Убийство в элитарном клубе

Все персонажи и события являются вымышленными. Действие происходит, вероятно, в параллельной реальности, и любое совпадение с реально живущими людьми является случайным.

Пролог

Из самых отдаленных точек планеты к нам съехались сегодня двенадцать телезрителей, которые сыграют против Игроков…

Добрый вечер, уважаемые телезрители. Добрый вечер, уважаемые Игроки и гости Клуба. Сегодня в Элитарном Интеллектуальном Клубе – главная игра сезона. На календаре – воскресенье, …цатое декабря. На часах двадцать два часа, тридцать девять минут и мы начинаем прямую трансляцию финала 201.. года.

Интересы Игроков защищает руководитель государственной корпорации «Квантум» Анатолий Чайкин. Интересы телезрителей защищает президент Главного банка – Марк Леманн.

В прямом эфире финал 201.. года. Телезрители против Игроков. Игра до шести очков. Счет ноль:ноль, и мы начинаем Игру!

Глава первая.

Распорядитель в одиннадцатый раз завел волчок, и Алиса в оцепенении уставилась на стол. Капитан что-то кричал, призывая команду собраться на последний раунд. От мельтешения стрелки, а может от царящей в помещении духоты, к которой она так и не смогла привыкнуть за все восемь лет, проведенные в Клубе, внезапно закружилась голова. «Если падаете в обморок, падайте стоя», – всплыла в голове старая шутка Игроков. Каждую игру в крохотный домик в Старом саду набивалась немыслимая толпа народа и уже к середине игры в зале нечем было дышать. Передача всегда выходила в прямом эфире, и если кому-то становилось плохо, приходилось терпеть до рекламной паузы – нельзя было портить телевизионную картинку. «Может мне встать, чтобы упасть стоя?» – с иронией подумала Алиса, – «ну зачем, ну вот зачем они зовут всех этих людей сюда?»

Под «этими людьми» она подразумевала приглашенных гостей – пользователей социальных сетей, или, как сегодня, в финале года – телезрителей, чьим вопросам посчастливилось попасть на игровой стол. Алиса не любила посторонних в Клубе. «У нас закрытый Элитарный Клуб. Здесь место для интеллектуальной элиты. Все остальные пусть сидят дома у телевизоров и развиваются», – злобно бормотала она мужу за полчаса до начала игры, с трудом ускользнув от очередного желающего сделать с ней селфи. Ее с утра терзали дурные предчувствия, и она никак не могла взять себя в руки и настроиться на игру. «Тише, Алиса, тише», – увещевал ее муж, – «и так постоянно пишут, что ты высокомерная заносчивая …э-э-э…» – он споткнулся, подбирая слово. «Стерва», – закончила за него Алиса, и презрительно усмехнулась, – «какое мне дело до того, что они пишут? Они бы рядом со своим мнением писали еще величину своего «айкью», все было бы понятно". «А у Бахметьева «айкью» для тебя подходящий?» – с неожиданной злобой спросил Георгий. Алиса вздрогнула и в изумлении уставилась на него. Обычно добродушный и даже немного вялый, сейчас он смотрел на нее с лютой ненавистью. Так, только этого сейчас ей не хватало. Кто и что ему наплел? Опять завистники шепчутся за спиной. Только наивные телезрители могут думать, что они тут все идеальные и порядочные. Нет, они здесь такие же, как все люди в этом мире – дружат и ссорятся, помогают друг другу и завидуют, поддерживают и интригуют. Просто об этом никто не знает. На экране – всегда идеальная картинка: смокинги и бабочки, вечерние платья и безупречный макияж, смех и улыбки.

«Давай не сейчас, а?» – взмолилась она, – «У меня через полчаса Финал Года!» Георгий угрюмо замолчал. Ему финал точно не светил, даже в какой-нибудь обычной серии игр. Их команда вяло болталась в конце рейтинга, с переменным успехом борясь за выживание в Клубе. Последний матч-реванш они выиграли лишь благодаря снисходительности и откровенным подсказкам ведущего. Но хуже всего было то, что команда не пользовалась успехом у зрителей. Они нервничали во время игры, не могли расслабиться и остроумно ответить на вопросы ведущего, чтобы развлечь публику, даже спорили как-то вяло в случае сомнительного ответа. В результате, они никому не были интересны. Георгий подозревал, что следующий сезон будет для них последним. И вряд ли его потом позовут в какую-нибудь другую команду. Не так уж здорово он себя проявил.

Другое дело – Алиса. Красивая и темпераментная, она оживляла любую, даже самую провальную игру своей команды. Случались у нее и яркие озарения на последних секундах обсуждения, и вспышки эмоций при выигрышах и проигрышах. Вот поэтому о ней и писали в интернете много – и восторженные похвалы, и откровенные гадости. Если бы даже ее команда вылетела, ее рано или поздно все равно вернули бы в Клуб, как многих «непотопляемых» Игроков. Неудивительно, что она предпочла ему, неудачнику, новую восходящую звезду, будущего совообладателя, Антона Бахметьева.

Георгий и Алиса вдвоём сидели в автобусе, укрывшись от любопытных глаз, пока капитан Ярослав Шмелев не позвал ее в зал.

И вот он – последний, решающий раунд. Алиса прикрыла глаза, чтобы не видеть кружащейся с бешеной скоростью стрелки. Сейчас все решится. Как долго они шли к этому моменту! Целых восемь лет доказывали, что они могут играть, поднимались вверх по турнирной таблице и скатывались вниз после необъяснимых провалов, висели на волоске и снова упорно карабкались вверх. Единственные, кто могли им помешать в этом году – опытная сильная команда Мартина Кирса. Они играли в зимней серии позже и стоило им победить – с любым счетом, и команда, в которой играла Алиса, опять пролетела бы мимо финала. Но они не победили…

Стрелка наконец замерла, и все, даже стоявшие в зале, облегченно выдохнули. На столе не разыгранными оставались вопросы из Берлина, Самары и суперблиц. Слава богу, выпала Самара.

Неожиданно Алиса почувствовала на себе чей-то взгляд. Чуть повернув голову, она встретилась взглядом с Ириной Красинской. Господи, сколько еще людей в Клубе ненавидят ее? Ладно, это все неважно. Сейчас имеет значение только одно. Алиса судорожно записывала текст в блокноте. Последним вопросом им достался черный ящик…

– Зонтик? Туфли? Платье?

– Что еще может быть?

– Шляпка? – сказала Алиса.

– Платье не поместится в ящик, что-то мелкое. Может, какой-то аксессуар?

– Сумочка?

– Очки?

– Еще версии?

Услышав первый предупредительный сигнал Алиса с ужасом осознала, что ответа у них нет. Чуда не случилось, никто из них не смог уловить логику, заключенную в вопросе. Они что-то упустили. В формулировке вопроса должна была быть наводка, какое-то слово, дающее ключ к отгадке. А они потратили всю минуту, тупо перебирая все предметы женского туалета, вместо того, чтобы искать ключ. Алиса лихорадочно перечитывала свои записи… Прозвучала финальная сирена.

– Господин Шмелев, кто будет отвечать?

– Отвечает…

– Господин Шмелев, у вас нет ответа?

– Отвечает…Алиса Высотина.

Алиса в испуге уставилась на капитана. Они даже не решили, какую версию будут давать. Он что, надеется, что ее осенит в последнюю секунду? Или, что ведущий, Игорь Гарф, начнет наводить ее на правильный ответ, как это иногда случалось?

– Алиса?

– Алиса, вы будете отвечать? Или я засчитаю Вам поражение?

На этот раз ведущий явно не собирался помогать Игрокам. Деваться было некуда. Алиса подняла голову и отчаянно посмотрела в зал. Прямо напротив нее всю игру простоял Антон Бахметьев, ободряюще улыбаясь и аплодируя, даже подмигнул разок. Но сейчас, когда она оказалась под прицелом пристальных взглядов людей, стоящих в зале, он почему-то не смотрел на нее. Он медленно переводил взгляд из одной стороны в другую и делал медленные пассы руками так, словно…

– Перчатки, – сказала Алиса. – В черном ящике перчатки.

– Итак, вы считаете, что предмет, о котором идет речь в письме княгини Трубецкой – это перчатки?

– Да.

– Подсказка! – вдруг пронзительно завопил Мартин Кирс. – Господин ведущий, была подсказка!

Оказывается, он всю игру простоял у нее за спиной. Вот же скотина!

Капитан команды, ошарашенный, бледный как мел, смотрел то на Алису, то на Кирса.

Голос ведущего был довольно холоден:

– От кого была подсказка, господин Кирс?

– От господина Бахметьева. Он делал вот такие движения руками.

Кирс сделал жест, словно натягивал невидимые перчатки.

– Хм, – сказал ведущий. – Как интересно. Господин Бахметьев, вы подсказывали команде Шмелева?

Антон посмотрел вверх округлившимися от удивления глазами. На лице его было написано неподдельное изумление.

– Нет, господин ведущий. Я не понимаю, о чем говорит господин Кирс.

– Вы сейчас делали какие-то движения руками?

– Я … Я просто … почесал запястье и все.

– Ну, конечно, – усмехнулся Кирс, – я прекрасно видел, что вы делали. У них даже версии такой за столом не было!

– Извините, – спокойно сказал Антон, – но мне кажется, что вам следует проверить зрение, господин Кирс.

– С моим зрением все в порядке!

– Тишина в зале! – рявкнул Гарф. – Еще одно слово, и я удалю вас обоих!

– Господин ведущий, – Шмелев уже оправился от шока и бросился в бой. – Господин ведущий, извините, но кроме господина Кирса никто не видел никакой подсказки, и мы тоже не видели.

– Покажите мне распорядителей.

Герман и Вероника, Распорядители Зала, следившие за порядком, в своих красных жилетках стояли как обычно, в разных концах зала, заложив руки за спины.

– Так, красных карточек я не вижу, – заметил ведущий. – Господин Леманн, как по-вашему, имела место подсказка?

Марк Леманн, защитник интересов телезрителей – красивый, импозантный, обаятельный мужчина лет сорока, банкир и известный ловелас, появился в Клубе всего год тому назад, но уже, в отличие от Игоря, всю жизнь посвятившего игре, снискал популярность у зрителей. И это несмотря на то, что зрителей совершенно не защищал: все обращения ведущего при возникновении спорной ситуации он воспринимал как возможность покрасоваться на экране и блеснуть юмором. Ясно было, что ему абсолютно безразлично, какое решение в конце концов будет принято. Игорь не помнил, чтобы за прошедший год Леманн хотя бы раз продемонстрировал какую-то принципиальную позицию. В Клуб он попал по рекомендации руководителя Главного канала Ростислава Герца. А когда Игорь, разочаровавшись, хотел было сменить защитника, Герц категорически воспротивился и настоял на присутствии Леманна в Клубе. С мнением руководителя канала, на котором выходила передача, приходилось считаться. Вот и теперь Леманн, казалось, был до крайности изумлен, что к нему обратились с вопросом.

– Мне что, надо как-то отреагировать? Я лично смотрел на Алису. Она красивая девушка. А зачем мне смотреть на господина Бахметьева? Мне абсолютно неинтересно на него смотреть.

Зал засмеялся.

– Господин Чайкин?

Защитник Игроков Анатолий Чайкин тяжело вздохнул:

– Я не знаю, господин ведущий. Я тоже смотрел на госпожу Высотину.

– Господа магистры? Имела место подсказка? Господин Бахметьев делал какие-то подозрительные жесты руками?

Камера выхватила из толпы Веселого Магистра. Тот усмехнулся:

– Извините, господин ведущий, но мы не видели, какой именно участок своего тела почесал господин Бахметьев.

Зал взорвался хохотом.

– Технически, – медленно сказал ведущий, дождавшись, когда вновь наступит тишина, – по правилам, я могу засчитать подсказку только в случае, если была предъявлена красная карточка. Красной карточки не было. Прошу прощения, господин Кирс, но я не могу принимать решение, основываясь только на ваших подозрениях.

– 

Так посмотрите записи с камер! – взорвался Мартин.

Легко сказать – «посмотрите записи». Игра идет в прямом эфире. У Игоря просто нет на это времени. Решение нужно было принимать немедленно.

– Давайте не будем тратить время напрасно, – Шмелев заметно нервничал. – Вполне очевидно, что никто, кроме господина Кирса, которому что-то там померещилось, не видел никакой подсказки.

– Как интересно, однако, – Кирс скрестил руки на груди и язвительно улыбнулся. – На прошлой игре, когда за столом была моя команда, господин Бахметьев дал подсказку, в которой мы совершенно не нуждались, и нам засчитали поражение. Тогда подсказку услышали все. А вот сегодня, когда за столом играет прекрасная Алиса Высотина, подсказку почему-то никто не заметил.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду, господин Кирс, – холодно ответил капитан, – Если у вас ко мне есть какие-то личные претензии или вопросы…

– Не к вам, господин Шмелев. Я думаю, вы даже не в курсе. У меня, знаете ли, вдруг появились личные вопросы к госпоже Высотиной. И, я полагаю, у господина Высотина тоже должны сейчас появиться кое-какие личные вопросы к своей жене.

– Господин Кирс, покиньте немедленно зал! – загремел гневный голос ведущего. – Ваше поведение недопустимо!

Кирс пожал плечами и, презрительно усмехнувшись, стал пробираться к выходу.

– Распорядитель, откройте черный ящик!

Когда Герман вытащил из ящика и предъявил публике пару черных кожаных перчаток, зал неистово зааплодировал.

– Внимание! В финале года победу со счетом шесть:пять одерживает…команда Ярослава Шмелева!

Алиса уронила голову на руки. Поднялся невообразимый гвалт: команда вопила в упоении, выплескивая из себя сумасшедшее напряжение финала, в зале хлопали и кричали «браво», колотили по спинкам сидений. Кто-то, кажется, один из магистров, обнимал ее за плечи и бормотал в ухо что-то одобрительное, но она ничего не слышала… Она плакала.

Когда шум наконец утих, начали выбирать лучший вопрос, потом лучший ответ за год. Приз за лучший вопрос отдали единогласно всеобщему любимцу Клуба – телезрителю из села Петровка Приморского края Дамиру Айдашеву. Этот веселый добродушный парень уже много лет придумывал и посылал на игру хорошие качественные вопросы, и даже заработал этим немало денег, но вот официальных наград, таких как сова или звание Академика, пока не имел.

Наконец, наступила кульминация: выбор лучшего Игрока, которому достанется бриллиантовая сова. Услышав свое имя в качестве претендентки, Алиса вздрогнула: она никогда не думала об этом всерьез. В их команде лучшим всегда был Денис Черненкин, он давал больше всех правильных версий. Приз за лучшую игру обычно доставался ему или капитану. Впрочем, сегодня Денис был не на высоте, а капитан дважды упустил правильные версии, звучавшие за столом, и вдобавок бездарно провалил раунд, не сумев правильно распорядиться помощью Клуба. А вот она… Дала правильный и причем досрочный ответ в самом начале игры… Выдвигала правильные версии – те самые, которые не выбрал Шмелев. И, наконец, ответ в решающем раунде, который принес им долгожданную победу. Да, сегодня ей повезло… Впрочем, ждать от магистров решения в пользу женщины, наверно, все же наивно…

Два магистра проголосовали за Черненкина, один за нее. Защитник телезрителей Леманн за нее. Защитник Игроков Чайкин за Черненкина. Ведущий выдержал положенную драматическую паузу и объявил, наконец:

– Лучшим Игроком года становится… Алиса Высотина. Бриллиантовая сова – ваша! Идите и владейте!

С ощущением нереальности происходящего Алиса встала, и, как во сне, вышла в сад. «Как странно», – думала она, шагая по дорожке и не замечая обжигающего зимнего холода, – «утром я была совершенно уверена, что произойдет что-то плохое. Что мы не выиграем. Что вопросы будут «неберущиеся». Что Клуб нам не поможет. А я всегда верила в свою интуицию, первый раз в жизни она меня подвела. Наверно, это просто нервы". Она на несколько секунд замерла перед постаментом, разглядывая сверкающую в свете софитов хрустальную красавицу-сову, а потом осторожно взяла ее на руки и прижала к себе.

Ирина Красинская закрыла глаза и проглотила горький комок обиды. Как же так? Почему все всегда достается этой стерве? За что, спрашивается, бриллиантовая сова? За красивые глазки и умение спать с нужными людьми? Играет мужчинами, как ей захочется, вертит ими, меняет, как те же перчатки.

Сама Ира никогда особенно не привлекала внимания мужчин. Она выросла в скромной интеллигентной семье, где ценились хорошая литература и музыка, где всегда был один и тот же когда-то заведённый стабильный ритм жизни, царило уважение и стремление понять друг друга. Ира с детства невольно усвоила скромную и приятную манеру общения с собеседником, такую же, какая была свойственна ее родителям. Она легко находила друзей среди тех, кто вырос в похожей среде, но совершенно не умела общаться и легко терялась, сталкиваясь с людьми, подобными Алисе. Яркие эпатажные дерзкие девушки с нарисованными бровями и странно раздутыми губами и другими частями тела смотрели на неё снисходительно, вели себя как королевы, так что Ира вдруг начинала чувствовать себя бедной замарашкой из провинции. Хотя на самом деле была вполне миловидной, со вкусом одевающейся молодой женщиной. Она не носила тесно облегающих фигуру, блестящих люрексом нарядов, потому что понимала, что ей идут совсем другие вещи – однотонные, классичекие, строгого покроя. И пусть мужчины не останавливают на ней взгляды и не падают штабелями. Ну так ей это и не нужно. Ведь у неё всегда был Влад. Её Влад. Он был рядом с первого класса. Одиннадцать лет они провели за одной партой. Вместе гуляли после школы – вдвоём или небольшими компаниями, вместе делали уроки. И хотя учиться пошли в разные ВУЗы: Влад -выбрал филологический факультет, она – фармацевтику, но уже через год они поженились и начали жить вместе на съемной квартире. Вместе они пришли играть в студенческий Интеллектуальный Клуб и с тех пор всегда играли в одной команде. Конечно, в те годы им приходилось нелегко и денег на всё не хватало, но всё равно они были счастливы. И Влад никогда, никогда раньше не смотрел на других женщин. Пока не появилась она. Алиса ворвалась в их жизнь стремительным, все разрушающим на своем пути ураганом. Зачем ей понадобился скромный, совсем не богатый филолог Влад Красинский? Просто каприз, ничего больше. Прекрасной леди стало скучно, леди решила развлечься. Алиса кокетничала и заигрывала с чужим мужем, не обращая ни малейшего внимания на Иру, словно та была пустым местом. Влад смущался и краснел, смеялся над остроумными шутками и шутил сам. А потом вдруг установил пароль в своем сотовом телефоне…

Она отобрала у Иры самое дорогое, что было в ее жизни. Отобрала, поиграла и…бросила. Ира украдкой посмотрела на мужа. Тот неотрывно смотрел на Алису, с собачьей тоской во взоре. Волна лютой ненависти затопила ее сердце, не давая дышать. Она и не подозревала, что способна так сильно желать кому-то зла.

Мартин Кирс, впившись ногтями в ладони, наблюдал, как Алиса снимает сову с постамента и, прижимая ее к груди, поворачивается к камерам, ослепительно улыбаясь…

М-да, честолюбивая, однако, оказалась девушка. Умная, красивая и азартная. Именно такие и добиваются успеха. Мартину сегодня повезло: распорядитель Герман Любимов поставил его прямо за Алисой и напротив Антона, так что у него была прекрасная возможность наблюдать за ними обоими.

А мальчик-то – гениальный актер. Какими несчастным глазами неделю тому назад смотрел он на Мартина, когда тот стал орать на него после поражения за ту ненужную глупую подсказку. Как искренне каялся, заламывал в отчаянии руки, лепетал, что все вышло случайно! Ну как же было ему не поверить! Мартин и сам когда-то был молодым несдержанным новичком в Клубе, и не раз был выгоняем из зала за попытки подсказать играющей команде. И сегодня Антон опять превосходно разыграл невинность. Талантливый мальчик…Талантливый во многих отношениях. Вот только пока не знает, что за все приходиться платить…

Как же ему, Мартину, нужен был этот финал! Это была его последняя возможность. Никто об этом не знает, даже жене он еще не признался. Та, конечно, начала бы давить, немедленно заставила уйти из Клуба. Илзе и так всегда обижалась, что Клуб для него был на первом месте, важнее, чем семья, а он представить себе не мог жизни без Игры. Но теперь врачи категорически запретили волноваться: велик был риск инсульта. А как можно не волноваться во время игры? Когда он был моложе, Мартин, бывало, в ярости колотил кулаком по игровому столу, до хрипоты орал на ведущего, ругался с магистрами. Потом немного остепенился, начал «капитанить» и старался, как мог, сдерживать свой темперамент. Смешно, все считают эстонцев невозмутимыми и медлительными увальнями. А вот он, чистокровный потомок древних эстов, широкоплечий и высокий сероглазый бесцветный блондин уродился с характером, весьма далеким от национального стандарта. «Уж лучше бы вы кричали, выплескивали эмоции», – сказал ему терапевт. – «Это для здоровья полезнее, чем постоянно сдерживаться».

Три года подряд его команда пробивалась в финал года и три раза проигрывала телезрителям. Он хотел последний раз вывести команду в главную игру сезона и, наконец, одержав победу, поставить красивую точку в своей карьере. Уйти из Клуба, наконец-то уделить больше внимания семье, помочь Илзе и дочке нянчить маленького внука.

И тут вдруг эта сладкая парочка разрушает все его планы! Он смотрел на сияющую счастливую Алису и чувствовал, как нарастающий гнев начинает быстро пульсировать в висках.

В кармане у Алексея завибрировал телефон и он поспешно вышел на улицу. Отойдя на несколько шагов, приложил трубку к уху прошептал:

– Говорите тише, прошу Вас, здесь полно людей.

– Ты уже сделал это?

– Нет.

– Почему?

– Мне помешали. Послушайте, мне кажется, это плохая идея. Я не могу…

– Если меня заинтересует твое мнение по данному вопросу, я тебя непременно спрошу. А сейчас я хочу, чтобы ты пошел и сделал то, о чем мы договорились. Или не получишь ничего.

– Послушайте … давайте договоримся как-нибудь по-другому…

– Значит так, – голос собеседника стал ледяным, – или ты сейчас идешь и делаешь, или мы с тобой больше никогда и ни о чем разговаривать не будем. Оставайся, как был, ничтожеством.

В трубке раздались короткие гудки.

Как всегда, после главной игры года в игровом зале и в тесных коридорах клубилась веселая возбужденная толпа. Игроки, телезрители и журналисты разговаривали, смеялись, делали селфи на фоне игрового стола. Игорь заметил, как кое-кто перешептывается, косясь на Антона Бахметьева. Тот стоял у двери, ведущий в маленькое полуподвальное помещение, где в честь приглашенных гостей Клуба был организован скромный фуршет, и пил кофе из пластикового стаканчика, рассеянно прислушиваясь к разговорам вокруг. Встретившись глазами с Игорем, он покраснел, опустил глаза и стал потихоньку куда-то просачиваться сквозь толпу. «Ну хоть немного совести есть», – подумал Игорь, – «и то ладно. А то совсем было бы грустно». Он направился в зал.

Магистры что-то оживленно обсуждали между собой, но когда к ним подошел Игорь, дружно замолчали.

– Помешал?

– Нет. Мы тут обсуждали один вопрос деликатного свойства.

– Так значит, все-таки помешал.

Магистры засмеялись.

– Мы просто думаем, не посоветовать ли Антону как можно быстрее уехать отсюда. Высотин, как мы слышали, раньше боксом увлекался, разряд имеет. А у мальчика хорошая голова, жалко такую травмировать.

Серьезный Магистр выразительно кивнул головой куда-то в сторону. Взглянув туда, Игорь увидел Георгия, наблюдающего за своей женой. Алиса давала интервью и радостно улыбалась. А вот выражение лица Высотина заставило Игоря слегка вздрогнуть.

– Кажется, парень не особенно рад за супругу, – насмешливо заметил Серьезный Магистр.

Игорь вздохнул.

– Почему промолчали? Только не говорите, что не видели! Я только что посмотрел записи со второй камеры, все вы отлично видели!

Веселый Магистр пожал плечами:

–А зачем нам топить команду Ярослава? Они хорошие ребята, наши друзья, пусть порадуются. Может это будет их единственный финал года.

– Не очень красивая победа, однако, вы не находите?

– Может быть. Но зато победа. В конце концов, может быть несправедливость хотя бы один раз в нашу пользу?

– Один раз? – усмехнулся Игорь, – Разве один?

– Слушай, Гарик, – задумчиво сказал Нервный Магистр, – А стер бы ты эту запись от греха подальше. А то не дай бог, Лариса увидит. Заставит счет поменять, сову отдать. Кому это надо?

– Иди сюда!

Алиса схватила его за руку и быстро потащила по маленькому боковому коридору. Антон не сопротивлялся, только испуганно оглядывался по сторонам и старался не пролить свой кофе. Алиса быстро прошла вперед, и втолкнула его в какую-то дверь, окрашенную коричневой, слегка облупившейся краской. Потом, обернувшись, убедилась, что их никто не увидел, и проскользнула вслед за ним. Они оказались в маленьком тесном помещении, забитом швабрами, ведрами и прочим хозяйственным хламом. По-видимому, это была кладовка.

– Ты что, с ума сошла?

– Там не дадут поговорить спокойно.