Пригороды Санкт-Петербурга. От Петергофа до Гатчины

Со второй половины XIX в. в Доме Романовых одобряли, значит – пропагандировали нудистские нормы; начали втихую их вводить в Петергофе, ибо понятие стыда становилось старомодным. Жена наследника русского престола великого князя Александра Александровича (ставшего затем императором Александром III) великая княгиня Мария Федоровна (принцесса Датская), особенно в молодом возрасте, любила в Петергофе, в укромном уголке дворцового парка, раздеться донага и плавать в таком виде в море. Ее сын император Николай II и его жена одобряли и, если позволяли обстоятельства, практиковали нудистские нормы. Родственники царя старались не отставать в проявлении своей бытовой смелости. Так, в петергофской усадьбе Ольденбургских новые веяния подобного рода появились одними из первых. Принц Александр Петрович Ольденбургский (1844–1932 гг., правнук императора, внук великой княгини Елены Павловны, член Государственного совета, командир Преображенского полка, командир Гвардейского корпуса, основатель в Петербурге Института экспериментальной медицины) смело демонстрировал пренебрежение к нормам высшего света; его жена Евгения Максимилиановна, герцогиня Лейхтенбергская, княжна Романовская разделяла его взгляды и тип поведения. Примеры можно продолжить. Так что именно в Петергофе со второй половины XIX в. на светском уровне появился и утвердился в России обычай загорать полуобнаженными и обнаженными, а также купаться голыми, что означало начало постепенной потери людьми чувства стыда в их обыденной жизни и подталкивало их к утрате стыда и в иных ситуациях. Безобидное на первый взгляд, начавшееся в XIX в. и в массовой практике продолжившееся в начале ХХ в. движение «долой стыд» способствовало распространению и утверждению разнопланового бесстыдства не только в быту рядовых обывателей, но и в экономике, политике.

В XIX в. в России респектабельным делом стало увлечение яхтами. У императорской семьи было несколько яхт. Участие в соревнованиях на яхтах оценивалось как престижное занятие. Император Николай II лично награждал победителей в Петергофе за победы в ежегодных яхтенных соревнованиях огромным серебряным кубком (в музее «Особая кладовая» в Большом дворце можно увидеть подобный кубок). Участие в ежегодных яхтенных соревнованиях в Петергофе предполагало наличие у ее участников дорогостоящих яхт, опыт и мастерство в управлении ими, что требовало больших средств, а они далеко не у всех любителей яхт были. Самохвальство владельцев роскошных быстроходных яхт рождало зависть тех, у кого их не было, и подчас толкало их на неблаговидные поступки. Яхтенный спорт начал терять лучшее, что в нем было, – честные борцовские начала. Год от года гонки на яхтах в Петергофе способствовали все в большей мере созреванию и обострению снобизма в людях, подчеркивали обостряющееся разящее социальное неравенство. Император догадывался обо всем этом, но ничего изменить не смог, тем более что множились споры и росли денежные выигрыши за угадывание победителя. Спорт постепенно начал превращаться, перерождаться из хобби, радости и удовольствия участников и болельщиков в прибыльное дело с азартным сценарием. Правило «рыба тухнет с головы» сполна проявлялось в Петергофе; духовно-нравственный климат в России стабильно ухудшался.

Императорская яхта «Александрия» у Ново-Петергофской пристани. Фото 1880 г.

Все императоры Романовы заботились об укреплении династической законной демографической прочности. Высокая детская смертность определяла необходимость иметь нескольких детей. Законных детей родилось у Петра I 1, у Петра III и Екатерины – 1 сын, у Павла I – 9 детей, у Александра I – две дочери, у Николая I – 7, у Александра II – 8, у Александра III – 6, у Николая II – 5 детей. Особенно ответственными и заботливыми отцами были Николай I, Александр III, Николай II. Все императоры, кроме Александра III, любили в теплое время года с семьями – с женами и детьми – жить в Петергофе. Для семьи императора Николая II Петергоф был особым местом, ведь именно в нем родились четверо из его пятерых детей (старшая дочь Ольга родилась в 1895 г. в Царском Селе). В Петергофе родились его дочери: Татьяна – в 1897 г., Мария – в 1899 г., Анастасия – в 1901 г. и цесаревич Алексей в 1904 г. Все царские дети родились в летнем Приморском дворце, или на Нижней даче, расположенной на берегу Финского залива. Новорожденных царских детей крестили в Петергофе в Большом дворце, в его боковом Церковном корпусе, где размещалась дворцовая церковь. Поскольку для Николая II главной земной ценностью была семья, то Петергоф, где родились его дети и где их крестили, был особо дорогим для него местом (см. рассказ о Николае II и его семье в сюжете о Царском Селе). Для всех россиян Петергоф – это место прошлой земной жизни в летний период восьмерых канонизированных Русской православной церковью Романовых: 7 членов семьи Николая II (супружеская чета и 5 их детей), а также сестры императрицы и жены дяди царя, великой княгини Елизаветы Федоровны (1864–1918).

Экспозиция Путевого дворца Петра I в Стрельне

В состав г. Петродворца входит историческая местность (в прошлом поселок) Стрельна, находящаяся ближе к Петербургу на берегу Финского залива, на р. Стрелка (отсюда ее название), прославившаяся своим комплексом дворцово-парковых ансамблей XVIII – первой половины XIX в. Это место известно с XV в. как деревня, в XVII – первой половине XVIII в. называлось Стрелина мыза. Она принадлежала Петру I, который поначалу намеревался здесь создать свою резиденцию («русскую Версалию»), но потом передумал и создал ее в другом близлежащем месте (так возник Петергоф). Основные сохранившиеся до наших дней достопримечательности Стрельны: деревянный Путевой дворец Петра I (1711 г., перестроен в 1749–1750 гг., арх. В.В. Растрелли, возобновлен в 1837–1839 гг., арх. Х.Ф. Мейер), Большой, или Константиновский, дворец (1720–1726 гг., проект арх. Н. Микетти, достраивался и перестраивался арх. Растрелли, А.Н. Воронихиным, Л.И. Руска и др.), усадьба с дворцом князя Львова, парки – Стрельнинский (Константиновский, 1710 – 1800-е гг.) и Орловский с усадебными постройками (1830 – 1840-е гг.).

Деревянный Путевой дворец Петра I использовали и другие самодержцы Романовы для отдыха в пути. Екатерина II передала этот дворец в Военное ведомство, разместившее в нем военный госпиталь. После Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. в восстановленном здании бывшего дворца устроили детский сад, в 1987 г. его передали ГМЗ «Петергоф» для создания историко-художественного музея, который открыли к 1999 г. В музее Путевой дворец Петра I создана экспозиция об истории Стрельны, ее жителях, гостях, владельцах, о быте царей Романовых, представлен ряд личных вещей некоторых из них. Если верить легенде, то по указу Петра I именно в Стрельне впервые в России начали выращивать картофель. Западнее дворца Петра I можно увидеть древний Портовый канал (400 м) и часовню Николая Чудотворца (начало ХХ в.). В местной Спасо-Преображенской церкви обвенчалась вторым браком вдова А.С. Пушкина – Наталия Николаевна, она стала генеральшей Ланской.

При Петре I в Стрельне начали возводить Большой каменный дворец по проекту итальянца Н. Микетти, но вскоре царь охладел к его строительству (в связи с возведением Петергофа); со временем в подвалах недостроенного дворца стали хранить токайские вина. Достраивать дворец стали при императрице Елизавете Петровне. Настоящей роскошной резиденцией этот дворцовый комплекс стал только в конце XVIII в., когда владельцем Большого дворца стал (с 1797) великий князь Константин Павлович; со временем дворец стали называть Константиновским. Дворец достраивали, перестраивали, реконструировали. Владельцами Константиновского дворца были великие князья: Константин Павлович (1779–1831), его племянник, сын Николая I, морской министр Константин Николаевич (1827–1892), его сын Дмитрий Константинович (1860–1919 гг., начальник всех государственных конных заводов России). Стрельню с ее дворцом безгранично любил великий князь Константин Константинович (1858–1915 гг., президент Российской академии наук, начальник кадетских корпусов, поэт с псевдонимом К.Р.; он всегда возил с собой в металлической коробочке стрельнинскую землю, считал Стрельню своей малой родиной).

В конце 1917 г. Константиновский дворец был национализирован, в нем разместили трудовую школу-колонию для беспризорников, затем – санаторий для психически больных людей, потом – курсы усовершенствования командного состава Военно-морского флота. Во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. дворец был сильно разрушен. Его частично восстановили в послевоенный период и разместили в нем Ленинградское арктическое училище (функционировавшее в нем до 1990 г.). В 2000 г. его передали в ведение Администрации Президента России, восстановили в 2001–2003 гг. Теперь возрожденный дворцово-парковый ансамбль с Константиновским дворцом имеет статус государственного комплекса Дворца Конгрессов, где проводят встречи и мероприятия только самого высшего уровня. Но иногда в нем проводят и просто светские мероприятия: концерты, балы, выставки, презентации и т. п. Частично дворец выполняет и музейные функции, в нем проводят только заранее организованные экскурсии.

Вид Стрельнинского (Константиновского) дворца из Нижнего парка. Художник И. Мейер.1841 г.

В состав государственного комплекса кроме Константиновского дворца входит огромный ухоженный парк (заложен в 1710 г., второй по древности возраста в этих местах после петербургского Летнего сада). Первоначальный проект парка в Стрельне разработал в строго регулярном стиле француз арх. Ж.Б. Леблон, его дополнил архитектор-итальянец Н. Микетти, плотины и шлюзы строили под руководством В. Туволкова (первого русского инженера-гидравлика), со временем в парке создали пейзажные участки. В XXI в. в стрельнинском ансамбле в парке построили павильон для встреч и переговоров в неофициальной обстановке, а также пристань, вертолетную площадку, гостиницу на 106 комфортабельных номеров «Балтийская звезда», коттеджный городок «Консульская деревня» (около 20 коттеджей). Ансамбль украшают памятники Петру I: у входа во дворец – копия рижского памятника работы скульптора Г. Шлидта-Касселя, 1910 г., отлитого в честь присоединения Лифляндии к России, и у причала – бронзовая скульптурная группа Петр I и Екатерина I.

Расскажем о некоторых владельцах и жителях Константиновского дворца в царский период.

Великий князь Константин Павлович (1779–1831) был вторым и любимым сыном императора Павла I, по складу духа похожий на отца, имел нервный, неуравновешенный характер; гнев его не имел пределов, был склонен к ругани и позорной брани. Когда императором стал его брат Александр I, то Константин Павлович был назначен председателем Воинской комиссии, участвовал в военных походах. Он не умел считаться с мнением других, не был способен на глубокий анализ дел, не мог понять многие дельные распоряжения специалистов, мог только повелевать. С 1814 г. он командовал польской армией, с 1819 г. сосредоточил в своих руках все военное и гражданское управление Царством Польским, но дельным военным и администратором не был, возмущал всех своими грубостью и хамством. В 1796 г. он женился на принцессе Юлиане Кобургской (1781–1860), которую оскорблял и мог даже ударить, детей у них не было, она уехала от него в 1801 г.; развод ему Александр I позволил оформить только в 1820 г., перед его второй женитьбой на дочери знатного польского графа Жанетте (Иванне) Антоновне Грудзинской (1799–1831), которой был дарован титул княгини Ловицкой, или Лович. Этот брак заставил его отречься от прав на российский престол (его запоздалое формальное отречение способствовало военному бунту в декабре 1825 г. в Петербурге, «делу декабристов»). Его отречение от престола долго держалось в тайне, вероятно, бездетный Александр I (обе его дочери умерли в раннем детстве) считал полезным пугать соотечественников перспективой иметь на троне скандального Константина, по сути «второго Павла I». Константин Павлович усилил недовольства в Польше, едва там не был убит, безжалостно участвовал в усмирении польского мятежа 1830 г. Александр I отозвал его из армии. Константин Павлович был подавлен результатами своих действий в Польше и их последствиями, едва не сошел с ума, вскоре заболел холерой и умер в возрасте 52 лет.

Великий князь Константин Павлович. Гравюра XIX в.

Великий князь Константин Николаевич (1827–1892), сын Николая I и брат Александра II, был яркой и энергичной личностью, реформатором и новатором по своему складу характера, прогрессивным государственным деятелем, дельным морским министром и красивым мужчиной. Он был генерал-адмиралом, управлял флотом и Морским ведомством (его с 8 лет обучали теории и практике морского дела), а также с 1860 г. был председателем Главного комитета по крестьянскому делу, Наместником Царства Польского (1862–1863), Председателем Государственного совета (1865–1881), возглавлял с 1845 г. Императорское Русское географическое общество. Хотя он не выиграл ни одного морского сражения, он по праву входит в когорту прославленных русских флотоводцев, создателей российского флота. Он сделал исключительно много для развития морского флота России, строительства кораблей, подготовки высококвалифицированных кадров, а также для разработки, принятия, реализации на практике Указа (манифеста) об отмене крепостного права в России, для публикации литературных трудов талантливых авторов (Н.В. Гоголь и др.), заложил основы будущего российского Красного Креста (в 1854 г. вместе с великой княгиней Еленой Павловной возглавил организацию помощи раненым и больным в районе театра военных действий). Он доказывал порочность применения чрезмерно жестких мер при поиске выходов из конфликтов национально-управленческого толка, был до крайности строг к взяточникам, ворам, смело критиковал за ошибки, сомнительные дела, жульничество самых именитых сановников и чиновников.

Великий князь Константин Николаевич и Александра Иосифовна. Фото 1860-х гг.

Константин Николаевич во время Крымской войны (1853–1856) все свои силы, а также все средства Морского ведомства отдал на сооружение кораблей нового поколения. Возрождать и технически переоснащать русский флот было чрезвычайно трудно из-за нехватки на это государственных средств. Константин Николаевич выделил из своих личных средств для развития русского флота огромную сумму и отказался от своего жалованья управляющего Морским ведомством, чтобы эти деньги шли на нужды флота. Когда императором стал его брат Александр II, то он поручил 28-летнему Константину Николаевичу на правах министра перестроить работу Морского ведомства, найти способы и усовершенствовать русский военно-морской флот. После окончания Крымской войны при катастрофической нехватке финансовых средств он возродил русский военно-морской флот, способствовал созданию надежно укомплектованного, хорошо в техническом плане оснащенного и вооруженного флота. В основу преобразования флота он положил два принципа: возможно большее плавание хорошо оснащенных военных судов в дальних морях, океанах и резкое сокращение числа морских чиновников – береговой администрации (подведомственную администрацию сократил вдвое; чиновников в большой мере оценивал как дармоедов). Константин Николаевич провел решительное обновление кадров Морского министерства, пригласил для работы в нем грамотных, честных, молодых и перспективных специалистов. В отчетах о делах он требовал прежде всего называть недостатки, трезво анализировать деятельность министерства, особое внимание уделял контролю за использованием финансовых средств.

Константин Николаевич заботился о повышении эрудиции морских офицеров и матросов. В базах флота были созданы библиотеки, в морских собраниях офицеры отдыхали и слушали лекции по морским и общим вопросам. Ему удалось принципиально улучшить условия жизни и службы моряков, при нем были отменены телесные наказания, смертность на флоте уменьшилась в 8 раз. 25-летняя служба моряков была сокращена до 10, а впоследствии – до 7 лет. Впервые в истории флота были введены пенсии для нижних чинов по инвалидности и окончании срока службы. Значительно улучшилось положение морских офицеров: выросло жалованье, были введены различные виды пособий, создана особая касса на флоте, которая позволяла в 1,5–2 раза повысить пенсии тем, кто уходил в отставку.

С 1855 г. Константин Николаевич результативно участвовал в подготовке реформы по отмене крепостного права, был одним из ее инициаторов. С 1860 г. он был председателем Главного комитета по крестьянскому делу, возглавлял комитет, ведавший реализацией крестьянской реформы.

Константин Николаевич не одобрял политику нового императора Александра III, его племянника, сторонника жесткой борьбы с революционным движением и противника любых уступок обществу. В возрасте 54 лет Константин Николаевич вынужденно отошел от больших государственных дел, по сути, оказался невостребованным в государственном масштабе.

Константин Николаевич был самым богатым среди детей Николая I (владел Стрельней, Павловском, крымской Ореандой, другой недвижимостью), а также был самым образованным среди Романовых. Он великолепно знал русский язык, имел ораторский талант, свободно владел основными европейскими языками, имел обширные познания в истории, литературе, искусстве, любил музыку, прекрасно играл на фортепьяно и виолончели, с удовольствием посещал театры и концерты, с интересом общался с крупнейшими отечественными учеными и общественными деятелями. Он был внешне очень привлекательным человеком: высоким, стройным, с одухотворенным лицом, пользовался большим успехом в свете, особенно у дам.

Константин Николаевич помнил о краткости земной жизни и спешил (особенно на пятом-шестом десятках лет) успеть познать как можно больше личных радостей и удовольствий. Он был сильно увлечен театром и актрисами, которым щедро дарил дорогие подарки, и на продолжительное время почти забыл о своей жене Александре Иосифовне (в девичестве принцесса Саксен-Альтенбургская, 1830–1911 гг.), на которой женился в возрасте 21 года. Он в 43 года влюбился в 23-летнюю балерину Анну Кузнецову (1847–1922), которая была на 3 года старше его сына Николая, завалил ее ценнейшими подарками, сделал своей любовницей, построил для нее особняк на набережной р. Мойки. А.В. Кузнецова бросила сцену; у них родились 5 детей, из которых трое сыновей умерли в младенчестве (что было карой за их грехи), а две дочки выросли (Марина, 1875–1941 гг., и Анна, 1878–1920 гг.). Оскорбленная Александра Иосифовна уехала от мужа, стала жить в их дворце в Павловске. Более 16 лет Константин Николаевич фактически не думал о законной жене и их 6 детях, которые родились за первые 14 лет их счастливой семейной жизни. К 60 годам он был тяжело больным человеком (что воспринимал как расплату за свои грехи), у него случались припадки эпилепсии, еле двигались правая рука и нога, с трудом говорил. Он приехал к жене в Павловск, вымолил у нее себе прощение. Анна Иосифовна почувствовала свою нужность ему, воспряла духом и стала ухаживать за больным мужем. Корила себя, что в молодом и среднем возрасте чрезмерно увлекалась своими интересами, мистицизмом, светскими развлечениями, нарядами, сплетнями, не разделяла желания и дела мужа, что способствовало его отдалению от нее. Немощный Константин Николаевич ничего не мог делать без посторонней помощи, тосковал по гражданской жене и их двум дочерям. Он в активном возрасте все свои лучшие силы отдал решению государственных задач, жена и дети тогда были у него далеко не на первом месте, тем более что его жена не была его единомышленницей. Получилось, что супруги забыли главное православное правило для семейных людей: для мужа главный человек жена (а для жены – муж), только потом идут престарелые родители и дети. Получилось, что его дела во благо государства сполна не оценили и скоро о них забыли; его законные дети не простили ему измену их матери и им; обеспеченные им его любовница и их дети в нем уже не нуждались. Он был полностью разочарован в жизни. Константин Николаевич умер в Павловске в возрасте 65 лет; жена пережила его на 19 лет и умерла в возрасте 81 года.

Великий князь Дмитрий Константинович. Фото конца XIX в.

Великий князь Дмитрий Константинович (1860–1919), сын великокняжеской четы Константина Николаевича и Александры Иосифовны, был потрясен разладом родителей после двух десятилетий их семейной совместной жизни, люто ненавидел их разлучницу – молодую балерину А.В. Кузнецову. А главное, посмотрев на родителей, он понял, что семья и людская любовь – категории ненадежные. Получилось, что своим порочным примером его родители отбили у него интерес к семейным делам и нормальным человеческим отношениям. Дмитрий стал женоненавистником, убежденным холостяком. Он был большим любителем и знатоком лошадей, коннозаводческого дела, нашел свою стихию в лейб-гвардии Конном полку, курировал все государственные конные заводы, стал командиром. Он был скромным, неприхотливым в быту и щедрым благотворителем (жертвовал большие деньги на нужды полка, на подарки солдатам и особенно много – на монастыри и храмы). Дмитрий за 15 лет до начала Первой мировой войны предсказал ее неизбежность. Он после октября 1917 г. был арестован, затем сослан в Вологду, потом его возвратили в Петроград в Петропавловскую крепость, где в январе 1919 г. расстреляли (вместе с ним тогда погибли великие князья Павел Александрович, Георгий Михайлович, Николай Михайлович). До последней минуты Дмитрий Константинович неистово молился, повторял слова: «Прости им, Господи, не ведают, что творят».

Великий князь Константин Константинович (1858–1915 гг., литературное имя криптоним К. Р.) вошел в русскую историю прежде всего как яркий поэт, переводчик, драматург, музыкант, актер, начальник кадетских корпусов и президент Петербургской академии наук. Его отцом был брат Александра II – великий князь Константин Николаевич, управлявший флотом и Морским ведомством. Но Константин Константинович по болезни был списан из флота. Он стал командиром Преображенского полка, начальником военно-учебных заведений (1900–1910), в том числе особое внимание уделял развитию кадетских корпусов, был генерал-инспектором военно-учебных заведений, был Почетным попечителем Педагогических курсов при петербургских женских гимназиях. Константин Константинович считал, что его главным предназначением в жизни является литература, но в царском роде было принято полезность Отечеству доказывать воинской службой. В молодости он служил на флоте, потом в сухопутном ведомстве, с 31 года и до конца жизни был 26 лет президентом Петербургской академии наук (с 1889 г.). Руководить Академией наук было очень сложно из-за процветавших в ней интриг и нехватки финансовых средств. Он способствовал лучшему финансированию академии, добился улучшения ее штатного расписания.

Константин Константинович написал много прекрасных стихов, на многие из них были написаны романсы и песни, в том числе С.В. Рахманиновым, П.И. Чайковским и другими композиторами. Он был великолепным переводчиком; с его переводческой деятельностью связано становление русской переводческой школы. Константин Константинович проявил себя и как драматург. Написав драму «Царь Иудейский», стал одним из зачинателей религиозного ренессанса в России.

Великий князь Константин Константинович. Фото 1910-х гг.

Личная жизнь Константина Константиновича была одновременно счастливой и отчасти несчастливой. В возрасте 24 лет он был сильно увлечен своей двоюродной сестрой Еленой Строгановой (1861–1908), дочерью великой княгини Марии Николаевны (1819–1876) и ее второго мужа графа Г.А. Строганова (1823–1879); но брак с двоюродной сестрой по правилам Русской православной церкви был недопустим. Женившись по любви на принцессе Саксен-Альтенбургской, он со временем понял, что его жена не интересовалась русской историей, культурой, поэзией, его попытки расширить ее кругозор дали минимальные результаты. Его жена, в России её стали называть Елизавета Маврикиевна, все годы их семейной жизни оставалась доброй женщиной, материнские заботы были главным смыслом ее жизни. Но она не приняла православия, осталась убежденной лютеранкой; получилось, что Константин Константинович жил в браке с чуждым по духу человеком, что для него равнялось одиночеству. Но он был по-своему счастлив в семье, благодарен жене за то, что она вернула ему интерес к женщинам (с 12 лет он ощущал гомосексуальные эмоции) и уверенность в его сугубо мужских достоинствах, радовался, что у них были хорошие дети.