Мальтийские игры, или Печальная симфония в си миноре

И Инга забыла о том, что собиралась писать заявление об уходе, и сосредоточилась на подготовке к поездке.

За пять лет до описываемых событий. Апрель 2005 года. Нью-Йорк. Манхэттен

Стивен Трейси – один из наследников крупнейшей банковской и промышленной корпорации «Трейси-Корпорэйшн» сидел в своем кабинете на пятнадцатом этаже одного из небоскребов по Мэдисон-авеню и мечтательно улыбался. Он ждал звонка. Его невеста, Клер Майнер, должна была позвонить с минуты на минуту. Семь утра, но Стивен был уже на работе: они договорились, что Клер позвонит между семью и семью тридцатью по нью-йоркскому времени. Клер сейчас на Мальте, а там – два часа дня. В семь утра раздался звонок, и любимый голос проворковал:

– Здравствуй, дорогой. Как ты?

– Здравствуй, мой ангел. У меня, как всегда: работа, работа и еще раз работа. Вчера был у родителей. Они всерьез занялись подготовкой нашей свадьбы. И несмотря на все мои протесты и объяснения, что мы с тобой не хотим никаких особых торжеств, а только тихую свадьбу в кругу семьи, они, по-моему, затевают что-то грандиозное. – Стивен засмеялся. – Но ты не переживай, мы сбежим сразу же после официальной церемонии, а гости пусть сами развлекаются.

Клер тоже рассмеялась:

– О, я представляю, как мы убегаем, но этого никто даже не замечает. Все продолжают веселиться. Я жду с нетерпением нашей свадьбы, милый.

– Я тоже. Ждать совсем недолго. Я вычеркиваю дни в календаре: осталось тридцать восемь дней. Расскажи, как ты. Нашла Атлантиду?

– Ты, как всегда, насмехаешься надо мной.

– Ну что ты, мой ангел. Я восхищаюсь тобой! И я уверен, что тебя ждут большие открытия. Расскажи, что у тебя нового.

– Хочешь верь, хочешь не верь, но я все больше и больше убеждаюсь, что на Мальте есть ее следы. И если это не Атлантида, то не менее мощная древняя цивилизация. Я собрала столько материала, ты еще будешь гордиться своей женой.

– Рассказывай, я сгораю от нетерпения.

– Тебе интересно? Тогда слушай. – И Клер начала рассказывать о своих открытиях. – Теперь я совершенно согласна с идеей Антона Мифсуда, который сопоставил результаты археологических исследований Мальтийского архипелага с диалогами Платона, в которых тот описывал Атлантиду, и пришел к выводу, что Атлантида занимала огромную площадь в середине Средиземного моря, на том месте, где сейчас находится Мальтийский архипелаг. Вследствие каких-то природных катаклизмов часть материка ушла под воду, и на поверхности осталась только небольшая часть суши, которая потом стала называться Мальтой. Если рассмотреть топографию острова, то видно, что одна его часть – в скалах, а другая – медленно уходит в море. Кроме того, Платон говорил об очень развитой цивилизации, построившей множество храмов. А на Мальте обнаружено только наземных храмов больше сорока. А есть еще подземные! Недалеко от города Сент-Джулианс археологи нашли руины древних храмов под водой! А еще, знаешь, на дно моря ведут загадочные «рельсы». Про рельсы я тебе рассказывала в прошлый раз. Тебе интересно, милый?

Клер спросила его просто, и если бы он сказал, что нет, ему не интересно, то она бы ничуть не обиделась. У них установились необычайно доверительные отношения, при которых у каждого оставался свой «секретный сад», свое дело, свои профессиональные интересы, и в то же время их объединяли общие взгляды на многие вещи в жизни; они были по-настоящему близки и очень трепетно относились друг к другу.

– Ну, конечно, интересно. Я весь – внимание.

– Так вот. Мне кажется, что Платон напутал в датах. Он написал, что Атлантида исчезла девять тысяч лет назад. А на самом деле, если наша гипотеза подтвердится, она исчезла четыре с половиной тысячи лет назад. Потому что именно в это время все жители острова исчезли в одночасье. Оставили недостроенными храмы, незаконченными скульптуры, недорытыми туннели, нетронутыми съестные припасы. В мировой истории это не единственная загадка исчезновения людей и гибели цветущих цивилизаций. Например, развитая цивилизация индейцев майя однажды покинула свои города, оставив вещи и еду на столах. Или на острове Пасха вдруг пропали все люди, установившие гигантские каменные статуи. Так вот, мне кажется, что я приблизилась к отгадке этой жгучей тайны…

Клер еще долго рассказывала о загадках Мальтийского архипелага, взрыве вулкана на острове Санторини в две тысячи пятисотом году до нашей эры, о спасшихся в подземном храме Гипогей жителях, о Палатах Оракула на островах Мальтийского архипелага, а он – Стивен – слушал ее и наслаждался звуком ее голоса. Он не всегда разбирался в терминах, которые употребляла Клер, не всегда разделял ее восторг по поводу найденных артефактов (просто Стивен далек от науки), но готов был слушать ее часами. Слушать так же, как хорошую музыку, которую он любил и понимал. Если бы не семейные традиции, Трейси-младший, наверняка, стал бы профессиональным музыкантом. До появления Клер музыка была единственной настоящей страстью Стивена.

А потом в его жизнь, как симфония радости, ворвалась эта девушка. Она была пылкой во всем: в любви, работе, отстаивании своих взглядов. Именно поэтому он и полюбил Клер: ее страстность, честность, открытость, отсутствие малейшего лицемерия покорили его довольно циничную душу. Многие девушки, с которыми Стивен встречался раньше, старались его завоевать, слишком старались. Чего скрывать, он красив, богат, один из наследников «империи». А Клер, казалось, совсем не интересовалась его деньгами и социальным положением. Сначала он думал, что это игра, но потом понял, что она – совсем другая. Маленькая, хрупкая, в неизменных джинсах – ее интересовали только настоящие вещи: ее археология, ее наука, пропавшая Атлантида, и он сам – Стивен Трейси. Не его деньги, не его компания, а он – Стивен. И он влюбился. Раз и навсегда.

Она щебетала в трубку о своих открытиях, а он мысленно представлял, как ведет ее к алтарю. Внезапно что-то напрягло его, заставило внимательно вслушаться в ее рассказ.

–…вот. И завтра я с этим русским журналистом спущусь в катакомбы.

– К-какие катакомбы? – Стивен вдруг испугался.

– Ну вот, ты совсем меня не слушал, – Клер засмеялась, – так я тебя и подловила. Ты, как всегда, только делаешь вид, что слушаешь. Я тебе полчаса твержу о подземном храме, всех этих залах, ходах и выходах, о «погребальных камерах», а ты не слушаешь. Я договорилась с местным служителем музея, что он проведет меня по таинственному туннелю. Такие пещеры – просто находка для археологов. Они защищены от внешнего мира и сохранили столько артефактов!

Стивен почувствовал, как где-то внутри поселился страх, спина вдруг взмокла, а потом стало холодно. Что-то не так. Он испугался за Клер. Надо ее остановить. Нет, она не должна спускаться в эти катакомбы. Но, зная ее, нельзя так прямо говорить ей о своих страхах. Она может из чувства противоречия сделать все наоборот.

– Послушай, Клер, – начал он издалека, – а зачем спускаться в катакомбы? Что ты хочешь там найти?

– Ну как же? Я же тебе рассказывала, как в архивах журнала National Geographic нашла интереснейшие исследования ученых, которым удалось попасть ниже третьего уровня Гипогея, а Луиза Джеззап в середине прошлого века увидела там несколько покрытых волосами существ, похожих на людей. Она подтвердила под присягой, что это не выдумка. Потом музейные работники уверяли всех, что тот туннель осыпался сам собой, но… я нашла одного служащего, который знает тайные входы. И еще… Я нашла новые пещеры, Стив. Это так интересно.

Стивен не зря испугался. Какие такие существа? О чем она? Клер собирается спуститься в катакомбы, чтобы увидеть каких-то там таинственных существ? И что это за новые пещеры? С каждым ее словом он все больше убеждался в том, что этот ее спуск может быть опасен.

– Послушай, моя хорошая, – Стивен старался говорить тихо, не выдавая волнения, – я очень переживаю. Я бы не хотел, чтобы ты посещала эти катакомбы с каким-то служащим и неизвестным русским журналистом.

– Ну вот, ты меня не понимаешь, – Клер ответила с грустью.

– Любовь моя, я обещаю тебе, если ты так хочешь, ты обязательно спустишься в эти пещеры и туннели. Обязательно. Только со мной! Я хочу тебе помочь. Пожалуйста, подожди один день. Не завтра. Я прилечу к тебе. Мы спустимся вместе. Я организую эту экспедицию, соберу несколько мужчин, чтобы тебе было интереснее работать в джентльменском окружении. Будешь нами командовать, что и как делать. И я успокоюсь, если с нами будут люди, которые помогут в передвижении. Я все подготовлю и пойду с тобой. Мне самому это очень интересно. – Стивен говорил вдохновенно, он готов был сегодня же лететь на Мальту, если потребуется. Только бы она не спускалась без него в эти, как их там, «погребальные комнаты».

– Ты правда хочешь спуститься со мной в туннели?

– Ну, конечно. Я могу прилететь завтра…

– Но ты говорил, что завтра у тебя важная встреча.

Уф… Он совсем забыл. Да, действительно, назавтра назначена важная встреча с клиентами. Их корпорация покупает крупную компанию, предстоит подписать официальные документы. Это очень важная сделка, ему просто необходимо присутствовать при этом.

– Прости. Я совсем забыл. Хорошо. Я прилечу послезавтра, и мы вместе с тобой осуществим этот твой безумный спуск. Обещаю. А пока за эти два дня ты отдохни, погрейся на солнышке…

– Еще холодно.

– Тогда займись своими изысканиями, только без спусков… К тому же я малость ревную к этому русскому, – Стивен старался говорить легко, ничем не выдавая своих истинных переживаний.

– Ревну-у-ешь? – Клер засмеялась, – вот это да! Ну хорошо, приезжай, я буду тебя ждать.

– Только обещай мне, что никуда не будешь спускаться без меня. Ты ведь можешь подождать пару дней, а?

– Хорошо. Подожду. А ты точно приедешь?

– Разве я когда-нибудь тебя обманывал? Или давал невыполнимые обещания?

– Не обманывал, правда.

– Даже если у меня будут срываться все сделки, я все равно приеду, любовь моя.

Стивен немного успокоился, но все же решил спросить:

– А что это за русский там возле тебя крутится? – он сделал вид, что ревнует. На самом деле, он абсолютно и безоговорочно доверял Клер, и она за два года их знакомства ни разу не дала ему повод усомниться в ее искренности.

– Он не крутится, – чувствовалось, что Клер улыбается, – и он не один. К нему приехала его девушка. Оба они журналисты и готовят репортажи о Мальте. Мы живем в одном отеле. Я обязательно познакомлю тебя с ними, Стив, когда ты приедешь. Они очень хорошие ребята.

– Они знают, что ты русская?

– Да какая я русская? Я уже давно стала американкой. Даже говорить по-русски не могу. Но, по правде сказать, все понимаю, что они говорят. Это так интересно: они ведь не знают, что я понимаю.

– Ах ты врушка! И ты считаешь, что хорошо поступаешь? – он засмеялся.

– Нет, не хорошо, – Клер звонко расхохоталась, – но сначала я не сказала им о своих русских корнях, потому что стесняюсь говорить на русском языке, а потом уже было поздно признаваться. И я решила оставить все как есть. Так что, когда приедешь, не смей меня выдавать!

– Обещаю. Я тебя не выдам, я спущусь с тобой в эти твои катакомбы и сделаю все, что ты хочешь. Я тебя люблю, мой ангел.

– Я тебя тоже люблю, Стив.

Они поговорили еще немного. Стивен пообещал позвонить Ольге – маме Клер. С этой разницей во времени они никак не могут созвониться, и обе переживают. Клер спросила о Тиме. Как он?

О, Тим – это такой потрясающий ребенок, необычайно подвижный и смышленый – ее трехлетний сын. Если Клер уезжала в командировки, мальчик перебирался жить к бабушке. И только на уик-энд Стивен забирал его домой. Ольга никак не хотела переезжать к ним, предпочитала оставаться в своей маленькой двухкомнатной квартире в Бруклине, а Тиму у бабушки нравилось, ни одна самая разлюбезная няня так и не смогла заменить «бабу». Стивен любил этого мальчика, как своего собственного ребенка. За эти два года он стал любимым папой для Тима. И многие стали замечать, что они похожи. Это удивительно, но так и было: малыш перенимал не только повадки Стивена, но и внешнее сходство. Поговаривали даже, что мистер Трейси и есть настоящий отец мальчика. А Стивен совсем не опровергал эти слухи. Как только они поженятся, он усыновит Тима. И тот станет настоящим Трейси!

Потом они еще долго прощались, наговаривая друг другу массу приятных ласковых слов.

Сразу же после окончания разговора Стивен нажал кнопку вызова секретаря. Сандра уже была на месте. Попросил, чтобы она взяла билет на послезавтра до Мальты, на самый ранний рейс. Потом, подумав, снова вызвал Сандру:

– Посмотрите, есть ли самолеты на завтрашний вечер.

– Но вы ведь не знаете, во сколько закончатся переговоры, – заметила секретарша.

– Если есть рейс на десять-одиннадцать вечера, я готов лететь завтра. На всякий случай, забронируйте билет и на завтра, и на послезавтра, – распорядился Стивен и только после этого занялся своими делами.

Апрель 2010 года. Мальта

Инга сидела на полу возле кровати и не знала, что ей делать дальше. Она перечитывала (в который раз) эту фразу на английском: «Привет, Водопад. С приездом!» и ей становилось страшно. Что-то происходит с ней на острове. Что-то нехорошее. Кто стоит за всем этим? Теперь она была уверена, что поселили их в этот отель не случайно, что встреча в аэропорту с Тем человеком не была галлюцинацией, и Марио в качестве сопровождающего был им назначен тоже неспроста. Вероятно, ее хотят запугать. Но зачем?

Кто написал эту записку? Кто знал о том, что Игорь называл ее «мой Водопад»? Никто. Инга никогда никому не говорила об этом. Возможно, пару человек в редакции слышали, как он обращался к ней так иногда. Но какое дело коллегам до ее отношений с Игорем? Какое им дело до того, что он так называл ее? И потом… Игорь погиб пять лет назад… Кто-то хочет напомнить ей о тех трагических днях. Зачем? Она только-только начала забывать…

Инга подумала о Стасе, решила идти к нему в номер, но не смогла подняться. «Он сейчас придет, – рассудила она, – я подожду. Мне надо переодеться и принять душ». Но она боялась пошевелиться.

Стас не заставил себя долго ждать, он уже стучал в дверь и, удивившись, что она приотворена, зашел в номер.

– Ты готова? – спросил он, но увидев сидевшую на полу спиной к нему Ингу, замолчал. Потом тихо произнес: – Эй, с тобой все в порядке? Ты чего?

Инга молча протянула ему листок бумаги, глухо сказала:

– На, прочти.

Стас взял листок, не понимая, в чем проблема, несколько раз прочел одну и ту же фразу.

– Ну, прочел, – сказал он, – «Hi, Waterfall! Welcome». И что тебя смущает?

– Почему они написали это?

Стас как-то странно и с тревогой посмотрел на Ингу, потом потер лоб:

– Откуда я знаю, почему они написали это. А чем тебе не нравится эта фраза? Наверное, в отеле хотели сделать нам приятный сюрприз, написали слова приветствия.

– Нам? – Инга ухватилась за слово «нам», – у тебя тоже есть конверт с приветствием?

– Ну да, есть.

– А что у тебя написано?

– У меня? Сейчас вспомню. Ну да, у меня написано: «Hi, Moonlight! Welcome». Мне написали: «Привет, Лунный свет. С приездом». По-моему, так это переводится. Мило, правда. Мне – лунный свет, тебе – водопад. – Потом враз задумался, медленно проговорил: – Подожди, а откуда они узнали, что у меня есть работа «Лунный свет»? Помнишь, фото было напечатано в английском журнале? Я полтора года назад получил за него премию!

Инга вспомнила это фото: Стасу удалось передать мистическое настроение, навеянное луной, лунной дорожкой, светом над рекой, таинственным и неуловимым.

– Это была моя первая работа, которую взяли в иностранный журнал, – продолжал Стас. – Слушай, чертовски приятно: я становлюсь известным фотографом! А почему тебе написали «Привет, Водопад»? Ты знаешь?

– На реке Конго есть водопад, который называется Инга. Это очень красивый водопад.

– Вот это да! Значит, здесь, в отеле, они стараются угодить своим клиентам тем, что к каждому подбирают свой «ключик». И чего ты тогда такая хмурая?

– Знаешь, Стас, для того чтобы узнать, что на реке Конго есть водопад под названием Инга, нужно проделать большую работу. Зачем им это?

– Откуда я знаю?

– Вот и я не знаю.

– Что-то я тебя не понимаю. Конечно, это может удивить, но почему ты восприняла это так… необычно? Ты испугана… Инга, тебя взволновала эта фраза?

– Понимаешь, Стас, – Инга старалась говорить бесстрастно, но волнение невозможно было скрыть. Сейчас ей было гораздо легче, потому что Стас находился рядом. – Понимаешь, Водопадом называл меня мой погибший друг Игорь Силин. Когда он путешествовал по Африке, в Конго он увидел этот водопад, и с тех пор называл меня так, особенно… в минуты близости. Он говорил, что был поражен его красотой и… ну, в общем, не важно, что он говорил. Но об этом мало кто знал. И еще: Игорь погиб здесь, на Мальте. И все это мне кажется странным. А тебе не кажется?

– Не знаю. Наверное, в этом есть некая странность. – Он подумал немного. – Ты считаешь, что кто-то специально напоминает тебе о прошлом?

– Да, я так считаю. И не просто напоминает, а хочет меня сильно напугать.

– Но зачем?

– Если бы я знала, зачем…

Инга умолкла. Стас решил ее успокоить:

– Послушай, может, эти твои страхи совершенно необоснованны? Нахлынули воспоминания… Я понимаю…

Она не отвечала. Он продолжал, пытаясь найти логическое объяснение происходящему:

– Ведь в моем номере нашелся такой же конверт, там тоже было приветствие. Я ведь даже не сразу понял про «лунный свет». Прочел и отложил, потом быстренько побежал в душ. Может, это просто совпадение? И ты зря так тревожишься.

– Может, и совпадение. Только слишком много совпадений…

– Не понял. А что еще?

– В аэропорту я увидела мужчину, который тогда работал служителем музея в городе Паола. Там находится Гипогей… Это означает «подземное жилище» в переводе с латинского, – уточнила Инга, – Хал-Сафлиени. Есть пещеры и на острове Гозо. Про них знают только специалисты. Туристов там, практически, не бывает. Тот человек из Паолы, кажется, показывал Игорю эти древние храмы. И именно там погиб Игорь… Потом еще Марио…

– А что, Марио? При чем тут Марио?

– Это он в прошлый раз встречал меня и привез в отель.

– Но Марио сказал, что ты ошиблась.

– Он так сказал, да. Но я не ошиблась. У него родинка на левой щеке. Конечно, мальтийцы похожи друг на друга, но не у всех же есть родинка на левой щеке.

– А не может быть так, что ты просто «вспомнила» несуществующую родинку? Ты нервничаешь, и тебе повсюду мерещатся всякие странности?

– Это был он, я уверена. Его манера разговаривать, его манера себя вести…

– Ну хорошо, возможно, это был он.

– Но почему он соврал, что не знает меня?

– Он тебя просто забыл. Ты не допускаешь такую возможность?

– Допускаю. Но он соврал, что не жил на Мальте пять лет назад.

– Ну и что? Он скрыл это по каким-то своим причинам. Мало ли…

– Я понимаю. Но есть еще кое-что…

– Что?

– Стас, пять лет назад мы жили в этом отеле, и у нас был этот же самый номер – сто четырнадцать! Это тоже совпадение?

Стас присвистнул: «Ого!»

– Да, действительно, для совпадений многовато. Но я бы не паниковал раньше времени. Давай-ка мы пойдем погуляем. Ты тут все знаешь. Инга, пойдем, не будем тратить драгоценное время. Сегодня мы еще – свободные художники, а завтра – работа. Я хотел бы посмотреть, как люди живут. Давай поедем по окрестностям.

– Хорошо, Стас, поехали. Я быстро приму душ.

– Ты что, еще не… – он осекся, взглянув на Ингу. Она была «не в форме», мягко говоря. Ладно, не надо ее торопить.

– Ты только побудь здесь, никуда не уходи, – попросила Инга.

– Да, пожалуйста, я побуду.

И Стас развалился в кресле, с удовольствием вытянув ноги. Потом открыл лежащий на столике перечень услуг, которые предлагались в отеле, и стал изучать и прикидывать, насколько дорого, например, обойдется ему постирать и погладить рубашку. Из перечня выпала почтовая открытка с видами Мальты, и, покружившись, упала на пол. Стас нагнулся за ней, поднял, потом заинтересовался, что это может быть (очевидно, прошлый клиент забыл, а горничная не проверила), развернул той стороной, где обычно подписывают адрес, и с удивлением увидел, что текст написан на русском языке, адрес московский, имя адресата – Инга Телегина.

Прочитав первую фразу, он понял, что эта открытка была адресована Инге. И самое странное было в том, что отправителем значился ее погибший друг. Так, во всяком случае, ему показалось. Почтовый штемпель (со временем немного посветлевший), если он правильно рассмотрел, указывал, что отправили открытку пятого апреля две тысячи пятого года. Инга, очевидно, не раз читала и перечитывала ее. Стас догадался об этом, когда увидел затертые края и расплывшиеся от слез капли. «Ничего себе! – подумал он, – значит, это правда… Кто-то хочет напомнить ей о трагедии. Но зачем?»

Он не успел прочесть весь текст, потому что Инга уже выходила из душа. Он быстро сунул открытку в карман куртки. Хорошо, что она попалась в руки ему, а не ей. Иначе у Инги была бы истерика. Тревога охватила Стаса, но он решил не поддаваться паническим настроениям. «Наверняка, есть какое-нибудь объяснение всем этим странностям», – подумал он и, улыбаясь, восторженно глядя на посвежевшую Ингу, произнес: «Да вы просто красавица, синьорина. Думаю, что на острове на сегодняшний момент не найдется женщины прекраснее, чем вы».

Синьорина была благодарна ему и за эти слова, и за поддержку. Стас говорил правду: Инга была красива. Высокая, статная, стройная, с копной каштановых волос, глазами, похожими на огонь, какого-то удивительного редкого золотистого цвета. Она надела легкую футболку, открывающую все прелести декольте, набросила ветровку, повязав рукава вокруг бедер. В общем, хороша, нечего сказать.

Они вышли из отеля с намерением перекусить и посмотреть окрестности.

За неделю до описываемых событий. Москва. Редакция журнала «Время и Мы»

Юрий Михайлович Резник просматривал очерки Инги Телегиной «Загадки и мистические тайны Мальтийского архипелага», напечатанные в двух номерах журнала за две тысячи пятый год. Ему было интересно, а это уже кое-что. Надо почитать повнимательнее. Уже тогда, в начале своей карьеры, Инга имела свой почерк. А сейчас ее стиль отшлифовался, и, по его мнению, она стала писать еще лучше. «Талантливая», – подумал он лаконично.

Резник отложил журнал и задумался. Вчера была встреча с учредителями, и они настоятельно попросили его отправить Ингу в командировку на Мальту. Срочно. Почему именно Ингу? И почему именно на Мальту? Эти вопросы остались без ответов. Вернее, ему ответили. Но так, что лучше бы не отвечали. «Вам ведь нравится ваша работа? И вы дорожите вашей должностью?» Конечно, ему нравится работа главного редактора. «А мне нравится моя работа, – ответил один высокопоставленный сотрудник, – и я передаю вам просьбу директора. Я не задаю лишних вопросов и вам не советую». Юрий Михайлович тоже не будет задавать вопросов, но он ведь должен как-то объяснить Инге цель командировки. «Скажите, что наш издательский дом собирается стать акционером «Мальта Пабликейшн» и нам нужна вся информация об этом мальтийском издательстве. А чтобы Телегиной было интересно работать, внесите интригу: объясните ей, что истинная причина ее командировки – издательство, а репортаж или очерк она может сделать о Мальтийском ордене. Все, что связано с рыцарями мальтийского ордена вчера, сегодня, завтра».

Резник ничего не понимал. Если правда то, что их издательский дом будет покупать «Мальта Пабликейшн» и они хотят собрать сведения о мальтийском издательстве, то лучшей кандидатуры для этой поездки, чем Вася Левочкин быть не может. Он настоящий «разведчик» и прекрасный журналист-аналитик. Инга совсем другого склада. Почему предложили поехать именно ей? Если им нужна информация о Мальтийском ордене, с этим тоже может справиться любой (ну, не любой, но многие в их редакции) журналист. И почему так таинственно? К тому же он знал, что на Мальте погиб Игорь Силин (великолепный, кстати, был тележурналист), который, оказывается, был другом Инги. Нет, не другом, больше: они собирались пожениться. Захочет ли она поехать в страну, где многое напомнит ей о трагедии?

Сейчас Инга, кажется, собирается выходить замуж за Валдиса Линаса. Однажды Юрий Михайлович видел его: прибалтийский красавец, лет под сорок, банкир и к тому же один из спонсоров журнала. Не ему ли хотят угодить? Или, наоборот, навредить?

Ладно, посмотрим, как отреагирует Телегина, когда он предложит ей поехать на Мальту.

Юрий Михайлович снова взял журнал и начал читать:

«На карте мира Мальтийский архипелаг выглядит как две маленькие точки. Мальта и Гозо. Остров Мальта – точка пожирнее: двадцать семь на пятнадцать километров. По площади вся территория архипелага в три раза меньше, чем Москва! Однако по количеству загадок и тайн эта страна, расположенная в самом центре Средиземного моря, может поспорить с большими державами. Самая большая загадка – мегалиты – гигантские каменные блоки, из которых возводились древние храмы.