Единственный дракон. Книги 1 и 2

Ардай решил дать передышку и себе – по правде говоря, он нуждался в этом не меньше руха. Потом придётся найти воду, в лесу, в низине где-нибудь, иначе поднять перенесшую напряжение птицу будет очень трудно. А у него, между прочим, нет с собой ничего, в чем воду принести…

Он лежал на траве и смотрел в небо. Небо как небо, облака как облака. В траве трещали сверчки, какой-то жук плюхнулся Ардаю на щеку, пришлось смахнуть ладонью. Лес обступал поляну со всех сторон, заслоняя горы, и казалось, что уединенней и спокойнее места нет на свете.

Ещё бы узнать, как там Крей. Хотя, что с ним могло случиться? Ничего. Дракон, возможно, его даже не заметил. Наверное, Крей подождет, когда дракон спрячется, и не спеша полетит обратно.

Хорошенькое приключение, ничего не скажешь!

И всё-таки Ардай был рад. Если отбросить благоразумие – а когда это он был слишком благоразумным? – то свежие воспоминания доставляли удовольствие, и больше ничего. Эти твари, драконы – они интересные. Их можно понять. С ними можно поладить. Это – невероятная сила и возможности, сравниться с которыми вряд ли что сможет.

Через несколько лет он, Ардай Эстерел, будет всадником в Летучей Гвардии императора, одним из тысяч всадников. Если постараться, со временем можно стать командиром десятки, потом – сотни, да хоть стать командиром всей Гвардии, хотя это вряд ли, конечно. Летучая Гвардия – гордость императора, главная его воинская сила, сильнейший козырь для устрашения любых противников. И что, интересно, станет с этой тучей всадников, заслонившей полнеба, если на горизонте покажется хотя бы один дракон? Вот такой, как тот черный, скажем?

Дракону надо лишь помахать крыльями и рявкнуть, и всё, готово дело. Правда, такого еще не было, но ведь возможно?

Император совершенно прав, что пытается раздобыть себе драконышей, плохо лишь, что он поручает это таким неумелым людям.

Еще один жук упал прямо на шею, и сразу шустро полез на ворот рубашки.

– Эй, что за новости?! – Ардай приподнялся, вытряхивая насекомое, это было не так-то просто.

Он вскочил на ноги, дергая рубашку – жук уже путешествовал по спине. Ардай в мгновение ока избавился от жилета, рванул застежку рубашки…

Звонкий девичий смех рассыпался позади него, рядом, буквально в нескольких шагах. Парень сначала замер от неожиданности, затем медленно повернулся.

Девчонка показалась не похожей ни на одну, виденную раньше, мгновением позже он сообразил, в чем отличие. В одежде и прическе, конечно. Так-то девушка была обыкновенная, худощавая, рыжеволосая, с веснушками. А вот одежда… Простая юбка из небеленого холста, к тому же такая старая, что на подоле лохматилась бахрома, блуза тоже из холста, только лучше, новее, подпоясана платком, расшитым зелеными нитками, и еще холщовая сумка на плече, латаная, с кожаной бахромой, украшенная мелкими бусинами. Даже самая бедная работница, даже нищая сирота так не оделись бы. На голове платка нет, а вместо бисерной повязки – узкий кусок холщовой тряпки, как будто не для красоты повязала, а просто подобрала волосы, чтобы не мешали. Самое же главное, волосы свободно распущены до пояса, не заплетены, не прибраны никак. И ноги – босые. Босиком и простоволосыми лесные ведьмы ходят, и больше никто. Ардай слышал об этом, а чтобы видеть – никогда…

– Стой, не шевелись, – девчонка нахмурилась, – жука повредишь…

Он послушно не шевелился, кожей чувствуя, как жук пополз по спине, добрался до воротника и, чуть помедлив, полетел, трепыхаясь, но тут же упал в траву у самых его ног.

– Повредил, – вздохнула девчонка. – Эх ты.

Она подошла, нагнулась, быстро нашла жука, рассмотрела его, положив на ладонь, и улыбнулась.

– Ничего, не страшно. Я его в два счета поправлю.

– Так это твои шутки? – отступив назад, спросил Ардай, хотя и так было ясно.

– А что, уже и пошутить нельзя? Какой ты серьезный, имень Эстерел.

Он вздрогнул.

– Ты меня знаешь? Откуда?

– Оттуда! – девчонка опять рассмеялась. – Я столько всего знаю – ты удивился бы очень. Но никому не скажу. Я чужих секретов никому не рассказываю!

– Как меня зовут – это не секрет.

– Конечно, не секрет. Только ты почему-то удивляешься, что я твое имя знаю. Ты моего не знаешь, и никого это не удивляет!

– А мне этого и не надо знать, – пробормотал он, – ни даром, ни за деньги…

Откуда-то со дна памяти всплыло, может, из сказки, что мать или кто другой по вечерам рассказывали, или в книжке читал: три правила надо соблюдать с такой ведьмой. Во-первых, ничего у неё не брать без платы, во-вторых, ни в коем случае имя её не спрашивать, а в-третьих… Не благодарить? Нет, это само собой. В-третьих – что-то ещё а что, не вспоминалось никак.

Но надо же… Отец мог сказать о ком-нибудь: «злая, как лесная ведьма», или «страшная, как лесная ведьма», а знал хоть, о чем говорил? Определенно, он имел в виду какую-нибудь древнюю высохшую старуху с клюкой, а не такую вот, рыжую, веселую – в общем-то, даже хорошенькую.

– Подумаешь, – она смешно наморщила нос. – За деньги я тебе и не скажу, не сомневайся. А где вода, тебе надо знать? А ведерко тебе, случайно, не пригодится? Может, тебе нравится в горсти воду таскать? Давай, а я бы посмотрела.

– Шла бы ты по своим делам, а? – попросил Ардай, не очень веря, что ведьмочка послушается.

– Растяпа ты, имень Эстерел, – протянула девчонка

Она как ни в чем ни бывало подошла к руху и стала гладить его по шее, теребить перья – тот благосклонно принимал ласку, кося прищуренным глазом. Это вместо того, чтобы возмутиться, заклекотать – рухи панибратства не любят. Даже мать и сестры без нужды до птиц не дотрагиваются, только отец и он, Ардай – наездники.

Тут уж Ардай возмутился:

– Не трогай!

Ведьма и не подумала послушаться, продолжала гладить птицу. Он шагнул к ней, протянул руки, чтобы оттолкнуть, но она из-под его рук каким-то образом выскользнула, как юркая ящерка, оказалась по другую строну руха – Ардай и заметить не успел, как.

– Это ты – не трогай! – и опять её смех рассыпался множеством серебряных бляшек. – Тебе нужно ведро для воды? Вода тут рядом, но будешь долго искать, если я не покажу.

«Ничего не брать без платы». А может, это просто значит, что ему повезло? Ведьма поможет, а он ей за это заплатит.

– Чего ты хочешь? Что тебе дать за это?

– Что дать?.. – она задумалась, приподняв брови, и не сводя с Ардая смеющихся глаз.

Взор её задержался на узкой гривне у Ардая на шее.

– Вот это. Это дашь?

– Это не могу. Ты что, не понимаешь?

Гривна была родовая, с семейным гербом, такое ведьме отдать – никто не поймет.

– А почему ты её вообще носишь? – не унималась девчонка. – Ты же еще не вполне себе имень. Двадцати лет тебе нет, не женат, присягу императору не принимал. Ты пока не имень, а так… Как бы имень. Зачем тебе такая гривна?

Придуривается, это ясно. Дразнит его. Поймать бы её сейчас, намотать на ладонь рыжие космы, как бы запела… Так нет же, он стоит, как дурень, и лишнее движение опасается сделать – кто знает, какие уменья есть у ведьмы. Ясно же, что она не только с жуками управляться может.

– Ты все знаешь, – он прищурился, – даже сколько мне лет. Значит, и про гривну знаешь. Ношу её, потому что я у отца старший. Что непонятного?

Всё правильно, настоящая родовая гривна с гербами, она пошире немного, висит на отцовской шее, а эта полагается старшему сыну. Младшие сыновья надевают такие, когда положено – после двадцати лет, после присяги императору…

– Ты что, имень, сердишься на меня?

– С чего бы? Так что тебе дать за то, что воду покажешь?

Ардай уже вспомнил – в кармане жилета лежат несколько серебряных монет. Жилет валялся под ногами, на траве – Ардай бросил его, избавляясь от жука под рубашкой. Теперь он поднял жилет, запустил пальцы в карман – денег не было. Неужели ошибся, и чем же, наконец, расплатиться с этой вреднюгой? Нож в кожаных ножнах? Отличный гарасский нож с узорчатым лезвием, отец подарил, когда четырнадцать исполнилось, ни у кого из приятелей такого нет. Есть ещё браслет на руке, широкий, серебряный, тоже жалко отдавать, но видно, придётся.

Девчонка наблюдала за ним с весёлым интересом, а когда стал снимать браслет, вдруг знаком остановила.

– Вот, смотри. Это не ты потерял?

На её раскрытой ладони лежали деньги. Три большие монеты с гербом императора, на той, что была сверху – царапина. Царапина не оставляла места сомнениям – это монеты из его кармана. Как ведьмочка умудрилась незаметно их вытащить, вот вопрос?

А девчонка опять захохотала – ох, и смешливые же они, оказывается, лесные ведьмы…

– Возьми, – она протянула ему одну монету. – Остальное будет мне за то, что покажу тебе воду, и еще за то, в чем ты будешь эту воду таскать. Справедливо?

Ардай лишь кивнул, но большего и не требовалось.

– Подожди нас, птичка, не скучай, – ведьма снова принялась теребить и гладить руха. – Хозяин у тебя, конечно, балда и растяпа, но всё же не самый плохой хозяин, как считаешь?

Бак моргнул и издал благожелательный клекот. Благожелательный! Ему нравилась рыжая!

Ещё ни одна девчонка не издевалась над Ардаем столько, и совершенно безнаказанно.

– Ну, пойдем, имень!

Они углубились в лес, перелезли через кучу валежника, спустились по короткому склону, поросшему деревьями так густо, что временами Ардаю труда стоило продраться между стволами. А ведьма – хоть бы что, скользила среди деревьев, как лесная кошка, не поспеть на ней. Но просить подождать – ещё чего… Ардай злился и поспешал следом, порвал при этом рукав рубахи, расцарапал щеку – ничего, пустяки. Понимал, что она специально ведёт его такой дорогой, ждёт, пока пощады запросит. Не только ведь густой кругом лес, есть и пореже, наверняка и получше имеется дорожка к ручью…

Она оглянулась, улыбнулась, яркие белые зубы блеснули.

– Как ты, ничего, имень?

– Что со мной случится? Думала, я за такой пигалицей не угонюсь?

– Что ты, как можно. Мы пришли уже, вот тебе вода.

Ардай огляделся в недоумении.

– Где?!

Ведьма опять закатилась хохотом, что ему уже порядком надоело.

– Да вот же, вот! Ну и наблюдательный ты, имень Эстерел!

И он увидел. Ручеек оказался прямо под ногами, еще шаг – и наступил бы. Ямка под замшелым пнем размером в две его ладони, не больше, из нее вода тихонько струилась среди травы и через несколько шагов бесследно терялась в зарослях папоротника.

Действительно, сам он такой ручеек только случайно нашел бы.

Ведьма наклонилась, набрала в горсть воду и напилась.

– Вкусная вода, сладкая. Лучшая в лесу. Попробуй, имень.

Он тоже зачерпнул ладонью из ямки, хлебнул. Вода и правда показалась очень вкусной, хотелось пить ещё, припасть к ямке и пить прямо из неё. Но он сдержался, опять-таки, из-за девчонки.

– Сойдет. Ты говорила, что дашь, в чем нести воду.

– Ага, держи, – она достала из сумки скатанное кожаное ведерко, сама развернула, приладила у ямки так, что вода тоненькой струйкой потекла внутрь.

Это она хорошо сделала, потому что Ардай уже успел ругнуться про себя и подумать, чем же он черпать станет, чтобы наполнить ведро. Горстью? Тут стаканом было бы сподручнее всего…

– Вот, имень. Дальше сам управишься?

– Управлюсь, – кивнул он. – Спасибо тебе.

От души сказал, потому что ведь помогла, как ни крути, и здорово помогла. Но сказал и спохватился – ведьм ведь не благодарят! Им платят. Это он тоже знал, говорили люди, да вот, из головы вылетело!

Ну да ладно. Вряд ли так уж важно – поблагодарить ведьму или нет.

– Рада была помочь, – улыбнулась рыжая. – Случится тебе бывать в Аше, в кузнице у однорукого Червена, передавай ему привет. Это недалеко от рынка, того, что у Каменных ворот.

– Как же я от тебя привет передам, если не знаю, кто ты?

– Меня Шалой зовут. Так и скажи Червену – привет тебе от Шалы!

– Договорились, – сказал Ардай, и оглянулся – никого уже не было рядом. Исчезла рыжая Шала, как сквозь землю провалилась.

И тут Ардай понял, что случилось. Получается, он спросил её имя? Ведь прямо не спрашивал, но… спросил-таки? И она его назвала!

Права ведьма – балда он и растяпа!

Ведро наполнилось, наконец. Вместительное ведро из тонкой, хорошей выделки кожи, за такое не жаль отдать две монеты – ещё долго послужит. Он напился сам, потом огляделся в поисках палки, которую можно просунуть в петли ведра, чтобы удобнее было тащить – не догадался заранее приготовить, то есть, получается, уже вдвойне растяпа. Однако повезло, подходящий обломок ветки нашелся рядом, только руку протяни. Он и протянул, и сук оказался настолько подходящим, так удобно лег в петли, что Ардай опять помянул ведьмочку – не она ли сподобила. Вроде не замечал он, чтобы эта палка тут валялась. Может, просто не замечал.

Путь обратно, на полянку, где дожидался Бак… Ардай чем угодно ручаться мог, что шёл именно куда нужно, лишь немного сделал круг, выбрал дорогу получше, чтобы не продираться с ношей меж частых стволов. Шёл он и шёл, и давно бы ему уже на ту полянку выйти, ан нет, не было полянки. Только лес кругом, глухой и незнакомый. Ардай постоял, подумал, прикидывая свой путь – где же ошибка? Непонятно. Справедливости ради надо признать – не слишком он умеет ходить по лесу. Он наездник, а глядя на землю сверху, заблудиться невозможно.

Поразмыслив, Ардай двинулся дальше, шел теперь не торопясь, вглядывался в чащу, надеясь увидеть просвет между деревьями. И пришел…

Тот же замшелый пень, тот же родник. Сколько же он прошагал, чтобы вернуться прямо на то самое место! А сил, кажется, совсем не осталось…

Он пристроил ведро у пня – не пролить бы, мягкий кожаный сосуд чуть толкни – и вся вода на земле. Прилег прямо на землю, у родника, и долго пил. Какая, на самом деле, вкусная вода! Он подумал – эй, рыжая, тут твои шутки, или это я трижды растяпа, меж трех деревьев заблудился…

Впрочем, деревьев не три, их тут о-го-го сколько. Но это не утешало.

Во второй раз Ардай не стал мудрить, пошёл по тому пути, что проделал вдвоем с ведьмой. Идти было трудно, потому что слишком много стволов, а кое-где и частый колючий кустарник преграждали путь, ноша в руке отчаянно мешала. Свободной рукой он раздвигал ветки, иногда продвигался спиной вперед – чтобы не пролить драгоценную воду. Ну, Шала! Неужели в этом лесу только в самой глухой чащобе бьют источники?

Когда он услышал неподалеку беспокойный вопль Бака – это показалось лучшей музыкой. Рух уже заждался, беспокойно подергивал головой и щёлкал клювом. Он жадно выпил предложенную воду, и, довольный, раскрыл во всю ширь крылья и вытянул шею, следовало понимать – сладко потянулся и сообщил: «Вот теперь хорошо, хозяин! Теперь жить можно!»

Ардай перевернул ведро, чтобы вытряхнуть из него последние капли, и почувствовал, как в руку скатился маленький предмет.

Колечко. Похоже, серебряное. Самое обычное колечко, гладкое, на тонкий девичий палец. Получается, ведьма вручила его вместе с ведром. Зачем?..

Значит, он заплатил за воду и за ведро, а кольцо она всучила ему просто так, и он взял его. Бесплатно.

У ведьмы нельзя ничего брать без платы – а он взял. Не нарочно. Имя её нельзя спрашивать – а он, получается, спросил, хотя на самом деле и не помышлял об этом. Поблагодарил её, хотя тоже нельзя, но это уж точно пустяк. Что ещё он такого сделал, что делать нельзя, знать бы наверняка? Его не учили обращаться с ведьмами – да кого этому учат?!

А то, что подарок – кольцо? Что он должен теперь рыжей ведьме за её кольцо? Как оно получается в подобных случаях? Об этом и слышать не приходилось…

Ардай размахнулся было, чтобы бросить кольцо в дальние кусты, но задержал руку. Может быть, нельзя выбрасывать вещь, полученную от ведьмы. Наверняка следует избавляться от напасти другим способом, более трудным, но единственно возможным. Во что же он влип, спрашивается?..

Он поднялся в небо на Баке и сначала не спеша облетел широкий круг, приблизившись обратно к Большому Седлу, даже смог разглядеть – драконов там снова нет. Как будто они приснились тогда! Всё равно Ардаю уже не было дела до драконов, он надеялся отыскать Крея, в небе или на земле. Но тщетно. Скорее всего, Крей давно дома, теперь надо в этом убедиться.

Обратный путь в Варгу показался странно коротким – земля привычно мелькала внизу, править птицей почти не требовалось, а голову занимали невесёлые мысли. Слишком много всего случилось, и, разумеется, по его вине, кто же спорит! И последствия тревожны и неясны – что теперь будет? Ничего? Как-то не верилось.

Неизвестно, что хуже – драконы или рыжая ведьма? Скорее всего, драконов опасаться нечего, просто с ними встречаться пока не стоит. А вот ведьма! Колечко лежало в кармане жилета вместе с оставшейся монетой, он несколько раз порывался достать его и бросить вниз, но каждый раз отдергивал руку в последний момент. Выбросить кольцо сейчас – и потом его невозможно будет найти, ни за что.

Он был бы согласен на любую головомойку от отца, лишь бы тот сказал в итоге, что ничего страшного не произошло. Или объяснил, что делать…

Глава 2. Вовсе не птенец

За окном посерело – самый рассвет. В кухне пахло горячим хлебом, потому что кухарка Лита лопаткой вынимала из печи и выкладывала на стол испечённые караваи. Ардай с Креем сидели в уголке кухни, у стола, и доедали завтрак – сыр, вчерашнюю кашу с пряными травами, сухое несладкое печенье с горячим травником. Этой ночью почти не пришлось поспать – они караулили яйцо руха, боясь упустить момент, когда птенец проклюнет скорлупу. Такое ни за что нельзя пропустить. Сейчас в загоне у рухов сидела Валента, если что, она сразу позовёт. Понятно, что это событие, рождение птенца, никак не касалось Крея Даррита, но тот очень хотел присутствовать – поглядеть, как это бывает. Ардай не видел причин отказывать, да и не хотел. Он тревожился. Казалось бы, птенцу надо всего лишь освободиться от скорлупы. Те же цыплята вылупляются легко и просто, и никто даже не думает за них переживать. Но птенец руха – это не цыпленок…

– Вот, хотите самую поджаристую? – Лита положила перед ними золотисто-коричневую буханку.

Ардай кивком поблагодарил, отломил две увесистые горбушки – себе и Крею, откусил хрустящую корку. Было вкусно, но всё же не так, как всегда. Ожидание и тревога – плохие приправы к обеду, говорят. Это правильно.

Ещё вчера заболел Эмран, маленький братик. Поэтому мать не заметила, что старшего сына нет дома так долго, и не встревожилась даже оттого, что разумник-Крей три часа просидел вчера во дворе, его дожидаясь, и нёс при этом такую околесицу, что перепугал всех. Не умеет Крей врать. А Ардай только дома до конца понял, сколько времени потеряно непонятно куда. На разговоры с ведьмочкой? На блуждания по лесу? Казалось бы, совсем недолго продолжалось и то и другое, а дома он оказался уже перед закатом.

– Вернулся, хвала Провидению! – всплеснула руками Лита и принялась хлопотать, накрывая на стол, а мать, увидев его, только рассеянно кивнула и ушла к малышу.

Братишка, долгожданный второй сын после стольких дочерей, родится совсем слабеньким, говорили даже, что не выживет. Он выжил, но то и дело болел, вот и вчера непонятно как подхватил горячку. А тут и рух вздумал вылупляться, не захотел подождать недельку. И нет, чтобы вылупиться поскорее! Слышно, как двигается в скорлупе, барахтается, пищит, говорят, это верный признак, что вот-вот… Ан нет. Ночь прошла, а яйцо пока цело.

Птенец хочет выйти на волю, у него не получается. Ардай не раз подавлял желание разломать скорлупу, но – нельзя. Говорят, нельзя. И зачем они пошли на поводу у обычая, а не купили готового птенца! Тогда бы точно не обманулись.

В кухню вошла мать, тоже села к столу. Лицо белое, как её платок, под глазами синева – почти того же цвета, что бисерная кайма на платке.

– Как Эм, мам?

– Ничего, – пожала плечами Мия. – Он спит. Зиндана говорит, что всё обойдется. Она не поймет, в чем дело, но говорит, что всё будет хорошо…

Зинданой звали старую знахарку, живущую на другом краю Варги. Она пользовала в основном здешних бедняков, люди побогаче обращались к ученому лекарю мерру Баю.

– Зачем ты позвала эту старуху? – удивился Ардай.

Отец на лекарей никогда не жалел денег.

– Мерр Бай в отъезде, – Мия виновато улыбнулась, – что было делать! Эм весь горел и ничего не помогало, я испугалась. А Зиндана многих лечила.

Лита вытерла руки фартуком и поставила перед хозяйкой завтрак. Мия подвинула к себе стакан с травником, от остального отмахнулась. Посмотрела внимательно на старшего сына.

– Где же ты был вчера так долго?

– Бак испугался дракона, – почти честно ответил Ардай. – Пришлась сесть в лесу, а потом он взлетать не хотел. Вот и провозился с ним. Всё хорошо, мам. Да что здесь может случиться?

– Понятно, – Мия усмехнулась, отпила из стакана. – Раз все хорошо, я рада.

Она казалась расслабленной, спокойной, даже довольной – видимо, братишка и правда пошел на поправку.

– Мама, я давно хотел спросить, – решился Ардай. – Ты знаешь что-нибудь про лесных ведьм?

Вчера об том заговаривать было слишком некстати.

– Про лесных ведьм? – удивилась Мия. – Чего вдруг?

– Да так… был один парень, тут у нас в Варге, работал у кузнеца. Хмет – может, ты помнишь его? Такой здоровый, светловолосый? Он рассказывал, что с ним случай один был…

Хмет, нездешний парень, и правда работал в Варге у кузнеца, месяца два всего, и мать, конечно, в глаза его не видела. А и видела – что с того? Нет его тут больше.

Мия заинтересовалась, отставила в сторону стакан.

– И что же – ведьмы? Что с ним случилось, с бедолагой?

– Да ничего страшного. Он встретил ведьму, та заморочила ему голову, так, что, получается, он спросил, как ее зовут. Хоть и не собирался. А потом она всучила ему кольцо. Он даже не заметил сначала, а потом забоялся.

– А как же её зовут? Ведьму?

Ардай чуть было не ответил, но вовремя спохватился. Мать смотрела ему в лицо, улыбаясь и хмурясь одновременно. Догадалась?..

– Я не спрашивал, он не сказал. И всё же, что могло из-за этого с ним случиться?

– Ну, что ж, жениться ему придется на лесной ведьме. Проворожила она его кольцом, никуда парень не денется. Хоть не слишком древняя была?

– Хмет говорил, что обручён, – продолжал сочинять Ардай, чуть не засмеявшись.

У него отлегло от сердца. Какое там – приворожила! Куда этой рыжей до его Эйды. Он не испытывал желания ни свидеться опять с ведьмочкой, ни тем более на ней жениться, а ведь привороженные, наверное, только об этом и мечтают.

– А вообще… даже не знаю, – Мия оглянулась на Литу.

Кухарка, едва Ардай заговорил по ведьму, бросила чистить противень и слушала, упершись руками в бока.

– Плохо! – заявила она решительно. – Обручён был, говоришь? Так вот, не женится он, пока с ведьмой не развяжется. Кольцо ей обратно отдать надо, в руки, хоть уговорить, хоть заплатить, хоть хитростью какой, но отдать, чтобы своей рукой взяла. Надо же, глупый какой!

– Постой, а ведь лесные ведьмы замуж не выходят? – вспомнила Мия. – Или я что-то путаю?

– Не выходят, не нужно это им, – махнула рукой Лита. – Однако любви и им хочется, и детей они рожают, как же. Откуда-то же берутся они, тварюки эти. Надо ему кольцо вернуть, надо! А не получится так – с хорошей знахаркой потолковать, чтобы помогла, да и то не всякая возьмётся. А что имя узнал – значит, будет теперь встречать её всюду, будут их дорожки пересекаться, пока имя не позабудет.

– Как же он позабудет, если то и дело будет её встречать? – хмыкнул Крей.

– То-то и оно! – закивала кухарка.

Вот оно как, значит. Замуж им, ведьмам, не надо – и славно. Еще раз свидеться с рыжухой – да почему бы и нет. Можно и не раз. А любовь с ней? Вот уж вряд ли, хотя особого ужаса такая перспектива не вызывала. Получается, беспокоиться вовсе не о чем, а он-то боялся, что его чем-то посерьезней напугают…

Лита же продолжала охать.

– Может, тот парень просто выдумал всё про ведьму? – предположил задумчиво Крей.

– Может и так, – сразу согласился Ардай. – Он такой болтун был, по-моему.

Сказал это, и почувствовал укол совести. Вовсе не был болтуном Хмет – скорее, наоборот. Просто попался на язык, потому что уехал, ничего не подтвердит и не опровергнет. Он, и правда, обручен был, уже женился, наверное, удачи ему.

А Эйда, скорее всего, сейчас спит еще. Невеста. Эх, приблизить бы тот день, когда не придется им то и дело расставаться. Нескоро ещё – целый год. И в то же время – всего год. Промелькнет незаметно, это точно. Скучать некогда будет.

– Ты здесь, хозяйка? – хлопнула дверь, и высокая худощавая старуха появилась в кухне.

Знахарка. Темнокожая и некрасивая, руки тонкие, узловатые, как сучья, а глаза зеленые, так и сверкали из-под расшитого цветами платка. Она держала ребенка, малыша Эмрана, завернутого в одеяло, тот лежал тихонько, не шевелясь.