Дело о красном виноделе

Я сидел на своем рабочем месте и читал свежую газету, Мартын как обычно лежал на диване, Елена Премудрая что-то делала в своем кабинете-лаборатории, вроде бы исследовала какой-то новый дурман. К нам в кабинет зашел дьяк Стрелецкого приказа Федос Жуев. Неприятного вида низкий, худой человек лет 30, с козлиной бородкой, был одет в стандартную стрелецкую форму: красный китель, черные штаны с сапогами и меховую шапку. Добрая половина всех челобитных к нам поступала именно от него, и сейчас он пришел с пачкой бумаг, когда он только успевает их строчить? Дьяки в здешних приказах отдаленно напоминают секретарей, специалистов делопроизводства, то есть занимаются исключительно бумажной работой, регистрируют корреспонденцию, разбирают бумаги, ведут архив.

– Гражданин Жуев, вы опять к нам? Дайте угадаю, опять с очередными челобитными?

– И вам доброе утро! – Федос с грохотом положил пачку челобитных мне на стол, и сел на стул напротив. – Ну? Вы, может соизволите, посмотрите?

Судя по толщине, штук двадцать – двадцать пять наберется. Я нехотя взял верхнюю бумагу и стал изучать. На нашей таможне берут взятки за пропуск контрабанды купцов. У меня таких челобитных было уже несколько штук, в том числе две от Жуева. На таможне я был несколько дней назад. То, что берут – это понятно, но работают аккуратно и чисто, не за что зацепиться. Купцы на взяточничество не жалуются, привыкли что ли?

– Про взяточничество на таможне я в курсе. – Посмотрев на дьяка, стало понятно, что этот ответ его не устроил. – Не переживайте, мы работаем над этой проблемой.

– Нет-нет, не то! – Дьяк стал перебирать свои писульки, взял другую бумажку и сунул мне под нос. – Прочтите вот эту.

– Ну-с, давайте посмотрим, может что-то новенькое! – Взгляд заскользил по ровным строчкам и наткнулся на фразу: "… загубили невинного сына боярина Салтыкова – Вадима, лежит он на полу совсем неживой…". – Вадима Салтыкова нашли мертвым, так? – Мартын подошел к моему столу, как только услышали что-то про тело Салтыкова.

– Естественно! Что же вы сидите? Бегом на выезд!

– Федос Ермолаевич, вы видели, что написано на табличке, на двери? Нет? Тогда, я вас просвещу. Там написано "отдел внутренней безопасности". Труп не наша компетенция. Вот если бы убили нашего или вашего сотрудника, тогда милости просим.

Я посмотрел на Мартына, он пожал плечами:

– Максим, да поехали, посмотрим жмурика! Что здесь сидеть-то? Всё равно делать не чего!

– Действительно, за посмотреть, нам ничего не будет. На крайняк, если что передадим дело стрельцам или нашим следователям. На выезд! И да, Мартын, позови Елену, она вроде как разбирается в медицине, поможет нам.

Выходя из кабинета, чуть не столкнулись со стрельцом, судя по форме, это кто-то из их начальства. Возрастом где-то лет 30-35… ростом чуть выше меня, обычные серые глаза… поразила чрезвычайно гладкая кожа лица, похоже, дворянин. Краткое молчание прервал Мартын, вышедший из кабинета после меня:

– О! Иваныч, здорово! – он протянул стрельцу руку для осуществления звонкого рукопожатия. Кот встав между нами, и посмотрел на дворянина: – Знакомься, титулярный советник Максим Эдуардович Фиалковский наш новый следователь-опричник.

После Мартын хотел представить незнакомца и мне, но мужчина решил сам познакомиться:

– Чернопятов Андрей Иванович. Коллежский советник. Начальник следственного отдела Стрелецкого приказа. – Он протянул мне правую руку. – Приятно познакомиться… Наслышан о новом специалисте экстра-класса.

Повисло неловкое молчание, которое разорвал мой помощник:

– Иваныч, а ты что хотел-то?

– Да, это… Вы Жуева не видели? – быстро ответил Чернопятов. – Всё утро этого паразита ищу.

– Как же! Забегал только что. Опять нам челобитные свои притащил! – усмехнулся Мартын. – Кстати, твой работничек слушок один пустил. Вроде как с Салтыковым что-то?

Я внимательно слушал их разговор, то и дело, поглаживая лацкан пиджака. Чернопятов как-то подозрительно смотрел на мою одежду. Что ж, правильно, надо, наконец, поменять свой костюм из России на местный прикид. Стрелец поймал мой взгляд в тот момент, когда он меня рассматривал:

– Друзья, это не слух. Действительно, сегодня ночью умер Вадим Салтыков. Я уже отправил своих молодцев разобраться… Но, по-моему, там всё просто. Несчастный случай, не рассчитал свои силы во время романтического ужина… или после него. Бабы и алкоголь, они же такие…

– Ха-ха! – неуместно засмеялся Мартын, поняв это, он успокоился. – Извините, переборщил.

Я сложил руки на груди:

– Андрей Иванович, а мы всё же съездим, посмотрим, что да как. Не каждый день бояре умирают, Князь спрашивать будет… Так, что лучше всё проверить несколько раз.

– Ну, вам видней. Всего хорошего. – Стрелец хотел только начать удаляться, как опомнился: – Ах, да увидите Жуева, передайте ему, что я его как сидо…

Чернопятов не успел передать нам целиком всё послание, как кто-то чихнул за большой кадкой с кустом в торце коридора, неподалеку от места нашего разговора. Дворянин молча проследовал туда, заглянул, довольно ухмыльнулся и вытянул, откуда за ухо упоминаемого дьяка:

– Вот, где ты паразит прячешься! Подслушиваешь, значит?

– Да я… Это… Тут… Ваше  Высокоблагородие, я… – писклявым голосом пытался оправдаться Жуев.

– Что ты там мямлишь? Пшёл вон!!! – Коллежский советник пнул его под мягкое место, придав ускорение в сторону лестницы. – Марш в свой архив!!!

Мы молча наблюдали за данным действом. Чернопятов, оправив красный мундир и попрощавшись с нами, медленно удалился.

***

Боярское семейство Салтыковых жило в отдельном тереме недалеко от центра города. Неудивительно, почти все бояре и большинство дворян живут в здесь, только некоторые, любящие покой, постоянно живут за городом в своих резиденциях. В Энске в этом же районе, в основном коммерческие организации, банки, рестораны. Конечно, в части домиках народ всё-таки живет, но насколько я понимаю, жильё они получили по наследству. Впрочем, в Ягодове то же, попробуй купить небольшой особнячок в центре!

Около кованых ворот стоял стрелецкий экипаж, значит "коллеги" уже работают, как и предупреждал Чернопятов. Кроме того, неподалеку ошивались несколько зевак. Как только я, Елена и Мартын (естественно в человеческом обличии, нечего честной народ пугать) вошли во двор, к нам сразу же подбежал один из стрельцов:

– Граждане, здесь проводятся следственные мероприятия, посторонних прошу удалиться.

– А мы не посторонние. – Я достал из пиджака удостоверение и показал его стрельцу, – следователь Приказа тайных дел Фиалковский.

Елена и Мартын то же показали документы. Стрелец подтянул ремень, оправил китель и предложил пройти в дом:

– Извините, а что разве ваш Приказ будет заниматься этим делом? – Его вопрос остался без ответа. Сейчас разберемся, кто будет этим заниматься.

Нас проводили на второй этаж в спальню Вадима Салтыкова. К такой комнате понятие "спальня" не очень подходит, скорее это опочивальня. В центре комнаты находилась огромная кровать с балдахином, наверное, человека на четыре. Рядом диванчик, обитый бархатом. Перед ним небольшой, всего лишь метра полтора в длину (по сравнению с кроватью, он реально маленький), столик. А на нём сюрприз! Початая бутылка красного вина, два бокала на причудливых ножках, большое блюдо с фруктами, виноград, яблоки, груши, даже два апельсина. Прям романтический ужин.

Ага! Это, похоже, наш объект интереса, даже два объекта. Одно тело, мужское, лежало поперек кровати, голова и одна рука были свешены на пол. На вид лет тридцать, хорошая ухоженная кожа, но чего ждать иного? Он же боярин. Так, второе тело принадлежит женщине… лежит на боку, держится на горло, около двадцати лет, светлые русые волосы, приятное лицо.

Елена Премудрая сразу же стала осматривать тела, кроме того, что она занимается изучение ядовитых и наркотических веществ, она в совершенстве знает медицину. В углу комнаты стрелецкий следователь заполнял протокол. Наше присутствие его нисколько не напрягло.

– Что здесь случилось? – я обратился к пишущему человеку.

– Кхм, а вы собственно кто? – так же, не поднимая глаз, спросил стрелец. Неужели всё-таки нас заметил! Какая расторопность! А мы-то всего лишь уже быстро осмотрели всё помещение.

– Приказ тайных дел пожаловал, – сказал, заглянувший в спальню стрелец, встретивший нас на улице.

– Понятно… – безразлично ответил мужчина, всё ещё заполнявший бумагу.

Я подошёл к нему почти вплотную помахал перед ним руками, но он всё так же смотрел в протокол. Спустя минуту он меланхолично спросил:

– Господа опричники, что желают?

– Да, я повторяю свой вопрос, что здесь случилось?

Сделав шумный глубокий вдох и выдох, он ответил:

– Сами не видите… Несчастный случай. Неудавшийся, кхм… вечер закончился отравлением. Постоянно же говорим: чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью…

– Понятно… – задумчиво произнес я, ничего так здесь живет элита, на полу паркет, стены отделаны деревом, люстры позолоченные.

– Бегом лекаря сюда! – неожиданно крикнула Елена, стоящая над потерпевшей. – Она ещё жива, пульс еле прощупывается.

Моментально прибежал доктор Салтыковых. Стал осматривать девушку, Премудрая стала с ним громко спорить, прямо указывать на профессиональную непригодность доктора. Как это не отличить живого человека, пусть даже с минимальными признаками жизни от трупа?! Уже через десять минут этот медик, в сопровождении стрельцов, увёз потерпевшую в госпиталь.

– Итак, Елена, что у нас тут? Алкогольное отравление, наверное? – спросил я.

– А я бы не была так уверена. – Елена осматривала бутылку из-под вина. – На алкогольное отравление не похоже, они выпили-то совсем немного, скорее всего в вино было что-то подмешано, но точно скажу после экспертизы.

– Точно не от алкоголя? – я решил уточнить.

– Да! Смотри, видишь, Салтыков пытался держать руку у горла, рот открыт, он задохнулся. Алкогольное отравление не приводит к удушью, если, конечно у него не было аллергии. Что маловероятно, если бы он знал про аллергию, он не стал бы пить вино.

– Понятно… ладно, работай.

Я подошел к окошку, во дворе суетились стрельцы и салтыковские слуги. В образовавшейся тишине, послышался женский плач.

– Кто это плачет?

– Это жена Вадима Салтыкова… точнее уже вдова… – задумчиво ответил следователь.

– С ней можно поговорить?

– Пожалуйста, я здесь не хозяин. Мне всё равно. – Вот! Последней фразе этого стрельца я верю!

– Елена, тогда заканчивай с осмотром, а я пойду, побеседую с вдовой, – она кивнула мне в ответ.

Вдова боярского сына плакала в гостиной, около нее находились несколько служанок. В дверях меня остановил пожилой мужчина с хитрым прищуром и густыми рыжими усами в дорогом шелковом халате, глава семейства – Матвей Салтыков, и отвел меня в свой кабинет. Мне бы такой кабинет! Я бы в нем жил. Кроме письменного стола нескольких кресел и пары шкафов, в помещении так же стоял большой мягкий диван перед камином.

– Молодой человек, с девочкой сейчас не надо говорить, видишь какая у нее трагедия, потеряла любимого мужа. – Боярин закурил сигару и присел за рабочий стол.

– Если не ошибаюсь, Матвей Михайлович, – дождавшись его кивка, продолжил: – расскажите что произошло. – Я достал записную книжку и сел напротив.

– Сегодня утром, когда слуга пошел звать моего сына на завтрак, ему никто не открыл и не ответил из спальни, хотя было уже полдевятого, Вадим обычно встает рано. Через пятнадцать минут слуга снова позвал сына, ему опять никто не ответил, тогда я решил сам зайти в спальню.

Пока старший Салтыков говорил, я осмотрел его кабинет, интерьер роскошный, впрочем, как и во всем доме. Меня заинтересовало то, что на стенах висят несколько крупных картин, на которых похоже изображены все предки рода Салтыковых. Хорошие портреты… Но главное, что среди картин нелепо выглядит маленькая черно-белая фотография двух людей в вычурной рамке, явно не подходившая фотоснимку. Надо будет спросить про это.

– У вас есть ключ от его комнаты?

– Да, у меня ключи от всех комнат в доме. – Он положил на стол солидную связку ключей.

– Хорошо, продолжайте.

– Когда я зашел в комнату, то увидел моего Вадима лежащего на полу и эту девку, Алёнку, – боярин скривил лицо, – я сразу же позвал на помощь слуг, прибежал наш лекарь – он и констатировал смерть обоих. Но, я так понимаю, он ошибся?

– Верно, я отправил её в госпиталь. Расскажите мне кто такая Алёнка?

– Да это… дочь моей кухарки, как её там по фамилии… Морозова вроде бы.

– Что она делала в спальне Вадима? – спросил я (ну, мало ли может я зря версию строю).

Мой нелепый вопрос вызвал раздражение у Салтыкова:

– …?! Вы не знаете, что они могут там делать? – он пристально уставился в мои глаза. А что? Мало ли чем могут заниматься мужчина и молодая женщина ночью в спальне?

– Извините, не правильно спросил… Насколько часто она к нему "ходила", он же вроде как женат?

– Да ладно! – Он махнул рукой и рассмеялся. – На Алёну он смотрит недавно, раньше другие были, то же с нашего двора. По молодости всякое бывает, я вот вспомню свою юность… А жена, ну и что людям нашего круга положено иметь жену, красивую и молодую, для статуса.

Опа! Неожиданность, то есть наличие любовницы или даже нескольких, о которых весь дом, в том числе и жена в курсе? Что удивляться, мораль знати всегда вызывала множество вопросов…

– Что вы думаете по поводу случившегося, откуда взялась бутылка вина?

– Не знаю! Возможно из нашего погреба, может Вадим в городе купил. – Боярин сильно закусил сигару. – Скажу только одно, забери дело к себе, стрелецкие следователи ни чего не найдут! И стараться даже не будут!

– Почему вы так решили?

– Глава Стрелецкого приказа, боярин Бутурлин, затаил на меня обиду, он не будет разбираться, найдет крайнего и все, а мне нужен настоящий убивец! Я его своими руками! – Он сжал сигару в руке и сломал её в нескольких местах.

– Понял… Расскажете причины его обиды?

– Это не секрет, вроде всю княжество знает. В молодости, мы с ним организовали дело, покупали, где дешевле, продавали, где дороже, потом случился неприятный случай… короче, Бутурлин считает, что я его кинул.

Разборки – это, конечно, серьезно, но не в данном случае. Времени с того случая прошло уже достаточно, вряд ли Бутурлин будет мстить таким изощренным способом. Но к сведению принять стоит.

– Понятно… чем занимался ваш сын, где служил?

– Вадим работал в управе ягодных полей. – Матвей Салтыков затушил сигару в небольшой серебряной пепельнице. – Руководил работой варочных мануфактур.

Интересная работа… возможно даже прибыльная, если боярский сын стал этим заниматься. Хотя, может, работает чисто для души.

– Ещё вопрос, правда, не по теме, но всё же. Скажите, почему у вас на стенах среди хороших, дорогих портретов висит маленькая фотография?

– Всё просто, молодой человек, картины – это память, на них изображены все мои предки, а фотография – это, скажем так, показатель моего богатства. Фотографию придумали относительно недавно, аппараты для неё сложны и дороги, поэтому не всем по карману. Я раздобыл его одним из первых в нашем княжестве. – Он достал из кармана часы, посмотрел на них. – У вас будут ещё вопросы, если нет, то извините, у меня масса дел.

– Нет, только последний вопрос. Где вы были вечером, ночью, и кто может это подтвердить?

Для знатного человека такие намёки могут быть достаточно обидны. Салтыков сначала достаточно непринуждённо начал отвечать на поставленный вопрос:

– После ужина, на котором присутствовала вся семья, мы с женой пошли спать, до сегодняшнего утра я был с ней в спальне. Постойте, – его лицо резко изменилось, появилась злость, – вы что! Меня подозреваете?! Я убил своего сына?!

– Нет-нет, ни в коем случае, просто формальность, – поспешил оправдаться я.

– Да, понимаю… извините, погорячился. – Он встал и протянул мне руку.

– Если у нас возникнут вопросы, вас вызовут. До свидания. – Я пожал протянутую руку боярина.

Выйдя из кабинета, я вернулся в спальню, там санитары уже грузили тело Вадима Салтыкова. Может на самом деле несчастный случай, боярский сын решил уединиться с красавицей Алёной, подготовил вино и фрукты для настроения, потом, вечером или ночью они распили по бокальчику. Затем  через некоторое время Вадим, почувствовав недомогание, попытался вставать с кровати, стал задыхаться, потерял сознание, упал на кровать и умер. В принципе, правдоподобно. Если откинуть версию с алкогольным отравлением. Скорее всего, в вино что-то было подмешано… экспертиза прояснит ситуацию.

С барышней всё сложней… если Вадим сразу умер, то она осталась жива. Что это? Нечувствительность к яду? Приняла противоядие? Получается, она его убила? Допустим. Тогда зачем выпила яд сама? Должна быть веская причина или психическое расстройство, толкнувшее её на такой поступок. Нет-нет, это слишком сложно! Надо смотреть проще. Судя по оставшемуся вину в одном из бокалов, можно судить о том, что она выпила меньше, из-за этого яда попало меньше, поэтому последствия отравление на ней проявилось менее выраженно.

– Максим. – В комнату зашла Елена Премудрая, прервал мой мыслительный процесс. – Здесь больше делать нечего, поехали в Приказ.

– Где Мартын?

– Он решил допросить кошку Салтыковых.

– Что он собрался сделать?! Допросить кошку?!

Видя мое недопонимание в глазах и голосе, она добавила:

– Когда он в кошачьем облике, то может понимать себе подобных, чем постоянно и пользуется. Не всегда в служебных целях…

– Все поехали, потом посмотрим, что из этого выйдет.

Около часа дня мы уже были в Приказе, проверка "сигнала" Федоса Жуева заняла несколько часов. Итак, обобщим имеющуюся у нас информацию. Двое потерпевших, один – Вадим Салтыков, 37 лет, единственный сын у своего отца, некий начальник в специфическом ведомстве, вторая – Алёна Морозова, 20 лет, дочь кухарки Салтыковых, сейчас в госпитале в тяжелом состоянии. Премудрая уже мне намекнула, что к этому делу будет особое внимание, из-за высокого социального статуса жертвы. На Морозову всем начхать, кроме её матери, а за боярского сына с нас спросят. Это и так было ясно.

Елена, после опроса вдовы, выяснила у неё, что Вадим уже давно её разлюбил, спал в отдельной спальне, водил дворовых девок к себе. Но, не смотря ни на что, она его все равно любила и надеялась на его исправление и так далее. Мартын подтвердил показания вдовы, кошка Салтыковых рассказала то же самое. Обсудив с коллегами полученную информацию, решили подождать до завтра, все равно экспертиза еще не готова, не понятно, был ли добавлен яд в вино или это может всего лишь несчастный случай, как посчитал стрелецкий следователь.

***

Я открыл глаза и понял, что-то вокруг не то. Всё вокруг было в сером тумане, стен не видно, впрочем, как, и потолка с полом, была только одна кровать со мной в пустом пространстве. Я сел и свесил ноги с кровати. Вчера, на сколько я помню, бы всё нормально, пришёл с работы в гостиничный номер, где собственно и заснул. Ерунда какая-то…

– Доброй ночи, Максим. – Передо мной материализовался седовласый мужчина в простой рясе сероватого цвета. Справа от него густой туман рассеялся, и появились два резных кресла. Он сделал жест рукой, указывая на них: – Прошу, проходи. В креслах будет удобнее говорить, нежели в кровати. Не бойся, можешь смело вставать на пол, ты никуда ни не провалишься.

Кто это? Опять галлюцинации? Да, не должно быть, ту микстуру для успокоения нервов, что давала мне Премудрая, я уже несколько дней не пью. Побочные эффекты в виде чёртиков, гномиков ко мне больше не ходят. Может сон? Я сильно ущипнул себя за руку. Ай! Больно, нет, не сон.

Старик внимательно наблюдал за мной всё это время:

– Максим, садись на кресло. – Он ещё раз указал рукой перед собой.

Какой-то знакомый у мужика голос… где я его слышал. Проверив одной ногой, и убедившись, что поверхность действительно твердая, я встал с кровати. Она сразу же растворилась. Мужчина всё ещё стоял около кресел. Как только я стал садиться, он тоже присел, положив руки на подлокотники:

– Вижу, ты догадался, что я и есть второй голос из нашей головы.

Точно! Я его слышал в первый день после того, как пытался сорвать перстень. Сейчас разберемся, кто это:

– В смысле "из нашей головы"? Вы кто такой?

– Странно… Я всё про тебя знаю, а ты про меня нет… Сознание-то у нас одно, можешь покопаться в нём. Узнаешь многое… Ладно, так уж и быть, научу тебя этому. А пока знакомство. – Он сделал легкий жест рукой, и мое кресло пододвинулось к его креслу на расстояние вытянутой руки, и он вытянул вперед руку. – Барбатос.

Хм, странное имя. Латинское, что ли?

– Максим. – Я пожал его руку, странно, ощущения какие-то необычные, как будто я его знаю всю свою жизнь.

– Отвечу на твой вопрос о "нашей голове". В перстне, который тебе дал Кац, была заключена часть моей души.

– И как она там оказалась? – скептически спросил я, закинув одну ногу на другую, подумал, что хорошо бы выпить горячего чайку. Тут же в моей руке появилась чашечка.

Барбатос видя моё удивление сказал:

– Мы же в наших чертогах разума, что захочешь то и появится. – Густой туман рассеялся, и мы оказались на берегу оазиса в пустыне, он обвёл руками пространство вокруг себя. – Вот, например, так. Всё это иллюзия. Я отвлекся… итак… моя душа. Я уже жил в этом мире пару тысячелетий назад, и вовремя перехода "домой" произошла небольшая заминка или ошибочка, какой-то солдат всадил в меня дротик, я отвлекся, и часть души затянуло в камень на перстне… Потом его одел ты.

Вот Кац… нехороший человек, дал мне кольцо с сюрпризом внутри. Неужели кроме меня… Точно! Кац же то же надевал перстень, но с ним ничего не произошло. Что-то Барбатос не договаривает, но лучше пока промолчу об этом.

– Ну и что мне сейчас делать с этим? Как снять перстень и освободить тебя?

У Барбатоса на мгновение глаза стали стеклянными, но тут же снова стали обычными:

– Не торопись. Всему свое время. Я то же над этим работаю. Это часть борьбы…

– Позволь поинтересоваться, и как ты работаешь над этим?

Собеседник задумался, прикрыв глаза, потом резко выпрямился и улыбнулся:

– В принципе, чуть-чуть приоткрыть занавес можно. Я кое-кого ищу.

Ха, очень информативно! Ищет он кого-то, я, например, делаю то же самое.

– И это всё что ты можешь сказать?! – несколько раздраженно спросил я.

– Пока да.

Дзинь! Оглушительный звон разрушил часть иллюзий, мы оказались на полу среди серого тумана.

– Что это такое?! – Я потер голову от неожиданного и громкого звука.

– Это звуки из реальности. Сейчас ты проснешься.

Барбатос сделал пасы руками, и пол исчез из-под меня, я стал падать в бесконечную пропасть…

***

Утро…

Дзинь! Все-таки мне это приснилось, я открыл глаза и увидел свой номер. Но происходящее со мной слишком походило на реальность. Дзинь! Придется вставать, все равно больше не усну. Не только из-за раздражающего звука, но и из-за новых мыслей.

В окно светило яркое солнышко, через открытую форточку было слышно пение птичек, только сейчас заметил, что в моем современном городе практически не слышно птиц, только шум от автомобилей… Дзинь! Ну, кому может понадобиться в такую рань стучать по трубам, тем более на постоялом дворе!

Одевшись, первый раз, в полученную форму (мой гражданский пиджак где-то запачкался, надо будет отдать в стирку), я стал рассматривать свой новый имидж в зеркало. Одежда добротная: темно-синий двубортный мундир с нашивками «ПТД ЯК» на левом рукаве и глазом в треугольнике на правом, на погонах насыщенно-синего цвета расположена тонкая черная полоска и три серебряных пятиугольника. Черные широкие брюки и высокие сапоги достаточно удобны. Довершала образ шапка, отделанная серебристым мехом, очень похожа на стрелецкую. В набор входили кожаные перчатки белоснежного цвета и посеребрённый широкий ремень с пряжкой в виде эмблемы Приказа.

Одевшись перед зеркалом, я заметил, что на пару секунд на моём лице проявились полупрозрачные черты постороннего человека, наверное, это Барбатос. Я закрыл глаза и сильно потряс головой, снова посмотрев в зеркала, увидел только себя. Фу-у-ух, наконец-то. Но в отражении снова появился Барбатос.

"Правильно думаешь, это я, так что не ходи перед зеркалами, если не хочешь, чтобы кто-то ещё узнал нашу тайну"

"А что, кто-то уже знает?"

"Угадал"

"Да? И кто же этот человек?"

"Я не буду говорить, это будет загадка для твоего разума"

"Это антиквар Кац?"

"О-о-о, а я недооценил тебя! – сказал довольный Барбатос. – Да, Кац знает про меня, но он не выдаст нас"

После завтрака я подошел на ресепшен (интересно как здесь он называется, вряд ли они используют это "исконно русское" слово). За стойкой скучал молодой человек в простом костюме, читал газету: