Коммуналка

Я не слишком хотел соглашаться, да и опыта общения с детьми не имел, но все же решил помочь. Планов на это воскресенье все равно не было. Комната Валентины показалась скорее чистой, но очень уж серой и пустой.

Наспех дав мне самые необходимые указания, хозяйка поспешила на работу. Младшая девочка спала, ее по инструкциям нужно будет разбудить через пару часов и дать лекарства. Старшая чувствовала себя несколько лучше. Я вдруг понял, что до сих пор не знаю их имен.

–Как звать то тебя?

–Таня

–А сестру?

–Соня.

–Ну что, чем займёмся?

–Давай играть – она протянула мне куклу.

–Ну… давай попробуем

Чувствовал я себя не слишком уверенно, я все же не слишком хорошо понимаю, что за звери такие – дети. Но вроде бы пока все шло неплохо. Я по мере сил участвовал в ее игре, понемногу даже добавляя от себя каких-нибудь деталей в приключения потрепанных кукол. Так мы провели около часа. Потом Танюша попросила почитать ей. Читать так читать, мне не сложно. Еще через час я вспомнил, что в мои обязанности входит дать Соне лекарства.

Я подошёл к кровати и попытался осторожно разбудить девочку. Она лежала, укрывшись с головой, видимо температура давала о себе знать ознобом. Я аккуратно протянул за одеяло, чтобы хоть лицо приоткрыть.

–Черт!!!

Я отпрыгнул от кровати, так и продолжая сжимать одеяло в руке. По комнате медленно расползался сладковатый запах разложения. Я не силен в медицине, но то, что лекарства девочке принимать поздно уже несколько дней как, уверен абсолютно. Признаться я растерялся. Совершенно не понимал, что делать дальше и как вести себя, чтобы не напугать Таню.

Так.. Нужно увести мелкую из комнаты. И позвонить… в скорую? Не знаю, куда там обращаются в таких случаях. Только я собрался воплотить свои нехитрые планы, как услышал из угла, в котором стояла кровать Сони: «Мне холодно!».

На трясущихся ногах я подошёл к ней. В мою сторону повернулся абсолютный, уже начавший разлагаться труп, и обиженно заявил: «Отдай одеяло! Холодно!».

Я чуть не рухнул с кресла, на котором задремал, читая книгу Тане. Она же спокойно играла сама с собой, не тревожась тем, что я вырубился.

–Мне холодно! – послышалось уже в реальности.

Я вздрогнул и не без страха посмотрел в сторону Сони. Выглядела она явно лучше, чем в моем сне, только бледная до ужаса. Одеяло свалилось на пол. Я подошёл к девочке, укрыл и протянул таблетку, оставленную Валентиной.

Стыдно признаваться, но из-за нелепого кошмара мне стало очень неуютно. Хотелось поскорее уйти. К сожалению, соседка должна была вернуться только через несколько часов. Время тянулось невыносимо долго. Таня продолжала развлекать себя сама, Соня снова спала. Делать мне было решительно нечего.

С огромным трудом я дождался Валентину, выслушал ее вяленькую благодарность и наконец, покинул ее жилище, пообещав себе больше не откликаться на подобные просьбы

***

Перестав тратить силы на работу, я почувствовал себя куда лучше.  Смог привести в порядок свои учебные дела, и у меня даже остались силы, которые мне захотелось пустить на улучшение нашей скромной обители. Все таки я привык к уютным домам и, в конце концов, повсеместная грязь и убожество стали меня бесить.

Я не ожидал, что кто-то меня поддержит с учетом особенностей живущих здесь людей. Однако неожиданно нашёл союзницу в лице Ирки, которая, наконец, перестала меня шугаться.

Мы с ней потихоньку кое-что отмывали, кое-что заменяли. Я занимался мелким ремонтом мебели, а девушка обнаружила талант ко всяким рукодельным штучкам. Ну что я могу сказать, такая ранимая натура наверно обязана быть творческой. Стас изредка помогал, но скорее за компанию.

Через какое-то время мы вдруг столкнулись с сопротивлением. Василий, от которого я этого точно не ожидал, проявил вдруг сильнейшее недовольство тем, что мы немного изменили расстановку мебели на кухне. Непривычно ему стало. И, кажется, непривычность для него настолько плоха, что можно даже сделать немыслимое – заговорить с соседями. К счастью, запала ему хватило только на разовую акцию недовольства.

А вот Валентина начала негодовать регулярно. Ей не по нраву пришлась новая люстра (ну да, кривая рухлядь на которой не хватает плафона смотрелась гармоничнее), она возмущалась, что от яркого цвета новых занавесок болит голова (а от вонючего тюля не болит), а уж вопли по поводу исчезновения с двери ванной комнаты плесневелого одеяла были просто отчаянными. Дочки у нее теперь будут мерзнуть и болеть, и в этом виноваты мы, т.е. я, Стас и Ирка, которые занимались всеми преобразованиями.

***

В тот день Валентина разошлась не на шутку. Мы со своими прекрасными начинаниями дошли до покраски стен коридора. Я и Стас наложили базовый слой краски, а Ирка, все больше раскрывая свои способности к творчеству, взялась за художественную роспись. Когда работа была почти закончена, домой как раз вернулась Валентина. И началось что-то неимоверное.

Нет, мы давно поняли, что соседка не слишком довольна нашими действиями, но признаться не принимали всерьез ее ворчание. А тут она словно с катушек слетела: подбежала к Ире, выхватила у нее кисть, принялась колотить этой же кистью нашу художницу по лицу. Все это сопровождалось яростными визгами о том, как мы ее достали, как делаем все возможное, чтобы помешать ей жить, как все портим…

Обвинения, на мой взгляд, были абсолютно идиотическими. К сожалению, Ирка, которая панически боялась любых конфликтов, как раз находилась в коридоре одна, и ответить обезумевшей фурии ничем не смогла. И даже когда Валентина отстала от самой девушки и начала безжалостно портить ее работу, хаотически размазывая краску по свежему рисунку, художница лишь растерянно смотрела и сквозь слезы тихо просила перестать.

Все это рассказывал мне Стас, когда я обнаружил его курящим на кухне и кипящим от злости. Он недавно вернулся домой и увидел искореженную работу. Сразу понял, что Ирку обидели. Тут же расспросил ее саму и теперь мерил шагами кухню, ожидая, когда домой вернется удачно слинявшая к этому времени Валентина, чтобы объяснить ей, как она была неправа. Я даже занервничал, Стас за свою девушку убить был готов.

Положение спас вовремя появившийся Андрей. У Стаса появился еще один слушатель, которому можно излить охватившее возмущение. Услышав о безобразном поведении Валентины наш алкомэн постарался успокоить парня и объяснить, откуда растут ноги у неадекватной агрессии соседки.

–Остынь мужик. Понимаю, что девчонку твою обидели, так ведь и эта мегера тоже женщина и тоже обиженная. Ты не виноват в этом конечно, но все же нехорошо получится, если бабу-то побьешь.

Стас прорычал что-то невразумительное и Андрей, восприняв это как хороший знак, продолжил.

–Ее муж года три назад бросил, купил ей комнату в нашей коммуналке (а это уже ужасно по большому счету) и отправил в свободное плаванье с дочками. Не помогал больше ни разу. А она старшую родила рано, образования не получила, да и не работала никогда пока замужем-то была.

–Как это рано, дочка ведь мелкая еще, а грымзе этой явно за полтинник!

–Ей 30 лет

–ЧЕГО??

–Да, выглядит она несколько старше, тяжелая жизнь никого не красит…

Пока мы пребывания в шоке, Андрей продолжил

–Дык вот, я и говорю, что работать дамочка не умела. Бороться со своим мужиком за аллименты или гордость мешала или неспособность к борьбе в принципе. Черт ее разберет. В общем, резко ее материальное положение скатилось вниз, а дочек кормить-одевать надо. Вот и пришлось ей набирать побольше работы, за маханье шваброй много не дают.. Вот и не выдерживает она такой жизни, срывает ей крышу..

–Это все равно не повод обижать Ирку

–Не повод, конечно… Но и воевать с ней как-то не по-мужски получается.

–Бить я ее и не собирался. Но предупрежу, что б больше она свои психи на моей девушке не вымещала!

–Ну ты все ж помягче с ней, лады?

–Посмотрим…

Видя что Стас хоть немного успокоился, и понимая, что до смертоубийства уже вряд ли дойдет я со спокойной совестью ушел из кухни. Проходя по коридору, я остановился возле Ириного рисунка. Она изобразила миленький местами ядерный пейзаж и несколько каких-то сказочный зверей. Именно живность и пострадала больше всего от выходки Валентины. Неведомый чудик на первом плане смотрел на меня мультяшными слегка чуднЫми глазками и был бы весьма забавен, если бы не случайный росчерк кисти в руке бесноватой соседки. Кривая красная линия превратила его в пасть монстра. Другие существа тоже пострадали, и общий позитивный фон стал восприниматься как издевка. Как можно было за полминуты превратить сказочную картинку в какую-то жуть?? Надеюсь, Ирка согласится снова взяться за работу и исправить положение. Не то чтобы я против ужастиков, но сейчас творение смотрелось просто нелепо. Все-таки даже хоррор должен быть гармоничен и по-своему грациозен, а здесь какая-то хрень получилась.

***

Только я привел в порядок свою успеваемость, как умудрился заболеть. Очень «вовремя». И ладно бы легкую простуду отхватить, так нет, слег с каким-то ужасным гриппом. Неодолимая слабость, температура под 40… Лежал как овощ. В тот момент я даже порадовался, что живу в коммуналке, ибо один бы я наверно загнулся. А здесь и Стас с Иркой помогали, и даже бабка соседская временно сменила гнев на милость и прониклась ко мне сочувствием. Видимо совсем паршиво выглядел.

Под температурой постоянно мучили раздражающе мутные сны, тяжелые и вязкие. То я из леса выбраться не мог, то в городе блуждал, пытаясь найти свой дом, то просто нечто невнятное, что даже описать словами невозможно. Реже приходили более очерченные ужастики: иногда вновь видел одну или обеих дочерей Валентины мертвыми, иногда виделось, что Василий пытается меня задушить… Квартира в этих снах преобразовывалась в нечто весьма грязное и гнетущее. Из-за кошмаров никак не мог выспаться. Это, разумеется, ни разу не шло на пользу моему самочувствию. Я постоянно находился в тумане усталости и недосыпа, и болезни в целом. Стал видеть хуже, постоянно казалось, что света не хватает.

Несмотря на готовность помочь у Стаса, да и у Марьи Витальевны тоже, меня начинала мучить совесть. В тот день я решил дойти до аптеки сам. Помимо мук совести на улицу гнала и нестерпимая тоска: находиться безвылазно в одной и той же крошечной душной и темной комнате было уже невыносимо.

Я опасался, что не дойду в таком состоянии, хоть и было недалеко. Но на удивление, на улице мне стало лучше. Видимо нужно было все же выползать на свежий воздух хоть ненадолго. Дойдя до аптеки, я практически ожил. На просторе городских улиц стало настолько хорошо, что я решил даже еще немного прогуляться. Необходимость отлеживаться в четырех стенах меня действительно замучила.

Вернулся домой в прекрасном настроении и чувствовал себя почти здоровым. Таблетками из аптеки я планировал добить затянувшуюся болезнь в самое ближайшее время.

Наконец-то проснулся аппетит, и я решил соорудить себе что-нибудь на ужин. Копошась на кухне, краем глаза я заметил движение на стене. Присмотрелся внимательнее – таракан!

–Эй! Вас же тут не было! – воскликнул я с настоящей обидой.

Для кого-то подобная встреча проблемой бы не показалась. К сожалению, я к подобным бытовым мелочам относиться спокойно не мог. Эти маленькие гадкие твари вызывали во мне нестерпимое омерзение. Терпеть подобное на кухне, где я готовлю себе еду, очень не хотелось. А ведь была надежда, что не придётся больше делить жилье с этими гадами. За все время, что я здесь, это единственная встреча. Надеюсь и последняя. Надо будет закупиться ловушками, а то еще приведёт сюда все свое семейство. Эхх, надо было покупать мультиварку пока работал и были свободные деньги!

***

Через пару дней я уже смог ходить на учёбу. После такого болезненного перерыва отсидеть 4 пары было даже в удовольствие. По пути домой я зашёл в хозяйственный, накупил разнокалиберной отравы. Заодно взял несколько лампочек помощнее, на улице сейчас почти все время темно и света в квартире стало не хватать. Придя домой я наткнулся еще на пару гадов.

–Эй, ребят, я вам покушать принёс – радостно оповестил я тараканов и брызнул на них струёй дихлофоса – Знайте, так будет с каждым!

Не теряя времени, я расклеил везде, где мог ловушки и заменил лампы у себя, на кухне и в коридоре. Наконец-то стало хоть немного светлее, хотя я надеялся на больший эффект. Подумав немного, решил пройтись по соседям, раздать оставшиеся ловушки для массовости своей миссии уничтожения.

Прежде чем постучаться к Василию я промедлил несколько мгновений, явственно ощущая внутренний трепет. Старик меня несколько пугал своими пустыми глазами. В них словно даже цвета не было толком. Да, с одной стороны это был очень удобный сосед, но иногда мне даже хотелось, чтобы он как нормальный человек проявил какие-то эмоции, наорал на меня за громкую музыку, возмутился бесконечному табачному дыму на кухне… Но он лишь молча жил в своей норе, нервируя меня тем, что я совершенно не понимал, что же творится у него на душе, и творится ли там вообще хоть что-то. Иногда я заходил к нему по разным бытовым поводам, но каждый раз не мог понять, чего я желаю больше: предпринять очередную попытку расшевелить соседа и понять о нем хоть что-нибудь, или же напротив, пройти мимо его тихой обители, постаравшись вовсе забыть о его существовании. В этот раз все произошло, как и всегда – лёгкое волнение, минута промедления, стук в дверь и подспудная надежда, что никто не откроет. Затем неспешное шарканье старых тапок по полу и пустой невыразительный взгляд куда-то мимо меня. Несколько попыток объяснить причину беспокойства, нарастающее чувство нелепости происходящего. И наконец, быть может иллюзорное ощущение контакта, ведь несчастные ловушки он все же взял, но взгляд его оставался таким же пустым и я не был уверен, понял ли он, чего именно я от него хотел.

Теряя энтузиазм, я прошёлся по остальным комнатам. Валентины дома не оказалось, пришлось договариваться с ее старшей дочкой, которая как раз играла в коридоре. С тараканом. Да, эта девочка явно не страдает инсектофобией. Даже завидно немного.

–А зачем же их травить?

–А с ними так играть проще, убегать не будут – нашёлся я.

Бабуля воспринял мою инициативу в штыки.

–Чегой то ты за отраву мне подсовываешь, извести меня хочешь?

–Нет, ну что вы, это на людей не действует, только на тараканов!

–Конечно-конечно, я сейчас у себя в комнате поставлю, а оно мне воздушек весь отравит, ишь что задумал?? Да иди ты со своим ядом!

И милая бабуля, запустив коробок с ловушками мне в лицо, захлопнула дверь. Отлично…

Андрей хоть агрессии и не проявлял, но и в существование тараканов верить отказывался.

–Дык нет здесь насекомых то, показалось тебе.

Переубедить его оказалось невозможно… вот зараза! Как монстров несуществующих, так видит, а насекомых значит, не существует. Чертов алкаш!

Стаса, как выяснилось, не слишком волновали вопросы наличия тараканов, но проявив уважение к моим чувствам, ловушки он обещал развесить.

***

Уж не знаю, кто занимается вопросами отопления, но относительно нашей квартиры они явно перестарались. Духота такая, что находиться дома почти невозможно. Видимо перебор отопительных элементов на такую малую площадь. Или черт его знает, что еще. Лучше бы было холодно, вот честно.

Плюс к этому воздух в квартире стал подозрительно влажным и все явственнее чувствовался запах болотины. Я никак не мог понять, в чем дело. По идее, в холодные сезоны наоборот должно быть сухо. Никаких протечек обнаружить не удалось. Источник запаха тоже оставался загадкой. Остальные его, кажется, не замечали вовсе, и уже стали поглядывать как на ненормального, когда я раз за разом исследовал коридор, водя жалом, чтобы понять, наконец, откуда несёт этой мерзостью.

Дошло до того, что я стал стараться проводить дома как можно меньше времени, ибо духоту переношу очень плохо. Заниматься в таких условиях просто невозможно, мозг отказывается воспринимать информацию, а я банально засыпаю над книгами. Жаль, что погода в Питере не располагает к долгому нахождению на улице. Из-за этого приходится постоянно искать себе местечко, где светло, тепло и тихо. Позволить себе кафе каждый день я не мог, так что иногда занимался идиотизмом в духе катания на метро из конца в конец, либо просто сидел в подъезде. Это дико раздражало, ведь комнату я снял не для того, чтобы неприкаянно болтаться по улицам.

Хуже всего было ночью. Двор-колодец превращал форточку в бесполезное устройство, не дающее абсолютно никакого облегчения. В итоге я тратил уйму времени на то, чтобы уснуть и меня снова мучили кошмары, теперь связанные с недостатком воздуха. Я постоянно тонул в болоте, либо задыхался под тяжестью придавившей меня плиты, а временами задорно, но без особого успеха убегал от маньяка, мечта всей жизни которого сводилась к тому, чтобы придушить простого русского студента Пашу. Наутро после таких приключений я просыпался разбитый и злой, к тому же мучимый легким чувством тошноты. И начинал свой ежедневный ритуал поиска источника проблем, укрепляя в соседях мысль о том, что я начинаю съезжать с катушек.

Исследуя коридор, я традиционно натыкался на таракашку-другую и злился еще больше. Столько денег уже спустил на отраву, а толку никакого. К тому же, остальных, похоже, не напрягало подобное соседство, воевать приходится в одиночку. Мало того, что траты на мне одном, так некоторым сложно оказалось даже расклеить несчастные ловушки, которые я раздал! Неужели самим нравится жить в тараканнике??

Абсолютное безразличие, которому я поначалу радовался, все-таки меня взбесило. Видимо все хорошо в меру. Темно в коридоре? Всем плевать, пока я самолично не вкручу лампочку, все останется как есть. Тараканы? Ок, пусть будут тараканы. На кухне отвалилась дверца шкафчика, которым ВСЕ пользуются? Ну и ладно. Я устал устранять все бытовые проблемы один. Они мелкие конечно, но в таком количестве уже выводят из себя. Да и просто несправедливо, что из шестерых взрослых обитателей лишь один пытается что-то делать.

Наверно больше всего негодования вызывало, что даже Стаса укусила муха-всеравнуха. Порой мне казалось, что в этом доме поселился вирус «пофиг». Ладно, Василий, ладно Валентина, они изначально были пришибленными, ладно Андрей – алкаш и есть алкаш, но Стас?? А бабуля! Это же нонсенс! как вспомню, как она нас гоняла поначалу, так поверить не могу в то, что бессловесная тень, на данный момент являющаяся моей соседкой и та бой-бабка – одно лицо. Она даже ловушками в меня больше не кидалась, при следующей попытке – просто взяла без слов упаковку и все! Хорошо хоть на меня этот «вирус» не подействовал. Во мне скорее бурлила злость.

***

В тот утро я впервые узрел таракана в своей комнате. Ну все! В коридоре я еще готов их терпеть, даже с кухней почти смирился, хоть и расплодилось их там великое множество. Но только не в моей норе!

Кипя от негодования, я отправился на кухню, сделать то, на что раньше не хватало совести. Я много раз просил соседей разобрать свои полочки с продуктами и хранить все, что может заинтересовать гадов в закрытых пакетах, просил убирать чертовы крошки и мыть за собой посуду после, а не перед едой. Как нетрудно догадаться, всем было плевать. Что ж, если люди не в состоянии выполнить вежливую просьбу, значит, сделаю все сам. Рассадник тварей явно где-то там. Где ж ему еще быть?

Влетев на кухню, я обнаружил там Василия. Он неспешно, как обычно, сооружал себе завтрак. Я начал возмущенно вещать о том, что мне все надоело, и я намерен вышвырнуть к чертям все, что может быть воспринято тараканами как внусности, но замолчал на полуслове.

–Василий Петрович?

Не замечая моего обращения, как и всего, что я говорил до того, сосед продолжал размеренно готовить пищу.

–Василий Петрович!!!

–А? – вздрогнул тот и наконец, обратил на меня внимание.

–У вас по руке таракан ползет! Сейчас в еду попадет…

Новость не произвела на него никакого впечатления, и он вернулся к своему занятию, даже не стряхнув с себя насекомое… насекомых. Я узрел и еще одного гада, преспокойно разгуливающего прямо по Василию. Нет, я все понимаю, конечно… Но не все. Таракана свалившийся в тару с едой спокойствия Василия тоже не нарушил. Меня слегка передернуло.

Понимая, что говорить с нашим мастером невозмутимости смысла нет, я приступил к исполнению своего плана, принявшись беспардонно лазить по чужим шкафчикам.

Андрюшин оказался почти пустым. Стасово хранилище тоже не могло претендовать на роль гнезда насекомых, там были лишь запакованные крупы, да всякая муть быстрого приготовления, тоже, разумеется, в упаковке.

Василий, так и не обозначив, что он меня хоть как-то замечает, тем временем завершил приготовление своей бурды и удалился. Вот и хорошо, мне все же было не очень уютно копошиться по кухне в его присутствии.

Я продолжал поиски источника мерзости, хотя настроение уже немного улучшилось. Дело в том, что свои продукты я храню на полке как раз между теми, что принадлежат Андрею и Стасу. Валентина, Василий и Марья Витальевна занимают полочки, находящиеся в другом углу кухни. По крайней мере, основной рассадник не слишком близок к моим скромным запасам, что уже радует. Эх, была бы комната хоть немного больше, там бы все съестное и хранил!

Марья Витальевна содержала свой шкафчик и идеальном порядке. Значит Василий или Валентина… У последней тут же обнаружилась живность. Шуганув гадов, я принялся швырять в мусорный пакет раскрошенные печеньки, несколько кусков плесневелого хлеба и прочие мелочи, не имевшие упаковки. Благо их было не очень много. Затем я вытащил все содержимое шкафа, тщательно вытер крошки и вернул на место большую часть продуктов. Возмущение потихоньку начинало уходить, и я начал испытывать все больше сомнений в том, насколько мои действия адекватны и приличны, но решил все же довести дело до конца.

Оставалась лишь полка Василия. И для ее описания цензурные слова подбираются с трудом. Что ж… Хорошая новость – я нашел гнездо. Плохая новость – меня сейчас вырвет.

Я захлопнул дверцу, глубоко вдохнул и обреченно последовал к себе, дабы взять баллон с отравой. Как бы так сделать, чтобы насекомые не успели разбежаться по всей кухне? Я не горю желанием вдруг оказаться в эпицентре Армагеддона.

Я не придумал ничего лучше, чем молниеносно впрыснуть средство от насекомых и тут же захлопнуть дверцу, наслаждаясь мыслями о тараканьем апокалипсисе. Не учел я одного – мебель старая и задняя стенка слегка отходит, давая гадам возможность для побега. Передохнуть то они передохли, но я надеялся на аккуратную кучку трупов в пределах одной полочки. Что ж. Я обломался.

Убирать остатки гнезда и его мертвых жителей было крайне противно. Душу грела лишь мысль о том, что это конец тараканьей цивилизации в нашей кухне. Наконец, я убрал из схрона Василия абсолютно все и на всякий случай еще разок обработал все ядом.

Не понимаю я людей иногда. Он же там хранил еду! Как можно было не заметить логово насекомых?? Как можно питаться тем, что истоптали тараканы?? Хотя о чем это я? Только что же наблюдал, что он готов питаться не только рядом с тараканами, но и самими тараканами… Странный мужик Василий. Мне всерьёз кажется, что с головой у него беда.

Завершив геноцид тараканов, я отправился к самому «чистоплотному» соседу. Надо было предупредить, чтобы пока не клал продукты в привычное место, а то отравится еще. Не то чтобы это меня расстроило, но ответственность брать на себя не хотелось. Уверенности, что он меня поймёт, не было, но для успокоения совести надо было попытаться.

Как всегда, на стук он реагировал неспешно. Как всегда, долго пытался (или не пытался) понять, чего я от него хочу. Повторив раз 20 свою простую мысль о том, что в шкафчике его было гнездо насекомых, которое теперь уничтожено, что прежде чем класть туда продукты, стоит подождать и хорошенько все помыть, я собрался было уходить, но кое-что меня остановило.  Запах! Тот самый тошнотворный запах болотины, источник которого я все не мог обнаружить.

Я, не спрашивая разрешения, влетел в комнату Василия Петровича. В первый раз я переступил порог его жилища. Я, конечно, не ожидал евроремонта. Даже представлял, что она окажется грязной и обшарпанной. Но…не настолько!

В первый миг я вообще мало что смог разобрать. Окно зачем-то было завешено серым от грязи одеялом. Свет давала лишь тусклая лампочка под потолком. Надо бы проверить проводку. В этой квартире всегда не хватает света, словно напряжения в проводах недостаточно.

Когда глаза немного привыкли к куцему освещению, я смог разглядеть кривоногую кровать с грязным продавленным матрасом, облупившийся шкаф с криво висящей дверцей, затертое сальное кресло, уже неведомо какого цвета, покосившуюся тумбу, на которой стоял телевизор, покрытый таким слоем пыли, что изображение было не разобрать. Пыли здесь вообще было много. На полу, на мебели, на стенах, кажется, даже на самом хозяине.