Космолёт за горизонт

Катька продолжала болтать с новым знакомым. Кажется, тема музыки и организации фестивалей действительно оказалась для них общей.

Рыжий, оказавшийся слегка позабытым, явно заскучал и принялся разглядывать Киру.

Слишком внимательно. Даже захотелось поправить бретельку лифчика и втянуть живот.

Можно подумать, что в этом был бы смысл – всё, что этот тип хотел, он давно уже разглядел. Или разглядит за время общего путешествия. Пару недель с втянутым животом не походишь.

Она ответила таким же упорным взглядом.

В конце концов, было ведь на что посмотреть. Интересно, генетика? Или всё-таки сделал что-то?

А ведь со вторым они были похожи, даже слишком. Значит, либо родня, либо клиенты одной клиники и сходство им было нужно специально. Зачем-то.

Да ну, бред какой-то.

Эти капли воды на прорисованных мышцах. Голубые глаза, такие безмятежные, словно в жизни не видели ничего кроме радостей, развлечений и всеобщей приязни. Лисья рыжина волос, мелкие косички из которых хотелось потрогать – смешные ведь. Улыбка эта всеобщего любимца. Котище, знающий насколько он мил, обаятелен и умеющий пользоваться этой вседозволенностью.

Почти совершеннейший набор покорителя женских сердец и прочих потрохов. Уж Кира знала в этом толк.

Хотя второй был лучше и намного. Не милый домашний котик, пусть холёный, роскошный и пушистый, а нечто более крупное, хищное и опасное. Его движения завораживали. Поворот головы. Обманчиво-плавные жесты. То, как он отточенным жестом отбрасывает прядь волос с идеального лица. Пронзительный, холодный взгляд. Саркастическая усмешка. Излом брови.

Ха. Это всё тоже было фальшивкой. Способом произвести сильное впечатление. Эффектная пыль в глаза. Танец с наиболее привлекательными для противоположного пола движениями.

И всё это работало. Даже на всё прекрасно понимающую Киру. Что уж говорить о более наивных дурочках.

Катька раньше казалась более циничной и рациональной. С другой стороны, они так и не поговорили обо всём этом. Строили диалоги на полунамёках, шуточках и выразительных взглядах. Надо будет просто взять и спросить, что происходит. Может, Катька просто испытывает какую-то теорию о человеческих отношениях, вроде тех, что они вместе придумывали на кухне.

Может, она поссорилась с Тони, и обиду требовалось как-то заглушить. Флиртом, интрижкой, чем угодно. Злиться на близкого человека сложно. Гораздо проще всё запутать, довести до имитации драмы, а потом рубануть весь этот узел сразу, проораться, помириться и жить дальше.

Хотя, это они с Дэном так делали. Спокойного, уверенного в себе Антона сложно было представить в подобной роли.

Может, просто Катька оказалась больше девочкой, чем всегда казалось. Может, ей тоже свойственно влюбляться, западать на красивых мужиков, проверять на новых знакомых свои женские чары? Терять голову, в конце концов? Ну, почему нет-то? Только потому, что это не нравилось Кире?

Катька ослепительно улыбалась и взгляд её, чуть прикрытый длинными ресницами, казался томным и загадочным.

Кира встряхнула головой и соскользнула с облака в воду.

Если сейчас проплыть под Радужной Спиралью, можно попасть в фонтан мыльных пузырей. Их запускали всего несколько раз в сутки.

Кира быстро преодолела расстояние до аттракциона, поднырнула под каскад переливчатого света и, проплыв причудливо закрученным лабиринтом, оказалась в весело клокочущем вулкане.

Золотистые, лиловые, ядовито-зелёные, сапфирово-синие с ярко вспыхивающими искорками внутри, нежно-кремовые полупрозрачные шары кружились, сталкивались и взлетали вверх разноцветным столбом. Кира раскинула руки и позволила фонтану поднять себя вверх на пару метров. Тоже полёт, почти такой же, как с вышки.

Нет. Совершенно не такой.

Это больше напоминало качели. Безопасно. Мило. Красиво. Чуть-чуть щекотно где-то в груди.

Надо сказать, Кира почти не удивилась, когда увидела напротив смеющееся лицо рыжего. Димки.

Он улыбнулся ей и, как будто это было совершенно само собой разумеющимся, взял за руку.

И, в сущности, он был прав. Ничего особенного – двое мужчин и две женщины, бассейн, алкоголь, световые эффекты. Конечно, флирт был неизбежен. Если забыть о Тони, в одиночестве прочищавшем двигатели космолета, пока они все здесь развлекаются.

Интересно, они уже поделили Киру с Катькой? Или пока присматриваются? Или просто положились на случай?

Держать его за руку было приятно.

Может, ну его всё? Может, взять и тоже просто поплыть по течению?

– Я видел, как ты прыгнула, – сказал Димка. – Смело, но не очень красиво.

– Вот как?

– Да. Как будто тебе не весело и ты просто кому-то пытаешься что-то доказать. Вся сжимаешься, вся напряжённая такая… Ты и сейчас так делаешь. Что-то не так?

Кира могла бы сказать, что всё не так. Время, место, её неловкость от того, что рядом находится красивый парень. Но он же не мог сам не понимать, как его близость действует на женщин? Особенно на тех, кто явно не избалован вниманием.

– Я не люблю прыгать.

– Тогда зачем ты это сделала?

«Привлекала внимание. Твоё и второго красавца».

– Поспорила с Катькой. Она была уверена, что мне не хватит духу это сделать.

– Странно, – резонно заметил Димка, придвигаясь ближе в воздушно-пузырчатом потоке. – Если бы её интересовал результат спора, она бы смотрела на тебя. Она бы сказала хоть что-то, когда ты к нам подплыла.

Открытое лицо парня казалось, в самом деле, заинтересованным. Даже взгляд – не насмешливым, как Кира ожидала, а искренним. Участливым таким.

Беспроигрышный способ вскружить голову.

– У нас свои, сложные отношения, – уклончиво сказала Кира.

– Я понял. Катя прикольная, с ней весело. А ты, – свободной рукой Димка коснулся Кириных волос, – ты – какая? Она – твоя подруга, наверное, вы должны быть в чём-то схожи. Пока я ничего такого не вижу. Вы как день и ночь.

– Это только внешнее впечатление. Я – крупная брюнетка, она – миниатюрная блонди. Но люди сходятся не из-за цвета волос и формы тела.

Возможно, это прозвучало резковато. Димка сначала недоумённо и очень забавно уставился на Киру, а потом внезапно расхохотался.

– Ну, это смотря кто с кем… И для чего, да.

В чём-то он был, безусловно, прав.

Кире сейчас было абсолютно всё равно, что творится в этой рыжей башке, какую жизнь он вёл, что ему нравилось, что он считал правильным, ещё куча всяческих неизмеримо важных вещей и сущей мелочи, из которых складывается общение. Рядом с Димкой хотелось быть просто из-за цвета волос, глаз и формы тела. Но ведь это «хотелось» не имело отношения к дружбе. Скорее к сексу и всему, что этому предшествует.

– Скажи, а ты не хочешь повторить прыжок? В компании с инструктором?

– Имеешь в виду себя?

– Да. Можешь звать меня Икар, я спец по полётам.

Кира улыбнулась.

– Карлсон тебе больше подойдёт. Такой же рыжий. У тебя есть комбинезончик с пропеллером?

– Не такой же, я гораздо светлее. Так что насчёт прыжка?

Снова шарахнуться в бездну за ручки с обаятельным донжуаном? Глаза в глаза, дыхание, улыбка, обнимающая вас двоих пустота. Это даже круче, чем танцевать.

– Не в этот раз, – покачала головой Кира и отняла руку.

***

Катька шагала даже быстрее, чем обычно. Это означало, что она хочет о чём-то поговорить.

Нет.

Это означало, что ей надо придумать предлог, чтобы поговорить, так, чтобы это не выглядело, что беседу инициировала она.

Кира вздохнула. Ну, ок. Пусть будет так.

– Кто они? – обречённо спросила она.

– Братья Корниловы? Старший какой-то там бизнес-воротила, младший – успешный юрист.

– А выглядят как увлечённые тусовщики, – удивлённо сказала Кира. – По крайней мере, тот, который рыжий.

– Он такой и есть.

В этом Кира не сомневалась. Конечно, такой. А работает на куда более серьёзного брата, которому весь этот скруджмакдаковский кейс достался по наследству.

– Он не Дэн, – зачем-то сказала Катька. – Он действительно такой, каким выглядит.

– Дэн тоже. Но я не собираюсь обсуждать его.

– Конечно. Ещё б ты собиралась.

Кира пожала плечами. Действительно, Дэниэл был сейчас совершенно не причём. И очень далеко отсюда.

– Может, стоило всё-таки купить платье? – наугад спросила она.

– Пффф, – сердито отмахнулась Катька. – Ты купила. Сильно тебе этом помогло?

– Также, как любой другой женщине. Надевая платье, мы кажемся себе более привлекательными.

– Это ерунда. Ты сама знаешь, что дело не в платье. Ты либо можешь привлекать к себе мужские взгляды и желания, либо нет.

– Кать?

Этого не нужно было говорить. Если решаешься кому-то подыгрывать, нужно идти до конца, а не срываться на удовлетворение собственного любопытства.

– Кать, кто они и почему мы летим куда-то вместе? Что-то происходит?

– Скажи, клёвые мальчишки?

–Красивые, да, – осторожно сказала Кира. – Но это всё, что я успела понять за такую короткую и бессмысленную встречу в аквапарке. Возможно, потом станет понятнее.

– Да не нужно никакого «потом»! – раздражённо сказала Катька. – Вообще ничего не нужно. Клёвые, красивые, весёлые. Ты эти плечи видела? А руки?

Кира улыбнулась. Всё-таки это было что-то исследовательское. Хотя девочковые мотивы тоже никуда не девались. Катька хотела – которого? Наверное, рыжего. По крайней мере, это всё началось со знакомства именно с ним. Если бы не Тони, можно было бы просто переждать вспышку гормонального безумия.

Это звучало как объективация. В какой-то период истории человечества такое очень не приветствовалось.

Десять лет назад Кира сама бы могла за подобное осудить.

Сейчас было как-то всё равно.

И обычное человеческое поведение и реакции казались всего лишь обычными.

– Я уже сказала тебе: да, красивые ребята, – согласилась Кира. – Обаятельные, привлекательные внешне.

– Но?

– Что «но»? Договаривай.

Катькин тон не предвещал ничего хорошего.

– Я всё сказала.

– Нет, Кирюш. Там должно было быть «но». В конце твоей фразы. Так что, по-твоему, не так? Кто из братцев тебе не понравился?

– Кать, – Кира почувствовала себя несчастной. – Я видела этих типов первый раз в жизни. Я верю, что они клёвые, а то, что красивые, я тебе уже сказала. Я не против провести этот отпуск вместе с ними. Даже несмотря на то, что стесняюсь чужих людей и предпочитаю отдыхать с тобой и Тони. Может быть, получится хорошо.

Катька резко остановилась.

Они уже были в двух шагах от «Химеры». Чуть пригашенные огни космолётов, совсем тускло блестевшее «ночное» освещение маленьких корабликов, неоновые блики на огромных «высотках» рейсовых лайнеров. Катькино лицо в игре света и теней показалось Кире чужим и почти незнакомым. Таким же картинно-хищным, как у платинового Влада.

– Дело в Тони?

Не то, чтобы Кира не ожидала этого вопроса. Просто надеялась, что он прозвучит не так сразу.

– Вы взрослые люди. Все, – пожала плечами Кира. – Я могла бы прочесть тебе лекцию по поведению, но мне кажется, ты всё равно её не будешь слушать. Ты никогда никого не слушаешь.

– Потому что как-нибудь без тебя разберёмся. Без твоих вечных попыток спасать чужое счастье и утешать обиженных.

– Я не собираюсь вмешиваться. Серьёзно, Кэт. Я люблю вас с Тони примерно одинаково, но тебя чуточку больше. А ещё больше собственное спокойствие. Поэтому, если ты заскучала, может, всё-таки развлечёмся просто походом по экзотическому Скерриху? А игры с чувствами и человеческой психикой ты оставишь на какой-нибудь другой раз.

– Это ещё почему? – Катька сощурилась.

Закусила удила. Это было плохо. В таком состоянии она вполне могла наворотить любых дел. Кира сама такой бывала. Это необязательно были влюблённости. Просто такая волна, или ветер, что подталкивает в спину, и становится наплевать на какие-то там человеческие условности. Ведь мы живём здесь и сейчас, завтра может не наступить, так чего ждать?

Правда, Кира даже в таких случаях старалась быть бережной с чувствами близких. Катька – никогда. Она и в адекватном состоянии не всегда с ними считалась.

– Зачем ты меня с собой позвала?

– Ты моя подруга. Мне хотелось, чтобы развлеклась и не ныла про бесцельно прожитую вжопу.

Логики в этом всём, понятное дело, не было.

– Кать. Я ещё вполне могу взять билет на ближайший рейс домой.

– Обойдёшься.

«Химера» встретила их абсолютной тишиной и темнотой. Тони, разобравшись с кораблём, надел стерео-очки и ушёл в виртуальную реальность. Дэниэл тоже всегда так делал, когда не хотел разговаривать о неприятном. Впрочем, это ещё не означало, что все так делают.

Катька подошла к чайной машинке, запустила программу.

Кира сделала себе бутреброд из купленного в маркете смешного зернового хлебца и ядрёно-фиолетовой пасты сумаанских горьких орехов.

– Это будет отличная поездка, не дрейфь. Ты нафик не нужна тащить тебя общаться, если только сама не захочешь. А ты ведь не захочешь.

Бутерброд был вкусным. А вот привкус у беседы так себе.

– Ну почему же… Красивые ребята. Холёные шикарные котищи. Старший лучше. У невинной романтической девы должно дух захватывать при взгляде на него. Эти платиновые волосы, мужественное суровое лицо, бесстрастный взгляд. Такого холодного властного героя можно нафантазировать. И начать пытаться отогревать его ледяное сердце своей искренней и честной любовью.

– Бггг, – Катька забрала свой клубничный чай и плюхнула туда сразу три ложки сладкой каледонской смолы. – Причём здесь любовь? Речь о более простых вещах.

– Ну, пусть не любовь, – согласилась Кира. – Назови это чувства как-то иначе.

– Идиотизм? – предположила Катька.

– Я так не думаю, и ты это знаешь. Может быть, я давно уже не верю в любовь, но… Но всё равно человеком управляют эмоции. Привязанности. Ещё какие-то чувства.

– Гормоны.

– Гормоны тоже возникают не на пустом месте. Их выброс в кровь что-то провоцирует.

– Ну да. У тебя давно не было секса, например. И просто оказаться рядом с мужиком достаточно для любой гормональной революции.

– Ну, во-первых, всё не так. А, во-вторых, современная медицина давно придумала множество биохимических способов обуздать собственное несовершенство.

– Ты усложняешь. И никаких блокаторов не принимаешь.

– Уверена?

– Да.

Кира постаралась усмехнуться как можно более иронично. Так, чтобы казалось, что она не спорит только потому, что уверена в себе.

Хотя, на самом деле, Катька была отчасти права. Блокаторы Кира не принимала. Ни когда расставалась с Дэном. Ни сейчас. А когда было особенно плохо, даже прекращала пить спиртное и есть шоколад. Жизнеспособный организм должен справляться со всем самостоятельно.

– Ну, хорошо, ты кремень, – скривилась Катька. – Хотя, на самом деле, просто закомплексованная балда. Ты говоришь, что тебе ничего не нужно, потому что в глубине души уверена, что тебе ничего и не обломится.

Кира подняла руки вверх.

– Всё! Всё, ты меня раскусила. На самом деле, я страдающее одинокое существо, которое дышать не может, как хочет завести роман. Хоть какой-нибудь.

Катька самодовольно задрала нос. Ей было плевать на процент искренности в Кириных словах. Главное, чтобы они соответствовали её собственному мнению.

– Но ведь хороши, да? Оба?

С этим сложно было спорить.

– Старший лучше.

– Думаешь?

– Да. Даже лучше Дэна в некотором смысле. Большой хищный зверь, при взгляде на которого руки сами тянутся потрогать, а сердце замирает от сознания опасности.

– Ну, – Катька насмешливо прищурилась. – Ты меня понимаешь.

– Да, понимаю, – согласилась Кира. – Но я бы выбрала младшего. Если бы мне было актуально.

– Почему? Ты же сама сказала, что Влад лучше.

– В том числе поэтому. Он эффектен. Помимо внешности в нем есть какой-то драматический надлом. Это завораживает, очень. Но не меня. Я в это успела наиграться, как и во все сложные щи. А рыжий – он милый. Солнечный, мягкий, пушистый. Абсолютно безопасный. С ним не построишь страстную историю с изысканными переживаниями, но… Кому нужны истории?

– Я тебе уже сказала, что ты всё усложняешь?

– Разве?

– Конечно. Мы обсуждаем едва знакомых мужчин. И ты опять ударяешься в какую-то примитивную психологию. Да, именно примитивную, которой нахваталась по вирт-бложикам. Вместо того, чтобы просто признать, что…

– Что?

– Что ты некомпетентна. И вечно смешиваешь тёплое с мягким. Физическое влечение ко всем этим умствованиям не имеет отношения. Ты либо хочешь этого чувака, либо нет. Чистая физиология. Привлекает или не привлекает.

– Нет.

– Да.

– Кать, я не стану спать с просто красивым мужчиной, даже если он прекрасен как древний бог. Секс прежде всего в голове. Я могу смотреть на человека, получать эстетическое удовольствие. Но я не буду его хотеть. Я могу хотеть личность, а не тело.

– Нет, – уверенности в Катькином голосе хватило бы на пару тройку непрошибаемых андроидов пропускной службы. – Хотят тело. А вот это всё, что ты тут романтизируешь, это про жить долго и счастливо, как в романах.

– Нет, Кать. Я просто не испытываю сексуального влечения, если не влюблена. А влюблена я могу быть не только в глубоко изученную привлекательную для меня личность. Всё может быть проще. Момент времени. Место. Ситуация. В это тоже можно быть влюблённым. Когда человек просто является частью этой ситуации. Или антропоморфным воплощением места. Или всё вот это сразу. Но всё это опять-таки не про тело, в большей степени про голову. Всё у нас в голове.

– Вот потому у тебя ничего и не получается. Потому что у тебя такое в голове.

Кира пожала плечами. Несколько лет назад такие подколки её задевали. Сейчас – стали привычными.

– А у меня? – спросил неожиданно включившийся в беседу Тони. – Я ведь считаю точно так же, как Кира. Нельзя увлечься только телом. Оттого и секс-андроиды до сих пор не заменили отношения.

– Но они популярны.

– Да. Но не заменили. Даже лёгкий курортный флирт продолжает существовать. И прочие интрижки. Потому что в них главное – эмоции. А это сложно. Это вот так, как говорит Кира.

Катька встала с кресла и раздражённо прошлась из угла в угол.

– Вы говорите глупости. Оба.

***

До Скерриха добирались двумя кораблями: «Химерой» и антрацитово-чёрным (пусть и слегка поцарапанным) мощным, закалённым в боях с астероидными потоками «Хищным ангелом» Корнилова-старшего. Катька смотрела на космолёт-спутник с плохо скрываемой завистью, и совсем не тая восторг. Киру безжалостно выставили из штурманского кресла, поэтому она сидела в пассажирском и зубоскалила.

– Что, Кэт? Будем соревноваться с этим зверем в космосе? Не боишься, что он тебя попросту сожрёт?

– Подавится, – хмуро хмыкнула Катька, проверяя движки.

– Скажем так, в скорости и мощности тут соревноваться бессмысленно, – заметил Тони, – но в манёвренности мы можем и потягаться. Вряд ли сидящий у штурвала выпендрёжник может потягаться с нашим капитаном.

– Прогиб засчитан, – ухмыльнулась Катька.

«Хищный ангел» подмигнул всеми огнями на радарах – дал отмашку.

«Химера» ответно загудела, завибрировала, как большое животное. По крайней мере, Кире нравилось себе представлять этот вопрос именно так. А вспышку силового поля за окнами во время взлёта объяснять тем, что «Химера» на взлёте дохнула пламенем, как сказочный дракон.

Но, конечно, это было не так.

Сквозь атмосферу космолёты пошли бок о бок, а вот за пределами пришлось разделиться – слишком уж различны были их возможности.

– Красавец, да? – вздохнула Катька.

«Хищный ангел» был и в самом деле невероятно хорош, даже на взгляд мало разбиравшейся в таких вещах Киры. Похожий был у её отца. Конечно, в те времена многое было по-другому, но общий вид – суровый, предназначенный для испытаний, способный как к долгим перелётам, так и к космическим битвам.

Внешне.

То, что внешность обманчива, Кира тоже знала.

Но «Ангел» всё равно ей нравился. И, пожалуй, это заставляло чуть-чуть иначе взглянуть на его владельца. Потому что – это Кира усвоила давно – то, что мы хотим сказать окружающим о себе, то, чем мы хотим, чтобы они нас считали, это ведь характеризует нас в не меньшей степени, чем реальные поступки. Нужно только уметь понимать разницу.

– Давай подкопим немного и купим тебе такой? – спросил Тони.

– Купим? – фыркнула Катька. – Ты вообще о чём?

– О вот этой блестящей махине, – пожал плечами Тони. – «Злобный ангел» или как там мегапафосно она зовётся? Давай купим тебе такую?

– Ну я-то имела в виду не «Хищного ангела», – усмехнулась Катька. – А его капитана.

– Тебе не надоело? – чуть печально спросил Тони.

– Нет. Младшенький против старшенького не тянет совсем. Клыков маловато и размах крыльев не тот. А старший хорош.

– Мне кажется, – осторожно сказала Кира, – всё это только образ. Красивая картинка.

– Ну и что. Большего от него не требуется.

Кира не знала, что на это ответить. Всё и так было слишком ясно.

А ведь она всегда считала иначе. Всегда считала, что внешний блеск – так легко достижимый, были бы деньги – это такая ерунда. Видела себя проницательной и умной, умеющей заглянуть под слой мишуры, чтобы понять главное в человеке. Почувствовать.

И куда это её привело?

Перед входом в прыжок корабль слегка потряхивало, особенно маленькую «Химеру». Это было знакомо и привычно.

А вот то, как его подбросило на выходе, было неожиданно даже для бывалой Катьки.

– Твою ж…

– Что случилось? – встревожилась Кира.

Катька только нецензурно ругалась.

– Ничего, – спокойно сказал Тони. – Опасная зона с рискованным переходом. Одна из причин, по которой Скеррих так и не стал популярным курортом, несмотря на все свои красоты. Здесь пройдёт далеко не каждый космолёт, и можно транспортировать не всякий груз. Геморный сектор очень.

– То есть, если мы там сами убьёмся, или нас зохавает Древнее Зло, то и спасатели не сразу придут по наши тушки?

– Ну, как-то так, – развел руками Антон.

– Струсила? – злорадно протянула Катька.

– Ты знаешь, что нет, – пожала плечами Кира.

– Ой ли. Ты ведь, на самом деле, редкостная трусиха. Просто хорошо умеешь притворяться.

– А есть ли разница? Главное, оно работает.

– И то верно. Но попахивает лицемерием и двойными стандартами. Корнилов, по-твоему, носит некий образ-маску и потому всё плохо, враньё и враньё. А ты, притворяющаяся круче и сильнее, всю сознательную жизнь, умница и так и надо.

Кира задумалась.

– Где-то в твоих словах есть изъян. Мне слегка лениво искать его вот прямо сейчас, но он есть.

– Просто тебе нечего сказать.

– Быть может.

Кира демонстративно достала планшет и открыла Скеррихский буклет.

Красные скалы парили в облаках, узкие змеистые долины в разломах гор – в мареве цветущих деревьев, а заповедные тропки покрывали падающие лепестки.

Это было так красиво, что захватывало дух.

– Так каковы всё же наши планы? – спросила Кира.

– Смотри, – Тони приблизил часть карты и ткнул в разноцветье голографических звёздочек. – Вот здесь находится единственный космодром Скерриха. Во всех прочих местах опускаться на планету нельзя. Летать на флайере можно только над Западным материком. Все остальные места – заповедник. Специально обученный проводник может показать дорогу к любому другому месту.

– Я уже ознакомилась с рекламой, – проворчала Кира.

– Мы решили, что нам проводник не нужен. Влад Корнилов уже был на Скеррихе и немного представляет себе основные правила поведения в его дебрях.

– Тони! – закатила глаза Катька. – Давай короче!

– Погоди! – перебила Кира. – Мало ли где он был, ваш Корнилов! Я на Терре-2 вон живу, это же не значит, что я уже побывала во всех её уголках и меня смело можно десантировать в Кайянскую пущу, не заблужусь и всех выведу!

– Ну, мы вроде как собираемся строить маршрут по знакомым и памятным местам, – усмехнулась Катька. – По крайней мере, Димка сказал, что планируем так.

– Ага. Значит, решаем не мы. Тогда понятно.

Катька резко обернулась вместе с креслом.

– Какого рожна тебе понятно? Что ради того, чтобы считать, что я тут самая умная, нужно обязательно навязывать всем своё бесценное мнение? Быть во все цистерны пробкой? А не логичнее ли послушаться человека, который точно знает лучше? Который умнее и опытнее?

Кира многое могла бы на это ответить. В том числе сакраментальное: «А разве не так ты обычно и поступаешь, как описала сначала?». Но это было рискованно. Катька плохо помнила свои ошибки, но умела здорово взъесться на других за напоминания.

Когда – то Ринка, сестрёнка, полушутя-полувсерьёз спрашивала, что вообще Кира нашла в Катьке, если до сих пор терпит все её многочисленные и так часто перечисляемые недостатки?