Дети под чужими звездами

– Олег, ты должен забыть про свою земную жизнь и услышать голос Матери! Дураки говорят, что она творение человеческих рук, но они не понимают истины. Тщеславие затуманило их разумы, и оно же вынуждает нас бороться за жизнь. Мама приняла облик машины, чтобы говорить с нами! Ибо мы перестали слушать себя и начали полагаться только на компьютеры! И Мама достучалась до нас!

– Да уж, достучалась…

Скрипучий шёпот прозвучал почти над моим ухом. Я вздрогнул от неожиданности и чуть не выдал себя.

– Тсс… Не бойся, это я, Константин. Не хотел тебя пугать.

– Тогда, у вас не очень получилось…

Либо я так увлёкся происходящим в зале, либо старик ходит как кошка. В любом случае его совсем не было видно.

– Ладно, не шуми только. Они уже завели телегу о божественности ИИ?

– Да. Несут околесицу. Я говорил с ней. И с Отцом. Ничего божественного, просто ИИ неисправны…

– Хорошо, что ты это понимаешь. У нас люди со временем стали забывать, кто они такие… Новенький с вами проснулся… Быстро он примкнул.

– Олег… Нет, не думаю. Скорее всего он влез к ним, чтобы понять. Он тоже видел, что случилось.

– Она достучалась до нас, потому что мы её дети! Столько сотен лет она хранила нас в своём чреве, где мы переродились! И ей больше не нужно притворяться компьютером, ведь она наш родитель, а мы её дети!

Люди-клыки зашевелились. Кольцо сжалось и тихо запело. Что именно, я не мог расслышать. Олег стоял в центре событий и смотрел на модуль растерянный и смущенный как подросток при виде голой женщины. Священник склонился к нему и что-то шепнул, после чего Олег нажал кнопку на корпусе и все мгновенно притихли.

– Вот сейчас начнётся настоящий цирк. –  тихо продолжил Константин. –  Мама будет осыпать их пустой хвалой, а они её боготворить.

– А разве она признает духовность? Это же вне её понимания…

– Не признает. Но отлично понимает, что нет нужды им об этом говорить. Главное, они всецело принадлежат ей.

Так и получилось. Стоило Маме заговорить, как кольцо затрепетало. Она говорила им, что любит их и никогда не оставит. Хвалила их, как настоящих детей за любые мелочи. Обещала, что вновь прибывшие, то есть я и остальные – шаг к большому будущему. Они клялись ей в вечной верности и покорности, рассказывали о своих успехах, смеялись и плакали.

– Не за чем больше здесь оставаться. Пойдём, они скоро закончат. –  Константин положил мне на плечо свою сухую морщинистую руку и мягко потянул за собой.

Я и сам не хотел больше смотреть на это. Люди с серьёзным образованием и большим опытом в своих сферах лепетали как младенцы, отбросив здравый смысл и свое достоинство. Не мне их судить, но я не мог поверить, что отчаяние так легко ввело умных людей в пучину первобытного раболепия.

Мы ушли.

– Они расстраивают меня. Каждый раз, когда собираются. –  мы ушли достаточно далеко, так что Константин позволил себе говорить громче. Мы шли бок о бок, освещая себе путь узкой полосой его фонарика. –  Ты видишь, как нам не хватает свежих мозгов?

– Мама поэтому так редко и так мало людей выводит из стазиса? Чтобы дурить головы людям постепенно?

– Может и за этим тоже… На самом деле, если будить чаще и больше, то мы скорее всего подохнем с голоду. Я о другом. Мы нуждаемся в чистом человеческом разуме. Я очень долго вёл людей и не хочу отдавать их в руки маминым поклонникам. Поэтому и хочу, чтобы вы с Александрой вошли в правление как можно скорее.

– Интересно, раз уж вы смогли заставить Маму разбудить нас, то почему сейчас? Почему не раньше?

– Потому что нет у меня возможности влезть в её мозги и перепрограммировать. Нет возможности исследовать то, что осталось от корабля. Мы все здесь как птицы в клетке под незримым надзором и только видимостью возможностей.

– Но вы всё равно смогли нас разбудить. Как?

Он замолк. Мы шли с тем же темпом, но Константин на мгновение замер, будто хотел что-то сказать.

– В целом, как у главы этого сообщества, у меня есть некоторое влияние и на последователей Мамы. Когда придёт время, вы получите все ответы.

– Жду с нетерпением.

Наконец мы вышли в обитаемые коридоры корабля. После блуждания в потемках даже тусклый свет под потолком ощущался болезненно.

– Марк, – обратился ко мне Константин со слезящимися глазами. Его прищур выглядел жалобно, будто сейчас он протянет руку и попросит пару монет. –  давайте завтра утром вы с первым помощником придёте ко мне, и мы обсудим ваши места в нашем обществе. А сейчас… Советую вам на время забыть то, что вы увидели и услышали. Сегодня мы все равно ничего не изменим.

Я сразу же согласился. Это был самый лучший шанс, чтобы как можно скорее влезть в системы и хотя бы выяснить, что там скрывает наш чокнутый ИИ. Мы пожали руки и разошлись.

Пройдя общий зал, где люди проводили крупицы своего свободного времени, я добрался до выделенной нам с Сашей комнаты. Как оказалось, я вымотался достаточно, чтобы желать только одного – свернуться калачиком и отрубиться. Еще не успев открыть дверь, я услышал несколько приглушённых голосов с другой стороны. Один был груб и явно что-то грозно доказывал, второй принадлежал Саше и старался не уступать в твердости. Я не стал долго раздумывать и резко ворвался в маленькое квадратное помещение с двумя койками в нишах стен, правда почти весь обзор мне загораживала массивная спина в рабочем комбинезоне. Здоровяк тут же обернулся и им оказался наш мастер с пафосной должностью. На лице его застыла смесь гнева и рассеянности, будто его больно укусила мелкая собачка, но он не знает, что делать с этой ситуацией.

– Что здесь происходит? – я не стал давать ему время, чтобы прийти в себя. – Саш, ты ждала гостей?

Из-за здоровой туши высунулась её голова и хищно оскалилась.

– Таких гостей точно не ждала. – Саша вернулась грозно смотреть на Сергея. – Так что ты от меня требовал? Чтобы я не высовывалась?

Сергей заметался то в её сторону, то в мою, но преимущество было на нашей стороне, и он полубоком ретировался к выходу, по дороге неуклюже задевая углы.

– Вы не заслужили руководить. Вам просто повезло, а я очень много отдал, ради места возле старика. Лучше одумайтесь и отойдите в сторону.

После своего финального монолога Сергей исчез за дверью.

Мы немного помолчали, уставившись друг на друга. Потом я заговорил.

– Он угрожал тебе?

– Да, и мне, и тебе. Обещал нам кучу проблем, если мы примем предложение старика.

– Ты что-то ему ответила?

– Сказала только, что это не его дело. Куда ты после ужина пропал? Я тебя обыскалась.

Я рассказал Саше о том, что увидел в глубинах корабля. Мой рассказ произвел на неё неизгладимое впечатление. В целом она согласилась, что поклонение ИИ показатель совершенно не здорового поведения, однако от себя она добавила, что в такой ситуации могло бы быть и хуже. В конце концов, отчаявшиеся люди ищут любую надежду, за какую могут ухватиться.

Саша достала из-под кровати нечто, обернутое брезентом и поставила на маленький угловой стол. Под тканью оказались две маленьких тарелки с чем-то кашеобразным и пыльная бутылочка с мутной темной жидкостью. Когда она открыла бутылочку, комнату сразу заполнил аромат пряности и алкоголя.

– Где ты это нашла? – воскликнул я.

– Нравится запах? – Саша заговорщицки улыбнулась и протянула мне бутыль. – Некоторые здесь еще не забыли о старых приятелях. Среди наших проснувшихся товарищей оказался один парень, которого я рекомендовала на корабль еще на Земле. На удивление, он не хотел меня убить, а поделился вот этим.

Мы медленно растягивали вкуснейшую настойку и закусывали кабачково– картофельным пюре под тихие разговоры и воспоминания о прошлой жизни.

– И вот этот парень показывает на охладители и говорит: «А это мы не знаем куда воткнуть». Представляешь? – Мы расхохотались.

Саша шумно выдохнула, её глаза на раскрасневшемся лице весело блестели.

– Ух… Тогда я смотрела в иллюминаторы на ту пустыню, которая раньше была немецкой слободой и мечтала о живописных видах чужой планеты… А здесь… Пока я искала тебя за каждой незапертой дверью, не увидела ни одного окна. А смотрела я внимательно. Вся доступная поселенцам площадь сосредоточена в сердце Лэтцтера. Тогда я особо не задумывалась об этом, а теперь мне пришло в голову, что Мама могла специально закрыть помещения с окнами, чтобы никто не видел, что там снаружи.

– Либо она прячет от всех правду, либо не хочет лишний раз напоминать о том, чего мы лишились. А лишились мы очень многого…

– Но что, если она не так безумна и на самом деле Тазанис не пригоден для жизни? Может всё правда. –  Саша растерянно уставилась на меня, будто ожидая чего-то.

– Может и так. Но наша задача состоит в том, чтобы узнать это. Тебя не посещает чувство искусственности происходящего? Все как-то противоречиво выглядит… Бедствующее общество, способное само себя накормить? А столько земли для возделки? Откуда она?

Конечно, никто из нас не знал наверняка. Не знал ответов. Не знал, что с этими ответами потом делать. У нас была только цель – выйти наружу и убедиться во всем самим.

На следующий день нас принял Константин. Все уже было решено, нам только оставалось услышать о нашем назначении. Весь процесс сопровождал налёт традиций и официоза. На мгновение я задумался о том, что между культом Мамы и нынешним руководством не много различий. Оба использовали слепые привычки из прошлого, неуклюже обернутые в подобие значимости. Вытянутый зал был залит светом потолочных ламп. На обрезках ткани, развешенных вдоль стен, кто-то изобразил звезды, планеты и сюжеты быта корабля, подобно сюжетам в древних храмах. В голове я прокрутил фантазию о том, как бы избавился от этих излишков, имея немного власти, но быстро сбросил это неуместное наваждение. Если Мама лжёт людям, если Константин лжёт своим людям… Мы сможем сделать для нашей колонии нечто большее, чем просто освобождение от оков. Константин закончил свою речь о бремени и привилегиях главенства, которую я, честно говоря, слушал вполуха, и пригласил нас за стол возле себя. Чуть ли не библейское таинство. Я еле сдержался от ироничного смешка, ведь Константин окружил себя таким же мистическим ореолом, который осуждал среди последователей Мамы. Саша держалась не многим лучше. На её лице застыло презрение, вперемешку с примирением с ситуацией.

Только мы сели за один стол с Константином, как в зал ворвался Сергей. За ним с проклятиями влетели ошарашенные люди, приставленные к дверям, чтобы никто не мешал действу. Как видно, без пользы. Лицо мастера всего, что нужно сохранить исказила гримаса злобы. Его массивная фигура быстро двигалась в нашу сторону.

– Вы совершили огромную ошибку! –  он приблизился к столу и со всей силы ударил по нему кулаками. –  Нельзя так наивно пускать чужаков в наш дом!

Перепуганные охранники стояли позади, не зная, что делать. Ноздри Сергея раздувались как у быка. Собственно, он сам больше походил на разъярённого быка, чем на человека. Но дело сделано.

– Не смей говорить мне, что нельзя, а что можно. –  Константин не повысил голос, даже не повел бровью. Наоборот, он улыбался, а интонация, с которой он говорил, разрезала воздух между ним и огромной тушей и незримо врезалась в грудь Сергея.

Здоровяк дрогнул. Самоуверенность и гнев потухли в его глазах, а на лбу выступили крупинки пота.

– Эти двое более достойны руководить нашим обществом, чем ты, чем я, чем кто-либо другой. Они изначально должны были встать на мое место…

– Но не встали! –  голос Сергея прозвучал неуверенно, пусть он и пытался предать ему прежней ярости. –  Столько лет именно мы боролись за свою жизнь и знаем, как выживать! А они… Все это время они спали в своих камерах. Вы не знаете, как вести этих людей – он посмотрел на Сашу, затем на меня со жгучим презрением.

– А кто знает? Мама?

Сергей отпрянул от стола, словно обжегся. Он приоткрыл рот, но не сказал ни слова, вместо этого мастер уставился на своего руководителя с выражением безразличия.

– Ты думал, что я не узнаю, что ты её верный последователь? Что все это время мечтал занять мое место и отдать наших людей на волю машины.

– Она не машина, она божественная сила, говорящая с нами через понятную форму!

– Именно из-за этого заблуждение Марк и Александра сидят рядом со мной. А тебе стоило взять с собой своих «братьев», раз уж ты решил перечить мне. –  эти слова он выпалил с особым отвращением.

Я остро ощутил, что мы стали свидетелями начала серьёзного раскола. Правитель раскрыл заговор своего верного служителя, своей правой руки, и теперь многое зависит от того, что предпримут обе стороны. А мы с Сашей стали невольными инструментами этого раскола.

– О, будь уверен, старик. Мы придём. Мы все придем и заберём у тебя то, что должно быть нашим.

– Я жду. –  Константин обратился к стоящим позади Сергея стражникам. – вы двое, арестуйте мастера. Я освобождаю его от должности.

Тощие парни с опаской подхватили Сергея под руки и потащили к выходу. Он вырвался, заставив их отскочить в стороны, выпрямился и поправил свою потрёпанную куртку.

– Я сам знаю, где моя камера. А ты готовься, Мама это так не оставит.

Двери зала закрылись за троицей. Зал наполнился давящей тишиной. Ситуация в обществе только что обострилась, усложняя нам задачу. Константин сидел, молча уставившись туда, где только что стоял предатель.

– Нам нужно готовиться к чему-то серьезному. – Саша обратилась скорее в пустоту, чем к кому-то из нас. –  Кроме Сергея, есть кто-то, способный подбить людей на бунт?

– Да, как минимум еще двое. Их священник и его ученик. Но влияние Мамы достаточно сильно, чтобы и без их участия устроить беспорядок.

Тут меня осенило. Убить двух зайцев.

– Значит, для начала нужно лишить их связи с ней. А потом взяться за священника, чтобы через него влиять на последователей. Здесь есть рабочие терминалы или пункты доступа?

И через модуль связи с Мамой получить доступ к файлам архива и открыть все двери. Двух зайцев одним выстрелом.

Константин задумался, затем улыбнулся в пустоту перед собой.

– Есть в помещении охраны один. Мы сможем взять полный контроль над её паствой. Может получиться, только нужны проверенные люди. Мои могут быть не столь лояльны в свете последних событий. У вас есть кто-то, кому можно доверять?

– Да. Один- два человека точно есть.

– Тогда надо действовать прямо сейчас. Не удивлюсь, если скоро Сергей выполнит свою угрозу.

Мы с Сашей вышли из зала и оказались в окружении, наверное, всех наших новоиспеченных подданных. Большинство приветствовало нас одобрительными возгласами, жали руки, пытались сразу заработать наше расположение, рассказывая о своих идеях и планах по улучшению работы и возможностях разнообразной модернизации оборудования. Однако невозможно было не увидеть и тех, кто просто следил за нами в толпе.

Всё уже происходит. Нужно торопиться, иначе нам придётся сменить Сергея за решеткой. И это в лучшем случае. Нельзя недооценивать власть религии над разумом и надеяться, что Мама не воспользуется возможностью избавиться от конкурента в борьбе за разумы и сердца людей.

Тогда, в Германии, мы закончили работу над кораблём. Всех инженеров приветствовали на площадке в ангаре нашего ковчега. На улице свирепствовала очередная буря, а мы – измотанные темпами работы, истощенные постоянными стрессами – праздновали как в последний раз. И никто не думал, что это действительно может быть наш последний раз. Мы пили, смеялись и горячо обсуждали, что нас ждёт в новом мире. Странно, но я не помню лиц, ни одного. Они все стерты и размыты в памяти. И те лица, которые я видел после пробуждения… Я никого не узнаю. Будто всё, что было на земле, просто сон. Может быть это свело бы меня с ума, если бы не Саша. Она тоже была там, тоже смотрела в пыльное небо, тоже преодолела этот путь в стазисной камере. Это я точно знаю, потому что помню.

– Марк. Марк! Ты здесь? –  щелчок перед глазами. Ещё один. И её глаза. –  О чем задумался?

– Да, ни о чем. Ерунда. –  я надавил пальцами на глаза, пытаясь прийти в чувство.

– Ладно. Так что будем делать?

Я пытался собраться с мыслями. В нашей маленькой комнате стало очень душно. Саша сидела напротив меня на полу, прислонившись к стене, измотанная, с запавшими глазами. Мне пришла мысль, что я выгляжу точно так же, с той только разницей, что у меня еще и колючая щетина. Я встал с кровати и подошел к зеркалу. Да уж, точно такое же замученное лицо.

– Нам нужно попасть в то место, где Мама говорит со своими последователями и дотащить пятидесятикилограммовый модуль до Константина. –  отвернулся от своего отражения и обратился к Саше. – Во-первых, он тяжелый, а во-вторых, нельзя, чтобы это кто-то видел.

– Еще нужен проводник. Ты помнишь дорогу?

– Нет, ты права.

Я сел рядом и прислонил затылок к прохладной глади обшивки.

– Выходит, что нам нужны двое.

– Артём и Олег. Олег же был там? Может он сможет провести нас?

– Надеяться всё равно больше не на кого. Он обещал помочь, если будет нужно. Надеюсь, он еще на нашей стороне. А Артём поможет мне дотащить модуль. Ты нужна здесь.

– И зачем, интересно? –  Саша вскочила на ноги и встала надо мной.

– За тем, чтобы найти способ отвлечь как можно больше людей от нашего дела. Мы с Артёмом не отобьёмся, если нас увидят, а модуль нужен нам целым. –  я перестал узнавать свой собственный голос. Тихий и хриплый, как у смертника перед казнью.

– И что я должна придумать?

– Не знаю. Что-нибудь.

– Прекрасно! –  Саша ударила себя по бедрам и развела руками, затем отвернулась и села на кровать, где сидел я. Поменялись местами.

– Придумай что-то. Взорви, сломай, начни петь и танцевать. Что угодно. В любом случае надо действовать скорее. На нас уже точат зуб.

Мы вышли на поиски возможных подельников и разделились. Не лучшая идея, но если бы мы ходили толпой, то привлекли бы куда больше внимания. К счастью, на корабле не так много мест, в которых есть смысл искать.

Я побывал в оранжерее, где обычно бывает больше всего людей и осторожно расспрашивал, видел ли кто-то моих товарищей. В основном все были заняты уходом за урожаем, но несколько человек подсказали, где мне искать Олега.

Я шёл на запах. Буквально. Как ищейка. Олег должен был участвовать в сборе удобрений для грядок и у них всегда был свой, ни с чем не сравнимый, аромат. В узком лабиринте из сточных труб, вентилей и переборок было сложно двигаться и еще сложнее дышать. Несколько ребят в масках постарались подсказать, где здесь может быть мой товарищ, но я все равно плутал еще минут 15, снова натыкаясь на те же повороты и тех же людей.

– Эй, Марк! –  окликнул знакомый голос. Он сам меня нашел. –  Мне тут сказали, что ты плутаешь в поисках меня.

– Олег, наконец-то ты нашелся!

Мы крепко пожали друг другу руки, и я попросил его пойти со мной. Строго говоря, он не мог отказать, с учетом моего положения.

Я отвёл его в укромное место, где мы с Сашей говорили до этого и решил перейти сразу к делу.

– Я знаю, что ты был в этом импровизированном храме. И хочу попросить отвести меня и Артёма туда.

– Д-да, конечно. Без проблем… – он странно посмотрел на меня. – послезавтра у нас будет встреча, можешь пойти с нами. Но ты не боишься, что тебя могут как Сергея… Ну ты понимаешь.

– Нет, нет. Сегодня, в самое ближайшее время. Меня и Артёма отвести туда и помочь выйти. Ты обещал, что поможешь, если я попрошу.

Олег побледнел и, как мне показалось, его вот-вот снова стошнит, как в зале Отца. Я хотел поддержать его, но он оттолкнул меня.

– Что вы там задумали? –  жалобный вопрос вылился на меня вместо рвоты. –  Это Константин тебя надоумил? Они хорошие ребята. Да, на первый взгляд всё выглядит более чем странно, но мне кажется, что Мама нечто большее, чем ИИ. Люди сотворили нечто, что даёт высшим силам говорить с нами.

– Я знаю их позицию, но послушай – она просто поврежденный ИИ. Ты же сам видел и слышал, что и как она говорила.

Вдалеке послышались голоса, и мы оба притихли. Застыли, как дети, которых вот– вот поймают на какой-то шалости. Голоса приближались, и Олег попытался выйти к ним, но я успел его схватить и зажать рот.

– Послушай, – шептал ему на ухо. – мне нужно получить доступ к системам Мамы. Скорее всего, нам всем врут, чтобы… Не знаю, чтобы мы оставались здесь. Я почти уверен, что планета безопасна и мы можем жить за пределами корабля. Но чтобы это узнать, мне нужен модуль из вашей церкви. Помоги мне открыть правду и спасти колонию.

Скрежет совсем рядом с нами, затем приглушенные шаги и голоса, которые невозможно разобрать за стеной. Сердце Олега билось как бешеное, мое тоже. Его одежда промокла от пота, как и моя ладонь на его лице.

– Вммммвпмм…

Я отпустил его. Олег отдышался и продолжил.

– Поклянись, что ты не врешь… – он чуть не плакал. Стоял и трясся мелкой дрожью передо мной.

– Клянусь. Всем на свете клянусь. Я не доверяю ни Маме, ни Константину.

– Хорошо. Если ты говоришь правду, то мы обязаны попробовать выбраться. Я помню дорогу и проведу нас туда.

Саша с Артёмом ждали нас в нашей комнате, где вчетвером оказалось очень тесно. Мы обсудили свои роли и примерный план действий, после чего решили немедленно выдвигаться. На всякий случай, перед выходом я дал Саше столовый нож, которым мы накануне резали ужин.

– Надеюсь, он не пригодится. Ты решила, как отвлечешь людей?

– Да, не волнуйся. У вас будет время. –  она натянуто мне улыбнулась, пытаясь скрыть волнение. Я притянул её к себе и крепко обнял.

– Всё, идите. Иначе я расплачусь.

Олег вел нас темными коридорами. Вдоль прогнивших стен, между оборванными кабелями, по отпавшим панелям. Вокруг стояла влажная прохлада, значит где-то неподалеку прорвало водопровод, и эта влага медленно разъедает внутренности корабля. Удивительно, как быстро приходят в негодность творения человека без его ухода.

– Я тут подумал, если мы все просто уйдём, то Мамы не станет уже через десятилетие. Попросту без нас все сгниет.

– Ха! Даже делать ничего не придется. –  подхватил Артём. – Вся проблема только в том, чтобы вытащить из стазиса всех остальных и убедить стариков уйти.

– Вы правда жаждете уничтожить Маму? –  Олег остановился и развернулся к нам, слепя фонариком. – Она же не пытается убить нас. Более того, она двадцать лет помогала пробудившимся выживать!

– Олег, мы просто рассуждаем. В любом случае, мы преследуем другую цель, да и трудоемко это, ломать наш ИИ.

– Но церемониться с ней мы точно не будем. –  добавил Артём.

Дальше мы шли молча. Меня обеспокоил Олег своей реакцией. Возможно ли, что он все– таки поддался влиянию этого культа или им руководила какая-то внутренняя убежденность?

Наконец, мы вышли в знакомый зал. Все те же снаряды и беговые дорожки смотрели на нас в свете фонарика с молчаливым укором. Помимо фонарика в центре зала горели красные огоньки, ожидая своего часа на очередном собрании Маминых поклонников. Но, если все выйдет, то им уже будет не суждено сменить цвет на зеленый.

– Сюда! –  Олег потянул меня за собой. – Модуль в раздевалке.

– А откуда его вообще взяли, тебе не говорили? –  Артём имел приятное свойство задавать важные вопросы, но вот вовремя или нет… – Может мы могли бы не привлекать к себе лишнее внимание, а взять другой модуль?

– В любом случае, уже поздно рассуждать на эту тему. Мы здесь и нет времени искать другие варианты. –  Я мысленно ругал себя, что не подумал об этом раньше.

– Его сняли со строительного принтера в ту первую экспедицию и оттащили обратно на корабль. Не знаю, есть ли другие. Вот, здесь.

Мы раздвинули створки двери, на сколько смогли, и протиснулись внутрь. Олег остался снаружи и пытался нам осветить помещение, но наши собственные спины были непреодолимым препятствием для единственного источника света. Этого едва хватило, чтобы мы уловили очертания модуля.

Вдруг и этот свет исчез. Мы оказались в кромешной тьме и оглушающей тишине.

– Олег, что за шутки?

Едва уловимый шорох и глухой удар. Кто-то повалился на меня, а я ударился плечом о шкафчик.

– Они здесь! Хватай еретиков! –  грубый голос кричал почти над самым ухом.

Шансов не было. Нас с Артёмом побили, но не так сильно, чтобы мы потеряли сознание. Скорее, чтобы дать понять наше положение. Конечно, нас ждали. После того, что случилось в зале между Сергеем и Константином, фанатики решили перестраховаться и защитить свою единственную святую реликвию.

– Брат Олег! Не ждал от тебя такого подлого предательства! –  тот же грубый голос, только теперь за спиной.

Олег выпучил глаза в пол, гримаса ужаса застыла на его лице, казалось, навсегда.

Нас связали и поставили на колени в спортзале вокруг точки связи с модулем. Фонарик из-за спины светил на Олега, который так же стоял на коленях, а по обе стороны от него стояли двое достаточно крепких парней. В руках они держали по острому блестящему ножу.