Черный клан. Магия крови

Алекс Градов

Магия крови

Часть 1

Дважды рожденный

– Вы умеете играть на скрипке?

– Не знаю, не пробовал. Но думаю, что получится.

Глава 1

Змея и птица

Мы с Валенком сидели в открытом кафе на берегу пруда, на Крестовском. Был тихий малиновый вечер, самое начало лета. Парк только-только оделся листвой, и каждый раз, окидывая взглядом пейзаж, я испытывал прилив позитива при мысли, что впереди целых три месяца солнца и тепла. Валенок не тратил время на любование природой – он алчно вгрызался в шашлык. Я уже поужинал и теперь со спокойной душой смотрел по сторонам. Казалось, раньше я скользил взглядом по тонкой мутной пленке, а теперь она лопнула – и мир открылся мне, словно заново сотворенный, полный тайн и открытий.

На левом глазу я все еще по привычке носил пиратскую нашлепку из «Детского мира». Хотя теперь одинаково видел обоими глазами, не чувствуя никакого дискомфорта. Повязка осталась как бы символом – для себя самого. Напоминанием, что до полного превращения еще очень далеко, и надо быть осторожным. Не прошло еще и четырех месяцев, как я впервые взглянул на свое отражение желтым «змеиным глазом», которым вскоре увидел призрачный зеленоватый мир – а мир увидел меня и тут же начал на меня охоту. Тогда я больше всего на свете мечтал о том, чтобы этот кошмар прекратился, и моя жизнь стала нормальной. Что ж, я получил, что хотел, – только понятие нормы изменилось.

Я прикрыл глаза и – прислушался? принюхался? – нет, просто ощутил окружающее пространство шагов на пятьдесят во все стороны, пропустил сквозь себя реальность со всеми ее оттенками и нюансами. Как пахнет трава на берегу и вода в прудах; что сейчас жарится на кухне летнего кафе; в курсе ли Валенок, что шашлык, который он уминает, сделан вовсе не из того мяса, которое заявлено на ценнике, а даже страшно сказать, из кого? Впрочем, что гадать? Конечно, в курсе. Можно подумать, его когда-нибудь беспокоили такие мелочи!

Посетителей в кафе было немного – я с закрытыми глазами мог сказать, сколько. Люди стали будто прозрачными. Их настроение я мог определить безошибочно. Иногда мне даже казалось, что я слышу отдельные реплики, но потом понимал, что это были мысли. Настроения и мысли тоже попадались разные. Некоторые ничуть не лучше сомнительного шашлыка. Но я упивался и ими, почти не делая различия между приятными и неприятными ощущениями, наслаждаясь самим их фактом. Я в самом деле был как ребенок, не знающий ни хорошего, ни дурного, но жадно впитывающий все. А мир приветливо распахнулся передо мной, как перед младенцем.

Открыв глаза, я покосился на Валенка. Сейчас он закончит есть, и я задам ему несколько вопросов.

Впервые со дня превращения я собрался с духом, чтобы поговорить с Валенком о том, что тогда случилось, не испытывая желания его убить. На самом деле, мне не то что говорить – даже думать на эту тему не хотелось. Чего хотелось, так все забыть и притвориться, что ничего не было. Но я чувствовал необходимость разобраться до конца. И главное, убедиться, что Ваське ничто не угрожает. С того дня, когда оказалось, что жизнь дочки – цена моего превращения, у меня не было ни одного спокойного дня. Удалось ли мне расплатиться по-другому? Или я только отсрочил платеж?

Это был слишком важный вопрос, чтобы спустить его на тормозах.

Причем задать его я собирался именно Валенку. Грега спрашивать бессмысленно – он скажет только то, что сам считает нужным, или вообще ничего. А Валенок – дитя природы – ненароком может и сболтнуть что-нибудь важное…

Убедившись, что Грег не подходит, не подлетает, и его нет поблизости в радиусе нескольких сотен метров, я наклонился над столом и вполголоса обратился к Валенку:

– Слушай, насчет дочки… Теперь-то я могу с ней нормально общаться?

– Угу, – дожевывая шашлык, кивнул Валенок.

– А почему Грег сказал, что она станет для меня постоянным источником проблем? И намекнул на какую-то опасность?

Признаться, я был почти уверен, что Валенок ответит «вот у него и спроси», но байкер-убийца в самом деле задумался.

– Я не в теме, – буркнул он, отодвигая тарелку. – Слышал краем уха, что со змеенышами, то бишь с драконьими детьми, все непросто. Какие-то магические заморочки… Впрочем, ничего конкретного не знаю. У меня, слава богу, детей нет. Ну а то, что девчонка – твое слабое место, объяснять не надо?

– В каком смысле?

Валенок поднял над тарелкой свой фирменный крокодилий взгляд. Я невольно содрогнулся, на миг ощутив себя недоеденным шашлыком.

– Ну представь, что твою дочку украли и хотят убить…

– Легко, – мрачно сказал я.

– Не как я, а по-настоящему, – продолжал Валенок. – И что ты будешь делать?

– Чепуха. Кому надо ее похищать?

– Неважно. У дракона не должно быть слабых мест.

– Ой ли? – Я, как человек начитанный, тут же вспомнил с пяток примеров. – По-моему, как раз наоборот. Это же правила игры. Огромное могущество должно быть уравновешено слабостью. Как ахиллесова пята. Вот, к примеру, дракон Смог в «Хоббите»? У него не хватало одной чешуйки, прямо напротив сердца.

– Ну да, это я загнул, – миролюбиво согласился Валенок. – Конечно, уязвимые места есть у всех. Только надо их еще найти, в том-то и фокус. А у тебя и искать не надо. У тебя эта самая отсутствующая чешуйка – размером с корыто, да еще и мишень вокруг нее нарисована – стрелять сюда!

«Точно, – подумал я. – И как раз напротив сердца».

Не врут сказки, ох не врут…

– Но ведь у вас тоже есть родственники, – напомнил я. – И как вы обходитесь?

– Ты мою мать видел, да? – хмыкнул он. – Еще вопросы есть?

Да уж, с его матушкой я уже имел счастье познакомиться. Вот из кого бы вышел прекрасный боевой дракон. По крайней мере в сына она плевалась огнем не хуже, чем я. А таких слов, какими она его обзывала, я даже от Ленки не слышал. Не знаю, не знаю, можно ли считать ее уязвимым местом…

– А у Ники… – начал я и осекся, вспомнив.

Если у Валенка была мама, то у Ники – Бабушка. Не знаю, приходилась ли она ей на самом деле родственницей, но меня это адское отродье едва не убило. Если остальные члены семьи ей под стать…

О родителях Ники я не знал ничего. Все, что мне было известно: ее папа – большая шишка, городское начальство, и вдобавок умеет приказывать демонам. Но большую часть жизни Ники прожила с мамой, а с папой встретилась лет семь назад, потому что до этого он, видите ли, «десять лет был мертв». Честно говоря, в глубине души я до сих пор подозревал, что она его выдумала.

– Родители Ники – не слабое место, – вторя моим мыслям, сказал Валенок. – За них ты можешь быть спокоен. Их вообще не достать. Ни людям, ни драконам – никому.

После этих слов я уже заподозрил самое худшее, но, по словам Валенка, оба они здравствовали.

– Ну а Грег? – не отставал я. – У него есть кто-нибудь?

– Нет.

– То есть совсем?

– Угу.

Валенок знал, что говорил, – он был знаком с Грегом дольше нас всех. С тех пор как Грег взял его под свою опеку, собственно, и пошла история Черного клана.

– Загадочный он все-таки тип… – заметил я, надеясь, что Валенок клюнет.

Тот прикрыл глаза, поводил носом туда-сюда, будто принюхиваясь, а потом спросил:

– Как ты думаешь, сколько Грегу лет?

– Ну…

Я представил себе главу Черного клана и понял, что вопрос труднее, чем кажется.

Худощавый, подтянутый Грег был действительно в отличной форме, какой позавидовал бы любой двадцатилетний парень, но волосы у него не светло-русые, как мне вначале показалось, а седые. С нами он вел себя простецки, но я все сильнее подозревал, что это всего лишь личина, причем одна из многих. И все-таки в одном первое впечатление оказалось верным – он был нездешний. Когда Грег беспокоился или сердился (что, впрочем, бывало редко), он начинал говорить отрывистыми фразами, и в его речи звучал легкий акцент – но хоть убей я не мог понять, какой.

– Около сорока, пожалуй.

– Ни фига подобного. Я его знаю уже почти двадцать лет, – сказал Валенок. – Он за это время вообще не изменился.

– Ничего себе!

– Мы с ним познакомились в начале девяностых. Я был тогда, как бы это выразиться… В общем, тусовался с бандитами.

– Ого!

– Правда, недолго, – уточнил Валенок. – Встретил Грега, и… планы поменялись.

Заинтригованный, я принялся было выспрашивать о подробностях. Но Валенок явно не желал погружаться в воспоминания. Не стыдился же он своего бандитского прошлого? Что-то не верилось. Разве того, что ему не удалось стать паханом.

– Короче, – свернул он тему. – Родители – это одно дело. А змееныш – совсем другое. Не знаю, почему. Спроси лучше Грега, он в курсе.

– Спрошу, куда ж я денусь, – сказал я недовольно.

Только черта лысого он мне ответит.

– Ну и как мне быть с Васькой, если она – мое слабое место? Спрятать ее?

– Куда? Просто веди себя поосторожнее.

– А конкретнее?

Валенок задумчиво почесал бороду.

– Могу посоветовать только одно: не говори о ней никому из наших.

– В смысле?

– Другим драконам. Чем меньше драконов будет о ней знать, тем ей и тебе будет спокойнее жить.

– Это каким драконам? – спросил я с неподдельным любопытством.

– А ты думал, мы единственные? – ухмыльнулся Валенок.

– Да я вообще не думал на эту тему! А где этих драконов можно…

Тут мне в глаз будто попала мошка. Я моргнул, смахивая слезинку, а когда открыл глаза, передо мной стоял Грег собственной персоной.

Черт! Как он подобрался?!

– Секретничаем, девчонки? – ехидно спросил он, не садясь за стол.

Я смутился. Валенок сделал морду кирпичом.

Нет, в самом деле – почему я его не заметил?! Люди не могут видеть драконов, и мне уже объяснили, почему. Это не значит, что драконы бесплотны. Просто человеческие пять чувств их почему-то не воспринимают. А момент превращения вообще выпадает из сознания и памяти – как, например, момент перехода из бодрствования в сон. Но я-то больше не был человеком! Значит, тут что-то другое. «Некоторые драконы умеют делать себя невидимыми и для своих, – отметил я. – Запомним!»

– У вас еще будет возможность посплетничать, – продолжал Грег. – А сейчас, Алекс, я тебя забираю.

К полуночи Крестовский остров обезлюдел. Мы шли по берегу пруда в поздних июньских сумерках. Парк был пуст, только слышался шелест ветра в листьях и скрип гравия под нашими ногами. Казалось, мы единственные живые существа в этом тихом зеленом мире. Говорят, в это время года Земля проходит дальше всего от Солнца и летит медленнее, чем обычно. Я физически ощущал, как планета, гигантский каменный булыжник, летит в прозрачном пузыре атмосферы сквозь сияющий космос.

– Ну, как самочувствие? – спросил Грег.

– В целом неплохо, – ответил я, понимая, что он интересуется не моим застарелым гастритом. – Но… знаешь, меня тревожит одна вещь. Что-то я не чувствую себя драконом. Иногда мне кажется, что я стал еще большим человеком, чем до превращения…

Грег кивнул, как будто и ожидал это услышать.

– Что не так? Глаз?

– Оба. Я теперь вижу ими одинаково. Но неравномерно. То словно насквозь, а то хуже, чем обычно. Потом голова болит.

– Это нормально. Не перегружай человеческое тело. Оно не способно воспринимать мир иначе, чем ему дано природой. То есть способно, но недолго… Ты ведь не хочешь умереть раньше времени? Оно тебе еще пригодится.

– Кстати, и об этом я хотел поговорить. С того дня… Ну, с последнего испытания… У меня ни разу больше не вышло превратиться. Почему я не могу превращаться по желанию, как ты или Валенок? Мне что, каждый раз придется создавать себе экстремальные условия?

– Ты еще процентов на девяносто человек, – объяснил Грег. – Перемена сущности – это тоже навык, который надо тренировать. Вот Валенок – он превратился уже довольно давно, а до сих пор бывают сбои. Когда он разозлится, то себя почти не контролирует…

– Как насчет Ники? Она учится всего несколько месяцев, а превращается запросто!

– Не сравнивай себя с Вероникой, – очень серьезно сказал Грег. – Она – особый случай.

– А я что, стандартный?!

– В общем, да. Когда-нибудь ты узнаешь о ней больше и сразу перестанешь ей завидовать. Поверь – нечему.

Я пожал плечами.

– Терпение, Алекс. Ты, считай, только вылупился, а хочешь всего и сразу. Юные драконы чудовищно самоуверенны. Считают, что могут все, не понимая, что нелепы, беспомощны и очень уязвимы. Поэтому в естественных условиях большинство из них не доживает до зрелого возраста. Но тебе повезло. У тебя есть я. И клан. Твоя главная задача сейчас – успешно завершить превращение.

– Как? Разве я еще не превратился?

– Ты перешагнул через порог. Теперь надо идти дальше.

– А, – протянул я.

– По своей сути ты стал иным существом. Но за прошлую жизнь ты накопил огромное количество балласта, от которого надо избавляться…

Мы как-то незаметно остановились. Грег, закинув голову, задумчиво смотрел в розовое, без солнца, светлое небо. Откуда-то волнами набегал аромат цветущих яблонь.

– Что такое, по-твоему, дракон? – спросил он.

– Дракон? – Я встрепенулся. – Ну… Такой зверь.

Грег недобро прищурился. Я быстро поправился:

– Мифическое существо.

– Уже лучше.

– Огромный летающий ящер, пыхающий огнем…

– Так.

– Живет в горах. Требует в жертву девственниц.

– Замечательно!

– Нападает на города, деревни, крадет скот, грабит население, – увлекся я. – Потом уносит золото к себе в пещеру и спит на нем, пожирая каждого, кто осмелится…

– Великолепно! Не жизнь, а сказка!

– Что я не так рассказываю? – обиженно спросил я.

– Обратимся от сказок к реальности, – предложил Грег. – А реальность такова: дракон – высшее, совершенное существо.

«Где-то я это уже слышал», – подумал я, а вслух спросил:

– Ну и в чем же заключается «совершенство»?

– В единстве противоположностей. В натуре дракона встречаются и гармонично сочетаются вещи, которые для людей противоположны по определению. Верхний и Нижний мир. Адская бездна и небесный дух. Вода и огонь…

«Змея и птица!» – подумал вдруг я, вспомнив свой сон на балконе.

Так вот он был о чем!

Грег бросил на меня быстрый одобрительный взгляд, и я заподозрил, что он снова читает мысли. Но на этот раз не рассердился. Другое меня занимало – кто ж тогда победил? Птица или змея? Борьба шла жестокая, но верх, кажется, никто не брал…

– Но истинная гармония наступит, когда они примирятся между собой, – сказал Грег, подтверждая мои догадки насчет телепатии. – Тебе до этого еще далеко, да оно и к лучшему. Многие не тратят времени на борьбу и выбирают что-то одно. И почти всегда это змея. Падать гораздо легче, чем летать.

– Это уж точно, – проворчал я, снова со стыдом вспомнив свое последнее испытание.

Падать – это нормально и естественно. Но летать? Нет, это не про меня!

– Ничего, научишься. Главное – определиться, на чьей ты стороне.

Я вспомнил Ваську и сказал:

– Да я уже определился. Без вариантов, ты же понимаешь.

Незаметно стемнело и похолодало. Поверхность пруда затянуло прозрачной дымкой. Вокруг тонко зазвенели комары.

– Вопросы по вводной части есть? – спросил Грег деловым тоном.

– Да. Есть в Питере еще драконы, кроме нас?

Грег взглянул на меня слегка удивленно, словно ожидал какого угодно вопроса, только не этого.

– Конечно.

– И много их?

– Порядочно. Зачем тебе?

– Надо, – уклончиво ответил я.

Но от Грега что-то скрывать бесполезно.

– Опять Валенок болтал лишнее, – сказал он с досадой. – Это правда – твою дочку лучше скрывать от других драконов, особенно от драконов-магов. Есть на то причины, и лучше тебе их пока не знать. Но чтобы спрятать ее, не нужно этих самых драконов искать. Лучше бы и тебе пока держаться от них подальше.

– Это не метод, – заявил я. – Прятаться я ни от кого не собираюсь. Врага надо знать в лицо!

– Не хочешь – не прячься, но тогда не подставляй дочку. Кстати, я по-прежнему советую тебе перестать с ней общаться. Откажись от нее – ради ее же блага. Хотя бы сделай вид. Пока никто о ней не знает. Почти никто. Ты сам ей больше не опасен, но…

– И не подумаю! – заспорил я. – Вот послушай, ты сам говоришь – почти никто. Почти не считается. Есть один змей – ты знаешь, о ком я, – и его хозяин. Они знают про Ваську. Значит, их надо разыскать и… сделать так, чтобы они не болтали.

– Их я найду сам, – перебил меня Грег неожиданно холодным тоном. – Это не твое дело.

– Да как же не мое, если из-за них я едва не погубил Ваську?!

– Безопасность твоей дочки меня тоже не касается. Но есть такое понятие – вмешательство во внутренние дела клана. Попытка сбить с толку и переманить ученика сюда входит. Вот за это кое-кто и поплатится. Необязательно скоро, но неизбежно.

– И что ты с ними сделаешь? – с любопытством спросил я.

– Сначала отыщу. А потом поступлю по обычаю.

– Какому?

Ответа я не дождался, понял, что дальше он тему развивать не собирается, и обреченно вздохнул.

Грег улыбнулся.

– Алекс, ты и сам не понимаешь, как тебе повезло. В этом мире вам, молодым драконам, практически нечего опасаться. Драконов тут относительно немного. Людям о нас ничего не известно, кроме нелепых сказок. И главное, никто не верит в наше существование. Это самая лучшая гарантия безопасности. Поэтому основная опасность для тебя – ты сам. А не какие-то другие драконы, искать которых я тебе категорически не советую.

– Что ты имеешь в виду под «этим миром»? Есть и другие?

– Да, конечно, – сказал Грег, как нечто само собой разумеющееся. – Ладно, если вопросов больше нет – мне пора.

Он шагнул вперед, готовясь превращаться.

– А можно еще вопросик? – крикнул я ему в спину. – Я тоже буду черным?

Грег повернулся и посмотрел на меня, будто измерив с головы до ног.

– Хотя по молодым драконам часто трудно бывает понять, я уже точно знаю, что ты не черный. Черные драконы не дышат огнем. Никогда.

– А какой я?

– Мне и самому это любопытно, – донеслось из пустоты.

Глава 2

Драконья социализация

Что бы там ни насоветовал Грег, от своих намерений я не отказался. Но на этот раз приступил с вопросами к Ники. Для этого я пригласил ее туда, куда наша готка никогда не отказывалась пойти, – в старый добрый ирландский паб. После превращения мы там уже успели разок побывать. Но, хотя заходил я туда с легким холодком, готовый в любой момент делать ноги, Ники оказалась права – никто нас не узнал и не вспомнил. А Валенка мы с собой на всякий случай не приглашали.

Разрушения давно уже восстановили. В углу сияло новое пианино – и опять «Красный Октябрь», точная копия предыдущего. Ники всегда с таким удовольствием на него посматривала, будто сама же его и купила. Да, может, так оно и было.

Угостив Ники кружкой «Гиннесса», я задал ей тот же вопрос о драконах, что и Грегу.

– Ну да, в Питере драконы есть, – ответила девушка, не подозревая подвоха. – Я знаю три крупных клана. Красный, желтый… И ничего смешного!

– Конечно-конечно! Я совершенно серьезен! А третий клан какой – зеленый?

– Ты знал! – обиженно сказала она. – Правда, не уверена, можно ли называть зеленых кланом, – они там постоянно между собой ругаются. Желтых драконов в городе довольно много, но они слабые и вообще… Вот красные – это сила!

– Ну а наших ты почему не упомянула?

– Черный клан совсем маленький, он только-только возник. Его, если серьезно, еще нельзя считать кланом. Так, компашка… А зачем тебе? – спохватилась она.

– Как зачем? Это же понятно! Жажду увидеть своих новых собратьев!

Зачем именно я хочу их увидеть, я Ники говорить не стал. И наверно, напрасно – она тут же помрачнела. Уставилась на меня исподлобья своими роскошными черными глазами.

– Мы тебе уже надоели? Хочешь подыскать себе другой клан?

Я вздохнул. Ники, как всегда, сидит, слушает и что-то себе думает, выводы делает, а потом такое выдаст – хоть стой, хоть падай!

– Конечно, нет! Как вы можете мне надоесть! Особенно ты, – я нежно ей улыбнулся. – Так есть в городе места, где драконы просто пересекаются, чтобы пообщаться?

– Ну есть… Я знаю одно место на Лиговке, нечто вроде клуба. То ли «Нора», то ли «Дыра»…

– Драконий клуб? Звучит неплохо!

– Да ну! Там один молодняк тусуется. В таких местах серьезные драконы не появляются.

Но я уже понимал, что теперь не успокоюсь, пока не побываю там. Ники тоже это видела. Она вздохнула и залпом допила пиво.

– Ладно уж, давай сходим туда, – сказала она. – Ты ведь не возражаешь, если я составлю тебе компанию? Сам ты просто не найдешь.

– Да я всегда тебе рад! А ты раньше бывала в этом клубе?

– Пару раз. Нет, разок сходить любопытно. Иногда бывает забавно. Но в общем, туда одни и те же люди ходят.

– Люди или драконы? – уточнил я.

– И люди, и драконы.

Вот как, отметил я. Оказывается, есть люди, которые тусуются вместе с драконами! Интересно, кто они, эти избранные?

– Все равно не понимаю, зачем тебе это нужно, – проворчала Ники.

– Ты, наверно, и так всех знаешь, – сказал я. – А я – никого. Вот посмотрю на них и буду решать, нужно мне это или нет. Просто терпеть не могу, когда решают за меня… Ну что, если ты не занята – может, прямо сейчас и поедем?

Вход в драконий клуб был с Лиговского проспекта, минутах в десяти ходьбы от метро. Подумать только, я десятки раз проходил мимо этого дома, даже не догадываясь, что таится внутри! И сколько еще таких мест в Питере!

Мы повернули в темную подворотню, прошли насквозь двор-колодец. Стены во дворах и в подворотнях были густо изрисованы граффити на драконьи темы. Меня это слегка покоробило. Тоже мне, тайное драконье сообщество – никакой конспирации! Да и нарисовать можно было покрасивее.

Во втором дворе-колодце обнаружился вход как таковой: массивная дверь, ведущая в полуподвальное помещение. Возле нее толпились патлатые подростки в кожанках и фенечках, разбившись на кучки, покуривая и болтая. Я замедлил шаги, охваченный сомнениями. Похоже, Грег был прав… Что это за тусовка? Еще Ники сюда как-то впишется, а я уж точно нет!

Дверь никакого доверия тоже не вызывала. На ней была намалевана непотребная рогато-клыкастая харя и кривыми готическими буквами гостеприимно написано: «Войди, если сможешь». Уж не знаю, что под этим подразумевалось – то ли магическая загадка-пароль в духе Толкиена, то ли физическая возможность добраться до двери по раздолбанным ступенькам, не переломав ноги и не застряв в узком проходе. Стены рядом с дверью были оклеены самопальными афишками неизвестных рок-групп.

– Что за чушь? – пробормотал я, глядя на дверную роспись.

Мне стало стыдно, что я сюда пришел. Я едва не повернул обратно. Но Ники уже спускалась по ступенькам вслед за мной. Пришлось идти вперед.

Помещение за дверью слегка примирило меня с росписью и афишками. Внутри «Драконья нора» выглядела респектабельнее, чем снаружи. Видно было, что тут поработал дизайнер по интерьеру, создав атмосферу сумрачного средневекового подземелья с кирпичными стенами и сводчатыми потолками. Даже похоже на средней руки пивбар. В вестибюле было адски накурено. Где-то в глубине играла музыка, нечто кельтское – скрипки и волынки. Тут тоже толкалась молодежь. Ни единого дракона я что-то не заметил.

На стенах вестибюля тоже белели многочисленные объявления. Ники задержалась, чтобы окинуть их взглядом.

– О, тебе повезло! – сказала она, ткнув пальцем в одно из них. – Идолищев проводит семинар по драконности. Только что начался, успеешь послушать – пригодится…

– Какой-какой семинар?!

Я прочитал афишу:

– «Осознанное драконство в отечественных реалиях». Господи, это еще что?!

– Сейчас увидишь. Пошли?

Лекторий драконьего клуба выглядел вполне современно: оштукатуренные стены, пластиковые стулья рядами, экран для видеопроектора и белая доска с надписью маркером: «Быть или не быть драконом?!» На зрительских местах сидело человек тридцать самого разного возраста, пола и внешнего вида. Свободных мест не было, и мы с Ники просто встали за последним рядом стульев. Перед аудиторией выступал осанистый громогласный старикан с косматой бородой, в потертых штанах и свитере домашней вязки. «Матерый человечище!» – так и хотелось сказать про него. Очевидно, это и был спец по драконам Идолищев.

– …избавиться от ложных представлений. Ибо дракон – совершенное сверхъестественное существо, – раскатывался под сводами его гулкий бас. – Он объединяет в себе все лучшее от зверя, человека и духа. Высшая духовная сила, воплощенная бесконечность, дух перемен и превращений, божественная мудрость!

Я втихомолку усмехнулся. Совсем недавно примерно в том же ключе – но не так пафосно – высказывался Грег. Похоже, они тут все повернуты на совершенстве!