ДОБРО. Сборник из двух частей

И в тот момент, когда я это проговаривал, мой аватар улыбнулся. И мне стало так тепло на сердце, что подобной теплоты не испытывал целый свет. Я улыбнулся в ответ. Слышите, не он, я улыбнулся ему в ответ! Это означало, что мое создание, мой сын теперь сущность, которая могла создать меня, а не наоборот.

Чтобы вы понимали, я не стремился стать господином в собственном царстве – в мире, который создавал. Я намеревался получить мир, где я, как все, так и никто. Это, как переезжать в другой город, ожидая перемен, получая тот же результат. Но! Всегда есть смысл- это сделать, так как мы несем свои желания и ощущения внутри себя. И место красим мы, а не оно нас. И именно, в тот самый миг, когда мы только переезжаем, создаем что-то, у нас есть шанс начать жизнь так, как мы этого хотим.

– Может прогуляемся? – Неожиданно спросил меня сын. – Ты мне здесь все покажешь.

Я немного опешил, но долго сомневаться не стал.

– Конечно! – Ответил я. – Давай прогуляемся, и я все тебе здесь покажу.

Мы тихо мирно прогуливались по пустым просторам, где повторялись «озера», «пляжи» и «горы», ведь это была моя только что начатая фантазия. Она повторялась также, как разум, который знает только определенную информацию.

Тем не менее было занимательно гулять. Я уже был не один, и мне нравилось вести себя немного неестественно. Мы разглядывали однообразие этих мест, и восхищались. Взгляд завораживался и заставлял мозг молчать.

И когда мир понял, что мы любим его таким, какой он есть, мир ожил с большей силой. Не хочу хвастаться, но мое приятное ощущение внутри, позволило намерению дополнить все вокруг новыми красками, и новым ландшафтом. Появились сказочные сады. Они напоминали земные, но имели такой полет души, что их красота зашкаливала.

Мы ходили рядом с странными растениями, в виде каменных бус. Бродили мимо огромных деревьев, напоминающих воздушную сладкую вату. И нам было интересно прикасаться к ним.

В момент, когда я подумал, что мне нужно, как-то назвать сына, он повернулся, и сказал:

– Меня зовут Саша.

Я, в буквальном смысле, упал. Я тут же вспомнил своего земного сына. Я боялся посмотреть на созданного сына, но все-таки сделал это.

– О боги! – Воскликнул я.

Саша был точной копией моего Саши. Затем наступило легкое помутнение.

Я очнулся только когда оказался в пещере. Надо мной склонилась голова Сашеньки.

Первый раз, за все время нахождения здесь, я прослезился. Я испытал привычные земные чувства. Хотя до этого был просто создателем. Меня сейчас не поймет нетворческий человек. Значит, меня сейчас поймет каждый. – Когда постоянно творишь, наступает момент системы, когда вдохновение становится работой разума, отдельной от позывов недр души. И остаются только вынужденные и искусственные толчки чувств, для создания воодушевления. А все остальное – лишь работа…

Ну не буду вдаваться в эту полемику с извечным движением, что пока движешься, движется душа. Просто скажу так, я испытал самое сильное чувство, которое только дано испытывать любому существу. – Я увидел сына, в тот момент, когда надежд не было. Они даже не успели зародиться. Исполнение желания опередило само желание!

Что было потом, каждому ясно. Если, конечно, мой читатель не записал меня в список луноходов, что в принципе является правдой.

Мы с сыном долго обнимались, целовались, словно просто не виделись месяц, и очень соскучились. Не было мыслей о том, что мы находимся в новом мире, и только что произошла трансформация моей подсознательной фантазии, и из нее родился сын. Мы просто наслаждались с мальчишкой тем моментом, который нам выдался. Мы бегали по странному, но уже привычному «песку». Играли в какие-то корявые, но забавные игры. Почему корявые, да потому что, мы не могли почему-то вспомнить земных игр, вообще. Поэтому, мы придумывали на ходу, и это работало. Более того, здесь не нужно было отправляться в путь, например, в магазин за подручными средствами для игры. Мир тут же давал наши желания, не показывая. Как они исполняются.

Хочу сразу поправиться. Я знал, что вся магия здешнего места исходила от меня. Но я лукавил осознанно, доверяя это все миру. Мол, я тут ни при чем. Мне просто-напросто хотелось проводить эти мгновения с сыном, не озабочиваясь, кто, и что создает. И какова здешняя реальность.

И к моему ожидаемому удивлению, все происходило отдельно от моей осознанности к этим процессам, не исключая знания, что здесь вообще происходит.

Когда мы уставали… Ну, как уставали… Когда мы начинали замечать, что практически, делаем одно и то же, не насыщая новыми играми разум, мы переключались от баловства, и шли, куда-то приблизительно к своей пещере.

– Блин, как мне это напоминает дом, – говорил я вслух, – Только есть какая-то недосказанность, недоземленность. И это нужно поддержать, чтобы не вернуться к старой модели жизни.

– Зачем ты вообще об этом думаешь? – Улыбаясь, спрашивал сын. – Просто наслаждайся тем, что есть.

– Согласен Саша! – Соглашался я. – Иначе все вернется на круги своя. Ведь по какой-то причине на земле мы расстались. Значит что-то шло не так.

На самом деле, меня не волновало вообще ничего. Ни причины, ни следствия. Сейчас, мне было все равно до всего и до всех, и до того, что происходило на земле. Явной памяти не было, но я безумно был счастлив, что Саша просто со мной. И исходя из моего нарастающего возбуждения, я понимал. Что и на земле я безумно любил своего сына.

Мне сейчас не объяснить тех ощущений. Ведь в новом мире не было тех чувств, которые привычны на земле. Но по тем мощным и частым толчкам, которые происходили у меня в теле – якобы теле, я понимал, что через меня проходит мощная энергия, сравнимая с земными чувствами.

И опять поправлюсь, я написал через меня проходит, для одной целевой аудитории. Кто же меня сразу понимает, и осознает это, скажу, что все, включая толчки исходило из меня.

Опять я отвлекся от самого главного, вдаваясь в дебри своего разума, оставляя читателей без лакомого кусочка – земных чувств.

Сын ликовал, я отвечал полной взаимностью. Мы даже не старались изображать земные привычки. Вроде тех, что заставляли считать «пляж» – игровой площадкой, а «горы» – пирамиды домом. Мы делали это как-то механически, оставляя место внутри только наслаждению друг другом. Ну согласен, привычно и, как обычно. Но здесь это отличалось буквальным процессом, – ничто не отвлекало нас от любви друг к другу, ничто и никто. Вся механика, которая была за кадром, выполнялась новым миром.

Мне становилось ясно, почему на земле, разные философы так цепляли людей своей эзотерикой. Они обращали их внимание на то, что выполняла за их осознанные мысли система – мир земли. Они говорили, что рука двигается чистым намерением, и этого не нужно желать, все воспроизводится автоматически. – Волшебные, конечно, слова, и заставляющие верить во что-то новое. Но в новом мире не нужно было слушать никого. И фантазировать. Здесь можно было выбирать варианты: создавать и управлять, создавать, управлять, или не делать ничего, являясь создателем, переложив свои системные обязанности на других – на мир… И как говорят писатели эзотерики – на чистое намерение, на любовь, на свет, на первоисточник – на себя, но себя механического…

Мы очень много времени проводили вместе с Сашей. Намного больше, чем любые, даже сильно любящие люди на земле. Мы не то, чтобы заполняли все пространство собой, мы и были пространством. Ничего больше не существовало. Только наша связь, наша однородность. Я был им, а он мной. Иногда мне казалось, что это просто красивый и приятный сон. Или фильм, на кадры которого, я накладывал свои внутренние переживания. Самое интересное, что мне не хотелось об этом спрашивать сына, как обычно это делают на земле. – Спрашивают человека, который рядом про его любовь, надоедая этим вопросом до тех пор, пока человек не скажет обратное, и развернется в неизвестность.

В какой-то момент мне захотелось чего-то теплого и родного. Я попытался вспомнить.

– Ну конечно же! – Воскликнул я.

И тут же появились праздные краски, которые раскрасили мир, словно детские площадки, что украшают дворы в городах.

Мне очень захотелось детского восторга – легкого и смешного видения. Это, как мультики, краски и движения смешные и нелепые, но смотрят все с восхищением.

Мир, на этот раз, разукрасил не я. Хорошо… Могу отмотать несколько страниц назад, и повторить – я первоисточник. Но в данный момент, мне хочется создать акцент на сыне. Именно он разукрасил мир своим сладким, и без, заботливым взглядом.

У нас появились новые площадки для игр. Всякие разные идеи с весельем тут же воплощались в жизнь. Мы фантазировали, конструировали, исполняли в кратчайшие сроки – тут же. И внутри себя я немного беспокоился. Я думал, что не зря на земле придумана система, а особенно с деньгами и их заработком, – там понимали, что рано или поздно все фантазии закончатся. И чтобы их притормозить, были внедрены разные барьеры, вроде работы и лимита в заработной плате. Мол, если бы все были волшебниками, то все всё бы исполняли на раз, причем это исполнение бы превратилось в один миг – в пустое ничто, как исполнение желания внутри самого желания.

Ну не буду вас опять нагружать мракобесием, и скажу только то, что я и в новом мире стал много думать…

– Не переживай пап, – однажды подбодрил меня Саша, – фантазии никогда не закончатся, они могут быть вечными. Главное не осознавать себя всем всегда. Тем всем, что может все и сразу.

Я оторопел от таких слов. И понял, что лучше не шутить с моими мыслями. Мой ребенок, из-за моей человеческой глупой паники, превратился во что-то умное, в чистое сознание, для подсказки мне. Для более высшей оплеухи тому, кто возомнил себя богом.

Я обернулся к Сашке, крепко, но нежно обнял его. Мы поцеловались, и слились в самых таинственных объятиях. Я обожал этот момент. Я обожал Сашу. И я чувствовал, не то чтобы взаимность, я чувствовал полное единение. Полнейшее приятие.

А когда мы отвлеклись друг от друга, за нашими спинами появилась куча непонятных возвышенностей. Они походили на американские горки, только с более сложной геометрией. Мы тут же поняли, что это здешние аттракционы. Кстати, вам, дорогие мои читатели, я тоже советую, как и мы советовали с сыном сами себе, забывать иногда о том, что мы сами создавали тот мир. – Так интересней удивляться, тем же, хотя бы аттракционам.

Мы зашли внутрь этих непонятных сооружений. И нас какая-то сила подняла на самый верх. И как только этот «аппарат» запустился, мы узнали, что это на самом деле такое. Это оказался многофункциональный комплекс, где есть все и сразу. Причем, как реально, так и виртуально, да еще и одновременно. За один пробный раз мы испытали все, что только можно было испытать на земле. И даже больше. В какой-то момент мы улетели в какую-то бесконечность, в бескрайнюю фантазию, безграничный аттракцион.

Мгновенным намерением, я остановил этот аттракцион, взглянув как-то странно на сына.

– Вот и первые границы разумного! – Серьезно сказал Саша.

И ведь правда, думал я. Я включил земную, излишнюю заботу. Увидев в этом аттракционе отрывов, некую наркотическую связь. Типа, – ребенку это противопоказано.

Мы с сыном переглянулись, и рассмеялись.

– Да уж! – Сказал я. – Ох уж эти оковы ума.

Потом мы вышли из этого идейного аттракциона, и увидев новый, тут же поспешили к нему. Тут, все было наоборот. С виду он представлял одинокую маленькую горку, скромно ютившуюся во дворе. Но такую родную, что на безрыбье и рак рыба. – Это сейчас был юмор. Мол, когда нет ничего, подойдет и горка, и на ней можно устроить грандиозное веселье.

И я не ошибся. Горка была полна сюрпризов. Вначале мы сделали какие-то странные манипуляции с ней, вроде, как на земле – катались, только странным образом. Смешно сказать, но мы скорее всего имитировали катания. Хотя, потом началось самое увлекательное, горка могла удивить также, как и предыдущий аттракцион, но она была предназначена сделать это постепенно. Так с имитации катаний, мы перешли на реальные спуски, причем расстояние их постоянно увеличивалось. Расстояние, сама горка, мир, все менялось на глазах, хоть и постепенно. И это очень забавляло – нарастающий кайф, самый интересный и желанный кайф.

Чтобы вы понимали, с ощущениями полета с горки, нужно принимать во внимание, и виртуальные ощущения разума. Все-таки, это необычный мир. И если бы мы просто прокатились с обычной горки, то мы тут же оказались бы в земной реальности, ну или по крайней мере в привычном для людей сне.

Хотя, сын мне как-то сказал: «Пап, неизвестно, кто, где, и как видит сны. И чей мы сон… А кто является нашим сном…

В принципе, я согласен, ведь именно приятие меня сделало создателем нового мира. А почему в принципе, – ну нужно же оставлять место для маленького сомнения. Так будет чуточку интереснее. Это, как говорить с собеседником об одном и том же, но в каждой фразе, вначале, вставлять слово: «Нет!» И продолжать диалог в согласии с собеседником. Никогда не замечали такого? Так проследите за своими диалогами осознанно.

Горка нам очень понравилась, мы на ней провели, наверное, лет двадцать земной жизни. Тем более нас некому было загонять домой. А самый пик впечатлений мы испытали в конце катаний, когда этот аттракцион дал нам такие же впечатления, как и предыдущий мозговзрыв – испытание всех чувств и ощущений одновременно, как реальных, так и виртуальных. И что хочется добавить, не перестаю удивляться бесконечности фантазий, но на этой горки мы продвинулись чуточку дальше по впечатлениям. Пусть самую малость, но мы это сделали. – Словили новый кайф. И на этот раз, я не противился новому, не включал грозного папашу.

Смешно подумать одну вещь, – Когда начинаешь в другом мире осознавать предыдущий. Где человек, долгое время, не видя другого человека, вновь с ним сходится, но тут же начинает надевать свою привычную роль, – звание. Вот так и со мной произошло, даже в новом мире, благо, я это сразу же пресек. Тем более, не говоря о вас, я и сам до сих пор не знаю, кто создал моего сына в новом мире, потому что, я иногда думаю, что это именно он создал меня.

Запутал?

Вот и хорошо, запутал, значит подарил новую надежду, на новую истину. Поехали дальше…

На этом наш парк развлечений не закончился. Нет, мы могли бы, конечно, чередовать развлечения с какими-нибудь серьезными увлечениями. Но это был новый мир, и у нас еще не существовало ничего серьезного. А тем более, ни это ли мечта всех отцов – быть с детьми самими собой, без нравоучений.

Следующими на очереди были какие-то канавы, в прямом смысле. Они выглядели, как продолговатые траншеи, но нас это не останавливало. Мы знали, что будет приятный сюрприз. И хотели поскорее испытать новых ощущений. Мы подбежали к ямам, и удивились. Они не выполняли никаких функций.

– Печально, – сказал сын.

– Почему? – Спросил я.

– Если что-то не работает, не двигается, значит у него нет предназначения. – Ответил сын. – Значит оно не живое.

Я знал, что сын не печалится, просто пытается пофилософствовать. И он мне улыбнулся. Мы обнялись, осознавая, что такое жизнь – это движение, предназначение!

Мы долго простояли возле канавы. Почему долго, если в новом мире не было времени? Потому что в ожидании, время появляется…

Новый аттракцион специально нас испытывал. Мы, до этого, получили такую массу впечатлений, что скорее всего, именно на этом этапе веселья, мы бы провалились в своих ощущениях. Нет, мед конечно же всегда сладкий, но и про ложку дегтя не нужно забывать. Тем более новый мир, не сильно отличался от привычного, где, чтобы увидеть что-либо, необходимо видеть и противоположность. Ну, во всяком случае, так происходило из-за того, что знания я черпал из воспоминаний, как ни крути.

Думаю, в дальнейшем вы меня поймете, пройдя хоть какой-то путь от разума к сознанию, где разум не исчезает никогда, как и сознание. Как бы их не делили писаки и фантазеры.

Поясню. Как я уже когда-то писал в своем стихотворении – Ведь память – есть все я! И как не беги от себя, к чему-то более возвышенному или низменному, без разницы, все равно будешь находится на соседних воспоминаниях. Или, как пишется в разной литературе: на соседних – вибрациях, расстояниях точки сборки, языковых барьерах, планетах… И множество того, что находится хоть как-то узнаваемым…

Осознаю, что каждый поймет, именно для себя смысл!

Произошел небольшой провал. Мы с сыном оказались в незнакомом пространстве. Единственное, что мы знали наверняка, это то, что мы находились в новом – Нашем мире. Просто переместились в незнакомую голограмму нашего восприятия. Было похоже на то, когда все выходные как следует погулял, а в понедельник пришел на привычную работу, но словно попал в вакуум.

Мы вспомнили про последний аттракцион, из-за которого все так и произошло. И новое пустое пространство напомнило нам ту яму.

– Теперь немного стало понятно, – сказал я сыну, – почему траншея оказалась просто пустой ямой, а не новым аттракционом. Мы исчерпали свою явную – разумную фантазию. И приблизились к неизведанному.

Сын меня понял. Каждый мечтает уйти из привычного, перейдя в состояние свободы. Некие небесные врата, где находится изобилие всей информации, и где можно черпать новые фантазии и чистое намерение – их исполнение. Но, как часто бывает, все сталкиваются с тем, что они чей-то продукт. И в чистом сознании – пустоте, не могут придумать ничего нового, как только то, что уже есть в памяти – в прямом, или соседнем восприятии.

– Ну что же пап, – сказал Санькин, – давай тогда просто наслаждаться друг другом, вместе что-нибудь придумаем.

Обожаю слово – «Просто». Оно и у сына в некой словесной программе, что приятно радует. Там, где все просто, там – просто!

Мы так и сделали. Забыли про бывшую пещеру, последний не работающий аттракцион, и про то, что что-либо необходимо помнить.

И у нас все получилось. Мы просто беседовали. Бродили по пустынным просторам. Делились тем, что видели в друг друге, находя схожести и различия. И даже не заметив для себя, мир и в этом пустынном месте преобразился. Он стал веселее, красочнее, и естественно интереснее. Появился новый дом, правда уже не пещера, а что —то вроде зеленого пятачка. Как лужайка среди леса, только в более необычном и компьютерном исполнении. Не было навесов, стен, какого-то смысла на обогрев, или прохладу. Это просто была временная зона, в которой мы время от времени отвлекались от общего пространства. Почему много раз сказал про время, да для того, чтобы хотя бы книгу донести до вас, исходя из знакомых слов – это, как карта местности, куда нужно прийти. А уж там, на этой местности, можно немного и потеряться, оставив небольшой якорь. Понимаете? Если нет, то забудьте, и погнали дальше…

Однажды сын спросил:

– Пап, а что все-таки мы такое?

Я его обнял с самой нежной заботой, что только существует. М ласково поцеловал в макушку. Такую сладкую и родную.

Сын задал самый естественный вопрос, для обычного земного мальчишки. И здесь, в новом мире, мне было очень приятно осознавать эти слова. Нет, даже не осознавать, а любить эти простые и наивные слова, что формировали глубинный вопрос неведения. – Той искры, что рождает необъятные просторы фантазии. Ведь в неизвестности все гораздо интереснее и загадочнее.

Не знаю, как так получилось, но были разные периоды, которые мы не могли отследить разумно, ну или хотя бы, наблюдая. Мы то находились в одном пространстве, то в другом. У нас не было привязки к месту, к впечатлениям, каким-либо делам. Даже друг к другу, несмотря на сильную связь. Случались вспышки радости, где мы были неразлучны. Но были и провалы, когда наступала пустота, не важно, белая или черная – она была нейтральная всегда. Но пустота. Я оставался один, осознавая, что и сын сейчас совершенно одинок, ну в смысле, без меня, и кого-либо другого, кроме себя самого…

И это, хочу вас заверить, совершенно не расстраивало нас, и даже не сбивало с толка. Пусть новый мир и являлся волшебным, но и в сказке иногда черному хочется отдохнуть от белого.

Как-то раз, мы ни слова не говоря, вознамерили одно и то же. Случился словно щелчок пальцев. И мы оказались на пустынной земле. Нам очень захотелось повидаться, и вдохнуть аромат родной природы. Почему пустынной? Потому что наш внутренний дух, что сформировался в новом мире, исходя из чувственных привычек земли, был не готов увидеть других людей. Наверное, мы оба хотели создать новый мир, не возвращаясь в прежний. По крайней мере, пока.

В тот самый момент я чувствовал, как меня манил новый мир. Новая связь, даже слегка выворачивала меня изнутри. – Вот, что значит чувствовать единение с миром. Вот, что значит быть миром. И понимать связь не только бога и человека, а всего существующего, и не созданного.

Мне всегда нравился настрой Сашульки. Он и на земле всегда был веселым добрячком. А здесь, в некоторых моментах, он даже заменял мне отца, как бы это не звучало парадоксально. Вот Вам и ответ, на вопрос – «А был ли в новом мире уют? – зона комфорта». А как же без нее! Понятно, что жизнь постоянно бежит из этой зоны, создавая движение в любую сторону. Но и жизнь, иногда закрывает глазки, лежа на мягкой и уютной подушке.

Мы всегда с Сашей заменяли друг друга. То я его оберегал от того, чего не было. То он меня. Мы, как и люди на земле – просто проигрывали разные роли. Но только в новом мире, мы это делали глубоко осознанно. Нам это настолько нравилось, что мы исключали любую механичность. Любую мгновенную привычку, – лишь бы, да как бы…

Теперь, когда мы посетили землю. Мы стали делать это чаще, но появляясь в разных местах земного шара.

– Хоть так попутешествуем по прежнему миру! – Говорил я иронично, обращаясь к сыну.

Он весело кивал одобрительно головой, и мы звонко смеялись. Кстати, смех в новом мире был схож с легким экстазом, например, как от первой рюмки коньяка. Естественно, смех и так очень приятен человеку. Но здесь… М-м-м… Смех напоминал процесс смакования дольки шоколада. При условии, что безумно обожаешь шоколад, а эта самая долька досталась тебе после годового воздержания. Я специально дал такое развернутое сравнение, чтобы вы в полной мере ощущали мой пережитый опыт. А почему пережитый? Да потому, что я давно создаю другой мир. А в том, про который пишу, живете вы…

ЛЮБОВЬ

Не было времени, не существовали привычные запросы, и стремления их исполнить. Не было постоянной системы, которая диктовала свои правила, и без следования им, выкидывала на помойку. Ведь это был новый, создающийся мир. Где пока не хотелось даже изобретать мысль – откуда все берется. Было не важно, намерение ли это, или волшебство, или сила тока, механическое воздействие. Я понимал, что как не крути переключатели вечности, все равно придешь к одному и тому же. – Что ты разговариваешь интуитивно на расстоянии, что ты используешь провода для передачи сигнала, да и беспроводные наушники, которые за счет полифонии передают тебе звук, имеют тот же алгоритм передачи – захотел услышать, – услышал!

Я знаю, что иногда нелегко понимать ту или иную суть, и разуму всегда нужно объяснять, что, да почему. Да и это прекрасно! Поясню, попытайтесь дойти до уровня – я все знаю, потому что я это и создал. До момента, когда ничего не нужно объяснять, и так все понятно, потому что по-детски наивно и банально. – Все приходит туда, из чего исходит. Поправлюсь, это звучит сложно, и хочется вновь спросить: «Нет, а что же было все-таки первым, и откуда все появилось изначально?», только тогда, когда это не видишь явно – не осознаешь. И не пытаешься понять, исходя, из мне так сказали, значит это правда!

Еще раз подытожу – ответы только в вопросах! – Только создатель знает все. И пока вы считаете себя иными существами, то спрашивайте и ищите истину… Ничем не могу помочь…

Все происходило очень просто. И связано это было с тем, что земные чувства отсутствовали в том наркотическом состоянии зависимости, как на земле. Здесь они служили лишь оттенками, и отражениями для существования разума – двоичного кода.

И несмотря на это, любовь здесь присутствовала. Все здесь было любовью. Хоть этот мир я и назвал – «Добро», но в первую очередь, он есть – любовь!

Старые привычки все равно заставляли скучать по времени – логике. А время заставляло скучать по чувствам. А чувства по любви. Но, что парадоксально – этот мир являлся любовью, и скучать было не по кому.

Надеюсь, вы уловили, что я по-прежнему оставался человеком с новой ролью создателя. Ведь, кто еще, как ни человек не знает, что он хочет. Смешно. Мне. И я хочу, чтобы и вам стало от всей этой философии.

Поймите, жизнь здесь и сейчас! Именно поэтому, неважно, ищите вы истину, или нашли. Просто живите сейчас. И наслаждайтесь этими поисками, или тем, что обрели!

Любовь плотно коснулась нас с сыном. И даже, если не брать во внимание то, что мы создали этот мир, и конечно же саму любовь, то это было понятно по той связи, что нас соединяла. И я даже не говорю сейчас про эмоции, и их впечатления. Я говорю про то, что мы были рядом друг с другом – Это и являлось любовью!