Рождение легенды

– Это верно.

– И жадный. Зайчатины пожалел. Даже для тебя – своего старого друга.

Шакал знал, что, продолжая таким образом, точно договорится до затрещины, но остановиться не мог. Он не любил долго молчать, и теперь ему нужно было выговориться за вынужденное молчание в присутствии лиса.

– Хватит ныть, – сказал волк, чертя что-то палкой в овраге на месте будущего строительства.

– Сам, наверное, каждый день зайчатину лопает, а для нас полтуши пожалел.

– Принимайся за работу, если не хочешь остаться без обеда!

Шакал прикусил язык и принялся собирать хворост. Перед обедом с волком лучше не шутить, а то и в самом деле можно остаться голодным.

Вскоре среди зарослей показались возвращающиеся лис и барсук. Барсук тащил на спине тяжёлый мешок. Волк сразу же бросил палку и, потирая руки, поднялся с оврага. Мелкий с охапкой хвороста в руках тоже подобрался поближе. Барсук опустил на землю мешок, и Рыжий оттуда вытащил двумя руками первого тетерева.

– Знатная добыча! – одобрительно крякнул волк, одной рукой без всякого труда поднимая тяжёлую птицу и перекладывая на свою сторону.

Лис вытащил второго тетерева, который был почти вдвое меньше предыдущего.

– А этот что такой тощий?! – возмутился волк.

– Это последний тетерев. Я не рассчитывал, что придётся и его тоже отдавать. Ты же, Белый, сам его выторговал.

– А, ну да… – волк покорно забрал второго тетерева.

Лис вытащил из мешка рябчика и тушки двух сусликов. Барсук тут же поднял опустевший мешок и сложил его. Волк сразу сгрёб тушки грызунов, а последнюю птицу с подозрением обнюхал и осмотрел.

– Странный какой-то рябчик, – заметил он.

– Рябчик как рябчик, – пожал плечами лис.

– На падаль смахивает.

– Поймал собственными руками.

Шакал со своего места не мог разглядеть птицу, но целиком полагался на мнение товарища. Вот ведь какой хитрец этот лис! Вроде обо всём уже уговорено, а он всё равно нашёл, где обмануть.

– Уж у тебя, Рыжий, на всё готов ответ.

Лис промолчал.

– Ладно, сгодится, – согласился наконец волк.

– Тогда начинайте работать.

– Как отобедаем – сразу примемся за дело!

Лис хмуро кивнул и, развернувшись, зашагал обратно. Барсук засеменил следом.

– Мелкий, – зычно скомандовал волк, – тащи хворост!

Шакалу не пришлось повторять дважды. Отличная привычка всё-таки у волка: любое дело начинать, только хорошенько подкрепившись. Волк уже готовил место для костра возле вершины оврага. Шакал сложил рядом хворост и, вытащив из мешка волка большой горшок из обожжённой глины, спустился к ручью, который журчал у подножья холма.

Когда он с водой тяжело взобрался обратно, костёр уже горел, а волк перебирал тушки, выбирая, что бы приготовить сегодня. Наконец, он поднял рябчика.

– Давай-ка сначала сварим эту птицу.

Шакал поставил горшок с водой на камни, нарочно выложенные в середине костра, и уселся ощипывать рябчика. Волк же с удовлетворением разлёгся рядом в своих новых штанах. Основная работа по стряпне приходилась на долю шакала, но тут уж ничего не поделаешь. Иначе можно и зуботычину схлопотать, а то и вовсе без обеда остаться.

– Не могу поверить, – осторожно начал шакал, – что сам Рыжий Лис при всей своей хитрости сидит без зайчатины. В норе-то у него наверняка должны быть припрятаны запасы.

Волк промолчал. Задумался, значит. Нужно просто немного подождать, пока он наконец сообразит. Шакал продолжил ощипывать рябчика. Птица и в самом деле была несколько странная.

– Этот рябчик чем-то пропах что ли в кладовых Рыжего, – шакал ещё раз принюхался.

Волк, приподнявшись на локте, тоже втянул ноздрями воздух.

– Клянусь своим хвостом, – воскликнул он, – это запах зайчатины!

Шакал некоторое время принюхивался. Он не был таким матёрым следопытом, как волк. Иногда ему казалось, что запах действительно заячий, а иногда – вообще непонятно чей. Но вслух он всё же решительно заявил:

– И в самом деле, запах зайчатины.

Шакал ожидал, что волк рассердится, однако тот всего лишь хохотнул и вновь растянулся на траве.

– Ловко Рыжий нас обдурил. Вот ведь хитрец!

Мелкий смахнул с лица пух и, вздохнув, продолжил работать. Волк был недалёкого ума, и все его мысли читались на его простодушном лице. Однако, порой он умудрялся ставить в тупик своими выводами. Его обманули, а он только рассмеялся. Надо хотя бы воспользоваться его хорошим настроением.

– Слушай, а что это за свиток, который разыскивает Рыжий?

Волк пошевелил пальцами ног.

– Чернобур говорил, что, прочитав этот свиток, можно легко поймать любого, даже самого хитрого зайца.

Вон оно что! От такой рукописи не отказался бы и сам шакал. Ведь тогда можно стать самым лучшим охотником на зайцев. И каждый день есть только одну зайчатину. Шакал облизнулся.

– А ты был когда-нибудь в норе у Рыжего Лиса?

– Не-а.

Странно, конечно, для закадычного друга. Интересно было бы посмотреть, что есть у лиса в норе. Наверняка ведь не только кладовые – лис хитёр, да и барсуки знают толк в рытье подземных жилищ.

– Почему? Вы же с Рыжим друзья.

– Он не любит чужих запахов в своей норе.

– А откуда у Рыжего барсук в товарищах?

– Не знаю, – Белый пожал плечами. – Рыжий, он ведь, кого хочешь может обхитрить.

Да уж, тут без хитрости определённо не обошлось. Ещё не приходилось слышать, чтобы барсук становился товарищем какого-нибудь хищника.

– Вон и енотов как-то уговорил штаны для меня сшить, – продолжал волк. – Я сам сколько раз подходил к этим енотам – всё без толку, ни в какую не соглашались.

Штаны, в самом деле, были знатные. Хоть и из шкурок сусликов. Не зря волк все уши прожужжал про свою будущую обновку. Сейчас, конечно, такие тёплые штаны ни к чему, но зимой очень даже понадобятся.

– А в Братстве самым хитрым после Чернобура был Рыжий Лис?

– Не, – мотнул головой волк, – он тогда был ещё слишком молод. Самыми хитрыми после Чернобура были Проныра и Хмыль.

– Хмыль? – переспросил шакал, чтобы убедиться, что правильно расслышал имя.

– Ага. Он всё время ходил и ухмылялся. Гадкий был лис, мы с ним частенько ссорились.

Шакал наконец закончил ощипывать птицу и закинул её вариться в горшок. Теперь оставалось только смотреть за огнём и ждать, пока приготовится рябчик. Волк уже вовсю похрапывал. Шакал собрал немного хвороста и, усевшись возле костра, тоже задремал под мерное бульканье кипящего бульона. Уж больно много они отшагали сегодня утром по пути к Рыжему Лису…

Шакал так поднаторел в стряпне, что даже сквозь дрёму не забывал своевременно помешивать бульон и подкидывать веток в костёр. Когда рябчик приготовился, шакал снял горшок с костра и разбудил волка. Вдвоём они пообедали, хлебая суп деревянными ложками. Рябчика волк разделил на две неравные части и больший кусок, конечно же, взял себе.

Мясо оказалось жёстким, как древесина: птица явно была старая. Хорошенького же рябчика подкинул им лис. А если ещё вспомнить второго тетерева… Шакала вдруг осенило.

– Рыжий нас надул, – с трудом проглотив прожёванный кусочек мяса, сказал Мелкий. – Он с самого начала рассчитывал подсунуть нам тощего тетерева.

– Так первый тетерев-то хороший, – возразил волк, на удивление проворно разгрызая свою часть рябчика.

– Рыжий не собирался его отдавать, он нас обманул.

– Что-то ты мудришь, Мелкий, – нахмурился волк, не отрываясь от рябчика. – Я не понимаю.

Шакал открыл было рот, чтобы объяснить ещё раз, но передумал и вонзил зубы в деревянное мясо. Волк не любил, когда его пытались убедить в чем-то, чего он не понимал. Мог и поколотить за это. Хватит и того, что сам шакал раскусил обман. Только теперь он осознал всю степень хитрости Рыжего Лиса. Даже стыдно вспомнить, что он намеревался помериться хитростью с этим лисом.

После обеда началось то, чего шакал не любил больше всего.

– За работу! – гаркнул волк.

И сам же первый вскочил с места. Чтобы не схлопотать подзатыльник, шакалу тоже пришлось подняться и поспешить за волком. Белый выбрал несколько деревьев, подходящие для частокола, велел шакалу обмазать стволы грязью на высоте своего колена, а сам начал собирать дрова.

Шакал спустился с опустевшим горшком к ручью, набрал грязи и поплёлся обратно. Он не любил работать, да и волк всегда давал ему самые неприятные поручения. Главное – показать рвение и старательность в самом начале. А потом, когда волк увлечётся работой, можно будет уже не работать, а просто суетиться рядышком. Шакал уже хорошо изучил повадки своего товарища.

Шакал обмазал грязью стволы помеченных деревьев, а волк разжёг вокруг каждого из них небольшой костёр. Теперь оставалось только смотреть, чтобы огонь и не потух, но и не разгорался слишком сильно. Эту работу всё равно выполнял волк, поэтому шакалу достаточно было просто прогуливаться среди деревьев и изредка с озабоченным видом ворошить дрова в кострах.

Когда нижняя часть нескольких деревьев порядком выгорела, волк свалил их по очереди крепкой сучковатой палкой и перетащил к оврагу, где ещё тлел обеденный костёр. Он каменным топором обрубил мелкие ветки и сложил поваленные деревья в ряд. Под деревьями он разжёг костры в нескольких местах таким образом, чтобы разделить огнём длинные стволы на брёвна и отжечь крупные сучья.

Шакал суетился рядом с товарищем, чтобы создавалось впечатление, будто он помогает. Волк разошёлся вовсю, и теперь главное – не путаться у него под ногами. Шакал пребывал в прекрасном расположении духа. Настроение немного портила только мысль о том, что позже ему придётся отмывать горшок от грязи…

Глава 5. Беглец

За последние дни Кролик сильно устал. В лесу царила самая настоящая паника. Ужасные слухи, один страшнее другого, будоражили обитателей. Что Рыжий Лис, решив стать новым Ужасным Лисом, начал собирать новую шайку под своим началом. Что волк и шакал из Братства самого Ужасного Лиса уже прибыли в лес. Что со дня на день ожидается появление медведя, а чуть позже – и прочих волков, шакалов, росомах и лисов…

Конечно, Кролик догадывался, что большая часть слухов – сплошные выдумки, однако отделить правду от вымысла не мог, как ни старался. Все в лесу беспрестанно бегали и суетились, и всякое здравомыслие улетучивалось без остатка. Очень не хватало спокойной рассудительности Старого Зайца, но было стыдно даже показаться на глаза бывшему учителю.

Кролик пробовал допытываться у других зайцев, бывавших на Заячьем Всхолмье, о том, что же говорил Старый Заяц о появлении в лесу волка и шакала. Однако никто ничего вразумительного сказать не мог. Некоторые вообще крутили пальцами у виска, намекая, что старик совсем выжил из ума.

Страх, в очередной раз, заменил зайцам благоразумие. Но, даже зная это, бороться со страхом было ой как непросто. Сам Кролик тоже держался из последних сил, когда на него, бредущего по лесу, налетел Длинноухий, мчавшийся не разбирая дороги.

– В лес пришёл медведь! – надсадно прошептал он, страшно вращая глазами, и скрылся в кустах.

Не в силах совладать собой, Кролик тоже кинулся наутёк. Памятуя советы Старца, он понимал, что так бездумно бежать нельзя… Однако продолжал мчаться сломя голову. Ещё чуть-чуть и Кролик сумел бы остановиться, но на свою беду он столкнулся нос к носу с Куцехвостом.

– Ты слышал? – крепко схватив Кролика за грудки, страшным шёпотом зашипел он. – Ты слышал это?!

Кролик посмотрел в глаза товарища, полные ужаса, и уже не смог отвести взгляд. Не в силах вымолвить ни слова, он лишь кивнул в ответ, даже не зная, о чём речь. Панический страх Куцехвоста помимо воли проник внутрь и мгновенно расширился, вытесняя все прочие мысли и чувства.

Куцехвост, не отпуская его, говорил что-то ещё, но зайчонок уже ничего не понимал и хотел только одного – бежать. Наконец Кролику удалось вырваться, и он кинулся прочь…

Он мчался, не разбирая дороги, падал, поднимался и снова бежал… Ветки стегали его по лицу, он спотыкался, но остановиться было выше его сил. Трудно сказать, сколько он бежал, но остановился он только тогда, когда свалился совершенно обессиленный.

Когда Кролик очнулся, было уже далеко за полдень. Упав под куст, он то ли лишился чувств, то ли забылся сном. Попытавшись сесть, он тихонько охнул: болело всё тело.

– Слушай, Белый, – раздался невдалеке чей-то пискливый голос, – А может нам и для себя такой же загон соорудить?

Кролик затаился и вжался обратно в прошлогодние листья, усыпавшие землю.

– Нам-то он зачем? – усмехнулись в ответ.

Второй голос был низкий и хрипловатый, какой может быть только у крупного зверя. И, скорее всего, у хищника.

– Чтобы не тратить время на охоту! – пропищал первый. – Не зря же Рыжий ухватился за эту идею.

Рыжий?! Рыжий Лис?! Неужели…

– Рыжий, конечно, большой умник, – хмыкнул второй, – но перед Чернобуром он, что передо мной желторотый птенец. Чернобур сам не одобрял эту идею, и я не одобряю.

– Но почему?

– Неубитая добыча всегда сбегает. Мелкий, давай работать!

Кролик осторожно выглянул из-за листвы кустов и обмер. На склоне холма, чуть ниже того места, где он прятался, в овраге что-то жгли волк и шакал. Волк был огромного роста, его серая шкура отливала серебристым цветом. Зайчонок сразу догадался, что это знаменитый Белый со своим товарищем из Братства Ужасного Лиса.

Проглотив крик, Кролик снова прижался к земле и зажмурился. Добегался… Сам прискакал прямо в руки хищников! Да ещё и ветер дул прямо от него: дым от костров уносило в противоположную сторону. А где-то рядом, наверное, бродили лис с медведем… Некоторое время зайчонок лежал, не шевелясь. Даже стук собственного сердца казался ему слишком громким. Он ждал, что сейчас его схватят. Перед глазами всё стоял образ огромного серого волка…

Однако хищники, как ни в чём не бывало, продолжали заниматься своими делами. Прошло довольно много времени. Кролик не знал, что и думать. Хотя хищники его и не видели в густых зарослях, но определённо чуяли – это было понятно из их разговоров.

Зайчонку не оставалось ничего другого, как наблюдать из-под кустов за работой волка и шакала. Хищники огнём валили деревья и подтаскивали их к большому костру у оврага. Здесь с помощью того же огня и каменного топора, они удаляли сучья и крону. Получившиеся брёвна они складывали неподалёку.

А где же медведь? Ему-то гораздо сподручнее таскать тяжёлые брёвна. Чтобы размять затёкшие члены, зайчонок наконец осмелился переменить позу. Может попробовать тихонько уйти отсюда? А то, чего доброго, ещё и лис с медведем нагрянут… Кролик долго не мог решиться, пока не отлежал себе все бока.

Солнце уже клонилось к закату, когда зайчонок, поправив лямки своего заплечного мешка, со всеми предосторожностями медленно пополз в сторону. Ни одна сухая веточка не должна хрустнуть, ни один опавший лист не должен шелохнуться. Иначе – он погиб! Сначала он поднимался по лесистому склону, но вскоре подлесок стал редеть, и, чтобы не оказаться на открытом месте, пришлось продолжить путь вдоль склона и даже немного спуститься вниз. Сделав такой крюк, Кролик оказался почти на том же расстоянии от волка и шакала, что и был в самом начале.

Неожиданно с другой стороны холма словно из ниоткуда возник Рыжий Лис. Если бы зайчонок решил уходить через другую сторону холма, то натолкнулся бы прямо на рыжего хищника! Кролик приник к земле и замер, не сводя глаз с хищников. Этот хитрый охотник уж точно учует и схватит его!

– Слушай, Рыжий! – увидев спустившегося в овраг лиса, гаркнул Белый. – Здесь определённо пахнет зайчатиной.

Лис потянул воздух носом. Кролик затаил дыхание.

– Добыча возле логова не водится, – хмыкнув, резко ответил Рыжий.

– Значится, заячий дух из твоей норы идёт.

– Тебе уже мерещится, Белый.

– Как это мерещится?! – возмутился волк. – Правда же, Мелкий?

Лис бросил на шакала такой уничтожающий взгляд, что Кролик даже вздрогнул.

– В самом деле, пахнет зайчатиной – кашлянув, сказал Мелкий.

– Ты поймал много зайцев в своей жизни? – поинтересовался лис.

– Ну-у… – неожиданно смутившись, промямлил шакал, – пока ещё ни одного…

– А ты, я вижу, большой мастер по охоте на зайцев, – продолжал с насмешкой лис. – В чужих кладовых, наверное, всегда легче искать добычу?

Шакал ничего не ответил.

– Но я-то опытный охотник! – рубанул рукой воздух волк.

– Белый, дружище, – мягко перебил лис, беря его под руку и разворачивая от шакала, – в твоих способностях я нисколько не сомневаюсь. Ты хочешь зайчатины, вот она тебе и мерещится везде, даже возле моей норы. Ты-то, в отличие от всяких зелёных юнцов, знаешь, как это бывало.

– Нет, ну всякое бывало, конечно…

– Вот я о том же и говорю. Ну-ка, показывай, что вы тут наработали.

О медведе пока ни слова. Даже зародилось подозрение, что вести про медведя были всего лишь обычными слухами, выдуманными кем-то от страха.

Лис подошёл к стопке брёвен и придирчиво осмотрел каждый ствол.

– Не сомневайся, Рыжий, частокол будет что надо! – волк похлопал по брёвнам.

Лис удовлетворённо кивнул.

– Можно бы и кормёжки добавить за такую работу.

– Рад бы, Белый, да не могу. И так все запасы пришлось отдать, чтобы с тобой рассчитаться. Дома хоть шаром покати!

– Подходи после заката, Рыжий. Посидим у костра, вспомним прошлые времена.

– Я бы с удовольствием, но сегодня ночью нужно идти на охоту.

– Ночная охота двух дневных стоит, – понимающе кивнул волк.

– Вот-вот. До завтра, Белый.

– До завтра!

Лис поднялся на противоположную бровку оврага и, вдруг принюхавшись, обернулся. У Кролика ёкнуло сердце. Ему показалось, что хищник устремил взгляд прямо на него, разглядев среди зарослей. Однако, чуть помедлив, лис повернулся и ушёл своей дорогой, а у Кролика в голове неожиданно всплыли слова хищника: добыча возле логова не водится.

И ведь, в самом деле, какому зайцу или иному мелкому зверю придёт в голову по доброй воле подойти так близко к логову хищника! Неужели все так привыкли к очевидному? От такого открытия даже страх отступил на второй план. Знает ли об этом Старый Заяц? Если удастся выбраться отсюда живым, нужно непременно навестить старика!

Волк с шакалом углубились в работу, и Кролик, убедившись, что хищники всецело поглощены своими делами, пополз по зарослям дальше. Продвигаясь вдоль склона, теперь он удалялся от злополучного оврага и с каждым шагом чувствовал себя всё смелее и увереннее.

Наконец, хищники скрылись за горбом склона холма, и Кролик, вздохнув с облегчением, привстал. Теперь можно идти гораздо быстрее. Завернув несколько петель, чтобы запутать следы, он осторожно зашагал вниз по склону, в самую чащу зарослей.

В кустах он чуть не наступил на лежащего ничком зайчонка, которого еле заметил в последний момент. Сначала Кролику показалось, что зайчонок мёртв. Но перевернув незнакомца на спину, заметил, что тот ещё дышит и весь дрожит. Сквозь многочисленные прорехи в рубахе проглядывало грязное и страшно измождённое тело, с клочками висевшей шерстью и многочисленными ссадинами. На шее болтался обрывок верёвки. Откуда здесь, у самого логова Рыжего Лиса, взялся зайчонок?

Чтобы привести зайчонка в чувство, Кролик тихонько потряс его и потёр ему щёки. Незнакомец еле слышно застонал, но глаза так и не открыл. Кролик вытащил из своего мешка бутылочную тыкву, но она оказалась пуста. Нужно достать воды. Кролик огляделся. Чем ниже он спускался, тем влажнее становилось. Наверняка там, в низине, протекает ручей.

Кролик оставил зайчонка и спустился по склону. Густые заросли не обманули, и в ложбинке между холмами обнаружился ручеёк. Кролик чашкой из обожжённой глины набрал в тыкву воды и поспешил обратно.

Он брызнул немного воды незнакомцу на лицо и влил несколько капель в рот. Зайчонок закашлялся, приоткрыл глаза и, увидев Кролика, слабо улыбнулся.

– Как тебя зовут? – шёпотом спросил Кролик, помня о том, что недалеко хищники.

Голос незнакомца был так слаб, что Кролику пришлось наклониться к самому лицу зайчонка, чтобы расслышать ответ.

– Попрыгун? – переспросил Кролик.

Зайчонок чуть заметно кивнул и снова улыбнулся. Имя было знакомо, однако припомнить зайчонка Кролик не смог.

– А я Кролик. Идти сможешь?

Попрыгун еле качнул головой, но Кролик, убирая чашку и тыкву обратно в мешок, и сам запоздало понял очевидность ответа. Эх, его бы сейчас к всеведущему Старому Зайцу… Приподняв и подхватив бедолагу подмышками, Кролик осторожно, чтобы излишне не шуметь, потащил его вниз по склону в самую гущу зарослей. Ноша оказалась гораздо легче, чем он предполагал. Протащив зайчонка несколько шагов, Кролик заметил, что тот пытается что-то сказать. Кролик остановился и склонил голову над лицом Попрыгуна.

– Солнце, – шёпот был едва различим.

– Солнце? – переспросил озадаченный Кролик.

Зайчонок с улыбкой кивнул.

– Солнце… – задумчиво повторил Кролик, оглядываясь вокруг. – А! Ты хочешь на солнце?

Попрыгун снова кивнул.

– Мы сначала спустимся в ложбинку, а потом поднимемся по другой стороне.

Зайчонок чуть качнул головой из стороны в сторону и своим тихим шёпотом повторил просьбу. Кролик с сомнением огляделся. Конечно, за то время, пока они спустятся вниз, а потом поднимутся на другой холм, солнце уже успеет зайти. Но подняться обратно означало опять приблизиться к лагерю хищников, чего уже очень не хотелось.

– Ты знаешь, что тут совсем рядом нора Рыжего Лиса?

Зайчонок кивнул. Кролик оторопел. Как же он здесь оказался, раз знал, что неподалёку логово хищника? Посмотрев ещё раз на умоляющие глаза дрожащего Попрыгуна, Кролик решился и потащил зайчонка обратно, вверх по склону. Подниматься оказалось тяжелее, и Кролик совсем выбился из сил, пока доволок Попрыгуна до более открытого места, куда ещё падали лучи заходящего солнца. Старательно уложив зайчонка, Кролик огляделся. Ещё бы чуть-чуть – и открылся бы вид на лагерь хищников. «Хорошо, что хоть ветер переменился».

Зайчонок же жмурился от яркого света и довольно улыбался, хотя дрожать меньше и не стал. Кролик, набрав под ближайшим кустом сухих листьев, укутал беднягу и шёпотом задал вопрос, интересующий его с самого начала:

– Как же ты здесь оказался?

Попрыгун попытался ответить, но голос его был настолько слаб и каждое слово давалось с таким трудом, что Кролик почти ничего не мог понять. Поняв тщетность своих попыток, обессиленный зайчонок замолк.

– Ты наверное есть хочешь! – осенило вдруг Кролика.

Как это он сразу об этом не подумал! Кролик бросился вниз по склону и нарвал свежей травы и молодых побегов с кустов. Попрыгун попробовал пожевать несколько травинок, но ничего не получилось. Оказалось, что у него почти не осталось зубов. Что же с ним такое случилось?! Невольно вспомнились слова Старого Зайца: у кого есть силы, чтобы кушать, есть надежда на исцеление. Нужно непременно накормить найдёныша!

– Тебе нужна варёная еда, – сказал он зайчонку. – Но чтобы разжечь костёр, нам придётся отойти отсюда подальше, потому что здесь совсем рядом хищники.

– Солнце… – одними губами жалостно повторил Попрыгун.

– Хорошо, мы здесь останемся, пока солнце совсем не скроется.

Зайчонок благодарно улыбнулся и закрыл глаза. Под тёплыми лучами он постепенно перестал дрожать и лишь изредка вздрагивал. Кролику же покоя не давала мысль о том, как бы их не заметили хищники. Не удержавшись, он снял заплечный мешок, прополз чуть выше по склону и заглянул через гребень холма.

Шакал вовсю хлопотал возле костра, кажется, что-то варил в большом горшке. Волк стоял у первых трёх вкопанных в землю брёвен и чесал затылок.

– Для этого сквалыги сойдёт и так! – сказал шакал, видимо, продолжая разговор.

– Так заметно ж будет – Рыжий углядит.

– А ты это бревно глубоко не вкапывай.

– Тогда шататься будет.

– Зато Рыжий не заметит.

Волк, схватившись двумя руками, подтянул вверх самое короткое в частоколе бревно, а затем пошатал его из стороны в сторону.

– Ладно, сойдёт, – решил волк.

Кролик осторожно вернулся обратно. Попрыгун неподвижно лежал с блаженной улыбкой на лице. Если бы не дрожь, иногда сотрясающая зайчонка, можно было подумать, что тот мёртв. Кролик попробовал развязать верёвку на шее Попрыгуна, но узел оказался затянут слишком крепко. Солнце медленно катилось к закату и, наконец, блеснув лучами в последний раз, скрылось за деревьями.

Попрыгун это заметил и открыл глаза.

– Солнце… – еле слышно прошептал он.

– Крепись, – Кролик погладил беднягу по плечу, – теперь придётся потерпеть до утра.

Закинув мешок за спину и подхватив зайчонка подмышками, он поволок его вниз по склону. Вначале тащить тощего найдёныша было легко, но чем ниже они спускались, тем гуще делались заросли, и тем труднее становилось продираться сквозь них. Вдобавок Попрыгун начал стонать от боли, и Кролик запоздало догадался, что, наверное, у него что-то сломано. Перейдя ручеёк, журчащий в низине, Кролик понял, что у него попросту не хватит сил, чтобы подняться с ношей на второй холм.