.

– Она написана от руки.

– Так и есть. Когда-то давно появились обширные электронные ресурсы со всеми существующими текстами, доступ к которым был возможен практически из любой точки земного шара. Книги почти не печатали. Лавки, торгующие ими, обанкротились, и на смену пришло новое поколение электронных книжек. Живые остались лишь у старшего поколения и настоящих ценителей шелестящих страниц и запаха свежей краски. Как ты понимаешь, несколько лет назад стало невозможным использование электронного ресурса, а в скором времени и вообще электричества, – Майкл провел рукой по корешкам книг, стряхивая с них пыль. – Последние в своем роде… В твоих руках нечто более важное, чем простая писулька… в твоих руках история жизни, написанная моим отцом. Я понимаю, тебе трудно поверить во все, что произошло, пока вы отсутствовали в нашем времени.

– Хочешь сказать, это дневник?

– Он не принадлежит мне. Здесь ты найдешь некоторые ответы на свои вопросы. Я отойду ненадолго, чтобы не мешать тебе.

– Подожди! Могу я узнать кое-что? На каком клочке земли мы сейчас находимся?

– Если не вдаваться в подробности, так как это не имеет никакого смысла, то мы обосновались на территории бывшей Восточной Европы.

– А сейчас это что?

– Сейчас это ничего.

После этих слов Майкл удалился, оставив Риту наедине с исповедью.

Рита листала страницу за страницей, ища зацепки, которые бы привели ее к сегодняшнему дню, и тут ее взгляд коснулся следующих строк.

«Сейчас две тысячи сто двадцать пятый год. Живу от заката до рассвета. Я всегда был противником этого, но если бы мне предложили таблетку забвения, смог бы я от нее отказаться? Черт побери! Черт побери! Сколько еще крови должно пролиться на полностью окровавленную землю? Почему мы не можем сложить свои палки и обсудить все за чашечкой моего любимого медового Гиллиса?

Сегодня второе мая, и я убил человека. «Какая в этом новость, и где ты видел руки, без пятна алого оттенка?» – утешаю я себя.

Я убил человека, я убил Тома, я убил лучшего друга.

Мы шли к товарищам доложить обстановку на фронте у западной части горы в ущелье, прозванном нами Эдпатрес4. Тому становилось хуже с каждым шагом, он обливался холодным потом и корчился от боли во всем теле. Я практически тащил его на себе. Он просил его бросить и говорил, что умирает.

– Какой толк тебе от трупа? – твердил он.

– Никакого, поэтому ты будешь жить.

– Да брось! Расскажи кому-нибудь другому.

После этих слов я наблюдал то, что врагу не пожелаешь увидеть. Том схватился за голову, издавая странные, ужасающие, ни на что не похожие звуки. Кожа на его теле начала постепенно лопаться, как лопается веревка при сильном натяжении. Он стал покрываться серо-зеленой коркой.

– Андрэ, убей меня,– прошипел он.

У Тома стал надуваться живот, и мне показалось, что он вот-вот взорвется.

Сегодня второе мая, и я убил человека, я убил лучшего друга, я убил часть себя. Меня не перестает покидать мысль, что это только начало нашей войны».

Рита никогда не видела и не знала этого человека. Но сейчас перед ее глазами сидел тот самый Андрэ с безумно грустными глазами. Он описывает, как рушится его мир и какую боль он испытывает. По его щеке скатывается слеза. Ему бы не хотелось, чтобы кто-то видел его таким, но вот она упала и впиталась в бумагу, разведя чернила и оставив свой след навеки.

Рита перелистнула еще несколько страниц и остановилась.

«Уже достаточно много людей превратилось в мутантов. Это заставило остальных сплотиться, но какой ценой было достигнуто согласие! Почему ради мира должна была возникнуть вселенская угроза…»

– Рита… – Майкл положил руку ей на плечо.

– Майкл, я…

– Майкл! – окликнула его Нина, стоявшая в дверях. – Где тебя носит? Виктор собирает охотников!

***

Маг, подойдя к висящему на стене большому чертежу, намечал стрелки, линии и жирные кресты. Этот большой чертеж служил местным глобусом, ориентиром для построения планов по освоению территории и завоеванию справедливости. Для большей наглядности на чертеже было выделено цветной липкой лентой что-то явно важное.

– Итак, для начала нам необходим будет отвлекающий маневр.

– Не сложно догадаться, кого отправят на съедение, а кто будет дожидаться своего часа в кустах.

– Оптимизм из тебя так и прет, Майкл. Предпочтешь умереть сразу или помучаешься еще? – съехидничал Маг.

– Уж лучше один удар в сердце и мгновенный белый свет, чем несколько недель агонии.

– В твоем случае возможна только вечная агония, – продолжал задирать его Маг.

– Прекратили! Никто не умрет, пока я здесь! – отрезал Виктор. – Вернется тот же состав, что и отправится отсюда. В этот раз на пролом пойду я.

– Командир, признайте это безрассудством!

– Я уведу их подальше, а вы выждете момент и начнете поиски. Держать друг друга в зоне видимости. Шума как можно меньше. Нам не нужно лишнее внимание их персон. Постарайтесь все сделать быстро. Все найденное осматривать будем уже здесь. Обязательно возьмите ножи: финку и каратель – пригодятся.

– Не слишком ли рискованно идти одному? – спросил кто-то из присутствующих, входивших в ряды охотников.

– Сказал же, полная глупость, – подтвердил другой

– Хорошо, – согласился Виктор. – Вот вы вдвоем со мной и разделите эту участь. Разрывные пули еще остались?

– В наличии.

– Берем их, и передайте Антонио в оружейную, чтобы поторопились с выпуском новых, чувствую, они нам понадобятся. Спуститесь туда и возьмите пистолет-десятку и один мощнее на ваш выбор.

– Есть! – отдали честь оба охотника одновременно и незамедлительно последовали его указаниям.

– Виктор, – обратилась к нему Рита. – Возьми нас с собой… Мы можем стать приманкой.

– Пока спала, мозг отлежала? Не от мутанта ли ты недавно сама бежала во всю прыть? Я уже говорил Полу и тебе повторю, что не дам вам подписать самим себе смертный приговор.

– Так мы будем хоть чем-то полезны. Сам посуди: мы здесь никто, свалившиеся на вас проблемы и заботы, а так хоть толк от нас будет.

– Правда, свалившиеся проблемы, но вопреки всему вы – мои будущие воины… и наша надежда. Не забывай, что вы не просто гости, а ключ к завершению этого ужаса, который давно уже – часть наших ежедневных забот. Так что, Пол, бери ее за ручку и веди проветривать голову. А потом отправляйтесь с Ниной на первую тренировку.

– Извини, дорогая, но вы будете лишь обузой для охотников, – предостерег Риту Майкл.

– Верно, – сказал Пол. – Пока мы не в силах помочь.

Рита кивнула.

– Вот и отлично. Долго выжидать не будем, выдвигаемся через час.

– Оказывается, до того, как угрозой стали ингибиты, этот мир столкнулся с некоторой другой проблемой.

– Я догадываюсь, о чем ты, – Пол, выводя Риту на свежий воздух (если можно было его таковым назвать), все время держал ее за руку, как и было ему велено. – Об этом упоминалось в разговоре.

Находясь в обществе, так сильно уважающем и любящем своего командира, Пол проникся теплотой к Виктору, теперь он и сам считал его указания беспрекословными и обязательными к выполнению. Почему и решился отпустить руку Риты, только выполнив поручение.

Рита же, наоборот, пока не рассмотрела в Викторе человека, за которым она бы смогла слепо последовать, доверив ему себя.

– Тогда, может, ты знаешь больше меня? – предположила Рита. – Поправь, если не так: ингибиты были созданы человеком еще перед тем, как мы уснули. Это был две тысячи двадцать седьмой год. Две тысячи сто двадцать пятый – война, а далее в книге, которую я читала, говорится о том, что люди превращались в мутантов. Не считая того, что меня повергло в шок осознание, что раньше мутанты были людьми, у меня вертится в голове вопрос. Они прожили девяносто восемь лет, прежде чем мутировать? Но в книге я пока не видела ни одного упоминания об их возрасте или смерти по естественным причинам. Опровергается, что они были стариками. Получается, они не старели и смогли бы жить вечно, не мутировав?

– Профессор, зная, что некоторые люди могут мутировать, не пытается помешать этому, а находит двух молодых людей, усыпляет их, подразумевая, что они должны как-то помочь миру в будущем, да почему-то ошибается сроком, и мы пробуждаемся, уже когда в нас и смысла нет. Беспомощные, лишь имея при себе карту, в которой и разобраться-то затруднительно. Более того, профессор врет, называя неправильное количество лет, которое мы должны проспать, и умалчивает факт потери памяти. Не считаешь ли ты, что слишком уж много вопросов?

– Я была в библиотеке и собираюсь туда вернуться. Советую тебе последовать моему примеру. Здесь творится что-то неладное. Я намерена отыскать ответы хотя бы на малую долю мучающих меня вопросов.

– Не откажусь, но лишь после того, как Нина проведет для нас тренировку.

– Ты теперь всегда будешь следовать его указам?

– Пока мы здесь.

– Лучше пойди отдохни.

– Ты знаешь, мне совершенно не спится.

По окончании часа все охотники собрались у выхода из здания, с ними была Нина.

– Будь, пожалуйста, аккуратнее и возвращайся живым! – она поцеловала Мага на прощание.

– Не переживай, я не дам никому отбросить копыта.

– Скажи это ингибиту в лицо, он посмеется, – усмехнулся Майкл.

– Они не умеют смеяться, и для начала я бы предложил тебе отыскать у них то, что ты назвал лицом.

– Да знаю я, шутка же.

– И когда ты научишься шутить?

– Во мне еще теплится глупая надежда, что вы поумнеете, – вздохнул Виктор и оглядел всех собравшихся: – Итак, пленных не брать, патроны зря не тратить. По пути не растягиваться. Будет три привала по несколько часов. Дежурим по очереди.

Охотники, еще раз проверив наличие необходимых им вещей, пожелали друг другу удачи и двинули в путь. Нина, проводив их взглядом, направилась к гостям.

После прогулки Рита и Пол отыскали Нину. Это не стоило им больших усилий, даже показалось, что она следила за ними.

– На тренировке дадут пострелять?

– Не спеши. Начнем с рукопашного и боя на палках, а там посмотрим.

– Рукопашный бой вряд ли полезен против ингибитов.

– Однако, Пол, это основа и база, без нее никуда.

– Необычно, что на вид такая хрупкая женщина будет обучать бою.

– Только на вид, и я бы попросила – девушка. Иногда я хожу на задания вместе с охотниками. Точнее, раньше ходила.

– Что же мешает сейчас?

Нина расплылась в улыбке и погладила свой живот.

– Вот это да! Как здорово! – ликовала Рита.

– Только пока Магу не говорите, это сюрприз. Я расскажу, как только они вернутся.

– Ничего себе. Вы молодцы! – Рита продолжала восхищаться.

– О чем это вы? – недоумевал Пол. – Не могли бы вы добавить в свою речь больше слов, помимо эпитетов, пожалуйста!?

– О моей беременности знает только Майкл. Мы с Магом любим друг друга и давно бы поженились, будь это возможным.

– Представляю, как Маг обомлеет.

Нина рассмеялась:

– Какое забавное слово! Но, думаю, я поняла, что ты хотела сказать… Это только со стороны кажется, что они недолюбливают друг друга, но на самом деле прекрасно ладят. Быть охотником это не просто воевать и защищать остальных. Каждый из них часть сплочённой команды, внутри которой один прикроет другому спину и отдаст жизнь за друга.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Сфагнум – торфяной мох.

2

Ученые из Британии выяснили, что запах смерти схож с запахом только что скошенной травы. Тело умершего человека до начала разложения пахнет свежескошенной травой.

3

Вагонетка – вагон, предназначенный для перевозки грузов на небольшие расстояния по рельсовым путям.

4

Ad patres (в переводе с латыни) – к праотцам, то есть на тот свет.