Пургасова Русь как явление русской истории

Археология подтвердила проникновение сюда славян в указанный период, но это проникновение носило эпизодический характер, и его нельзя назвать массовым. Во всяком случае, в работах археолога Н. Н. Грибова говорится только об одной-единственной находке древнерусской раннегончарной керамики X–XI веков в Навашинском районе, в непосредственной близости от Мурома.[26] Наибольшее же количество древнерусских археологических памятников, датируемых второй половиной XIII–XV вв., находятся в окрестностях города Павлова и прилегающих районах, т. е. расположены в правобережье Тёши, ближе к региону «Берёзополья».

Да и к этим находкам следует относиться с известной долей скептицизма, потому что если говорить, например, об археологии соседнего Волго-Окского междуречья, то надо знать, что там практически любой значимый памятник трактуется как древнеславянский. К сожалению, гуманитарная наука зависима от изначальной идеологической установки исследователя. В попытке обоснования заселения славянами бассейна Клязьмы уже в конце VIII века советские археологи находимые здесь браслетообразные височные кольца и распространение курганных захоронений связали со словенами Новгородской земли. Хотя очевидно, что наибольшая концентрация этих колец встречается именно в Северо-Восточной Руси и в Прибалтике, т. е. в зоне компактного проживания финно-угорских племён, а на Верхний Днепр эти кольца и захоронения привнесены.

Можно сделать вывод, что и многие памятники правобережья Нижней Оки, причисленные к славянским, объявлены таковыми из-за неразработанности типологии керамических изделий и височных украшений. Но, даже исходя из начальной предвзятости исследователей, в междуречье Тёши и Оки никаких сколь-нибудь значимых древнерусских археологических селищ и могильников, датируемых временем раньше XVI века, обнаружено не было, и это необходимо иметь в виду, когда мы говорим о проникновении сюда славян и о Пургасовой руси.

По поводу «руси» как этнонима следует добавить следующее. Нет нужды лишний раз повторять, что в XII – начале XIII в. восточные славяне не называли себя русью, используя для самоидентификации племенные названия (вятичи, кривичи, словене и др.), а чаще соотносили себя с названием местности, где жили (рязанцы, суздальцы, новгородцы и др.). Этому термину – «русь» – ещё предстояло стать названием великого народа, а в XIII веке он имел другое значение. Нет и не могло быть никаких славян, называвших себя русью, во владениях Пургаса.

Прекраснодушные выдумки о совместном проживании славян-руси и мордвы в одном государстве, где не было феодального гнёта и в ходу были и русский, и мордовский языки, – это высосанные из пальца фантазии вроде упомянутой выше истории с «мокшанским князем» Пурешем. В те далёкие времена термином «русь» обозначалась социальная группа, и, повторим, ему ещё только предстояло стать этнонимом. Да и почему феодал Пургас должен быть добрее феодалов Рюриковичей, чтоб к нему бежали славяне, спасаясь от гнёта? Несостоятельность этой гипотезы видна и её авторам, поэтому вдогонку ей стали создаваться гипотезы текстоведческие.

Самым простым было утверждение, что летописец… ошибся. Хотел, дескать, написать: «Пургасова ЭРСЬ», а написал: «Русь».[27] Ну, бывает такое. Можно ли принимать подобные гипотезы, судите сами, ведь ошибкой летописца можно объяснить любую нестыковку (впрочем, мы это и так часто видим), и, во что тогда превратится историческая наука, одному Богу известно.

Конечно, подобная версия никого устроить не могла, и тут на выручку пришли «знатоки» мордовских языков. Они «смогли распознать» в слове «русь» мордовское слово «раське» – «жители». Вроде как хотел летописец написать мордовское название жителей волости (щегольнуть, так сказать, знаниями), а получилось то, что получилось. Или услышал от пленного мордвина, как они себя называют, удивился, что так всё похоже, ну и записал похоже. В ответ хочется крикнуть: «Летописец даже самоназвания этих народов не знал, хотя мог бы поинтересоваться у тех же пленных, что уж говорить про какие-то другие мордовские слова!» Уровень подобных гипотез не позволяет им быть принятыми, поэтому вопрос происхождения Пургасовой руси остался открытым до сих пор.

Вот и мы в нашем исследовании попробуем выяснить, что это за «Пургасова русь», откуда она взялась и почему «полудикая» мордва на равных билась с лучшими армиями той эпохи.

«…Откуда есть пошла Русская земля»

Говоря о Пургасовой руси[28], в первую очередь необходимо понять, что это была за русь, если, как мы утверждаем, восточные славяне не имели к ней никакого отношения. Для этого придётся совершить серьёзный экскурс в прошлое самой руси как исторического явления, сыгравшего такую роль в судьбе России. То есть мы зададимся старым, уже набившим оскомину вопросом: «откуда есть пошла Русская земля»?

Русская история… История России… Смысл, заложенный в этих простых словосочетаниях, неисчерпаем. Это история огромной страны, населённой самыми разными народами, история их взаимодействия и противоборства, история созидания, история борьбы за свободу и независимость. Эти народы принадлежат к разным расам, разным языковым группам, имеют разные культуры, религии, разный уклад жизни, но тем не менее их совместное существование цементирует это короткое и ёмкое словосочетание – «русская история».

Традиционно принято считать, что термин «русский» («русская») пришёл к нам из названия то ли народа, то ли социальной группы, которая, получив в IX веке власть в городах, лежащих на торговой магистрали «из варяг в греки», основала здесь впоследствии могущественное государство, дав ему своё имя – Русь. Это своего рода краеугольный камень нашей истории, на котором зиждется всё её построение и развитие. При этом получилось так, что история данной руси стала неотделима от истории восточного славянства, на землях которого было создано русское государство. Но вот вопрос происхождения самого этого народа или социальной группы породил споры, конца которым не видно до сих пор.

Мы говорили о том сомнительном предположении, что основой Пургасовой руси стали беженцы – славяне. Повторимся, что вряд ли можно утверждать, что в XIII веке земледельцев, происходивших из восточных славян, называли русью. Более того, на сегодня стало достаточно очевидно, что восточные славяне (и славяне вообще) не имеют отношения даже к генезису руси-рюриковичей. Так же, как и территория, основанной рюриковичами, Киевской Руси не имеет никакого отношения к славянской прародине. К моменту появления на этой территории в VI веке славян она была заселена восточными балтами. На северо-западе балты соседствовали и смешивались с финно-уграми, на юге – с североиранцами. В лесостепи жили сарматы и остатки черняховских племён.

По одной из версий, славян выгнала в Восточную Европу Юстинианова чума, бушевавшая в первой половине VI века.[29] Они двинулись на восток двумя потоками. Южный поток славянской колонизации, отправившийся из Балкан, встретил в Поднепровье остатки черняховской культуры и сарматские реликты, смешался с ними, и этот конгломерат, в котором славянский язык, видимо, был языком межнационального общения, назвали антами (союзниками). Из этой полиэтнической среды сформировались поляне, древляне, северяне. Причём по окончаниям названий племён видно, что это не этносы, а союзы племён.

Другой поток, из Центра Европы, шёл через территорию современной Белоруссии, в Поильменье, на Верхнюю Волгу и на Верхний Днепр. На местах своего поселения эти славяне смешались с балтами, а затем и с финно-уграми, постепенно славянизировали их, и здесь сложились кривичи (и их отрасль – словене) и дреговичи. Причём, судя по суффиксу «-ич», это названия племён, в отличие от полян, северян, древлян, которые, как уже сказано выше, были племенными союзами. Позднее по этому маршруту прошли вятичи и радимичи. В Верхнем Поднепровье эти потоки – северный и южный – встретились, и разность происхождения была причиной некоторой отчуждённости славян севера и юга.

Почву для такой стремительной колонизации славянами Восточной Европы подготовила эпидемия чумы. Она выкосила большую часть восточных балтов и черняховцев, а остальные влились в славянский поток, чтобы с VII–VIII вв. начать восточнославянскую историю Восточной Европы. Вся история Восточной Европы до половины VI века не славянская.

Сам этноним «русь» намного древнее славян и всего, что с ними связано. В настоящее время имеется три основные версии происхождения руси, и все они не имеют отношения к славянству.

Первая точка зрения гласит, что русы – это выходцы из Прибалтики, где в Средневековье были известны названия «Роталия», «Рюген», «руяне», «руги», «русы» и др.

Эта версия имеет очень много сторонников среди приверженцев славянского происхождения руси, так как считается, что в Прибалтике существовало некое славянское племя с именем «руги», «руяне», что потом трансформировалось в «русы». Впрочем, версия «родства» мифических прибалтийских «праславян» и руси самая слабая, так как не подтверждается источниками, да и, откровенно говоря, сам характер русской культуры, русской государственности и прежде всего Русской Традиции радикально отличен от всего славянского.

По мнению культурологов, русы в культурно-типологическом смысле – зороастрийская ветвь, а славяне – ведическая.[30] Не зря ведь русы нападали на славян, грабили их и продавали в рабство. Происхождение русов с берегов Балтии вполне приемлемо, вот только происхождение их далеко от славянства и может быть связано с другой версией – норманнской.

Другая версия гласит, что русы – норманны-скандинавы. В доказательство этого существуют свидетельства древних авторов, недвусмысленно указывающие на то, что русы – выходцы из Скандинавии. Происхождение этнонима выводится из финского и эстонского «руотси» – «гребцы». Так как скандинавы передвигались по рекам и морям на гребных судах-дракарах, то ближайшие к ним финны называли их «гребцы» – «руотси», что в языках соседних славян трансформировалось в «руси», «русь». Это остроумное объяснение кажется исчерпывающим, если бы не одно но.

Распространение русов по Восточной и Западной Европе и их широкая известность среди современников и хронистов именно под этим именем могут быть объяснены только тем, что это было самоназванием руси – её эндоэтнонимом. И самоназванием древним, возникшим задолго до появления на исторической сцене скандинавов и прибалтов.

Дело в том, что в языках западных финнов наряду со словом «руотси» – «гребцы» – есть ещё похожее слово ruskea (реконструированный древний вариант ruskeda), означающее «красный» («бурый»). Подобные слова, начинающиеся на rask и означающие эти цвета, есть и в других родственных языках финской группы.

Лингвисты полагают, что это слово было заимствовано предками финнов у древних индоевропейцев, вероятно поселившихся среди них, и слово это имело похожую фонетическую структуру. Это индоевропейское слово «красный» послужило прототипом для всех финских слов, начинающихся на rask.

Третья версия происхождения руси как раз и связана с тем, что этноним, похожий на «русь» (осетинское ruxs/roxs – «свет», «светлый», персидское ruxs – «сияние», древнеиранское aurusa – «белый»), с глубокой древности был известен в южнорусских степях и был именно обозначением цвета.

Она гласит, что «русы» – это сарматский термин, в иранских языках обозначающий «светлый», «белый», «царственный». Среди владевших на рубеже I тыс. до н. э. – I тыс. н. э. южнорусскими степями кочевников-сарматов были известны господствовавшие среди них племена рус-аланов – рокс-аланов, «царственных» аланов, которые фигурировали здесь до самой эпохи Великого переселения народов и, по мнению некоторых учёных, даже создали в VIII–IX вв. на берегах Дона своё государство.[31]

И та, и другая, и третья версии подвергаются аргументированной критике оппонентов, и в последнее время норманнская теория происхождения руси как будто бы берёт верх, но интересно, что и происхождение прибалтийско-скандинавской руси вполне может иметь «южные» корни.

Только начало этой истории относит нас к временам настолько древним, что их исследование даже историей назвать нельзя. Скорее это метаистория. Метаистория – это то, что изучает предания, былины, культурные и лингвистические параллели и на их основе конструирует то прошлое, которое не охватили письменные и археологические источники. Она помогает проникнуть в самые глубинные слои человеческой истории, извлечь её контекст и подтекст. Именно метаистория, не претендуя на категоричность, помогает увидеть то, что скрыто в совершенно фантастических на первый взгляд событиях. Всё, что не может вместить история, основанная на письменных и археологических данных, вмещает в себя метаистория, основанная на мифах, языкознании и культурологии.

Имя Рус (Рос) впервые прозвучало в письменных источниках в I тыс. до н. э. Предрекая вторжение в землю обетованную жестоких племён, пророк Иезекииль в IV веке до н. э. воскликнул: «Сын человеческий! Обрати лицо своё к Гогу в земле Магог, князю Роша, Мешеха и Тувала…»[32] Под землёй Магог понимались земли Кавказско-Черноморского региона, откуда на Ближний Восток, начиная с III тыс. до н. э., постоянно вторгались кочевые племена, нёсшие смерть и разрушения земледельческим цивилизациям. А князь Рош (Рос) в данном случае владел просторами Малой Азии, Закавказья и Кавказа, заселённого индоевропейцами – потомками киммерийцев, вытесненных из Причерноморья скифами. Вот этих потомков киммерийцев – жителей Малой Азии – метаистория и прочит в предки европейской руси.

Начинается эта эпопея во II тыс. до н. э., а предков этих упоминает в своей «Илиаде» Гомер:

Вождь Пилемен пафлагонам предшествовал…Выведший их из Генет, где стадятся дикие мески,Племя народов, которые…Кромну кругом, Эгиал и скалы Эрифин населяли.[33]

Данных пафлагонов – генет, населявших Кромну (южное побережье Чёрного моря), – и называют индоевропейцы своими предками. Троянская война, описываемая Гомером, разыгралась, согласно археологии, в XII–XIII вв. до н. э., между племенами ахейцев и племенами малоазийцев-генетов.[34] Эти генеты были потомками киммерийцев, родственниками и современниками тех ариев, о которых повествует «Авеста». Вместе они были выходцами из единого этнокультурного индоарийского пространства. А Гомер в форме сказания описывал реальные события, дошедшие до него в виде преданий и случившиеся более 3000 лет назад.

Война, закончившаяся поражением троянцев-генетов, вызвала их бегство из Малой Азии, в результате которого в конце II тыс. до н. э. генеты расселились по всей Европе. Их следы обнаружены на Апеннинском полуострове, где легендарным основателем Римского государства назван царь Эней – потомок троянцев. Обнаружены на берегах Адриатики, где памятью о них остался город Венеция, и в Галлии, где во времена Юлия Цезаря упоминались венеты. Обнаружены и на Балтийском побережье, где ещё и в XVI веке Рижский залив называли Венедским.

Будучи высокоразвитым и цивилизованным народом, генеты передали свою культуру, навыки земледелия и социальную организацию местным народам, составив впоследствии племенную знать туземцев. Сходство многих древних местных обычаев с древними малоазийскими, а также антропологический материал, отличающийся именно с конца II тыс. до н. э. распространением на этих территориях останков явно пришлого народа, подтверждает пришествие генетов.

Подтверждает их пришествие и то, что лингвисты выявили ряд параллелей в топонимике Адриатического и Балтийского побережий и севера Франции с древней топонимикой Малой Азии. Влияние малоазийцев-генетов было настолько велико, что память о них, несмотря на множество прошедших веков, очень почиталась у европейских народов.

Сильнее всего влияние генетов сказалось на жителях Балтийского побережья. Это были предки балтов, наиболее усвоившие малоазийские традиции. «Покупной» брак, моногамия, счёт родства до седьмого колена и (самое интересное) культ коня у жителей Балтийского побережья – всё это древние балты взяли от генетов. Характерно, что такие же традиции были присущи народам древней Италии, и связи апеннинских и балтийских потомков генетов не прекращались долгое время.

М. В. Ломоносов так писал об этом: «Длугош свидетельствует, что во время междоусобной войны Иулия Кесаря (Юлия Цезаря – авт.) и Помпея некоторое число римлян, оставив Италию, на южных берегах варяжских (в Прибалтике – авт.) поселились и создали город, проименовав его Ромово, который долго там был столичным. Из польского летописца Матвея Меховского согласный сему довод имеем, что в Пруссию преселилось много римского народу и разделилось по Пруссии, Литве и Жмуди».[35]

Предания жителей Балтийского берега гласят, что в I веке до н. э., их посетил римский император Нерон, искавший здесь своих родственников. Нерон был из рода Юлиев – знаменитый Гай Юлий Цезарь приходился Нерону дедушкой, а сам в свою очередь был прямым потомком малоазийца Энея. Согласно преданию, Нерон нашёл родственников среди жителей балтийского побережья, отдал им дань уважения, наградил их и построил для них города. Потомки генетов стали знатью Рима, и знатью прибалтийских племён, и знатью многих других европейских народов и считались самыми благородными правителями. Легенды о происхождении европейской знати от малоазийских генетов были очень распространены в средневековой Европе. Например, в VI веке франкский историк Григорий Турский писал о том, что предки Меровингов – королевской династии франков – также происходили из Малой Азии, из Трои.[36]

Неслучайно новгородцы призвали «править и володеть» собою выходца с берегов Балтии. Неслучайно западные русские княжества так легко и безропотно покорились литовским (балтским) князьям Гедиминовичам, ведшим свой род от легендарного Пилемена. Неслучайно в XIV веке Литовская Русь доминировала среди русских земель, литовцы два раза штурмовали Московский Кремль, а граница этой Руси проходила в 100 км от Москвы. Неслучайно самые родовитые бояре Московской Руси, включая царя, искали свои корни в далёкой Прибалтике, «в пруссах», полагая себя роднёй римских кесарей. А род балтов неслучайно был одним из главных родов в готском союзе.

Теперь к главному. Выше мы приводили цитату Иезекииля о князе Роше (Росе) – правителе Малой Азии, населённой в древности индоевропейцами-генетами. Есть основания полагать, что дифтонг «рс» лежал в основе самоназвания этих генетов-троянцев. Ведь в глубокой древности в Малой Азии, там, где стояла Троя, была известна своя страна Арса (Арцава). А в окрестностях Трои протекала река Рсма. Из клинописных записей хеттов (тоже, кстати, индоевропейцев), живших в Малой Азии с XVII по VIII в. до н. э., известно, что их соперником в регионе была страна Арсава (Арцава). Царь Арсавы назван «исконным врагом хеттов».[37]

Кроме того, в египетских надписях II тыс. до н. э. часто встречается упоминание о «соседней стране Русене».[38] И даже в Коране упоминаются древние «обитатели ар-Расса», не поверившие пророку.[39]

Арсаву-Русену следует отождествить с троянцами и с народом Роша (Роса). То есть город Троя был поселением русов-арсов, самоназванием которых было арс/урс/рос.

Страна Арцава (Арса) на карте Малой Азии II тыс. до н. э. [Взято: История Древнего мира. Ранняя древность / Эгейский мир и Малая Азия [Электронный ресурс]. URL: http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000001/map05.shtml (дата обращения: 19.12.2019)]

Это самоназвание встречается практически везде, где поселились генеты-троянцы. На побережье Адриатики жил народ эт-рус-сков, сам себя называвший рас-енами. В Прибалтике одна из областей носит название П-рус-сия, а Ломоносов писал: «Литва, Жмудь и Подляхи исстари звались Русью, и сие имя не должно производить и начинать от времени пришествия Рурикова к новгородцам, ибо оно широко по восточно-южным берегам простиралось от лет давних. Острова Ругена жители назывались рунами. Курский залив слыл в старину Русна, и ещё до рождества Христова… весьма знатен был город Ротала, где повелевали владетельные государи».[40]

В Скандинавии известна область Рос-лаген. В центре Германии, рядом с вандалами, обитали хе-рус-ки. Племенная знать средневековых северных европейцев была потомками арсов-русов – троянцев. В циркумбалтийском регионе русь правила с самых древних времён, а её триумфальное шествие по Европе началось в эпоху Великого переселения народов. Мы полагаем, что эта русь вышла на историческую арену вместе с готами.

В III веке пришедшие из Скандинавии готы увлекли в своём движении на юг прибалтийские народы, которые возглавили. Среди этих готов, как мы увидим в дальнейшем, была и наша русь, составлявшая некоторые правящие роды племён готского союза. При этом неверно будет пытаться установить их национальную принадлежность. Это была именно родовая индоевропейская знать, знавшая свой род, что называется, до седьмого колена и говорившая на языке того народа, которым правила.

После того как схлынуло Великое переселение, имя «рос/рог/руг/руд/рус» чрезвычайно широко распространилось в раннесредневековой Западной Европе. Профессор А. Г. Кузьмин обоснованно доказал, что в Европе территорий и племён с названием рос/рог/руг/руд/рус существовало не менее десятка.[41]

В период Великого переселения народов русы вышли на историческую арену, став самыми активными участниками этого процесса, и сыграли серьёзную роль в становлении и развитии раннесредневековых европейских государств.

Русы по А. Г. Кузьмину [Взято: Поход Русов на Константинополь в 860 году и начало Руси [Электронный ресурс]. URL: https://coollib.com/b/304113/read (дата обращения: 19.12.2019)]

Русы участвовали во всех политических процессах, проходивших в Западной и Восточной Европе, и оставили свой след в истории Северной и Южной Германии, на Балканах, в Альпийском регионе, но самый главный вклад в строительство государственности русы сделали в Восточной Европе. При этом, как мы покажем дальше, первые государства, основанные социальной группой с именем «рус», появились в центре Восточной Европы в самый «разгар» Великого переселения, и с этого времени название «Рус» не сходило с восточноевропейской политической карты.

Говоря другими словами, имя «Русь», «Русская земля» появилось на берегах Дона, Днепра, Оки и Волги задолго до появления славян, и Пургасова русь была наследницей именно этой дославянской руси, что мы и постараемся обосновать в следующих главах.

В свете нашего повествования необходимо рассмотреть, что могло означать имя «Рус» для его носителей? Как мы уже упоминали выше, его древние обладатели – малоазийские генеты – были выходцами из единого этнолингвистического котла с древними индоевропейцами ариями, отделившись от них, вероятно, на рубеже III и II тыс. до н. э., а древнее общество индоариев делилось на касты, и каждой касте соответствовал свой цвет.

Впервые на то, что у древних индоариев были касты, подобные современным индийским, и каждой соответствовал свой цвет, указал французский учёный Ж. Дюмезиль.[42] Индоарийское общество делилось на три касты: жрецы, воины и земледельцы. Советский археолог и культуролог Е. Е. Кузьмина, изучавшая древние индоарийские сообщества, в своих трудах указывала: «…Цвета и предметы, символизирующие три социальные группы общества, хорошо известны не только у саков и скифов, но и у других иранских народов! Само название этих групп или классов, по-индийски “варна”, а по-ирански “пиштра”, значит цвет. Сословию жрецов подобает белый цвет, чаша для возлияний, особый головной убор… Сословию рядовых общинников подобает жёлтый и синий цвета и орудие труда… Сословию воинов, к которому принадлежит царь, подобает красный цвет и оружие. Древнее иранское название этих воинов – ратайштар – “стоящие на колесницах”».[43]

Теперь деление общества на касты, сохранилось только в Индии, которую, как известно, завоевали индоарии. Но в глубокой древности оно было распространено на всю индоарийскую общность, и генеты, будучи ответвлением индоариев, имели во главе своего общества касту «светлых», «красных» русов, по которым их древняя страна называлась Арсава или Рос (Рош).

В XIII веке до нашей эры произошёл исход «красных», арсов-русов, из Малой Азии, из Трои.[44] Мигранты-малоазийцы принесли кастовость в Западную Европу, и здесь она, подвергшись некоторой трансформации, отразилась в средневековой европейской системе ценностей, став основой для сословного деления общества. Сохранилась в виде пережитка и цветовая дифференциация, неслучайно белый цвет стал символом высшего духовенства и королевской власти, а красный цвет навсегда остался в европейской геральдике символом мужества и воинской доблести. При этом характерно, что в большинстве европейских языков эпитет «красный» («ярко-красный») в разной огласовке звучит как «руд» («рут», «руж», «руз», «руг», «рос» и др.).