Сэндитон

– Не могу не согласиться! Он обаятельный молодой человек, весьма приятный в общении. – Шарлотта произнесла эти стандартные фразы, главным образом, для поддержания разговора. Но тут же заметила, что леди Денхэм нахмурилась и внимательно посмотрела ей в глаза:

– Да, да, он очень обаятельный молодой человек. И я надеюсь, что внимание на него обратит какая-нибудь леди с большим состоянием. Сэр Эдвард должен жениться только на деньгах. Мы с ним часто говорим об этом. Такой видный молодой парень может позволить себе слоняться без дела и ухаживать за хорошенькими девушками, но он точно знает, что придет время и он женится на деньгах. Ведь он не глуп и безнадежен, как может иногда показаться.

– Сэр Эдвард, – сказала Шарлотта, – с его внешностью и умом может получить в жены любую состоятельную женщину, которая ему понравится.

Пожилая леди перестала хмуриться и, успокоившись, продолжала:

– Приятно общаться с такой разумной молодой леди, – довольно сказала она, – Моя заветная мечта подыскать на нашем курорте для племянника богатую наследницу. Но это так непросто даже в нашем популярном Сэндитоне. Аристократичные семейства приезжают к нам друг за другом, но, насколько я в курсе, лишь одно из сотни владеет достойной внимания собственностью, имеет солидные земельные участки или сбережения в ценных бумагах. Доход и собственность – это ведь не одно и тоже. Священники, столичные адвокаты, офицеры с маленьким жалованьем, вдовы – вот кто приезжает в наш Сэндитон сегодня, но лично для меня от них нет толку, разве что займут пустующий дом. А вот, если мне удастся заполучить где-нибудь молодую наследницу и устроить ее у себя для ее же здоровья. Я сделала бы всё, чтобы ее вылечить, сама бы приносила молоко ослицы, если бы ей его прописали, а поправившись, наследница обязательно бы влюбилась в сэра Эдварда!

– Это было бы действительно большой удачей для всех.

– А мисс Истер, тоже должна выйти замуж по расчету, за какого-нибудь состоятельного человека. Ведь юных леди, не имеющих денег, очень часто жалеют богатые мужчины! Однако, – молвила она после небольшой паузы, – если мисс Истер надеется уговорить меня пригласить их, и поселить в Сэндитон-Хаузе, то она ошибается. Мои намерения изменились. Теперь со мной мисс Клара и это сильно меняет дело.

Она произнесла это так жестко и серьезно, что Шарлотта сразу поняла, что леди чего-то недоговаривает и надеялась услышать объяснения, но леди Денхэм быстро сменила тему:

– Я не люблю, когда мой дом превращают в гостиницу. Мне не нравится, что две мои горничные тратят все свое время по утрам на уборку спален. Каждый день им приходится убирать комнату мисс Клары и мою. А если у них прибавится работы, то им придется прибавлять и жалованье.

Шарлотта не знала, что ответить подозрительной старой даме и решила в знак согласия деликатно промолчать.

А леди Денхэм добавила с иронией:

– Кроме того, поселив племянников у себя, я нанесу ущерб Сэндитону. Здесь полно пустых домов – по три на каждой Террасе. Даже сейчас из своего окна я каждый день вижу три объявления о сдаче домов: номер три, четыре и восемь. Угловой дом номер восемь, пожалуй, великоват для них, но любой из двух других – в самый раз. Небольшой, опрятный и уютный коттедж – то, что нужно для молодого джентльмена и его сестры, которые так страстно хотят жить у моря. Итак, моя милочка, если мисс Истер еще раз заведет разговор о том, что в Денхэм-Парке промозгло и сыро, а на море – тепло и солнечно, то я посоветую им приехать сюда и снять один из этих домиков на пару недель. По-моему, мисс Хейвуд, вполне разумное решение? Как говорится, своя рубашка ближе к телу.

Шарлотта была потрясена двуличностью леди Денхэм. Она старалась вежливо молчать и слушать, но едва сдерживала негодование, которое нарастало в ее душе. Сначала высказывания старой леди казались ей забавными, и она боялась рассмеяться после очередного бесхитростного откровения местной аристократки, но потом ей стало ясно, что старая дама не так остроумна и безобидна, как могло показаться. Чтобы не сорваться и не испортить отношения с пожилой леди в первый же день Шарлотта делала вид, что по-прежнему слушает ее, но на самом деле погрузилась в свои размышления:

«Она страшный человек, – вдруг отчетливо поняла Шарлотта. Подлый и непредсказуемый. Не ожидала ничего подобного. Мистер Паркер, оказывается, охарактеризовал ее слишком мягко. Не стоит полагаться на его мнение о людях, он слишком добродушен, чтобы разбираться в них. Я во всем разберусь сама, так будет лучше.

Как мистер Паркер вообще может иметь с ней дело? У них нет ничего общего, кроме желания заняться спекуляцией. Но у нее слишком подлая сущность. Бедная мисс Бриртон! Леди Денхэм делает всех вокруг себя такими же подлыми и низкими. Этот бедный сэр Эдвард и его сестра, долго ли под таким влиянием они смогут оставаться порядочными людьми – рано или поздно они будут вынуждены стать подлецами, унижаясь перед ней. И я тоже начинаю вести себя подло и гадко, общаясь с ней. Мне кажется, что я уже становлюсь похожей на нее. Это невыносимо, когда богатые люди настолько алчны и беспринципны».

Леди Денхэм продолжала вещать, Шарлотта молчать, и две дамы, пожилая и юная, по-прежнему чинно прогуливаться по аллее до тех пор, пока к ним не присоединились их старые знакомые. Дружеская компания вышла из библиотеки, вслед за ними на пороге появился молодой Уитби с пятью увесистыми томами в руках, он торопливо понес книги в экипаж сэра Эдварда, а сам сэр Эдвард прямиком направился к Шарлотте.

– Вы не поверите, мы всё это время выбирали книги для моей сестры. У нас много свободного времени, и мы любим почитать в тишине. Честно говоря, я, как требовательный, вдумчивый читатель с недоверием отношусь к тому ширпотребу, которым переполнены наши публичные библиотеки. Что касается романов, Вы никогда не услышите от меня ни слова в защиту той бесполезной эманации, не содержащей ничего кроме противоречивых принципов, которые невозможно амальгамировать, или безвкусицы в изложении хитросплетений обычных явлений и происшествий, из которых невозможно извлечь каких-либо стоящих дедукций. Совершенно напрасно пытаться пропустить их через литературный дистиллятор, поскольку в результате не получим ничего того, что могло бы обогатить науку. Я убежден, что вы понимаете меня. Не так ли?

– Не вполне уверена, что понимаю вас полностью, – с улыбкой ответила Шарлотта. – Но если вы скажите, какие романы Вам интересны, мне многое станет гораздо понятнее.

– С большим удовольствием, дорогая мисс Хейвуд. Мне интересны романы, в которых человеческая натура предстает во всем своем первозданном великолепии, а высокое чувство созревает как запретный плод в райском саду от нежного цветка до страстного искушения, перед ним меркнет разум и остается только непреодолимый порыв любви. Мне нравятся романы, в которых есть настоящие женщины, способные разжечь в душе мужчины неугасимое пламя, и сильные мужчины, готовые ради страсти пожертвовать всем. Такие романы я читаю не только с невероятным наслаждением, но и для самосовершенствования. В таких произведениях всегда есть место высоким чувствам, сильным личностям и подвигу во имя любви. И даже если наш герой потерпел фиаско в конце романа, в жизни, он остается для нас примером и наши сердца замирают от сочувствия. Я предпочитаю романы, которые поднимают нас над обыденностью и не оскорбляют чувств и взглядов опытного мужчины, который внимательно читает их.

– Если я понимаю вас правильно, – заметила Шарлотта, – наши вкусы относительно романов сильно расходятся.

В этот момент они вынуждены были расстаться – мисс Денхэм слишком устала от их интеллектуального общения.

Сэр Эдвард учтиво предложил тетушке руку, и взялся проводить ее домой. Теперь он показался Шарлотте не романтической, а романической натурой. Представления молодого баронета о жизни сложились под влиянием сентиментальных романов, которые он читал запоем в своем родном именье. Чувственные и интригующие вещи Ричардсона стали его настольными книгами и даже учебными пособиями. Повзрослев он перечитал, пожалуй, всех авторов, подражавших его кумиру, и пришел к выводу, что истинный мужчина, как герой Ричардсона, должен настойчиво добиваться взаимности от женщины, в которую пылко влюблен, и если потребуется, преследовать ее, пренебрегая моралью и взаимными чувствами.

Ему стали симпатичны эти придуманные злодеи, с их невероятной, как ему казалось, духовной мощью, изворотливостью и суровой роковой красотой. Они стали для юного аристократа воплощением гениальности и образцом для подражания. Он всегда страстно желал удачи своему герою, искренне сочувствовал при его поражениях и горевал, если его попытки добиться любимой оказывались безуспешными.

Впрочем, нельзя сказать, что сэр Эдвард читал только любовные романы, к сожалению, он читал все подряд: очерки, письма, путевые заметки и критические статьи на злобу дня, но всё, что ни попадалось ему на глаза; и всё, что он читал, воспринимал в свете своих изощренных идей и делал далеко идущие выводы, о которых сами авторы даже не подозревали.

В итоге, у сэра Эдварда появилась довольно забавная цель в жизни – стать коварным обольстителем. И он был уверен, что уже в шаге от воплощения своей мечты. С такими-то внешними данными, которыми наградила его природа, и с таким умом он непременно станет грозой всех женщин, кем-то вроде полуночного ловеласа. И даже само его имя, загадочно звучащее – сэр Эдвард – превратится в отмычку к непреступным женским сердцам.

Не пропустить мимо ни одной хорошенькой девушки, быть с каждой подчеркнуто галантным и внимательным, не скупиться на комплименты – такое железное правило установил для себя начинающий обольститель. Мисс Хейвуд, в его понимании, относилась как раз к этой категории «хорошеньких девушек» и поэтому могла смело рассчитывать на внимание баронета, но не более. С Кларой Бриртон дело обстояло иначе, сэр Эдвард твердо решил соблазнить ее. Сама судьба толкала ее в объятья искусителя, и он не мог этим не воспользоваться. Молоденькая, неопытная, красивая и, самое главное, бесприданница, она была идеальной добычей для сэра Эдварда. А когда он понял, что Клара – его главная соперница в борьбе за тетушкины деньги, то ее бесчестье стало вопросом времени. Но проницательная мисс Бриртон вовсе не хотела быть соблазненной. Сначала она деликатно отвергала его ухаживания, потом стала более решительной и строгой, но напрасно, сэр Эдвард был непреклонен. Он давно уже решил для себя, что если его ухаживания так и не покорят Клару, то он ее просто похитит. Он знал, что делал. Идея с похищением привлекала его всё больше. Он мечтал не только украсть девушку, но и переплюнуть всех тех, кто похищал красавиц до него. Авантюра с пикантной изюминкой должна была закончиться где-нибудь в соседнем городке Тимбукту, где баронет мечтал снять маленький домик на берегу для своей пленницы.

Как жаль, но домик стоит денег! Тогда сэр Эдвард решил не увозить Клару на край света. А соблазнить ее где-нибудь поблизости от Сэндитона, в любом случае последствия для нее были бы роковыми.

Глава 8

Спустя несколько дней после приезда, около полудня Шарлотта не спеша поднималась на бульвар с пляжа, где она пробыла два с лишним часа. Утомленная зноем и чрезвычайно полезным соленым бризом, который в этот день неутомимо налетал порывами со стороны моря, она вдруг заметила на Террасе оживление. Роскошный экипаж, запряженный бодрыми почтовыми лошадьми, красовался у престижной гостиницы, лакеи торопливо выгружали многочисленный багаж. «Наверное, какое-то благородное семейство решило надолго поселиться в Сэндитоне», – подумала Шарлотта. Ей захотелось поскорее обрадовать мистера и миссис Паркер, возможно, это те самые солидные постояльцы, о которых писала его сестра Диана.

Забыв об усталости, Шарлотта поспешила в Трафальгар-Хауз, там давно ждали этих добрых вестей. Легко преодолев крутой подъем на холм, она вышла на лужайку перед особняком Паркеров, и вдруг заметила, что следом за ней не менее бодро идет молодая женщина, которую Шарлотта никогда раньше не встречала. Незнакомка, судя по всему, тоже направлялась к Паркерам. Шарлотта ускорила шаг, стараясь опередить эту женщину и первой войти в дом, чтобы избежать неловкой встречи на пороге. Но незнакомая дама проворно догоняла ее. Шарлотта на цыпочках взлетела по лестнице и торопливо позвонила, но ей открыли не сразу. Когда, наконец, в дверях появился нерасторопный слуга, обе незнакомые друг с другом женщины стояли рядом на пороге особняка.

«Ну, здравствуй, Морган. Как поживаешь?» – по-свойски обратилась к слуге незнакомка. Слуга удивленно взглянул на нее. По его взгляду нетрудно было догадаться, что он не ожидал увидеть эту женщину здесь и сейчас. Слуга проводил обоих дам в гостиную, где их радушно встретил мистер Паркер. Он заметил гостью из окна и сразу поспешил ей навстречу. Незнакомка оказалась одной из его сестер, той самой мисс Дианой, которая на днях прислала письмо о том, что не приедет на курорт. Ее внезапное появление стало для обитателей Трафальгар-Хауза полной неожиданностью, но без сомнения приятной. Как ты доехала? С кем? Как тебе удается так прекрасно выглядеть после утомительной дороги? Разумеется, ты остановишься у нас? Все эти вопросы, почти как неутомимый утренний бриз на морском берегу, обрушились на Диану. Но прежде чем, она успела на них ответить, их с Шарлоттой, наконец-то представили друг другу.

Мисс Диане Паркер было тридцать четыре года. Миловидная и энергичная, с выразительными лучистыми глазами, она выглядела скорее изящной и подтянутой, чем изможденной и болезненной. Непринужденная манера общения особенно роднила ее с братом, но сестра казалась более решительной и волевой.

Она сразу же поблагодарила брата за приглашение остановиться у него в Трафальгар-Хаузе, но твердо сказала, что жить они будут в гостинице.

– Мы не хотим Вас стеснять никаким образом, ведь мы прибыли в Сэндитон втроем и хотим здесь задержаться на какое-то время.

– Вы приехали все трое? – удивленно переспросил мистер Паркер. – И Сьюзен и Артур? Сьюзен тоже смогла приехать? Замечательно!

– Да, мы действительно приехали все вместе. У нас просто не было выбора. Но об этом потом. А сейчас, моя милая Мэри, пошли, пожалуйста, служанку за детьми – я так соскучилась за ними!

– А как Сьюзен перенесла дорогу? Как Артур? И почему ты пришла одна, без них? – не унимался взволнованный неожиданной встречей мистер Паркер.

– Не беспокойся, наша Сьюзен прекрасно перенесла дорогу. Правда, она двое суток не спала, ни в первую ночь, когда мы выехали к вам, ни в последнюю – уже в Чичестере. Поэтому я сильно волновалась за нее. Но сестра держалась молодцом – ни одного нервного срыва, ну, разве что несколько трогательных слезинок, когда мы увидели наш старый добрый Сэндитон. Когда мы подъехали к отелю, страсти в ее ранимой душе уже улеглись, но мы, на всякий случай, вынесли нашу утомленную сестрицу на руках из экипажа (спасибо мистеру Вудкоку) и доставили в апартаменты. Но наши предосторожности были напрасными. Я еще не успела отправиться к вам, как Сьюзен уже пришла в себя, бойко руководила разгрузкой багажа и помогала старому Сэму отвязывать дорожные сундуки. Она просила передать от нее привет и извинения за то, что лично не смогла сразу навестить вас из-за проблем со здоровьем. Что же касается Артура? Ему помешал прийти сильный ветер, который сегодня так упрямо дует с моря. Я сомневаюсь, что он дошел бы до Вашего именья по такой погоде. Поэтому я придумала ему другое достойное занятие – он подыскивает для нас жилье на Террасе. Мисс Хейвуд, должно быть, видела наш экипаж, стоящий у гостиницы. Кстати, я сразу Вас узнала, мисс Хейвуд, как только увидела вдалеке на холме. Мой милый Том, я так рада, что ты снова на ногах! Дай-ка, я посмотрю на твою рану. Да, тут все в порядке и следа не осталась. Связки и кости целы, и это главное. А теперь я расскажу, почему мы так внезапно решили приехать на побережье. Помнишь, я писала тебе о двух потенциальных клиентах – состоятельных семьях, из Вест-Индии и из Академии для девочек.

При этих почти магических словах мистер Паркер оживился, пододвинул свой стул поближе к сестре и снова взял ее за руку с большой нежностью.

– Ах, ты такая хлопотунья!

– Конечно, не зря говорят, что лучшее – враг хорошего, но вест-индийцы, – продолжала Диана, – мне кажется, лучший вариант из двух найденных нами и заслуживают большего внимания. Я имею в виду, миссис Гриффитс и ее славное семейство. Я не знакома с ними лично, с ними общаются подруги моих подруг. Но им я доверяю, как себе. Помнишь, я как-то упоминала некую мисс Кэппер, близкую подругу моей лучшей подруги Фанни Нойс. Так вот, мисс Кэппер состоит в тесной дружбе с миссис Дарлинг, а та переписывается уже с самой миссис Гриффитс. Как видишь, мир тесен. Так вот, миссис Гриффитс очень хотела вывезти к морю своих детей, ей приглянулся Сассекс, но в какое именно местечко лучше поехать, она пока не решила. Знаю одно, ей хочется моря и покоя. За советом леди обратилась к своей приятельнице миссис Дарлинг. И надо же такому случится, когда миссис Дарлинг получила это письмо у нее в костях была мисс Каппер и они вместе обсудили, как помочь миссис Гриффитс. В тот же день они отправили письмо к Фанни Нойс, где подробно описали возникшую проблему, а энергичная Фанни, ну, ты ее знаешь, сразу же взялась за перо и описала мне все обстоятельства этого деликатного дела, правда, сначала без имен, они стали известны позже. Мне оставалось предпринять только один решающий шаг. Я тут же ответила моей Фанни и посоветовала ей рекомендовать дамам Сэндитон. Правда, Фанни переживала, найдется ли в Сэндитоне подходящий особняк для такого многочисленного семейства. Впрочем, это уже детали. Суть в том, что миссис Дарлинг действительно рекомендовала Сэндитон, и вест-индийцы заинтересовались нашим курортом. Так обстояло дело, когда я писала тебе письмо. Два дня назад, точнее позавчера, я снова получила письмо от мисс Каппер, которая получила письмо от миссис Дарлинг. Увы, миссис Гриффитс, кажется, передумала ехать в Сэндитон. Я ясно все изложила? Ты знаешь, я всегда говорю правду в глаза.

– О, да, абсолютно ясно. Ну и что же дальше?

– Миссис Гриффитс смутило отсутствие личных связей в Сэндитоне. Ей не у кого лично разузнать, как ее примут на курорте, точнее, ее волнует не столько собственный комфорт, сколько достойные условия проживания для ее дочерей, впрочем, дело даже не в ее дочерях, а скорее в некой юной леди мисс Лэмб. Кажется, это ее родная племянница. Надо же такому случиться, у этой мисс Лэмб огромное состояние, но очень слабое здоровье. Судя по всему, как и у ее тети миссис Гриффитс. Чего ж мы хотим, Вест-Индия сумасшедшие деньги и такая же безумная жара весь год, какое уж тут будет здоровье. Но вернемся к главному. Я расстроилась, что влиятельное семейство внезапно изменило свои планы и стал думать, как привлечь их в наш Сэндитон. Сначала я хотела, чтобы ты или же мисс Уитби сами пригласили вест-индийцев. Но ты меня знаешь, я не люблю перекладывать свои заботы на плечи других, и все делаю сама. Тем более в этом случае, я должна была лично посодействовать этим несчастным больным людям из Вест-Индии. И тогда у меня возникла одна интересная идея – лично встретить и разместить их у нас в Сэндитоне. Сначала я поделилась ей со Сьюзен. Такая же мысль, оказывается, была и у нее. Артур тоже нас поддержал. В общем, вчера мы все вместе немедленно выехали на побережье, мчались без остановок, уже сегодня оставили позади Чичестер – и вот мы здесь.

– Прекрасно! Прекрасно! – обрадовался мистер Паркер. – Диана, только ты можешь так бескорыстно служить своим друзьям, да и всем людям на свете. Я горжусь тобой. Мэри, любовь моя, разве Ди – не удивительное создание? Потрясающе! А теперь скажи, какой дом, по-твоему, подойдет для них? У них очень большая семья?

– Чего не знаю, того не знаю, – ответила сестра, – не имею ни малейшего представления. Но думаю, мы не ошибемся, если предложим им самый большой дом в Сэндитоне, а лучше сразу два. А пока я сниму один на неделю.

Мисс Хейвуд, я удивляю Вас? Вы, похоже, не знаете, что и думать обо мне. Я вижу это по Вашим глазам. Моя энергичность вывела Вас из томного равновесия?

«Какая приторная услужливость и никому не нужная активность!» – подумала немного рассерженная Шарлотта. Но вслух ответила вполне вежливо:

– Я в самом деле потрясена Вашей энергией, огромной силой воли и удивительным терпением, – сказала она, – ведь это дело требует столько сил, а у Вас сестрой, как мне сказали, не всё в порядке со здоровьем.

– Да, у нас, действительно, не всё в порядке со здоровьем. Во всей старой доброй Англии, если хорошенько поискать, таких, как мы не найдется и трех человек. Но моя дорогая мисс Хейвуд, мы посланы в этот мир, чтобы помогать ближнему своему, не жалея живота своего. Когда человек наделен свыше сильным духом, разве может слабое тело служить оправданием его бездеятельности. Наш мир, в основном, состоит из сильных духом и слабых; из тех, кто может действовать и кто не может; а тот, кто способен к действию просто не имеет морального права сидеть сложа руки. Мы с сестрой, каюсь, иногда немного капризничаем и жалуемся на здоровье, но наши болезни не смертельны. И пока живы, мы будем трудиться в поте лица на благо других. Тем более, когда совесть чиста, сразу становится легко на душе, да и на сердце тоже, говорю об этом не понаслышке. Вот, например, пока мы ехали сюда, я ясно видела перед собою благую цель и чувствовала себя великолепно!

В этот момент в гостиную вошли дети, мисс Диана со свойственными ей энтузиазмом и проворностью устремилась к ним; умиленно пообщавшись со старшими и потискав малышку Мэри, она собралась было уходить.

– Диана, пожалуйста, не уходите. Пообедайте вместе с нами! – Паркеры наперебой принялись уговаривать ее остаться. Но Диана, как всегда, была непреклонна:

– Нет, нет и нет, не сегодня – отвечала она.

– Послушай, дорогая сестра, когда же теперь мы вновь тебя увидим? Может, мы тоже сможем хоть чем-то быть полезными тебе? Хочешь, я помогу с арендой дома для миссис Гриффитс? – предложил мистер Паркер. – Сейчас мы пообедаем, а потом я приду к вам и мы вместе сможем решить все вопросы по оформлению аренды? – осторожно произнес он, надеясь, не получить сразу решительный отказ целеустремленной сестры.

– Нет, дорогой Том, когда речь идет о моих делах, ты не должен делать ни шагу, тем более с больной ногой, – вспыхнула мисс Диана. – По тому, как ты ставишь свою поврежденную ногу, я вижу, что ты ее уже перетрудил. Нет, нет, этим делом я займусь сама и немедленно! Мы заказали обед в гостинице, он будет готов не раньше шести часов. Сейчас половина четвертого, у меня в запасе еще два с половиной часа, чтобы уладить все формальности по аренде дома. Но, увы, дорогой брат, сегодня мы с тобой, наверное, уже не увидимся, так как я буду занята. А вот Сьюзен и Артур весь вечер будут в гостинице и уж точно обрадуются твоему приходу. Сейчас я, кстати, узнаю, что подыскал для нас Артур. Честно говоря, я не думаю, что он самостоятельно всё решит, но ему приятно выполнить это поручение, так что пусть занимается. А мне придется, как всегда, ему помогать, ведь мы хотели разместиться в новом доме завтра с утра.

– По-моему, ты совсем себя не жалеешь, – вздохнул мистер Паркер. – Ты опять всё взвалила на себя, смотри не надорвись, моя дорогая. Старайся больше отдыхать, хотя бы после обеда.

– Это верно, – не удержалась миссис Паркер, которая всё это время деликатно молчала. – Обед для вашей породы – одно название. Уж я-то знаю, какой у вас аппетит – бесконечная диета.

– Что Вы, сейчас у меня прекрасный аппетит, я даже сама себе готовлю, отвариваю немного миндаля и, поверьте, он творит настоящие чудеса. Бедняжка Сьюзен, та вообще ничего не кушает. А сейчас мне пора, не уговаривайте меня остаться на обед, я совершенно не голодна и ничего не хочу. Тем более после длительной поездки я, как обычно, неделю ничего не ем. Что касается Артура, то он наоборот – неравнодушен к еде, и мы постоянно следим, чтобы он не передал, ведь это так вредно.

– Однако Вы ничего не рассказали мне о другом семействе, прибывающем в Сэндитон – напомнила миссис Паркер, когда Диана была уже у дверей. – Нам готовится к приезду воспитанниц из Кэмбервельской семинарии?

– О, конечно. Нет сомнений. Я просто позабыла о них сейчас. Три дня тому назад я получила письмо от моей подруги, миссис Дюпьи, которая как раз писала мне об их приезде. Они, несомненно, очень скоро будут здесь. Та милая дама из Кембервела – не помню ее имени – не столь богата и независима, как миссис Гриффитс, и она подыщет себе дом на побережье сама.

Сейчас я расскажу, как мы узнали о ней. Миссис Дюпьи проживает по соседству с некой леди, родственник которой недавно поселился в Клэпхеме. Он преподает риторику и литературу в той самой семинарии для девочек. Я попросила Сиднея и он через одного из своих друзей рекомендовал им Сэндитон. Мне даже не пришлось встречаться с ними, миссис Дюпьи устроила все сама.