Рождение легенды

Уже смеркалось, и Кролик, взглянув на бедного дрожащего Попрыгуна, решил устроить ночлег прямо здесь, несмотря на то что совсем близко располагались хищники. «А ведь я даже не запутал следов», – мелькнуло в голове, но, чтобы не струсить и не убежать, зайчонок быстро отогнал подобные мысли.

Скинув заплечный мешок, внезапно ставший таким тяжёлым, Кролик оттащил Попрыгуна от ручья на десяток шагов выше по склону и устроил больному подстилку из сухих листьев под раскидистой ивой. После некоторых сомнений он набрал хворосту и разжёг рядом небольшой костёр. У хищников по ту сторону холма тлеет столько пней от поваленных деревьев, что дым от этого костра они вряд ли заметят.

Кролик вытащил из своего дорожного мешка глиняную плошку и, набрав воды, поставил её на огонь. Пока совсем не стемнело, он торопливо прошёлся вокруг и набрал листьев и кореньев, которые положил в чашку вариться. Кое-какие лечебные травы Кролик уже знал от Старого Зайца, но сам вылечить настолько ослабевшего зайчонка в одиночку, конечно же, не мог.

Дотащить Попрыгуна до Заячьего Всхолмья нечего и думать: слишком далеко. Но зато можно самому сбегать утром к Старому Зайцу за снадобьями. От тепла костра Попрыгун перестал дрожать и дремал, расплывшись в блаженной улыбке. Только иногда он, сильно вздрогнув, открывал глаза, но потом снова засыпал.

Наступила ночь. На небе высыпали звёзды, взошла луна. Кролик сидел тихо, стараясь не беспокоить зайчонка, и лишь изредка подкладывал в костёр сухих веток или помешивал деревянной ложкой содержимое плошки. Иногда над головой раздавалось разочарованное уханье какого-нибудь филина, раздосадованного тем, что зайчата надёжно укрылись под ветвями ивы и к ним никак не подлететь.

Когда варево приготовилось, стояла уже глубокая ночь, но Кролик, всё же разбудив Попрыгуна, покормил его. Зайчонок сумел проглотить всего пару ложек получившегося бульона, но в его состоянии и это уже было неплохо. Покушав, Попрыгун снова забылся беспокойным сном.

Кролик тщательно потушил костёр, чтобы он не привлекал излишнее внимание, и тоже попытался заснуть, однако, посмотрев на освещённое лунным светом лицо Попрыгуна, внезапно решил не дожидаться утра. Наверняка шататься по ночному лесу не опаснее, чем разбивать лагерь возле самого логова хищников. В конце концов, все так привыкли к очевидному, что никто не ждёт от простого зайчонка каких-то ночных похождений.

Кролик поднялся, подыскал себе палку, чтобы отгонять пернатых охотников, и закинул дорожный мешок за спину. Услышав его приготовления, Попрыгун открыл глаза. Наверное, подумал, что хочу слинять. Кролик подошёл к зайчонку.

– Я вернусь.

Попрыгун помотал головой.

– Не надо… Я уже не жилец, – сумел разобрать Кролик, наклонившись к больному. – Здесь опасно…

Он пытался сказать что-то ещё, но силы оставили его.

– Я вернусь, – повторил Кролик.

Прихватив палку, Кролик отправился в путь с твёрдым намерением добраться до Заячьего Всхолмья. Идти по ночному лесу оказалось гораздо страшнее, чем он предполагал. Неясные тени в листве деревьев и зарослях кустов будили самые потаённые страхи. Только мысль о том, что Попрыгуну некому помочь кроме него, не дала повернуть обратно.

Однако, со временем он пообвык и вполне освоился с ночным путешествием. Таинственные тени оказались большей частью всего лишь причудливой игрой лунного света в ветвях, меньшей частью – ночными обитателями леса, такими же пугливыми, как и сам зайчонок.

Несколько раз Кролик чуть не сбился с пути, хотя лес знал хорошо. Хорошо хоть светила луна, а то в полной темноте немудрено было и заблудиться… Добравшись до лощины, что под Заячьим Всхолмьем, уже порядочно уставший Кролик разглядел среди деревьев далёкий огонёк от костра Старого Зайца. На душе сразу потеплело, и зайчонок ускорил шаги.

Подъём на холм отнял последние силы. Старик мирно дремал, сидя у своего костра, но сразу же встрепенулся и открыл глаза, едва Кролик, тяжело дыша, ступил внутрь жилища. Сейчас придётся многое объяснить, и разговор, зная неторопливую манеру старика, может затянуться…

– Что случилось, сынок? – неожиданно сразу же спросил мудрец.

– Я нашёл Попрыгуна…

– Попрыгуна?

– Он совсем плох… – Кролик опустился на циновку, чтобы немного передохнуть. – Как я тогда… Ему нужно целебное снадобье…

– Помнится, – пожевав губами, сказал Старый Заяц, – две луны назад этого зайчонка никак не могли найти его друзья…

Вопреки ожиданиям старик не стал больше ни о чём спрашивать, а вскочил с места и, быстро пройдясь по жилищу, вытащил небольшой мешочек сушёных трав и маленькую выдолбленную тыкву с мазью.

– Ты сам знаешь, что нужно делать, сынок.

Кролик кивнул и, устало поднявшись, убрал снадобья в свой мешок.

– Мне нужно идти.

Возле выхода он обернулся. Старик стоял спиной к костру, и зайчонок не мог видеть его лица.

– Я обязательно вернусь, дедушка.

Старый Заяц кивнул, и Кролик отправился в обратный путь. Хорошо, что учитель на него не сердится! Впервые за столько дней, Кролик почувствовал себя умиротворённым, несмотря на ожидающие его впереди заботы.

Как зайчонок не торопился, добраться до места сумел лишь к утру, когда уже рассвело. Попрыгун лежал на прежнем месте и весь дрожал вместе с листьями, которыми был укутан. При виде Кролика он улыбнулся и попытался что-то сказать. Пришлось наклониться к самому лицу, чтобы расслышать.

– Зачем вернулся… Я же говорил… Здесь опасно…

«Один раз я уже смалодушничал и ушёл», – подумал Кролик.

– Я принёс снадобья от Старого Зайца, – сказал он вслух и дружески похлопал Попрыгуна по плечу.

После бессонной ночи сильно тянуло ко сну, но Кролик, собрав последние силы, разжёг костёр и, пока готовился отвар, нанёс целебную мазь на многочисленные царапины и ссадины зайчонка. От тепла костра и горячего отвара Попрыгун согрелся и наконец-таки перестал дрожать. Ему, кажется, даже стало лучше. Хотелось расспросить, как он здесь оказался. Но присев рядом с Попрыгуном, Кролик почувствовал, что бороться со сном нет никаких сил…

Когда он проснулся, день уже близился к полудню. Кролик напоил больного отваром ещё раз и, взглянув на дым в небе, поднимающийся с другой стороны холма, сказал:

– Нужно уходить отсюда.

– Уходи один… Я всё равно… не жилец… Тебе не спасти меня…

Произнося эту жуткие слова, Попрыгун оставался совершенно спокойным. Будто речь шла вовсе не об его жизни. Кролик невольно оглядел измождённого и ослабевшего зайчонка и отвёл глаза. Мириться с такой правдой не хотелось.

– Я не оставлю тебя умирать здесь одного, – твёрдо сказал Кролик.

– Я не боюсь смерти… Есть вещи… гораздо… гораздо страшнее смерти…

Те же слова, что говорил старый мудрец… Что же пережил этот зайчонок?

– Расскажи, что с тобой случилось.

Делая постоянные паузы из-за слабости, Попрыгун начал свой рассказ. Кролик слушал, затаив дыхание. Однажды ночью Попрыгуна поймал Рыжий Лис. Хищник, вопреки ожиданиям, не стал его убивать, а притащил в свою нору, где привязал к деревянной колоде и даже дал воды и травы. Но зайчонок от страха не мог ни есть, ни пить. Он не притронулся к еде, даже когда лис ушёл, оставив его в темноте.

Через некоторое время, вероятно, уже следующей ночью, хищник приволок в подземелье и привязал ещё двоих зайчат: Кроткого и Болтуна. От страха они ничего не соображали, но Попрыгун, как старожил, помог им прийти в себя.

Зайчата сидели, привязанные втроём к колоде, в кромешной темноте. Они терялись в догадках, для чего их здесь держит Рыжий Лис. Иногда, наверное, один или два раза в день в темницу заходил Рыжий Лис, приносил травы и воды. Пока он никого не трогал, но его улыбка при каждом посещении вызывала у зайчат ужас.

Неизвестно, сколько прошло времени. Пленники потеряли счёт дням во мраке подземелья. Хоть лис и приносил еду, зайчата ели мало и худели и чахли прямо на глазах. У них начали шататься и выпадать зубы. Но первым слёг Кроткий. Лис теперь больше не улыбался. Попрыгун всё чаще замечал хмурое и озабоченное лицо хищника при свете свечи, которую тот всегда приносил с собой. Товарищи старались выходить Кроткого, но вскоре тому стало совсем худо. Лис отвязал больного от колоды и унёс. Больше Кроткого зайчата не видели.

Сразу после этого заболел Болтун. В одно из своих посещений Рыжий Лис заметил это и силком заставил Болтуна съесть принесённую еду. Тот под угрозами исправно всё проглотил, однако, как только довольный собой лис скрылся за дверью, зайчонка тут же вырвало. До следующего прихода хищника Болтун уже не дожил. Попрыгун внезапно понял, что его ждёт та же участь.

– Как будто это не было ясно с самого начала, – сказал, усмехнувшись, Попрыгун и закашлялся.

Кролик дал попить отвара зайчонку, и тот, отдышавшись, продолжил свой рассказ. Приходилось наклоняться к самому лицу больного, чтобы расслышать его слабый шёпот.

После двух смертей Рыжий Лис стал ужасно раздражительным и при каждом случае норовил дать тумака. Он тщательно следил, чтобы Попрыгун прямо при нём доедал всю принесённую пищу. Но есть траву расшатавшимися зубами становилось всё труднее. Его стало вырывать от не разжёванной пищи. Попрыгун уже чувствовал, что конец близок. Смерть не страшила, он ждал её как избавления.

– Я только хотел увидеть в последний раз солнце, – улыбнулся Попрыгун.

Однажды лис очень торопился и, уходя, забыл запереть за собой дверь темницы, потому что зайчонок не услышал привычный шум засова. Такой возможностью нельзя было не воспользоваться! Попрыгун сам удивился, откуда у него взялись силы. Он наполовину перетёр об колоду, наполовину перегрыз, потеряв часть зубов, верёвку, которой был привязан.

Выбравшись из темницы, он в полной темноте на ощупь двинулся дальше по туннелю. Он не имел ни малейшего представления, как выбраться из подземелья, но упрямо шёл вперёд. Внезапно впереди мелькнул отблеск света, и Попрыгун, подавшись в сторону, юркнул в какой-то боковой проход.

Держась за стенки туннеля, зайчонок продвигался дальше. Эта часть норы была уже: вытянув руки в стороны, Попрыгун дотягивался до обеих стенок прохода. Послышалось журчание воды, и вскоре Попрыгун ступил ногой в холод водного потока. Покрутившись, он понял, что добрался до тупика.

Куда теперь идти? Блуждая в этом подземном лабиринте в кромешной тьме, можно запросто угодить обратно в руки Рыжему Лису. Лучше смерть. Внезапно Попрыгуна осенило. Вода! Наружу может вывести вода. И Попрыгун, решившись, набрал в лёгкие побольше воздуха и бросился в ручей. Поток завертел и понёс со страшной силой, бросая на подземные скалы…

Очнулся зайчонок уже снаружи, на берегу ручья. Стояла ночь, но после подземелья она показалась такой ясной и светлой! Попрыгун, весь дрожа, пополз вверх по склону подальше от воды. Всё тело ломило от боли, но он был на свободе и упорно полз вперёд.

– Перед смертью я только хотел увидеть солнце, – закончил Попрыгун.

Кролик напоил отваром зайчонка, и тот, совершенно обессилевший после долгого рассказа, забылся тревожным сном. Несмотря на усталость, зайчонок вроде выглядел немного лучше. Неплохо было бы, конечно, уйти подальше из этих мест, но тревожить и так настрадавшегося Попрыгуна Кролик не решился. Зачем, интересно, Рыжий Лис держал этих зайчат у себя в норе? Что же он задумал? Ведь волк с шакалом тоже что-то возводят по приказу лиса…

Кролик разжёг костёр, чтобы приготовить новый отвар, а сам поднялся наверх, чтобы ещё раз взглянуть на хищников, вернее, на то, что ими строилось. Кролик усмехнулся. Ещё несколько дней назад он ни за что бы не решился взглянуть на хищников. Прав Старый Заяц: страх не так велик, когда видишь всё своими глазами.

Костров с той стороны холма горело уже не так много: волк с шакалом закончили заготавливать брёвна. Теперь хищники вкапывали брёвна у края выровненного плато в вершине оврага таким образом, что с трёх сторон площадка упиралась в склоны оврага, а с четвёртой стороны – в частокол.

Что же это за постройка? Догадаться просто так было непосильно для Кролика. Возможно, Старый Заяц сумеет разгадать замысел Рыжего Лиса…

Когда Кролик спустился обратно в лощину, вода в плошке уже закипела. Сделав отвар и потушив костёр, он разбудил Попрыгуна. Больной сделал через силу несколько глотков и улыбнулся, чтобы приободрить Кролика.

– Я хочу видеть солнце, – откинувшись на лежанку, прошептал Попрыгун.

Кролик сначала обработал мазью раны Попрыгуна, а затем налегке потащил его вверх по склону, делая частые остановки, чтобы отдохнуть самому и дать перевести дух больному. Вот так, по чуть-чуть можно перетащить Попрыгуна подальше от норы Рыжего Лиса. Пока он в силах пить отвар, есть надежда…

Добравшись до вершины холма, Кролик у края небольшой лужайки поудобнее уложил Попрыгуна, и тот, закрыв глаза, блаженно улыбнулся под солнечными лучами.

– Спасибо… – прошептал Попрыгун.

Кролик принёс с прежнего места оставшиеся вещи и расположился рядом. Попрыгун весь день спал, наслаждался солнцем и больше уже не дрожал. Изредка Кролик давал больному снадобье из трав. Хотя Попрыгун делал только глоток-другой, да и то с видимым усилием, это было неплохо.

Ночью зарядил ливень. Кролик перенёс больного под дерево, как можно лучше укрыл и укутал. Но из-за ветра, постоянного дувшего здесь, на вершине холма, оба зайчонка быстро промокли насквозь и замёрзли. Кролик пробовал разжечь костёр, но из этой затеи ничего не получилось.

Только к утру тучи разошлись, и дождь прекратился. Попрыгун сильно дрожал и начал бредить, шепча что-то несвязное. Едва рассвело, Кролик бросился искать сухой хворост. Но ни костёр, ни горячий отвар не помогли привести Попрыгуна в чувство. Нужно бы сбегать к Старому Зайцу за советом и травами, но как оставить больного одного на целый день?

Кролик решил не сдаваться. Он всё утро и весь день жёг костёр, несмотря на то что уже взошло солнце, и поил отваром Попрыгуна. Лишь после полудня зайчонок наконец открыл глаза. Увидев перед собой Кролика с плошкой в руках, Попрыгун улыбнулся.

– Ты ещё здесь?.. Я же говорил… я не жилец…

– Вот увидишь, всё будет хорошо. – Из-за усталости вышло не слишком убедительно.

– Я не знаю… зачем нас держал в своей норе Рыжий Лис, – слова тяжело давались ослабленному Попрыгуну. – Но он задумал… что-то ужасное…

А ведь ещё есть волк и шакал, про которых Кролик не стал ничего говорить Попрыгуну!

– Я хочу, чтобы… ты рассказал всё Старцу… Он наверняка догадается…

– Я сегодня как раз к нему собираюсь.

Попрыгун чуть заметно кивнул и закрыл глаза.

– Расскажи Старцу, – прошептал он ещё раз.

Ободрённый тем, что больной наконец-то очнулся, Кролик кинулся готовить ещё отвара. Немного остудив снадобье, снятое с костра, Кролик присел рядом с Попрыгуном… и выронил плошку. Всё было кончено. На глаза навернулись слёзы. Он вдруг вспомнил, что однажды видел этого зайчонка до его исчезновения. Попрыгун любил прыгать и не мог и мгновения усидеть на одном месте.

Кролик не знал, сколько времени он сидел и плакал. В себя Кролик пришёл от боли в ноге. Долго не мог понять, что случилось с ногой. Кажется, ошпарил горячим отваром, когда обронил плошку. Кролик встал и только тогда осознал, насколько устал.

В памяти всплыли слова Старого Зайца. Природа устроена так, что зайцам должно убегать. Но ведь это не всегда помогает… Хорошо бы найти какое-нибудь укромное местечко для последнего пристанища Попрыгуна. Кролик огляделся. Хотя нет, Попрыгуну больше понравилось бы здесь, на самой вершине холма, где просторно и светит солнце.

Кролик палкой вырыл небольшую яму, дно которой выложил листьями. Осторожно опустил туда тело друга. Могилу он закапывал сквозь слёзы. Сверху Кролик сложил небольшую горку из камней. Земля была ещё влажная после дождя, и зайчонок весь перепачкался. Наспех вытерев руки, он присел возле могилы.

Уже вечерело. Не хотелось ничего делать, только лечь и заснуть. Вспомнились последние слова друга. Завтра обязательно надо пойти к Старцу. Нужно многое рассказать, многое спросить. Да ещё не мешало бы глянуть, что там понастроили волк с шакалом для Рыжего Лиса.

Мысли путались, глаза слипались… Зайчонок чувствовал, что засыпает прямо здесь, возле могилы Попрыгуна…

Глава 6. Зайчатник

Когда барсук зашёл в гостиную, свечи уже были зажжены, а Рыжий Лис сидел в своём кресле в прекрасном расположении духа и что-то напевал себе под нос.

– Доброе утро, Хозяин, – немного удивлённо поздоровался барсук. – Что-то ты сегодня рано поднялся.

– Ночная охота двух дневных стоит, – весело отозвался лис.

Барсук разложил завтрак на столе и деликатно отошёл на несколько шагов. Хозяин с завидным аппетитом тотчас же принялся уплетать копчёное мясо.

– Охота была удачная?

– О да!

– Прикажешь освежевать добычу?

Барсук не любил этого делать, но это входило в его обязанности. Только иногда, очень редко, Хозяин сам свежевал пойманную добычу, если, как он сам говаривал, она того стоила.

– Пока не нужно, – хохотнул лис.

Что же это за добыча?

– Какие будут указания по поводу обеда, Хозяин?

– Приготовь-ка сегодня что-нибудь эдакое. – Лис задумчиво прочертил в воздухе круг копчёным птичьим окорочком. – Жареную оленину.

– Будет исполнено, Хозяин.

Лис быстро умял ножку и вдруг спросил:

– Как думаешь, Подтира, может, мне семью завести?

Вопрос совсем сбил барсука с толку, и он, всегда готовый поддакнуть, даже не нашёлся, что ответить. Иногда Хозяин любил разоткровенничаться.

– Правда, придётся немного расширить нору, – продолжал Рыжий. – Нужна будет детская комната для будущих лисят. И отдельные покои для меня, где я мог бы работать, поскольку дети всегда создают много шума.

– Как скажешь, Хозяин, – отошёл от ступора барсук.

– Я слышал, у Речных Холмов поселилась молодая красивая лисица. Возможно, она согласилась бы на мои ухаживания.

– Несомненно, Хозяин!

– Если только, – лицо Рыжего нахмурилось, – она не прослышала о моём слабоумном брате Недолисе. К сожалению, из-за него дурная слава о моей семье распространилась далеко за пределы нашего леса.

– Даже будучи слабоумным, ваш брат всё равно оставался хищником, я думаю, – заметил барсук, вспоминая тугодумного волка Белого.

– Увы! Сколько мой отец не старался, Недолис так и не научился охотиться. За свою недолгую жизнь, а умер он ещё лисёнком, он не поймал даже мухи. Питался он, ты не поверишь, всякими кореньями и травами. Совсем как заяц. Даже вспоминать стыдно.

Барсук тактично молчал. Хозяин от наплывших воспоминаний погрустнел, впрочем, ненадолго.

– Но ничего, – сжевав очередной кусок мяса, лис вновь заулыбался. – За это лето я стану так знаменит, что все забудут не только про Недолиса, но и про самого Чернобура. Сегодня я поймал и посадил в зайчатник первого зайчонка.

Так вот какую добычу принесла ночная охота.

– А скоро зайчат станет столько, что мне даже придётся нанять помощников!

– Помощников?! – удивлённый возглас вырвался у барсука помимо его воли.

Так вот какие масштабные идеи вынашивал Хозяин! И, глядя на уверенность, сквозившую в каждом слове, в каждом жесте лиса, поневоле верилось: всё так и будет.

– Да, нескольких шакалов, а также барсуков. Старшим над шакалами я поставлю Белого. Главным над барсуками, станешь ты, Подтира. Вот увидишь, Братство Рыжего Лиса переплюнет Братство Чернобура, а Многоручейный Лес нарекут в честь меня Рыжолесьем.

Хозяин бросил изгрызенную кость в тарелку и, встав из-за стола, довольно потянулся.

– Разбуди меня к полудню.

– Слушаюсь, Хозяин.

Лис, зевая, ушёл к себе в спальню, барсук же занялся делами. Сначала, как обычно, он прибрался в верхней части норы, а потом принялся стряпать обед. Заказанное Хозяином блюдо требовало приличного времени и лучше подготовить всё заранее. Барсук разжёг на кухне очаг, набив до отказа дровами. Сбегав в кладовую, он принёс кусок оленины и натёр его специально засушенными для этого травами.

Барсук подождал, пока дрова прогорят до углей, и только потом насадил мясо на вертел и поставил в очаг. На кухне стало невыносимо жарко, приходилось постоянно выходить хотя бы в коридор. Убедившись, что оленина не обугливается, а именно жарится, барсук позволил себе быстренько сгонять вниз, чтобы перекусить самому.

Теперь требовалось лишь время от времени поворачивать вертел, чтобы мясо прожаривалось равномерно. Когда мясо приготовилось, барсук положил его, не разрезая, на большую глиняную тарелку и посыпал сверху свежим зелёным луком, за которым пришлось сбегать наверх. Хозяин любил вкусно кушать.

Барсук понёс блюдо в гостиную, но будить лиса не пришлось. Тот, видимо, уже сам проснулся от запаха жареного мяса, разлетевшегося по норе, поскольку сразу же вышел из своей спальни, едва барсук поставил тарелку на стол. Рыжий Лис уселся и, вытащив свой нож, начал резать мясо.

– Какие ещё будут указания, Хозяин?

– Так, – Рыжий призадумался и даже на некоторое время перестал орудовать ножом. – Пока я обедаю, набери в большой горшок воды, нарви корзину молодых веток осины и отнеси всё это зайчонку. Да смотри, всегда запирай за собой дверь зайчатника!

И лис вгрызся зубами в нежное мясо. Хотя Хозяин на него уже не смотрел, барсук кивнул и, прихватив из кухни свою неизменную корзину, поднялся наверх. Побродив по склону холма, он нарвал зелёных побегов с осин и заодно поймал для себя нескольких жуков, которых бережно спрятал в свою торбу.

Вернувшись в нору, барсук прошёл сначала на кухню и наполнил большой глиняный горшок водой из бочки. Взяв горшок в одну руку, а корзину с плошкой-светильником – в другую, барсук потопал на нижний уровень норы.

Отнорок, ведущий из норы прямиком в зайчатник, барсук закончил рыть только вчера после ухода волка и шакала. Вчера же он поставил дверь. Чтобы открыть дверь, барсуку пришлось поставить корзину и плошку на пол. Нужно непременно сделать здесь для удобства нишу-полку в стене.

Барсук снял поперечную палку, служившую запором, и распахнул дверь. Нора ярко осветилась, а хлынувший воздух погасил ставший уже бесполезным светильник. Барсук, подняв корзину, прошёл в зайчатник и тщательно прикрыл за собой дверь. Сначала он никого не увидел, но, приглядевшись, наконец заметил в дальнем углу, у частокола, съёжившегося зайчонка. Пленник не шевелился, лишь вращал глазами. Увидев барсука, зайчонок испуганно уставился на него.

Барсук подошёл поближе к зайчонку и поставил перед ним корзину и горшок с водой. Зайчонок не сводил глаз с посетителя. Барсук шагнул назад и сказал:

– Это еда и питьё для тебя.

Зайчонок не шевельнулся. Барсук неуверенно потоптался на месте. В конце концов, он сделал всё, что ему велел Хозяин. Барсук повернулся и почти дошёл до дверей, как услышал за спиной тихий шёпот:

– Ты тоже пленник Рыжего Лиса?

Барсук обернулся. От неожиданности вопроса он даже растерялся.

– Почему же сразу пленник… – пробормотал он.

– Ты тоже заперт здесь?

Барсук помотал головой из стороны в сторону.

– Почему же тогда ты не сбегаешь?!

Барсук моргнул. Страшно представить, как рассердится Хозяин, если он вдруг куда-нибудь отлучится без спроса. Он даже никогда и не думал, что можно уйти от Хозяина… Зайчонок выжидающе смотрел на него, но барсук не знал, что ответить.

Затянувшееся молчание прервал скрип открываемой двери. Даже не оборачиваясь, барсук узнал поступь входящего в загон Хозяина. Зайчонок прижался обратно к частоколу, и барсук с некоторым облегчением развернулся к лису.

– Я всё сделал, Хозя…

Барсук ошарашенно замолк. За одну короткую фразу довольное выражение на лице лиса неожиданно сменилось сначала удивлением, а затем яростью. Со страшным рычанием лис бросился вперёд. Барсук испуганно втянул голову в плечи, но лис пронёсся мимо.

Что-то происходило сзади! Барсук оглянулся и не сразу понял, что творится. В частоколе зияла прореха, хотя ещё мгновение назад всё было в полном порядке. Одно из брёвен скособочилось, и в образовавшейся дыре торчал незнакомый зайчонок! И он изо всех сил махал руками пойманному зайчонку. Ещё чуть-чуть – и уже поднявшийся пленник, сообразив, выскочил бы вон, но подскочивший Рыжий Лис успел его схватить. Шея пленника громко хрустнула в руках лиса.

Барсук поднял глаза, но неизвестный за оградой загона уже исчез. Лис, бросив безжизненное тело зайчонка, кинулся к частоколу. Однако дыра оказалась слишком узкой, и Хозяин застрял. Он кое-как вылез обратно и, тяжело дыша, повернулся к барсуку.

Такого разъярённого лица у Хозяина барсуку видеть ещё не доводилось. Ведь того наглеца теперь уже не догнать. Пока выберешься из норы вкруговую, зайчонок будет уже далеко. Но Хозяин и сам прекрасно понимал это, а потому постарался взять себя в руки, чтобы не поддаться порыву и не броситься в бесполезную погоню.

– Я узнал этого зайчонка, – процедил он.