Время ошибок

– Куда теперь?!

– Давай направо!

Они бежали в промокшей насквозь одежде по сырой студеной земле, только что смоченной обильным ливнем. Ее волосы покрылись грязью, и уже трудно было понять, что цвет их светло-русый.

Кожу обжигал холод. Сил оставалось все меньше, честное слово, если бы не адреналин, хлеставший в их крови, они бы уже давно упали обездвиженные. Бегство было единственным выходом. Дрожь пробегала по телу, оставляя за сбой мурашки. В ботинках хлюпало, а после продолжительного отдыха и из-за сильной физической нагрузки кружилась голова и тошнило.

Но они этого не замечали, страх поглощал всё их внимание.

Воздух был пропитан сыростью и гнилью.

С течением времени после пробуждения все больше росла у них уверенность, что они остались единственными людьми на земле. Настолько было мрачно вокруг и зловеще тихо, тихо до боли в висках при каждом вдохе. Бывало, они пугались звука собственных голосов.

Если бы не обстоятельства, в которых они оказались, можно было подумать, что в мире остался лишь серый цвет со скудным выбором оттенков. Им показалось, что опасность миновала, и они остановились перевести дух, но мгновения отдыха оказались слишком мимолетны. Звук топота и всплеска воды дал им новый толчок.

Густой туман, не позволявший разглядеть окрестности дальше нескольких метров, начал рассеиваться. Пробежав еще порядка ста метров, девушка остановилась, оглядывая здание, вдруг выросшее перед ней, которое оказалось обтянутым пеленой плотных облаков.

– Это еще что? – произнесла она подрагивающим голосом.

Сооружение выглядело совершенно заброшенным. Верхний ярус в несколько последних этажей был полностью разрушен, будто он явился целью бомбежек. Некоторые выбитые окна были заколочены. Начиная от основания, строение во многих местах обросло мхом, крапивой и полынью. Зеленые ветви растений вились по камню, то соединяясь, то вновь расходясь, создавая притягательные узоры, напоминая рисунки воображаемых миров.

Девушка запнулась, делая шаг вперед. Посмотрев на нарушителя своего равновесия, обнаружила каменную плиту с гравировкой. Время не пощадила ее, поэтому разобрать написанное оказалось невозможно.

– Не останавливайся! Вперед! Вперед! – крикнул он ей и, схватив за руку, потащил за собой.

Оба вбежали внутрь и, оказавшись на третьем этаже здания, остановились перевести дыхание. Стены и даже потолок – всё поросло сфагнумом1, не оставляя шанса выжить чему-то другому. Это растение отличается малой теплопроводностью, здесь оно служило естественным утеплителем и холоду труднее было проникнуть внутрь. Это место обладало завораживающей и одновременно пугающей красотой. Ступеньки, по которым они взбирались, показались им скользкими, а тут, внутри, уже не ощущалась такая давящая пустота. Возможно, они поторопились с выводами о том, что они одиноки на этой планете.

– Что вообще происходит? – тяжело дыша, обратилась она к нему.

– Не знаю, да и не уверен, что хочу это узнать… Ты как?

– Боль в груди и голова гудит.

– Гипервентиляция легких, пройдет.

Взглянув на нее, он поймал себя на мысли, что даже такая – в сырой, грязной одежде, с мокрыми волосами и румяными чумазыми щеками, она все равно оставалась привлекательной.

Девушка выпрямилась, запрокинув голову назад, и закрыла глаза. Она собиралась привести дыхание в норму, сделав несколько глубоких вдохов, но вскрикнула от неожиданности. Открыв глаза, она почувствовала холодное стальное лезвие у себя на шее, к ее горлу приставили нож, лицо человека, угрожавшего ей из-за спины, она не видела. Кинув взгляд на своего напарника, она застала его в том же состоянии.

Вокруг них стояло несколько фигур, их поймали.

– Кто вы? – потребовал ответа напавший на нее. Его голос не дрогнул и был жестким, будто для него угрожать – привычное дело.

Что она должна ответить? Этот вопрос поставил ее в тупик, и не потому, что шок сковывал ее мысли или пересохло во рту и язык отказывался шевелиться, просто она не знала.

– Мы обычные люди, – отозвался ее напарник.

– Обычных здесь не водится.

– А кто мы, по-твоему, такие?! – недоумевала девушка.

– Не в твоем положении мне дерзить.

– Чужаки, – сказал один из мужчин, что стоял среди тех, кто на них налетел. – Как вы сюда попали?

– Хороший вопрос, – ответила она.

– Думаешь, я с тобой шутки шучу?! – пригрозил человек за ее спиной. Лезвие ножа скользнуло по коже, сделав небольшой надрез. По ее шее стекла капелька крови.

– Слушай! Мы не должны были оказаться здесь. Очнувшись сегодня с утра, собирались посмотреть на мир, но мира как такового не оказалось, – быстро и спутано говорил ее напарник, пытаясь остановить любые дальнейшие действия окружающих и попытаться успокоить и их и себя. – Мы люди, простые люди, и мы расскажем, что знаем. Пустите.

– Как вас зовут?

Она посмотрела на руку, на блестящей металлической пластине в кожаном браслете красовалась гравировка имени.

– Рита.

– Пол, – ответил напарник. Он еще до погони успел смириться с этим именем. По правде говоря, оно ему шло, но в сущности Полу было все равно.

– Не вздумайте что-нибудь выкинуть, – пригрозил мужчина, кивнув своим товарищам. Холодный металл больше не прикасался к шее девушки.

– Меня зовут Виктор, я здесь главный, можно сказать, лидер. Сейчас мы поднимемся и вы расскажете, откуда «свалились». Извините за такое приветствие, безопасность превыше всего.

– Он мне не нравится, – шепнула Рита Полу.

– Я тебя слышу и предупреждаю, впредь…

– Виктор! – к нему подбежал молодой человек, на его лице читался страх и отчаяние. – Северный вход, там…

– Только не говори мне, что… Это вы его сюда привели!? – взбесился Виктор, глядя с яростью на нежданных гостей.

– Нет! Нет! Это от него мы хотели укрыться здесь.

– Предлагаешь вам поверить? – огрызнулся командир.

– Стой, Виктор, – негромко произнесла женщина, преградив ему путь.

– Он здесь из-за вас. Вы, трое, – он кивнул в сторону молодых людей, – со мной. Нина, уводи наших гостей наверх, пока я не сделал из них угощение.

Виктор убрал холодное оружие в ножны, закрепленные на плече ремнями жилета, и двинулся с остальными в сторону северного входа. Пол заметил, что помимо ножа, который он продемонстрировал, у него был еще один, прикрепленный к бедру чуть ниже пояса.

Нина повела Риту и Пола через незаметный невооруженным взглядом проход, поросший всякой зеленью. Они пробирались через трещину в стене, растения щекотали лодыжки и наполняли воздух запахом скошенной травы. И от него почему-то становилось не по себе2.

Ощупав молодых людей на предмет оружия или каких-либо других интересных вещиц, которые могли бы им пригодиться, Нина велела им подниматься по лестнице вслед за ней.

– Долго еще идти? – Рита сбилась со счета ступенек, потихоньку начиная выдыхаться. Она еще не успела восстановить силы после продолжительной пробежки.

– Осталось немного, не отставайте.

– Сколько этажей мы прошли?

– Всего шесть. Скоро вы привыкнете. Спуститься можно и побыстрее, а вот скорость подъема нам здесь совершенно ни к чему. На этажах, начиная с третьего, располагаются лаборатории, кузницы, несколько небольших житников, оружейная, склады. На самых верхних уцелевших этажах почивальни. Ну а крыши у этого дома нет, как и нескольких верхних этажей, скорее всего их снесли одним из снарядов.

– Ты упомянула житники? Что это? – спросил Пол. Нина сказала только несколько предложений, а у них назрело сразу множество вопросов.

Обернувшись, Нина недоверчиво взглянула на идущих за ней путников:

– Ты, верно, шутишь? – и, выдержав паузу, добавила: – Шутки твои не кажутся мне смешными.

Пол и Рита переглянулись.

– Не знаете, что такое житник? Это место, где всем желающим выдают еду и можно спокойно поесть одному или в компании с кем-то. Как же называется это у вас?

– Раньше это называлось столовая.

– Раньше? – удивилась Нина. – Не слышала такого, возможно, в прошлом веке, но не уверена… Откуда же вы… – тихо шепнула она себе и продолжила: – Еда и вода всегда помогали людям выжить, поэтому и житник. Вот мы и пришли, проходите.

Ступив на последний выступ из бетона, являвшийся ступенькой, они свернули направо, и узкий коротенький коридорчик привел их в комнату, дверь которой заменяла штора.

Кирпичные стены небольшой комнатушки полностью были разрисованы. Белый кирпич украшали холмы со снежными вершинами, зелеными полями и густым лесом. Через промежутки в деревянных самодельных окнах просачивалось солнце, освещая комнату, и теплый свет, заливая пространство, наполнял его жизнью. Пол, по-видимому, бывший паркетом, немного поскрипывал под ногами, но был идеально отполирован, все дыры в нем были забиты и тщательно замазаны. Кое-где стояли накрытые серой тканью перевернутые деревянные ящики, служившие стульями. Помимо них, лежало достаточно много непонятных предметов. Единственное, что смог распознать Пол в этой куче, это самодельные деревянные мечи, которые он принял за игрушки для детей.

Там гостей уже ждал народ порядком тридцати человек. Кто-то им радовался, а кто-то смотрел с недоверием. Гости обратили внимание, что все люди были европеоидной расы.

– Нина, кого ты привела? – послышался голос из толпы.

– Не беспокойтесь, они не причинят нам вреда. Это, – она указала на путников, – Пол и Рита. Они люди… такие же, как и мы с вами.

По комнате пошел гул. Люди восторгались.

– Откуда вы? Как добрались до нас? – Волна удивленных голосов, перебивавших друг друга, накрыла с головой.

– Подождите! Дайте им передышку, они только что убежали от мутантов, – перебила их Нина и обратилась к гостям: – Здесь мы живем одной семьей в семьдесят шесть человек.

– Семьдесят семь, – поправила ее женщина, и голоса вокруг резко утихли. Воцарилась полная тишина. Оглядев собравшихся, женщина добавила: – Елена подарила нам новую жизнь.

– Она смогла?! – всхлипнула Нина. – Я так рада! Как она?

– Говорит, что в полном порядке. Девочка. Она назвала ее Викторией, в честь нашего лидера.

Послышались аплодисменты, а некоторые из толпы в спешке покинули комнату.

– Из какого вы убежища? Мы проверили каждое, которое знали, и не нашли ни одного человека, зато ингибитов повидали. Сколько еще живых? – заинтересовалась публика.

– Боюсь, мы одни, – Рита не была в этом уверена, понятия не имела, но ей не хотелось давать им ложных надежд.

– Что?

– Как вы выжили одни?

– Вы же не…

– Хватит вам! – жестко сказала Нина. – Давайте выслушаем и уже потом будем делать выводы.

Люди расступились, давая гостям занять место в центре.

– Мы начнем свой рассказ, только сначала хотим услышать кое-что. Скажите, когда вам нагрянули гости? – спросил Пол.

– Нагрянули гости?

– Какой сегодня год? – жестко потребовал ответа Пол.

– Март две тысячи сто тридцать пятый год.

Оторопев, Рита и Пол не могли поверить своим ушам. Сердце ухнуло вниз и, кажется, собиралось остановиться. На некоторое время они впали в оцепенение. Они проспали на двадцать два года больше, чем должны были.

– Но как такое возможно? Ты говорил мне о другой дате… – запаниковала Рита. – Что произошло?

– Рита, тише, ты пугаешь их. Давай начнем сначала и попробуем разобраться вместе, – Пол пытался успокоить ее, а заодно и себя.

Он задумался, с чего лучше начать да и как поведать о том, во что ты сам только что перестал верить.

– Моя история началась с интересного знакомства в две тысячи пятьдесят седьмом году.

У жителей пробежал холодок по коже и встал ком в горле, но перебивать его они не смели.

Накатившаяся ностальгия заставила Пола улыбнуться уголком губ.

– День увенчался полным провалом. Разочарование в себе и людях разбудило во мне гнев, который сменился полным опустошением. Напиться до беспамятства – похоже, это было единственным, на что я был тогда способен. Я забрел в паб и уселся ближе к стойке. Честно сказать, сначала я даже не заметил сидевшего рядом человека. Наблюдая, как я пью одну рюмку за одной, он наконец спросил: «Как же ты можешь помочь этому миру, сынок?» На самом деле он не годился мне в отцы. И истинного смысла его вопроса мне не удалось тогда понять. Человек с безумными идеями, на грани фантастики. Именно так я подумал тогда. Реденькая рыжеватая борода его выглядела довольно смешно и нелепо, она прибавляла ему как минимум десять лет. Профессор. Профессор был не стар, но и не молод. О чем мы точно говорили, мне не удается вспомнить. Желудок мой, не знавший пищи с самого утра, недолго сопротивлялся алкоголю, что привело к его быстрому всасыванию и скорейшему моему опьянению. Тогда я не принял профессора всерьез. Он попросил мой номер телефона и сказал, что объявится в скором времени с любопытным предложением. Так оно и было. Звонок моего телефона предвещал скорую встречу.

Пол остановил свой рассказ, чтобы перевести дух.

– Предложение, насколько мне удается сейчас вспомнить, состояло в следующем: я и еще один подопечный – девушка, – он перевел взгляд на Риту, та положила руку ему на плечо, – можем увидеть будущий мир. Закончилась разработка «капсул», которые замораживают жизнедеятельность организма, и вы впадаете в долгий летаргический сон, не старея, не нуждаясь ни в чем, полная заморозка, на определенный, запрограммированный машиной период времени. Никакие будущие вмешательства извне не смогли бы изменить программу капсулы. Отведенные нам часы сна – четыреста восемьдесят одна тысяча девятьсот. А именно – пятьдесят пять лет. Так было сказано, да – пятьдесят пять лет. Для пробуждения не понадобится ничья помощь, в капсулу все заложено. Насколько мне известно, если память меня не подводит, раздумывать долго мне не пришлось, и спустя некоторое время я согласился на этот немыслимый эксперимент.

– Почему раздумывать долго не пришлось?

– Очень много неясного для нас сейчас. Почему мы согласились? Что нами двигало? – от досады Рита прикусила губу. – Пол помнит некоторые моменты своей жизни, я же… не помню ничего. Все будто ластиком стерто.

– Чем вы занимались до того, как пошли на это? – спросила Нина.

Нину всегда считали слишком рассудительной. Она никогда не делала поспешных выводов, старалась ничего не предпринимать в порыве эмоций. Многие не поверили Полу, приняв их за сумасшедших. Хотя бы потому, что некоторые слова, что он произносил, им были просто незнакомы. Капсула, вечный сон – им показалось это полным бредом.

Рита все больше тонула в пропасти воспоминаний, которые походили на черную дыру.

– Не помню, кем была до, даже как меня зовут – не знаю. На наших руках браслеты с именами, – она подняла руку, продемонстрировав украшение. – Вот, видимо, это и есть мое имя.

– Неужели не видно, что они лгут! – вмешался кто-то из присутствующих.

– Чужаки хотят разузнать о нашем доме. Ненормальные какие-то!

– О чем ты говоришь? – спросил Пол.

– Нам не нужны лишние проблемы, мы хотим жить в согласии на своей территории, у себя дома, если большее невозможно. Предлагаем рассказать правду и примкнуть к нам. Дел и еды хватит на всех.

В комнате оставалось все меньше тех, кто был бы рад присутствию Риты и Пола. Более того, они пугали окружающих, и доверять им пока не было причин.

– Нельзя исключать и факт враждебности, случайно ли вы привели ту тварь сюда? – Виктор вошел внутрь, крутя нож в руке.

– Что ты такое говоришь? Обвиняешь? Хочешь утвердиться за наш счет? – возмутилась Рита. – Да мы знать не знаем, кто они такие! Мы же…

– Замолчи! – пригрозил Виктор. – На данный момент вы угроза для моей семьи. И вы отправляетесь в каземат.

Четверо мигом приблизились к Рите с Полом и резкими движениями обездвижили их.

– Но, Виктор… – Нина хотела возразить ему, но он осек ее движением руки.

– Уводите! – скомандовал тот.

– Это безумие! – возмутилась Рита. – Аккуратней, больно же!

Их заставили спуститься на несколько этажей вниз, провели по коридору, который показался им бесконечным и, впихнув в одну из комнат, заперли металлическую дверь.

Эта коморка вкорне отличалась от той, что они видели. Во-первых, она была намного меньше. Во-вторых, не было ни одного окна, из-за чего стены давили и было ощущение тесноты. Свет поступал от настольной лампы, колба которой была заполнена жидкостью. Железо, окутывавшее лампу, было сделано будто еще столетие назад. Холодный потемневший бетон остужал воздух. Вся мебель ограничивалась одной кроватью средних размеров и маленьким уже разваливающимся столиком с еще менее привлекательным стулом. На кровати лежала сухая одежда, валялась подушка и два дырявых покрывала.

Конец дня обещал быть «захватывающим».

***

Они не знали, как долго уже находятся в этом каземате. Время там текло совсем не так, как они привыкли в обычной жизни. Они ютились в одной маленькой кровати и делили одну подушку. На их счастье, сильной потребности во сне, как и в пище, они не испытывали. Шумно колотящееся сердце и осознание происходящего напрочь отбивали у них аппетит. Возбуждение прогоняло сон. Сами себе они казались птичками в клетке. И еще они почти не разговаривали. Им казалось, что, если заговорят, улетучится весь смысл их жизни. Уж лучше пусть надеются на лучшее и одаривают друг друга спасительными улыбками, пытаясь убедить себя: «Все будет хорошо».

– Ингибиты, как тот, который гнался за нами? – спросил Пол у Нины, принёсшей им еду. – Не похожие на людей, сгорбившиеся монстры, больше человека в полтора раза. С клешнями, как у рака, вместо кистей рук и с темно-зеленым цветом кожи.

– Существа, охотящиеся на людей.

– Почему они охотятся на вас?

– Потому что мы представляем для них угрозу. Вы видели самого безобидного из них. Есть и сильнее. За столько времени мы смогли многое узнать о них, но в тоже время нам неизвестно ничего. Слава Богу, они не знают, где мы находимся, где мы обитаем. Это наш дом и выход за его пределы опасен. По одному ингибиты не так страшны, но, будь их несколько, шансы на победу быстро сокращаются, а если их число превосходит ваше в битве – шансы сводятся к нулю. Они больше, сильнее, выносливее людей. Их кожа толще и грубее нашей. Им не требуется сон, они мало едят и совершенно не привередливы в пище. Сложно сказать, могут ли они выстраивать логические цепочки или ими движут одни инстинкты. Но мозгом они не обделены. Самое страшное… ингибиты беспощадны… – Нина сделала шаг к выходу: – Чтобы человечество смогло выжить, нам просто необходимо уничтожить их всех.

– Кто они такие? – с напором спросила Рита, подойдя ближе.

– Мутанты. Мутировавшие… Мы сражаемся с ними уже почти десять лет. Они одна из причин того, что вы видите наш мир в таком плачевном состоянии. Хотя другого мира я не видела. Но мне посчастливилось когда-то в детстве услышать историю об одной прекрасной планете, где царила гармония, где неспешно текли реки, впадая в моря, старые ветви величественного дуба шумели на ветру, где обитало столько животных и людей, что пересчитать их всех было невозможно… Теперь уже я рассказываю такие сказки детям.

– Что произошло с той прекрасной планетой?

– В одно мгновение на нас обрушилось такое, что не приснится и в кошмаре. – Нина опустила голову и процедила сквозь зубы: – Хуже всего, что ингибиты – человеческое творение.

Рита в оцепенении уставилась на Нину. Пол сохранил хладнокровие.

– Наши родители долго искали ответ на вопрос об их происхождении. И однажды, после очередного сражения с тварями, обнаружили зажатый в передней конечности одного из них клочок бумаги. На нем настоящим, человеческим почерком были написаны буквы. Прочитать это было трудно. Некоторые слова выцвели, но кое-что нам удалось разобрать: «Я создал их, и я в ответе. Если этот день настанет, карта, которую вы нашли, поможет отыскать оставшиеся куски моего дневника, это даст вам шанс остаться в живых и продолжить человеческую расу. И миллионы раз недостаточно просить прощения.

И это моя история.

Точнее, конец моей истории».

– Какой-то сумасшедший создал этих мутантов?

– Видимо, так оно и есть. Мы должны отыскать карту, послание того человека было найдено два с половиной года назад. Но где достать эту карту и как мы можем ее заполучить? Почему-то до сих пор она не у нас. Есть предположение, что ее обнаружили ингибиты, ведь столько времени уже прошло и мы ни на шаг не приблизились к разгадке этого явления. Может быть, в данный момент мутанты уничтожают последнюю надежду на наше спасение.

– Нина, мы не пришли к вам враждовать или с каким-либо другим злым умыслом. То, что я рассказал – единственная правда, что мне известна, – Пол заглянул ей в глаза, пытаясь найти там поддержку.

– Я не говорила бы с вами, не будь уверена в вашей человечности. Но здесь закон – слово другого человека. И мне вполне понятно, почему он не доверяет вам… Вы заметили, что вокруг нашего здания остались одни руины и оно единственное более-менее уцелевшее в этом районе? Мы живем на территории, которая пострадала больше всего во время войны и нашествия ингибитов. Но уверяю, что так не везде, есть местность, где все кажется не так плачевно, где стоят опустевшие, но уцелевшие дома и даже небольшие города. В радиусе почти двух сотен километров, а местами и дальше, мы не нашли ни одного живого человека. Поэтому как вы выжили вдвоем, пройдя путь больше, для него непонятно, а поверить в то, что вы из прошлого, простите, очень трудно. И я ничего не могу поделать.

С этими словами она жалостливо посмотрела на Риту и Пола и удалилась.

– Она говорила о войне? – переспросила Рита.

Пол еще с полчаса расхаживал по комнате, погруженный в свои мысли, потом он присел на стул, достал из кармана сверток и, положив на стол, аккуратно развернул его.

– Похоже, они ищут именно это, – большой пергамент со схематичным изображением окрестностей, различными надписями и непонятными символами спокойно полеживал у Пола в кармане и смиренно дожидался, когда сможет выполнить предназначение и стать ключом к новой жизни. Нарисованные плавные изящные линии шли параллельно друг другу, расходились порознь и вновь сливались воедино.

– Так она все это время была у тебя? Но откуда? – возмутилась Рита.

– Карта лежала в моей капсуле. Ты же понимаешь, что это значит? – спросил он, осторожно водя кончиками пальцев по бумаге.

– Что профессор, обрекший вас на долгое пребывание в царстве Морфея, без единого шанса пробудиться по собственному желанию, и есть тот безумный человек, создавший ингибитов, – Виктор появился неожиданно.

Пол не успел спрятать карту, да и смысла в этом уже не было.

– Только вопросов от этого не меньше. С ума сойти, вы и вправду попали в будущее? – командир подошел к двери и повернул ключ в замке. – Вы свободны. Теперь вам предстоит нелегкий путь обучения воина.

Рита вышла из клетки, кинув неодобрительный, можно сказать, свирепый взгляд на Виктора. Пол последовал ее примеру. Они хоть и злились на Виктора, но в глубине души понимали его. Он защищал свой народ, свою семью. А что еще прекрасного осталось в их мире?

– Прям в сказку попали, – фыркнула Рита и вознесла руки вверх. – Спасибо, профессор… – потом она повернулась к Виктору: – Знаешь, ограничив нашу свободу, ты нарушил конституцию и должен понести за это ответственность. Я бы тебя засудила.

– Твои слова мне не знакомы, но ты явно не в сказку попала, – улыбнулся тот.

Такая детская улыбка совершенно не подходила грубым чертам лица Виктора, которые старили его на несколько лет. Широкие прямые брови делали его взгляд более суровым, но в то же время выдавали его влюбчивую натуру. Пухлые выступающие губы говорили о его чувственности. Серые умные глаза его можно было назвать притязательно-дикими. Слегка взъерошенные темные волосы, состриженные выше уха, делали его образ законченным и, как ни странно, гармоничным. Походка его всегда была твердой и собранной, с размашистым шагом, как у волевого, уверенного в себе человека. Кое-что во внешности выделяло Виктора из остальных. Шрам, начинающийся от брови, шел параллельно носу и заканчивался на щеке. Сам глаз не был задет, зрение осталось в норме. Нельзя сказать, что такая особенность отпугивала, скорее она делала его обладателя более мужественным.

Еще, нужно признать, Виктор виртуозно владел техникой речи. Он изъяснялся красочно, правильно расставляя паузы. Интонации его голоса отличались гибкостью и подвижностью. В общем, он умел говорить красиво, доходчиво и чётко, как и полагалось лидеру.

– У вас вообще предоставляют право выбора?

– Не сегодня, – провозгласил Виктор и жестом велел следовать за ним.

Они прошли через коридор и свернули в этот раз в другую сторону. У Риты и Пола защипало глаза из-за света, который казался им необычайно ярким, особенно после заточения в полутьме с единственным освещением в виде слабо горящей керосиновой лампы. Да и видеть такое после прежних красок лишь серого цвета было крайне необычно. Ослепительный свет проник в их нутро и сумел согреть и душу, и тело. В конце пути их ждал обрыв: часть стены отсутствовала. Подойдя к краю, они увидели открытое пространство, которое окружали бетонные стены в пять метров высотой, то ли они являлись остатками разрушенного здания, то ли их соорудили сами люди для собственной защиты. Гостям открылся вид настоящего хозяйства. Внизу, на несколько этажей ниже, суетились жители, поливавшие плодовые деревья и подстригавшие кусты. Они пололи и выдергивали сорняки в чем-то очень напоминающем теплицу. Бежали с пустыми ведрами к колодцу и возвращались с водой. Ребенок, не старше десяти лет, возился с собакой, пытаясь ее выдрессировать, но та явно не собиралась его слушаться. Она развалилась на спине и лишь изредка виляла хвостом на его указания. Несмотря на то, что люди находятся на границе жизни и смерти, Рита видела, как они улыбались, беседуя – смеялись и, похоже, действительно радовались жизни.