Убийство в декорациях Чехова

Вскоре все расселись за столом, и Магит объявил о начале второй читки.

– При выборе пьесы «Дядя Ваня» я составил свое первое впечатление, однако наша работа будет коллективной. Сегодня мы определим главную тему пьесы, раскроем основную идею и ее сверхзадачу.

– А я бы предпочла, чтобы задачу передо мной поставили вы, – сказала Петрушанская. – Ваше дело режиссировать спектакль и определять сверхзадачи. Наше дело – играть.

– Рассуждаете так, словно вы – актриса из массовки сельского клуба! – вскинулся Магит. – Спектакль – дело коллективное. Извольте же и вы потрудиться.

– Изволим… изволим… – отходчиво проворчала примадонна.

С этой неприятной ноты и началась вторая читка, которая предполагала глубокое проникновение в заложенные смыслы и характеры пьесы.

Первые страницы пробежали вкратце, как говорят танцоры – «в полноги». Однако на диалоге Войницкого и Елены Андреевны задержались.

Все началось с фразы, которую прочитала Лионелла:

– А вы, Иван Петрович, опять вели себя невозможно. И сегодня за завтраком вы опять спорили с Александром. Как это мелко!

Строков прочитал свою фразу:

– Но если я его ненавижу!

– Ненавидеть Александра не за что, – прочитала Лионелла. – Он такой же, как все. Не хуже вас.

– Если бы вы могли видеть свое лицо, свои движения… Какая вам лень жить! Ах, какая лень!

– Ах, и лень, и скучно! Все бранят моего мужа, все смотрят на меня с сожалением: несчастная, у нее старый муж!

После этих слов Магит торжествующе прокричал:

– Во-о-от! Вот она, истина! Елена Андреевна – прекрасная скучающая женщина. Но это еще не характер! Ее красота – искусственная, праздная, ненастоящая, относится только к внешности, а не к духовности. Елена Андреевна опустошает сердца мужчин, которые встречаются на ее пути. Она, как и ее муж, бездеятельная, праздная эгоистка!

На этих словах Магита в комнату вошла директор театра Валентина Ивановна. Она села у двери, и внимание всех участников читки переключилось на нее.

Директриса уверила, что просто посидит и послушает, но с этого момента читка проходила нервно и скомкано. Апогеем этой сумятицы явился пожилой артист Кондрюков, назначенный на роль профессора Серебрякова. Сначала он пропускал свои реплики, а потом и вовсе заснул.

Окончательно расстроила читку актриса, пришедшая спустя полчаса. Она была худенькой, безжизненно-бледной, с убранными в пучок волосами.

– Кто это? – шепотом спросила Лионелла.

– Костюкова, – так же шепотом ответила Петрушанская. – В том роковом спектакле Кропоткина замещала ее.

Лионелла вгляделась в Костюкову и вдруг поняла, что та похожа на балерину – такая же худая и легкая.

– А Костюкова была в караоке на юбилее Веры Петровны?

– Кажется, была… – припоминая, примадонна потерла пальцем висок. – Да-да! Точно была!

Глава 8

Любить не за что

После читки к Лионелле подошла завтруппой Терехина и спросила:

– Вас уже обмеряли?

– Кто? – не поняла Лионелла.

– Костюмеры снимали с вас мерки?

– Нет.

– Почему? – У Терехиной был такой вид, что, казалось, еще немного, и она, как обещал Магит, вцепится зубами в филейную часть Лионеллы.

– А мне никто не сказал, – ответила Лионелла.

– Идите в костюмерную, иначе к премьере останетесь без костюмов.

В костюмерную Лионелла пошла вместе с актрисой Костюковой.

В комнате, где стояли раскройный стол и три швейные машинки, их встретила костюмерша Тамара – бойкая пятидесятилетняя женщина. Она сняла мерки с Костюковой, и та быстро, словно ощущая свою вину, ушла.

Проводив ее взглядом, костюмерша чуть слышно проронила:

– Теперь нескоро отмоется…

– От чего? – поинтересовалась Лионелла. – Она же ни в чем не виновата.

– Виновата не виновата, Кропоткина погибла из-за нее.

– Если бы не погибла Кропоткина, погибла бы Костюкова. Ей просто не повезло.

– Артисты – люди злые, будут травить. – Тамара сняла с шеи сантиметровую ленту и обхватила ею грудь Лионеллы, потом – талию и бедра. – У вас идеальная фигура.

Лионелла усмехнулась:

– Еще добавьте: для вашего возраста. Кстати, какой у меня объем бедер?

– Девяносто три сантиметра. – Тамара взяла листок и записала в столбик все измерения.

– Слышала, что Костюкова часто болеет, – сказала Лионелла.

– Болеет не она, а ее дети.

– Она замужем?

– За местным бизнесменом.

– Богатый человек?

– Не так чтобы слишком, но, судя по машине, квартире и двум загородным домам, на хлеб с маслом хватает.

– И что же… – Лионелла замялась. – В театре у нее нет любовника?

Тамара отмахнулась:

– Какое там! Спектакль только закончится, Костюкова – сразу домой. Еще другие не переоделись, а она уже несет костюмы на склад.

– А мне сказали, что она и Кропоткина не поделили любовника.

Тамара замерла, словно прислушиваясь, потом переспросила:

– Костюкова и Кропоткина?

– Да.

– Быть такого не может.

– Почему?

– Кропоткина спала со всеми подряд. Но Костюкова… Нет. Я про такое не знаю!

– Вот вы говорите, что Костюкову будут травить… Ее не любят в театре?

– А за что ее любить? Дома, дорогая машина, муж, двое детей. – Тамара оглядела Лионеллу. – Думаете, вас очень любят?

– Я здесь недавно. Меня любить не за что.

– На вас кофточка за двадцать тыщ и туфли – за пятьдесят.

– Кропоткину тоже не любили?

– Ну, это другое дело… – заметила костюмерша.

– Другое – это какое?

– Она же была злая как собака. Да что я говорю… Вы сами с ней поругались.

– Вы обо всем знаете! – воскликнула Лионелла.

– А что вас удивляет, дорогуша? Мы с вами в театре работаем.

– Значит, вы считаете, что у Костюковой и Кропоткиной не было ссор?

– Откуда мне знать?

– Ну вы же сами только что говорили.

– Кропоткина с любым могла поругаться. Однажды ударила на сцене артиста Строкова.

– За что?

– С трех раз догадайтесь.

Лионелла предположила:

– У них была связь?

– Перепихнулись несколько раз, но Строков вернулся к Петрушанской.

– Как интересно. Петрушанская и Строков женаты?

– Ах, Лионелла Павловна, не смешите меня, пожалуйста. У Петрушанской муж-профессор. У Строкова есть жена.

– Я поняла: они просто любовники.

– Приехали вместе после театрального училища и уже тогда крутили любовь.

– Кто бы подумал…

– А я видела ваш фильм про Варвару Воительницу.

– Понравилось?

– Очень! Особенно там, где вы в кольчуге и на коне. Костюмы очень тяжелые?

– В кино много бутафории. – Лионелла подошла к закройному столу и взяла рисунок костюма. – Что это?

– Ваши платье и шляпка.

– Кто рисовал?

– Ольшанский. В театре все говорят, что у вас с ним любовь. Это так?

– От вас ничего не скроешь…

– Простите, что брякнула, не подумав, – извинилась Тамара.

– Прощаю. – Лионелла положила рисунок на место. – Я еще нужна?

– Нет. Мы закончили.

* * *

Лионелла вошла в декораторскую, рассчитывая увидеть Кирилла на галерее под потолком. Но он стоял внизу на гигантском куске ткани и рисовал кистью величиной со швабру.

– Кирилл! Можно?

Он оглянулся:

– Стой там. Сейчас подойду. – Кирилл сделал несколько мазков и, оставив кисть на ведре с краской, медленно подошел к Лионелле.

– Видела эскиз моего платья, – нерешительно проговорила она.

– И что?

– Очень понравился.

– И ты пришла сюда, чтобы это сказать?

– Не только.

– Что еще?

– Не хочу потерять твою дружбу.

– Нельзя потерять то, чего нет. – Кирилл недовольно огляделся. – Послушай, мне надо работать.

– А я считала тебя другом, – сказала Лионелла.

– Дружба – это не про нашу историю. Я любил тебя, Машка. А теперь давай… – Он махнул рукой в сторону двери. – Уходи!

* * *

На лестнице Лионеллу догнал следователь Митрошников:

– Вы-то мне и нужны!

Словно не расслышав, она продолжала спускаться вниз по ступеням. Митрошников забежал вперед и перекрыл ей дорогу:

– Вы не слышите?

– Нет, не слышу.

– Бросьте ломать комедию! Наличие богатого мужа не дает вам права пренебрегать интересами следствия.

– Здороваться вас не учили? – спросила Лионелла и обошла Митрошникова.

– Здравствуйте! – гаркнул следователь, и Лионелла тут же развернулась к нему:

– Добрый вечер, Геннадий Иванович. Вам что-то нужно?

– Ну наконец-то! Нам надо поговорить. – Он огляделся: – Сядемте возле гардероба.

Они прошли туда и сели на скамью, повернувшись друг к другу.

– Я не нашел женщину, которая говорила с Кропоткиной, – начал Митрошников. – В труппе таких актрис нет. Никто из них не шел с Кропоткиной через сцену за три часа до спектакля. Никто не говорил с ней про зеркало и человека, которому нельзя отказать.

– А мне зачем об этом знать? – спросила Лионелла. – Это ваши проблемы.

– Сознайтесь, вы мне соврали?

– Нет. Я сказала правду.

Митрошников оглядел ее с ног до головы, и его вдруг прорвало:

– Чего вы крутите хвостом?! Чего вы хотите?!

– Не смейте так со мной говорить. – Лионелла встала и направилась к выходу.

Митрошников засеменил рядом с ней:

– Вы словно бельмо на глазу. Все видели, слышали, знаете, со всеми переругались.

Лионелла шла молча с гордо поднятой головой.

– Ну что вы молчите? – спросил следователь.

– Не считаю нужным говорить в таком хамском тоне.

– Я не хам.

– Вы сказали про хвост…

– Ну, хорошо, Лионелла Павловна. Извиняюсь. Поймите, мне необходимо составить картину в целом.

– Терехина и Магит не вызывали Кропоткину на подмену, – проронила Лионелла.

– Я знаю, но вы-то откуда знаете?

– Спросила, и мне ответили.

– У вас, я смотрю, все очень просто.

Они вышли на улицу и, продолжая говорить, зашагали к гостинице.

– Считаете, что все надо усложнять? – спросила Лионелла. – Лучше разузнайте, кто скрутил крепеж тросов.

– Откуда вам это известно?! – Митрошников схватил ее за рукав и заставил остановиться.

– Теперь и дураку ясно, что это было убийство, – проронила она.

– Откуда вы это знаете?! – рассвирепев, крикнул следователь.

– А говорите – не хам. – Лионелла отдернула свой рукав и направилась дальше.

– Откуда у вас эта информация? – Митрошников в третий раз задал свой вопрос и сам на него ответил: – Да-да… Я все понял. Ваш муж думает, что за деньги все можно купить?

– Он не думает. Он покупает.

– Если бы вы не были женщиной… – Митрошников остановился.

Лионелла прошла несколько шагов и с вызовом развернулась:

– То что?

– Вы бы схлопотали по фейсу.

– У вас не хватило духу сказать слово «морда». Думаю, до драки бы тоже не дошло.

Митрошников тихо выругался и, повернувшись, зашагал назад.

Оставшийся квартал до гостиницы Лионелла преодолела в одиночестве. Вернувшись в номер, она вытряхнула из сумки косметику, открыла окно и, постояв возле него, отправилась в душ.

В половине одиннадцатого ей позвонил муж.

Лионелла глядела на вспыхнувший экран до тех пор, пока звонок не утих, потом отключила телефон и сразу заснула.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Читайте об этом в книге Анны Князевой «Прощальный поцелуй Греты Гарбо».

2

Служебные помещения за кулисами с обеих сторон сцены.

3

Решетчатый настил над сценой для смены и подъема декораций.

4

Полосы ткани наверху сцены.

5

Пьеса Фридриха Шиллера.