Магия оборотня

Что известно ему о Янсе? Мы старались по возможности оградить учителя от чужого внимания. Да и сам Янс пользовался заклинанием избирательного отвода глаз, но, как известно, шила в мешке не утаишь.

В редкие посещения главного мага, и я, и парни моей маленькой стаи подвергались усиленному допросу, мы же старательно уходили от прямых и неудобных вопросов. Но и по недомолвкам и умолчаниям можно было сделать какие-то выводы.

Тифмофеич, будучи слабым магом, виртуозно компенсировал этот недостаток умом и хитростью.

Странный гость

После происшествия с Туррой меня заинтересовало, почему же Замок не среагировал на накопители? Тимофеича-то он, вон, ещё в воротах «разряжает», а Турру спокойно пропустил в замковый двор. Посетовал в разговоре с отцом и братом. С кем же ещё?

С отъезда Янса, Тацины и Сувора прошло почти два месяца. Планировалось, что они уложатся в меньший срок. Уже и будущие казармы обзавелись фундаментами. Чтобы не выстаивать их почти год, Янс планировал применить магическое воздействие для их усадки.

Но поездка затянулась, маг отписывался, как договаривались, но не совсем регулярно и сухо, в подробности не вдавался. Как правило, в вестниках были только вариации на пару фраз: «Всё хорошо» и «Немного задерживаемся». Я лишь по меткам вестников мог отследить, из какого места нашего княжества они отправлялись. И только в последнем, полученном неделю назад, было коротко отписано: «Возвращаемся».

Судя по меткам, маг со спутниками отправились в столицу, по дороге завернув лишь в один город во владениях барона Ницца. Пробыли там два дня и отправились прямиком в Окреш. В столице провели больше недели, кружа по разным районам. И вот это кружение мне не нравилось, потому что не знал причин – то ли Янс активно общался со своими знакомыми, то ли мои друзья прятались от соглядатаев главного мага.

После столицы они двинулись во владения графа Пли’Статель, оттуда на земли бывшего баронства Липуре, дальше добрались почти до земель барона Вожогры. И вот теперь двигались домой. Ехать им, по моим расчётам, не меньше двух недель. Значит, через неделю будут.

Я с нетерпением ожидал путешественников. Что говорить, избаловался без постоянных советов Янса. И теперь ломал голову, соображая, что делать с Туррой и как выяснить у Замка, какого лысого тролля, он не обнаружил накопитель на воротах, как в случаях с Тимофеичем?

Два события произошли одновременно.

Прибыла последняя группа из самого дальнего от нас селения с предгорья Северной гряды, которую неожиданно возглавляла девушка-оборотница. Этот момент поначалу прошёл мимо сознания, потому что при прохождении группы через ворота сверкнул разрядившийся накопитель. Мы с Уром уже подходили к новоприбывшим, когда на двор ломанулась незнакомая повозка.

Мужик, сидя на облучке небольшой телеги, одновременно правил лошадью и то и дело оборачивался и косился себе за спину. А там, на узлах, восседал старичок, держа в руках непонятную вещь, и что-то выговаривал возчику.

Когда повозка проезжала ворота, это нечто в руках старика и полыхнуло – Замок среагировал на непонятность. Коняка от испуга дёрнулась, и хлипкий старик завалился навзничь на узлы. А мужик-возчик, вытаращив с перепуга глаза, принялся охаживать кнутом свою животину.

Ополоумевшая лошадь рванула напролом по замковому двору. Народ с криками стал разбегаться, но скотину несло прямо на высокое замковое крыльцо. Угробит ведь и себя, и седоков!

Я бросился наперерез, приподнимая левитацией повозку и лошадь. Кобыла и повозка зависли в воздухе на ладонь от земли. Да только мужик совсем соображать перестал. Знай, орёт в голосину и со всей дури лошадиные бока охлёстывает. Лошадь же насмерть перепугалась яркой вспышки, криков, незаслуженных ударов, да тут ещё земля из-под копыт ушла. Бедная! Она изо всех сил перебирала ногами в воздухе. Старалась так, что клочья пены в стороны летели, а ополоумевший возчик, знай, охаживал её кнутом.

Моих умений не хватало на поддержку сразу двух таких сложных заклинаний – чтобы окоротить руки возчику и удержать левитацией очень даже нелёгкие лошадь с груженой повозкой. Ур вовремя сообразил. Отрастил магический кнут и повязал мужика, свалив его в возок поверх старика.

Лошадь, почувствовав, что вожжи ослабли, и никто её больше кнутом не охаживает, попритихла, а, может, устала ногами впустую дрыгать. Я аккуратно спустил на землю сначала телегу, а потом и животину.

Кобыла уже не рвалась никуда, устало поводя боками, только испуганно косила глазом, когда я подошёл успокоить её. Обрезал постромки, да так посреди замкового двора и отпустил бедняжку. По всем приметам кобыла жеребая, а этот нелюдь бил её не жалеючи.

Отберу кобылу. Как есть, отберу! Не породистая? Ну и пусть! Самок даже не породистых нельзя обижать. Отдам какому доброму селянину, который не мучает скотину сдури. А пока обернулся к телеге.

Следовало разобраться со старичком, чего он такого опасного собирался в наш замок провезти?

А старичку было худо. И совсем не от того, что его здоровой тушей возчика придавило. Плохо ему было от магической «пиявки». Изменённым зрением я видел, как от старичка тянулась светящаяся нить, уходящая неведомо куда. Хотя понятно же, куда и к кому… Он в буквальном смысле был на издыхании.

Я подхватил старика на руки и припустил к замку. Место вживлённой пиявки определил на ходу – фактически там же, где она была у Янса. Ну, а как по-другому, если одна и та же рука делала?

Ур, пока не понимая, для чего я куда-то потащил незнакомца и бросил не у дел прибывшую группу оборотней, всё ж таки припустил за мной. На крыльце я немного задержался, уложив старика лицом вниз прямо на камни. Не до церемоний, время дорого. Не думаю, что умирающий маг обидится, если я спасу его ценой валяния на замковом крыльце.

Острием ножа быстро сделал прокол напротив блокиратора, стараясь прорезать не просто кожу, но и ткани тела, по возможности, не трогая сухожилия. А если и задену их, то ничего страшного – залечим, конечно. Сделать прокол я решил заранее. Помнил, как колонна, почуяв «пиявку», без предупреждения притянула Янса и принялась буквально с мясом выдирать её.

Вот правильно сделал, что озаботился надрезом заранее. Как предполагалось, так и вышло. Ещё за несколько шагов до сторожевой колонны я почувствовал, что старичка буквально вырывают у меня из рук. И постарался как можно осторожнее и мягче донести его до колонны.

Какое там! Вроде, аккуратнее чем с Янсом получилось, но всё равно припечатало старика к каменной поверхности с таким шлепком, что подумалось – как бы странный гость от переломов не скончался прежде, чем из него «пиявку» вытащат.

Заклятья Рруса Трёхлапого не церемонились с посетителями, имеющими в загашнике блокираторы. Как-то не предполагал предок, что народ эти штуки в собственных телах начнёт таскать, а не в карманах.

Так как прокол я сделал заранее, то каменную основу «пиявки» по нему и потянуло. Кровь, конечно, была, но не такая устрашающая лужа, как у Янса. Много меньше. Да и я, уже зная, как пойдёт процесс, действовал более спокойно. И магию старичку стал подавать, не как Янсу, резко с перепугу шарахнув почти всем резервом, а аккуратно, постепенно наращивая поток магии.

А вот к чему я не был готов, так это к тому, что блокираторов оказалось два, а не один. Однако!..

Когда прекратилось воздействие блокираторов, вид нашего гостя стал быстро меняться. Жизнь буквально на глазах стала возвращаться в немощное тело. Ур всё действо не отходил от нас и внимательно смотрел, что и как я делаю, а потом с удивлённым интересом наблюдал возрождение мага.

Я же отметил – на удаление блокираторов сил потратилось основательно, но слабость не гнула до такой степени, как это было в первый раз с Янселем. С ног не валился. Чувствовалось, что магии маловато, но самочувствие было терпимым, и перекусить не мешало бы. Ах, да! Старичка тоже необходимо покормить.

Я уже привычно обратился к Замку с просьбой о питании, а Ур вопросительно приподнял брови. Брат ещё не свыкся до конца с мыслью о таких вот панибратских отношениях с каменной громадой. Но старичка подхватил, опередив меня, и потащил к ближайшему столу, на котором обнаружились миски с едой и питьём.

Приезжий маг пока только постанывал от блаженства. В какой-то мере я его понимал. Видел уже, как оно с Янсом было, а ведь наш барон был более «живым», благодаря частично сберегающему магию щиту, который успел сообразить до того, как Тимофеичер вживил ему «пиявку».

И теперь мне было жутко интересно – почему же у гостя стояло два блокиратора, и как он умудрился с ними выжить? И понятно, что сейчас от мага мы ничего не добьёмся. Больно уж он измождён.

Ну вот, заснул, не донеся кусок мяса до рта. Нужно его в какую-нибудь комнату определить, но и присмотреть. Всё-таки чужой человек, мы даже имени его пока не знаем. И пока странный гость отдыхает, следовало разобраться с новым пополнением оборотней.

И уже не удивился, что среди прибывших оказался такой же засланец, как и Турра. Только в этот раз довольно слабый оборотень, который никак бы не прошёл отбор. Однако, воспользовавшись заимствованной силой, всё-таки попал в группу, отправляемую в Лесной. Так его и сопроводили к Турре в соседнюю камеру.

Грызли невесёлые мысли. Что же Тимофеичер забыл возле Северной гряды? Это настолько глухое место, что там разве что оборотни и могут селиться. Или беглые преступники. Туда даже бродячие торговцы не могли добраться, потому что дорог, как таковых, там нет. Вожак рассказывал, что когда ему понадобилось в предгорья по делам ареала, то пришлось добираться туда звериными тропами. И по-другому никак.

Перепуганный слабак тут же сомлел, стоило мне только без щита, во всей красе своей силы зверя подступиться к нему. Тьфу! Противно.

Зато девчонка, возглавляющая маленькую стаю в пять человек, порадовала. Оборотницы редко возглавляют стаи, потому как заведомо слабее мужчин. Но эта Чиграна оказалась редкой по силе. И нравом суровая, видать. Взгляд неласковый, но смягчился, когда мою силу прочувствовала. Пацаны беспрекословно слушались её. Интересно, какое место в иерархии среди всех приезжих она займёт?

В ответ на расспросы о полутролле северяне пожимали плечами. Не приезжал к ним главный маг. Были мимоходом два человека. Останавливались переночевать в деревне, как раз в доме незадачливого Карчи – того самого, что силы моей не стерпел – да на следующий день последовали дальше. Что им понадобилось в бесплодных горах, не рассказывали.

В таких селениях, хоть и настороженно относятся к приезжим, но допрашивать кого-то против его воли не принято. Приходят туда люди и нелюди с тяжкой судьбой. Чаще преступники. Оборотни, уцелевшие после травли, тоже находят приют в таких селениях. Пережитые трудности и суровые условия проживания на Северной гряде меняют людей и нелюдей получше иного наказания.

Тем не менее, от законов стаи и им не уйти. Оборотни, даже изгнанные, инстинктивно сбиваются в стаи и живут по её же законам. Люди, живущие рядом, поневоле перенимали такие отношения. А судя по увиденному, оборотни с Северной гряды как бы вровень с моими из Волчиков не встали. Сильны северяне!

А я всё ломал голову над причудами Замка. С какой стати он то обращает внимание на накопители Тимофеича, то совсем не реагирует на Турру, а то стал вдруг отзываться на все подряд? Поделился раздумьями с братом.

– Помнишь, ты на Турру сетовал? То, что Замок, мол, пропустил его во двор просто так. Может такое быть, будто Замок решил, что ты недоволен, и после этого стал подряд проверять приезжающих?

Подумал. Покосился на каменную громаду, красующуюся под лучами солнца витражными стёклами. И решил, что от Замка можно ожидать что угодно. До записей-то в кабинетах мы так толком и не добрались. Их там столько скопилось… наверно, лет за пять разберёмся при условии, что ничем другим заниматься не будем. Эх!

Утром следующего дня братья Нарцин и Циран, присматривающие за странным гостем, доложили, что тот проснулся, с аппетитом съел предложенный завтрак и выразил желание встретиться с лордом Драконьего Гнезда.

Что ж, если хочет, встретимся. Нам тоже любопытно, кто таков и зачем его к нам принесло, хотя предположения есть, судя по специфическому состоянию гостя в момент прибытия.

Скорее всего, он каким-то образом связан с Янселем. О том, что мы можем вытаскивать «пиявки» никто не знает и даже не подозревает. А старичок, мне кажется, именно за тем к нам и прибыл.

Я оказался почти прав.

Старичок… впрочем, теперь это был, скорее, крепкий мужчина в годах, вошёл в комнату, в которой мы с братом дожидались его, сидя в креслах.

– О, это вы, милые молодые люди! Да-да, помню… Вы вчера угощали меня. А где лорд? Он будет? Мне сказали, что он ожидает меня.

Мужчина оживлённо потёр руки, приветливо улыбаясь. А я старательно, как учил Янс, но оттого немного неуклюже встал из кресла, заложил левую руку за спину, правую прижал к груди:

– Позвольте представиться. Лорд Ар….

– Нехорошо, – прервал меня мужчина, строго сдвинув брови, зато у меня они, наверно, вылезли на лоб, – нехорошо врать, молодой человек! Вы не можете быть лордом. И не надо паясничать! Я требую, чтобы меня немедленно провели к лорду. И ему будет доложено, что вы тут устраиваете за его спиной.

Я так и шлёпнулся обратно в кресло, вытаращившись на этого чудака. Зато Ур в своём аж скрючился, заходясь хохотом. Одно это радовало во всей ситуации, а то я уже и забыл, когда брат в последний раз смеялся от души.

– Ну-с, я жду, молодые люди! – строгим тоном продолжил мужчина.

– Гм… а как, по-вашему, выглядит лорд, уважаемый? – додумался спросить я.

И уже своим вопросом вогнал гостя в ступор, но ненадолго.

– Во всяком случае, не так, – пренебрежительно махнув на нас рукой, выпятил нижнюю губу этот нахал.

А я посмотрел на свои изрядно уже потрёпанные, хоть и чистые штаны, из которых уже начал вырастать. А ведь помнится, когда уезжал в них из дома, портки на мне болтались, удерживаемые только поясом. Бабка, настояв сшить просторные штаны, да ещё с подгибом, уговаривала:

– Ничё, запас лишним не бывает. Ты, Горка, щас быстро нарастёшь. Вот попомни мои слова, треснут скоро портки на твоей заднице. И году не проносишь.

Год вот через месяц будет. Трескались штаны, и не один раз… только по другой причине. Частенько цеплялся ими за что-нибудь на тренировке. А потом пыхтел, зашивая дыры. Бывало иной раз, Лийса меня жалела, отбирала шитьё.

Из трёх штанов, взятых из дому, эти последние. В ширину ещё терпят, а вот в длину уже коротки. Скоро совсем стыдно будет их носить.

Эх, опять в лавку идти. В прошлый-то раз купленные и месяца не продержались, по швам разошлись. Лийса ругалась, что мне из негодного материала вещь подсунули. Я только плечами пожимал, а Янс велел на заметку таких торговцев брать – не нужны нам в лордстве мошенники.

Так что я пока в этих последних хожу. Подштанники вот все малы стали. Алеске их что ли отдать? Так они ему пока большие будут.

Вот всем хорош Замок. И чистоту поддержит, и ремонт, и красоту в комнатах наведёт, и одежду вычистит и постирает. А вот не шьёт и не латает эту самую одежду. На то специальные портные нужны. Янс обещал кого-нибудь найти. Городских мы приглашать пока опасались из-за Тимофеичера, очень популярного в Лесном. Клятвы, конечно, никто не отменял, но Янс посоветовал погодить до его приезда.

Потому ходили мы пока в том, что из дома привезли да нашли в городских лавках, хотя Лийса чего-то возмущалась, а Янс хмурился. Маг тоже в лавках отоварился, выбравшись в город под личиной.

Так что одеты мы были чисто и опрятно, но небогато, как князь и его придворные. И мне казалось, что на наш неказистый вид мало кто обращал внимание. Князь так уж точно. А на других я сам внимания не смотрел, кроме той первой встречи с Вожогрой. Ну, так мы с ним больше пока и не виделись. Мне разъезжать некогда, а Вожогре наведываться к нам теперь и незачем. Вот соберусь в Окреш, может, там повидаемся.

Задумавшись о своих штанах, я невольно сравнил нашу одежду с тем, во что был одет наш гость. М-да, тоже не новая, слегка потрёпанная, но примерно из той категории, что будет ближе к одеждам придворных.

Это что же? Наш гость решил, что лорд Гнезда Драконов будет ходить весь расфуфыренный, как Тимофеичев павлин? Я в задумчивости положил руку на подлокотник кресла и глянул исподлобья на чужака. А тот вдруг переменился в лице, на мгновение застыл, а потом поясно мне поклонился:

– Извините, милорд!

С чего это его прошибло? Уже и милордом меня величает. Ур мне потом рассказал, что когда моя рука на подлокотник опустилась, то на родовой перстень прямиком упал солнечный луч. Мало того, когда я взглянул на чужака исподлобья, то…

– Ты будто не просто щит, укрывающий магию, снял, а наоборот, ещё больше её усилил. Даже меня чуть не согнул.

А ведь Урус, можно сказать, восстановился, опять сильнее всех оборотней стал, кроме меня. Вот тут, всегда бывший первым, мой брат стал вторым, но вроде не обижался.

С того момента, как гость признался в ошибке, разговор пошёл по-другому.

Юлинис Уэска действительно оказался магом, знакомцем Янса. Проживал, а вернее сказать, существовал он в городе Ниццане, что находился во владениях барона Ницца. И у него оказалась своя невесёлая история.

Как маг дошёл до жизни такой

Скромный начинающий маг-бытовик Юлинис Уэска познакомился с бароном Липуре, когда тот посетил Ниццан с очередной инспекцией. Была такая обязанность у княжеских магов – вести учёт всех действующих магов на территории княжества.

Делалось это с определённой периодичностью один раз в несколько лет. Только периодичность каждый главный маг устанавливал свою. Например, Тимофеичер официально устраивал такие инспекции раз в три года, на деле чаще. Во времена Янса было раз в семь лет.

Иногда Юлинис встречал Янса или Лагейна графа Гилона, главного мага тех лет, на каких-либо мероприятиях. Раскланивались, здоровались – вот и всё их знакомство.

Изменения в верхах магического сообщества княжества прошли мимо сонного Ниццана. Когда разнеслась весть об исчезновении княжеских магов, местные вспомнили весёлых молодых Лагейна и Янселя, посочувствовали их незавидной судьбе и неизвестной смерти, кто-то позлорадствовал, выдавая свою зависть к успешным коллегам.

Много лет никто к ним не являлся с инспекциями. Никто не приставал с постановками на учёт. Ходили только слухи о строгом новом главном маге. Что предъявляет странные требования, а если противоречишь ему, то последствия могут быть печальными.

Слухи были смутны. Больше пугали, чем давали информацию. Но Юлинис отмахивался от них, считая, что уж к нему-то, скромному магу-бытовику, у далёкого главного мага не может быть никаких претензий.

Выходец из бедного сословия, сумевший получить небольшое магическое образование, Юлинис жил спокойно. Его родители в своё время сделали всё возможное и невозможное, чтобы сын смог получить заветные знания, и теперь пожинали плоды. Юлинис оценил усилия родителей, и теперь уже он поддерживал материально своих родных. Идиллия!

Бытовые магические услуги приносили стабильный доход, и маг даже начал подумывать жениться, когда чуть больше десяти лет назад к ним в город нагрянула инспекция, возглавляемая новым главным магом Тимофечером, по иронии, новым же графом Гилоном. Почему у главного мага тот же титул и род, что у прежнего, никто не знал.

И нашлось немало желающих выслужиться перед новым начальством. Хвастались своими умениями, желая попасть в свиту главного мага и мечтая перебраться в столицу из провинциальной глуши.

Для начала инспектора проверили наличие магов по прежнему списку, выявили и поставили на учёт уклонившихся. И ознакомили всех с новыми правилами. А потом для магов Ниццана закончилась спокойная жизнь, и началась полоса существования и даже выживания.

Ни много ни мало, новая магическая власть обложила всех магов данью с учётом пропущенных лет. Весьма странной для уха простого человека. Потому что та дань исчислялась не деньгами, а магией, вернее накопителями, заполненными определённым количеством магической энергии. Вот так!

Накопителями пользовались, но до той поры они не были особо популярными. Так, на всякий случай, каждый маг имел всегда при себе камень с запасом энергии. Например, Юлинис использовал их при проведении изгнания крыс из комплекса торговых складов. Своих собственных сил для такого масштабного действа недоставало, а с накопителем совершалось без проблем.

И вот теперь каждому магу выдавался пустой накопитель, который следовало заполнить за полгода под завязку, сдать и взять новый для заполнения на следующие полгода. Размеры накопителей были разными, исходя из сил каждого мага.

Вот тогда-то хвастуны, что вертелись возле главного мага по приезду, очень сильно пожалели о том, что так старались обратить на себя его внимание. Обратили, конечно. Им и достались такие накопители, которые буквально «выжимали» из резерва запас магических сил.

Следовало это делать добровольно и без напоминаний. А к тем, кто не желал отдавать магию или страдал забывчивостью, немедленно предпринимались меры.

Нашлись и недовольные данью. А как же? Каждого из них пригласили на приватный разговор с Тимофеичером графом Гилоном. Выходили от него маги пришибленными, но, вот удивительно, свободными от дани.

Никто не рассказывал о сути разговора с полутроллем, все только отводили глаза. Но веяло от этих «свободных»… Юлинис нашёл только одно слово – погано. Потому возражения быстро прекратились.

Инспекция уехала. А среди обложенных данью разнеслись слухи, что к укрощению «свободных» магов были применены «пиявки». Сии приспособления до последнего времени активно презирались в магическом сообществе и, в общем-то, были вне закона. Народ терялся в догадках, почему беззаконные действия вдруг инициировались самим главным магом княжества. Именно, тем самым лицом, которое и должно соблюдать этот закон, тем более что его отмену никто не объявлял.

Вот так. Закон о недопустимости и наказании за использование «пиявок» существовал, а на деле полностью игнорировался в отношении главного мага. Что удивительно, по отношению к другим этот закон действовал со всеми положенными ему последствиями. Потому что, глядя на действия Тимофеичера, нашлись охотники, решившиеся тоже усилиться подобным образом, за что и были наказаны по всей строгости закона.

Тролль конкурентов не терпел.

Юлинис благоразумно не ввязывался в обсуждения. Он, вообще, был спокойным и осторожным человеком. Пока только слушал и обдумывал создавшееся положение. Камень-накопитель получил, как и все остальные. С мыслями о вероятном оправдании таких специфических действий главного мага Юлинис принялся потихоньку заполнять накопитель.

В заказах пришлось ужаться. Сразу очистить весь комплекс торговых складов от крыс теперь ему было не под силу. Собственные накопители на заказах опустошались быстро, подзарядить их не хватало магического резерва. У других городских магов были те же проблемы.

Магическая энергия становилась дефицитом. Благо, в деревенской глуши жили знакомые маги, до которых пока не добралась новая реформа тролля. Вот у них-то Юлинис и зарядил все имеющиеся накопители за деньги.

В деньгах пока недостатка не было. С магическими услугами населению стало похуже из-за специфической дани, а требовались они в прежнем объёме, потому население относительно спокойно пережило небольшой всплеск подорожания этих услуг.

Для понимания ситуации Юлинис решил изучить литературу по блокираторам, магической энергии и стимулированию выработки этой энергии. И узнал многое. И про травы, отвары, даже про наше семейное «медовое молоко» нашёл информацию. К слову, «медовое молоко» в столице стоило бешеных денег – мы с братом только переглянулись в недоумении.

Так бы и шли дела в заштатном городке Ниццане. Маги, скрепя сердцем, наполняли и сдавали бы накопители. И не рыпались бы. Если б не жадность тролля.

Раз от разу объём выдаваемого накопителя увеличивался, заставляя магов изворачиваться в источниках пополнения энергии. Многие подсели на усилители. Всё бы ничего, только любой организм от постоянного потребления усилителей изнашивается, что сказывалось на выработке магии. Организму требовался отдых для пополнения резерва, но его никто не давал. Бунтующих становилось больше, что быстро пресекалось. Часть магов попытались скрыться. Кому-то посчастливилось сбежать в другие страны. Оставшиеся сначала им позавидовали, а потом содрогнулись от результатов учинённой расправы над близкими людьми сбежавших «счастливчиков».

И если Юлинис поначалу тоже планировал бежать за границу, то потом испугался за судьбу родственников и попытался найти другой выход.

Выход был. Например, тесное сотрудничество с троллем, то есть вступление в ряды доносчиков, шпионов, что совершенно претило. Или…