Космолёт за горизонт

Кира знала, что сестра права. И ответ на её вопрос тоже знала. Только вот очень ей не хотелось произносить его вслух. Некоторым вещам лучше существовать лишь в мыслях, на свету и публике они быстро портятся.

Катька вновь повернулась к пульту управления и вся ушла в пилотирование корабля. Отвлекать её, пожалуй, не стоило. Было время подумать о своём, например. Вот только никакого «своего» у Киры как-то не находилось.

Когда это случилось с ней, когда? Когда все её мысли стали вертеться вокруг работы, успехов Марты и Ринки и разговоров о чьих-то приключениях? Вокруг фильмов и книг ещё. Где в этом всём потерялась сама Кира?

Может, это произошло с ней уже давно, только она сама не замечала, не задумывалась до сих пор?

Может, это случилось во время недолгого, пусть и по-своему счастливого замужества? Где-то она читала, что любовь к такому иногда приводит. К тому, что ты растворяешься в другом человеке, теряешь себя, следуя за его мыслями, планами и желаниями, забывая о собственных. Ведь это так вдохновляет – делать что-то для того, кого любишь. Жертвовать чем-то, не таким важным, как ваши взаимные чувства. Отказываться от мишуры и ерунды ради чего-то более важного, чистого и пламенного.

Любовь – вредная, пакостная штука.

Или даже вовсе несуществующая. Её придумали поэты древних веков, облекли в слова и образы, придали зримую и ощутимую форму. Сделали из дичи психологических проблем эдакую сферическую красоту в вакууме.

Кире повезло, что она родилась в современном мире, а не множество веков назад. Сейчас всё было проще.

В уголке Катькиного терминала мигнуло жёлтым окошко сообщения.

– Корнилов, отвали, – почти мурлыкнула Катька. – Не до тебя сейчас.

Участок и в самом деле был небезопасным.

Окошко мигнуло ещё раз, и Антон вытащил его наружу. Катька странно покосилась в его сторону, но ничего не сказала.

«Если нужна помощь – маякни!» – гласила единственная строчка.

– Твой Корнилов предлагает взять нас на буксир? – хмыкнул Тони, пожал плечами и выбил краткий ответ.

«Жаль» – сообщило окошко.

– Ну и как это понимать? – поинтересовался Тони.

– Как надо, так и понимать, – самодовольно заявила Катька. – Думаю, им просто без меня скучно. Они, кстати, уговаривали лететь на их космолёте. Насилу отбилась.

Кира такого разговора между Катькой и братьями Корниловыми не помнила, но мало ли – вдруг они чего там успели в её отсутствие, как знать.

– И что же ты не повелась на такое заманчивое предложение? – спросил Тони.

– Ага, – ядовито отозвалась Катька. – А вас кто будет на Скеррих везти? Пешком добежите?

Катька явно нарывалась. Зачем? Вариантов было мало, особенно у тех, кто давно её знал.

«Молчи, – как можно выразительно посмотрела она в спину Тони. – Вот только сейчас молчи».

Но тот с размаху ринулся в подставленную ловушку.

Игры у этих двоих что ли такие?

– Тогда оставила бы нас. Тебе одной было бы намного удобнее.

– А вам путешествие по красивому месту не интересно? Прям насильно тащу? Это вместо благодарности? Хорошо, в следующий раз я это обязательно учту.

Кира мысленно взвыла.

Жёлтенькое окошко сообщило, что самый опасный участок как раз начинается.

Команда «Химеры», впрочем, ощутила это на себе довольно быстро. Корабль тряхнуло от первого удара. Катька выругалась и вцепилась в штурвал. Дальнейшие несколько часов прошли под её колоритную ругань и крутые виражи, от которых все незакреплённые предметы (благо их было мало) посыпались со всех сторон. Катька, сразу ругавшаяся только на астероидный поток снаружи, принялась честить на все лады Тони и Киру – за то, что не убрали все заранее.

«Весело, правда?» – поинтересовался невидимый Корнилов.

– Да акуеть просто, – пробурчала Катька.

Кира свернулась в кресле поудобнее и попыталась поспать. В каюту уходить не хотелось, но и ничего интересного пока не ожидалось. Можно бы было поставить какой-нибудь приятный трек в наушниках, но Катька могла обидеться. «Я вам не аэротакси» – говорила она в таких случаях.

Заснуть действительно удалось быстро. И снилась какая-то чепуха. Если представить, что сны – это отголоски наших мыслей и впечатлений, получалось как-то слишком неоднозначно.

Потому что это была «Аквамарианна». Кира снова шла по прозрачным ступеням на вышку, и сердце её бешено билось о рёбра, едва не взламывая их изнутри.

Вот только верхней площадки, с которой Кира прежде прыгала, не было.

Вместо неё вдруг начиналось облако разноцветных светящихся пузырей. Кира вошла в них, и пол под ногами вдруг закончился. Она парила в радужной, переливающейся пустоте, раскинув руки. Это было похоже на полёт, только не было чувства опасности.

Поначалу.

А потом Кира поняла, что она не одна.

Тот, второй, подошёл тихо и внезапно.

Кира попыталась обернуться, но он всё равно оставался у неё за спиной.

Кира чувствовала его тепло, слышала дыхание.

– Кто ты? – спросила она и протянула руку за спину.

Она отчего-то ожидала, что поймает воздух, но внезапно коснулась чьей-то ладони, тут же сжавшейся вокруг её пальцев. Тёплой, жесткой, сжимающей Кирину кисть до хруста костей.

– Ай!

Она попыталась вырваться, но незнакомец держал её крепко.

– Да кто ты? Что тебе нужно?

Его ответ был убийственным в своей простоте.

– Тебя.

Он прошептал эти слова, приблизившись к ней вплотную. Так, чтобы ощущать его всем телом, чтобы мурашки бежали по обнажённой коже. Кира снова попыталась обернуться – безуспешно. Он всё так же держал её одной рукой, второй – дотронулся до Кириных волос, легонько погладил, заправил за ухо выбившийся из причёски завиток, прошёлся легкими круговыми движениями вдоль позвоночника.

Это было неожиданно волнительно. Не так, как в виртуальной реальности – острее и приятнее.

Почти как по-настоящему. Почти как с Дэниэлом.

Вторая рука незнакомца выпустила, наконец, её пальцы и присоединилась к первой. Ласковые, почти трепетные движения, неторопливые, не настаивающие. Так просто было расслабиться и отдаться ощущениям. Это было неправильно, но так приятно.

– Ты меня не знаешь, – в бесполезной попытке сохранить достоинство пробормотала Кира.

В ответ раздался тихий смешок.

Руки незнакомца переместились на Кирину талию, спиной она чувствовала сильное мужское тело, всё больше прижимавшееся к ней, так, что она чувствовала биение его сердца, то, как вздымается от дыхания твёрдая грудь, то, как… Да. То, как он желает её.

Кира попыталась отстраниться, но незнакомец держал крепко.

Она опустила взгляд на сжимавшие её руки.

Они были красивыми. В старых книгах написали бы что-то про аристократически тонкие длинные пальцы, про красивую линию запястья и много ещё всяческой чуши. Кире просто понравилось, без объяснений.

– Я тебя тоже не знаю, – сказала Кира. – И это раздражает. Покажись.

– Нет.

– Но я хочу тебя хотя бы увидеть.

Кира действительно этого хотела. Она всегда была визуалом, считывающем почти всю информацию с картинки, а досадные шумовые помехи отметающим. Впрочем, тактильные ощущения тоже имели значение. Как сейчас.

– Не нужно, – сказал незнакомец и скользнул руками выше. – Просто чувствуй.

Это было легко. Водоворот ощущений захватывал с головой. Тело Киры плыло в радужно-мерцающем облаке аттракциона, а сознание тонуло в бурном море, как утлая лодочка, застигнутая штормом. Это была странная смесь того, что она чувствовала и того, что только смутно желала, но даже самой себе не сумела бы объяснить.

Нежность и ласка были в Кириной жизни так давно, что теперь ошеломляли.

Нет, это не было так, как с Дэниэлом. Совсем не так.

Сама от себя этого не ожидая, Кира прерывисто вздохнула от нарастающего, как волна, удовольствия и положила голову на плечо незнакомца. В ответ она услышала такой же рваный вздох. Незнакомец прижал её к себе ещё крепче, хоть несколько мгновений казалось, что это уже невозможно. Его губы коснулись Кириного затылка, пощекотали дыханием.

– Не уходи, – жарко прошептал он. – Побудь ещё немного вот так.

Кира вздрогнула…

И проснулась.

Катька всё так же сидела за пультом управления, но судя по её лицу, самое напряжённое время прошло.

– Можно отстегиваться, – сказала подруга. – И сделать мне кофе.

– С коньяком? – спросил Тони, поднимаясь с кресла.

– С коньяком, когда припланетимся. Тогда можно будет в него даже кофе не добавлять,– усмехнулась Катька. – Давненько так не развлекалась. Вроде мелочь всякая, но… Но.

– А тебе? – спросил Тони у Киры.

– Чай.

Прерванный сон будоражил. Что это было? Невысказанные даже себе самой желания? Бред, навеянный беседами с Катькой? Кирино собственное подсознание пыталось ей намекнуть, что все её заверения – бессмысленная чушь? И, на самом деле, для физической близости действительно не важна личность, а только тело? Если можно не только не знать, но и не видеть того, к кому испытываешь волнующее влечение? И всё, во что верила Кира все свои тридцать лет жизни, полная ерунда?

И что теперь? Она, как и Катька, просто хочет внимания одного из этих её новых приятелей? Просто потому что они красивы, обаятельны, а у самой Киры так давно никого не было?

Чат-окошко снова мигнуло сообщением от «Ангела». Корабли приближались к нужно планетарной системе.

***

Эта система была похожа на множество других, обжитых человечеством. Несколько планет, обращающихся вокруг звезды. Две – земного типа, остальные – непригодные к жизни. Из одной, с более развитой фауной, сделали заповедник для разнообразного зверья, из другой – храм экотуризма.

Общая атмосфера была очевидна уже из окна космолёта.

Кристально чистый воздух. Неизгаженные цивилизацией материки. Глубоко синие океаны. Какая-то почти картинная природа. Весь ужас был в том, что она была настоящей.

Оба корабля опустились на окружённый защитным полем космодром – чуть ли не единственное полностью современное место на Скеррихе. Началась долгая песнь с документами, дезинфекцией, трансляцией настолько заумно-приторных лекций о допустимом поведении, что даже Кире стало невыносимо скучно. Хотя обычно она была на стороне эко-маньяков. Общая суть была в том, что новоприбывшие должны были покинуть космолёты, обосноваться в гостинице, пройти несколько проверок, лишь потом отправляться по неизведанным и манящим маршрутам.

Они собрали вещи и в сопровождении дружелюбного андроида в фирменной спецодежде сотрудника космодрома прошли в большое, полностью современное здание. Только здесь наконец показались первые люди – двое в слегка экзотических нарядах. На мужчине были широкие шаровары с рунической вышивкой, плетёная из похожего на шерсть волокна безрукавка и длинные деревянные бусы. Сам он походил на земного индейца из старых, еще не тридэшных фильмов. Женщина, белокурая и статная, была одета в широкий светло-серый свитер и расклешённые брюки из тёмно-синей плотной ткани. Никаких украшений она не носила, а коротко подстриженные волосы находились в некотором беспорядке. Оба были без обуви.

Кира понимала, что это всё – образы, специально производимое впечатление, но не могла не признать, что оно работало. Парочка казалась вполне похожей на просветленных и познавших гармонию личностей. Было эффектно.

И очень странно смотрелось в обычном здании с терминалами, пластиковыми панелями, эскалаторами и окнами из плотной, но абсолютно прозрачной мембраны. Почти как на Терре-2.

– Приветствуем наших далёких гостей, – улыбнулась женщина. – Меня зовут Морэйн, я буду вашим куратором на время пребывания в нашем гостеприимном мире. Со всеми вопросами вы всегда можете обратиться ко мне.

– Вы номерок-то оставите? – сказала Катька. – По которому обращаться. Не будете же вы за нами везде таскаться.

– О нет, – смех Морэйн звучал как перезвон колокольчиков. – Вы оформили самостоятельный поход, и никто не будет беспокоить вас в пути. Я запишу вам координаты пунктов связи, посетив которые можно будет отправить сообщение на базу. Если же возникнут совсем непредвиденные обстоятельства, то Джакомо всегда сможет их разрешить.

Мужчина церемонно поклонился, прижав сложенные руки к груди.

– Я руководитель общины Скерриха. Буду рад служить вам.

– Ну нет – раздался из-за плеча Киры насмешливый голос. – Давайте мы как-нибудь без непредвиденных. Другие планы на этот отпуск.

Братья Корниловы, тоже успевшие пройти досмотр, приблизились к остальным.

Рыжий Димка смотрелся совершенно потрясающе в своих «летных» брюках и клетчатой рубахе из какого-то мягкого даже на вид материала. Закатанные выше локтей рукава обнажали сильные мышцы предплечий. В распахнутом вороте блестел медальон. Ему шло.

Влад полностью оправдал Кирины чаяния: он действительно неприкрыто эксплуатировал образ ледяного властного красавца. Стального цвета комбинезон с отделкой, имитирующей тёмное серебро. Туго стянутые на затылке волосы цвета платины. Узкие щёгольские очки с дымчатыми стеклами, взгляд из-под которых казался куда более ранимым, чем в реальности был. Ледяной красавец с раненным сердцем. Девы, укладывайтесь в штабеля.

– Я думаю, мы дважды переночуем на базе, завтра с утра пробежим по городу, здесь тоже есть на что посмотреть. Вечером хотим устроить посиделки в Беседке Горьких Хризантем, потом выспаться и уже на следующее утро выходим.

Старший Корнилов распоряжался так уверенно и беспардонно, что даже Катька не возражала. Только смотрела на него очень внимательным, оценивающим взглядом.

– А что вы запланировали на сегодня? – спросила Морэйн, делая пометки на планшете.

– Отдохнём и пообщаемся в узком кругу. Хочу посмотреть на тех, с кем отправляюсь на поиски гармонии, заранее.

Катька фыркнула.

– Вот в пути и налюбуешься.

– В пути это не совсем то, – усмехнулся краешком сурового рта Влад. – Идёмте?

Специальных платформ для перевозки тяжестей здесь не было, равно как и роботов-грузчиков. Предполагалось, что на Скеррих едут не за материальным, что бывалым и опытным трэвеллерам достаточно тех вещей, которые они могут унести на себе.

В том, что касалось их компании, так оно и было. Катька, обладавшая умением увезти в маленькой «Химере» барахла на пару тройку завоевательских космофлотов, вполне могла обойтись одним рюкзаком. Чуть менее опытная в таких делах Кира – двумя, но в этот раз друзья решительно перетряхнули её вещи и убрали лишнее, взамен добавив забытое.

Корниловы тащили по двум огромным рюкзачищам и по сумке в каждой руке.

– Ты мне лучше скажи, – Катька невежливо ткнула Владе кулаком в бок, – как ты собираешься вот с этим наслаждаться незабываемыми горными ландшафтами?

– Кое-что останется на базе, – улыбнулся Влад.

– Вот был бы прок тащить…

– Увы, я не мой беззаботный братец. У меня есть некоторые дела и обязанности.

Катька скорчила умную рожу, как будто что-то поняла.

Кира спросила:

– А у братца в сумках что?

Рыжий многозначительно подмигнул и наклонился близко-близко к её уху.

– Бухло, – прошептал заговорщицки. – Всё это просто очень много бухла. Только им не говори.

Смеющийся взгляд недвусмысленно указывал на идущих чуть впереди хозяев базы.

Кира вздохнула. Чего-то подобного она ожидала, если быть честной.

***

А вот внутреннее убранство приготовленных им апартаментов было слегка неожиданным.

Тонкие, полупрозрачные стены, подсвеченные старинными лампами. Деревянные полы – Кира с трудом удержалась от искушения присесть и потрогать своей рукой, чтобы убедиться, что ей не мерещится – были покрыты разноцветными циновками. Высокие потолки с массивными балками украшали бумажные фонарики и гроздья колокольчиков из самых различных материалов. Сказка. Сон.

– Надеюсь, здесь вам удастся обрести отдохновение, – улыбаясь, сказала Морэйн.

Каждому из гостей досталась небольшая комнатка с низкой постелью, покрытой расписным покрывалом, декоративным столиком и небольшим терминалом, старательно имитирующим старинный – такой, с громоздким монитором вместо вирт-терминала, с клавиатурой и тач-падом.

– Ощущение, что я попала в исторический музей, – фыркнула заглянувшая в Кирину комнату Катька. – А ведь это только начало. За пределами базы даже такой роскоши не будет. Исключительно девственная природа и просветление.

– Ничего, – пожала плечами Кира, с наслаждением растягиваясь на постели. – Я это иногда люблю.

– Я тоже. А уж Тони вовсе счастлив, грёбанный дикарь.

– А ты любишь грёбанных дикарей, – философски сообщила Кира, любуясь игрой света и тени на потолке.

Катька побродила из угла в угол, пошевелила отзывающиеся на разные голоса колокольчики.

– Советую тебе принять душ или что тут у них вместо этого практикуется, у просветлённых. Потому что потом нас ждёт самая грандиозная пьянка этого года.

– Кааааать, – простонала Кира. – Ты же говорила, что мне не обязательно со всеми общаться…

– На маршруте – можешь молчать. Но сейчас отказываться будет как-то даже невежливо. Нет, если ты решительно против, тебя никто не неволит, конечно. Но…

Кира что-то подобное подозревала. Если честно – чуть ли не с самого начала.

Остался один вопрос: который?

На которого из двух красавцев Кире смотреть дозволялось, а за которого Катька может и глаза выцарапать?

– Окей.

Кира резко поднялась и, вытряхнув из рюкзака косметичку, прошла за перегородку.

Мда.

Вместо привычной душевой, которую обычно размещали во всех гостиницах, здесь расположился маленький, компактный такой бассейн. Вода в него набиралась через потайные отверстия в бортах и запускалась нажатием клавиши. Рядом на полочке стояли бутылочки с эликсирами и маслами, лежали выполненные в форме диковинных цветов ароматные кусочки мыла и массажных плиток.

Кира стянула комбинезон и вступила в воду. После перелёта на «Химере» лежать в тёплой воде, вытянувшись во весь рост, было особенно приятно. А ещё прекрасно было поиграть самозабвенно в такую девочку-девочку, намазать разными средствами физиономию, тело и волосы и сделать вид, что именно так можно превратиться в красавицу, от которой невозможно будет отвести глаз.

Выкупавшись и нанежившись вдосталь, Кира взяла с вешалки уютный халатик, надела, запахнув широким поясом, и вышла обратно в комнату. Катьки там уже не было, видимо, тоже пошла готовиться к грандиозной пьянке.

Оно было к лучшему.

Под её скептическим взглядом и ядовитыми замечаниями Кира бы чувствовала себя глупо. А так можно было представить себе, что…

Да что угодно можно было себе представить.

Единственное платье, которое Кира взяла с собой, было небесно-голубым, но не однотонным, а с эффектом омбре. Пышная юбка облекала длинные ноги девушки мягкими складками, задрапированный хитро вырез выгодно привлекал внимание к высокой груди. Кира сделала высокую сложную причёску, заколола узорчатым гребнем и вставила в ушки каффы с подвесками в виде трилистников. Вид получился немного экзотический и очень интересный.

Кира улыбнулась собственному отражению в зеркале. Может, миловидности ей генетика и не подарила, зато достался чрезвычайно гордый профиль. Чуть-чуть подвела глаза и добавила карминной краски губам – старомодный макияж вполне соответствовал атмосфере. Подумала добавить капельку духов, но после всех этих купальных процедур ей и так казалось, что она благоухает как цветочная оранжерея.

Внезапно вспомнилось, что подходящей обуви с собой нет. Кира рассчитывала на леса и горы, а не посиделки. Ходить же по натуральному дереву в грубых ботинках было верхом бесцеремонности.

Что ж, Морайн и её спутник подали гостям достойный пример – Кира решила ходить по базе босиком. С собой она взяла расшитую медными и алыми изгибами цветущих лоз шаль и походную кружку, которую в незапамятные времена ей подарил Дэн.

Сразу из комнаты можно было выйти либо в длинный, ведущий на улицу, коридор, либо в общую для постояльцев шести комнат гостиную. Их компании повезло, в шестую не заселился никто чужой, так что можно было общаться своим кругом.

Комната была похожа на личные, только больше. Циновки, небольшие мягкие коврики, электрокамин, достоверно имитирующий пламя, разбросанные по полу кресла-мешки, символические перегородки, украшенные развевающимися занавесями из тончайших переливчатых тканей ярких цветов.

Корнилов-старший сидел на широком подоконнике и задумчивым взглядом смотрел на заросший кувшинками пруд в саду. Отрешенное выражение подходило к его совершенным чертам почти идеально. Эффектный комбез он сменил на более тёмный, но очень похожий. Длинные волосы распустил, и эта скрывшая широкую спину платиновая волна заставила Киру убрать руки за спину от соблазна.

Тони, сосредоточенный и предельно собранный, как всегда перед путешествием, устроился у камина. Кира, не долго думая, направилась туда же и присела рядом. Как-то невпопад подумалось, что ведь он тоже был красивым мужчиной. Просто красотой неброской, сильно меркнущей на фоне этих двоих. И – эти мысли Киру совсем не красили – но ей казалось, что Катька тоже видит это именно так, и ей, привыкшей по жизни быть победительницей, ценность собственного трофея на личном фронте кажется недостаточной.

Поэтому она недвусмысленно льнула к рыжему, рассыпавшему улыбки и шуточки, трясущему своей великолепной гривищей и посылающему в пространство такие взгляды, что даже незаинтересованной в них Кире показалось, что он уже раздел её до нитки в своих мыслях.

Неужели они всё-таки были братьями, эти двое? Холодный и равнодушный старший и солнышко-младший?

– Держи! – Димка протянул Кире бокал чего-то ядовито-фиолетового.

– Благодарю, – покачала она головой. – У меня своя тара.

Она привстала, чтобы дотянуться до столика и самостоятельно налила себе из высокой бутыли вина.

Димка покачал головой.

– Боишься, что у меня там яд что ли?

Кира улыбнулась.

– Нет. Приворотное зелье.

***

Глаза у него все-таки были шикарные. Небо в ясный день, бездонное, безмятежное, высокое, завораживающее своей недостижимостью. Впору возопить: где мои семнадцать лет? Где мои невинность, наивность, способность принимать за чистую монету любое внимание? Интересно, они с братом на Киру поспорили или просто из любви к искусству?

Рыжий со своим фиолетовым пойлом разместился в опасной близости от Киры, игнорируя пламенные взгляды, которые бросала Катька. Это никак не могло быть случайностью, увы. Значит, их поделили заранее, а Тони решили просто не принимать в расчёт. А он ведь и промолчит, Кира его достаточно знала, чтобы предполагать это.

Гадко, если честно.

Надо было взять с собой Ринку. Во-первых, тогда бы их стало три на три. Во-вторых, рыжему нахалу она по возрасту явно подходила больше, чем две эффектные дамы вроде них с Катькой. Правда, Ринке он бы скорее всего не понравился. Она была девушкой серьёзной, не разменивавшей себя на всяких вертопрахов.

А вообще, кажется, Кира попросту напилась. И ведь старалась цедить вино маленькими глоточками, не мешать ни с чем и быть паинькой. Чёрта с два!

Ненавязчивая релаксирующая музыка раздавалась будто бы откуда-то из-за стены, хотя, на самом деле, из невидимых колонок.

Винные пары мешались с табачным дымом – всё исключительно экологичное и натуральное, никакой синтетики на Скеррих не допускают. Смешно. Говорят, когда-то предки употребляли натуральные наркотические вещества, чтобы войти в контакт с богами. Потом – в качестве медицинских средств. Потом объявили вредной, разрушающей здоровье привычкой и чуть ли не преступлением. Сейчас всё было совсем не так.

Лисьи мелкие косички маячили совсем близко – вот руку протяни и коснись, никто ведь не удивится даже. Как там было? Почему нельзя просто взять и унести понравившегося человека к себе домой? Почему нельзя? Да можно всё, прям уж.

– Ну и как? – спросил он, окидывая Киру затуманенным взором. – Действует?

Светящиеся бусинки практически гипнотизировали. Они ещё и цвет меняли, зар-ра-зы!

– Так действует или нет?

– Что? – не сразу смогла вынырнуть из грёз Кира.

– Ну, приворот? – обезоруживающе улыбнулся рыжий.

– Какой… ах, да, приворот. Не знаю. Я же не пила ничего из твоих рук.

Сказала и сама смутилась. И вроде ничего двусмысленного в этой фразе не было, но, кажется, было двусмысленным в общем положении. В том, как непринуждённо он опирался на Кирино кресло-мешок, как слегка откидывал голову, и его волосы касались её коленки, а медальон, блестевший в распахнутом вороте рубашки, сам собой приковывал Кирин взгляд. И Димкина рука скользнула над Кирой, не задев, но как будто нарочно поддразнивая.

– А ты выпей, – новый бокал, в этот раз наполненный чем-то карминно-красным, оказался прямо перед ней. – И проверим, насколько я страшный колдун.

– Это кровь? – усмехнулась Кира. – Надеюсь, твоя собственная?