Король моих мыслей

Увы, страж нашёлся в канаве под забором, убитый подлым ударом со спины. Но, судя по двум наёмникам, что лежали рядом, он дорого отдал свою жизнь. Покойся с миром, друг.

Мы с Романом не стали задерживаться и направились прямиком туда, где я ощущал свою птичку. Лира была напугана, и я молил богов, чтобы с ней ничего не успели бы сделать.

Мы шли осторожно, обходя дорожки и тропинки стороной, стараясь не создавать шума и не привлекать внимания. Такая тактика позволила нам выловить двух преступников, неосторожно отбившихся от банды. Пощады они не получили бы ни при каких обстоятельствах. Я не могу простить тех, кто обидел мою малышку.

Остановившись чуть в стороне, я прослушал мысли всех, кто был вокруг Лиры. Выделив двух ключевых людей, я дал Роману знак, и тот подобрался к тому, кто считал себя главным.

Я же собирался заняться тем, кто действительно командовал всей шайкой и должен был «уронить» зарвавшегося «командира» в ближайшую речку, с ножом между рёбер.

Хм, а это кто тут? Влюблённый профессор, которого моя малышка взяла под свою опеку, мчится ей на помощь? Ну что же, самоотверженность и преданность моей леди заслуживают награды.

Медлить не стоит, если её несравненный профессор пострадает, Лира мне этого не простит. Я мысленно передал моей душе, что от неё требуется, дождался ответа и шевельнул ветку ближайшего куста, подавая знак Роману. Досчитав до пяти, встал в полный рост, отвлекая на себя внимание. Сердце заполошно ударилось о рёбра, когда я увидел Лиру, такую хрупкую, в окружении преступников. Им не жить.

Моя душа сделала всё, как надо. Стоит выдать премию Олриду и его ассистентке, они хорошо обучили мою девочку, хотя, конечно, практики ей не хватает. Я не ожидал, что она не просто вывернется из захвата и уйдёт на безопасное расстояние, но выбьет кинжал, достанет до болевой точки урода, что посмел приставить к ней оружие, да ещё и временно выведет из строя второго увальня, швырнув что-то тому в лицо. Ай да малышка!

Лира

Я поняла, что всё закончилось, когда Александр опустился передо мной на корточки. Как тогда, целую жизнь назад, в покосившемся домике похитителей.

«Посмотри на меня».

Я послушно подняла взгляд. Как мне показалось, бесконечно долго он смотрел мне в глаза. Больше всего мне хотелось кинуться ему на шею и расплакаться, ощутить его сильные руки на своей спине, почувствовать себя в безопасности, но что-то удерживало меня от такого шага.

А потом всё исчезло, словно кто-то снял камни с моих плеч и запер начинающуюся истерику в дальний угол. Я себя чувствовала так же, как и утром, когда мы с Ириной гуляли по дорожкам парка.

«Щит?» – поинтересовалась я.

«Блок. Со временем он истончится, и его нужно будет обновить. Зато для тебя это происшествие не будет иметь никаких последствий».

«Спасибо. А моё похищение в том году…».

«Тоже закрыто блоком. Прости, времени нет. Побудь пока с преподавателями и ученицами, хорошо? Будь на виду, никуда не ходи одна. Я с тобой свяжусь».

Александр поднялся и протянул мне руку. Вместе с ним я вышла из своего укрытия, и первое, что увидела – Эрик, баюкающий раненную руку. Преступники лежали на земле, и Роман, коротко мне кивнув, продолжил связывать одного из них его же ремнём. Я поспешно отвела взгляд, стараясь не смотреть на пятна крови на одежде преступников. Мертвы? Без сознания? Не думаю, что мне действительно нужно это знать.

– Профессор, благодарю за помощь. Будьте любезны, проводите леди к лекарям, у неё рана на боку. И попросите прийти сюда профессора Олрида с помощницей.

«Это просто царапина,» – возразила я.

«Любая царапина нуждается в обработке. И потом, кто проводит самого профессора?».

Эрик нахмурился и с тревогой посмотрел мне в лицо, но я слабо ему улыбнулась, показывая, что в порядке. Он подошёл и предложил опереться на его локоть, но я отказалась от помощи.

Мы с профессором направились в основной корпус. К этому времени все леди и приехавшие кадеты уже ушли в бальную залу, и мы никого не напугали своим потрёпанным видом.

У входа в корпус, заламывая руки, нас ждала Ирина. Охнув, она подбежала и взяла меня под руку. От её поддержки я не стала отказываться.

Нас не стали ни о чём спрашивать. Лекарь увёл Эрика в соседнюю комнату, а меня его супруга проводила за ширму, и, пока она ходила за бинтом и заживляющей мазью, Ирина осторожно помогла мне раздеться, стараясь не потревожить рану. Бок саднил, на испорченном платье расплылось кровавое пятно. Кажется, меня оцарапали сильнее, чем я считала.

Леди лекарь, осмотрев порез, заверила, что от него не останется даже шрама, если я буду соблюдать все предписания. Обработав рану, она наказала мне до вечера никуда не ходить, несколько дней не посещать тренировки и не поднимать тяжёлое, даже сумку с тетрадями. Просто для того, чтобы края пореза правильно срослись.

Служанка принесла новое платье, и я отпросилась в свою комнату. Меня отпустили, попросив быть осторожной. Артемий уже ждал меня в коридоре. Кивнув, он неспешной тенью проследовал рядом.

Вероятно, что-то отразилось на моём лице, так как Артемий, покосившись на Ирину, тихо пояснил, что охрана усилена, и кто-нибудь постоянно будет рядом, а остальные станут наблюдать издалека. Я чуть улыбнулась, благодаря за пояснения.

Когда мы спускались по лестнице, ведущей к центральному холлу и выходу из главного корпуса, нос к носу столкнулись с Анникой. И если мы с Ириной просто остановились, пропуская спешащую куда-то ученицу, то Анника остолбенела, а после отшатнулась от меня, словно увидела призрака. Краска вмиг сошла с лица, и Анника стала белее мела.

– Анника, ты так и будешь стоять или позволишь пройти? – с лёгкой насмешкой поинтересовалась Ирина.

– А вы смотрите лучше, куда идёте! Чуть не сбили с ног! – возмутилась Анника, всё же отходя к перилам и давая нам дорогу. Я попыталась заглянуть в мысли ученицы и едва не охнула – там были привычные рассуждения о занятиях и невыполненном домашнем задании, злость на меня, но ни намёка на причину её удивления и страха, ни тени раздражения тем, что ей пришлось посторониться. Так не должно было быть.

В голове сложилась мозаика. Профессор Джозеф говорил, что в знатных родах порой появляется Дар у детей, но с возрастом пропадает. Лишь в результате тренировок и регулярных занятий немногим из них удаётся сохранить крохи способностей.

Вспомнился неизвестный, подслушивавший у кабинета леди ректора, которого так и не удалось поймать. Этот человек держал очень сильные щиты, и, если верить словам профессора Джозефа, то это должно быть единственной доступной частью Дара, но, возможно, тот человек смог бы ставить щиты и другим.

Вспомнились полные ненависти и зависти взгляды Анники, когда она замечала у меня новые украшения – подарки Короля, вспомнилось генеалогическое древо её семьи. И ведь того, кто устроил погром в моей комнате, так и не нашли…

Ирина поймала мой взгляд и словно невзначай отстала, а Артемий, напротив, оказался рядом.

– Артемий, вы можете как-то устроить, чтобы леди, с которой мы только что столкнулись, вернулась к себе в комнату, перед этим ни с кем не поговорив? – тихо спросила я у охранника. Тот на миг задумался и кивнул. Я заметила, как он махнул рукой проходящему мимо слуге.

В жилом корпусе я сразу же подошла к леди коменданту, сидящей с рукоделием за столиком у входа, и попросила позвать леди Амалию как можно скорее. Комендант нахмурилась, но кивнула и подозвала подметавшего в коридоре слугу. Я же отпустила Ирину, а сама вместе с Артемием осталась в коридоре второго этажа, у окна рядом с лестницей.

Аннику долго ждать не пришлось. Пыхтя, как закипающий чайник, она поднималась по лестнице, а увидев меня, лишь обожгла неприязненным взглядом и попыталась пройти мимо. Я заступила ей дорогу, Артемий оказался у неё за спиной.

– Что случилось, Анника? Разве танцы уже окончились? – участливо поинтересовалась я.

– Да этот остолоп, слуга, опрокинул на меня фужер с морсом!

– Ох, как же так! Анника, тебе не нужна помощь? Я могу расшнуровать корсет…

– Справлюсь, – прошипела ученица и скрылась за дверью комнаты.

Из этого разговора я узнала многое. Во-первых, среди слуг есть те, кто присматривает за порядком в Институте, а может, и за мной. Во-вторых, расчёт расторопного слуги оказался верен, и гордая Анника первым делом побежала переодеваться, не успев вернуться в зал. Не могла же она в таком виде показаться кому-нибудь на глаза? А в-третьих, у неё действительно стояли щиты.

Леди Амалия появилась почти сразу за Анникой. Я позволила себе заглянуть в её мысли, благо, щиты, поставленные Королём, не были для меня преградой. Леди уже сообщили о том, что на меня напали, и что пострадало несколько сотрудников. Коротко поздоровавшись, леди ректор поинтересовалась, всё ли в порядке и зачем я её звала.

– Леди, у меня есть полномочия от Его Величества… – начала я, но леди Амалия совершенно по-девичьи махнула рукой:

– Знаю, меня предупреждали. Желаете, чтобы я стала свидетелем вашей… хм… беседы? – поинтересовалась леди ректор.

– Если это вас не затруднит, – кивнула я, и, получив согласие, подошла к двери в комнату Анники. Артемий вежливо отстранил меня и постучал сам.

– Кто там? Я одеваюсь! – раздался раздражённый голос из-за двери. Никто из нас не ответил, и Артемий вновь постучал.

– Я же сказала… – Анника неосторожно распахнула дверь, и её разъярённая тирада прервалась на полуслове, так как Артемий втолкнул леди в комнату. Мы с леди Амалией вошли следом. Анника уже успела переодеться, и пострадавшее от морса платье неаккуратно лежало у стула, на который Артемий усадил растерявшуюся леди и остался рядом, удерживая её за плечо.

– Что происходит? – уже почти спокойным голосом поинтересовалась Анника, стараясь сохранить лицо. Я встала напротив неё и тихо попросила:

– Сними щиты.

– Что?!

– Сними сейчас сама, или их снимут тебе королевские дознаватели. Поверь, они не будут вести себя деликатно, – так же спокойно повторила я просьбу.

Анника смотрела на меня с ненавистью, лицо раскраснелось, руки сжаты в кулаки. Я порадовалась, что Артемий её держит. Своей цели я добилась, и Анника потеряла самообладание. По сути, я не ждала, что она добровольно опустит щиты, и не собиралась сама лезть в её мысли. Мне просто нужен был официальный повод, чтобы можно было леди знатного происхождения передать в руки дознавателей, при этом не получив самой в ответ приглашение на Суд Чести.

– Скажи, Королевский цветок ты когда-либо видела? – внезапно спросила я нейтральным голосом. Анника, не ожидавшая такого, на миг растерялась, и в её мыслях мелькнуло название книги. Этого было достаточно. Я молча развернулась и проследовала к шкафу, взяла в руки том по генеалогии знатных родов королевства.

– Нет, – всхлипнула Анника, уже зная, что её ждёт. – Нет!

Я протянула книгу леди ректору.

– Леди Амалия, вы видели, что у меня не было возможности что-либо подложить. Будьте любезны, проверьте страницу девяносто семь.

Леди Амалия открыла книгу. Между листов лежал засушенный Королевский цветок. Пурпурный, белый и зелёный цвета в идеальном сочетании, девять лепестков, один чуть крупнее остальных, с белым пятнышком на обратной стороне. Соседний лепесток маленький, остальные почти одинаковые. До боли знакомые детали, подробности.

– Вы знаете, леди, кто и когда подарил мне этот цветок, – тихо произнесла я, глядя в глаза леди ректора. Внезапно навалилась усталость, словно стержень, который держал меня всё это время, разом вынули. Леди ректор повернулась к поникшей Аннике.

– Леди, вы обвиняетесь в воровстве на территории вверенного мне учреждения, у благородной леди. Это даёт мне право в целях расследования передать вас в руки дознавателей. Ввиду вашего происхождения, вы будете переданы в руки не простого суда, но королевских служб.

– Ненавижу, – прошептала Анника, глядя на меня глазами, полными злых слёз.

– Я буду в комнате, – предупредила я Артемия и вышла прочь.

Аннику увезли прежде, чем окончились танцы, и никто этого не видел. Когда возникли вопросы, куда пропала ученица, леди Амалия коротко ответила, что леди по срочному вопросу вызвали домой.

Стоило мне вернуться в комнату, как заглянула Ирина. Она до самого вечера оставалась со мной, развлекая разговорами. Когда вернулась с танцев довольная Саня, я, подмигнув Ирине, стала рассказывать, что оступилась в парке и неудачно упала, и теперь меня освободили от тренировок.

Саня охала и сказала, чтобы я не вздумала ничего поднимать или доставать с верхних полок сама. Ведь меня не украсит шрам на боку? Девушки окружили меня вниманием, и я даже прослезилась от их заботы.

Леди лекарь вечером зашла ко мне в комнату, осмотрела и перевязала рану. От Александра ни в тот день, ни на следующий, не было никаких вестей. Артемий только головой качал на все мои вопросы. Эрик ходил с перевязанной рукой и бросал на меня в столовой и на занятиях странные взгляды. К нему в мысли заглянуть я не решалась.

Только спустя неделю я вновь увидела Короля. Меня отвезли во дворец, но, против обыкновения, встречавшая меня Ляля повела не в кабинет, а в одну из комнат возле личной библиотеки Его Величества.

Александр сидел в уютном кресле, в светлой мягкой кожаной маске, скрывавшей верхнюю половину лица, а на столике перед ним лежала раскрытая книга. Увидев меня, он поднялся навстречу, и, едва Ляля закрыла за моей спиной дверь, подхватил меня на руки и прижал к груди.

Сердце ухнуло в пропасть, когда я внезапно потеряла опору под ногами, и я вцепилась в плечи Александра. Мелькнула мысль, что, как и предсказывал шут, я уже вишу на шее Его Величества. Александр фыркнул и, не отпуская, потянулся к моим губам. Этот поцелуй не был похож на все прошлые, осторожные, вежливые.

В этот раз Александр целовал меня властно, требовательно, жарко. Я терялась в своих ощущениях, и, когда он чуть отстранился от меня, поняла, что не в силах стоять. Дыхание сбилось, щёки горели. Взгляд Александра обещал мне нечто неизведанное, волнующее, горячее. Не отпуская меня, он вернулся в кресло, удобно устроил меня на своих коленях, уткнулся носом мне в волосы.

«Я давно хотел так сделать. Надеюсь, это не сильно тебя смущает, душа моя», – улыбнулся Александр.

«Но ты же меня всё равно не отпустишь», – ответила я, не сдержав улыбки. Мысли Александра на этот счёт были однозначны. Решив, что, раз мы одни, никто меня не осудит, я положила голову на плечо Александра.

«Верно», – одобрительно подумал он. А потом стал серьёзным.

«Ты помешала очень влиятельным людям, душа моя. Я рад, что тебе не успели навредить. Мы выявили и поймали всех заговорщиков, больше тебе ничего не угрожает».

«Заговорщиков?» – уцепилась я за слово.

«Да. В одном из влиятельных знатных родов семнадцать лет назад родилась девочка с сильным Даром. Родители приложили все усилия, чтобы развить способности и не дать им угаснуть. Частично им это удалось, и девушка сохранила способность держать и ставить щиты. Сильные щиты. Леди с детства внушали, что её ждёт великая судьба, что ей суждено стать супругой Принца, а то и Короля. Предполагалось, что после свадьбы Его Величество станет жертвой несчастного случая, а леди, благодаря Дару, сможет при поддержке семьи удержать престол».

«Они что, забыли, что ты слышишь мысли?» – озадаченно спросила я. Александр бы сразу услышал, что леди что-то замышляет!

«Ты мне льстишь, душа моя. Расчет заговорщиков строился как раз на умении леди держать щиты. Её специально на это и тренировали. Да, я бы понял, что что-то не в порядке, но не сразу, как и ты. В конце концов, на представлении ко двору я эту леди пропустил».

Я вздохнула. Столько времени разгадка была совсем рядом, а я не замечала!

«Не вини себя. Анника сумела подсмотреть за нашей с тобой встречей в кабинете ректора. Она догадалась, кто я, и потому так тебя изводила. Ревновала».

«Но она же тебя не любит! Она даже не знает тебя!» – встрепенулась я.

«Но она любит власть. Она сообщила родителям об увиденном и своих догадках, и её отец, радея о будущем дочки, нанял Григория, дабы тот соблазнил тебя, влюбил в себя или хотя бы заслужил доверие. За эти услуги он получил фальшивые документы на новое имя, так как не благородного происхождения, и был устроен через подставных лиц в Королевский Институт. Как выяснилось, отец Анники сам отправлял тебе записки и подарки, так как у Григория просто нет на это средств. С Юлией разговаривал один из людей отца Анники. А отравленные пирожные и письмо с ядовитым порошком для Юлии передавали через Аннику, с обычными посылками из дома. Анника сама оставляла их в саду».

У меня в голове не укладывалось то, что говорил Александр. Я вцепилась в белоснежную рубашку, пытаясь найти опору в этом мире.

«Хочешь что-нибудь? Морс? Пирожные? Помнится, тебе в прошлый раз понравились вафли с кремом и фруктами. Сейчас устрою».

«Не надо, спасибо», – возразила я. Так не хотелось, чтобы он меня отпускал! Сидеть бы всегда вот так, под надёжной защитой его рук, вдыхая его запах, свежий, как гроза в лесу. После такого разговора аппетита совсем не было.

Александр всё же позвал слугу, и мне пришлось смириться с тем, что он пересадил меня в отдельное кресло. А после, переведя разговор на нейтральные темы, Александр проследил, чтобы я поела. Нам накрыли полноценный обед, и я в отместку тоже уговорила его поесть. А после мы сидели рядом, и Король рассказывал мне, как будет проходить Королевская Охота этим летом. А после он склонился к моим губам…

Глава 29. Вести из дома

По решению Александра, всю охрану в Женском и Мужском Королевских Институтах заменили и приписали к сторожам несколько собак из королевской псарни. Животные были обучены на охрану территории от чужаков, а так же на поиск ядовитых веществ и алкоголь.

На последнее на ближайшем субботнем балу «по секрету» жаловались все кадеты, леди же делились, какой ужас они пережили, когда каждую из них представляли двум собакам.

Я только загадочно улыбалась в ответ на все эти разговоры. Знали бы они, как я испугалась, когда по решению Александра леди Ляля проводила меня на дворцовую псарню, и слуги одного за другим подводили ко мне животных, пока я сидела на лавочке неподалёку. Псы были огромными, смотрели на меня с подозрением, по команде старательно ко мне принюхивались, и я очень надеялась, что никогда не встречу в таком звере врага.

Что меня удивило, так это безупречный порядок. Слуги во дворце высоко ценят своё место, и все животные, виденные мной, были отлично выдрессированы и ухожены, почти не было характерного запаха возле зданий, отведённых для животных. Когда одна из собак лизнула мне руку, я ойкнула от неожиданности, а псарь рассыпался в извинениях.

Я рассказала об этом Александру, он удивил меня, послав узнать, кто из собак меня лизнул, и пообещал, что это будет моё личное животное. Я озадачилась, так как совершенно не представляла, что полагается делать с собакой. Если держать для охоты или охраны территории, то понятно, а зачем личный пёс? Александр хмыкнул и ответил, что я всё пойму.

Занятия в Институте проходили, как и раньше, почти не оставляя мне свободного времени. Всё же я старалась заглядывать в библиотеку, читая всё, что вызывало интерес или, на мой взгляд, могло бы пригодиться в будущем. Иногда в секции для преподавателей я встречала кого-нибудь из учителей, но мой столик у окна никто не занимал.

В тот день, зайдя в секцию для преподавателей, я сперва решила, что буду заниматься одна, но потом заметила Эрика, застывшего с книгой в руках между стеллажами.

– Добрый день, профессор. Как ваша рука? – я присела в вежливом реверансе.

– Спасибо, леди, всё в порядке, – сухо отозвался Эрик. Решив, что профессор не настроен на беседу, я поспешила к столу. Почему-то стало неловко.

Через минуту профессор подошёл к соседнему столу.

– Вы позволите?

– Да, конечно, – быстро ответила я, не понимая, почему Эрик вдруг решил спросить разрешения. Я никогда не возражала против его компании. Профессор отодвинул тяжёлый стул, сел, задумчиво глядя куда-то пред собой, а затем, решившись, повернулся ко мне.

– Леди, я бы хотел у вас спросить, – нерешительно начал он, словно не зная, имеет ли он на это право. Я опустила щиты, и ответила на вопрос прежде, чем Эрик его задал:

– Вы сами всё знаете, – мой голос звучал грустно. Эрик понял, кто сражался рядом с ним на той поляне, понял по стилю боя, манерам, привычке приказывать и решать, по тому, как Александр предугадывал все действия окружающих. И понял, что влюбился в леди, выбранную Королём.

– Я счастлив за вас, леди, – Эрик встал и склонился передо мной в церемонном поклоне для членов королевской семьи.

– Ах, бросьте, профессор, – покачала я головой. Я до сих пор не знала, не верила, боялась предположить, какую роль подле себя мне уготовил Александр. Но в тот миг меня больше беспокоило другое.

– Скажите, профессор, вы уверены в своём решении? Тропические леса и пустыня не самые гостеприимные места.

Эрик хотел уехать. Сразу, как окончатся экзамены, так далеко, как только получится. Погрузиться с головой в работу, исследования языков и традиций южных племён, изучить древний город в устье одной из самых длинных рек нашего континента.

Всё что угодно, лишь бы его близость не была опасной меня и для него, ведь Королю, вероятно, не понравится его интерес. И, конечно, в надежде, что сердце перестанет болеть при мысли о голубоглазой ученице.

Глаза Эрика удивлённо округлились. Первый вопрос я могла угадать, это было бы не сложно, а вот о своих планах профессор пока никому не говорил. Промелькнула мысль, слышу ли я его, и я кивнула. Эрик горестно вздохнул.

– Всегда?

– Иногда, – честно ответила я.

Профессор помолчал. На миг промелькнула мысль, не играла ли я с ним, не специально ли заставила полюбить себя, ведь, когда видишь человека насквозь, это не сложно, но Эрик решительно отогнал от себя эту мысль. Он не хотел сомневаться во мне и в своих чувствах.

– В таком случае, леди, вы лучше меня знаете, что мне лучше быть от вас как можно дальше, – справившись с собой, ответил Эрик на мой вопрос.

– Но ведь вовсе не обязательно при этом так рисковать! Осталось совсем немного, каких-то пара месяцев, и я навсегда покину стены Института. Ничего не мешает вам и дальше преподавать.

– Я не смогу, леди. В любой ученице я вижу вас, в любом классе, на любом занятии мне мерещится, что вот-вот прозвучит ваш волшебный голос, отвечая на вопрос. Мне нужно время, чтобы прийти в себя.

Мы помолчали. С улицы раздавались голоса прогуливающихся по парку леди.

– Пообещайте мне, профессор, – наконец, произнесла я.

– Что угодно, – глухо ответил Эрик, не отводя взгляда.

– Пообещайте, что не станете рисковать понапрасну, и непременно станете счастливым.

Губы Эрика тронула улыбка, он машинально коснулся ленты, вплетённой в волосы. Профессор вновь поклонился мне и вышел из библиотеки.

Экзамены приближались с неумолимостью тайфуна. Как солнце каждый день поднимается из-за горизонта, чтобы вечером вновь скрыться в лучах заката, как осень сменяет лето, а за зимой приходит весна, так и каждое учебное полугодие заканчивается сессией.

Ученицы нервничали и не расставались с конспектами даже в столовой, за что время от времени получали замечания за нарушение норм изящных манер. Но пересдача столового этикета у ставшего задумчивым профессора Эрика девушек страшила меньше, чем провал на экзамене по экономике сопредельных государств или домоуправлению.

Саня, зубрившая свои подробнейшие конспекты всё полугодие, пыталась освежить в памяти выученное, я выписывала на отдельные листочки определения и краткие тезисы по каждой теме.

Ирина, которой лекари запретили волноваться и предписали больше гулять, неспешно прогуливалась по дорожкам в парке или сидела с конспектами на скамейке. Прикрыв фигуру просторной шалью, Ирина всем говорила, что лекари нашли у неё малокровие и предписали хорошо питаться и много гулять.

Решив, что сидение взаперти делу не поможет, мы с Саней часто присоединялись к Ирине. По тем предметам, которые у нас совпадали, вместе повторять было гораздо веселее.

Ожидание всегда страшнее чем то, чего, собственно, ждёшь. Сессия для нас с Саней вместо цунами обернулась простым прибоем, Ирина старанием и прилежностью так же одолела все предметы. Оставался последний экзамен, после чего все выпускницы получат аттестаты, отгремит заключительный бал, и мы навсегда покинем стены Института.

Всем ученицам разрешено потратить месяц, чтобы съездить домой и уладить дела. После чего леди, обучавшиеся за счёт Короны, обязаны получить назначение и приступить к отработке своего долга. Некоторые ученицы предпочитают начать службу сразу по окончании Института, и Ирина собиралась явиться во дворец вместе со своим мужем, сразу после получения аттестата. Ксания же хотела сперва навестить родителей. Все леди больше думали о предстоящих назначениях и каникулах больше, чем о последнем экзамене.