Контрасты

По каналам металл стекал в ковши. Словно водопад, алый поток чугуна падал в емкости. По железной дороге ковши отправлялись в сталелитейный цех. Адский жар в конвертерных печах превращал чугун в сталь. Одежда сталеваров дымилась от такой температуры. Графитная пыль заполоняла все вокруг. Шум печи забивал уши. Единственный звук, который мог его перебить, был освободительный гудок. Пар от одежды скрывал лица рабочих, делая их похожими на призраков, но всем было ясно: происходит что-то странное. Смена еще не кончилась.

Сталь разделяли на ручьи и разливали по формам. Напоминавший змей металл медленно перемещался по конвейерной ленте и разрезался газом на куски по десять метров. Труд и здоровье сотен рабочих медленно двигались по конвейеру.

Металл попадал в прокатный цех и ему придавалась нужная форма.

Уставшие рабочие медленно шли к кабинету начальника. Шаг за шагом, мысль за мыслью они уверялись в худших своих предположениях. Шли молча, не было надобности и желания говорить. Каждый понял, что сейчас произойдёт. Недавно несколько заводов закрыли, и рабочих распустили. На лбах людей появилась складка – все думали о своих семьях, думали, как теперь их содержать. Подойдя к кабинету, они увидели начальника и какого-то человека в хорошем темно-синем костюме с тремя охранниками, демонстративно показывавшими кобуры.

– Добрый вечер, – сказал человек. – Я – представитель от начальства. Меня послали сюда, чтобы объяснить вам, как обстоят финансовые дела нашей компании.

Рабочие молчали.

– Итак, – продолжал он. – В связи с неблагоприятной экономической ситуацией в стране и мире, а также из-за эпидемии, акционерами было принято решение остановить производство на неопределённый срок и вывести весь персонал в отпуск.

Рабочие зароптали. Взволнованный шепот пронесся по толпе. Раздались голоса.

– Что с зарплатой за месяц? Когда её ждать? Нам её вообще выдадут? А отпуск оплатят?

– Так как наша компания в данный момент испытывает финансовые трудности, то выплаты переносятся на некоторый срок. Отпуск же проходит за свой счет.

Рабочие зароптали пуще прежнего. Кто-то закричал:

– То есть переносится!? Жить-то нам на что? За какой такой свой счёт!? Мы здесь здоровье теряем для вас, а нам кукиш?

– Бей их, мужики! – раздался чей-то голос из толпы.

Несколько рабочих начали подходить к представителю, остальные же стояли, как прежде. Трое охранников достали оружие. Рабочие остановилась.

– Наша организация делает все возможное для преодоления кризиса! – быстро затараторил представитель. – Как только ситуация улучшится, то выплаты будут сделаны!

Теперь вся толпа заревела. Кто-то из подходивших бросился на представителя. Раздался выстрел. Рабочий упал и, дико кричя, схватился за ногу. Рабочие отшатнулись. Штанина подстреленного почернела, кровь пропитывала ткань.

– К медику его живее! – закричали рабочие.

– Уходим отсюда! – закричал представитель, вертя испуганными глазами и отскакивая от рабочих.

Толпа расступалась перед тремя охранниками, размахивающими пистолетами. Представитель бегом скрылся за дверями.

Раненого унесли. Рабочие тихо переговаривались. Кто-то сказал, что нужно устроить стачку, но его не послушали.

– За такое и сесть недолго, – говорили рабочие.

С сутуленными сильнее обычного спинами, обескровленные трудом, они расходились по домам, словно весть об увольнении придавила их, но ведь так оно и было. Каждый шёл и спрашивал себя: «почему это произошло сейчас и со мной?», странным образом не осознавая, что точно такой же вопрос задают себе и другие.

III

Поезд остановился. Мальчики оказались на вокзале. Он представлял из себя длинное здание зеленого цвета, оканчивающееся пристроенной церквушкой. Невдалеке от нее расположилась статуя Ленина. «Удивительно», – подумал Исай, глядя на это. На вокзале почти никого не было.

– Ладно, в общем, сейчас идём на квартиру. Вечером – на завод. Должны рассказать, о технике безопасности и самой работе, – сообщил Дима.

Придя домой, мальчики тут же уснули, потому что плохо спали в поезде. Вечером сходили на завод, получили рабочую одежду и пропуски. Им провели инструктаж. Парням предстояло разливать антисептики. Мальчишки сразу распределили роли между собой: Дима и Данил разливают, Исай – закрывает и складывает. Поддоны из коробок с антисептиками решили собирать вместе, так как коробки весили немало.

Все на мальчишек смотрели, как не диковинку – никогда не бывало на заводе такого, чтобы работали подростки, да еще и в ночную смену!

Первая смена далась с трудом. Придя в цех, парни боязливо и неуверенно пытались наладить процесс, но у них ничего не выходило. К ним на помощь пришёл добродушный рыжий великан по имени Рома, работавший здесь же. Он объяснил все тонкости и показал как можно лучше устроить процесс работы, научил правильно сливать спирт, расставлять канистры и закрывать их, расклеивать наклейки, делать коробки и складывать поддоны. Он стал настоящим благодетелям для мальчишек, выручая их по любому поводу и давая нужные советы и наставления. Рома работал лаборантом химанализа на заводе, а на складе оказался, потому что взял отпуск и решил помимо отпускных подзаработать еще и на фасовке.

В их цехе работала одна женщина. Наверное, ей было не больше сорока лет, но работа её старила. Все лицо было покрыто глубокими морщинами. Приходила она в то же время, что и мальчики, но странным образом делала если не больше них, то как минимум на том же уровне. Пока парни разливали только половину поддона, она уже его заканчивала. Мальчишки удивлялись слаженности её действий. Она не прерывалась ни на что, уверенно, точно и аккуратно делая свою работу. Перед ней выстраивались баррикады из канистр, которые она мигом обклеивала и расставляла по коробкам. Без всякой помощи она таскала тяжёлые поддоны и коробки. Однажды она помогла разобраться мальчикам с принтером этикеток, тем самым заслужив их глубокое уважение и почтение. Один раз они встретили её в магазине. На работе бывшая уверенной, здесь женщина выглядела совсем по-другому. Она боязливо оглядывалась и неуверенно ходила между полок, словно боясь уронить предметы. Увидев её, Исай кивнул ей в знак приветствия, но она испуганно отвела взгляд и исчезла за стеллажом, как бы стыдясь такого знакомства. Вечером женщина не подала вида, что встречала парней, весь их диалог кончился на взаимном приветствии.

Интересные отношения сложились у Исая с одной из лаборанток по имени Инна. Ей было не больше двадцати шести – семи лет. Исай любил пошутить с ней и немного подразнить, приклеивая наклейки неровно. Инна очень этого не любила. Но когда была её смена, она почаще заглядывала в цех – навестить мальчишек и немного с ними поболтать и посмеяться.

Другая лаборантка по имени Татьяна Анатольевна тоже сошлась с парнями. Когда она приходила в цех, то рассказывала разные истории о её прошлых работах. Говорила, что работала на электролинии «Вятка», бывшей когда-то самой большой в России, рассказывала о своих детях, куда они поступили, где работали. Мальчишки ее слушали и не прерывали, наверное, они были одними из немногих, кто вообще слушал эти истории. Было в её виде что-то слабое, незащищенное. Худенькая и болезненная она вызывала чувство жалости у мальчиков, но её звучный, веселый голос контрастировал с её видом.

Однажды, снова борясь с непослушным принтером, мальчишки глубокой ночью вызвали Бурого – начальника цеха, потому что ни Ромы, ни той женщины не было. Приехав, он долго возился с принтером, громко говоря, что ненавидит этот завод. В конце концов он победил и принтер заработал. Буров, которого мальчики прозвали Бурый, был добрым, чуть полноватым мужчиной. Его лицо выглядело всегда немного удивлённым, наверное, из-за постоянно широко открытых глаз. Он, как и Рома, всегда выручал мальчишек. Когда не было коробок, он их откуда-то доставал, находил запасы канистр и антисептика, привозил крышки и много чего еще сделал для мальчишек.

Первая смена оказалась самой сложной. Часы медленно тянулись, канистры заполнялись, строились поддоны. Но вот иссякли кубы с антисептиком. Смена кончилась. Уставшие, но гордые и довольные парни отправились домой.

Вторая смена прошла еще успешнее, слили намного больше, чем в первую. К третьей парням казалось, что они работают здесь уже целую вечность. В эту же смену пришли новенькие, и мальчишки посмеивались над их неопытностью, хотя три дня назад сами ничего не знали. Так тянулось несколько недель.

К последним сменам накопилась усталость. Мальчики сливали так много спирта, что его запасы на заводе иссякли. Парням дали выходной и, о, как же они устали! Кожа на руках огрубела и покрылась болезненными трещинами, все из-за антисептика, попадавшего на неё, мальчики не надевали перчаток – в них не удобно было работать. Лица приобрели болезненный цвет, сами мальчики стали сонными и медлительными. Исай, бывший спортсменом

, пытался бегать и заниматься гимнастикой, но бросил эти занятия после третьей смены, продлившейся десять часов, когда мальчишки только в семь утра вернулись домой и легли спать.

Большую часть свободного времени теперь занимал просмотр телевизора, а самым приятным за весь день стал ужин. Исай любил читать, но сейчас сил для этого не было. Сначала он корил себя за то, что забросил спорт и книги, но вскоре забыл обо всем этом. Он не мог думать и рассуждать, но все же, приходя с работы он задавал себе вопросы: все ли в жизни зависит от меня? Могу ли я достичь все своим, честным трудом? Но как только его голова касалась подушки, он забывался. Все мысли его днём сводились к работе, зарплате и еде, впрочем, как и у его друзей. Взгляд их глаз стал напоминать взгляд того человека из поезда. Лица вытянулись, под глазами появились мешки. Постоянное таскание канистр и ящиков сказывалось на здоровье. Данила и Дима жаловались на боль в спине, Исай избежал этого благодаря спорту, но несколько недель такого образа жизни отрицательно сказались и на нем. Вся его форма, добытая долгими и изнурительными тренировками, пропала.

В речь мальчиков стала грубее, они начали материться, их юмор становился грязнее и похабнее. Если бы у них была возможность купить выпивку – они бы ей воспользовались. Но при все этом был одни плюс: парни стали глядеть на мир более прагматично и реально, словно завод дал им пилюлю настоящей жизни.

Каждое утро они просыпались с тревожным чувством, и Данил с Исаем спрашивали у Димы, не звонил ли Краснов – начальник цеха, не нашел ли он брака? Не придётся ли им мчаться на завод – переделывать работу? Но ни разу мальчишек не заставили ничего делать по второму разу. Они были образцовыми рабочими.

Бывали моменты на работе, когда уже под конец смены, измотанные физически и одурманенные постоянным вдыханием паров спирта парни начинали смеяться буквально над всем. Такие приступы неудержимого смеха в последние смены повторялись ежедневно и длились по несколько десятков минут. Наверное, это была своеобразная эмоциональная защита от усталости и стресса, но после такого парни встряхивались и словно получали заряд энергии, оперативно заканчивая работу и дописывая рапорты.

В последние дни прибывания в городе мальчики решили купить сувениры, но не нашли магазина, исходив весь городок вдоль и поперёк. Тогда Данил предложил гениальную мысль – вынести с завода несколько бутылок антисептика. Так ночью, предварительно выключив свет в цехе, чтобы камеры ничего не заметили (благо парни работали в тот день одни), мальчишки, нагруженные бутылками, спрятанными в куртках, сделали себе небольшой подарок.

Все же дружба мальчиков начала давать трещину. Уставшие и раздраженные они срывались и ругались между собой, но быстро успокаивались и приходили в себя, виновато смотря друг на друга. Однажды, поссорившись над какой-то ерундой, мальчишки разошлись по разным комнатам. Исай ушел на кухню. Он раздраженно походил около стола, ворча. Выпил чаю, помыл чашку и поставил её на полку, на которой стояли, наверное, все кухонные емкости. Полка громко упала на пол. Несколько чашек разбились. Осколки разлетелись по всему полу. Прибежали Данил и Дима. Исай пытался поставить полку на место, но у него ничего не выходило.

– Давай вместе, – сказал Данил.

Вдвоём они поставили полку на место. Дима подмел пол. Общими усилиями восстановили порядок и уже смеялись над тем, что Краснов, наверное, едет сюда, чтобы их оштрафовать. Мальчишки мирились, но явно осознавали, что авантюру нужно прекращать – пора возвращаться домой.

IV

Степлер забивает скобы в поддон. Раз-два-три, раз-два-три. Нужно приделать картонные прокладки, чтобы коробки не продавили поддон. Шесть поддонов должно хватить. По пять коробок на каждый по отдельности, итого один поддон – тридцать коробок.

Коробки. Собираем коробки. Их нужно много, очень много. Принцип прост: широкая сторона на узкую и широкая под узкую. Не забыть пройтись скотчем по швам. Шик-шик, скотч прилипает к картону. Рвать надо его аккуратно, чтобы потом не отлип. Коробка за коробкой летит в кучу. С ними можно не церемониться, если помнутся – ничего страшного. За спиной нарастает картонный холм. Лучше сделать сейчас больше: потом не будет сил.

Нужно прикрутить шланг к кубу. Прикрутить крепко, чтоб не протекал. Может накапать на целую канистру. Затем придвинуть весы. Главное не забыть их обнулить иначе будешь не доливать. Браки никому не нужны. Потом берешь пробу для лаборанта. Каждая партия антисептика должна проверяться. Партия готова? Хорошо, будем работать. Главное – сразу приготовить канистр и поставить их рядом, а с другого боку поставить крышки и шуруповёрт. Лить нужно ровно, не спеша, но и не медленно. Всегда смотреть на цифры: 4.3 кило – норма – ни больше, ни меньше. Попало на руки – на страшно, высохнет. Главное – чтоб не попало в глаза – ослепнешь. Носи очки, не забывай.

Закрывать канистры надо уметь. В правой руке держишь шуруповерт, в левой – крышки. Аккуратно их раскладываешь на горлышки и затем быстро закручиваешь шуруповертом, нажимаешь на кнопку не сильно, крышка за долю секунды ввинчивается, и ты тут же переносишь шуруповёрт на другую, чтоб не сорвать резьбы. Быстро и точно. Руки немного дрожат от такого, но ничего – привыкнешь.

Затем – наклейки. Важно приклеить их ровно по середине, с правой стороны от крышки.

Налил, закрыл, приклеил – складывай, но не забудь вызвать лаборанта, чтобы он проверил вес. Когда все проверено – растаскиваешь канистры по коробкам и закрываешь их скотчем. Сверху кладешь надпись «верх». По бокам каждой коробки должна быть приклеена этикетка с номером партии. Не перепутай этикетки от канистр и для коробок.

Спина ноет. Трудно и больно поднимать следующую коробку, словно вес их увеличивается. Голова немного помутнела – надышался спирта. Надеюсь, я плотно закрыл ту крышку. Кажется, я где-то пропустил наклейку. А вес везде тот? Лаборант должен все проверить…

Не забыть про этикетки. Одну в центр, другие по бокам. Клей ровно, аккуратно. Забракуют – придется переделывать бесплатно.

Формируй поддон. Три коробки – горизонтально, четыре – вертикально. Строишь три этажа. Готово, один поддон есть, еще пять.

Круг начинается заново.

V

Волосы Исая отрастали. У парней над губами стала появляться сизая поросль. В голосах появились стальные нотки. Взгляд потяжелел. На лбу пролегла морщина. Они стали выглядеть взрослее.

На последней смене решили возвращаться домой.

– Пора заканчивать, – проговорил Исай, глядя на Диму с Данилой.

– Как? Два поддона только, – удивился Дима.

– Я не про то. Уезжать пора, вот что. Домой возвращаться. Я – всё. Не могу и не хочу больше.

– Я тоже. Спина болит дико и устал… да, правда, домой было бы хорошо, – согласился Данил.

– Ну что ж. Спорить не буду, все устали, но тогда сегодня мы должны отработать лучше всех других смен. Завтра я поговорю с папой, ладно?

– Хорошо. Работаем, – сказал Исай и быстрее начал обклеивать канистры.

Через день, они уехали вместе с отцом Димы, который приезжал на завод по работе. Расставались с квартирой без сожаления, хотя и понимали, что никогда сюда не вернуться.

Сев в машину, Исай сразу принялся читать «Республику ШКИД», начатую им еще до приезда. Данил и Дима уснули. За окном тянулись невспаханные коричневые поля уже совсем без снега. На деревьях появились почки, даже черные угрюмые елки приобрели нежно-зелёный оттенок. Весна окончательно вступила в свои права. Вернувшиеся грачи летали тут и там в поисках корма. Они садились на землю, аккуратно бродили, поднимали веточки, тыкали клювом в землю – искали червяков, мышей и кротов. Умные птицы внимательно следили друг за другом и тут же слетались к месту, где уже кто-то нашёл себе пищу. Они громко кричали и сразу улетали, когда звук машин спугивал их.

Солнце начинало ощутимо пригревать. Исай подставлял лицо свету и закрывал глаза, блаженно улыбаясь. Мальчики возвращались домой.

Поездка длилась семь часов. Вернувшись к себе, Исай странно все оглядывал, он подолгу держал вещи в руках и смотрел на них, будь то лампа, кружка или что-нибудь другое, словно он отсутствовал не несколько недель, а долгие годы, и вещи были ему не знакомы. Он встречался с одноклассниками и друзьями, но теперь ему мало о чем было с ними говорить. Он не понимал их после своего возвращения. А потом и стал презирать за их простоту и легкость, словно они не замечали или не хотели заметить реальности такой какая она есть. Теперь Исай видел мир по-другому. Жизнь его разделилась на до завода и после.

Выходя на улицу, он видел дорогие красивые машины и людей в них, видел богатые дома, замечал красивых женщин с сумками за запредельные деньги. Раньше это бы его не удивило: «Трудолюбивые, значит» – оправдывался бы он, но сейчас Исай начинал осознавать, что своим трудом такого не получишь, всё это недоступно простому человеку. Оно недосягаемо. У людей есть средства только чтобы существовать. Именно: существовать! Просто не умирать с голоду, каждый день ходить на работу, зарабатывать на пищу и на плотские развлечения, которые позволяют чувствовать себя удовлетворённым и отвлекают от реалий столь непривлекательной жизни, помогают забыть о том, что завтра придётся снова волочить свое тело работать. Ого, ничего себе, еще двести каналов за небольшую доплату, конечно! Премиум-подписка, на просмотр без рекламы. О, да! Именно это мне и надо! Что? Подпишись и получи бесплатный подарок? Да! Да! Да!

Все остальное – в долг. Квартира, машина, отпуск, образование детям, жизнь – все один сплошной, нескончаемый долг, который никто не в состоянии выплатить. И так будет годами, так будет со всеми, потому что мир таков, всегда будут те, кто должны и те, кто на долгах наживается.

Исай начал задавать себе много вопросов. Почему одних есть возможность учиться в лучших университетах, а у других нет? Почему одни вынуждены батрачить, как волы, а другие ничего не делать и зарабатывать? Почему одни богаты, а другие загибаются от нищеты? Как это исправить? Кто это исправит? Где же тот мессия, спаситель, который уничтожит эту несправедливость и вырвет с корнем эту болезнь? Кто спасёт всех униженных и оскорбленных?

Он не знал.

В оформлении обложки использована фотография Дмитрия Шафрова из арт-проекта «Советская мозаика» с сайта https://vk.com/schafrow