Петербургские обочины

Наконец это время настало. В один из весенних теплых деньков, когда никого не было дома, я решилась на побег. Мне пришла в голову безумная идея взломать замок на двери, ведущей в комнату Зои. У неё где-то должна быть заначка. Помимо денег я решила забрать ноутбук. Я ощущала себя преступницей, но другого выхода не видела. Очень тяжело было нести на себе ребенка, сумки и ноутбук. Я бежала что есть силы, подальше от этого тухлого места. Мне было совестно и страшно, но в то же время я радовалась освобождению.

Добравшись до города, я нашла салон, где принимали бэушную технику. Я сдала ноутбук за 5000. На эти деньги можно было снять хостел и пожить какое-то время.

Как же я гордилась своей решительностью! Этот поступок стал для меня показателем моего внутреннего роста. Смелое и взрослое решение. Оказавшись наедине с собой, в тишине и спокойствии, я начала думать, что делать дальше. Друзей в городе нет. Чтобы их завести, нужно потратить немало времени, которого нет. Деньги заканчивались. Становилось страшно.

Мне позвонил брат, спросил, где я. «Они ищут меня. Если найдут, то все повторится». Но, как бы там ни было, мне пришлось встретиться с родственниками. В тот момент мне жизненно необходимо было выйти на работу. Я сказала, что иду зарабатывать, а их обязанность – сидеть с Витенькой, играть с ним, гулять, кормить, мыть. Я дала им чёткие указания. Я не хотела оставлять Витеньку с родственниками, но больше никому не могла его доверить.

В тот же день я начала активно искать работу или подработку. У меня был только кнопочный «Нокиа», а чтобы найти вакансии, нужен был доступ к интернету.

Ловите мой личный питерский лайфхак – как выйти в интернет, не имея ни смартфона, ни ноутбука. Во всех пятизвездочных отелях Северной столицы есть бизнес-центры, оснащённые компьютерами и оргтехникой. Я исследовала этот вариант и обнаружила, что гостиница «Октябрьская», отели «Краун плаза», «Коринтия» и «Талион Империал» оснащенны необхоимой мне техникой. Практически всегда компьютеры были свободны. Дольше всего я пользовалась услугами гостинцы «Октябрьская».

«Запрет»

Сбежав с ноутбуком Зои с 21 километра Ленинградской области и приехав в центр Питера, я начала активно исследовать hh, indeed, superjob, avito, jooble. Я создала резюме и откликалась на вакансии мечты, ожидая, что меня пригласят работать по специальности с зарплатой не менее 60 тысяч в месяц. Только вот месяц до зарплаты я ждать не могла.

Вакансии промоутера в шоу-баре выглядели самыми привлекательными и доступными для меня. Работодатели обещали ставку за выход 500 рублей и 1000 рублей за каждого заведенного гостя. Причем оплата ежедневная. Правда, потом выяснилось, что 1000 рублей за гостя я получу, если гость что-то закажет в баре, а не просто зайдет и выйдет.

Моя промо карьера началась в сентябре 2012 года с заведения «Запрет», которое находилось в подвальном помещении на одной из центральных улиц Санкт-Петербурга. Оно и по сей день там находится, только под иным названием. Каждые два-три года шоу-бары меняют названия.

В «Запрете» я встретила странную парочку: Виталика и Настю из города К. Их поведение, манеры, внешность выдавали провинциальную родословную с головой. Виталик, болезненно худой молодой человек, видимо, бывший наркоман, привёз Настеньку из далекого захолустья и отправил её работать промоутером на улицу. Жили они в стареньком джипе, на котором и приехали. Я впервые видела людей, которые жили в машине. Настенька, вроде не наивная, но безгранично преданная Виталику, слушалась его во всем. Прежде она училась на юриста, но что-то пошло не так. Она встретила Виталика, и они решили покорять Северную столицу. Когда я спросила её, почему бы им не снимать комнату в хостеле, чтобы нормально высыпаться и принимать душ, она сказала, что они копят деньги.

Почему-то я не верила, что Настенька с Виталиком по любви. Не нравилась мне эта история, и иногда становилось очень жаль девчонку. С другой стороны, она была достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения. Настя тысячи раз могла уйти от Виталика, но не делала этого.

Итак, мы с Настенькой рекламировали шоу-бар «Запрет». Холодными зимними ночами мы стояли возле входной двери, согреваясь дешевым обжигающим пальцы чаем в пластиковом стаканчике и горячими разговорами о нашей жизни. Настя была довольно странной барышней. С виду хилая, изнеможденная, бесконечно уставшая от бессонницы и недоедания, но при этом полная какой-то безумной любви к Виталику. Я до сих пор не понимаю, что она в нём нашла. Сколько с ним не общалась, ничего особенного в нём не видела. Наоборот, он меня отпугивал своей странной ухмылкой и холодным взглядом. Ко всему прочему, у него был сын от другой женщины. Настенька же, как собачонка следовала за Виталиком повсюду, стирала ему вещи, готовила, зарабатывала ему на новую машину. Она явно ему прислуживала, покорялась и унижалась. Так и хотелось высказать ей: «Где твоё достоинство, женщина?»

Настюшка курила как паровоз, от этого у нее были жёлтые пальцы, опухшее лицо и синяки под глазами. Кожа и зубы тоже были испорчены сигаретами. Она зазывала гостей прокуренным голосом, в котором всегда слышалась какая-то обреченность. Ей было не больше тридцати, но выглядела она старше. По какой-то до сих пор не понятной мне причине Виталик стал для неё небесами обетованными, путеводной звездой и спасательным кругом. По моему мнению, он хитро использовал её для своих корыстных целей.

Я и Настя простаивали ночи напролёт на центральной улице Питера, танцуя в объятиях холода. Обе были одеты во что попало, главное, чтобы было тепло. Мы задорно приглашали определенного типа мужчин на уникальную шоу-программу. Наша рабочая смена длилась с 19:00 до 6:00 утра. Но я могла позволить себе прийти к 22:00, так как у меня всегда находились веские причины. Настенька же приходила к 19:00 и работала за двоих до моего прихода. Она всегда по-детски искренне радовалась мне, горячо обнимала меня, словно мы дружили с детства. Замечу, что в других ночных заведениях, в которых я позднее работала промоутером, нам администратор клуба наливал стопочку для согрева. В «Запрете» мы согревались дешевым пакетированным чаем и кофе «три в одном» из ближайшего супермаркета. В какие-то моменты нам даже было весело. Ещё нас с Настенькой согревала мысль о том, что в 6:00 утра мы получим выстраданные рубли, заветный гонорар.

Здесь я вернусь в своё благополучное прошлое с родителями. Нельзя не отметить, что я была книжным червём, у которого и мысли не было погулять после 23:00 в центре Находки и тем более пойти в ночной клуб. Ночные клубы в то время я считала гнилым местом для прожигания денег и тратой драгоценного времени. В общем, воспитание родителей мне привило не только нравственно-моральные принципы, но и зашоренность, ограниченность и букет запретов. Это ошибка не только моих родителей, но и большинства предков, которые, желая своему чаду благополучия, забывают о том, что благими намерениями вымощена дорога в ад.

В Санкт-Петербурге из домашней девочки я превратилась в клубную. От родительской модели идеального ребенка ничего не осталось. Для меня настали дни, полные приключений, авантюр и открытий. Каждый день менялось моё отношение к жизни и представление о тех или иных вещах. Все происходящее вокруг изумляло меня своей «дикостью». Мне становилось интересно, любопытно, как это – жить по-другому. Новое, неизведанное, странное и пугающее настоящее манило меня. Попробуйте постойте ради эксперимента на улице одна всю ночь, и вы поймете, о чем я.

Шоу-бар «Запрет» находился, как и многие подобные заведения, в подвале исторического здания на одной из центральных улиц Санкт-Петербурга. «Запрет» абсолютно не вписывался в питерскую архитектуру, чем вызывал отторжение у интеллигентов и просто образованных людей. Подобные заведения смотрелись уродливым фурункулом на здоровом теле великих творений архитектуры.

Мне и в голову не приходило восторгаться красотой, которая окружала меня в тот момент. Многие люди мечтают хоть на денёк приехать в Питер и полюбоваться произведениями искусства. Я же стояла на Невском в ожидании очередного богатого гостя, который должен мне обеспечить завтрашний день.

В ночном марафоне я состязалась с самой собой и спрашивала: на что ты способна сегодня? У меня не было Дома. Мы с семьёй постоянно переезжали из хостела в хостел, из отеля в отель – на что хватало денег. Мой малыш видел меня очень редко и недолго. Мне постоянно нужно было бежать на работу. Моя мама согласилась сидеть с малышом, но при условии, что я буду содержать ее и Бориса.

Многие зададутся вопросом: почему мы не сняли квартиру? Объясняю: моего ежедневного заработка хватало только на еду и хостел. Хорошая квартира с удобствами стоила вместе с залогом около 40 тысяч. Можно, конечно, разбить залог на две части, если хозяин попадется чуткий и великодушный. Но не было даже 20000 единовременно. Нам удалось переехать в съёмное жилье только в 2015 году, когда я смогла подкопить и начала неплохо зарабатывать на двух работах.

Я сходила с ума от того, что не могла находиться с сыном, смотреть, как он растет, развивается. Работа сутки напролет изматывала меня. Я приходила домой без сил, могла только принять душ и поспать. Я не могла себе позволить устроиться на официальную работу, с соцпакетом, белой зарплатой и нормированным графиком – да, я мечтала об этом, но деньги были нужны здесь и сейчас. Имея красный диплом и разговорный английский, глупо слоняться по улицам, выпрашивая чаевые у мужичков. Так мне говорили многие. Только никто мне не показал, как можно было поступить иначе.

Каждую ночь я стояла на улице с приветливой улыбкой, изображая большой интерес к происходящему. Я не пропускала ни одного мужчину, который походил на потенциального гостя. Вера бомбила Невский, и тысячи людей её слышали. Так себе популярность. Поток людей не прерывался. Время в Северной столице относительно: город пульсирует в любое время суток. Устали, хотите поспать? – езжайте в провинцию и спите там. Питер для тех, кто не тратит время на сон.

Так с Настюшкой мы коротали ночи, изнемогая от усталости, холода и недоедания. Тренировали выносливость. Возможно, кто-то на этой же самой улице в это же время признавался кому-то в любви. Параллельная вселенная, куда нас не взяли.

Я мерзла постоянно. Ненавижу холод. Он сковывал меня так, что я не могла членораздельно произнести рекламный текст. Порой я не чувствовала кончиков пальцев.

Частенько у меня был нулевой баланс на телефоне, я не могла позвонить сыну и пожелать ему спокойной ночи. Каждый раз, оставляя его, я чувствовала комок в горле. Сын хватал меня за ногу и не отпускал. С тяжелым сердцем я сбегала на работу, пока мама отвлекала его. Мне никогда не забыть этих глаз. Как же хотелось наплевать на всё, остаться с моим солнышком, обнять, поиграть, рассказать ему сказку…

Мой брат, от которого я ожидала хоть какой-то поддержки, сам в ней нуждался. Квинтэссенция безразличия, лени и трусости, он во всём слушался мамочку. Мама держала Бориса на привязи, потому что не хотела отпускать любимое дитятко в жестокий мир.

Миллион раз я спрашивала Бога: почему я оказалась в таком положении, что я такого натворила? Видимо, натворила немало. Теперь мне оставалось надеяться на саму себя и молиться. Сейчас я понимаю, что путь, который мне пришлось пройти, был необходим. Только пройдя его, я смогла многое понять.

Вы, верно, полагаете, что после ночной смены я спала. Иногда. Денег постоянно не хватало, поэтому я нашла дневную подработку. Мне посчастливилось устроиться в ТРК «Галерея» преподавателем детских мастер-классов. Конкурс был высокий, но каким-то чудесным образом меня взяли на место без педагогического образования. Наверное, потому что у меня был ребенок.

Дети – это бесконечная радость. Много детей – большая ответственность и быстрая утомляемость. Пройдя медосмотр и инструктаж, я оказалась в сказке – в настоящей сказке. Детский островок в «Галерее» имитировал сказочный мир, в котором я, как фея, обучала детей разному ремеслу. Я сняла комнату прямо возле «Галереи», в отеле «Самсон». Главный плюс этой работы – я могла привести сына, который играл с детьми и искренне этому радовался. Я всячески старалась подарить ему полноценное детство и всестороннее развитие. Самое главное – мы были рядом. Витенька сильно ревновал меня к другим детям, требовал абсолютного внимания. Администратор ругала меня за то, что сын отвлекает меня от других детей. Когда из-за смены руководства «Галереи» детский островок закрыли, я очень расстроилась. Нужно было снова мчаться на поиски очередной подработки, ну а Витеньке предстояло сидеть с бабушкой.

Семья снова начала кочевать из хостела в хостел. Мы не могли долго задерживаться на одном месте, так как не имели возможности бронировать на долгий срок. К тому же маме всегда что-то не нравилось: она устраивала скандалы, и приходилось съезжать. После «Запрета» я перешла зазывать гостей в клуб «Дики», и мы переехали в хостел «Компас».

«Компас» Бэллы

Я и моя семья, словно цыгане, кочевали с места на место, из хостела в хостел. Вынужденная необходимость. В 2013 году я нашла через booking.com хостел «Компас», где в очередной раз хотела обрести временное прибежище. Теплый и приветливый персонал встретил меня и Витеньку так, словно я была их дальняя родственница.

Хостел держала семья Меникян, замечательные люди родом из Армении. Такие веселые, жизнерадостные и яркие. Я смотрела на них широко открытыми глазами и восхищалась моделью их семьи. Они всей семьей приехали в Россию, ассимилировались, открыли хостел, живут и работают вместе. Такие прочные узы необходимы каждой семье.

Мне с ребёнком полагалось жить в отдельном номере, но я не могла себе этого позволить. Мне хватало только на место во восьмиместном номере. А может, так Бог устроил: «Вот, Вера, учись жить среди людей, бери от них все нужное и полезное».

В «Компасе» я познакомилась со многими людьми. Переезжала из номера в номер – в зависимости от платежеспособности. Хозяин хостела, мужчина 40 лет, добродушный и веселый человек, не раз помогал мне. Он всячески подбадривал меня, беседовал на разные темы, не давал унывать, тайком от своих родных давал мне деньги на свой же хостел. Так благородно с его стороны! Он рисковал. Женатый мужчина, у которого две дочери работают в хостеле админами, тайком помогал мне. Чтобы встречаться со мной чаще, он попросил меня научить его разговорному английскому языку. Я тут же согласилась, чтобы хоть как-то отплатить за его доброту.

Мы встречались в разных кафе, и я старалась обучить его азам. У меня, к сожалению, не было методического материала, поэтому я шла в «Буквоед» и покупала учебники по английскому для него. Судя по его настроению, ему нравилось проводить со мной время, подбадривать меня, выводить из ступора и депрессии. Я нуждалась в таком дружеском внимании, но очень боялась, что дружба может перерасти в нечто иное. Порой у меня возникало чувство, что я ему нравлюсь, и он занимается английским не ради английского. Мне так недоставало мужского плеча и помощи! Но я не могла использовать этого достойного человека в своих интересах. Я не хотела обманывать его семью. Все члены семьи Меникян мне нравились. Таких замечательных людей я редко встречала, и мне очень не хотелось портить им жизнь.

По ночам я продолжала стоять на своем промоутерском посту в «Дики». У меня не было тёплой одежды, поэтому директор клуба заказал для промоутеров пуховики с эмблемой заведения на спине. Синтепоновый невзрачный пуховичок был мне велик, но он меня согревал морозными питерскими ночами. Сапожки с искусственным мехом я «увела» из «Галереи» вместе с шапочкой.

«Компас» в некотором роде стал моим ориентиром по жизни. Я встретила Бэллу, добрую, солнечную, чуткую девочку, которая подрабатывала админом в хостеле у родителей. Я жила в вечном стрессе, потому что от меня зависела жизнь моего ребенка и наше будущее. Бэлла меня успокаивала, старалась помочь чем могла, даже отдавала свои вещи. Ее сестра Мадлен, которая работала вторым админом в хостеле, вызывала во мне противоречивые чувства. Мадлен обладала красотой снежной королевы. Ее приветственная улыбка, скорее всего, была лишь рабочим инструментом, который она применяла при встрече с гостями. С Мадлен мы практически не разговаривали, но очень быстро сдружились с Бэллой. С ней я могла легко говорить обо всем и не чувствовать себя обделенной жизнью.

Однажды мы задумали аферу.

Возле парадной стояла пыльная, со следами ржавчины Audi А6 c тигром на капоте. Модель не старая, но подбитая. И самое странное – все колеса были спущены. Я поняла, что машина стоит здесь давно. Когда Бэлла пришла на смену, я тут же ей рассказала о своей находке.

– Мы можем ее угнать! – радостно выпалила Бэлла.

– Бэлла, самое интересное, что все двери открыты, – возбужденно рассказывала я.

– Да, ладно! Ты уверена? – усомнилась Бэлла.

– Я проверила, – гордо подтвердила я.

– Вот это да! Это так странно. Что там могло произойти?

– Раз колеса проколоты и она брошена, может, кого-то арестовали, – предположила я.

– Далеко на ней не уедешь. Нужен эвакуатор. Оттащим куда-нибудь. Снимем номера… – у Бэллы горели глаза. Она с таким азартом расписывала свой план, что мое воображение разыгралось не на шутку.

– Если брать эвакуатор, нам понадобится человек, который решит помочь и согласится эвакуировать краденную машину. Придется ему заплатить сначала, – начала рассуждать я.

– Да. Здесь «тыщей» не отделаемся. Давай сначала её обыщем, – предложила Бэлла.

Во мне разбушевался авантюризм. Давненько я не встречала людей, которые так легко идут на риск. Нужно иметь смелость, чтобы решиться на такое.

– Только вокруг несколько камер. Банк рядом. Две камеры как раз захватывают место, где стоит машина, – предупредила я.

– Это не территория банка, так что не их дело. Машина стоит возле парадной, значит, она принадлежит кому-то, кто живет в этом доме, – блестяще заключила Бэлла.

– Нам нужны куртки с капюшонами, чтобы не было видно наших лиц, – сказала я. – У меня в клубе как раз есть подходящие курточки. Я принесу.

– Идея – огонь! – Бэлла радовалась, как ребенок.

На следующий вечер я принесла те самые некрасивые пуховики. В них мы были похожи на двух вахтерш. Внутри меня все трепетало от мысли, что мы идем обыскивать чужую машину. Одна – пай-девочка, которую мариновали в интеллигентной атмосфере годами, вторая – дочь полицейского.

Во втором часу ночи, когда все уже смотрели пятый сон, две новоиспеченные бандитки в фуфайках вышли из парадной, озираясь по сторонам. На руках у нас были зимние перчатки, так что никаких следов. Горячие штучки!

Бэлла начала обыскивать заднее сиденье машины, а я – салон. Сердце бешено колотилось от страха, но любопытство пересиливало.

– Багажник тоже открыт! – задорно сообщила я Бэлле.

– Давай, забираем все документы, и в хостел, – Бэлла начала все быстро сгребать в кучу.

Я нашла пакет и стала все бумаги складывать в него. Мы управились за десять минут и второпях вернулись в «Компас». Оказавшись в хостеле, мы выдохнули, переглянулись и улыбнулись друг другу.

– Пойдем на кухню, там все и рассмотрим, – предложила Бэлла.

Нам не терпелось разглядеть каждый листок. Обе беззвучно ликовали от того, что провернули такое рискованное дело. Мы готовы были кричать во все горло, восхищаясь собственными решимостью и безбашенностью, но обстановка не позволяла. Пришлось торжествовать про себя. Мы поздравили друг друга крепкими объятиями и тихими аплодисментами.

Трофеи стоили затраченных усилий. Среди них оказались документы на машину, техосмотр, копия паспорта, чеки, выписки… Материала оказалось достаточно, чтобы найти того, кому принадлежала машина. И мы его нашли.

Некий А. С., мужчина средних лет с обычной внешностью и очень тяжелым взглядом, судя по фотографиям. Я нашла его в ВК. Оказалось, что он сидит в тюрьме, в этом он сам признался. Я начала с ним переписку, совершенно не переживая и не задумываясь о том, за что его посадили. У нас с Бэллой была цель – заполучить машину. Ведь зачем машина тому, кто сидит в тюрьме!

Приближалось Рождество. В воздухе пахло чудом. Мы подумали, может, А.С. захочет совершить чудо для нас и подарит нам свою дряхлую лошадку? Почему бы не подарить двум красавицам такую игрушку на Рождество? Только А. С. оказался жадным до денег. Он пытался нам продать свою рухлядь. До чего порой мелочны люди. Мог бы сделать доброе дело и искупить тем самым пару-тройку грехов.

Мы с Бэллой, конечно же, не собирались её покупать. Но нам стало любопытно, за сколько он нам ее отдает и как он проведет сделку, находясь в тюрьме. Трухлявая «Ауди А6» с ржавеющей подвеской и спущенными колесами, покрытая ссадинами и шрамами, словно бывалый пират, оценивалась хозяином в 300 000 рублей. Как ни крути, старушка не стоила таких денег.

Мы с Бэллой притворились, что цена нас устраивает, и спросили, как можно ее купить. У находчивого А.С. тут же был готов ответ. Оказывается, у него есть знакомый юрист, который может по доверенности произвести сделку. Даже если всё это теоретически и возможно, то связываться с человеком, который сидит по неизвестной статье, опасно. Я его заблокировала.

– Может, все-таки поищем эвакуатор? – не унималась Бэлла. – Если нам удастся найти сообщника, мы с ним поделимся деньгами, которые получим от продажи машины.

У Бэллы папа полицейский, в случае чего она отделается предупреждением. А для меня это большой риск. Хотя внутренне я была готова пойти на преступление, но не готова была переступить черту. Собственно, Бэлла была девочка-бомба, хулиганка. Ее мало заботили последствия, она вся отдавалась процессу. Этим она мне и нравилась. Именно такого отношения к жизни мне не хватало

– Даже если мы найдем эвакуатор, нужно где-то ее спрятать. Придется поменять номера и разобрать ее на части, нам не удастся продать ворованную машину целиком, – аргументировала я, окончательно разочаровавшись в нашем плане. – По крайней мере, стоило попробовать. Мы теперь опытные детективы, – улыбнулась я Бэлле.

– Только преступницы из нас никакие, нет у нас криминального таланта, – заключила Бэлла, выкидывая бумаги в мусорное ведро.

Мы сдались, игра не стоила свеч. Сейчас, вспоминая об этом, я не могу поверить, что планировала угон. От мелкого воровства до угона – всего лишь несколько шагов. Главное, уметь вовремя остановиться. В один прекрасный момент я поймала себя на мысли… нет. Скорее, мысль поймала меня в момент моей внутренней мутации. Так вот: жажда наживы может за минуту превратить приличного человека в монстра. Преступление пленяет и порабощает. Нужно быть очень внимательным с тем, через что вы переступаете: через себя или через закон. Мы с Бэллой едва не оказались в ловушке собственных предубеждений. Не так важно было заполучить саму машину, сколько доказать самим себе, что мы способны совершить преступление. Переступить ту грань, которые многие переступить не решаются. Расширить рамки дозволенности и нарушить запреты. Пытливым умам и авантюрным особам душно в стенах серых будней.

Мы с Бэллой здраво оценили ситуацию. Машина не стоила такого риска и сверх усилий. Эта операция оставила глубокий след в памяти и сердце. Впоследствии я уже не могла умалить навязчивой идеи разрушать стереотипы, совершать невероятные поступки, бросать вызов повседневности.

«Дики»

В 2013 году я пришла в «Дики». Клуб находился в подвале старинного здания, он был намного меньше «Запрета». Директор шоу-бара Роман А. предложил мне попробовать танцевать у пилона в платье, не раздеваясь. Роман нравился мне больше всех директоров подобных заведений, которых я встречала. Весельчак и транжира, любил покутить и помутить с девочками. Самый человечный. Он дал мне работу и телефон, а самое главное – он поверил в меня. Он заботился о своих сотрудниках, интересовался их положением, вовремя выплачивал зарплату. Заряжал всех своим оптимизмом и веселым нравом.

Моя мама, когда мне было 6 лет, отдала меня в балетный класс к своей подруге Лиде. Я помню фотографию, где по рукам и осанке было видно, что я занимаюсь хореографией. Я ходила туда год, но вскоре мы переехали в другой район. Кто-то должен был отвозить меня в ДК им. Ленина, чтобы я могла заниматься танцами. Ни папа, ни мама не нашли на это времени. С тех пор я затаила обиду на родителей, не поддержавших мою мечту. Всё их внимание перешло к маленькому брату.

Мне всегда не хватало танцев. Я могла себе позволить потанцевать только в своей комнате. Ничто так не окрыляет меня, как танцы. Они дают мне внутреннюю свободу. Сейчас я со всей уверенностью могу сказать, что танец на пилоне – это искусство. Неважно, как вы к этому относитесь. Пока сами не станцуете, не поймете. Главное при этом не что вы танцуете, главное – как, с каким настроением. Если вы танцуете с душой, то это уже мастерство.