Похождения Чемоданчика

– Только, Любо, прошу, никому не рассказывай об этом. Знаю только я и ты, хорошо?

– Клянусь, что никому не выдам твою тайну, – дала слово я, приложив одну руку к сердцу, а вторую положив на плечо подруге.

***

День шёл на убыль. Я была уже дома и умилённо глядела на брата, который что-то мастерил на столе. Так и не верится, что Мишку пристроила. Главное, чтоб он тоже полюбил Мин, она же такая хорошенькая!

Так думала я вчера, а сегодня уже всё поменялось. Я пришла в гимназию, а на парте Мин была куча каких-то бумажек. Когда же пришла подруга, то она была вся в слезах, и на мои попытки спросить, что случилось, махала на меня руками и даже чуть не ударила.

– Как ты могла! Я тебе доверяла, а ты, как сорока, всё растрепала! – в припадке ярости выкрикивала она. Ничего не понимаю! Но вишенкой на торте была пощёчина, которую мне влепили. За что?! Что я такого сделала?

Ну, всё! Не я начала эту войну. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!

Глава 10.

Мин рассердилась на меня… Почему это произошло так резко? Не понимаю.

Если раньше она подходила и разговаривала со мной, то теперь при виде меня отворачивалась и проходила мимо с гордо поднятой головой.

А вот недавно случай произошёл, который подтолкнул уже меня серьёзно обидеться на Мин Со Ёнг. И вот как это случилось.

Был конец февраля. Через несколько дней мы будем отмечать Масленицу. В связи с этим у меня было хорошее расположение духа.

Как обычно я влетела в класс и, приземлившись рядом с Шуркой, принялась осматривать одноклассниц и думать, чем же заняться сегодня.

Первым уроком стояло чистописание. На нём мы каллиграфически выводим буковки, отрывки текстов, стихи… В общем, скукотища ещё та!

Учительница сего предмета, Ольга Владимировна, больше известная среди учениц, как Неваляшка, так как переваливалась с одного бока на другой, как эта милая игрушка.

И вот мы с моими подружками уговорились намазать складную доску мылом и посмотреть, что предпримет наша учительница.

Пока её не было в классе, я подбежала к доске и начала усердно водить мылом по дереву. На страже у двери стоял Цыганёнок, а рядом со мной возила Галка.

Вот и урок. Среди девочек тихий шумок от предстоящего представления. Но… тут заходит Со Ёнг, которая выходила в коридор, и я уж грешным делом думала, что она свалит к себе домой. Но, видимо, сегодня был не мой день. А жаль. Она может выдать нас. Так, «спокойно, Маша, я – Дубровский!» Поживём – увидим.

Итак, входит Неваляшка. А я веду прямой репортаж с места события. Кхм… продолжим.

Она проверяет отсутствующих, вызывает первую жертву. Ею оказывается Наташка, которая за Мин, к сожалению. Она её «телохранитель». В общем, ненадёжная.

Не успеваю я ничего контролировать. Всё происходит слишком быстро.

Наташка тщетно водит мелом по намыленной доске, оглядывается на Ольгу Владимировну, которая, по-видимому, не обращает на ту никакого внимания.

– Ну, что ж, Хлебникова, вы, надеюсь, закончили писать? – проговорила Неваляшка, поворачиваясь на стуле к Наташке. – Как?! Вы ничего не написали? Отчего же вы не пишете?

– Ольга Владимировна, мел не пишет, – лопочет под нос Нахлебник, как мы её зовём в своих кругах.

– Отчего же? – вздымаются брови Неваляшки над толстой оправой очков.

– А я знаю! – встаёт со своего места Со Ёнг. Лучше бы она сидела, честное слово! Она же сейчас нас выдаст, противная!

– Ну, Мин, продолжайте. Я вас слушаю, – оборачивается к ненавистной мне однокласснице учитель чистописания, поправляя на переносице свои очки.

– Это всё Крупицына со своими подругами – Заварской и Трайковской – устроила! – сказала Мин, своим противным акцентом.

У меня резко прилила кровь к лицу и застлала глаза. Мерзкая девчонка! Предатель!

Неваляшка удивлённо покосилась на нас троих, вздохнула и, нахмурив брови, скомандовала:

– Марш к инспектору! Но сначала промойте доску! А мы продолжаем урок. Ах, да! – опомнилась она. – Попрошу ваши дневники.

Когда проходила мимо Со Ёнг, я зыркнула на неё глазами и тихо шепнула: «Ты за это заплатишь!». Она лишь фыркнула и победно улыбнулась. И как я с ней дружила?

В общем, трёпка вышла знатная. Нас не только инспектор дядя Коля, но и Лёвушка, и все, кто слышал про это дело, отругали.

Попало мне и от родителей, когда вечером они заглянули в мой дневник и увидели красную надпись в графе «Замечания». Дословно :

«Ваша дочь, Крупицына Любовь, сегодняшним днём показала своё нерадивое поведение следующим образом. Вместе с Трайковской Лидией и Заварской Галиной она извозила классную доску мылом, отчего не представлялось возможным писать. Поэтому я ставлю ей «7» за поведение».

И длиннющая закорючка-подпись Неваляшки.

Мишка, брат мой, увидав такую запись, хмыкнул и только сказал: «Так тебе и надо!» Но почему?

Кстати, я заметила в последнее время, что он стал таинственнее. Видимо, дама сердца появилась.

А сегодня я даже узнала, как её зовут. Угадаете? Мин Со Ёнг, которую я теперь всем сердцем ненавижу из-за этого инцидента. А тут такие новости! Всё-таки добилась его внимания.

Он даже донёс портфель и проводил её до дома. Откуда знаю? Так я следила за ними.

В общем, ужас! Дело – дрянь! Ой, даме нельзя так выражаться! Главное, при маме такое не ляпнуть. До свидания, мой дорогой дневник, до следующей записи!

Глава 11.

Наступил новый день. Снова в гимназию. А там будет Мин Со Ёнг. Как мне теперь быть весёлой? Посмотрим, как сможем сегодня насолить ей.

Я сидела и переговаривалась с Шуркой, когда…

– В классе все здоровые? – отлетело от двери. Ой, а кто это у нас тут такой заботливый дежурный?

Мои глаза встретились с её. Что в этих случаях говорят? Искра. Буря. Безумие? Тогда в моём случае можно сказать так: Искра. Буря. Ненависть. НЕ-Е-ЕТ!

Господи, опять эта… новенькая. Назвала бы её хорошеньким словечком, да слов не находится описать это… ч… чудо.

Но стоять в стороне я не собиралась. Надо же дать отпор.

– Да уж хворью не страдаем, – выдала я. Оппачки. Видели бы вы как перекосило это и без того казавшееся мне ужасным личико.

– Опять ты!

– Ой, да что вы говорите! Первый раз вас вижу, – перешла я на «вы».

Со Ёнг промолчала, выдохнула и с угрюмым выражением лица заняла своё место, предоставляя мне лицезреть её макушку.

Слава Богу, Лидка и Галя пришли!

Я вскочила с места и с разбегу накинулась на них и перецеловалась. Ой, Цыганёнок сегодня конфетки принёс!

– Решила одноклассниц угостить? – я-то помнила, как мы праздновали её день рождения на минувших выходных.

– Ага, поможете раздать? – попросила она.

Конечно же, мы с Галчонком были не против и с радостью помогли.

Дальше начался урок. Описывать его не буду, он был очень скучный – чистописание. Ну, помните, да? Ж-жуть! Как Неваляшка стреляла глазками по нашим партам.

А вот дальше… было рисование.

Скажу сразу, рисую я плохо. Мои произведения искусства можно было отнести только к разряду «карикатуры и шаржи» (если дело касалось людей, естественно). Учитель сего предмета – Татьяна Александровна, попросту Танюша, – сразу же оценила мой «талант» и нередко вздыхала, когда я подносила очередную работу.

И вот, я уже закончила мучить несчастную вазу и, достав черновик, стала творить.

На четвертушке (да, я – экономка) вырисовывалась очередная мордашка, подозрительно похожая на соседку, сидящую впереди меня.

Подписав сиё творение моих рученек, передала подарочек Мин.

Ужо не видала еёшнего лица (написано специально), но думаю ей ошшень понравилось.

А через десять минут я получила ответ. На обратной стороне листа была начертана моя фигура.

Такая вся маленькая, перекошенная, брови сдвинуты к переносице, под глазом фингал, волосы вороньим гнездом, шнурки на ботинках развязаны, а платье в чём-то заляпано. Внизу была подпись «Позор нашей гимназии!».

Шурка через моё плечо разглядела всё это дело и вопросительно покосилась в сторону кореянки. Я утвердительно качнула головой. Скомкав бумажку, зло шепнула первой парте: «Ну, получишь ты у меня, кореянка!»

В ответ лишь фыркнули. Ну, ничего, в моей буйной головушке уже зреет план отмщения.

Танюша склонилась надо мной и, посмотрев мой рисунок, со вздохом вывела «9». Ну, и фиг с ней, с этой девяткой, я всегда знала, что не умею рисовать.

***

Урок окончен! До свидания! А мы всей толпой топчемся около знаменитых дверей в столовку.

Хоть что-то знакомое. Ням-ням-ням… Подкреплюсь, да может и нашалю чего-нить.

Ну-с, въезжаем!

Итак, что мы имеем? Хорошенький суп с каким-то плавающим куском говядины, хлеба горбушка, пирожки и чай. Прелестно! ЕДАААААААААААААА!!!

В принципе, ничего удивительного, что тарелка у меня вскоре опустела, пока я думала, чем же насолить Мин. И таки придумала!

Я «случайно» толкнула локтем её руку (она сидела рядом со мной), в которой она держала стакан с горячим чаем, и всё содержимое волной ринулось на её платье. Упс… кажись, щас ор будет. И правда.

– ЛЮБА! Нет, это уже все пределы возросло! Сколько можно?! Я тебя спрашиваю! – орала эта придурочная, пока её «телохранители» экстренно помогали ей оттирать сырость с формы.

– А кто мне насолил, а? Вот, получай по заслугам! – я даже не обращала внимания на тот факт, что нас окружали зрители. Больно надо! Тут, эта… Лига Справедливости, во!

– А ты что, гордая, что ли? Простить мне ту выходку не смогла? Подуууумаеешь, – прошипело это злобное существо.

– Нет, не подумаешь! Я не могу простить такие выходки по отношению к себе и моим друзьям! Таков характер! Уж извиняйте! – и вышла из столовки, так как всё съела.

Весь день испортила эта корова! Ух!

За мной бежали Лида и Галя. Успокоили меня, погладили, сказали, что всё будет хорошо. Ага, конечно! Я теперь в гимназию и ходить-то не хочу из-за этой тупицы!

И так я была зла, что на уроке французского сидела, надувшись и не смотря ни на кого.

– Mademoiselle Крупицына, pourquoi vous n'entrez pas dans notre discussion?Apr;s tout, habituellement seulement vous et vous entendez (Мадемуазель Крупицына, почему вы не вступаете в наш спор? Ведь обычно только вас и слышно (перевод с фр.), – улыбнулась Нина Афанасьевна – учитель французского. И эта улыбка прошла сквозь меня и отразилась на лице. Ну, нельзя же отказывать человеку в просьбе, правда?

– Bien s;r, je serai heureux d'entrer dans votre discussion, – на ломаном французском начала я. – Alors, de quoi discutiez-vous? (Конечно, я с удовольствием вступлю в вашу дискуссию. Так о чём вы спорили? (перевод с фр.)

– Sur l'endroit o; mettre l'accent dans le nom et le nom de famille. Pouvez-vous supposer? (О том, куда ставить ударение в имени и фамилии. Вы можете предположить? (перевод с фр.) – спросили меня.

Конечно, это-то я знаю! – ведь она специально этот вопрос задала, чтобы я отвлеклась от своих дум. Вот ведь, душка!

И дальше я вошла во вкус, и весь урок болтала об ударениях в словах.

Для меня это было в новинку, все же остальные просто слушали, они с ранних лет изучали этот язык. Поэтому чаще спрашивали меня, даже не так. Меня наводили на спор, чтоб я «разгулялась». Ставила учительница французского мне оценки за старание и за оживление, а не за произношение, потому что коверкала я слова знатно.

Ну, сами посудите: я три года изучала английский, а тут за несколько месяцев освою французский и немецкий?

Боже, упаси! Я и так из сил выбиваюсь, чтоб программу по языкам нагнать.

Уроки закончились. Все уже одевались и выходили из гимназии. Я ждала Цыганёнка и Галчонка – как обычно. Неожиданно меня под руку взяла Шурка и спросила:

– Люб, а что там с Мин Со Ёнг? Чего решила? Может, хватит уже в контрах-то с ней быть?

– Ну, не знаю, она сама напрашивается. Попляшет ещё у меня тут! – я погрозила пространству кулаком.

Шурка немного опешила от такого проявления эмоций, пожала плечами и отпустила меня. Зато подоспели обе подружки, и втроём мы вырвались из стен гимназии.

Глава 12.

После гимназии я, как обычно, ворвалась в квартиру. Она оказалась пустая.

Папа ушёл на работу в свою лавку, мама тоже ушла в гимназию, где она работает начальницей. Мишка был в своём кадетском корпусе, учился. Горничная наша, видимо, ушла по делам.

Я, пообедав, села за уроки. Аккуратно выводила циферки и буковки, чтобы не наделать клякс.

Уф-ф-ф… Запыхалась! Ведь буквы были не обычными, а старинными, со всякими ерами и вот такой буквой «i». Ужас!!!

За этим занятием меня и обнаружил мой брат.

– Привет, Люб. Ну, как уроки? – участливо спросил он, кидая свой портфель на кровать.

– Да, ничего, вот математику уже решила, – я была горда решёнными примерами. Это очень трудно! – А сейчас переписываю текст для чистописания. А у тебя как день прошёл?

«Вполне неплохо. Ужасно устал», – бормотнул Мишка и завалился на свою постель.

– Ой, кстати, хотел спросить, – приподнялся на одном локте братишка, немного покраснев. – Та кореяночка, Со Ёнг, с тобой в одном классе учится?

При одном упоминании этого имени, я разозлилась и чуть не поставила кляксу в тетради. Еле успела перо отвести. На столе растекалось тёмно-синее пятно.

«Допустим», – сквозь зубы сказала я, одновременно вытирая кляксу промокашкой.

– Ох, как хорошо! Не могла бы ты передать ей приглашение к нам в гости? – не замечая моего упаднического настроения и оплошности с пером, продолжал мой мучитель. – Хорошо?

Я повернула голову на этого дебила. Издевается или как? Выгнула бровь, скорчила рожу, но пришлось уступить под натиском влюблённого кадета.

– Вот спасибо, удружила! – чуть ли не прыгая от радости, закрутился парнишка. Совсем, что ли, от любви спятил?

Я доделала домашку и думала, чем себя занять, когда мой взгляд наткнулся на забытый граммофон.

Ой, давно я что-то не практиковалась в пении. Надо пожужжать, братику гадость сделать, отомстить за кляксу.

Поставила пластинку с песней «Коробейники».

«Ой, полным-полна коробушка,

Есть и ситцы, и парча.

Пожалей, душа-зазнобушка,

Молодецкого плеча», – завела я песню.

Тут же со стороны брата донеслось: «О нет! Опять ты петь начала! Помогите!»

Я лишь ухмыльнулась и продолжила доводить чувствительного на слух братца:

«Выди, выди в рожь высокую,

Там до ночки погожу.

А завижу черноокую,

Все товары разложу…»

В меня полетела подушка. Ах так!

Я схватила орудие драки и, не останавливаясь, накинулась на Мишку.

– Вы опять шумите? Мешаете же своему отцу! – в комнату вошла уставшая мамочка.

Мы сразу привели себя в порядок и в унисон сказали, что больше так делать не будем.

Мама лишь улыбнулась и закрыла за собой дверь.

Вечером Мишка собрался и вышел на лестничную площадку. Меня грызло любопытство, и я, одевшись, поспешила за братом, сохраняя дистанцию.

Куда это он идёт? Но через несколько минут мне стала понятна его цель. Он шёл к своей любви – Мин Со Ёнг.

Она встретила его на набережной Оки на скамейке.

Я спряталась за деревьями и принялась следить за голубками.

Мишка отдал девчонке вчетверо сложенную бумагу, Мин пробежала по тексту глазами и утвердительно кивнула. Далее они уселись на лавочку и начали разговаривать.

Я устала сидеть в своём укрытии и пошла обратной дорогой домой. По пути решила забежать к Лидке.

Цыганёнок быстро оделась и вышла со мной погулять по мартовским улицам Орла.

Хоть и было немного сыро, но нам в утеплённых, подобных резиновым, сапогах лужи со снегом были ни по чём.

Я рассказала о Мишке с Мин своей подруге. Лида до сих пор была рассержена на поведение новенькой, за её предательство, поэтому не завидовала моему положению.

Как это Мишка мог влюбиться в моего врага № 1? Остаётся тайной.

– А ты задумывалась над поведением этой… новенькой? – задала волнующий её вопрос подруга.

– Если честно, то – нет. Как-то не до этого было. Но ясно, что дело здесь нечистое, – ответила я.

И, правда. Ведь Мин изменилась на следующий день после того, как она выдала мне свою тайну. Потом мы с ней не встречались тем днём. Значит, что-то случилось после этого разговора.

Свои размышления я передала Лидке.

– Хммм… это интересно. Может, у нас появились какие-нибудь «уши» в гимназии? – предположила она. А что, очень даже может быть!

Порешив подумать над этим на досуге и выследить «уши», мы с Лидой расстались.

Я стала перебирать варианты гимназисток из своего класса, которые могли бы подслушать наш с Мин разговор и выболтать тайну другим. А Мин подумала, что это я выболтала про её любовь к Мишке!

Надо, надо разобраться с этим делом!

Но на Мин Со Ёнг я всё равно сердита, что она подумала на меня. Я до такого никогда бы не опустилась!

Глава 13.

В этот раз расскажу, мой милый дневник, о том, что случилось на днях.

Начну, пожалуй, с гимназии, а точнее с урока моей прекрасной географии. Очень уж мне нравится этот предмет.

Совсем недавно, два месяца тому назад, нам повесили новую карту, «немую», как называли её гимназистки. На ней были изображены границы Царской России, отмечены все реки и моря, но не подписаны, и названий городов тоже не было.

К следующему уроку Лисица нам задала повторить города всей Европейской части.

Ну, я всё добросовестно выдолбила, по крайней мере, столицы губерний (вместо областей и других административных единиц) и крупные города знала.

И вот наступил долгожданный день, когда в расписании у нас стояла география.

Я сидела за своей партой и повторяла домашку, когда услышала, как «новенькая» жаловалась своей соседке, что совсем не учила урока из-за того, что читала весь вечер книгу какого-того писателя, которого не было в программе русской литературы.

Ага! Вот и повод помириться. За Мин должок перед учительницей остался с того урока, поэтому её всенепременно позовут к доске.

И правда! Первой Евгения Николаевна вызвала Мин Со Ёнг и попросила перечислить северные города России и показать их на карте.

Лисичка, потряхивая светлыми кудряшками, прошла мимо меня.

Она любила устраивать остальным ученицам тест с заданиями, отличными от того, на что отвечал человек у доски. Во избежание подсказок проходила между столами, проверяя пишущих на наличие шпаргалок.

Вот я, дождавшись, когда Лисица пройдёт мимо нашей парты с Шуркой, начертала на бумажке средними буквами пару городов России и показала Мин, которая умоляюще смотрела на Порт – Соньку, свою соседку. Но меня она узрела, быстренько мелом начиркала пару слов и с довольным лицом начала их перечислять.

Евгения Николаевна с первых же названий внимательно посмотрела на кореянку.

– Интересно, интересно… Девочки, вы слышали о том, что Петровск-Порт (Махачкала), Царицын (Волгоград), Ростов-на-Дону и Екатеринодар (Краснодар) относятся к ряду северных. Так ли это?

Я слегка покраснела, так как случайно ошиблась, написав на листке из Южной части, а не из северной. Получается, я подвела Мин, а ведь не хотела…

Новенькая под её взором скукожилась и замялась.

– Крупицына, вы выручите свою подругу? – взгляд серо-голубых глаз остановился на моей персоне. Подруге? Пффффф… Но встала.

– Итак, какие города относятся к северной России?

– К ряду северных можно отнести Усть-Сысольск (Сыктывкар), Петрозаводск, Архангельск, Молотовск (Северодвинск)… – начала перечислять я, но меня прервали, сказав, что достаточно.

– Вот, Мин, учитесь у Любы. Географию надо знать! – отчитала кореянку учительница и вывела тоненьким почерком в графе с её именем самую страшную оценку для гимназистки – «1». О нет!

Мин грозно посмотрела на меня, когда шла на своё место.

***

Кстати, я так и не выяснила, кто в нашем классе подслушал нас с новенькой. В подозреваемых: Наташа и Машка-Промокашка. Возможно, это даже не они, а из другого класса девочка. После уроков выясним!

А вечером того же дня к нам пришла Со Ёнг со своей старшей сестрой – Мин Джунг Хва. Видимо, компанию собрала.

Да я и не хотела с вами разговаривать! Бесполезно, пока не найду настоящего виновника.

Пока новоиспечённые голубки ворковали на половине Михаила, ко мне на кухню пришла старшая Мин.

– Добрый вечер, Любо! Могу я присесть сюда? – вежливо спросила пятнадцатилетняя девочка-подросток.

Она была среднего роста, с чёрными, как у её сестры, волосами, заплетёнными в две косы, и с тёмно-карими глазами.

Джунг Хва указала фарфоровой рукой на резной стул около стола, где сидела я, изучая на Закон Божий – наискучнейший предмет, так как на нём только говорят много текста и читают заученные молитвы – на следующий урок.

– Да, конечно, садись, – я не отрывалась от чтения жития Николая Чудотворца в учебнике.

– Ты занята? Я бы хотела поговорить с тобой о своей сестре.

Я захлопнула книгу и, положив её на стол, повернула голову к кореянке, севшей справа от меня.

– Я замечаю за своей сестрой очень странное поведение, – начала разговор Джунг Хва. – Раньше, до января, в нашем доме только и было слышно, что «Любо очень хорошая», да «я люблю дружить с Любо». А сейчас уже четвёртый месяц идёт, как Со Ёнг приходит домой, сжимает кулаки и раздаёт тебе проклятия. Что между вами случилось? Поссорились?

Старшая сестра Мин замолчала, а я почувствовала укол вины и тихо, чтобы брат с Со Ёнг не услышали, сказала:

– Да, ты права. Всё случилось в январе. В один из дней она, – я кивнула в сторону комнаты, – рассказала свою тайну и попросила её не выдавать, а я дала ей клятву. Даже сейчас я её держу и не рассказываю тебе, что за секрет. Но, видимо, кто-то нас подслушал и начал издеваться над Мин, потому что на следующий день она пришла вся в слезах, на её столе были какие-то бумажки, а ещё, подумав, что это я её сдала, Со Ёнг ударила меня.

Джунг Хва внимательно слушала меня, и, когда я замолчала, о чём-то задумалась. А я, вспомнив о подозреваемых, решила продолжить:

– Я думала, что это кто-то из нашего класса, но прижав их к стенке, условно, – добавила я, когда Джунг Хва посмотрела на меня удивлённо, – смогла узнать лишь, что они ни при чём. Но девочки сказали, что узнали о тайне от старшего класса.

Мин, которая училась в пятом классе нашей гимназии тут же предложила:

– Давай я тебе помогу. Может, в моём классе скрывается та девочка или девочки, которые случайно подслушали ваш разговор и заинтересовались тайной.

Я сразу же согласилась и поблагодарила за помощь.

Ух, поскорей бы Мин простила меня, терпения вообще уже нет!

В следующий раз напишу, когда дело раскроется. Пока!

Глава 14.

Как и обещала, пишу очередную и, наверное, самую интригующую запись.

Наше дело, назовём его… ммм… «О тайне Мин Со Ёнг», раскрыто.

Вкратце попробую описать всю историю.

После нашего разговора с Джунг Хва обе сестры ушли к себе домой. Я же, напевая песенку, вернулась в комнату – дочитывать Закон Божий. Мишки, кстати, не было: он решил побыть джентльменом и проводить двух дам домой. Ну, и хорошо! Хоть мешать мне никто не будет.

На следующий день я шла в гимназию с волнением по двум поводам: будет Закон Божий – это раз, а два – а вдруг уже сегодня мы узнаем имя шпиона.

Как обычно, сняла верхнюю одежду и пошла по коридору в зал, отделанный, как церковь, на общую молитву. Простояли мы там полтора часа, а может и целых два, – кто его знает! – а потом разбрелись по классам.

Маргарита Львовна любовно осматривала нас, пересчитывала и интересовалась у дежурной, кого и по каким причинам нет. Затем попросила у всех дневники для того, чтобы выставить оценки за неделю (ведь была суббота) и расписаться.

В класс вошёл батюшка Вячеслав. Ознакомившись со списком отсутствующих, он привычно оглядел наш класс своими глазками и попросил Галю прочитать молитву «Отче наш» и «Верую».

Две основные молитвы, которые мы должны были вызубрить ещё в начале года и по очереди каждый урок Закона рассказывать классу.

Вот Галя встала, затем встали мы и батюшка, в конце встала и Лёвушка, внимая молитве. Когда подруга закончила, мы начали урок.

Нас стали спрашивать про житие Николая Чудотворца, которое мы изучали на прошлом занятии.

Закончился первый урок, наступил второй – рисование. Вот после него, когда я шла с Лидой и Галей в столовую, нас догнала Джунг Хва с какой-то девочкой, которую кореянка вела за шкирку, как провинившегося котёнка.

– Люба! Я нашла виновницу! Это Нелли, из моего класса, – сказала старшеклассница, отпуская испуганную золотоволосую блондинку, переступающую с ноги на ногу. – Нелли, скажи девочкам.

– Да, это я подслушала ваш разговор с Со Ёнг и потом рассказала своим подругам. Простите меня, пожалуйста, такого больше не повторится, – еле слышно прошептала Нелли виноватым голосом, глядя в пол.