Очаровательный любовник. Роман для женщин

– Хитрить и правдиво блефовать, надо ещё суметь…

– Но ведь у меня получилось! И, по-моему, довольно-таки неплохо.

– А то, что майор полиции? – полюбопытствовал я. – Тоже шутка?

– Истинная правда, но естественно у меня абсолютно иной профиль служебных обязанностей. Я начальник паспортного отдела. В данный период времени нахожусь на заслуженном отдыхе. В смысле, не по выслуге лет, а просто в очередном отпуске.

– А как же…

Я чуть было не задал ей неделикатный вопрос по поводу её настоящего супруга, но к счастью, она опередила меня, видимо заранее предвидя ход моих мыслей.

– Я не замужем и уже много лет. Если тебя интересует мой бывший супруг, то он жив и здоров. У него теперь другая семья.

– Вовсе не собирался влезать в душу! – поспешно ответил я.

– А тебя в этом и не упрекаю. Сразу видно, что не имеешь ничего общего с мужчинами, которые постоянно ищут случайные знакомства.

Признав собственное поражение, я невольно вздохнул. Она окинула меня приветливым взглядом и ненавязчиво произнесла:

– Но уж если так получилось, что пришлось немного сообщить о себе, то мне бы хотелось хоть что-то услышать в ответ.

– Даже не знаю, что и сказать? – смутился я.

– Начни с самого простого.

«Когда родился, крестился, где и в какую школу ходил?» – усмехнулся я про себя, но вслух серьёзным тоном произнёс:

– Не женат, и пока что-то менять в своей жизни не планирую.

– Почему так категорично? – полюбопытствовала она. – Какая-нибудь душевная травма? Ошибка молодости…

– Ещё не встретил ту единственную и неповторимую девушку, с которой бы решился связать свою дальнейшую судьбу.

– Глядя на тебя, этого не скажешь. Ты такой ухоженный и представительный молодой человек. Чувствуется умелая женская рука… – подметила она.

– Мой приличный внешний вид, это всего лишь заслуга моей мамы! – пояснил я.

– Ты прилетел сюда вместе с ней? Наверное, сейчас купается в море…

– Я здесь совершенно один. Моя мама отказалась отдыхать в Турции, потому что находится в преклонном возрасте и плохо переносит жаркий климат.

Моя собеседница вновь приветливо улыбнулась и, не скрывая восторженного настроения, гордо произнесла:

– Пусть частично, но я все-таки права!

– В чём именно? – не понял я.

– Без нас, без женщин, вы мужчины, давно бы пропали.

Она протянула мне руку и представилась:

– Вера Михайловна. В отпуске можно без отчества…

– Владислав! – слегка пожав протянутую мне руку, ответил я, и тут же добавил: – Но я слышал… Светлана…

Она достала из пачки тонкую дамскую сигарету. Я был вынужден широко развести руками, давая понять, что не курю, и у меня, к сожалению, нет зажигалки.

– У меня всё есть, – сказала она.

Вера Михайловна поставила на край моего шезлонга стаканчик с прохладным напитком, немного порылась в пляжной сумочке и буквально через несколько секунд, ловко щелкнув пальчиком, высекла огонь и прикурила. Пока она делала первую затяжку, я успел, как следует её разглядеть. Действительно, как мне и показалось в самом начале, солидная преуспевающая женщина, тридцати пяти – тридцати семи лет, но не более. Весьма приятной внешности. С пышной грудью, но не превышающей разумные пределы женской красоты и привлекательности. Шатенка с короткой стрижкой, обладательница выразительных больших карих глаз, в которых постоянно играли озорные лучики женского лукавства.

– Светлана? Это имя я назвала спонтанно. Нет желания знакомиться с первым встречным. К тому же, этот подвыпивший кавалер, даже не обратил внимания на тот факт, что почти все Светланы имеют определённый цвет волос, – после недолгой задумчивости, ответила она и тут же непринуждённо добавила:

– Пусть в некоторой степени это звучит непристойно, но я ровным счетом ничего не понимаю в современных прохладительных напитках.

– В каком смысле? – спросил я.

– На мой взгляд, лучше выпить немного хорошего вина, чем употреблять всевозможные фанты и спрайты…

– Искусственный продукт почти всегда идёт с обязательными пищевыми добавками и всевозможными красителями, – парировал я.

– Естественно, если не злоупотреблять, то любые напитки не во вред здоровью но, разумеется, хорошее вино, выдержанное из чистого винограда, гораздо полезнее и приятнее. По крайней мере, я так считаю…

Не могу не согласиться, – воодушевлённо, сказал я.

Меня буквально ошеломила простота её души и характера. Глядя в её лучистые, искренние карие глаза я ощущал неудержимую тягу к этой великолепной прекрасной женщине. Меня смущало лишь то обстоятельство, что я совершенно не умел флиртовать.

– Владислав, а ты что-нибудь понимаешь в десертных винах? – заинтересованно спросила она.

– Никоим образом! – признался я, увлечённый приятным общением. – К сожалению, в этом вопросе разбираюсь ничуть не лучше, чем свинья в апельсинах.

– Вот и у меня, точно такие же познания.

Я случайно заметил как гипнотический взгляд её больших выразительных глаз, которые при ярком свете солнечных лучей загадочно поблёскивали, постоянно скользил по моему телу.

– Вероятно, если бы жил в южных районах нашей страны, то никогда бы не занимался виноделием, – подытожил я.

– Мне точно так же не по душе такое занятие, но всё-таки странно…

– Что именно? – поинтересовался я.

– Молодой человек и не любишь хорошее марочное вино? – изумилась Вера Михайловна.

Мне показалось, что она и впрямь была немного растерянной.

– Не то чтобы не люблю, – уклончиво ответил я. – Но не испытываю к любым спиртным напиткам особой привязанности. Отношусь к ним с безразличием. Не скажу, что я убеждённый трезвенник, но вообще-то, предпочитаю вести здоровый образ жизни.

Я криво улыбнулся и непринуждённо пожал плечами.

– Это похвально, Владик! – сказала она и поспешно уточнила:

– Разрешишь, я буду тебя так называть?

Её обжигающий взгляд снова проскользил по моему телу.

– Никаких проблем, – отмахнулся я. – Вы не на службе, я не у себя в офисе…

– Бизнесмен?

– Не скажу, что преуспевающий, но тем ни менее…

– Тогда не станем смешивать профессиональные отношения с чисто дружескими. Мы приехали сюда отдохнуть и немного расслабиться.

– Будем получать удовольствие от жизни, – вставил я.

– И вопреки всем правилам этикета, не станем соблюдать субординацию. Начнём относиться ко всему с позитивной пессимистичностью.

– В таком случае, позвольте и мне не обращаться по отчеству…

Я украдкой бросил на неё смущённый взгляд.

– Если не изменяет память, я уже дала на это своё согласие.

С едва заметной усмешкой в голосе, сказала она.

– Если есть желание выпить немного хорошего вина, могу сходить в магазин? – осторожно предложил я. – Он находится где-то недалеко от нашего отеля…

– Зачем? У нас в баре есть отличные сухие вина. Белое и красное…

Она попыталась сделать заинтересованное лицо, но ей это явно не удалось.

– Но ведь там нет ничего мало-мальски приличного… – возразил я, вспомнив негативные высказывания Сергея Кислицына по этому поводу.

– Совсем недавно вселилась в отель и уже успела попробовать целый ассортимент турецких вин, – не без гордости, произнесла Вера Михайловна. – Кое-что, всё-таки можно выбрать…

Она положила руку мне на плечо и загадочно посмотрела в мои глаза.

– Ты поселился, на каком этаже? – внезапно спросила она.

– На третьем, – ответил я. – Дали на одного двухместный номер. Вероятно ещё не сезон…

Я счёл неуместным рассказывать нелицеприятную эпопею о моём переселении из одного номера в другой.

– Конечно не сезон! – подытожила она. – А я расположилась на четвёртом. Но мне, в отличие от тебя, крупно не повезло. Со мной проживает ворчливая семидесятилетняя старушка, божий одуванчик! То она запах табачного дыма не выносит, то ей жарко, то холодно.

Вера Михайловна широко улыбнулась и беспечно махнула рукой.

– То ей мешает заснуть электрический свет, – возмутилась она. – То у телевизора слишком большая громкость. Наказание, одним словом…

С каждой минутой Вера Михайловна нравилась мне всё больше и больше. Я почувствовал, как меня охватило волнение.

– Ну, так что будем делать? – опасаясь всё испортить, робко спросил я. – Если не имеешь ничего против моего предложения, то идём в магазин.

Мне было неудобно разговаривать с ней на «ты», но уж если подспудно надеялся уложить в свою постель, то необходимо было в корне менять все первоначальные отношения.

– Может, всё-таки в бар?

– Нет. В магазин, но сразу на моих условиях…

Вера Михайловна с откровенным изумлением посмотрела на меня.

– Выбор вина остается за тобой, а рассчитываться в кассе, пожалуйста, предоставь мне.

– Иначе сделка не состоится?

– Так точно! – по военному, отчеканил я.

– Предлагаю, скинуться поровну.

– Ни в коем случае! – предупредил я. – Пусть не такой уж и крутой, но всё же мужчина!

– Договорились! – согласилась она. – Тогда берём что-нибудь приличное, но в то же время, сравнительно не дорогое.

Я посчитал её слова элементарной данью вежливости.

– И вот ещё… – сказала Вера Михайловна. – Не люблю быть чем-то обязанной. Ты берешь вино, а я фрукты…

– Ну, если так принципиально, – не стал возражать я. – Тогда вынужден согласиться с таким взаимовыгодным предложением.

– Пусть у нас будет дружеская вечеринка, где никто и никому ничем не обязан, – подхватила она.

Я мысленно раздел её взглядом, с твёрдым намерением завести любовный роман с очередной жертвой моих платонических желаний.

– Но тогда придётся решить ещё одну проблему, – задумчиво произнесла Вера Михайловна.

– Какую?

Я невольно насторожился.

– Куда пойдём? У меня такая сварливая бабуля…

– Можно посидеть в кафе, или в каком-нибудь ресторане, – уклончиво предложил я, надеясь чуть позже перейти в мой номер.

– Я этого не люблю, – воспротивилась она. – Да и как-то не привыкла к барским замашкам…

– Тогда остаётся лишь одно – пойти ко мне в гости…

– Лучше к тебе. Сидеть в ресторане слишком дорого.

Мне опять очень понравилось её высказывание. Сразу чувствовалось, что женщина не стремилась отдохнуть и слегка развеяться за чужой счет. В любом случае, я мог позволить себе взять марочное вино в пределах от двухсот, до трехсот долларов, явно рассчитывая на то, что Вера Михайловна оправдает мои надежды на ответные чувства. Жаркие объятия Виктории до сих пор будоражили моё воображение и подталкивали на новые подвиги, которые я теперь был способен совершить на внезапно открывшемся передо мной любовном фронте.

– Надеюсь, пары сотен долларов нам хватит на спиртное? – заносчиво поинтересовался я.

– Да ты с ума сошёл! – засмеялась моя новая пассия. – Возьмём отличное вино и не дороже пятнадцати долларов за бутылку. Всё остальное это всего лишь классическая распальцовка и галимые понты!

Несмотря на то, что Вера была категорически против моей корректировки ранее принятого решения, все-таки я настоял на своём и единолично оплатил счёт за вино и фрукты, при этом не забыл приобрести букетик из трёх красивых розочек. Разумеется, я мог взять и более пышный букет, но для первого знакомства это выглядело бы не слишком прилично, и в некоторой степени, даже чересчур вычурно. Так или иначе, у меня в номере получился весьма привлекательный столик, за который не стыдно было пригласить понравившуюся мне даму. Конечно же, мы оба отлично понимали, что если женщина идёт в гости к одинокому мужчине испробовать немного вина, то вполне логично, чем все это могло закончиться. Более того, подспудно именно на это, я и надеялся. Несмотря на свой возраст, Вера Михайловна мне действительно нравилась, и я был готов закрутить с этой интересной экстравагантной женщиной небольшой южный роман. Естественно, как и с Викторией, я не собирался держать перед ней какие-то обязательства. Да надеюсь, она тоже не планировала ограничивать себя в какой-либо свободе действий. Между нами мог быть всего лишь легкий флирт и свободные, ничего не значащие сексуальные отношения.

«Судя по её поведению, Вера Михайловна явно не старомодная, закомплексованная женщина! Она не хуже меня отлично осознаёт разницу в нашем возрасте и так же не строит на мой счёт никаких иллюзий, – подумал я. – Она решила немного развлечься, а мне ничего другого и не нужно!»

Почему-то в этот момент я обратил внимание на её губы, вернее на ярко-красный цвет помады и на лак на ногтях такого же точно оттенка, который, на мой взгляд, совершенно не сочетался ни с прозрачной туникой жёлтого цвета, ни с апельсиновым купальником. Впрочем, на этот счёт я мог и глубоко заблуждаться, либо не являлся знатоком женской моды и абсолютно не обладал чувством утончённого стиля.

– Очень надеюсь, что сегодня проведём прекрасный незабываемый вечер! – ненавязчиво произнесла она, когда мы поднялись на третий этаж и уже подходили к моему двухместному номеру.

– Постараюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы ты не была разочарована! – высокопарно ответил я, продолжая бесцеремонно раздевать Веру Михайловну своим неугомонным вожделенным взглядом.

Угощая её сухим виноградным вином, я решил, чисто для храбрости, выпить немного турецкой водки, которая лежала в моём незамысловатом холодильнике. После второго бокала, я уже не понимал что происходит. Лишь смутно помню, что Вера Михайловна сидела у меня на коленях, а я постоянно называл её моей миленькой кисонькой, тщетно пытаясь справиться с замысловатыми застёжками её слитного апельсинового купальника. Правда, мне иногда удавалось запустить кисть правой руки в его глубокий вырез в области декольте, но кроме этого, у меня больше ничего не получилось.

– С добрым утром, с добрым днём, или с добрым вечером! – мучаясь от сильной головной боли, пробормотал я, когда наконец-то пришёл в сознание.

Веры Михайловны в моём номере уже не было. Вначале я испытал чувство неловкости и стыда за столь опрометчивый поступок.

– Привести солидную даму в отдельный номер отеля и заснуть после выпитого спиртного, с моей стороны довольно-таки непростительный, кощунственный и в некоторой степени даже подлый поступок! – постоянно ворчал я.

Потом начал подозревать, что никакая, даже самая крепкая турецкая водка не могло выбить меня из колеи. Измученный неловкими подозрениями я заглянул в чемодан и не обнаружил там кожаное портмоне, в котором так беспечно пытался сохранить мой неприкосновенный запас в сумме полторы тысячи долларов.

Глава 3

Стоя на лоджии и думая о превратностях судьбы, я был в ужасе. Мною всецело охватила паника. Разумеется, я отлично осознавал, что у меня за всё оплачено и особо не о чем было беспокоиться, но остаться без основного запаса наличных денег, лишив себя всевозможных развлечений, было выше всех моих нравственных и моральных сил.

– Самый счастливый день в моей жизни, в который впервые познал прелесть женской любви и ласки, так же преподнёс мне урок женского коварства, – озадаченно произнёс я, внимательно прислушиваясь к собственному голосу и тщетно пытаясь урезонить бурлящий поток моих вспыльчивых мыслей.

Несмотря на то, что у меня в душе бушевала настоящая буря эмоций, и мне безумно хотелось выплеснуть её наружу, я всё же не мог не обратить внимания, и по достоинству не оценить всю прелесть бескрайних просторов Средиземного моря, омывающего курортное побережье Анталии.

– Какое великолепие, колорит красок! Какой изумительный чистый воздух… – подметил я, стараясь остаться объективным хотя бы по отношению к природе.

К сожалению, для такого обывателя как я, не испытавшего прелести морской романтики, это море было весьма ограничено в пространстве. Вернее не само море, а его восприятие. Причём, видимая линия, расположенная вдоль побережья, в несколько раз превышала расстояние, идущее до линии горизонта. Неестественное и даже унизительное сравнение, но я не мог избавиться от мысли, что нахожусь на берегу самого обычного большого озера.

«Для того, чтобы в корне изменить свой ошибочный взгляд, необходимо срочно совершить круиз по морским просторам!» – подумал я, но сразу впал в тягостное уныние.

Неожиданная пропажа значительной части валюты действительно ограничивала исполнение многих моих желаний. Я мог сохранить их в целости и сохранности, но сам факт исчезновения действовал угнетающе.

– Необходимо срочно успокоиться, – недовольно пробурчал я. – Сердце бьётся как бешеное, голова кружится…

В связи с тем, что я никак не мог представить Веру Михайловну в роли пляжной аферистки, я решил ещё раз поискать в чемодане своё портмоне. Убедившись, что все мои старания напрасны, в глубине души, я всё же продолжал сомневаться в её непосредственной причастности к криминальным действиям.

– В то время, пока загорал на пляже, или чуть позже, когда мы с ней находились в магазине, кто-то из посторонних вошёл в номер и бесцеремонно рылся в моих вещах, – стараясь проявить хоть какое-то логическое объяснение произошедшему инциденту, рассуждал я.

Подозревать кого-то из уборщиц отеля, с моей стороны, было бы так же верхом неприличия.

– Если сам привёл малознакомую женщину к себе в гости и при этом заснул, оставив её без должного внимания, то, причём здесь работники обслуживающего персонала? – постоянно бурча себе под нос, возмущался я, тщетно пытаясь сохранить остатки самообладания.

Идти жаловаться в администрацию, было бы наиболее глупо. Повсюду висят объявления, где постоянно напоминают, о личной ответственности за пропавшие денежные сбережения. В каждом номере, в глубине бельевого шкафа, вмонтирован цифровой сейф, но за его электронное подключение и пользование необходимо оплачивать несколько долларов в сутки. Не скажу, чтобы я пожалел эти деньги. Как и всякому русскому человеку, было лень сделать хоть какой-нибудь лишний шаг. К тому же, мне, так или иначе, пришлось бы объяснять, почему в моём номере присутствовали посторонние женщины.

«Видеокамеры, несомненно, представят во всей красе Викторию и Верочку, – уловив, как мне показалось, ход правильной мысли, отрешённо подумал я. – У себя в России можно было бы отдать оставшееся вино или фужер на экспертизу и выяснить, какой дряни туда подмешали?»

Я посмотрел на стол, где ещё лежали нетронутые фрукты и не обнаружил ни одного бокала. Бутылка с недопитым вином по-прежнему стояла на том же месте, куда я поставил её первоначально, в центре стола. Я даже ничуть не сомневался, что Вера Михайловна, если вообще это было её настоящее имя и отчество, не оставила там никаких отпечатков своих шаловливых пальчиков. Во всяком случае, такая умная, женщина как она, обязательно предприняла бы соответствующие меры предосторожности.

– Так или иначе, необходимо что-то предпринять! – продолжая размышлять вслух, произнёс я. – Нельзя оставлять такие поступки безнаказанными.

Я отхлебнул немного вина прямо с горлышка бутылки. Если что-то и было подсыпано, то явно не в эту ёмкость. В любом случае, мне надо было как-то унять внутреннюю дрожь, взять себя в руки. В какой-то момент я ещё раз подумал о турецкой полиции но, как только представил их насмешливую ухмылку, сразу отказался от этой банальной затеи. Однако мне всё еще не верилось, что так сильно понравившаяся мне женщина могла оказаться профессиональной воровкой.

– Такие вещи прощать нельзя! – настраивая себя на решительные действия, констатировал я. – Но сначала необходимо во всём как следует разобраться. Встретиться с ней, поговорить…

Я поспешно спустился вниз, в центральный офис отеля. Скрывая истинную причину моего появления, попросил дежурного администратора посмотреть, в каком номере проживает Вера Михайловна. В минуты сильного волнения, в моём голосе самопроизвольно усиливался чисто русский акцент, и по этому признаку девушка могла догадаться, что на самом деле происходило в моей душе.

– Вера Михайловна? – переспросила администратор, просмотрев документацию отеля. – Если интересуетесь Верой Михайловной Загорулько, то эта женщина проживает этажом выше…

– Случайно, другой Веры Михайловны в отеле нет? – настороженно спросил я, тем более, хорошо запомнил, что она говорила мне именно о четвёртом этаже, но никак не о втором. В тот момент я ещё был совершенно трезвый.

– Для того, чтобы я могла найти другую женщину с такими инициалами, мне необходимо знать её фамилию! – твёрдо заявила администратор, явно заметив на моём слегка загорелом лице выражение мрачного уныния.

Я поблагодарил её и нетерпеливо поднялся на второй этаж. Аккуратно постучав в дверь, с тревожным волнением услышал приближающиеся шаги.

– Простите! – сказал я, увидев перед собой совершенно незнакомую женщину, среднего возраста, худенькую, в больших круглых очках и с распущенными длинными волосами соломенного цвета. – Мне нужна Вера Михайловна…

Она бросила на меня снисходительный взгляд, в котором отразилась тень любопытства, и подвергла тщательному осмотру.

– Мне кажется, мы не знакомы, – ироническим тоном ответила женщина, после затянувшейся паузы.

От неё повеяло таким ледяным холодом, что я невольно поёжился.

– Извините за беспокойство, но мне нужна другая Вера Михайловна, женщина с такими же инициалами, – сказал я, надеясь, что напряжение, возникшее между нами, тут же исчезнет.

– Ничего страшного. Бывает… – более дружелюбно ответила она.

Прежде чем уйти, я ещё раз попросил прощения.

«Ну что же, даже и на старуху бывает проруха! – подытожил я. – Как не остерегался оказаться в неловком положении, всё равно угодил в женскую западню, словно несмышлёный зверёк в охотничий капкан».

Мне больше ничего не оставалось, как поблагодарить судьбу за столь снисходительное ко мне отношение. Вместе с основной суммой моей наличности, мог пропасть и загранпаспорт. Вот тогда я бы узнал, что такое настоящая проблема, когда в совершенно чужой стране, остался без документов. Во всей этой неприглядной ситуации, меня успокаивало лишь одно обстоятельство, я никогда не держал все деньги в одном месте. Учитывая полный пансион отеля, у меня ещё была валюта в количестве достаточном для весьма скромных расходов. В принципе, обижаться я мог лишь на самого себя. Захотел экстравагантных ощущений, и я их получил. Разыскивать Веру Михайловну по всему побережью было бессмысленно и довольно-таки глупо, то же самое, что искать иголку в стоге сена. Мне оставалось надеяться лишь на случайную встречу, да и та вряд ли смогла бы мне хоть чем-то помочь.

– Что бы я смог предъявить ей в качестве обвинения? – подытожил я. – Застать на месте преступления, мне не удалось, а все прочие аргументы не имеют юридической силы.

Я не мог не понимать, что любые мои подозрения, высказанные против неё, были бы неэффективными и бездоказательными. Так или иначе, но мне оставалось лишь надеяться, что какому-нибудь другому мужчине представится возможность задержать её на месте преступления. Отлично осознавая, что жажда мести ни к чему хорошему не приведёт, я решил смириться с потерей своей валюты. Вернее, с её основной частью и впредь никогда не допускать подобных ошибок. Хотя, вынужден признать, что настроение из-за случившейся пропажи валюты, у меня было изрядно подпорчено. Теперь я был излишне раздражён и неуравновешен.

– Господи, какая всё-таки мерзавка, эта Вера Михайловна! И надо же такое выдумать? Майор полиции… – огорчённо произнёс я. – Всю жизнь мечтал выехать за границу и быть обворованным своей же соплеменницей.

От обиды я проглотил вставший в горле комок. На какое-то мгновение у меня в голове промелькнули воспоминания об этой приятной экстравагантной женщине и сомнения насчёт её непорядочности одержали верх над моими эмоциями. Постепенно успокоившись и начиная здраво рассуждать, я уже не мог позволить себе думать о ней что-либо плохое. Она действительно мне очень сильно нравилась и никакие неприятности не могли снизить ни остроты моего желания, ни стремления уложить её в постель.

– Чёрт с ними, с этими долларами! – выругался я, рассердившись на себя за такую постыдную слабость.

Постоянные перепады температуры и атмосферного давления, тоже могли сыграть немаловажную роль в появлении столь паршивого настроения. Ночью холодно, утром прохладно, а уже в полдень наступала невыносимая жара, причём до такой степени, что мне приходилось возвращаться в номер отеля и включать кондиционер.

– В начале мая, да и в его середине, отдыхать в Турции не слишком-то благоразумно, – цинично подметил я.

Однако, если по ночам, я был вынужден плотно прикрывать дверь, ведущую на лоджию, чтобы не ёжится под тонким покрывалом от холодного морского ветра, а днём старался укрыться от палящих солнечных лучей, то и в этом была своя особая прелесть! Зато я ни разу не изнывал от нещадной жары, не обливался, потом и не страдал от ожоговых язв, которые могли появиться на моём теле от чрезмерного пребывания на пляже.

«Не лучше ли будет пойти и прогуляться по набережной?» – подумал я, чувствуя, что неблаговидными мыслями начинаю доводить себя до отчаяния.