Дело мертвеца

На данный момент самым интересным из подозреваемых остаётся Райт. Сегодня он уехал в Лондон по делам, касающихся его второго магазина. Завтра пятница. Видимо, сегодня придётся заняться менее интересными Марком Лесли и Этьенном Кюри.

Ближе к моему офису находится дом мистера Лесли. На обед он приходит домой, я как раз сумею поговорить с ним.

Пока я шёл, заморосил дождь. Благо, до дома Марка осталось всего ничего. В окнах горит свет. Хозяин определённо уже пришёл. Я постучался и терпеливо дожидаюсь ответа.

– Да, да! Входите! – крикнул он. – Открыто!

– Добрый день, мистер Лесли! – поздоровался я, закрыв за собой дверь.

Узкий холл. Он стал ещё уже из-за громоздкого шкафа, который стоит у противоположной от входа стены. Обои красного цвета. Это первое что бросается в глаза. Из-за тусклой лампочки кажется, что стены покрыты слоем вековой пыли. Впереди, в двух шагах от меня, вверх уходит крутая лестница. В конце неё зловеще мигает лампочка над бело-серой дверью в какую-то комнату. На ступеньках лежат клочья не то шерсти домашнего животного, не то мусора. Неужели, толстый слой пыли на обоях не обман зрения? На перилах я заметил красновато-коричневые следы. Господи, куда я попал?

Я поёжился от столь неприятной обстановки, невольно вжав голову в плечи. Сунув руки в карманы, чтобы даже по чистой случайности до чего-нибудь не дотронуться, я огляделся. По правую руку дверной проём, дверью служит штора из крупных деревянных бусин. Честно говоря, даже прикасаться к этим бусинам жутко. Судя по запаху китайской еды, доносящегося из дверного проёма, за этой шторой как раз кухня.

– Эй! – крикнул Марк. – Где Вы? Я слышал, как хлопнула дверь. – сказал он, и я моментально вспомнил, зачем пришёл.

– Да, да! – ответил я. – Меня зовут Джон Лэнгфорд, частный детектив. Я занимаюсь расследованием смерти мистера Эбенизера Баннермэна.

Кухня маленькая. Напротив входа расположена плита, раковина и несколько шкафов. Некогда белоснежная поверхность мебели покрылась желтоватым налётом. Марк Лесли, очевидно, не слишком любит наводить чистоту. Единственным более-менее чистым местом в этом доме, похоже, является крошечный обеденный стол.

По небольшой кухоньке бегает довольно высокий блондин. Его волосы настолько светлые, что издали кажутся белыми. Мужчина хорошо сложен, явно не пренебрегает физическими тренировками. Мистер Лесли одет в голубую рубашку, поверх которой надет бледно-синий вязанный жилет. Марк ходит в зауженных синих джинсах.

Что ж, вполне понятно, почему миссис Баннермэн предпочла его покойному супругу.

– Ох, мистер Баннермэн! – воскликнул Лесли. Правда, его тон был довольно радостным. Похоже, Марк не сильно огорчён смертью работодателя. – Да, конечно. Мне сказали.

– Я подозреваю, это было убийство. – сказал я, не решаясь сесть на свободный стул.

– Да? – не глядя на меня, сказал Лесли и продолжил уплетать лапшу. – И что же Вы хотите знать, детектив?

– Были ли у мистера Баннермэна недоброжелатели? – спросил я. – Возможно, поссорился с кем-то?

– Нет, что Вы. – помотал головой Лесли. – Эбби все любили. Даже наши конкуренты. Таким уж он был таким человеком. – признался мужчина.

– Простите, «Эбби»? – переспросил я и сделал пометку в записях.

– Да. – сказал Лесли. – Пару недель назад он попросил, чтобы я обращался к нему именно так – Эбби.

Мужчина выбросил пустую коробочку из-под лапши и молниеносно сделал себе кофе. Он снова сел за стол и продолжил есть. На десерт у Лесли штук восемь шоколадных конфет с какой-то красной полужидкой начинкой. Полагаю, следы именно этих конфет я заметил на перилах в холле.

– Какие отношения Вас связывают с вдовой покойного, Агнесс Баннермэн? – спросил я.

Марк на мгновение перестал есть и поднял на меня глаза.

– Уже знаете? – он усмехнулся. – Я женюсь на ней. Как Вы думаете, какие нас связывают отношения?

– Давно? – поинтересовался я.

– Уже три года. – снова усмехнулся Лесли. – Я влюбился сразу, как увидел её. – сказал он и отложил развёрнутую конфету. – Вы ведь видели Агнесс? Она такая красивая. – мечтательно произнёс Марк.

– Из-за Эбби вы не могли быть вместе. – начал я. – Знаете, это наводит на определённые мысли.

– Я не отрицаю, детектив. – тяжело вздохнув, сказал Лесли. – Понимаю. Но, чтобы Вы знали, я не лишил бы Нормана отчима, который его любил. И Агнесс без сына я бы тоже не посмел оставить. – Марк вылил остатки кофе в раковину и сполоснул руки. – Мне дороги они оба. Я хочу, чтобы они оба были счастливы, понимаете, детектив? Это самое важное.

Как ни странно, я верю ему. Возможно, не каждому слову, но то, что Марк Лесли не убивал Эбенизера – точно.

Следующим в моём списке значится Этьенн Кюри. Его я нашёл в «Жемчужине». Мужчина занимается документами в своём кабинете. К нему меня проводил один из администраторов магазина.

Рабочее место мистера Кюри светлое и достаточно просторное. Тканевые белые жалюзи защищают комнату от лишнего солнечного света. У окна стоит большой стол, за которым устроился невысокий, полный мужчина. У него шикарная шевелюра. Волосы некогда были насыщенного тёмного цвета, который изрядно «съела» седина. Особенно на висках. Этьенн поднял на меня глаза и поправил очки на носу.

– Добрый день! – поздоровался он. – Вы по какому вопросу?

– Мистер Кюри, меня зовут Джон Лэнгфорд. Я частный детектив, занимаюсь расследованием смерти Эбенизера Баннермэна. – представился я и сел на стул, который стоял ближе всех к Кюри. – Мне нужно задать Вам несколько вопросов.

На столе я заметил фотографию в рамочке. К моему удивлению, на снимке был запечатлён сам Этьенн.

– Конечно, конечно. – кивнул мужчина и отложил ручку. – Вы работаете с полицией?

– Нет. – ответил я. – По просьбе… – я вовремя остановился, пока не ляпнул о встрече с призраком Баннермэна. – По просьбе его супруги. – сказал я. – Кстати, Вы с ней знакомы?

– Да, виделись пару раз. – отмахнулся Этьенн. – Но так, знаете, формально.

– Хорошо. – я сделал пометку в блокноте. – Были ли у мистера Баннермэна недруги? Возможно, он с кем-нибудь не ладил?

– Нет, нет. – поморщив лоб, сказал Кюри. – Эбби все любили. Он был человеком, который умудрялся вписываться в любую компанию. У него целый Портсмут друзей. – сообщил мужчина. – Мы с Льюисом никогда не ходили без него на переговоры.

– Где Вы были семнадцатого марта в промежутке между тремя и пятью часами утра? – я машинально поставил точку в блокноте.

– Какой это был день недели? – Этьенн прищурился и водит ручкой по настольному календарю. – Ох, вторник. – мужчина протёр лоб платком. – Я был на ужине у давнего друга. Выпил немного лишнего и остался у него. – сообщил Кюри. – Джорджия, миссис Грин, подтвердит.

Дальше я спросил об отношениях Эбенизера с его помощником. Этьенн сказал, что Эбби все любили. У него никогда не было врагов. Меня всегда смущали подобные люди, не имеющие врагов – каким бы ты хорошим человеком ни был, всегда найдётся тот, кому ты будешь поперёк горла.

– Я бы хотел поговорить с Льюисом Райтом. – начал я. – Не знаете, где я могу его найти?

– Сегодня его точно в городе не будет. – незамедлительно ответил Этьенн. – Эх, ведь пятница в «Виктории». – мечтательно протянул Кюри. – Знаете, где это? – спросил мужчина и, не дожидаясь ответа, записал адрес на первой попавшейся под руку бумажке. – Он никогда не пропускал вечер пятницы. Лью у нас любит свой саксофон больше, чем обеих жён вместе взятых. – Кюри рассмеялся.

– Спасибо. – поблагодарил я. – Всего доброго!

Возможно, Льюис прольёт немного света на эту историю?

Глава 3

Билли звонила час назад. Кейтлин немного успокоилась и уже не так боится выходить замуж за Майкла. Сёстры вчера были на примерке платья, сегодня у них девичник. Завтра Эвелин уже будет дома.

Я просидел за работой до поздней ночи, стараясь разобраться с биографией Льюиса Райта. К счастью, мне удалось найти о нём достаточно информации. На Райта было заведено три уголовных дела. Ничего особенного, он напивался и дебоширил. Думаю, чуть ли не у каждого пятого есть такой грешок. Учась в колледже, Льюис курил травку. Примерно в двадцать семь, мистер Райт образумился и взялся за собственную жизнь. Он избавился от вредных привычек и занялся бизнесом вместе со старыми школьными друзьями.

Несмотря на такую живую биографию, Льюис нравится мне куда больше идеальных Эбби и Этьенна. Что ж, вообще я сомневаюсь, что кто-то из друзей имел зуб на Эбенизера Баннермэна. Но если и врагов у него не было, то кому мог помешать Баннермэн? Нужно будет наведаться к Роберту Керру. Возможно, ему удалось найти что-нибудь ещё.

Утром – смена у патологоанатома сегодня началась в восемь – я был на месте. Мистер Керр несколько удивился, увидев меня. Странно, я звонил ему, прежде чем прийти.

– Детектив? – Роберт вышел на улицу. – Не думал увидеть Вас так скоро.

– Вы нашли что-нибудь ещё по делу Баннермэна? – немедленно спросил я.

– Нет. – пожал плечами он. – Сердце, как я и говорил раньше. – патологоанатом замолчал, сцепив руки в замок за спиной. Так он ещё больше походит на двенадцатилетнего мальчугана. – Может… Может, Вам будет интересно узнать о его семье?

– А что с ними? – поинтересовался я. – Видел недавно миссис Баннермэн…

– Я покажу, детектив. – остановил он, коснувшись моей руки. – Идём.

Мы прошли внутрь здания. Оказавшись в помещении с холодильными камерами, я не ощутил того неприятного чувства, которое накрыло меня в первый раз. Наоборот, будто бы попривык находиться в одном здании с кучей мёртвых тел. Словно сам работаю патологоанатомом.

Керр сверился с бумагами, лежавшими на столе аккуратной стопочкой, и подошёл к камерам. Он открыл один из холодильников и позвал меня.

– Зрелище не для слабонервных, детектив. – предупредил Роберт. – Готовы?

– Всё в порядке. – ответил я.

Роберт наполовину расстегнул непрозрачный чёрный мешок.

Это Агнесс Баннермэн. Её светлая кожа приобрела синеватый оттенок. Губы стали тёмной, почти чёрной узкой полоской. Лицо Агнесс расслабленно.

Я замер. Какого чёрта?! Я видел её недавно и… С кем тогда общались полицейские? Что здесь происходит?

Керр указал на глубокие раны в области сердца.

– Семь ножевых. – сообщил он. – Тот, кто наносил их, бил хаотично. Скорее всего, в состоянии аффекта. – патологоанатом внимательно рассматривает лицо молодой женщины и едва заметно улыбается. – Убийца был очень зол. Наверное. – добавил он. – Жалко её, да? Такая молодая. У неё вся жизнь была впереди.

– Когда её убили? – чуть не заикаясь, спросил я, а сам будто бы заранее знал ответ. Что-то внутри говорило мне, что умерла она за два часа до Эбенизера.

– Агнесс Баннермэн умерла за два часа до своего супруга. – ответил Керр и застегнул мешок. – Продолжим? – поникши спросил он, закрыв холодильник.

– В смысле? – спросил я, но патологоанатом не ответил и просто открыл другой холодильник.

Следующим телом оказался Норман Баннермэн. Только увидев его лицо, я шарахнулся от мешка и, не удержавшись на ногах, упал. Я в ужасе отползал всё дальше и дальше от тела, пока не упёрся спиной в холодную стену и, словно маленький ребёнок, притянул колени к груди. Роберт тяжело вздохнул, глядя на меня, и убрал тело парня обратно.

Страх накрыл меня с головой, не позволяя не то что продохнуть, он не позволяет мне даже моргнуть. Я продолжаю вжиматься в стену, будто это поможет сбежать от кошмара, который, надеюсь, мне просто снится! Сейчас я проснусь, буду лежать в своей кровати. Рядом будет Билли, и всё сразу же наладится. Я забуду об этом ужасе и продолжу жить дальше!

– Всё в порядке, Джон. – Роберт с осторожностью подбирается ко мне, протянув руку.

Я чувствую, что он не желает мне зла, но происходящее вокруг сводит с ума. Я не могу мыслить здраво, более того, все мои мысли как будто перемешались во что-то неразборчивое, серое и склизкое. Под моей кожей кто-то копошится. Я в ужасе взглянул на собственные трясущиеся руки. Нет, мне это просто кажется.

– Всё хорошо, Джон. – снова сказал Керр. Он уже сидел рядом и обнимал меня. – Поднимайтесь, не стоит сидеть на полу. – патологоанатом помог подняться и усадил меня на стул. – Вы всё ещё хотите заниматься этим делом, детектив? – спросил Керр, протянув мне стакан воды.

Не могу ответить. В горле ком встал. Я испуганно смотрю на патологоанатома. Даже кивнуть не получается. Несмотря на все эти ужасы, я собираюсь продолжать дело. Да, я прекрасно осознаю, что это никакой не сон. Это всё пугающая до смерти реальность. Теперь узнать правду – дело принципа. Я не отступлю.

– Вы виделись с кем-нибудь ещё из знакомых мистера Баннермэна? – поинтересовался Керр, сев за стол.

– Да, с Этьенном и Марком. – выдавил я и одним махом осушил стакан воды.

– И Вам не показались они странными? – спросил Роберт. – Например, Марк?

– Не понимаю, о чём Вы. – я помотал головой.

Патологоанатом внимательно посмотрел на меня и молча протянул тоненькую папку жёлтого цвета. Я нерешительно открыл её. Записи сделаны неразборчивым быстрым почерком, который вряд ли удастся разобрать вообще. Однако меня снова заставила похолодеть от ужаса небольшая фотография в правом углу. На ней Марк Лесли.

Я поднял глаза на патологоанатома, не смея произнести ни слова.

– Он умер за восемь часов до Эбенизера. – сказал Керр. – Его задушили проводом от наушников.

– Но я… – немедленно возразил я, но так и не смог закончить фразу.

– Джон, Вам нужно немного отдохнуть. – сказал патологоанатом, аккуратно коснувшись моей руки. – Давайте, я попрошу… эм… Тома. – Керр почему-то запнулся. – Попрошу его подвезти Вас, хорошо? – патологоанатом набрал номер и вышел в коридор.

Я, сидя на стуле, едва держусь, чтобы не завалиться на пол. Мне ужасно хочется спать. Всё тело ломит непонятно от чего. Будто бы все имеющиеся жизненные силы кто-то выкачал в тела мертвецов. Признаюсь, у меня перед глазами навязчиво всплывает картинка, что часть из здешних обитателей вот-вот встанет и выйдет отсюда, а я займу их место.

Что за чертовщина творится со мной?

Глава 4

С вечера вчерашнего дня и до самого полудня меня в кровати держала какая-то невероятная усталость и апатия. Никогда прежде за мной такого не наблюдалось, поэтому сначала я списал нежелание покидать постель на лень. Только ближе к одиннадцати часам я подумал об апатии. Однажды слышал, что такой симптом сам по себе не опасен, но служит неким сигналом, что с организмом происходит что-то нехорошее. Действительно, мне не хотелось ни есть, ни пить, ни принять душ. От последнего я никогда раньше не отказывался, как бы плохо я себя не чувствовал. Впрочем, даже ничегонеделанье нисколько не удовлетворяло меня. До самого вечера пятницы я пробыл дома и никуда не выходил.

Часы в гостиной пробили шесть, и я наконец сумел заставить себя подняться. Сил едва хватает, чтобы элементарно умыться и переодеться. Есть по-прежнему не хочется. Я вспомнил о выступлениях Льюиса Райта по пятницам, которые он не пропускает. Полагаю, это один из немногих шансов, когда я могу поговорить с ним.

Я стою на пороге паба «Виктория». На часах ровно восемь вечера. Часть музыкантов уже здесь, они настраивают свои инструменты. Публика собирается самая разношёрстная, и все ждут начала. Музыка заиграла спустя каких-то пятнадцать минут, но Райт так и не появился. Не понимаю, что здесь происходит? Если Льюис любит проводить вечера пятницы в «Виктории», то где он сегодня?

В голову стучатся самые что ни на есть ужасные теории: он умер, его убили. Где он живёт? Мне, по крайне мере, необходимо наведаться к нему немедленно.

– Простите, Вы не могли бы мне помочь? – спросил я, подойдя к барной стойке.

– Чем могу помочь? – спросил бармен, у которого на фартуке вышито чёрными нитками имя Дон. – Может, пива? У нас сегодня отличный бурбон есть. – предложил он, продемонстрировав ещё невскрытую бутылку из тёмно-зелёного стекла.

– Нет, нет. Меня интересует мистер Льюис Райт. – сказал я. – Вы знаете такого?

– Конечно. – кивнул Дон. – Мы знакомы со школьной скамьи. Но сейчас его здесь нет.

– Именно. – подтвердил я. – Не подскажете, где я могу его найти?

– Его ещё долго не будет здесь. – с лёгкой улыбкой ответил бармен и обратил внимание на пожилую леди, которая подошла к бару. – Миссис Честер, Вам как обычно?

Ничего не понимаю. Как он мог уехать надолго и оставить оба своих магазина? Интересно, семью он тоже оставил в Портсмуте?

– Нет, Донни. – произнесла она. – Завтра прибудет моя сестра Эмили. Я хочу порадовать её чем-нибудь. – улыбнулась леди. – Новое место, сам понимаешь, а вишнёвый ликёр она любила всю свою жизнь.

– Ох, поздравляю Вас! – воскликнул Дон, протягивая бутылку. – Вы правы, что пришли именно к нам, у нас лучший ликёр в городе.

Миссис Честер коротко рассмеялась и вышла из «Виктории». Странно, но её лицо показалось мне немного знакомым. Будто бы я уже где-то видел её.

– Прошу прощения, – я остановил бармена, – Райт переехал? Почему его ещё долго здесь не будет?

– Нет, нет, вы не поняли, детектив. – улыбнулся Дон. – Он ещё не переехал сюда.

Я не стал углубляться в смысл сказанного. Получается какая-то белиберда.

– А как же его семья? – не унимался я. – Миссис Райт и трое его детей, где они?

– Детектив, они тоже не скоро прибудут сюда. – ответил бармен и по-дружески похлопал меня по плечу.

Вернувшись домой, я застал свет в доме включённым. По-моему, я выключал его. Ничего не понимаю. Наверное, из-за своего сегодняшнего состояния всё забываю.

Неимоверная усталость вновь накрыла с головой, стоило мне только переступить порог родного дома. В этот раз я разделся, прежде чем лечь в кровать, и опять провалился в сон. Будто бы целую неделю до этого не спал.

Меня будит непрекращающийся писк. Он будто бы прямо в моей голове, и я никак не могу его заглушить. Сколько бы не закрывал уши подушкой, мерзкий звук не утихает. Только под утро мне удалось, наконец, заснуть. Писк прекратился, и я почувствовал себя… свободным.

Глава 5

Билли позвонила и сказала, что вернётся поездом. Её голос был таким радостным и живым, что я сам почувствовал себя намного лучше. Ко мне будто бы вернулись все те силы, которые я ненароком оставил в морге позавчера.

До полудня у меня остаётся пару часов, поэтому я решил наведаться в свой собственный офис. Не знаю, зачем мне это. Должно быть, сам себе не хочу признаваться в том, что очень надеюсь застать там под дверью мистера Баннермэна. Возможно, он скажет, куда делся его друг Льюис вместе со всей семьёй?

– Здравствуйте, детектив! – поздоровался Эбенизер. – Вы нашли что-нибудь?

Как я и думал, он ждал меня у двери. Мистер Баннермэн всё в том же клетчатом костюме, в шляпе и с тростью. Наверное, привидения не переодеваются.

– Доброе утро! – ответил я, открыв дверь.

Первое, что я спросил у Эбенизера, о его друге, как и собирался. Мой вопрос застал его врасплох. Почему-то Баннермэн продолжает утверждать, что Райт должен быть у себя, и он не мог переехать. Портсмут всегда был любимым городом Льюиса. Райт не покинул бы его ни за какие деньги, ни по какой-либо причине. Тем более в такие короткие сроки.

Я предложил пройтись к дому мистера Райта. Эбенизер быстро согласился. Идти пришлось совсем чуть-чуть, Льюис живёт, по словам Баннермэна, недалеко от Этьенна. Мы прошли несколько улиц, пока не наткнулись на здание. Невысокий синего цвета домик с фиолетовой крышей. По левой стене разросся не то хмель, не то какой-то вьюнок, усеянный жёлто-зелёными шишками.

– Вот здесь живёт Этьенн. – сообщил Баннермэн, и мы двинулись дальше.

Пройдя мимо ещё пары домов, Эбенизер вдруг остановился и огляделся. Впрочем, я и сам заметил некоторую странность: на этой улице все здания стоят довольно плотно друг к другу. Однако место, напротив которого мы сейчас стоим, пустует. Будто бы здесь на самом деле должен быть чей-то дом, но его просто… убрали. Словно какую-то игрушку.

Пока Баннермэн оглядывался, мой взгляд упал на едва заметные пятнышки на манжете его рубашки. Красные капельки. Очень плохое предчувствие.

– Мистер Баннермэн, снимите пиджак. – попросил я. – И шарф, пожалуйста.

– Что? – несколько испуганно переспросил он. – Зачем, не понимаю?

– Просто снимите. – ответил я. – Мне нужно убедиться.

– В чём, я не понимаю? – бубнил Эбенизер, но всё же подчинился.

Ни разу за всё то время, сколько я видел Баннермэна, он не снимал шарф и даже не расстёгивал свой пиджак. Тело Эбенизера привезли именно в этом костюме, следовательно, в момент смерти супруги он должен был быть в этом же костюме.

Капельки на манжетах. С этим сложнее. Единственное предположение, которое так и рвётся быть обнародованным – Эбенизер сам задушил Марка. Меня натолкнули на эту мысль слова Роберта Керра: «Скорее всего в состоянии аффекта». Нередко случается такое, что вышеупомянутое состояние наступает после совершения убийства. Вероятно, мистер Баннермэн изначально хотел избавиться только от молодого любовника обожаемой супруги, но, придя домой, он убил и её. Любая мелочь могла послужить для этого причиной. Даже самая незначительная.

Норман. Остался только он. Видимо, парень просто оказался не в том месте и не в то время. Он мог видеть, что натворил отчим, а Эбенизер, вероятно, заметил его и… Чёрт, что же он наделал.

Баннермэн снял пиджак и шарф и в ужасе попятился, взглянув на собственную рубашку. Манжеты остались незапачканными только потому, что Эбенизер расстегнул их и закатал рукава. Я и сам так делаю, чтобы не вляпаться во что-нибудь случайно.

– Нет! Нет! – закричал Баннермэн. – Что я сделал! Я так любил её!

– Что Вы сделали, Эбби? – старался успокоить я, сдерживая его руки, чтобы он не размахивал ими.

– Я убил их. – в ужасе прошептал мужчина, вытаращившись на меня. – Я убил мою прекрасную Агнесс и Нормана тоже убил. – произнёс он, плотно прижав ладони к своему лицу. – Боже, что же я наделал?

– Зачем? Зачем Вы это сделали? – упирался я, держа его за руки.

– Я обожал её, а она с этим Марком… – зло прошипел Баннермэн, но в ту же секунду по его щекам покатились слёзы. – Я не мог отпустить её, понимаете? Я бы не смог…

Позади меня послышался рёв автомобильного мотора. К нам подъехала полицейская машина. Из неё вышли всё те же констебль Пенелопа Иннс и её недружелюбный напарник. Они арестовали Баннермэна, а тот даже не сопротивлялся. На мгновение мне показалось, что его лицо даже стало на пару десятков лет моложе.

– Простите, но как вы нас нашли? – растерянно спросил я у констебля Иннс.

Девушка достала старинные карманные часы, открыла их буквально на секунду и снова закрыла, вернув обратно в карман куртки.

– Джон, мы всегда знаем, где находится убийца. – сказала Пенелопа. – Нам всего лишь нужно его признание. – добавила она. – Пол! – крикнула она напарнику. – Поезд будет через двадцать семь минут, поехали!

Точно, поезд! Мне нужно встретить Билли!

– Подождите, причём тут поезд? – остановил я девушку.

– Иннс, он из этих, – вмешался Пол, – из упрямых.

– Упрямых? – непонимающе переспросил я. – Что за упрямые?

Пол достал из внутреннего кармана куртки довольно большой блокнот и открыл на нужной странице, затем протянул Пенелопе.

– Уже два месяца. – сказал он.

Констебль Иннс печально взглянула на меня, затем перевела взгляд на страницу блокнота.

– Джон Томас Лэнгфорд? – спросила она, но, кажется, не ждала моего ответа. – Где Ваша машина, Джон?

– В ремонте. – уверенно ответил я. – Она… – я не договорил.

Всё тело будто молния пронзила. Я внезапно вспомнил, как вёл машину. Поздний вечер, шёл проливной дождь, дорогу практически не видно. На пассажирском сидении была Билли, она заливисто смеялась из-за какой-то шутки. Её рассказал не я, и радио практически не работало. Сзади были двое. Я точно помню, как периодически смотрел в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что остальные пассажиры в порядке. Это был Майкл. Рядом с ним сидела Кейти. Именно Майкл рассказал ту шутку. Я не расслышал её, поэтому и не смеялся. Потом помню лишь скрежет металла и жуткую боль в области рёбер.

– Садитесь в машину, Джон. – сказал Пол.

– Да, мы подвезём. – кивнула констебль Иннс. – Садитесь. Поезд скоро придёт.

Я послушался и сел к Баннермэну. Он безучастно провожает взглядом каждый дом, таращась в окно.

– Объясните, что за поезд? – не выдержал я. – Что в нём такого?

– Поезд доставляет души сюда, к родным и близким. – ответила Пенелопа. – Вам сильно досталось, но Вы так упрямо цеплялись за жизнь. Теперь, наконец, отпустили.

– Так, значит, я умер? – удивлённо спросил я.

– Именно так, Джон. – улыбнулась Иннс уголками губ, мельком посмотрев на меня через зеркало заднего вида. – Теперь всё будет хорошо.