Магия оборотня

Так получилось, что и встреча, и нечаянное «открытие» проходили во дворе замка. Из разговора с тут же случившимся пожилым конюхом вдруг всплыло, что и в городе много неграмотных.

Янсель попытался возразить:

– Как полно неграмотных? Ещё тридцать лет назад при князе Светломире в Лесном было две школы.

– Эвон, господин, вы бы ещё времена Великого Оборотня помянули. Как у нас новый управляющий прибыли… тогда новый он был, господин Грахиаш. Так вскоре те школы и закрыли. Сказано было, нет денег на школы. Псарню господа отстроили, десять щенков тогда разом дорогущих закупили… тех самых, что людей живьём жрали… Ох! Чевот, заболтался я, – спохватился конюх, опомнившись, что не с ровней сплетничает, а, вроде как, с такими же господами разговаривает.

А мы растеряно переглядывались.

Лишь совсем недавно закончилось обучение грамоте Алеска и Рьюша – девчушка оказалась на редкость смышлёной. Почти каждый принял участие в этом увлекательном процессе. Было даже весело и чем-то смахивало на игру, когда мы объясняли малышке, на какую букву начинаются слова, обозначающие тот или иной предмет. А теперь не двоих-троих, а почти сотню оборотней придётся обучать грамоте. И не маленьких, а почти взрослых людей.

У нас было запланировано пригласить учителей. Всяких. По разным магическим специализациям, по праву и законодательству, по этикету, Янс ещё про танцы говорил. А тут выходило, что в первую очередь необходимы учителя по грамоте. Мало того, городские школы тоже нужно поднимать.

Вожак подтвердил, что в лордстве только одна школа для оборотней и есть, у нас в Волчиках. Говорит, спрашивал у Тимофеча, почему в других селениях школы не открывают, так тот отбрехался нехваткой денег в княжестве.

И теперь мы сидели и раздумывали, кто же всем этим займётся. Как бы ни рядили, а выходило, что кроме Янса никто с этим не справится. Даже вожак не сможет правильно оценить квалификацию преподавателя, хотя в деревенской школе и сам кое-чему учил маленьких оборотней. А уж остальные ни в чём таком тем более не разбираются.

Конечно, целых тридцать лет прошло – почти полжизни по меркам простых людей – но маги живут дольше, потому у Янса могли остаться какие-то связи. Да даже хоть одного старого знакомца найдёт, и то уже появится возможность отыскать наставников по цепочке «это знакомый моего знакомого». А из нас никто не справится с задачей подбора преподавательского состава лучше Янса. Тем более с подбором учителей по магии.

Да, распланировали мы хорошо. Только как отпустить Янса?

Тридцать лет. Всё ж таки приличный кусок времени. Многое изменилось за воротами замка, за которые все эти годы он фактически не выходил. Только вот в последнее время стал появляться в городе под иллюзией.

На том и порешили, что ехать ему следует под иллюзией. И обязательно взять с собой пару человек в охрану. Долго судили, рядили. В конце концов, было решено отправить с ним Сувора и Тацину, отпросив последнего у двусотника Весёлого.

За Тацину замолвил слово вожак. Было дело, десятник по молодости наёмничал да пострадал в какой-то заварушке. Так пострадал, что посчитали его мёртвым и оставили лежать там же, где он свалился. Почему не похоронили, как положено, вожак не знал, но, во всяком случае, этот факт не дал мужчине помереть окончательно.

Дело случилось не так уж далеко от деревеньки оборотней, где в тот момент находился Ррык, будучи уже тогда вожаком ареала оборотней. Вот он-то и определил, что наёмник, весь изрубленный и похожий на разделанную тушу, жив.

Не все оборотни были довольны тем, что вожак дал шанс выжить человеку. И среди оборотней полно таких, кто не любит людей за то, что приходится от них терпеть. Так что не случись тогда Ррыка, не жить Тацине.

Повезло. Выжил.

Только не в радость была бы ему та жизнь – мало того, что одного глаза лишился, так ещё сухожилия в спине и ногах перекрутились и срослись вкривь и вкось, да настолько неправильно, что сильного мужика скрутило и буквально пригнуло к земле. Но, видимо, приглянулся Тацина одной из Сияющих Сестёр, а может быть и обеим… Ему ещё раз повезло!

В той деревеньке проживала опытная знахарка. Сами оборотни к ней обращались редко. Незачем им. Разве что, малышне, пока не оборачивающейся, помощь иногда требовалась, или скотине.

Но люди, живущие поблизости, бегали к ней на поклон частенько. Бывало, что издалека приезжали к знающей целительнице. Вот она-то в очередной приезд вожака и посетовала, что с такими ранами, с какими поступил к ней Тацина, люди редко когда выживают.

– Верно, был в его предках кто из оборотней. Уж, больно живуч оказался. Но без оборота быть ему немощным калекой. А той капли крови оборотней, что в его жилах течёт, мало будет… С таким только «материнский оборот» справится.

Тогда-то и выяснилась интересная вещь. Был такой редкий вид целительства, когда израненного человека или оборотня мог спасти только оборот, но, вот беда, не получалось самому перекинуться по каким-то причинам. И тогда мог помочь другой оборотень. Но не абы какой, а очень сильный.

На первый взгляд, процедура была несложной.

Здоровый оборотень обхватывал раненого или больного как можно теснее и перекидывался в зверя. При этом больной как бы объединялся со здоровым оборотнем в одном звере. Зверь же выглядел больше и толще привычного облика – по виду чисто самка, когда она в тягости на большом сроке. Перекидываясь обратно в человеческую ипостась, люди распадались, и больной выздоравливал, как при собственном обороте.

Из-за схожести звериной ипостаси с беременной самкой этот вид оборота прозвали «материнским». Была и другая особенность – лучше всего удавалась эта процедура между родственниками. Янс предположил, что из-за сходства структуры магии родственников.

Самое трудное в этой процедуре, что требовала она немеряной силы зверя. А то бы практиковали такое целительство сплошь и рядом. Потому-то это хитрое лечение мало кто из знахарей ведал, не то что простые оборотни. Да и толку от такого знания, если силы обычного оборотня не хватало.

В этом-то и таилась опасность. При недостатке силы зверя погибали и целитель, и исцеляющийся. А бывало, что процесс оборота застревал в стадии «беременного» зверя, что было ещё хуже. В этом случае смерть была мучительнее и дольше, опять же, для обоих.

Вот такую информацию выдала старая знахарка вожаку.

Что ему тогда стукнуло в голову, Ррык до сих пор не мог объяснить. Всегда отличавшийся разумной осторожностью, бросив жалостный взгляд на скрюченного калеку, оборотень вдруг заявил, что готов сделать этот самый «материнский оборот».

По мере подготовки к процедуре этого оборота Ррык сто раз отругал себя за длинный язык. До него вдруг дошло, насколько труден «материнский оборот», но слово – не воробей. Вожак сказал своё слово при свидетелях, и теперь отказ был немыслим.

Но Слава Сиянию, знахарка оказалась настоящей кудесницей. Три дня она подготавливала Ррыка к процедуре. Поила отварами из трав, усиливающих оборот, заставляла натираться мазями с теми же свойствами. По словам вожака, он тогда разве что не лопался от силы.

Остальные оборотни в его присутствии чуть не к земле пригибались и норовили побыстрее уйти. Зато от оборотниц проходу не было. Такого сильного самца женщины и так вниманием всегда оделяли, но в те дни как с ума сошли, привлекаемые силой зверя. Ох, и гоняла их знахарка клюкой.

– Не для вас, вертихвостки, молодца готовлю. А ну, брысь отсюдова!

Тацина, по его словам, мало на что надеялся, впрочем, и мало что осознавал от боли.

Начали процедуру обыденно. Знахарка увела Ррыка на уединённую поляну с тремя грудами дров для будущих костров. Туда же на телеге доставили калеку. Знахарка потребовала, чтобы их оставили одних, но разве ж от такого редкого зрелища кто откажется. Любопытные, ясно дело, ушли с поляны, но попрятались в кронах деревьев, чтобы хоть издали рассмотреть интересное действо.

Знахарка разожгла три костра и велела почти голым Ррыку с Тациной пока просто сидеть посередине получившейся площадки, окружённой огнём. На мужчинах были только штаны с обрезанными штанинами. Как ни уговаривала знахарка оголиться совсем, вожак категорически отказывался.

– И так сдуру согласился, калечного жалко стало, но если разденусь, совсем ведь засмеют. Скажут, вожак голяком с мужиком обнимался. Не отмоюсь. Нет уж! Всегда в одежде перекидываемся, а тут чего?.. Контакт? Хватит и того контакта, что будет. Ничо! Не помрём. А помрём, так стаю Аритка возьмёт. А пацаны его, вещуны говорят, ещё посильнее нас будут…

В разгоревшийся огонь знахарка покидала всякую траву и принялась читать неведомые наговоры. И когда клубы вонючего дыма окутали мужчин, крикнула, чтобы Ррык начинал оборот, как договаривались.

Ррык тотчас обхватил Тацину со спины и перекинулся в волка. И в момент полноценной «беременной» ипостаси знахарка в его пасть ещё травяной настойки плеснула. Похоже, этот глоток и торкнул дядьку на обратный перекид.

Всё получилось. Даже вытекший глаз восстановился, не говоря об остальных повреждениях. А любопытные ничего так и не рассмотрели. Поляну целиком затянуло нестерпимо вонючими клубами дыма. Чего там увидишь?

Сам целитель и исцеляющий провалялись ещё дня три. Всё ж таки тяжкая процедура и сило-затратная. Об ощущениях того оборота Ррык до сих пор ничего не рассказывает. Стоит только спросить, вожак будто разом все слова забывает, только кривится, мычит и плюётся. Видать, не понравилось.

А Ррык и Тацина стали вроде как «братьями». Интересно, что у наёмника вдруг пробудилась небольшая магическая сила. Так, ерундовая совсем. Крохотный огонёк, чтобы разжечь костёр. Пожалуй, больше ничего путного. И вроде как физически стал сильнее, но это по его, Тацины, утверждению.

А, по словам вожака, после того как отлежался, его сила зверя ощутимо возросла. Но и такими обрядами он больше не баловался.

Тацина же с тех пор бросил наёмничать, раз в том братстве наёмников своих бросают, и подался на службу к князю. Но с тех пор безоговорочно верил только Ррыку. И вожак мог положиться на Тацину в любых вопросах.

Пополнение прибывает

До сих пор Янсель сам заменял всех запланированных преподавателей. Я поражался тому, насколько обширно осведомлён маг в самых разных областях жизни.

Конечно, я мало знаю и слишком молод для принятия лордства под свою руку. И добровольно даже не стал бы навязываться на такую ответственность. Только меня ведь и не спрашивали. Объявили и поставили перед фактом. И это великое благо и везение, что рядом оказался такой знающий человек, как Янс.

Но и он не железный. Видно же, что недосыпает и устаёт. Одновременно учит нас, дополнительно занимается со мной и Уром, чему-то попутно обучает Алеску и Рьюшу, вникает в проблемы лордства… да много во что вникает, чего я до сих пор ещё не знаю или не понимаю.

И хотя не досыпает и дико устаёт, но видно, что доволен маг безмерно:

– Знаешь, Гор. У меня сейчас такое замечательное ощущение… нет, даже понимание, как прекрасна жизнь. Появился такой дикий вкус к жизни! Пусть я устаю и много работаю, полно забот, трудностей, а меня это совершенно не пугает. Я просто живу, и мне это очень нравится!

И вот теперь мы провожали мага, Сувора и Тацину в дорогу. Янс, почти до последнего дня старающийся лишний раз не выходить за ворота замка, вдруг загорелся энтузиазмом и уже предвкушал путешествие по княжеству.

Тацину отпросили у двусотника. Десятник и сам с удовольствием согласился попутешествовать. Сувор тоже обрадовался возможности увидеть другие города. Особенно, хотелось ему побывать в Окреше. Ну как же, столица!

На всякий случай решили и спутников мага прикрыть иллюзией. В сокровищнице обнаружились и соответствующие артефакты. Что интересно, в комнате казначея нашлось приспособление для зарядки артефактов. Даже Янс изумился. Такие приспособления для зарядки имело смысл ставить, если рядом проходил большой поток магической энергии. А замок и весь город по тем сведениям, что помнил маг, не могли похвастать близостью таких потоков.

– Правда… – маг задумчиво прищурил глаза на замок, – думаю, мы ещё много чего интересного узнаем о замке. Время бы только найти, – вздохнул.

Самым кардинальным изменениям подвергся облик Сувора. Его внешность: гладкая кожа лица и зрачки глаз, часто вытягивающиеся по-звериному, выдавали оборотня с головой. К тому же Сувор в последнее время вытянулся и раздался в плечах из-за постоянных тренировок. И на человеческого подростка, ещё не бреющего бороды, никак не походил.

Решили, что не стоит дразнить противников оборотней, которые ближе к столице встречались чаще. Главным было спокойно проехать к нужным людям без споров и столкновений. Эльфы вот тоже не бреются. Но смысл накладывать ту же иллюзию, опять же привлекая внимание не к оборотню, так к эльфу?

И Янс решил всех «очеловечить».

Тацина стал старше на десяток лет, грузнее, борода его ещё больше загустела и присыпалась сединой, как и шапка волос, косматые брови нависли над глазами. Десятник был чем-то похож на себя настоящего и в то же время совсем другой. Менять его решили на всякий случай. Наверняка встретится кто-нибудь, кто неоднократно видел его в Лесном, а так… Да, вроде, похож на кого-то, но и только.

Сувору маг полностью изменил глаза: разрез, цвет и, конечно же, скрыл звериный зрачок. А под носом «вырастил» рыжеватые усы. Ох, и повеселились парни. Сувор сам то и дело с недоумением трогал поросль под носом, но тут же отдёргивал руку под укоризненным взглядом мага. Да уж, с усами он теперь никак не тянул на оборотня. Да и выглядел теперь совсем незнакомо.

Себя Янс сделал совсем невзрачным и незаметным. Мы сначала подумали, что он применил какое-то заклинание вроде отвода глаз. Но магии отвода я не ощущал. Вот так вот. Теперь если кто-то рядом использовал заклятие отвода глаз, сосредоточившись, я это чувствовал. Но от Янса ничем таким не веяло. Оказалось, что бывают в окружающей жизни люди с совершенно незаметной внешностью. Настолько обыкновенной, что их трудно заметить и запомнить. Вот Янс такую и использовал.

Маг планировал отсутствовать месяц, максимум два. По уму бы набирать штат следовало не меньше года. Но на первое время требовалось хотя бы несколько учителей в помощь Янсу. И лучше, если это будут маги. Всё-таки маги получали образование более качественное и обширное, чем простые люди. Значит, и обучать могут более развёрнуто, чем обычные учителя.

Мы договорились с Янсом об обязательных отчётах о передвижениях, если не ежедневно, то хотя бы раз в два дня, в крайнем случае, мы потерпим три, но не больше. Я грозился, что при отсутствии вестей сам сорвусь за ними.

Проводив путешественников, мы занялись насущными делами. Следовало подготовиться к прибытию молодняка оборотней.

Необходимо было определиться с размещением пополнения. Прикинуть оптимальное количество оборотней в комнате, дать распоряжения Замку о перестановке мебели.

Всё-таки оборотни, как и звери, предпочитали свой угол или нору. И если по прибытии в замок я и мои парни жили в комнатах по двое и по трое, то, когда появилась возможность жить по одному, обрадовались все.

При необходимости мы можем жить вместе, но при малейшей возможности каждый обзаведётся своей «норой». И пока полученные от Замка «норы» моих парней устраивали.

На первое время новичков было решено разместить в гостевом крыле замка, прежде остававшемся открытым. Там, где Замок до недавнего времени не применял магию. Теперь всё изменилось. Здесь стало также чисто, как и во всём замке. Я видел светящиеся нити заклинаний на стенах комнат, которые прежде занимали князь, управляющий, его прихлебатели… и Терула.

Просматривая помещения, в которые мы планировали заселить прибывающий молодняк, я добрался до комнаты, которую прежде занимала моя первая возлюбленная девушка. Прошёл на середину и огляделся. И вдруг разом нахлынули воспоминания.

Горячие губы, тонкие пальчики, гибкая спина и мягкое тело. Шаловливый русый локон на белом плече… Наши бурные встречи, поцелуи украдкой…

На столе лежали забытая лента, пара шпилек и золотое колечко с голубым камнем. Я его помнил. В тот последний раз, когда мы виделись с Терулой в приёмной князя, совсем забыл, какого цвета платье было на ней, но точно не голубого. Видимо, поэтому и сняла кольцо, да так и оставила впопыхах, когда уезжала.

Терула мне как-то обмолвилась, что украшения нужно подбирать к платью тщательно, чтобы соответствовали, ведь именно в этом состоит красота – в гармонии. А я смеялся, поддразнивая, что она для меня самая гармоничная и прекрасная как раз без платья. Девушка капризно надувала губки, но я видел, что грубоватый комплимент ей нравился: глаза блестели, губы невольно расползались в улыбке, а на щеках разгорался румянец.

А вон и та злополучная ширма, из-за которой я услышал разговор о прерванной беременности. Сейчас воспоминания о том разговоре уже не жалили обидой… Сколько же прошло времени? Месяцев десять? Тогда была осень, сейчас уже лето. Время, что ветер, пролетело незаметно.

Вот странность, Тимофеича я ненавидел исступленно и едва терпел при встречах. А при воспоминаниях о поцелуях с Терулой и о том, как мы миловались, я забывал, чья она дочь, и как она с готовностью прыгала в чужую постель по приказу папеньки. Не смотря ни на что, я не мог её ненавидеть. Наоборот, от нахлынувших сладких воспоминаний пах скрутило так, что не удержался, тихонько застонал. И в жар кинуло. Хорошо, что брожу тут в одиночестве… Ну как? Не совсем в одиночестве. Мелюзга, Алеска с Рьюшей – куда ж без них? – увязались следом.

Как же, Янс, Алескин работодатель, уехал и не взял с собой секретаря! Обид было целая телега. Похоже, мальчишка даже поревел где-то в углу. И после отъезда мага Алеска сам себя назначил моим секретарём и теперь всюду ходил за мной следом. А уже за ним вилась хвостиком Рьюша. Я уже как-то и привык, не обращал внимания на «секретарей».

Вот и сюда в гостевое крыло эти двое увязались за мной да отстали где-то в комнатах. Алеска эмоционально, размахивая руками, показывал и рассказывал подружке о своей прежней службе при Грахиаше, а та, раскрыв ротик, внимала. Так что в комнату Терулы я забрёл в одиночестве.

Уходя, я прихватил колечко с голубым камнем. Где она сейчас, как и с кем – не знаю и знать не хочу, но и забывать то сладкое, что между нами было, не желаю. Пусть помнится…

Молодые оборотни прибывали небольшими группами из разных мест лордства с перерывом около десяти дней. И если первой группе Ррык внушительно объяснил что к чему и как себя вести, то на другие группы у него уже не нашлось времени.

Каждый из моих парней взял заботу об одной из прибывающих групп молодых оборотней. Иные группы из разных селений объединяли в одну. А то из иных деревень прибывало только трое, из других пятеро. Ррык разводил руками:

– Селения больно малы, значит, и стаи немногочисленны. Из иной сильный молодняк не отпускают. Самим нужны… Никому стаю ослаблять неохота.

Памятное происшествие случилось, когда были сформированы уже четыре группы. У Тариса и Марина, как у самых сильных оборотней, и группа соответственно была самой многочисленной – почти двадцать оборотней.

Но других сильных я пока придержал. Мало ли кто ещё прибудет. Как в воду смотрел.

Алеска примчался, вопя, что прибыл большой отряд – будто, и не работал несколько лет в замке и не знал, как нужно докладывать. А Янс говорил, что мальчишка чувствует себя психологически комфортно без сдерживающих факторов в лице злобных господ, потому и ведёт себя иной раз непотребно.

Эта группа должна была прибыть из Шенкуры – очень дальнего от нас большого селения, почти города. Пятнадцать парней уже на въезде в замок заносчиво глядели по сторонам. Сопровождал их мой отец.

Досадуя на заполошного мальчишку, мы с Нарцином спешили на встречу приехавшим. Я задержался возле отца. Вроде вот лорд, а соскучился по родному отцу.

Отец вкратце передал приветы и наказы от бабули и мамы, поцелуи от сестрёнки. И предупредил про занозистый нрав вожака прибывшей группы.

Шенкура, даром что большое селение, и стая там побольше нашей в Волчиках будет, а вот не нашлось там оборотней сильнее Ррыка и моего отца. И школы осознания там нет. Потому оборотни в основном дикие. Вот такую группу молодых диких отец и привёз.

От разговора нас отвлёк шум. Группа прибывших сгрудились позади своего лидера. Напротив него в независимой позе замер Нарцин, спокойно глядя прямо в глаза вожака. А тот наливался злобой, недоумевая, почему такой слабый оборотень смеет держаться с ним на равных.

Дело в том, что парни, подражая мне, освоили щиты по частичному сокрытию силы. И сейчас дикий вожак видел и ощущал перед собой довольно слабого оборотня, необоснованно нагло претендующего на главенство.

Мы с отцом подошли ближе. Сила от дикого шла нешуточная. Как бы, действительно, сильнее Нарцина не оказался? И тут я насторожился – в вырезе распахнутой куртки на груди дикого мотался какой-то медальон на цепочке, и что-то в нём было неправильным.

А ведь это накопитель! Такие же я видел на Тимофеиче.

Зачем он оборотню? Похоже, накопитель и даёт ему ощущение силы. Перевёл взгляд на этого «вожака». Наглая морда, презрительный прищур… Я шагнул и, протянув руку, дёрнул за подвеску с камнем-накопителем, разрывая цепочку.

Дикий не ожидал такой наглости от «слабака» и в первый момент опешил. Ещё не понимая последствий моего жеста, взвился, пытаясь продавить силой, но… я увидел изменения, а остальные ощутили.

Так называемый «вожак» шенкурцев по величине своей силы не мог претендовать на этот статус. Именно, накопитель создавал эффект наличия сильного зверя или магии.

«Совсем, как у Тимофеича», – подумал я.

Отец произошедшее понял сразу, до Нарцина тоже быстро дошло. Дикие ещё не сообразили в чём дело, но с удалением накопителя ощущение силы самозванца резко упало, и стая шенкурцев заволновалась.

Отец помянул в сердцах троллью мать в непотребном виде.

– А ведь Турра при проверке самым перспективным казался, – ещё бы, с накопителем-то. – И откуда у него эта дрянь?

Сразу обозначился другой вожак, похоже, претендующий на это место по праву. Шенкурцы возмущённо шумели. Турра затравленно озирался на своих и зло скалил зубы в нашу сторону. Присутствие старшего вожака, моего отца, сдерживало его желание броситься на «слабых» оборотней, посмевших разоблачить его.

Эх, ведь была у него возможности в своей стае стать вторым или третьим – я не мог с ходу определить точнее реальные возможности глупца. Позарился на иллюзию силы, а теперь стая его накажет. Ладно, если на какое-то время станет изгоем, а могут ведь и травлю объявить. Старшие вожаки даже ввязываться не будут. Наказание провинившегося – дело стаи и оскорблённого вожака при условии, что он сам не вынесет конфликт за пределы собственной стаи.

И всё же самозванец не выдержал. Дурак! Перекинулся. Серо-бурый волк подскочил ко мне, ощерился, встал в характерную позу вызова. Решил, что нашёл выход реабилитироваться перед своими за наш счёт? Мда, вот что значат местечковые амбиции.

Перекинувшись в оленя, просто снёс свой щит, скрывающий силу. Бурый волк, разинув пасть, присел на задние лапы, непроизвольно поджав хвост. Наглость и вызов исчезли как не бывало, а в глазах плескалось вполне оправданное опасение. Я обнажил совсем не оленьи клыки и, прихватив фальшивого вожака за шкирку, потащил его в сторону тюрьмы. Не мешает выяснить, кто надоумил этого Турру использовать накопитель для создания видимости силы? Да и какие цели этот кто-то преследовал?

С фальшивым вожаком всё оказалось неприятно ожидаемым. Сговорился он ни с кем иным, а с самим Тимофеичем. Заданием было –демонстрация силы, чтобы попасть в группу, отправляемую в Лесной, и передача главному магу сведений обо всём, что творится в замке. Нашёлся у отступника и артефакт вестников – довольно дорогая штучка. Парни видели такие у торговца артефактами.

И самое неприятное, Тимофеич велел Турре узнать про замкового мага. Не конкретно про Янселя, про него он ещё не знал. Но то, что рядом с нами находится знающий маг, заподозрил, а, может, кто из живущих в замке проговорился. Те же гвардейцы Весёлого Янса видели и про мага слышали, могли и разболтать ненароком. И теперь полутролль велел Турре разузнать и доложить.

Потом, после приезда Янс на всё это скажет:

– Я при княжеском дворе тридцать лет назад был. С той поры, сколько воды утекло, что про остальное говорить? Тимофеичер и тогда двух достаточно знающих магов вокруг пальца обвёл… И он совсем не глуп. Ох, как не глуп! А по плетению интриг всех нас вместе взятых переплюнет…

Не удивительно, что Тимофеичер что-то подозревал, уж слишком резко мы изменили своё отношение к нему. Скорее всего, кто-то из замка доложил ему, что Урус выжил. И про то, что учимся магии, наверняка, узнал.