Хранители Эталины. Игры со временем

– Ты что, уже женился? – спросил Луиан, рассматривая еле заметный след от кольца на загоревшей руке.

– Если тебе снилась моя свадьба, можешь досматривать свой сон, не задавая мне глупых вопросов, – довольно резко ответил салванец, вальяжно располагаясь перед экранами.

Через минуту в кабинет ворвался Эфеус:

– Айти, ты видел сейчас корабли дорванов? Включай Лустрад, там классная заварушка.

– Нет, сражение окончено. Вот смотри, несколько минут, – и страны нет.

Пока Эфеус внимательно просматривал изображение, Айтиус подошел к окну, скрестив руки и наблюдая победоносное возвращение кораблей дорванов.

– Почему ты не интересуешься, где отец? – наконец оторвавшись от экрана, поинтересовался Эфеус.

– Я видел, как он упал в смолу, но у меня возникает другой вопрос: не уничтожат ли дорваны с той же легкостью Элонию? Может, бросим все и попробуем сбежать в безопасное место?

– А ты разве не пойдешь спасать отца? – в голосе Эфеуса чувствовалась настороженность.

– Нет, мне надоели постоянные угрозы и наказания. Я очень устал от этого и несколько раз пытался сбежать. Только, как помнишь, он меня постоянно ловил. Сейчас мне никто не будет мешать жить в свое удовольствие. Я присмотрел девушку и намерен взять ее себе. А что намерен делать ты? Я прошу только об одном, не лишай и меня жизни и свободы. Ты же знаешь, что я тебе всегда все уступал и сейчас готов написать отказ от власти в твою пользу, а если я тебе не нужен, отпусти с миром.

Эфеус из-за полузакрытых глаз наблюдая поочередно – то за Айтиусом, то за плененным королем – Луианом.

– Сегодня Луиза обвенчается с Льюисом, а я возьму ее себе. Пиши отказ в мою пользу, но я дезертировать не собираюсь. Завтра я взойду на престол вместе с девушкой, которой давно хотел обладать.

– Да, кстати, по поводу той девушки, что ты собираешься делать с Ланардом?

– Ничего, он залог того, что она не сбежит, а будет выполнять мои распоряжения.

– А ты этот залог кормить не собираешься, а то он уже несколько дней голодный сидит? – поинтересовался Атиус, подавая фланер с отказом от власти в пользу Эфеуса.

– Великолепно, – изучив фланер, засиял Эфеус, – то, что надо. Да, действительно, займись Ланардом, в мои планы совсем не входит его смерть, но головой отвечаешь, если он сбежит.

– Хорошо, я тогда его в свои покои заберу.

– Приведи его пока ко мне, а какую ты девчонку присмотрел?

– Тину, она на кухне помощником повара работает, она давно влюблена в Льюиса, а я хочу этим воспользоваться.

– Валяй, – снисходительно разрешил Эфеус, а когда за братом закрылась дверь, вновь принялся внимательно изучать фланер.

– И бывают же такие глупцы, как мой брат, добровольно отказаться от власти. Нет, никуда я тебя не отпущу, я глаз не буду спускать, да, кстати, скоро же венчание, – бормотал он себе под нос.

Переведя изображение на брата, Эфеус с недоброй улыбкой стал наблюдать за ним. Луиану тоже прекрасно было видно все происходящее. Айтиус забежал на кухню, устроив маленький разнос: его не устраивало качество питания и ассортимент подаваемых блюд. Найдя Тину, он обязал ее три раза в день приходить к нему в покои для обсуждения меню. На выходе он опять придрался к только что испеченному хлебу и поставщикам молока и мяса. Захватив кусок сырого мяса, несколько булок и небольшую бутыль с молоком, он с возмущенным видом удалился. Миновав коридор, салванец начал спускаться по пожарной лестнице. Не дойдя несколько ступенек, он чуть было не упал, столкнувшись с кем-то невидимым.

– Киш, киш, успокойся, это я. Держи мясо, успокаивайся, ешь, а мне нужно забрать пленника.

Айтиус, бросив угощение на пол, набрал шифр и открыл комнату. На полу полусидел Ланард, руки у него были закованы, светлые волосы спутаны в клочья, одежда на плече разодрана, но, видимо (Луиан вздохнул с облегчением), был жив и здоров.

Айтиус снял силовые наручники, швыряя пленнику молоко с булками:

– Ешь по дороге, следуя за мной, – мой брат не любит, когда задерживаются.

Эфеус самодовольно улыбнулся, сделав центральным изображение церкви и волнующуюся, как море, толпу.

Сердце Луиана сжалось, когда он увидел своего первенца Льюиса, держащего под руку Луизу. Они составляли неплохую пару, правда, довольно грустную. Особенно хороша была невеста. Ее распущенные солнечные волосы, прикрытые резной фатой, венчала невысокая, изящная корона с драгоценными камнями, элегантное белоснежное платье подчеркивало фигуру, расширяясь книзу и заканчиваясь воздушными оборками. Руки судорожно сжимали маленький изящный букет, а большие васильковые глаза то и дело наполнялись слезами. И все же Луиза изо всех сил пыталась сдержать себя, – ни одна слезинка так и не скатилась по щеке, но улыбка, неоднократно появлявшаяся на этом очаровательном личике, тут же исчезала. И даже небольшой, вечно вздернутый веселый носик сегодня грустно смотрел вниз. Зато лицо Льюиса было абсолютно непроницаемо, он выглядел мужественно и достойно своего положения.

Его слегка прищуренные глаза спокойно смотрели на многочисленных журналистов, собравшихся здесь в честь венчания, на губах играла легкая улыбка. Особой красотой, в отличие от своих братьев, наследник не отличался: у него были довольно крупные и грубые черты лица, толстые губы, приземистый лоб и словно немного вдавленный нос. В руках для всеобщего обозрения он держал открытую коробку с кольцами и короной. Заиграла музыка, жених ввел невесту в церковь, репортеры скользнули следом.

После традиционной процедуры венчания они сказали друг другу «Да», затем Льюис снял корону своей жены – символ принадлежности повелителей Лустрада, надевая корону королевы Элонии, как две капли воды похожую на его собственную, только чуть меньше размером. После этого, согласно обычаю, Луиза принесла клятву отречения от своей страны, в которой она родилась, обещая всем сердцем служить Элонии. В знак верности и любви своему мужу она надела ему цепочку с кулоном.

– Эта цепочка, – произнесла с гордостью Луиза, – надета навсегда и не может быть снята ни при каких обстоятельствах. И даже если мой муж захочет это сделать, то не сможет. Так и я даю слово быть верной своему мужу.

– Давай, давай, да только не стоит он твоего слова: бросит, когда увидит другую красивую юбку, как и меня, бросил, – выкрикнул чей-то задорный женский голос из толпы.

Королевская охрана сработала незамедлительно, извлекая из толпы очаровательную девушку с темно-русыми волосами, а заодно и стройного темноволосого юношу с ассиметричной стрижкой и неестественно ярко-синими глазами, которого она держала за руку.

– Это Каторина. Каторина… – тут же загудела, зашептала, словно осенняя листа, толпа. – Бывшая невеста Льюиса… А парень не местный, должно быть, из хранителей или из Лустрада… Нет, там нет таких красавцев, он точно из хранителей… А не сам ли это Амалин – верховный хранитель?

Когда народ отгудел, Каторина с вызывающей улыбкой обратилась к Льюису:

– Знай, и я выхожу замуж за человека, который меня любит, мы обвенчаемся и будем счастливы. Я только очень прошу, – неожиданно обратилась она к гостям, – передайте моим родным, что я очень рада, что не связала свою судьбу с человеком, предавшим меня, поскольку нашла свое истинное счастье, скажите им, чтоб не искали меня, все равно никто не найдет…

– Конечно, никто не найдет, детка, несколько месяцев в тюрьме за срыв королевской свадьбы тебе обеспечены, – весело засмеялся главный охранник, пытаясь вывести ее церкви. Напрасно Льюис кричал, чтобы девушку не трогали, кольцо охранников сжималось еще прочнее. Эти двое пытались вырваться, но их разъединили. На девушку надели силовые наручники, но в это мгновенье ее спутник совершил невероятное: перепрыгнув через кольцо окружения, он очутился рядом с Каториной, взял ее за руку, и они исчезли. По толпе пробежала волна удивления:

– Они исчезли, растворились… Точно тот парень из хранителей… Амалин тот точно так же с совещания исчез… Наверное, они в другом пространстве или времени…. А может быть, он фокусник? Может, они не исчезали, а стоят где-то здесь и улыбаются, глядя на нас?

На растерянное лицо главного охранника невозможно было смотреть без улыбки, он отдавал снова и снова распоряжение отыскать Каторину и ее спутника, но все было безрезультатно.

– Главного охранника ко мне, – приказал Эфеус, задумчиво постукивая пальцами по столу.

В этот момент в кабинете появились Айтиус и Ланард.

– Что случилось? Свадьба сорвалась? – заглянул Айтиус в экран, с интересом наблюдая за царившим переполохом.

– Нет, просто несостоявшаяся невеста Льюиса исчезла с каким-то парнем.

– Исчезла?

– Да, смотри.

На экране опять возникла сцена свадьбы, Ланард закусил губу, еле сдерживая захлестнувшие его эмоции. Луиан переживал не меньше, не только за своего Льюиса, но и за Луизу с Ланардом, поскольку, конечно, они были прекрасной парой, гармонично дополняя друг друга. Все знали об их любви и готовили пышную, так и не состоявшуюся свадебную церемонию. Можно было подумать, что они брат и сестра, настолько были похожими: высокие, стройные, красивые блондины с голубыми глазами. Правда, у Луизы глаза были более темные и бездонные, будто бушующее море, а у Ланарда совсем светлые, точь-в-точь небо в ясную погоду.

– Нормально, – почесал затылок Айтиус, – а что за парень?

– Это мы сейчас выясним, – ледяным голосом отозвался Эфеус.

Однако главный охранник, вышедший на связь, не смог сказать ничего путного: незнакомец не числился ни в одной стране, а наручники, с таким успехом надетые на девушку, пропали с экранов слежения.

– Ищите лучше, недотепы, – выругался Эфеус, выключая связь.

Вскоре появились новобрачные, словно в воду опущенные. Эфеус схватил невесту и направился к выходу, в дверях он обернулся и сказал с ухмылкой: мы идем в нашу опочивальню, а вам я разрешаю взглянуть на нашу первую брачную ночь.

– С огромным удовольствием, – отозвался Айтиус, включая изображение.

Вероятно, Эфеус предвкушал легкую победу и ночь наслаждений с понравившейся девушкой королевской крови, но столкнулся со сплошными препятствиями: Луиза, не пожелавшая расставаться со своей невинностью, включила защиту на полную мощность.

– Выключай, – бушевал Эфеус, – теперь ты моя жена.

– Нет, не твоя. Я не собираюсь разбираться во всех вас, но я обвенчалась, дав клятву верности тому, на ком теперь цепочка. Впрочем, вы напрасно думаете, что я вообще с кем-то из вас лягу в постель. Я исполнила обещание, выйдя замуж, но больше я ничего не обещала. Моей защиты хватит до конца жизни, что ж, я не буду с любимым, но и с вами тремя тоже миловаться не собираюсь.

– Ты, ты, – багровел Эфеус и наступал на Луизу, запирая ее в угол, – да я тебя заморю голодом, уничтожу твою страну.

– Ты и так ее уничтожил, – раздался чей-то довольно резкий голос.

– Сандр, – удивленно вскрикнула девушка, – как ты попал в этот гадюшник?

– Зашел тебя поздравить и принести подарок, чтобы у вас действительно был истинный гадюшник. Луиза не бойся, по заверению Амалина, твоя защита должна это выдержать.

С этими словами Сандр резко открыл сумку и швырнул ее содержимое в лицо Эфеуса. Последний вскричал от боли, яростно пытаясь отбиться от змей, облепивших его со всех сторон. Несколько тварей подползли и к насмерть перепуганной невесте, но включенная защита отпугнула полосатых ползучих гадов. Надо сказать, что змей на Эталине обитало довольно много, а вид, который принес Сандр, отличался своей способностью вызывать дикий зуд и раздражение на коже.

– Убийца, – прохрипел Эфеус и нажал кнопку тревоги.

Появившиеся охранники попытались взять Сандра в плен, но ни к чему эта попытка не привела. Немного повоевав, незваный гость отошел к балконной двери, запрыгивая в турболет. Его отлет был быстрым и беспрепятственным.

Спустя минут десять в комнату заглянул Айтиус в костюме, предназначенном для выхода в космическое пространство, и начал сдирать змей со своего брата и охранников. К счастью для себя, Айтиус не включил связь в костюме и не мог слышать их душераздирающих криков. Еще десять минут спустя Эфеус, лежа в кровати, истошно орал, срочно требуя врача. Айтиус в ответ только разводил руками. Врачей в замке не было.

– Ты же сам всех их уничтожил, когда мы внедрялись сюда, – пытался утихомирить он брата, – забыл? А я помню, как стирали память у всех, имеющих диплом врача, чтобы нас от Льюиса никто не мог отличить. Забыл? Вспомнил? Тогда не ори. Здесь нет никого, способного оказать тебе помощь. Раньше надо было думать или взять из Салвании хотя бы одного врача. Да я понимаю, что не успели. Хотели, но не успели.

– Ланард, – хрипел Эфеус, – давай его сюда.

– Угомонись, если ты убьешь Ланарда сейчас, легче не будет, поверь.

– Он врач. Я знаю, у Дейла в памяти было, что он заканчивает учиться на врача. Срочно…

Эфеус совсем обессилел и, захрипев, закрыл глаза.

Айтиус пожал плечами и спустился к Ланарду:

– Ты врач или только учишься?

– Я закончил обучение, но выпускные экзамены сдал не все.

– Что, так плохо учился?

– Нет, я планировал перед своей свадьбой сдать остальные, но вы нарушили все мои планы.

– Быстро бери лекарства из аптечки и бегом наверх, лечить Эфеуса.

– Я пойду, – наклонил набок голову Ланард, – если ты мне позволишь осмотреть и охранников.

– Ты мне еще условия ставишь? Хотя ладно, потренируйся сначала на них, а потом займешься моим братом.

– Почему так долго? – хрипел Эфеус, когда спустя час Ланард с Айтиусом оказались у его кровати.

– Я проверял его мастерство на охранниках. Лучше рискнуть жизнью охранника, чем твоей. Ты разве не согласен со мной?

Эфеус в ответ хрипло застонал.

Глава 6

После свадебной ночи Эфеус не скоро пришел в себя, но после выздоровления все время порывался кого-то убить: то Сандра, исчезнувшего в неизвестном направлении, то Луизу. В крайнем случае, Ланарда. Айтиус уговорил Луизу не убивать, поскольку это грозило нарастающим скандалом, и так правительство Дервилей уже поддерживали немногие. А Ланарда, по его же словам, вообще никакого смысла убивать не было, лишая себя последнего врача.

– Как бы то ни было, а он тебя вылечил, – добавлял Айтиус, после этого Эфеус на некоторое время успокаивался. В конечном итоге Ланарда отдали под опеку Роберта, так как его жена ожидала двойню. Жена Ричарда Маргарита тоже была на сносях. Беременность в обоих случаях протекала нормально, поэтому в скором времени ожидалось появление сразу трех мальчиков семейства Дервиль.

В общем, несмотря на военное положение, жизнь шла своим чередом. Луиана по-прежнему держали в заточении в кабинете. Он так и жил в примыкающей к нему комнате, не имея ни малейшей возможности выйти на свободу. Причина была довольно банальной, – его детям была поставлена защита с рождения, ему, как и другим сиротам, защиту не ставили. Никто не ожидал, что мальчик, лишенный родительской любви, сумеет во многом обойти своих соплеменников и в десятилетнем возрасте будет усыновлен бездетным королем Элонии, впоследствии встав во главе государства.

Его никто не охранял, никто не следил за кабинетом, но покинуть его Луиан не мог. Энергетическая стена, свободно пропускающая обладателя защиты, не выпускала его. Иногда, пользуясь тайным ходом, по ночам приходил Роберт, рассказывая новости и спрашивая совета в том или ином случае. Иногда он приводил с собой Эльвиру и Ричарда, тогда все долго пили чай и смеялись, вспоминая шалости детей и прекрасные времена до появления дорванов. Льюису Роберт не показывал подземный ход, поскольку за первенцем был постоянный контроль, к тому же Эфеус и Айтиус постоянно заменяли его собой. Все живущие в замке прекрасно знали, о существовании двойников, но салванцы доказали, что они – братья, а потому все имеют одинаковые права. В итоге наслаждался властью Эфеус, Айтиус вел постоянные переговоры с дорванами, выпутываясь из всех щекотливых ситуаций, в которые так любил попадать его брат, а настоящий Льюис ездил только на многочисленные заседания Совета, поскольку там стоял определитель ДНК, обмануть который не представлялось возможным. Эти заседания мало что решали, но, как поговаривал Луиан, сохраняли жизнь его первенцу.

В один из воскресных вечеров Роберт заглянул к отцу. Потягивая мятный чай, они смеялись над проделками маленького эльтавра. Неожиданно раздался сильный толчок, от которого все упали на пол. Наверху что-то трещало и рушилось.

– Землетрясение, – сразу стал серьезным Луиан, – быстрее беги. За меня не волнуйся, эта часть замка надежно укреплена.

– Папа, там же Лутинья, Маргарита! Хоть бы с ними все было нормально! Господи помилуй!

Его сын стремительно выбежал из кабинета. Оказавшись на улице, Роберт трезво оценил обстановку: толчки продолжались, здания ходили ходуном, но должны были выдержать удары, однако справятся ли с ними беременные девушки? Во всяком случае, судьба двух из них его серьезно волновала. В воздух поднялись турболеты, призванные спасать людей, доставляя их на временные воздушные площадки. На Эталине землетрясения случались довольно часто, но они были не сильными, быстро заканчиваясь без сильных повторных толчков. Тревожило совсем другое: до прихода дорванов всю климатическую ситуацию успешно предсказывали, но с их появлением часть приборов была испорчена, а большую часть люди сами отдали в обмен на перемирие. Теперь нельзя было конкретно предсказать начало катаклизмов. Большая заслуга Айтиуса состояла в том, что он сумел выторговать несколько турболетов для чрезвычайных ситуаций. Роберт, в отличие от других членов семьи, старался наладить отношения с салванцами, но только Айтиус ценил это по-своему, добившись для него разрешения летать на личном турболете. Выделенный турболет был небольшим – всего лишь для четверых, включая пилота, но и это было неплохой поддержкой. За считанные секунды Роберт долетел до окон своих покоев, принявшись за поиски жены. Лутинья в ночной рубашке лежала на полу без сознания, над ней склонился Ричард, пытаясь привести ее в чувство.

– Где Маргарита? – резко спросил его Роберт.

Ричард слегка вздрогнул от неожиданности, но обрадовался появлению брата, а особенно – турболету.

– В соседней комнате, похоже, у нее начинаются схватки.

Братья доставили девушек в роддом, а Ричард, выпросив у брата турболет, вернулся назад. Роберту же стоило немалых усилий найти врачей, поскольку все были заняты другими пострадавшими. Ситуация была безвыходная, оставалось только ждать, но ожидание могло оказаться смертельно опасным. Тогда он включил медальон – подарок Амалина, время для них тут же замедлилось. Окружающие ходили с невероятной быстротой, но лишь когда к ним подошли врачи, Роберт выключил медальон. Девушек развезли по палатам, а ему оставалось только ждать, не переставая молиться.

Вскоре Ричард вышел на связь, встревоженный и довольный одновременно:

– Всех людей успели отправить на воздушные базы, ровно за десять минут до объявления нелетной погоды. Никто не пострадал. А как они?

– Пока неизвестно.

– Ну ладно… Я пока не могу прилететь. Если у нас будет сын, я бы хотел назвать его Артуром. Сообщи, когда появятся дети, я очень жду.

Роберт кивнул и отключил транслятор. Вскоре к нему вышел заведующий родильным отделением Винтек, присев рядом на диван:

– У твоей жены схватки, она вот-вот должна родить двойню…

– А Маргарита?

Врач отвел глаза в сторону:

– Кризис миновал, но ребенка спасти не удалось, – он немного помолчал и вздохнул, – к тому же она больше никогда не сможет иметь детей.

Роберт чувствовал, как у него все холодеет внутри.

– Ей уже сообщили?

– Нет, девушка спит под действием лекарств.

– Винтек, – Роберт резко схватил врача за плечи, – ради твоей дружбы с моим отцом, сделай, как я прошу. Отдай Маргарите одного ребенка, не показывай первенца Лутиньи, скажи, что он умер, а второй ребенок нам останется.

– Ты с ума сошел, Роберт, это уголовное преступление.

– Тогда я все сделаю сам, ты только не мешай.

Винтек отрицательно покачал головой.

– А если ты отдашь первенца, а второго ребенка мы не спасем? Вдруг окажется, что дети близнецы или что-то пойдет не так? Ты хочешь помочь семье брата, но не думаешь о своей жене.

– Возможно, впрочем, я с детства привык делиться с ним. Ричард мой любимый брат, а я хочу, чтобы он был счастлив.

– Роберт, но обман все равно всплывет наружу.

– Не сейчас. По закону Ричард лишился своего титула, женившись на простолюдинке. Поэтому, его ребенка не будут проверять на ДНК, да и, вообще, может быть – эти тесты скоро отменят, поскольку дорванов раздражают все приборы подряд. Винтек, пожалуйста, помоги.

– Из-за землетрясения камеры вышли из строя. Если успеешь подменить ребенка, чтобы девушки ничего не заметили, – дело твое. Я за тобой следить не намерен. Но, неизвестно, успеет ли Лутинья родить ребенка, пока не включились камеры, впрочем, другой возможности у тебя не будет.

Винтек ушел, а Роберт с головой ушел в молитву. За всю свою жизнь он не молился так, как сейчас.

– Только пусть она успеет родить здоровых детей, помоги ей, Господи, помоги…

Вскоре часы тактично начали отбивать полночь, сердце Роберта отозвалось в такт, он максимально ускорил время и вошел в палату. Лутинья рожала второго ребенка, все были заняты родами, а первенец лежал в специальном боксе. Роберт, не вынимая малыша, перенес его в соседнюю палату. Маргарита крепко спала, рядом с ней стоял такой же бокс, но с мертвым младенцем. Юноша быстро переставил карточки с именами и данными, оставив своего первенца Маргарите, он поспешил завершить замену, как в сказке, успев до полуночи. Роды прошли благополучно, и Лутинья родила еще одного прекрасного малыша. Мальчики были похожи, но, к счастью, близнецами не являлись.

Винтек поменял результаты генетической экспертизы, а Маргарита с Ричардом получили возможность растить маленького Артура, даже не догадываясь о той жертве, которою принес Роберт в ущерб своей семье. Малыш был светленький, голубоглазый и очень хорошенький. Но не все было так прекрасно и безоблачно, – ребенок родился инвалидом: вследствие падения матери в результате землетрясения у него был серьезно поврежден позвоночник.

Своего сына Лутинья и Роберт нарекли Анри, а Маргарита и Ричард, хоть и дали малышу имя Артур, практически его не использовали.

– Мой Ангел, мой ненаглядный Ангелочек, – постоянно твердила Маргарита, и все окружающие тоже стали звать ребенка Ангелом.

Сложно было сказать, кто из детей был прекрасней, но Роберт только постоянно благодарил небо за то, что они не были близнецами.

Все попытки вылечить Ангела не увенчались успехом, а возможность провести операцию была обречена на провал – дорваны полностью разрушили медицинские центры, разогнав большинство специалистов. Безрезультатно помыкавшись по клиникам, Ричард с женой смирились и вернулись домой.

– Это не так страшно, что мальчик не будет ходить, – не раз повторяла Маргарита, – это же здорово, что он может управлять руками и поворачивать головкой, самое главное, чтобы у него было доброе золотое сердце и чистая душа, а это уже наша задача – воспитать его замечательным человеком.

Пятилетняя Лаура, дочь Маргариты от первого брака, была в восторге от младшего брата и, как могла, окружала его заботой и вниманием. Роберт, часто навещавший Ричарда, не раз удивлялся царившей в их семье атмосфере гармонии, любви и счастья.

А его собственная семья развалилась спустя три года после рождения ребенка. Все рухнуло в один миг, как карточный домик.

– Где мой сын? – однажды на пороге дома зло поинтересовалась Лутинья, вернувшись поздно вечером домой.

– Уже спит, – медленно отвечал Роберт, пытаясь понять, что происходит с женой.

– Нет, я спрашиваю о своем первенце, ведь он не умер, не так ли?

Роберт удивленно смотрел на жену, не находя слов для ответа.

Лутинья выхватила лазер, направив его в лоб того, кого еще вчера так крепко любила, несмотря на все их разногласия и разные характеры.

– Отвечай, говори сейчас же, – решительно требовала она, размахивая оружием, как игрушкой, – отвечай, я включила детектор лжи и только попробуй мне солгать.

Вот тут Роберт не на шутку испугался, но не за себя, а за их маленького Анри, спящего в соседней комнате. Смертельный луч мог убить или покалечить ребенка. Одержимый этой мыслью Роберт молниеносно бросился к Лутинье, выбил лазер, пытаясь успокоить жену в своих объятиях. Но она, оттолкнув его, вбежала в кабинет на верхний этаж и там заперлась. Никакие уговоры не могли заставить ее открыть дверь, Роберт больше всего боялся, что она покончит жизнь самоубийством, но жена только усмехнулась на это:

– Я не такая дура, как ты думаешь, не надейся, – успокоила она его, как могла.

Утром Лутинья все же вышла, ее лицо напоминало каменную маску, глаза метали молнии, а в них было только одно желание – мстить.