«Разговор с призраком, или Безумная любовь». Сборник стихов памяти Джеймса Дугласа Моррисона

Предисловие

Группа «The DOORS» появилась в моей жизни неслучайно. Предательство близкого человека, его болезнь и несвоевременный уход из жизни–всё это уничтожило, буквально выжгло мою душу. Пустота – внутри, темнота вокруг. Незадолго до смерти он подарил мне диск группы «The DOORS». Мрачная и одновременно красивая музыка заполнила мое сердце, а образ Моррисона поселился в нем. Джим Моррисон, мой Джим! Многострадальный, проклятый поэт, романтик, бунтарь и шаман! Ему, вернувшему меня к жизни, посвящаю эти стихи.

Часть первая

Двери восприятия

Раскрыв нам двери восприятья, ты первый в них войти стремился,

И вот, вошёл, и нет тебя, и до сих пор не возвратился.

Ты был свободен и беспечен, был молод и умел любить,

Но по рассеянности как-то забыл ты двери затворить.

И, вот я у дверей и вижу, как солнца много, всё сверкает,

И где-то далеко твой голос луну с тоскою воспевает.

***

Мой ангел, ты любим и знаешь…

Так долго где-же ты летаешь?

Вот сорок лет, как канул в вечность,

А мне оставил бесконечность

Тоски и неизбывной муки

И песен своих странных звуки…

Призрак

Твой голос смолк, на полке диск, и в комнате совсем темно,

Сижу одна, и лишь луна следит за мной через окно.

Закрыв глаза, я вижу, как ты входишь в комнату ко мне,

Весь в коже, бледен и красив, с горящим взором на челе,

Волна божественных кудрей лежит, покоясь на плечах,

Знакомый пояс чуть блеснул, полуулыбка на устах.

Войдя и оглядясь вокруг, ты видишь диск и свой портрет,

И стало грустно так тебе, как никогда за сорок лет…

Жизнь на Пер-Лашез

Мой ангел с чёрными кудрями давно уснул на Пер- Лашез,

Сверкнув звездой на небосклоне, кометой быстрою исчез.

Тебе не скучно здесь, мой ангел, Эдит Пиаф шансон споёт,

Шопен ноктюрны проиграет, Мольер комедию прочтёт,

Ну, а когда наступит полночь, часы пробьют двенадцать раз,

Оскар Уальд о приведеньи тебе поведает рассказ.

Тоска

Мне бесконечно жаль, что в этой жизни мы не увидимся с тобою, Джим…

И от волны, нахлынувшей на берег, мы, взявшись за руки, не побежим.

Ты не расскажешь мне, как ты скучаешь и помнишь о своей семье,

О том, как песни сочиняешь – ты тоже не расскажешь мне.

Я не увижу твоего веселья, как счастьем загораются глаза,

В печали тебя тоже не увижу, когда скупая катится слеза,

Но мне остались твои песни, ты в них горишь, ты в них живёшь,

Ты в них тоскующему сердцу огонь желания несёшь!

И всё же жаль, что в этой жизни мы не увидимся с тобой,

Но есть надежда повидаться с тобою в жизни неземной…

Судьба

Зачем ты так любил свободу, был несвободен от страстей,

Они жестоко оборвали цепочку твоей жизни дней…

Ты был не глуп, ты был не слаб и мог бы всё преодолеть,

Но выбор твой, увы, другой отдаться страсти и гореть!

Боль сердца своего старался ты криком рока заглушить,

Но голос быстро оборвался и сердце больше не болит…

Ты был не глуп, ты был не слаб и мог бы всё преодолеть,

Но жребий твой, увы, другой – отдаться страсти и сгореть!

Фантазия на стихотворение ДЖ. Моррисона

«Неизвестный солдат»

Над Вьетнамом льёт кровавый дождь, тысячеголосый стон вознёсся в небо,

О солдате песню ты поёшь, что пришёл домой, где долго не был.

Радуясь, спешит навстречу мать, и отец, волнуясь, курит трубку,

Брат с сестрой бегут его обнять и увидеть вновь его улыбку!

Ты поёшь и кажется тебе, словно это ты домой вернулся,

И закрыв глаза, своей мечте ласково и робко улыбнулся…

Над Вьетнамом льёт кровавый дождь, тысячеголосый стон вознёсся в небо,

О солдате мёртвом ты поёшь, что пришёл домой, где долго не был…

Роковой

В тебе нет фальши и полутонов,

Ты здесь, сейчас, и ко всему готов,

Но чёрный ангел за спиной стоит,

Тебе он шепчет, что-то говорит,

И льётся сладкий яд из уст его,

Но ты тогда не понял ничего!

И закипела страсть в душе твоей

Разрушить жизнь свою, и поскорей!

Дойти до самого последнего предела

Свободу дать душе, разрушив тело!

Ты устремился в чёрный лабиринт,

И по тебе уж колокол звонит,

Ты понимаешь – нет пути назад,

Ты понимаешь, что стремишься в ад,

Жестокой направляемый рукой,

Чтоб в жизни вечной потерять покой…

Великий Боже, Ты прости его

Заблудшего ребёнка своего!

Прости его, как нас учил прощать,

Верни Свою Любовь и Благодать!!!

Желание фаната

Если кто-то мне скажет – Джим Моррисон жив,

Он по-прежнему молод, талантлив, красив,

Что в Париже живёт, сочиняет стихи,

И не в чёрном аду осуждён за грехи,

Я поверю ему, ведь прошло столько лет,

Бог простил ему всё и грехов больше нет!

А, талант, подарил Он который ему,

Ведь на небе не нужен совсем никому.

Ждут фанаты, тоскуют о нём на земле,

И его одного только видят во сне!

О, Господь! Пожелай же его воскресить,

Чтоб талантом своим он мог людям служить,

Ты зажги в нём огонь, духов дай проводить,

И на землю вели поскорее спустить!

Звезда под названием «Джим Моррисон»

Ты – ангел в чёрном оперенье,

Ты – проповедуешь Любовь,

И неземное притяженье

Влечёт к тебе всё вновь и вновь.

Когда выходишь ты на сцену,

И начинаешь свой «The End»,

На небе вспыхивают звёзды,

К тебе ревнуя в тот момент.

Был ангел в чёрном оперенье -

Теперь -далёкая звезда,

И жизнь твоя в сиянье вечном,

Но и в безмолвии всегда…

Воскресни, Джим…

Воскресни, Джим, минут на пять,

И крепко дай тебя обнять,

Почувствовать, что ты – живой,

Потрогать волосы рукой,

Коснуться до лица и рук,

Услышать сердца ровный стук,

Движенье губ, сиянье глаз

Увидеть только один раз!

Узнать твой голос и тогда

Уже расстаться навсегда!

Воскресни, Джим на пять минут

И навсегда останься тут!!!

Один

Любовь отца, сестры и брата

Фанаты, Джим, не подарят,

Нельзя сравнить восторг фанатов

И доброй мамы кроткий взгляд.

Ты одинок, как чёрный ангел,

Скитающийся по земле,

Свою тоску в вине ты топишь,

А он же – во всемирном зле.

Никто тебе помочь не сможет,

Зачем ты мучаешь себя?

Обиду выкини из сердца,

Не отрекаются любя.

Ты думаешь, когда умру я…

Ты думаешь, когда умру я,

И вознесётся дух мой высоко,

Тебя я в сонме ангелов не встречу,

И отыскать тебя мне будет нелегко?

Не думай так! Во что бы то ни стало

Я отыщу тебя, мой друг!

И пусть для этого придётся

Всю землю облететь вокруг!

Луна, воспетая тобою,

Мне с радостью осветит путь,

Лишь, об одном прошу:

О нашей встрече ты Бога попросить не позабудь!

Конец

Ты не желал ходить, как всякий смертный,

Тебе бы оторваться и лететь,

И высоко паря под небесами,

На нашу землю грешную смотреть.

И вот, раздвинув тесные границы

И разорвав оковы бытия,

Ты устремился ввысь, расправив крылья

И радуясь свободе, как дитя.

Как хорошо вокруг: темно и звёздно!

И нет восторгу твоему конца,

И в этой темноте тебе навстречу

Проносится созвездие Стрельца,

Проносится и многое другое:

И те, что умерли уже давно,

И те, кому родиться снова

Когда-нибудь судьбой предрешено,

Проносятся несметные полчища

Убитых на войне солдат,

Священников, монархов вереницы,

Бросающих в тебя холодный взгляд,

И понемногу твой восторг свободой

Куда-то незаметно отступил,

Здесь холодно, темно, тоскливо, страшно!

И ты по дому загрустил.

И устремившись вниз с такой-же страстью,

С какой когда-то ввысь летел,

Ты тотчас оказался дома,

И в тот же час окаменел:

В наполненной водою белой ванне,

Кудрей раскинув чёрный водопад,

Лежал, как Бог красивый парень

И будто спал на первый взгляд,

Черты, знакомые до боли

И струйка алая из губ тебя пронзили,

И ты понял: перед тобою был твой труп…

Весна в Париже

Случилось так, что дом твой стал Париж,

Ты запер прошлое и ключ потерян,

Себя ты хочешь снова обрести,

Очистить восприятья двери.

По кладбищу гуляя Пер- Лашез,

Ты жадно ищешь вдохновенья

У тех, кто был когда-то знаменит,

Творенье чьё обходит тленье.

Неумолимо время… Ты давно

Уж с теми, у кого искал совета,

И я теперь брожу по Пер- Лашез

И на свои вопросы жду ответа…

Последний проклятый поэт

Опять тоска, в твоей руке бокал,

Ты смотришь сквозь него и на мгновенье—

Вдруг понимаешь, что не одинок,

Но вновь тебя томят сомненья…

Вот в кресле у камина, и огонь

Ты просишь поделить с тобою с тобою бремя.

Как жаль, что ты не знал тогда,

Что над тобой не властно будет время!

Как жаль, что ты не знал тогда,

Что голос твой прорвётся сквозь столетье!

Последний, всеми проклятый поэт,

Навеки обретёт бессмертье!

Портрет

Одиноко в московской квартире,

Осень, клён шелестит за окном,

На коленях с раскрытою книгой,

Мы застыли с тобою вдвоём.

Ты хорош, как низвергнутый ангел,

И, наверно, настолько же горд,

Власть и гордость невольно внушает

Твой красиво очерченный рот,

Смотришь ты так пронзительно-страстно,

Что перечить возможности нет,

Нелегко удержаться в границах,

Если б не был ты просто – портрет,

Нелегко осознать и смириться,

Что ушёл ты давно, много лет.

Для меня, ты – живой,

А не просто – за стеклянною рамкой портрет!

Без ответа

Скажи мне, как же так случилось,

Кто виноват в твоей судьбе,

Завеса ночи опустилась,

Ты оказался в темноте?

Ты – сгусток солнечного света!

Звезда, сошедшая с небес!

Ты, как летящая комета,

Несущая свой странный блеск!

Как бриллиант, что из шкатулки

Судьба-воровка извлекла,

Поймав игру его на солнце,

В шкатулку тотчас заперла.

И больше ты не засверкаешь,

Ты навсегда от нас исчез,

Как бриллиант на дне шкатулки,

Лежишь в могиле Пер- Лашез…

И солнца луч, что пробуждает

Живое к жизни всё вокруг,

Лица прекрасного коснувшись,

Не пробудит тебя, мой друг…

Паранойя

Мой ангел! Когда я увижу тебя?

Тоска беспощаднее день ото дня,

Ты в мыслях моих неотступно сидишь,

За мною с портрета ревниво следишь,

Мне песни свои напеваешь везде,

Когда мы с тобою увидимся, где?

Тоска беспощаднее день ото дня,

Быть может, во сне я увижу тебя?

А если не сможешь явиться во сне,

Ты спустишься белым туманом ко мне?

Бесшумно скользит по ковру силуэт,

Знакомый до боли, сомнения нет,

Сгустился туман, проступили черты–

Улыбка, глаза – понимаю, что ты!

Совсем уже близко, коснуться рукой,

Я вижу тебя, ты не мёртвый – живо!

Ударил в лицо ослепительный свет,

Глаза открываю – тебя уже нет,

Блистающий день улыбается мне,

И я понимаю: всё было во сне.

Промысел Божий

Как тяжело на свете жить!

Не суждено тебя увидеть,

Но нет возможности забыть…

Скрываясь долго в темноте,

Явился, чтоб меня утешить,

Я знаю, кем ты послан был,

Он есть – Добро! Он возлюбил

С тобою нас сильней Себя:

Мне дал – тебя,

Тебе – меня!

И эта мудрость так проста!

Я за тебя молюсь отныне,

Тобой закрыта пустота!

Зов

Явись, мой друг!

Взойди на сцену, возьми забытый микрофон,

И спой как прежде «Light My Fire»,

И застучат вокруг сердца,

И вспыхнет в них огонь желанья,

И о тебе воспоминанья нас не оставят до конца!

Где живёшь ты…

Где живёшь, ты? – наверно, в чудесной стране,

Где свободно поётся тебе при луне,

Где нет горя, болезней, страданья и лжи,

Там, куда и захочешь не добежишь,

Там Хозяин, что носит терновый венец,

Там тебе уготовлен счастливый конец,

И не тот, называешь который THE END,

А который есть – Жизнь,

Побеждающий смерть!

Здесь тебе хорошо, ты возлюблен Отцом,

Здесь теперь твой последний, единственный Дом!!!

Депрессия

Взгляни, любимый, как вокруг темно!

И так темно вокруг меня давно.

И лучше всех причину знаешь ты,

Причину этой страшной темноты.

Когда поёшь – мне радостно, светло,

Я забываю, что ты мёртв давно,

Лишь только голос замолкает твой,

Терзает сердце мутный непокой,

И вырваться из крепких рук его

Нет сил – я связана с тобой…

А если бы и силы обрела,

Я эту связь бы не оборвала!

Общенье душ даровано судьбой,

Но сердце гложет мутный непокой –

Твой голос слышу – ты не слышишь мой…

Короче жизни нить день ото дня,

Настанет час – увижу я тебя,

В тот самый миг, как встретимся с тобой,

Оставит сердце мутный непокой,

И там, где все прощаются грехи

Я, наконец, прочту тебе стихи…

Мой ангел, зачем ты так рано ушёл?

Мой ангел, зачем ты так рано ушёл?

Нашёл своё счастье? – конечно, нашёл!

А, как на земле ты был всеми любим!

Не каждому дарят сверкающий нимб,

Не каждый сумеет толпу покорить,

Не каждый достоин корону носить,

Не каждый позволит войти в свою дверь,

И сможет быть счастлив при этом, поверь!

Ты дверь распахнул и огонь свой зажёг,

Чтоб каждый вошёл, кто душой одинок,

Чтоб каждый, читая твой огненный стих,

Себя как реальную сущность постиг!

Надлом

Беснуется толпа, но ты взойдя на сцену,

Петь не спешишь – сковало сердце льдом,

Ты смотришь свозь волнующиеся тени и

К горлу подступает ком,

И, бросив публике любимые куплеты,

Бросаешь об пол микрофон,

Как жажду утолить толпы стозевной,

Когда сосуд опустошён?!…

Мустанг

Подобно чёрному мустангу,

Свой дикий нрав сдержать не в силах,

Промчался ты по этой жизни

Свободный, дерзкий и красивый!

Поправ моральные устои,

Ты знал и стыд, и боль паденья,

На сцене страстью одержим,

Ты знал и первое волненье,

Не прожил ты чужую жизнь,

И верен был своим законам,

А главный твой закон один –

Чтоб быть свободой окрылённым!

И сколько не старалась жизнь,

Но не смогла узду одеть,

И быстроногого мустанга

Остановила только смерть!

Ко дню Рождения Джеймса Дугласа Моррисона

(8. 12. 12 год.)

С днём рожденья, любимый!

Прошло столько лет,

Но тебя обошёл увядания след ,

Ты такой же остался, как был – молодой:

Голубые глаза, кудри чёрной волной,

Гибкий стан, дерзкий взгляд,

Необузданный нрав, в сердце – битва страстей,

И из кожи наряд!

Ты останешься вечно такой молодой…

В двадцать семь ты узнал,

Что есть – вечный покой,

В двадцать семь ты закончил свой путь на земле,

И всегда молодой улыбаешься мне!

С днём рожденья, любимый!

Последние сутки

Сгустились тучи, и кольцо сомкнулось,

Не мог не чувствовать ты свой последний день,

Июль прекрасен, но тебе взгрустнулось,

Ты бродишь по Парижу, словно тень.

Твой друг – он был с тобой,

Насколько можно, и снял с тебя печали груз,

Но как вернуть страдающему сердцу

Былой восторг и жизни вкус?

Сбегая от тоски, ты в сумрак кинозала

Вошёл и растворился в нём,

Фильм кончился, но давит одиночество

Стальным кольцом,

На воздух! Фиолетовая полночь зовёт с собой,

Нет сил! И, почему- то, сами ноги идут домой.

Ты знал, что здесь устроила ловушку сама судьба,

Терзаемый страстями знал – проиграна борьба,

Волнуется луна, льёт на тебя прозрачный свет,

Но ты опять страстям сказать не можешь – нет!

И мечется душа, не может обрести покой,

Боится улететь и потерять свой путь домой…

Ты, может, не хотел, но, всё – таки, случилось так,

Что твой огонь угас и сердце погрузилось в мрак,

Никто не дал огня, и ты его зажечь не смог,

Но там, где ты теперь, зажечь его поможет Бог!

Блуждают огоньки, играют в прятки под луной,

И здесь, на Пер- Лашез, есть самый яркий,

Это – твой!

Зимняя любовь

Мой ангел, ты моё спасенье!

Ты для меня весь шар земной!

В тебе одном моё забвенье,

В одном тебе и непокой!

Хочу смотреть я долго – долго,

В ту темноту, что за стеклом,

И видеть, как мороз рисует

Портрет твой сказочным резцом!

Хочу, что б с неба наклонившись,

Ты заглянул в моё окно,

И чтобы все слова услышал,

Что я хочу сказать давно…

Живой

Эти годы, что нас разделяют, всё – пустое,

Нет тебя, но на земле в тебе лишь всё живое,

Ты живёшь, поёшь и по – другому быть не может,

Ты вошёл, стоишь – я чувствую твой «запах кожи»

Не спеши! Постой! Останься на мгновенье!

Только улыбнись и всё – продли моё забвенье!

Не смотри на дождь…

Не смотри на дождь, что за стеклом,

Он как тот шаман в тебя войдёт,

Завернёт в холодный серый плащ

И к тоске с собою уведёт.

А, тоска – зелёные глаза,

Влюблена в тебя давным – давно,

И спешит обнять тебя скорей,

На душе пока твоей темно.

Прогони тоску, что за спиной!

Не смотри на дождь, что за стеклом!

Старый плащ срывая с плеч долой,

Не грусти, не мучься о былом!

Но разбив зловещее стекло,

Ты ушёл и растворился в ночь,

А шаман в разбитое окно

Мне сказал, что больше не придёшь!

Я теперь всегда смотрю на дождь,

Песнь его, как реквием звучит,

Жду тебя, но знаю – не придёшь,

Мне о том по крыше дождь стучит…

* * *

Когда раскинет ночь шатёр свой звёздный,

И твой бесплотный дух вернётся в плоть свою,

Ты спустишься с небес, красивый и серьёзный,

Взглянуть на прежнюю юдоль свою.

Ты побываешь там, где в окруженьи группы

Америки любовь снискал,

И может, загрустишь безмолвно пролетая,

Где жертвою позора пал,

И понимая вдруг, что не ушёл бесследно,

Толпе подростков оглянувшись вслед,

Услышишь голос свой, с той стороны Вселенной,

Когда прошло уж сорок лет…

Спи спокойно, чёрный ангел…

Спи спокойно, чёрный ангел, твой огонь давно угас,

Но стихи твои и песни до сих пор в сердцах у нас.

Пусть они немного странны, пусть тоскливы и темны,

И настойчиво внушают, дни, что наши сочтены.

Ты по тонкому канату, между небом и землёй

Балансируешь на грани, проповедуя любовь.

Призывая к нежной страсти, вдруг срываешься на крик,

Словно лезвие кинжала в сердце этот крик проник!

Не струится кровь из раны – сердце музыкой полно!

И любовью, и печалью переполнено оно…

Я люблю твою душу, ангел…

Я люблю твою душу, ангел,

Я молюсь за неё в ночи,

Я всегда тебя слышу, ангел,

Даже если ты просто молчишь.

Знаю, там, далеко, у Бога

Ты узнал, что такое Любовь,

Не суди мою слишком строго,

За тебя молиться позволь!

Ведь Любовь моя – это просто вся земная печаль моя,

Ведь любовь моя – это просто: это просто—любовь моя…

Как же сладко, тоскливо и больно это чувство в себе носить!

Как же сладко, тоскливо и больно, мой любимый, тебя любить…

Уход

Ты – в небе, самолёт несёт тебя в Париж,

Всё позади: и слава, и позор,

И муза нежная склонилась на плечо,

И ясен, и прозрачен взор.

Париж! Париж! – искусства торжество,

Возьми бродягу в колыбель,

Прими его в объятия свои

И мысли мрачные развей.

Но, заглянув души твоей до дна,

Вспорхнула муза и умчалась прочь,

А на столе стоял бокал вина,

И за окном дремала ночь.

И тысяча зловещих тёмных сил

Безмолвно встала за твоей спиной,

И каждая из них себе твердит:

«Он – мой! Он– мой! Он – мой! Он – мой!»

Но ты – поэт, земное Божество!

И ангелом хранителем любим,

В тот самый миг, когда твой взор застыл,

Он рядом был, печален и незрим.

Вмиг белым оградив тебя крылом,

Он спас тебя от жадных рук,

Стремящихся забрать тебя

На испытанье вечных мук.

И, вот у двери ты, той самой,

Что всегда в мечтах своих старался отворить,

Разлился яркий свет, объял своим теплом,

И ты не можешь говорить,

И мощная волна невиданной Любви,

Какой никто не знает на земле,

Взяла тебя в объятия свои,

А песни подарила мне…

Кто не был молод…

Кто не был молод, тот не ошибался -

Как справедливо сказаны слова,

И пусть, вменяет тысячу ошибок

Тебе упорно беспощадная молва,

За сладкой ложью пусть тебя паскудят,

Но знает мир давно, что победителей не судят!

Ты

Образ твой в морской волне,

Образ твой в лучах заката,

В том далёком летнем дне,

Что умчался безвозвратно,

В лунном небе тоже ты

Робко мне звездой мерцаешь,

И в полночной тишине

Ветерком с листвой играешь,

Плачет осень за окном:

По стеклу бегут дорожки,

Этот дождик – тоже ты,

Просто ты взгрустнул немножко,

Всё кругом белым- бело,

В вальсе кружатся снежинки,

Снег пушистый – тоже ты,

Ты сверкаешь в каждой льдинке!

Зажурчали ручейки, всё цветёт, любовью дышит,

И в признаньях под луной снова мне твой голос слышен…

Ты задумчив стал…

Ты задумчив стал, тебе не спится

И друзей умерших видишь наяву,

« Очередь за мной!» – в виске стучится

« Для чего на свете я живу?

Сколько мне ещё страдать придётся?

Чувствую, что близок мой предел,

Чувствую, что скоро отворится

В бесконечность запертая дверь!

И тогда, свободный и счастливый

Я уйду и больше не вернусь!

Знаю, только там меня оставит

Никогда не оставляющая грусть,

Знаю, только там я буду счастлив,

И расстаться с жизнью не боюсь!

Я уйду, чтобы родиться снова!

Я уйду и больше не вернусь!»

Божий Дар

Загадка –жизнь! Её не разгадать!

Что истина? – никто не знает,

И пусть совет мудрейших мудрецов

Напрасно себе голову ломает.

И я не знаю, как произошло,

Ты в жизнь мою вошёл и в ней остался,

Ты – дух, ты – неземное существо,

Наверное, от Бога мне достался,

И сорок лет страдая за грехи,

Был обречён, но Бог явил прощенье,

И даровал тебе мою любовь,

А мне любовью этой утешенье…

«3 июля 1971 года»

На Пер—Лашез спустилась ночь, и призрачный туман

Раскинул белый саван свой,

Где спит любимый мой.

Луна струит свой жёлтый свет, безмолвие вокруг,

Лишь одинокая звезда

Дружна с тобой всегда.

Вступает в силу новый день, и ты не одинок,

Тебе несут свою любовь все те, кто любит рок,

Ворвутся шумною толпой, нарушат вечный сон,

И ты услышишь над собой бокалов нежный звон,

Прочтут тебе твои стихи, как много лет подряд,

И будут долго вспоминать, и будут звать назад.

Ведь это день, когда ушёл из этой жизни ты!

Ведь это день, когда всегда несут тебе цветы!

И будешь слушать и скучать по тем чудесным дням,

Когда огонь своей души дарил ты щедро нам,

И жили все твоим теплом, и жили все тобой,

Но ты ушёл и навсегда огонь унёс с собой!

На – Пер—Лашез спустилась ночь, всё погрузилось в мрак,