Сага о силе и любви: Крылья

*****

Когда он добрался до места, было еще довольно рано, но в нижнем городе стоял гул и гам. Ежегодная ярмарка в самом разгаре. Торги и празднования длились три дня без перерыва. Народ гулял, тратил деньги, по началу с умом, а потом уж как придется. Кто-то приходил за мелочевкой, кто-то договаривался о поставках на следующий год, а все остальные просто пили, танцевали, точили лясы и знакомились с противоположным полом. Мужчина ухмыльнулся удачному стечению обстоятельств (в совпадения он не верил) и отправился исследовать местные богатства.

Азаир бродил между рядами и чувствовал себя, как дома. В льняных одеждах он вливался в разношерстную толпу и запросто мог сойти за какого-нибудь наемника или война на отдыхе. Дорогая ткань и качественный крой в глаза не бросался, тем более после быстрой езды. Было чертовски приятно погрузиться в атмосферу веселья и торга. Чувствовать на себе заинтересованные взгляды женщин и настороженные мужчин. Те, чувствуя хищника, предпочитали с ним не связываться.

Прошло всего ничего, как семья перебралась на Созвездие а Азаир уже почти забыл и про Джеда, и про пески. А главное про Эрла и ринг.

«Черт, нужно обязательно при случае наведаться к брату, – решил он, мысленно дав себе подзатыльника: – иначе совсем деградируешь в правящую верхушку.».

Бои для всех желающих здесь тоже были, и он едва не поддался соблазну, но посмотрев пару схваток, понял, что это не его лига. Привлечет слишком много внимания к собственной персоне, если уложит доморощенных героев в два приема на обе лопатки. Так что, заглушив мимолётный порыв, мужчина оставил бредовую затею и направился на поиски виновницы, из-за которой собственно и оказался здесь.

У одного из прилавков с кожаными изделиями Азаир остановился.

– Не знаешь, чья работа? – произнес он, протягивая хлыст торговцу. Тот присмотрелся.

– Точно не скажу. Клейма нет, но сделано очень добротно. И длина, и материал первоклассный. Хорошо в руке лежит, – призадумался мужчина и заключил: – Пожалуй, так могли б сделать двое… Но лучший вон в том ряду, в конце.

Азаир не стал выспрашивать о втором. Если лучший окажется не тем, кто нужен, то о других кандидатах наверняка рассказать сможет. Кинул монетку торговцу и зашагал в указанном направлении. И с каждым сделанным шагом все отчетливее чувствовал, его девушка там.

*****

Элли уже с раннего утра сидела у отцовского прилавка, увешанного всяческими изделиями из кожи – все для лошади и ее хозяина. А рядом находился небольшой лоток с изделиями самой девушки: изящными украшениями из кожи, шелка, бусинок, камешков и ремешков. Ими Элли занималась, когда не помогала отцу. Она очень гордилась, что тот считался лучшим в округе и всегда с радостью проводила время в мастерской. Любила наблюдать на то, как сосредоточено и аккуратно выполняет заказы отец. И если помощь не требовалась, то сидела в своем, специально оборудованном уголке и делала украшения.

Торговля шла бойко, покупатели шли непрерывным потоком, и отец с дочерью периодически подменяли друг друга. Она знала многое о его изделиях, а он с нежной трепетностью рассказывал, как хорошо делает броши и кулоны его дочь, даже мини-кузню устроила. И было трогательно слушать об всем этом из уст большого прожжённого жизнью мужчины с военной выправкой и огрубевшими от непрестанной работы руками.

– Элли, я пришел, – раздалось за спиной девушки. – Твоя очередь отдыхать. Как ты?

– Все хорошо. Очень удачно, – отозвалась Элли. В голосе плясали радостные нотки, а в руке мелькнул блокнотик. – Вот. Я все записала. И еще мужчина обещал подойти снова через полчаса. Заказать что-то хочет. Кажется, немало.

– А как украшения?

– Больше половины разошлось, – радостно сообщила она. – А один купил мою любимую брошь. Помнишь застежку на плащ? И даже сдачу не взял. Очень много заплатил, – дочь протянула монету отцу.

– Ого, – присвистнул тот.

– Может, я его поищу? – предложила дочь. – А то он так быстро отошел, я и не сообразила. Вроде богатым не выглядел. Неудобно как-то.

– Эх Элли, Элли. Не выдумывай. Хотел бы разменять, сделал бы. Значит, деньги водятся. Вот, если вернется, тогда и будем сдачу соскребать, – улыбнулся отец. – А ты иди отдохни. Потанцуй, что ли. Я уж со всеми переговорил, с кем надо. Буду теперь на своем месте.

– Можно? Да? – девушка засияла и, чмокнув отца в щеку, выпорхнула из-за лотков, направляясь туда, откуда доносились звуки музыки.

Элли скинула туфельки и бросилась на площадку. Она не хотела в центр, но как-то само собой получилось. Музыка увлекла, заманила, и девушка, позабыв обо всем, танцевала не замечая ничего и никого. Ни восхищенных, завистливых, ни похотливых взглядов. Полы платья развевались, открывая стройные ножки, лицо раскраснелось, волосы выбились из незатейливой причёски. А она кружилась, полностью отдавшись ритму. Вдруг чья-то рука грубо сжала ее плечо и в один миг выдернула из толпы. Девушка не успела и глазом моргнуть, как оказалась наедине с недавним щедрым покупателем.

Они стояли в каком-то закутке, и надеяться на помощь не приходилось. Мужчина стоял так близко, что девушка чувствовала жар его тела, а его взгляд прожигал Элли насквозь. Злой и хищный. Да и сам незнакомец больше напоминал дикого зверя… У Элли сердце стучало как бешеное. Улучив момент, девушка судорожно нащупала нож на поясе, выхватила, занесла руку и не успела. Быстрым, еле уловимым движением мужчина перехватил ее запястье. Элли аж зажмурилась, ожидая удар, крик или чего хуже. Но тут же опомнилась и распахнула глаза. Мужчина усмехался, а в уголках глаз играла смешинка.

– Опять нападаешь? – произнес он несколько недовольно, но без ожидаемой злости. – Дурацкая привычка. Ты так со всеми или только со мной?

– Но, не понимаю. Это же вы напали. Если из-за броши, я верну ваши деньги, – пробормотала девушка озадачено, опустила взгляд и тут заметила плетку на поясе незнакомца.

– Вы? – воскликнула Элли и широко распахнула глаза.

Недоумение и страх тут же испарились, а на смену пришла нескрываемая радость, вызвавшая улыбку и на его лице. Воспользовавшись, тем что мужчина больше не удерживал ее, девушка бросилась ему на шею. А он подхватил на руки и зарылся носом в волосы.

– Пигалица, – хрипло шепнул на ухо, поражаясь, собственной реакции на эту девчушку, а заодно отмечая, какой же она еще ребенок.

– Извините, – опомнилась девушка и зарделась.

– Извини, – поправил он насмешливо. – Давай уж на ты. Идем.

– Куда?

– На наше место.

День стоял великолепный. На насыщенно-синем небе словно перья парили легкие, невесомые облака, солнце обласкивало теплом, не обжигая, а звуки города постепенно отступали на второй план, полностью покоряясь природе.

Азаир поднимался на холм, держал Элли за руку, время от времени ее удерживая от падения. Открытость девушки, ее радостная улыбка и переливчатый смех подкупали. Она словно смешинку проглотила и всю дорогу хихикала, заставляя и его улыбаться. На вершине они остановились. Мужчина помог преодолеть последний подъем, рывком вытянул девчушку на площадку, и та вновь залилась смехом. Чуть отдышалась, посерьезнела и с детской непосредственностью придирчиво осмотрела своего спутника.

– Ты красивый, – выдохнула, наконец, с любопытством и восхищением. Поднесла пальчики к щеке мужчины, но опомнилась и поспешно отдернула  руку. – Извини, ты только не подумай. Я не в этом смысле. Просто ты был в капюшоне. Я думала, мало ли что. Вдруг шрам или еще чего. А оказалось нет. И свечение было красивое и так без него тоже… И мне спокойно с тобой.

Она так смешно тараторила, оправдываясь, делала большие глаза и наивно хлопала ресницами, что он тоже улыбнулся. Притянул за подбородок чуть ближе, наклонился и чмокнул в макушку.

– Ты тоже очень красива. И я тоже не в том смысле, – заговорщически шепнул.

– Почему ты похитил меня? Не дал дотанцевать? – вспомнила Элли и нарочито надулась.

Он усмехнулся и выпустил девушку из объятий.

– Так танцевать нельзя. Это не для ярмарочных зевак, – заявил серьезно.

– Как так? – удивилась Элли. – Я же ничего особенного не делала.

– Если б посмотрела на себя со стороны, говорила б иначе. Да тебя просто поедали голодными глазами.

– Я думала, все танцуют, – озадаченно произнесла девушка. – Да и не трогал никто.

– Потому что стояли завороженные, но стоило б тебе остановиться, накинулись и не оставили и клочка. Я просто опередил их. Откуда этот танец?

Элли пожала плечами.

– Не знаю. Просто так. Танцую, когда хочется. Само собой получается.

– Станцуй для меня, —произнес мужчина, устраиваясь на земле.

– Но ты же сказал, – недоуменно попыталась возразить Элли.

– При мне можно, – заверил Азаир, всем видом показывая, что он ждет.

Он сидел, прислонившись к шершавому камню обелиска, и неотрывно смотрел на кружащую в танце девушку. Сначала медленно, словно примериваясь, потом быстрее и четче. Неуверенные вначале движения набирали силу, темп, пока не захватили Элли целиком. Хрупкая фигурка, как ожившая, танцующая тень на вершине. Она кружила так быстро, что казалась окутанной дымкой. Это было красиво, завораживающе и пробуждало в нем нечто. Желание? Возможно. Но не физическое. Хотелось прикоснуться к ней, сплестись в единое целое с ее энергией. Мужчина почувствовал, как часть его отделяется, темным потоком скользит к Элли, соприкасается с ней, обвивает коконом.

Вспышка, теплая волна пронеслась по позвоночнику, пронзила сознание и преграда рухнула. Словно плотину прорвало и чистая сила заполнила его от и до. Вырвалась за пределы, разлилась, даря чувство свободы и мощи. В голове промелькнули воспоминания. Он и отец со следами ожогов от прикосновений. Его прикосновений. Эрл пытающийся привести его в чувство после того, что жрец сотворил с ним. Дождь, молния танцующая на ладони, поток слушающийся маленького мальчика, следующий за ним… Пески и кровь, отец не дышащий… Раскат грома вернул его обратно.

Азаир открыл глаза.

Вокруг стало темно, небо затянули тяжелые грозовые тучи. Девушка больше не танцевала и завороженно смотрела на молнию пляшущую на его руке. Он усмехнулся и заставил сгусток исчезнуть, привычно растечься свечением по руке, лицу. Но расширенные зрачки пигалицы указывали, что это еще не все. Впрочем, ему не нужно было спрашивать, в чем дело. Он и сам прекрасно чувствовал. Глаза изменились. Метаморфозность вернулась. Мужчина усмехнулся. Думал, что придется добиваться этого годами, откапывать старинные ритуалы, а оказалось: все просто. Стоило лишь посмотреть на танцующего птенчика. Он незаметно, словно невзначай, коснулся небольшого камня кончиками пальцев, тот тут же нагрелся и ссыпался пеплом. «Хм…» Азаир задумчиво посмотрел на горстку и обратился к девушке:

– Тебе лучше вернуться домой до грозы. Я провожу до подножья, возьмешь моего коня.

– Ты в порядке? – озабочено переспросила она.

– Лучше не бывает, – заверил Азаир, вставая на ноги.

Он дождался, когда девушка сядет на коня. Помогать сам не стал (сначала надо все тщательно проверить, вернуть контроль над силой). И отправил домой.

Тучи сгущались, небо все чаще озарялось вспышками молний, грохот стоял страшный. Сквозь завывания ветра, он следовал за ней. Чувствовал, как пигалица подгоняет коня, тот прибавляет шаг, переходит на галоп. Хорошая наездница. Стук калитки. Недовольство и гнев отца практически мгновенно сменяются радостью и облегчением, сливаясь с чувством вины и нежностью девушки. Он улыбнулся. Теперь он может быть за нее спокоен и стоит разобраться с собой. Убедившись, что девчонка в безопасности, Азаир направился в самое сердце гор.

Глава 7.8

Свист, выкрики, адреналин. Незнакомка на ринге была хороша. Словно дикая кошка грациозно и быстро кружила вокруг противника, то и дело доставляя ему неприятности. Плавная, даже чуть с ленцой, поступь сменялась молниеносными выпадами. Длинная тугая коса из затянутых на затылке смоляных волос то покачивалась в такт движениям, то взлетала вверх, перетягивая внимания на себя и сбивая противника с толку. «Ну точно хвост, а не коса», – чертыхался тот про себя, в очередной раз чувствуя, как коготки незнакомки оставляют следы на его шкуре. Лицо соперницы было скрыто черной полумаской, что делало женщину еще более похожей на хищницу из отряда кошачих, а мужчине прибавляло раздражения. Хотя куда уж больше?! Он и так практически достиг точки кипения. Четкие удары незнакомки попадали точно в цель. И били они не только по болевым точкам, но и по самолюбию крупного накаченного бойца. А он-то еще смеялся над ней, этой девицей, сказал: переломает, как тростинку. Удары сыпались все чаще, дробя самообладание в крошку. Он знал, что без холодной головы выиграть у хорошего противника невозможно. И все равно ничего не мог поделать с застилающей глаза яростью. А кошечка умело играла на его нервах. Заставляла все чаще подставляться, рычать от злости, кидаться в непродуманную атаку и подставляться снова. Удар, рывок и вот он уже прижат обеими лопатками к настилу, дышать тяжело. Воздуха не хватает. И это от жесткого захвата какой-то миловидной красотки? Публика ревет от восторга. Еще бы, чемпион этого года уложен девицей. Он скривился в улыбку. Но что поделать, дралась она действительно первоклассно. Прозвучал гонг, возвещающий об окончании боя. Мужчина поднялся, стараясь за ленивыми неторопливыми движениями скрыть досаду, а заодно и попытался выиграть время, чтобы немного прийти в норму (запыхавшийся чемпион на фоне высокомерной выскочки женского пола – то еще зрелище). Следуя правилам, небрежно пожал руку сопернице. Горячая штучка. Вот ведь ведьма зеленоглазая. Оттаскать бы ее за хвост совсем в другом месте и при других обстоятельствах. А может и стоит попробовать? Его комната располагалась не так уж и далеко от ее, считай, напротив.

Лиу наслаждалась каждым мгновением вечера. Удовольствие доставляли не столько победы, сколько сам процесс, требующий максимальной концентрации и выкладки. А еще атмосфера ринга. Стоило лишь женщине оказаться на нем, как она тут же почувствовала себя дома. Словно не было никакого замужества, детей, и она никогда не переставала драться. И теперь, после весьма удачного марафона, адреналин еще бурлил в крови. От контрастного душа мышцы чуть потягивало. Каждая клеточка радовалась наступившей после напряжения релаксации. Наконец-то, Лиу чувствовала себя живой. Как никогда. Не красивый аксессуар сногсшибательного и сверхумного принца. А она сама. Лиу. Жившая боем с трех лет. И как же она умудрилась превратиться в кисейную барышню? Нет, она конечно же любила Сэйта и детей, но разве это повод чтобы забыть все, что нравилось раньше? Именно такого драйва, как сегодня, ей и не хватало в последнее время. Эти полуподвальные бои были для нее отличной разминкой, давали возможность почувствовать себя прежней. снова привести себя в форму. А после… Лиу еще не совсем представляла, что будет после (ведь заниматься борьбой из-за денег необходимости больше не было), но одно знала точно: больше она о своих пристрастиях забывать не намерена.

Лиу вытерла волосы полотенцем, скрутила в хвост. На ней были спортивное белье и узкие джинсы. Закрытый лиф плотно прилегал к телу, обрисовывая чуть округлившуюся грудь. небольшую, аккуратную, но уже не мальчишескую. Кто-то возможно сказал бы что слишком мала, но Лиу нравилось. Удобно, практично. да и Сэйт в восторге. Длинные ноги, округлые бедра, осиная талия, плоский живот несмотря на двойню. Лиу бросила полотенце на стул, натянула сапоги и вдруг услышала звук открывающейся двери. Она среагировала мгновенно. Схватила нож, развернулась к непрошенному гостю.

– Сэйт? – удивленно приподняла бровь женщина, разглядывая мужа. В кожаной куртке, грубых брюках и со шлемом в руке. Серебристые волосы и ледяные глаза резко контрастировали с черной одеждой.

– Надеялась, не узнаю, – с недовольной усмешкой произнес мужчина.

Лиу чертыхнулась про себя. Она действительно не хотела, чтобы муж узнал о ее развлечениях так быстро. Ну что ж придется импровизировать. Лиу чуть приспустила веки и, вновь входя в амплуа хищницы, гордо расправила плечи и грациозной неспешной поступью направилась к Сэйту.

– Ты ведь не будешь злиться из-за моего маленького секрета? – со снисходительной улыбкой произнесла женщина, вкладывая в голос все обаяние.

– Еще как буду, – буркнул Сэйт, немного смягчаясь, а Лиу довольно отметила, как взгляд скользнул ниже, и продолжила:

– Тебе не понравился бой?

– Мне не понравилось, как тебя лапают эти мужланы, – вновь вспыхнул Сэйт.

Небрежно отложил шлем в сторону и притянул женщину к себе. Его ладонь скользнула по голове Лиу, сделала виток в длинных волосах и, довольно ощутимо сжав хвост, замерла на затылке. У женщины дыхание перехватило от этого собственнического жеста. А ее губы были в опасной близости от его. Лиу замерла в ожидании, но поцелуя не последовало. Мужчина лишь прижимал к себе и изучающе рассматривал ее лицо, словно запоминал каждую черточку. А она тонула в его ледяных глазах. Наверное, Сэйт и сам не замечал, как они прекрасны. Чем больше страсти – любви, злости, ненависти – в них было, тем сильнее они завораживали, затягивали в водоворот чувств. Лишали воли и желания сопротивляться. Лиу, конечно, могла бы попробовать высвободиться, но стоять так, с задранной вверх головой, видеть разгорающееся пламя во взгляде мужа и, позабыв о собственных планах, ощущать себя беспомощной добычей в когтях хищника почему-то было очень приятно. Теперь хищником был он, а Лиу даже и не заметила, как они поменялись местами. Впрочем, подобные перемены она больше всего любила в их отношениях.

– Ты был с самого начала? – спросила она уже почти шепотом, и Сэйт довольно усмехнулся, услышав, как изменился голос его жены.

– Именно.

–А как тебе мой последний захват?

– Лучше бы ты свернула ему шею, – холодно заявил муж.

– Хм… – задумчиво потянула Лиу. – И объяснялась бы сейчас с соответствующими органами, а не с тобой? Заманчивая идея.

Сэйт хмыкнул и выпустил Лиу, но лишь для того, чтобы снять с себя куртку и протянуть ее жене.

– Идем, – скомандовал тоном нетерпящим возражений.

– А мои вещи?

– Алекс заберет, – коротко бросил муж, всем видом показывая, что дольше здесь находиться не собирается.

Без лишних возражений женщина натянула куртку и, даже не потрудившись застегнуться или как-то иначе прикрыть полуобнаженную грудь, вышла из каморки… И едва не споткнулась.

– Ты отправил его в нокаут?! – воскликнула Лиу, рассмотрев в неожиданном препятствии своего недавнего противника по рингу. Чуть присела, рассматривая недавнего соперника, сложившегося пополам.

– Жалеешь несостоявшегося любовника?

– Любуюсь.

Муж одарил ее злым, полным ревности взглядом.

– Моя школа, – снисходительно пояснила Лиу, ничуть не смутившись. – Мог бы быть поосторожнее. Два поражения в один день. Решил совсем обломать беднягу?

– Не нужно было лапать мою жену, – хмыкнул Сэйт и протянул руку Лиу. – Идем. Здесь есть кому о нем позаботиться.

– И куда мы? – поинтересовалась та.

– Я приказал подготовить гостевую виллу, здесь недалеко.

– Подготовился, – хмыкнула Лиу и послушно последовала за Сэйтом, скрывая довольную улыбку за надменной усмешкой.

Ревность и злость мужа ее не пугали и не тяготили, скорее наоборот, были как нельзя кстати и предвещали весьма интересное продолжение ночи… Подстегиваемый боевым настроем мужа, адреналин в крови Лиу забурлил с новой силой.

Глава 8

Айда сидела на кровати своей спальни и перебирала жемчуг: переливающийся, крупный. Белый, голубой, нежно-розовый. С каждой жемчужиной было связано воспоминание. Сладкое, незабываемое, от которого перехватывало дыхание, щемило на сердце… С тех пор, как нашелся Сэйт, прошла всего пара месяцев. А сколько всего произошло. Обиды и недоверие испарились. На них просто не оставалось ни сил, ни времени. Азаир заполнил собою всё. Свое пребывание в вилле у моря Айда если и вспоминала, то только вскользь и то, чтобы вновь недоуменно тряхнуть головой, удивляясь, как же далеко завела их его недосказанность и ее ревность. Впрочем, и то и другое вряд ли удастся искоренить без следа, но, все же, Айда надеялась, что пережитое им не позволит повторить прежних ошибок.

Днем они с Азаиром по-прежнему редко виделись. Муж был постоянно занят, но и пары мимолетных встреч в замке было достаточно, чтобы понять: он не забывает о ней ни на минуту. Об этом говорил его взгляд. Темный, жаждущий. Так мужчина смотрел на неё во времена их договора. Так продолжал обжигать и сейчас. И Айда с нетерпением ожидала каждой ночи, мучительно-сладкой и неповторимой. Вот и сейчас она уже предвкушала появление слуги, который произнесет свою неизменную фразу: «Господин ждет Вас, миледи».

Айда скорее почувствовала, чем услышала, как открывается дверь. И даже не оборачиваясь, сразу же поняла: это не слуга. В комнату, ступая тихо как кошка, вошёл Азаир. Он приблизился к застывшей на кровати женщине, склонился над ней и коснулся губами шеи.

– Ностальгируешь? – негромко поинтересовался Азаир.

– Немного, – отозвалась Айда, наслаждаясь прикосновениями мужа. Его пальцы нежно играли, ласкали её плечи, грудь. Женщина расслабилась, поддаваясь его ласкам, откинула голову назад и оперлась своей спиной об него.

– Я рад, что ты тогда согласилась на мое предложение, – шепнул он на ухо.

– Мне ничего другого и не оставалось, – с улыбкой произнесла она и почувствовала, как его пальцы замерли, а дыхание (до этого спокойное и размеренное) углубилось. Между вдохом и выдохом появилась задержка, как обычно дышат, когда сдерживают эмоции. Айда развернулась к нему. Лицо Азаира было непроницаемо, но его верхняя губа чуть дернулась.

– Конечно, – спокойно вымолвил он, и легкая усмешка тронула уголки его губ.

– Что? – переспросила она, приподняв бровь. – Ты думаешь, я сделала из-за указаний Джеда?

– Нет, – мотнул он головой.

– Тогда, что означает это «конечно»?

– Дворец Джеда не лучшее место для такой женщины, – с расстановкой произнес Азаир, тщательно подбирая слова. – Вполне понятно, что тебе хотелось найти выход…

– И ты думаешь… – перебила его Айда, чувствуя, как внутри разгорается возмущение, но не договорила. Вовремя остановилась. – Постой.

Она поднялась с кровати, подошла к сейфу над столиком и вернулась с конвертом в руках к Азаиру.

– Не знаю, помнишь ли ты дату нашего договора, – произнесла она, доставая документ и передавая ему.

– Я помню, – ответил Азаир, пробежался по листу глазами и удивлённо произнёс он: – Ты была свободна? Всё это время? И все же осталась там?! Из-за меня?

Она кивнула. Азаир уронил бумагу и обнял её.

– Черт, Айда. Ты моя. Полностью и навсегда.

– Да, – шепнула она. – А ты? Ты мой?

– Конечно, – заверил он и жарко поцеловал.

Эпилог

Сказать, что в воскресный день на рынке было оживленно, значит ничего не сказать… Народ толпился у прилавков, приценивался, торговался и довольный (или не очень) прятал свою добычу в бездонные сумки. Все происходящее скорее походило на охоту, гончие носились от лотка к лотку, грызлись из-за лакомого кусочка, иногда хитрилили, ластились, а то и умудрялись стравливать торговцев друг с другом. А последние при любом сценарии в накладе не оставались, но милостливо позволяли гончим думать иначе и, ощущая себя победителями, повизгивать от радости и вилять хвостами.

Вокруг сплошная суета и гам, а Ида умудрялась ничего не замечать. Она стояла у своего прилавка и задумчиво крутила в руке яблоко. Уже столько времени прошло, а этот «рыбак» всё не шел у неё из головы. Она припоминала, как увидела его впервые, каждую встречу с ним. Его голубые глаза… Серебристые, густые, непослушно торчащие в разные стороны, волосы… И белые крылья… Едва девушка их увидела, сразу поняла, что он не для неё, но, всё же, не хотела расставаться со своей мечтой о принце. И лишь когда её конь вернулся назад один, Ида поняла, что мужчина добрался до своей любимой, и всё кончено. Она грустно улыбнулась.

«Кончено. То, чего и не было.»

Она до сих пор хранила то, не до конца распустившееся, перо. Доставала время от времени перед сном и любовалась. «А ведь он действительно принц. И всё это его. И планета, и лес, и море… и люди. Да и сама ты принадлежишь ему. Только ему это неважно», – печально вздохнула Ида своим мыслям. И только сейчас заметила, что вокруг стало непривычно тихо. Рынок словно вымер. Она подняла глаза. Перед ней стоял он. Ее принц.

– Мне, пожалуйста, яблок, – произнес Сэйт с улыбкой.

Сейчас он был совершенно непохож на того рыбака, с которым Ида, гуляя по рынку, шутила и ела сладости. С иголочки одетый, с охраной. Никакой бесформенной робы и горба. И фигура такая, что все девицы сверлили взглядом и только что не облизывались. Недалеко, в шаттле, сидела жена с детьми и парой друзей. Народ вокруг стоял разинув рты и едва слышно перешептывался.