Среди бескрайних пустынь возле одинокого оазиса стоял прекрасный город, построенный полностью из белоснежного камня. В солнечных лучах город сиял, его видно от самого горизонта. На окраине пустыни стояло ещё несколько отдельных городов-государств, но среди соседей он был самый могучий. Путешественники и купцы, часто посещающие город, считали его настоящей сказкой. В домах был электрический свет и паровое отопление, по улицам ездили автомобили, в небе летали воздушные шары, люди жили очень долго. Несколько местных старейшин даже заявляли, что пережили больше десятка поколений, кто знает, может это правда?

Подавляющая часть населения была счастлива и довольна своим правителем. Но была и небольшая часть родовой знати, которая сопротивлялась прогрессивным изменениям, среди них был и единственный сын Царя этого чудесного города. Нарушители спокойствия заявляли, что не может человек жить больше ста лет, не могут телеги самостоятельно передвигаться, ни кто, кроме птиц не может летать, и так далее и в таком духе… К счастью местных жителей, идеи заговорщиков мало кто разделял. Так было до текущего времени…

Ближе к делу. Итак, ровно два месяца назад скончался Царь этого города, всё это время население не выходило из траура, особо сентиментальные рыдали практически без перерыва, но сегодня пройдет коронация нового правителя. Все поданные готовятся к грандиозному празднику, глашатаи объявляют, что гуляния будут длиться несколько дней без перерыва. Не повезло только немногим, кто не сможет сполна насладиться праздником и знатно отдохнуть, например, двум стражникам Дворца, двум друзьям Эрмеилу и Альдвену, которые весь этот день должны нести службу:

– Слушай, Эрмеил, неужели мы будем стоять на посту весь день? – Стражник в бронзовом нагруднике повернулся к своему товарищу. – Мы же пропустим все гуляния! Может, подменимся с кем-нибудь?

– Нет! Мы будем честно охранять дворец! – Эрмеил ударил концом копья в мраморный пол, отполированный практически до зеркального блеска. Стражник ответил так громко и резко, что даже служанка, неторопливо смахивающая пыль со скамеек по периметру комнаты, от неожиданности опрокинула ведерко с водой на пол. – Лично я, – продолжил стражник, но гораздо тише, – так же, как и ты присягал на верность нашему Царю, поэтому считаю своим долгом продолжать службу, пока не будет коронован его сын.

– Да? А что потом?

– Потом уйду со службы, тем более выслуги должно хватить на достойное содержание. Не хочу служить человеку, который хочет сломать всё, что наш Царь строил всю свою жизнь.

Двое товарищей проследовали в левое крыло Большого дворца, продолжая своё патрулирование, на пути им (кроме немногочисленной прислуги) встретились небольшая группа из солдат, служивших лично Царевичу. Наследник, ещё при живом отце собрал их в отряд человек в семьдесят, состоящий в основной массе из молодых энергичных ребят. Альдвен спросил у Эрмеила:

– Не знаешь, что эти дворяне забыли во дворце? Весь двор охраняет же городская стража, а этим бойцам было запрещено появляться здесь при оружии.

– Да… не нравится мне это… – поморщился стражник. – Похоже, новый правитель что-то задумал.

– Выгоним их? – Он остановил друга и тихо шепнул ему, чтобы солдаты не услышали. – Тот указ же ещё не отменили? А мы, вроде как, пока здесь главные.

Эрмеил отпрянул от товарища и покачал головой, не одобряя слов Альдвена:

– Не-не-не! Ты что! Их же больше нас раза в три, тем более каждый из них стоит трех-четырех стражников. Ты кем был до службы? Лично я пахал поля, оружие первый раз взял лет в двадцать, когда нашу деревню налетели кочевники. Теперь посмотри на этих солдат, они все дворяне, они практически родились с оружием в руках, даже когда спят, рядом лежит верный клинок. – Закончив монолог, Эрмеил посмотрел на задумчивого друга. – Я не самоубийца, чтобы пытаться их выгнать.

– Да… Ты прав, впрочем, как и всегда.

Солдаты, прогуливаясь по залам, остановились около молодой служанки, которую испугали стражники. Мужчины окружили её, отобрали ведерко и подняли его высоко над полом на древке копья. Служанка под глупый смех дворян пыталась забрать инвентарь. Стражники смотрели на это безобразие из коридора не в силах что-то изменить:

– Пойдём надо ещё проверить почти половину дворца, – Эрмеил потянул Альдвена за локоть.

Через полчаса стражники прошли по левому крылу, проверив всё ли в порядке, отправились в Южную башню. Дворец представлял собой большой комплекс из четырех башен, соединённых между собой просторными галереями. В Южной башне обитал и работал визирь Барбатос, собственно который и принес прогресс в город, кстати, он является главной загадкой этого города. Визирь служил ещё отцу недавно умершего Царя, так что при коронации его сына Семиз Аль-Изанбранд был уже крайне пожилым. Через некоторое время на визиря совершили покушение, злодея быстро задержали, но наказать не успели – преступник сошёл с ума. Убийца гордился тем, что убил ненавистного Семиза Аль-Изанбранда, до тех пор, пока к нему в камеру не зашёл живой визирь, злодей не мог в это поверить, утверждал, что видел бездыханное тело главного советника Царя, после этого кастрюлька и закипела. После пережитого покушения визирь явно изменился, стал очень активный, как будто помолодел на полвека. С разрешения Царя изменил своё длинное имя Семиз Аль-Изанбранд на короткое – Барбатос, организовал многочисленные исследования, после которых город и приобрел нынешний вид. С тех пор прошло больше шестидесяти лет, а визирь и не думает уходить на покой.

Стражники, несущие караул в башне советника, неоднократно сообщали о вспышках молнии в немногочисленных окнах, доносившихся из двери криков и других ужасах. Когда до зловещей башни оставалось пройти только один последний зал, Эрмеил остановил товарища:

– Давай, только быстро проверим, что перед башней и уйдем, не будем входить внутрь.

– Согласен, мне Барбатос тоже не нравится. Помню, как один из его караульных рассказывал, что задел внутри какую-то статуэтку и из неё вырвалась молния, он даже ненадолго потерял сознание. После несколько дней у него тряслись руки… Может, конечно, врёт, в тот день у него родился сын, и ему было не до службы.

– Ха-ха! Точно, помню такое.

Договорившись, стражники быстро проверили коридор перед входом в башню визиря, посмотрели на ужасную статую какого-то рогатого животного из позеленевшей бронзы. Приглядевшись к морде можно рассмотреть черты отдалённо напоминающие человека. Мужчины уже хотели уходить, как изо рта чудовища раздался скрипучий голос Барбатоса:

– Стоять! – Как только в зале опять повисла тишина, он продолжил: – Проходите ко мне, есть разговор.

Дверь в башню, выплёскивая из петель струи пара, нехотя отворилась. Стражники осторожно проследовали внутрь. Стали подниматься по винтовой лестнице до самого последнего этажа.

В центре тёмной круглой комнаты стоял большой стол с приставленным к нему креслом, инкрустированным множеством самоцветов. Склонившись над столом, сидел пожилой мужчина с короткой седой бородой, одетый в просторный темно-серый балахон. Старик что-то писал на листе дефицитного пергамента. Это был визирь Барбатос, он недовольно посмотрел на зашедших в зал стражников:

– Хорошо, что вы проходили мимо моего пристанища. У меня к вам есть предложение, от которого вы, я надеюсь, не сможете отказаться. – Старик встал из-за стола, что-то удерживая в руках, но из-за широких рукавов, не было видно, что именно.

– Конечно, Господин. Мы дали клятву служить Царю, вы его главный советник и помощник, поэтому мы точно так же служим и вам, – за себя и за товарища ответил Альдвен.

Визирь улыбнулся и продолжил:

– Нет, дело не в клятве. Мне требуется лично ваше согласие, если откажетесь, я найду других, во дворце сегодня будет много народа.

Стражники посмотрели друг на друга, немного подумали и кивнули друг другу. Альдвен коротко, по-военному, отрапортовал Барбатосу:

– Мы согласны.

Старик снова усмехнулся в бороду:

– Что за люди?! Ещё не знают, что им предлагают, а уже согласны на всё! – Он вытащил из рукава два желтоватых свитка и положил его перед стражниками на стол. – Если вы не глупы, то можете понять, что сын умершего правителя не будет продолжать начинания своего отца, а наоборот вернет, как всё было пару веков назад. Будут грандиозные гонения верных прежнему Царю людей, и я буду главной целью. Если то покушение я пережить смог, то это будет последним. Во время моих встреч с наследником трона, он неоднократно намекал мне об этом. Поэтому я ухожу из города.

– Вам помочь скрыться? – осторожно спросил Эрмеил.

– Глупец! – рявкнул визирь Барбатос, от чего с потолка посыпалась пыль. – Я предлагаю вам службу у меня! Вот посмотрите, – он указал на свиток, – это контракты, если вас всё устраивает, можете подписать их. – Я… надеюсь, вы умеете читать.

Альдвен и Эрмеил развернули свитки, в нем изящным почерком были написаны условия. Стражники принялись читать, через полминуты Эрмеил поинтересовался у визиря:

– Господин, вы нам предлагаете командовать 4-й и 5-й центуриями 13-го легиона?

– Да, а что вам удивляет?

– Вы хотите, чтобы мы, простые солдаты стали командирами? – осторожно спросил Альдвен.

Старик схватился за голову, помотал ей от негодования:

– Вот, почему вас заинтересовало именно это-то? Нет, чтобы как все нормальные люди спросить про оплату, а вы… – он махнул на них. Видя, что стражники настроены недружелюбно, он показал тыльную сторону левой ладони. – Скажите, что это? – визирь указал на золотой перстень с кроваво-красными камнями на одном из пальцев, периодически внутри камня вспыхивали и кружили в танце всполохи огня.

Стражники опешенные неожиданным вопросом, подошли чуть ближе, осматривая протянутую руку Барбатоса:

– Господин, это перстень, – ответил Эрмеил. – Название камня, простите, не знаю… Похоже на рубин.

– Отчасти правильно. Именно благодаря этому сокровищу, я живу так долго.

– Зачем вы нам это рассказываете? – спросил Альдвен, подозрительно посмотрев на старика.

– Я вас мотивирую на принятие правильного решения. Согласитесь служить мне, я вам подарю похожие колечки. – После недолгого ожидания старик продолжил: – Вы готовы мне служить?

Эрмеил почесал ухо:

– То есть вы предлагаете нам долгую жизнь в обмен на верную службу?

– Определенно так, – коротко ответил визирь.

Альдвен повернулся к товарищу и почти шёпотом, чтобы не слышал Барбатос, сказал:

– Давай соглашаться. Если, как говорит Господин, сегодня будет очередное покушение, то нам точно не выжить. Служба у него лучший вариант…

Делавший вид, что ничего не слышит, визирь с иронией отметил:

– Твой товарищ-то дело говорит!

– Да, Господин, – хором ответили стражники, отвесив поклон. – Можно у вас попросить перо и чернила? Своих, как понимаете, нет.

Барбатос, удовлетворенный таким ответом, достал из другого рукава своего балахона кинжал в украшенных резьбой ножнах:

– У меня то же нет чернил, но у вас есть кровь. Вот кинжал. Мои контракты подписываются кровью, это подтвердит искренность ваших намерений.

Альдвен посмотрел на Эрмеила, тот решительно подошел к столу, достал из ножен кинжал, оказавшийся полностью черным, и решительно провел им по своей ладони. На месте пореза сказу же выступила алая кровь, Эрмеил приложил ладонь к своему контракту, как только на бумагу попала первая капля крови, свиток начал гореть. Стражник пытался потушить огонь, но Барбатос остановил его, спустя пару мгновений бумага сгорела полностью, не оставил и горстки пепла.

Эрмеил и визирь посмотрели на Альдвена. Альдвен немного замялся, думая стоит ли это делать, но отогнав сомнения, быстро подошел к кинжалу, резко полоснул себя по ладони и приложил руку к поверхности свитка. Бумага тут же отозвалась огнем, к удивлению мужчины, он оказался абсолютно холодным.

Довольный произошедшим, старик сел обратно на своё кресло:

– Поздравляю, вы приняты на службу. Теперь вам осталось только ждать.

– Что ждать? – спросил Эрмеил.

– Гибели, – нехотя бросил визирь.

– В смысле?! – хором спросили бывшие стражники.

– Вы разве не читали условия контракта? – Удивленно спросил Барбатос. – После своей гибели вы становитесь центурионами армии графа и герцога Ада Барбатоса. Кстати, там встретитесь со своим любимым Царем, он у меня легат 13-го легиона. – Видя удивленные лица стражников, он решил пояснить: – С вашим Царем мы то же заключили договор. На моем участке фронта армия несет большие потери, поэтому требуются бойцы и талантливые командиры. В обмен на вечную жизнь и скрытые сокровища ваш правитель продал мне всё население города, теперь это мои угодья.

– Как можно город с живыми людьми сделать охотничьими угодьями, мы же не дичь? – растерянно спросил Альдвен.

– Правильно, теперь вы, – герцог указал руками на своих новоиспеченных центурионов, – не дичь, вы охотники, я вам то же выделю где-нибудь небольшой кусочек земли. – Демон посмотрел на наручные часы, полезная вещица, их Барбатосу предложил какой-то богатый делец в виде взятки, чтобы бесы не так рьяно его жарили. – О-о-о, до переворота осталось меньше двух часов, слушайте мои инструкции!

Как только Солнце спряталось за горами на Западе, в белоснежном городе начались погромы, под руководством сына скончавшегося правителя: все достижения научного прогресса (про демона Барбатоса, дарившего этот прогресс знал только Царь два новых командира) поджигались и безжалостно разрушались, сторонники прошлого режима предавали смерти. Вскоре преданная новому правителю армия уже контролировала весь город ранее белоснежный, а сейчас черный от копоти пожаров и алый от рек пролитой крови. Последним очагом сопротивления был Большой дворец.

В башне визиря-демона Барбатоса оборону держали только два новоиспеченных центурионов адской армии, от разъяренной толпы солдат их отделяли только механическая дверь и тридцать метров лестницы. Но достижения инженерной мысли не смогло устоять перед грубой физической силой, двери в башню были разрушены, солдаты забежали на верхний этаж башни, остановившись перед двумя стражниками, один держал копье, другой – короткий пехотный меч, своими спинами они закрывали низкого старика в сером балахоне. Командир отряда узнал в нем визиря, за голову которого новый Царь обещал отдать своего любимого арабского скакуна:

– Парни, достать этого предателя! Если получиться живым, то выпивка всем за мой счёт!

Герцог Барбатос, не смотря на свой преклонный возраст, к всеобщему удивлению, ловко запрыгнул на стол, хлопнул в ладоши, отчего его просторная одежда обратилась в облако дыма, тем самым показав всем свой истинный облик. Лицо демона было обезображено многочисленными шрамами, кожа имела красноватый оттенок, на теле был одет полный рыцарский доспех из черного металла. Бывший визирь вдохнул полную грудь воздуха и издал почти звериный рык:

– Слуги мои, защищайте своего Хозяина! – Он схватился за перстень на пальце. – Скоро вы будете у моего трона!

Герцог рванул перстень, издав ужасающий вопль, его тело стало превращаться в облако дыма, но один из солдат успел метнуть дротик в Барбатоса. Доспехи да, были красивы, но, увы, достаточно тонкие. Попав, в тело демона, он замедлил его распад, но чудовище правой полу растворившейся рукой вытащило его из себя. Эрмеил и Альдвен вступили в последний, в своей человеческой жизни, бой, и первый в их новой ипостаси.

Облако дыма, оставшееся от демона начало рассеиваться в ставшем тяжелым воздухе башни, но вдруг дым стало втягивать в золотой перстень. В облаке на миг появилось перепуганное лицо или морда Барбатоса, искаженное страшной гримасой. Дым отчаянно сопротивлялся неумолимой силе притяжения камня в перстне. Как только оно полностью исчезло в кольце, раздался нереальной мощности взрыв. Он разрушил всё: и башню, и дворец, и город. Пепел от взрыва разлетелся на многие сотни километров.

В небольшой деревне бедуинов, на окраине пустыни местные жители видели взрыв далеко на горизонте, слышали раскаты грома. Старейшины сразу же объявили, что начался очередной Конец Света. Кто-то начал толкать речь на импровизированной площади, забравшись на бочку посреди посёлка.

Маленький мальчик, сидевший в тени палатки перебирал песок и камушки, посмотрел на ставшим алым Солнце, и в его лучах парень разглядел какой-то летящий с огромной скоростью блестящий предмет. Поразительно, загадочный метеор был размером с небольшой камушек, но парень отчётливо его видел с расстояния нескольких километров. Около минуты он наблюдал за поразительным чудом, после чего со звоном, подняв небольшое облачко пыли, прямо перед мальчиком свалилась эта вещичка. Это был золотой перстень с прозрачными камнями необыкновенной красоты, переливающийся всеми цветами радуги. Мальчик подобрал его и спрятал за пазуху, оглядываясь по сторонам, не видел ли кто-то это происшествие.

Глава 1. Могло быть хуже

Город Энск, 6 июля…

Спорить с неизбежностью бесполезно. Единственный аргумент против холодного ветра – теплое пальто.

Д. Лоуэлл

Тот день, из-за которого изменилась вся моя жизнь, начинался как обычно. Утром требовалось заехать в антикварную лавку, у хозяина – старого Каца, возникли какие-то вопросы по условиям договора, который он хотел заключить с агентством, где собственно я и работаю. Могу предположить, что этот пункт касается оплаты услуг компании. Я не видел еще ни одного клиента, который не попытался бы получить небольшую скидку. Но Кац настаивает, что он уникальный клиент, такой лавки, как у него нет нигде в России, да что там, в России, нигде в мире! Да ладно?! Я очень в этом сомневаюсь, только в Энске больше тридцати подобных организаций, в нескольких есть довольно таки интересные экспонаты.

Поэтому сейчас ранним летним утром мы едем в центр города. Хотя не правильно выразился – мы не едем, а стоим в огромной пробке. Причина тому проста – несколько дней назад на главной улице затеяли ремонт – сняли весь асфальт, а класть новый не торопятся. Из-за этого на автотранспорте в центре лучше не появляться, парковаться практически негде, а после надо будет снова стоять в пробке, чтобы выбраться. Хорошо только одно, на улице не жарко, приятный свежий ветерок попадает из форточки машины в салон.

– … А сейчас прогноз погоды: Энск сегодня опять ждёт аномальная жара до 38 градусов, ветер южный один-два метра в секунду, осадков не ожидается. Дорогие друзья, сейчас мы прервёмся на небольшую рекламную паузу, а после неё поговорим о том, как горожане спасаются от летнего зноя. Не переключайтесь.

Дослушав интересующую нас информацию, водитель вопреки просьбе диктора выключил радиоприёмник:

– Максим Эдуардович, я, пожалуй, припаркую машину здесь. – Водитель остановил машину перед торговым центром, в одном квартале от антикварного магазина. – Из-за ремонта прямо к входу мы не подъедим.

– Спасибо, Геннадий Петрович, можете возвращаться в контору, обратно я доберусь пешком, не хочу терять полтора часа в пробке. – Я отстегнул ремень и потянулся открывать дверь.

– Эдуард Борисович просил довести сюда и обратно, он будет недоволен если…

Геннадий Петрович хотел еще что-то сказать, но я его прервал:

– Не переживайте, как только я вернусь, сам с ним поговорю, – уже выходя из машины, бросил я на ходу и хлопнул дверью.

Никак не могу привыкнуть к тому, что водитель, крепкий мужчина ростом под два метра и полтора в плечах, с сединой на висках, практически вдвое старше, обращается ко мне по имени и отчеству. Конечно, есть понятие субординации, все-таки он водитель одной из групп быстрого реагирования, а я начальник отдела – это все понятно, при других сотрудниках, пожалуйста, но когда одни. Несколько раз пробовал поговорить с ним по этому поводу, но он не преклонен: «Вы старше по должности, поэтому я не могу по-другому». Ладно, забудем про это, сейчас надо успокоиться, не дай Бог, скажу клиенту какую-нибудь грубость.

Пока предавался размышлениям, не заметил, как подошел к старинному красному зданию с лепниной, прошел художественную школу и остановился у торца, где над высокой деревянной дверью была вывеска «Антиквариат». Дернул за ручку – заперто. Несколько раз позвонил в звонок, внутри послышались спешные шаги.

– Минуточку, пожалуйста, ви разве не видете, шо самый лучший магазин ещё-таки закрыт. – Через пару мгновений он продолжил, видимо посмотрел в глазок: – Шо ви хотите молодой человек, я еще не работаю или у вас таки нет хороших часов? Так приходите через четверть часа, и они у вас будут.

– Яков Моисеевич, это Максим Эдуардович из «Гарантгарда», вы вчера звонили мне и просили сегодня утром приехать.

Заскрипел замок и старая дверь, скрепя отворилась, передо мною стоял пожилой человек в белой рубашке и черных брюках, с пенсне на носу.

– Ви бы так сразу и сказали, что имеете ко мне разговор. – Хозяин показал рукой внутрь и отошел в сторону. – Проходите в мой скромный магазин, пожалуйста, присаживайтесь вот на этот милый диванчик.

Пока Яков Моисеевич, закрывал дверь на засов, цепочку и несколько замков, я осмотрел место будущих переговоров. Антикварная лавка представляла собой комнату десять на шесть метров, в центре стоял шахматный столик с диванчиком на два человека и кожаное английское кресло. Вдоль двух стен стоят высокие стеллажи с различными товарами: посуда из фарфора и венецианского стекла, дисковые телефоны, настольные часы с изящной резьбой, различные скульптуры и многими другими интересными вещами. На других стенах висит около полутора десятков небольших картин. Напротив входа находится длинная витрина с ювелирными изделиями. Нечего так, дорого-богато, вычурно, по стилю абсолютно не сочетается – короче обычный антикварный магазин.

– Имею смелость предположить, шо мой магазин вам таки понравился, – Кац сел в кресло напротив, хитро прищурил глаза и добавил: – Вижу по вашему заинтересованному взгляду, шо ви готовы расстаться с небольшим объемом ваших финансовых отягощений ради этих прекрасных вещей!

– Уважаемый Яков Моисеевич, согласен, некоторые вещи мне интересны, но все же давайте поговорим по делу. Я так понимаю, у вас возникли некоторые вопросы по условиям нашего договора. – Добродушного хозяина стоило прервать, так как я не намерен провести у него целый день, поэтому на столик из портфеля лег договор.

– Как хотите, давайте ближе к делу. Мне категорически не нравится один пункт.

– Какой именно?

– Тот, который имеет такое неблагозвучное название «оплата услуг». – Хозяин магазина снял пенсне, чтобы протереть стекла. – У меня прямо душу рвёт, когда я вижу эти буквы.

– Ну… и что вам в нем не нравиться? – Я был несколько ошарашен, Кац первый, кто открыто заявил о финансовом вопросе, все остальные, конечно то же говорили, но не столь откровенно и прямо.

– Прям таки и хочется сказать, шо все, но я пожалею ваши молодые нервы и скажу, шо оплата несколько великовата для маленького магазинчика старого бедного Каца.

– Яков Моисеевич, не прибедняйтесь, если вы располагаете средствами на дорогой внедорожник, который стоит во внутреннем дворике, то не пожалеете денег на хорошую охрану вашего «маленького магазинчика». – Я откинулся на спинку дивана и обратил внимание на искренний удивленный взгляд собеседника, который так и говорил: «Да шо ви такое говорите? Эта машина чиновника из администрации напротив». Хочет пояснений? Ну что ж мне не трудно. – В левом кулаке вы держите ключи от машины той самой марки, которая стоит во дворе, и когда я заходил, то обратил внимание, как вы выглянули на улицу, чтобы проверить, не случилось ли что с автомобилем.

– Но… – Хозяин лавки что-то искал глазами на стеллаже за моей спиной, затем резко встал, подошел к витрине, что-то взял и довольный сел обратно. – Старик таки знает, шо ви можете получить кое-какую вещицу взамен на небольшую скидочку, – он положил на столик между нами золотое кольцо с одним крупным квадратным, примерно с виноградинку, и несколькими маленькими прозрачными камнями. Заметив мое недоумение, продолжил: – этот перстень очень интересен…

Не выдержав такие «методы» переговоров владельца магазина, который в данный момент взахлеб будет рассказывать про пять причин, по каким должен взять этот презент, я его перебил:

– Коммерческий подкуп. Статья двести че…

– Да нет! Максим Эдуардович, ви не так меня поняли, я не буду вам дарить это прекрасное кольцо, оно само мне нужно.

– …?!

– Ну, если ви меня так сильно упрашиваете, давайте я подарю вам вот эту статуэтку, – Кац повернулся к полке за собой и взял бронзовую скульптурку с конем.

1 2 3 4 >

На страницу:

Перейти

1 из 4

Другие книги автора

Четыре из пяти на троих

Михаил Юрьевич Назаров