100 великих географических открытий

Тур Хейердал, сторонник гипотезы заселения Океании с востока, из Южной Америки, старался доказать, что именно эти переселенцы привезли с собой батат, а также устраивали аху на манер пирамид и высекали из скал истуканов. Против этой гипотезы имеется много веских свидетельств. Культура и языки жителей Океании имеют много общего между собой (полинезийские корни) и практически ничего – с культурой и языками жителей Южной Америки. Именно полинезийцы, а не инки, были великолепными мореходами и обладали надежными судами. Двигаясь от материка в сторону открытого океана, можно лишь через два-три месяца, да и то по случайности, наткнуться на остров. Напротив, путь от островов Восточной Океании на восток обязательно приведет к берегам Южной Америки. Полинезийским мореплавателям, судя по всему, удалось пройти этот путь, познакомиться с неведомой цивилизацией, обзавестись клубнями батата и вернуться на родину.

Наиболее убедительно обосновал возможность «открытия Америки» океанийцами (еще раньше, чем это сделали викинги и Колумб) французский ученый и отважный путешественник Эрик Бишоп. Начиная с 1934 года он много раз выходил в океан на самодельных плавательных средствах, сделанных по типу древних судов и плотов. Он ходил из Полинезии к берегам Южной Америки и в обратном направлении, не раз терпел кораблекрушения, но несокрушимо верил в свою идею: полинезийцы совершали плавания до современного Перу и обратно. Только во второй половине XX века ему удалось доказать на собственном опыте, что подобные путешествия возможны. В 70 лет он предпринял очередное путешествие на своем плоту, благополучно достиг Перу, но на обратном пути скончался в открытом море.

На острове Пасхи мы сталкиваемся с весьма показательной и поучительной географо-экологической моделью глобальной цивилизации. Об этом на Московском всемирном геологическом конгрессе в 1982 году сделал интересный доклад «История острова Пасхи. Глобальные обобщения» американский ученый Ч. М. Лав. Все имеющиеся факты подтверждают идею заселения острова Пасхи переселенцами из Восточной Полинезии около 500 года н. э. «Быстрое широкое развитое строительство сложных аху с использованием глыб весом до нескольких тонн, – пишет Лав, – началось не ранее 1050 года н. э… Наличие древесных ресурсов позволяло сооружать дома на столбах, каноэ для рыбной ловли, а также рычаги и салазки, приведшие к расцвету мегалитической культовой архитектуры. Сооружение сложных аху, создание и установка огромных фигур, символизирующих предков, достигли пика примерно к 1440 году н. э. В течение последующих 200 лет большая часть древесной растительности острова была истреблена. Сохранность и плодородие почв понизились, количество каноэ сократилось, и основные ресурсы моря стали недоступными».

Истощение природных ресурсов изменило социальную обстановку на острове. Начались войны, дело дошло до людоедства. Культура пришла в упадок. Численность островитян быстро сокращалась. Если прежде она доходила до 10 тысяч, то теперь не превысила двух. Возможно, именно тогда островитяне стали низвергать памятники предкам. Правда, продолжалось строительство новых аху, но нередко за счет разрушения старых и с использованием сравнительно небольших глыб, которые могли перемещать несколько человек без помощи рычагов и слег.

«Важность истории острова Пасхи, – сделал вывод Лав, – заключается в изучении динамического равновесия, достигнутого на нем, а также изменений, происходивших в замечательно энергичном и мобильном полинезийском обществе, когда оно столкнулось с непрерывным сокращением ресурсов и увеличивающейся скудностью окружающей среды».

По-видимому, гигантские аху и величественные каменные изваяния острова сооружались в честь героических предков, открывших и освоивших этот затерянный в океане клочок суши. Но уже само возвеличивание предков потребовало огромных усилий (в ту пору избыток населения не вредил, а позволял использовать свободную рабочую силу). Последние деревья были использованы на рычаги, слеги, полозья для перевозки каменных глыб. Оголенные, лишенные растительности склоны гор подверглись эрозии; дожди и ветры смывали и сдували остатки плодородных почв. Не из чего было строить лодки не только для дальних морских экспедиций, но и для ловли рыбы. Недостаток природных ресурсов подорвал экономические основы общества и вызвал острые социальные конфликты…

Ситуация с лесами и почвами на современной Земле начинает все больше напоминать то, что происходило на острове Пасхи в период упадка культуры. Планета наша велика и обильна, но должного экологического порядка на ней нет. Не удается ограничить неуемную жажду все более обильных материальных благ тех немногих представителей человечества, которые и без того живут обеспеченно. Именно это, а вовсе не рост населения Земли вызывает экологический кризис.

История не только паскуанской, но и всех исчезнувших цивилизаций свидетельствует: у людей должны быть ограниченные материальные и безграничные духовные потребности. Только при этом условии человечеству удастся благополучно существовать на своем крохотном обитаемом космическом острове.

Из Азии – в Америку

(русские мореходы)

Петр I в 1724 году распорядился узнать, «соединяется ли Азиатский материк с Америкой». Начальником экспедиции назначили опытного морехода, выходца из Дании Витуса Беринга, а его помощником – лейтенанта Алексея Ильича Чирикова. Путь на санях, телегах, лодках через всю восточно-европейскую и сибирскую Россию занял два года. Наиболее трудными были последние полтысячи километров: зимой впроголодь, без дорог, впрягались в тяжелые сани, на которых везли тяжелые грузы. После стоянки в Охотске переправились через Охотское море, построили бот «Святой Гавриил». На нем из устья реки Камчатки пошли вдоль берега полуострова на северо-восток, за Анадырским заливом открыли залив Креста и бухту Провидения. Перед входом в пролив (Берингов) открыли остров Святого Лаврентия.

Следуя дальше на север, участники экспедиции потеряли из виду и азиатский и американский берега. Плыли еще два дня на север, но не встретили земли. Чириков предложил направиться на запад, до устья Колымы, но его не поддержали. Решено было возвращаться. На обратном пути они открыли остров Святого Диомида.

Путь пакетбота «Св. Петр» из Камчатки в Америку и обратно с указанием открытых во время плавания земель

На следующий год Беринг сделал попытку достичь Америки, но не проявил должной настойчивости и повернул назад, так и не добившись цели. Он отбыл в Петербург. В его отсутствие завершили исследование пролива подштурман Иван Федоров и геодезист Михаил Гвоздев. Они близко подходили к американскому берегу и составили первую карту территорий и акваторий между Аляской и Чукоткой.

Тем временем в Петербурге организовали новую крупную экспедицию под руководством Витуса Беринга. Его помощником снова стал Алексей Ильич Чириков. Цели предполагались главным образом исследовательские, географические. Имелся специальный отряд научных работников, представленный Петербургской академией наук. Его так и называли: Академический отряд Великой Северной экспедиции.

В Охотске оборудовали два экспедиционных судна: «Святой Петр» и «Святой Павел». На восточном берегу Камчатки у Авачинской бухты гавань, где перезимовали эти корабли, назвали их именами – Петропавловской. Позже там вырос город.

Летом 1741 года отправились в плавание: Чириков – на «Святом Павле», Беринг – на «Святом Петре». Корабли были достаточно крупные, водоизмещением 100 т, с командами по семьдесят пять человек. Поначалу решили проверить слухи о «Земле Жуана-да-Гамы»: прошли на юго-восток, но нигде не обнаружили даже острова. Затем пути кораблей разошлись. Беринг в середине июля достиг американской земли, увидев издали заснеженные горные вершины. Наиболее высокую из них назвали горой Святого Ильи (так же, как весь хребет). Корабль шел вдоль берега. Молодой ученый Георг Стеллер предлагал провести исследования открытой земли. Но ему разрешили только небольшие экскурсии.

Они пошли на запад вдоль Алеутских островов, принимая их за берега Америки. Погода была ненастной, моряки мучились от холода, сырости, недостатка еды и питья; многие были больны. Встретив землю, решили, что это Камчатка. Трудно было отыскать гавань. Бросили якорь вблизи скал, но лопнул канат. На их счастье, сильная волна пронесла корабль над рифами и опустила близ берега.

Решили устроить зимовье: наступил ноябрь. Всего десять человек оставались здоровыми. Они перенесли на сушу провиант и больных. Выкопали землянки. Один за другим умирали тяжелобольные. 8 декабря пришел срок Витусу Берингу. Его ожидала громкая посмертная слава, пожалуй, не без преувеличений. В его честь были названы: море, пролив, остров, а также Командорские острова. В действительности первыми еще в 1648 году обогнули северо-восточную окраину Азии по морю и открыли здесь два острова Семен Дежнев и Федот Попов; они же первыми из европейцев вышли в море, омывающее Чукотку, Камчатку и Аляску. Беринг прошел проливом в 1728 году – именно этому повторному открытию суждено было стать известным ранее, чем в якутском архиве в 1736 году были разысканы донесения Дежнева академиком Г. Миллером.

Весной надо было бы покинуть остров, но корабль находился в плачевном состоянии: его разобрали. Ни одного плотника среди них не осталось – все умерли. Выручил казак Савва Стародубцев. Он сумел построить бот длиной 11 м. В начале августа спустили его на воду, 13 августа отошли от острова, тесно усевшись: их было сорок шесть человек. Через четыре дня увидели берега Камчатки. Из-за штиля пришлось идти на веслах. Прошло еще почти две недели, прежде чем они добрались до Петропавловска.

Плавание «Святого Павла» прошло тоже не без трагических происшествий. 16 июля они увидели острова близ американского берега, на одном из них высадили для разведки на лодке одиннадцать вооруженных людей. Когда те не вернулись – еще четырех. Все пятнадцать пропали без вести. Не стало и лодок, без них нельзя было высаживаться на берег хотя бы за пресной водой. Чириков решил повернуть назад. На пути «Святого Павла» часто встречались сплошные туманы, неблагоприятные ветры или штили, так что переход до Петропавловска занял десять недель. Попутно открыли несколько островов.

В рапорте начальству Чириков дал первое в истории описание северо-западного берега Америки. Летом следующего года он снова отправился на восток, побывал около нескольких островов (в том числе и у того, где пропали люди команды Беринга), надеясь обнаружить товарищей, но ни с чем вернулся на Камчатку.

Надо заметить, что в истории географических открытий имя Чирикова осталось в тени командора Беринга (о чем свидетельствуют и географические названия). Дело в том, что сообщение Чирикова о его плавании оставалось в секретных архивах до конца XIX века (было опубликовано только в 1941 году). Выяснилось, что руководимый им пакетбот «Св. апостол Павел» достиг американского берега раньше, чем судно Беринга, и обследовал открытую землю дольше и основательней, чем Беринг.

Что касается Берингова пролива, то и тут ситуация достаточно сложна. По мнению известного русского географа Л. С. Берга, «первым, открывшим пролив между Азией и Америкой, был не Дежнев и не Беринг, а Федоров, который не только видел острова Гвоздева и противолежащие берега Азии и Америки, но и первый положил их на карту». Действительно, в 1732 году на боте «Св. Гавриил» Иван Федоров совершил плавание не только вдоль северо-восточной оконечности Азии, но и лежащей напротив западной окраины Аляски; геодезист Михаил Гвоздев первым нанес на карту очертания пролива, разделяющего два континента.

А через несколько лет А. И. Чириков на основе всех русских открытий первым составил карту северной части Тихого океана; Северная Америка показана на ней не как неведомая земля или остров, а именно как материк.

Суперматерик Евразия

Древнейшие открытия

Не менее 45 веков назад на территории теперешних Северной Сирии и Ливана образовалось государство Эбла. Оно распространялось от северо-восточного берега Моря Заката (так называли они Средиземное море) на восток – до среднего течения Евфрата и на север – до Анатолийского плоскогорья и горного хребта Армянский Тавр.

В средиземноморском порту Библ строились большие, до 50 метров в длину, морские суда, на которых эблаиты плавали по Средиземному морю, контролируя около 700 км побережья Передней Азии. Они достигли островов Кипр и Крит, тяготеющих к европейскому материку. Постоянными были их торговые отношения с Египтом. Но около 2305 года до н. э. Эбла была покорена царем шумерского государства Аккад Сарганом, заставившим эблаитов платить дань, а в конце 23-го столетия до н. э. Эбла была разграблена до основания внуком Саргона Нарам-Суэном, именовавшим себя «царем четырех стран света».

Шумер – второй древнейший очаг цивилизации, зародившийся в междуречье Тигра и Евфрата, которые тогда не имели, как сейчас, общего устья, а отдельно впадали в Персидский залив («Нижнее море» древних). Возраст цивилизации шумеров – более шести тысяч лет. Они изобрели (еще в XVIII веке до н. э.) первое слоговое письмо – клинопись, используя для нанесения текстов глиняные таблички. Правители шумерских городов-государств за три тысячи лет до н. э. посылали своих людей вверх по долине Евфрата, в лесные предгорья Тавра, на Анатолийское плоскогорье, где добывалось серебро.

Шумеры прошли на восток дальше эблаитов: им знаком был протянувшийся вдоль северо-восточного берега Персидского залива горный хребет Загрос, который они назвали «Горный Ветер». За этим хребтом они встречались с кочевниками, от которых получали лошадей. На одной из шумерских глиняных табличек, относящихся к XXV веку до н. э., изображена своеобразная карта известного шумерам мира. Символически на ней показаны горы Ливана, хребет Загрос, среднее течение Евфрата. На этой карте нет страны Мелаха, с которой торговали шумеры в начале третьего тысячелетия, она находилась очень далеко – в долине реки Инд.

Мир, известный древним

С военного похода Саргона Аккадского началась эпоха познания мира не путем установления торговых связей, а через завоевания. Подчинив себе Эблу, шумерский завоеватель поднялся с войском в богатые кедровым лесом горы Тавра, переправился на остров Кипр, но потом вернулся в Малую Азию и прошелся с грабежами по течению Евфрата на расстояние 2400 км, разгромил полукочевые племена в предгорьях Загроса и завоевал страну Эламту. Империя Саргона простерлась от Средиземного моря на северо-западе до Персидского залива на юго-востоке и от Анатолийского плато до горного хребта Загрос. Вся эта горная система, протянувшаяся на 1600 км, вошла во владение сыновей Саргона. Его внук Нарам-Суэн прорвался «огнем и мечом» в верховья Тигра и овладел всем течением реки, но после того, как он потерпел поражение и погиб в битве с кочевниками, победители – гутии – вторглись в Шумер и разрушили многие города страны, положив конец процветанию Аккадской империи. На ее месте начало формироваться ассирийское государство.

Но прежде крупным очагом цивилизации становится государство эламитов – Эламт (Земля Бога), шумеры называли его Ним, что значит «Высокая». Просуществовав около двух с половиной тысячелетий, эламиты, перевалив Загрос, включили в состав своего государства, причем ненасильственным путем, всю западную часть обширного Иранского нагорья, продвинулись на север до горной системы Эльбурс, огибающей южное побережье Каспийского моря. Через ущелье реки Сефидруд они могли выйти к самому озеру-морю, но свидетельств этому нет. Достоверно установлено (по следам их материальной культуры), что эламиты проникли в Большую Соляную пустыню (Деште-Кевир). Дальше они не пошли, а повернули на юг Иранского нагорья, где открыли хребет Кухруд длинной 900 км.

Еще одно мощное государство древности было создано на полуострове Малая Азия хеттами. Свои захватнические войны они начали в XVII веке до н. э. Хеттский властитель Лабарна покорил мелкие государства в центре полуострова, а потом добрался до Эгейского моря и до Черноморского побережья, где встретил упорное сопротивление военного союза касков – племен, по имени которых назван, возможно, Кавказ. Уже в XIV веке до н. э. один из хеттских царей победил касков и хетты стали первооткрывателями более трехсот километров юго-восточного побережья Черного моря – от 36° до 39° в. д.

Сразу же после победы над касками хеттское войско выступило против племен, населявших Армянское нагорье, – хайасов, которых считают предками армян. Покорив эти племена, хетты открыли всю центральную часть Армянского нагорья. Впрочем, одно из племен Армянского нагорья – хурриты – разгромили войска хеттов и создали свое царство. Укрепившись, они продвинулись на север, встретив на своем пути реку Куру и горы Малого Кавказа. Долина Аракса привела их к одиноко стоящей удивительной по красоте горе Масис (Арарат), высотой 5165 м. За ней – широкая Араратская долина и высокогорное озеро Севан. Мирные открытия хурритов предшествовали выходу в XIII–VII веках на историческую арену в Передней Азии Ассирии.

Освободившись из-под власти ассирийцев, населявшие Иранское нагорье мидяне создали свое сильное государство. Царь Мидии Киаксар в VII веке до н. э. захватил почти все южное побережье Каспийского моря. Он прошел с войском дальше, и впервые с запада мидянам удалось достичь Туранской низменности и песчаной пустыни Каракум. Весь горный хребет Копет-Даг длиной около 650 км стал известен мидянам, и Киаксар захватил оазисы в предгорьях, в которых жили племена арий («свободных»). Пройдя через пустыни, степи, горы, он вывел свое войско к побережью Оманского залива, завершив начатое двадцать веков назад эламитами открытие Иранского нагорья. К северу от него мидяне распространили свою власть на бассейн Мургаба и страну Маргуш, проникли в область нижнего и среднего течения Амударьи, в бассейн реки Зеравшан, открыли горы Гиссаро-Алая и пустыню Кызылкум.

На северо-западе мидийская империя Киаксара, разгромившего Ассирию, достигла Малого Кавказа, а возможно, и восточного края Большого Кавказа. В 550 году до н. э. гигантскую империю мидян завоевал царь вассальной Мидии страны Персиды, вошедший в историю как Кир П. Покорив все страны, завоеванные Мидией, Кир II дошел до предгорий Памира, название которого, возможно, дано персами («Па-и-михр» – «Подножье Митры», т. е. Бога Солнца).

Двигаясь на север, Кир дошел до среднего течения Сырдарьи и места выхода ее из Ферганской долины. Вернувшись в Афганистан, персы спустились по реке Кабул к Инду, но не пошли в глубь Индии, предпочтя завоевания в Средней Азии, где Кир встретил сопротивление со стороны племени массагетов. Преследуя воинственное племя, он переправил войско через Амударью, вода которой наполняла тогда русло Узбоя (теперь сухое), и здесь, в ущельях горного хребта Большой Балхан, нашел свою погибель. Разгромлено было и все его войско.

Персидские завоевания продолжил царь Дарий I, и начал он от открытого Киром Узбоя. Сарыкамышская котловина, опущенная на 38 метров ниже уровня моря, заполненная тогда водой, – первое открытие Дария.

А затем, следуя по течению Амударьи, персы впервые вышли к Аральскому морю. Они обнаружили огромную дельту Амударьи, образованную множеством рукавов, один из которых – Узбой – впадал в Каспийское море.

Дарий прошел в Ферганскую долину, у начала которой остановился Кир. Он продолжил продвижение своего предшественника на восток, в Индию. Произошло это в 517 году до н. э. По приказу Дария его военачальник грек Скилак Кариандский построил в нижнем течении реки Кабул несколько кораблей, которые спустились в Инд и проплыли вплоть до устья реки (не менее полутора тысяч километров). Скилак вывел суда в Аравийское море и, придерживаясь берега, добрался до западных пределов империи, до Суэцкого перешейка. За три года плавания по рекам и морю Скилак преодолел семь с половиной тысяч километров. Он открыл Индию с запада.

Завершил Дарий и начатое Киром завоевание Кавказа. Снаряженная Дарием морская экспедиция впервые сообщила миру верные сведения о Каспийском море, она установила, что это замкнутый водоем.

Еще один великий поход совершил Дарий в начале VI века до н. э. Захватив на северо-западе Европы Фракию, он вторгся в 512 году до н. э. в пределы Скифии, владевшей бескрайней степной равниной к северу от Черного моря. И здесь непобедимый полководец потерпел неудачу. Зато было выяснено, что далеко на север от Черного моря простирается равнина, прорезанная многими реками, долины которых заросли густыми лесами.

Наследники Дария утратили интерес к познанию окружающих стран путем их захвата.

Альпы – первая преграда

Еще в 1-м тысячелетии до н. э. продвигавшиеся с севера кельтские племена буквально наткнулись на высокую белую стену, встававшую на горизонте. К ней вели глубокие ущелья, на подъем по которым кельты не решились: вершины, укутанные ослепительной белизны снегом, не таявшим под солнечными лучами, внушали им суеверный ужас. Они поселились в предгорьях. Почти два тысячелетия должно было миновать, прежде чем отважился человек взойти на гребень главной горной системы Западной Европы. Кельты же назвали возникшее перед ними препятствие просто Альпы, что значит на их языке «Высокая гора».

Расположение горных хребтов в Альпах

Не сохранилось слово, которым назвали Альпы этруски, предшественники Рима на Апеннинском полуострове; происхождение этого народа и его языка до сих пор полностью не выяснено. Они приблизились к Альпам примерно в одно время с кельтами, предположительно, в VI веке до н. э. Описания Альп они не оставили. Первым это сделал греческий историк Полибий, написавший «Всемирную историю» в 40 книгах. Он пересек Альпы в 151 году до н. э. В одной из его книг приведены размеры Альпийской горной системы: с запада на восток – 2200 стадий, что составляет 417 километров. Это более чем вдвое занижает реальную широтную протяженность Альп. Но все же его описание – первое, и он может быть признан первооткрывателем Альп.

За 217 лет до Рождества Христова (до н. э.) знаменитый полководец Карфагена Ганнибал во время 2-й Пунической войны с Римом совершенно неожиданно для своих врагов вторгся в Италию с севера. Для этого ему пришлось преодолеть две горные системы – Пиренеи и Альпы. Решившись на такой трудный переход через горы со всей своей армией, которую римляне боялись в те времена, он обеспечил себе победу.

Весь переход через Альпы занял 15 дней. Тысячи воинов, лошадей и слонов остались в снегах.

Это было открытие путей через Альпы. Ими воспользовался в 57 году до н. э. римский консул Гай Юлий Цезарь, легионы которого прошли и через перевал Сен-Бернар (2169 м) между Монбланом и Апеннинскими Альпами из долины Аосты в долину Роны, близ ее впадения в озеро Леман (Женевское). Цезарь открыл в Альпах истоки Рейна.

Только через две тысячи с лишним лет, уже в конце XVIII века, вершины Альп приняли первых исследователей. Горный проводник Жак Бальма в 1773 году достиг вершины Монблана вместе с врачом из Шамони Мишелем Паккаром. Они вернулись с Монблана на следующий день с распухшими, обгоревшими лицами, с пораженными снежной слепотой глазами. Едва оправившись, Жак Бальма отправился в Женеву, к молодому естествоиспытателю Орасу Бенедикту Соссюру, с рассказом об удачном разведочном восхождении. На следующий год отправилась большая экспедиция, организованная Соссюром. Шестнадцать проводников и носильщиков возглавил первовосходитель Монблана Жак Бальма – ведь Соссюр собирался провести на вершине научные исследования, для которых требовались приборы и оборудование. В определенные сроки измерялись температура воздуха и его влажность по изобретенному им прибору, который и сейчас известен метеорологам как гигрометр Соссюра. Такие же наблюдения сын Соссюра проводил внизу, в Шамони. Впервые были получены данные о вертикальном градиенте температуры. Но главное – измерена высота Монблана – 4807 м.

Через сто лет после Соссюра на вершину Монблана поднялся английский физик Джон Тиндаль, издавший в 1896 году книгу «Ледники Альп». С изучения альпийских ледников началась глобальная гляциология, исследования тысяч ледниковых потоков, спускающихся по склонам высоких горных хребтов, а в полярных районах – спускающихся до уровня моря.

Один из ведущих натуралистов Европы Луи Агассис, занимавшийся до этого исследованием ископаемых, облазил многие ледники в Альпах, нашел бесспорное доказательство их былого величия, и в докладе на научном собрании, организованном им в сердце Швейцарских Альп, в городе Невшатель, впервые назвал определенный период в истории Земли ледниковым.

Три полуострова Южной Европы