Расскажите мне сказку на ночь

Дьявол обычно селится в душах слабых и неуверенных в себе людей. Господь же всегда ставит нас перед выбором и наблюдает как мы поступим. Хотите, ведите себя благородно, а хотите делайте все, что заблагорассудится и поддавайтесь порывам. Жить по- человечески не так- то просто, скажу я вам.

Я помню, как одно время, мне снились грязные сны, в которых я поддавался любовным утехам то с женщинами, то с мужчинами и все никак не мог насытиться. Тогда, в одну из ночей, я побежал в церковь, что находилась рядом. Я жил в районе в Стокгольме в районе Сёдермальм. Кажется, это был 1996 год. Katarina kyrka словно ждала меня. Я пробрался внутрь. Я знал все ходы и выходы из этого здания. Устроившись в холле рядом с главным входом, я начал молиться, как умел. Мне постепенно становилось легче, я весь вспотел. Вместе с потом из меня выходили мои грешные мысли и желания. Я напоминал тогда скорее простого бродяжку, чем волшебное существо из сказок. Проспав до самого утра, я побежал в свое убежище. В свое тролличье логово я явился уже совсем другим существом. Выбравшись из церкви около пяти утра, я решил еще прогуляться по Стокгольму в котором нет людей. Город бесподобен в это время суток. Лишь дворники убирают улицы. Они словно ангелы постоянно подчищающие за нами нашу грязь, наши грехи. Помню было много снега, а я без него жить не могу. Он великолепен. Я – как сибирская лайка. В какой-бы части света не жила эта собака, ее всегда тянет на север. В ее голубых глазах отражается страсть, страсть к снегу и чистоте.

Стокгольм пах свежей выпечкой и утренними газетами Шумный и яркий Седермальм начинал просыпаться. Расположившись всего в ста метрах к югу от Старого города, остров Седермальм является его абсолютной противоположностью. Он более живой и современный, но менее изысканный и мистический. Здесь обитает молодежь и царит атмосфера веселья и беззаботности. Множество ночных клубов и баров, которые независимо от дня недели, всегда переполнены. Говорят, что с начала шестнадцатого века здесь, в основном проживал рабочий люд, изгнанный королем Густавом Вазой из Гамла Стана. Теперь же, «Южный холм» возвышается над всеми другими частями города и смотрит на них сверху- вниз, гордясь собой.

Седермальм является крупнейшим из Стокгольмских островов. Его невозможно не полюбить. У «Седера» свое очарование. Деревянные улочки 18 века соседствуют с современными площадями, уютными парками и скверами. Площадь «Medborgarplatsen», как всегда, живет своей собственной жизнью. Она очень независима и экстравагантна. Знаменитая площадь «Мосебакке» (Mosebacke torg), где прямо над обрывом расположился концертный зал «Седра театерн». Вокруг нее очень много интересных мест! Например: переулок Klevgränd, Katarina kyrka и «Södra Bar».Вид с террасы этого кафе на Шепсхольмен потрясает. Именно эту панораму Стриндберг описывает в своем произведении «Красная комната».

Вот он – новый день! Такой же прекрасный, как и все предыдущие! Удивительно, но я не устаю радоваться каждому утру. Утром мне хорошо, я даже улыбаюсь своей тролличьим ртом. Затем, как только город превращается в шумящий и кричащий поток, я стараюсь укрыться где-нибудь до вечера

Вечера тоже прекрасны. Если утро- надежда, то вечер – мечты. Когда темнота скрывает все те уродства, что видны днем, делая нас и все вокруг немножечко лучше, мы мечтаем. Если нет надежды, то остаются мечты. Хотя, если есть мечты, то и надежда остается.

Город Густава Вассы весь окутан тайнами и загадками. Он никогда не показывает своего истинного лица. Красиво упакованная скандинавская конфета. Когда видишь, то хочется съесть, а как только надкусишь, бежишь в туалет, чтобы очистить свой рот и желудок от этой мерзости. Шведские законы всегда направлены на то, чтобы защитить права и свободу человека, любого человека. Они называют это толерантностью. Тысячи людей, которые исповедуют ислам обрели приют в этой стране. Об этом сообщается с такой гордостью! Мы все здесь живем вместе! Мир всем! Только это все не более чем самообман.

Уж я- то знаю, что за закрытыми дверьми говорит о приезжих белый швед. Я знаю, как небезопасно становится на улицах, особенно для женщин. Одна из моих знакомых живет в городе Сундсвалль. В этом небольшом городке после восьми вечера девушке нельзя выйти на улицу. В это время суток там правят арабы. Они собираются группами (или стаями) и занимаются тем, что пьют и оскорбляют всех проходящих мимо. В этих людях живет ненависть к западу, ко всем тем странам, что разорили и уничтожили их родные города. Эта ненависть только растет с каждым днем. Ненависть друг к другу. Ненависть белого шведа, выросшего на книгах Стриндберга, Сведенборга, Линдгрен и смуглого дикого красавца, знающего цену единственной книге, которая называется – Коран. Пока швед по имени Петер гоняет по лесу на лыжах и мечтает наказать и проучить злобного, неуправляемого русского медведя, в его стране происходят большие перемены. Его страну оккупировали уже давно.

Особенно забавно наблюдать за тем, как европейцы учат Россию жизни. Это европейцы ё которые до сих пор моются раз в неделю экономя воду. Европейцы, которые так долго не могли освоить туалет и срали по углам (например, во дворце французских королей Лувре). Европа, которая долгое время жила в дерьме и которая в прямом смысле этого слова в нем утопала. Давайте лучше поговорим о природе……

Мне как- то удалось побывать в Гренландии, в этом царстве льда. Я долетел до города Кулусук на самолете из Рейкьявика. В самолет мне удалось попасть достаточно легко. Я превратился в кота. Да, мы тролли наделены такими способностями – мы можем превращаться в животных. Я проник в один из кухонных шкафов и притаился там. Молодая стюардесса увидев меня лишь улыбнулась, но никому ничего не сказала. Она подкармливала меня в течение двух часов, что длился полет.

Гренландия – место не испорченное цивилизацией и современными технологиями. Здесь есть лишь снег и неповторимая ничем не измеримая свобода. Именно в местах не тронутых цивилизацией я приближался к нему, к создателю. То, что случилось со мной в Гренландии полностью перевернуло мое представление о вере и о религии. Случилось это в городке под названием Какорток, на земле населенной множеством духов и душ. Может быть дело в горах? Горы всегда что- о скрывают, а северные горы – тем более. Датчане называют Какорток Юлианехоб. Город этот был основан норвежцем Андерсом Олсеном в 1775 году. В Какортоке живет один мой старинный приятель, такой же как и я полу тролль – полу человек. Наши судьбы в чем –то схожи. Наши отцы были троллями, а матери человеческими женщинами. Наши матери всеми силами пытались сделать из нас людей, таких же как все, но это не так то просто. Мы очень много учились(самообучались). Сколько себя помню, со мной всегда были книги. Именно книги помогали мне забыться и отключиться, не видеть всей человеческой мерзости и подлости. Мою мать звали Анжелика. Она родилась в Санкт-Петербурге, а затем в возрасте девятнадцати лет переехала в Петрозаводск.

Именно в Карелии она встретила моего отца тролля. Моя мать была очень красива. В ней текла русская, финская и шведская кровь. Кроме того, она была очень умна. Иногда мне казалось, что в ней есть что-то нечеловеческое, что-то неземное. Она никогда не прилеплялась к пустому. Она всегда была выше, будто возвышалась над всеми остальными. Есть поверье, что тролли выбирают самых чистых человеческих женщин, дабы зарядиться их светом, их энергией. Отнять у них хоть частичку прекрасного, того чего у троллей нет. О своем отце я мало что знаю. Тролли обычно не живут с человеческими женщинами, у них это не принято. Но каждый тролль обязан раз в жизни провести ночь с человеческой женщиной. Они воруют девушек и насилуют, точно как делали крымские татары на протяжении нескольких столетий. Вы только не подумайте, что все тролли плохие. И среди них есть исключения. Некоторые очень даже благородные создания.

Мой друг из Гренландии тому подтверждение. Его зовут Зигфрид. Вот уже 30 лет он живет в Гренландии. В пяти минутах ходьбы от рыночной площади и фонтана с китами. Зигфрид уже полностью освоил «Хоомест». Он утверждает, что «Хоомест» помогает избавиться от негатива внутри и изгнать злых духов.

Домик Зигфрида стоял так близко к горам, что казалось вот- вот и эти великаны его раздавя. Так нелепо смотрелось его жилище на фоне груды великих камней. Небольшая тролличья конура. Внутри маленький столик, кровать и печь. На столе лежало «Кузунгу». Зигфрид заварил Иван – чай и мы выпили его, как только солнце зашло за горизонт. Считается, что этот напиток придает телу особую силу и энергию, если выпить его именно в это время суток. Тем временем, Зигфрид рассказывал мне о себе и о том, как ему живется на этом ледяном мистическом острове. Он принял решение поселиться здесь навсегда. Он принял это решение после посещения Дании. По его словам, эта богатая страна разочаровала его настолько, что он навсегда для себя решил держаться подальше от развитых больших городов. Датчане – это сочетание всех человеческих пороков –снобизм, расизм, бездушие. Если шведы и норвежцы народ простой, то датчане совсем не такие. Они не уважают никого кроме представителей своей собственной нации, убивающей жирафов в зоопарке на глазах у детей. Это новое развлечение в Дании!

Зигфрид поведал мне о безобразном отношении датчан к гренландцам. Этих людей, чью территорию оккупировали датчане селят в жутких домах на окраинах городов. Им каждый показывает, что здесь не их место , потому что они какие-то не такие. Самих датчан эта проблема мало волнует. Их больше беспокоят русские. А вдруг они придут, эти страшные жестокие коммунисты и захватят датское королевство вместе с его европейскими ценностями и высокой моралью! Андерсен, увидев современную Данию, ужаснулся бы. Он еще в 1840 году критиковал свою нацию за жестокость. Особенно по отношению к своим шведским соседям. Шведам, которые также тратят большие деньги на защиту своей благословенной земли (где процветает педофилия) от тех же русских, стоило бы вспомнить Кровавую баню. Да защитит их святая Биргитта!

На больших глазах Зигфрида навернулись слезы. Страшно и грустно от того, что Европа слабеет. Все меньше талантливых людей производит она. Все ниже уровень жизни. Хотя об этом и умалчивают. Лишь видимость лидерства, лишь видимость силы. Европа слабеет и гаснет, а беженцы с ближнего востока помогут ей зачахнуть еще быстрее. Да простят меня эти несчастные люди, которые лишились всего самого дорогого. Просто, они явно не намерены трудиться на благо Европы. Они хотят, чтобы те люди, которые украли у них все, теперь обеспечили им комфортную жизнь. Их нельзя обвинять в этом. Они правы по -своему. Они бегут в те страны, которые обязаны заплатить за свои грехи. Кто знает, может это Божья кара?

Мы с Зигфридом любим обсудить что творится в мире. Как же без этого?! В какой- бы части света я не находился, стараюсь найти две вещи – библиотеку и газетный киоск. Газеты – это способ следить за настоящим, а книги анализировать прошлое. Читать газеты и книги мы тролли можем на любом языке. Дело в том, что мы способны перевести любой текст на наш собственный язык. Достаточно лишь взглянуть на страницу и в мозг поступает сигнал. Тролличий язык- это смесь особых иероглифов и латинских букв. Некоторые мои знакомые говорят, что по звучанию он чем- то похож на русский.

За разговором мы с Зигфридом не заметили, как на улице поднялась буря. Кусочки льда бились в маленькое окошко, тоже ища тепла и понимания. Мы закрыли дверь на засов и налили себе еще по чашечке чая. Зигфрид сказал, что как только стихнет буря( а случиться это может не скоро) , мы отправимся к одному шаману , который откроет нам истину. Что это за истина, я так не понял. Как какой- то человек за несколько минут может открыть мне то , чего я не смог узнать за несколько столетий?! Мой друг меня заинтриговал. Я верю в божью силу, а она может проявляться в разных вещах и людях. Никогда не знаешь, через что или через кого Бог говорит с тобой. Самое главное – чтобы он не прекратил с тобой общение и не отвернулся от тебя, остальное – мелочи.

Чтобы не было скучно, мы пели исландские народные песни и вырезали из дерева. У моего друга рядом с печью лежало много палений. На этот раз, я решил вырезать двуглавого орла. Это было первое, что пришло мне в голову. Я не задумываясь следовал велению сердца. Руки лишь делали то, что оно и мозг говорили. Зигфрид вырезал акулу. По крайне мере, мне так показалось.

Мы зажгли большую свечу и в доме было так хорошо и уютно. За дверью бушевала снежная вьюга, но не было страшно. Нет ничего страшнее создания под названием человек. По сравнению с ним, буря в Гренландии – ничто. Здесь мы были в безопасности. Я приник к маленькому окошку и наблюдал за снегом. Нет ничего прекраснее него. Он такой белый и чистый. Совсем не порочный и не лживый. Он может быть злым и сильным, но никогда не нападает исподтишка. О том, что с ним надо быть осторожнее, он всегда предупреждает. Стоит лишь посмотреть небо. Если оно черно – синее, оно готов обрушить на вас свой гнев. Но снег предупреждает об этом и дает вам возможность переждать где-нибудь тот период, когда у него на душе плохо. Он заботится о вас.

Снег всегда уносит меня куда-то далеко в детство. Андерсен говорил: «Детство каждого человека имеет свои радости, которые бросают светлый отблеск на всю его жизнь». Для меня детство – снег, а снег – детство. Я четко помню Петрозаводск. Город, который, как и великолепный Петербург был создан Петром I. Онежское озеро, мне кажется, до сих пор помнит меня. Оно не может забыть. Где-то на дне этого прекрасного озера хранится и мой сундучок с детскими секретами и мечтами. Первая красивая человеческая девушка, которую я увидел, была именно из Петрозаводска. Она до сих пор ассоциируется у меня с цветком ромашки. Она была такая легкая, смешная и забавная! Я увидел ее у Финского театра. Мама тогда привела меня на «Калевалу». В семидесятых годах прошлого века в театре стали показывать больше финских пьес. До сих пор здесь идут спектакли на нескольких языках: русском, финском, карельском и вепсском.

Ромашка была похожа на красавицу Айно из «Калевалы». Кукольная внешность была лишь маской. На самом деле, она была дерзкая, сильная и порочная. Несмотря на то, что о ней ходили очень неприятный слухи, она никогда не обращала на это внимания. В конечном итоге выигрывала все – равно она. Я лишь издалека наблюдал за ней, боясь приблизиться к этому прекрасному созданию. Золотистые волосы , огромные зеленые глаза и смешные веснушки. Тогда у финского театра она была с молодым человеком, но когда мы с мамой поравнялись с ними , Айно остановилась и посмотрела мне прямо в глаза . Уже по одному этому взгляду, я понял, она знает кто я такой. Понять, что во мне течет кровь троллей не так-то легко. На первый взгляд я – обычный молодой человек с слегка увеличенными глазами и густой шевелюрой. Все-таки во мне преобладает человеческая кровь. Единственной проблемой являлся хвост, который всегда приходилось прятать. Именно с этой проблемой красавица Айно мне помогла разобраться. Она помогла мне стать почти полноценным человеком, без этих тролличьих атрибутов.

Я сидел тогда на берегу озера, и залюбовавшись на гладь воды, не заметил, как Ромашка подъехала на велосипеде. Она была в голубом платье и босиком. Это я помню как сейчас.

Она села рядом со мной и закурила. Взгляд ее зеленых глаз очень долго был устремлен в никуда, затем она посмотрела мне прямо в глаза и заявила, что может мне помочь. После этих слов, она приказала мне встать. Когда я поднялся, она одним резким движением сняла с меня штаны. Я даже не успел понять, что произошло. Так я и стоял на берегу озера, размахивая хвостом и прикрывая свое мужское достоинство обеими руками. Она приказала приходить вечером на это же место и добавила, что поможет мне стать нормальным человеком.

Я пришел на тоже место к десяти вечера. Ночью лес пахнет как-то по –особому. Все запахи становятся более тяжелыми, более резкими. Эти ароматы всего лишь маскируют (заглушают) запах страха и опасности. Пока я ждал белокурую деву, я старался сконцентрировать своё внимание на прекрасном. Я нарвал васильков и от делать нечего пытался разобрать, что из себя представляет этот цветок и есть ли у василька душа. Нам на первый взгляд кажется, что нет. Как бы банально это не звучало, почти у каждого живого существа есть душа. Я лег на траву с букетом васильков, любовался звездным небом и величественными березами. Вдруг, я услышал всплеск воды у берега. Я поднял голову и замер. Это была она. Она плескалась в озерной воде как ребенок, но ее тело было не по детски прекрасным. Это было тело красивой созревшей женщины. Плоский живот, большая грудь. Плавала она долго, в ее движениях была агрессивность. Словно она боролась с чем-то или с кем-то внутри себя. В тот момент, когда она повернулась ко мне, и начала натягивать через голову свое голубое платье, я залюбовавшись ее прекрасными ягодицами, не сразу понял – что-то не так. У нее был хвост. Почти такой-же как у меня. Даже это ее не портило. Она оделась, подошла ко мне и заявила – «Нам необходимо обвенчаться в церкви. Только это может спасти и тебя и меня». Как мы – нечисть можем венчаться в церкви, в святом месте? Одно дело – проникнуть туда тайком, и молиться спрятавшись в уголке а другое – предстать перед Богом во всей своей тролличей красе. Бог меня просто не примет. Что я тогда буду делать? Если он меня совсем отвергнет, у меня не останется больше надежды на обретение настоящей человеческой христианской души.

Белокурый ангел с хвостом снова закурила и сказала странную вещь: «Именно таким образом ты приблизишься к нему еще больше. Ты сам увидишь. Чего ты боишься? Ты знаешь, сколько грешников ходят в церковь? Людей, которые грешат каждый день. Они обманывают, убивают, воруют, насилуют, увлекаются властью. На фоне них, мы – чистые дети».

Может быть в чем –то она и права. Не очень хочется верить в то, что Всевышний способен кого-то отвергнуть. Он не способен отвергнуть того, кто им самим и создан. Все создания, ходящие по этой земле – есть его создания. Если нам дана жизнь, значит мы нужны его миру, значит мы – странные полулюди можем еще пригодиться.

Мы сидели у озера и смотрели друг на друга. Два существа, мечтающие стать совсем обычными людьми. А может у нас получится? Ромашка сказала, что у нее есть знакомый в церкви Сретения Господня, который имеет право нас обвенчать. Делать это мы будем само собой вечером, дабы не привлекать лишнего внимания. Церемония была назначена на девять вечера следующего дня.

Айно привела своих крещенных друзей, чтобы они стали нашими свидетелями. Это то, чего требовал ее знакомый священник. Странно одно – он не спросил, крещенные ли мы? Айно походила на ангела. Белое легкое платье с открытыми плечами, ни грамма косметики. И еще в тот день от нее пахло сладостью, возможно ванилью. Перед самой церемонией она представила мне священника Андрея, добродушного голубоглазого шатена, от которого так веяло добром и гармонией. Андрей был еще и художником. В основном он изображал природу. Его картины были просто великолепны. Импрессионизм с его чувственностью и эмоциями и реализм с его четкими линиями. В работах Андрея необъяснимым образом соседствовали эти два стиля.

Я водил своими тролличьими пальцами по холстам и уносился куда-то далеко. Я улетал туда, где есть только воображение не имеющее границ. На одной из его картин был изображен зимний Турку со всей его обаятельной мрачностью и холодной душой. Андрей удивительным образом передал внутреннее состояние этого города. Бывает часами гуляешь по улицам какого-нибудь города и не понимаешь его. Точнее, не можешь передать те чувства, что ты испытываешь к нему. Если ты ощущаешь дискомфорт, то как обычный человек, ты не в состоянии объяснить, что именно заставляет тебя испытывать это чувство. Андрей всего несколькими мазками рассказал о Турку всё.

Он изобразил набережную реки Аура. Всего лишь печальная река с качающимися на воде маленькими кораблями. Я люблю слово корабль больше чем лодка или судно. Есть в нем что-то романтичное и уже давно забытое. На картине священника была изображена замерзшая Аура с величественными (не существующими на самом деле), устремленными в самое небо готическими постройками. Самым удивительным на этой картине был белый парусник, затесавшийся среди ржавых и блеклых судов. Именно под ним вода растаяла и можно рассмотреть ее движение и услышать ее дыхание. На фоне этого парусника Турку казался еще более зловещим, негостеприимным и отталкивающим. Н не нужно использовать темные тона и краски, чтобы передать всю холодность этого места Всего лишь одна парусная лодка, и все встает на свои места.

Андрей позвал меня для беседы перед церемонией. Он сказал, что перед Богом все равны и он никогда не отказывает тем, кто хочет приблизиться к нему, кто бы это не был. Он сказал: «Я знаю, ты- тролль. Я также знаю, с каждым днем ты будешь становиться все более человекоподобным. Ты должен спросить сам себя- будешь ли счастлив в человеческом обличье или же ты хочешь остаться тем, кем тебя Он сотворил?! Подумай. Ты хочешь быть ближе к Богу. Это я понимаю и уважаю. При этом, ты не желаешь принимать себя таким каким он тебя создал. В этом ты уже настоящий человек! Ты уже пытаешься устанавливать свои правила. Пытаешься перехитрить природу. Извини, но ты напоминаешь мне некрасивую женщину, которая идет на пластическую операцию. Она не думает о том, что Бога не перехитрить и себя не обмануть. Эта женщина и после операции останется несчастной, закомплексованной и одинокой. Самое поразительное – ее лицо с годами вновь станет похожим на то, что было до операции. Бога не обманешь. Женщина с естественной красотой всегда выиграет у той, что легла под нож хирурга, ведь первой Бог дал великую силу, а вторую всю её жизнь будут преследовать воспоминания о ее реальном лице. Ты должен понимать, выбрав человеческий путь,ты уже не сможешь повернуть назад. Ты уверен, что никогда не захочешь вновь стать простым симпатичным троллем , не испорченным жизненными благами, искушениями ? ».

Я не раздумывая ответил, что уверен в своем решении. Как говорил Фауст: «Кто ищет, вынужден блуждать». Я искал, ищу и буду искать себя, свое место на земле.

Церемония венчания все-таки состоялась. Это было похоже на сказку. Мы держали свечи, над нашими головами повисли венцы. Церковные пения дополняли всю эту, не побоюсь этого слова, божественную картину. Я понимал, что пути обратно уже нет. Я предстал перед создателем и обещал любить эту женщину всегда. Всегда и только ее. Всем известно, можно обмануть людей, но Бога обмануть нельзя. Андрей объяснил, если разорвать церковный брак, то можно навлечь на себя гнев.

Женщина на которой я женился являлась для меня смыслом жизни. Она – ангел (правда с хвостом). Я мало отдавал себе отчет в том, что делаю. Единственное, что я знал наверняка, так это то, что иду в правильном направлении. В этом у меня не было никаких сомнений. Не попробовать стать нормальным человеком –значит проиграть. У меня есть знания, но донести их до окружающих я смогу только в нормальном человеческом обличии. Я конечно боюсь, что Бог гневается на меня за то, что прошу у него сотворить чудо. Но у кого еще просить помощи, как ни у него?! Все в этом мире происходит с его позволения и не без его участия. Все те люди, которые были награждены им какими-то особыми способностями – всего лишь люди, которым он дал немного больше, чем другим. Этим Божьим секретарям жить намного тяжелее чем простым смертным. Они играют с огнем, ведь так тяжело не увлечься и не возомнить себя великим вершителем судеб. Бог дает им больше власти над простыми людьми, но также в одну секунду он может их этой власти лишить. Они опустятся на самое дно, откуда не выберутся уже никогда. Так легко заиграться, особенно, если дело касается человеческих душ и судеб.

Здесь то я и хочу вернуться обратно в Гренландию к своему другу Зигфриду. После того, как утихла буря, которая бушевала целых три дня , мы с Зигфридом отправились к местному шаману.

Каково было мое удивление, когда шаман оказался голландцем по происхождению. Сейчас все называли его Тобу. Он бросил все в своем родном Амстердаме и перебрался сюда. По его словам, у него кончилось терпение Дошло до того, что он даже хотел покончить с собой. Тобу не мог больше видеть ни лица знакомых постоянно обсуждающих одно и тоже, ни вид из своего окна на район Йордан. Слишком много негатива накопилось. Негатив копится, если изо-дня в день делать одно и тоже. Человек, боящийся изменить что-либо в жизни оглашает себе смертный приговор.

Именно тоска помогла обычному голландцу стать человеком, проникающим в людские души. С того самого момента, как его собственным сердцем завладело уныние, Тобу стал замечать, что он начал очень тонко чувствовать некоторые вещи. Поначалу он старался не придавать этому значения. Это просто хорошая интуиция думалась ему. Но то, что стало происходить с ним позже, начало его пугать. Постоянное ощущение дежавю и бесконечный поток мыслей. Двадцать четыре часа в сутки его мозг работал и пытался что-то донести до него.