Утес

Гелий Уралов

Утес

Глава 1. Беркут

Там за горизонтом у крутого поворота реки, начинал подниматься туман. Это предвещало то, что с северо-западным ветром сюда придет непогода.

Хозяин этих воздушных просторов высоко парил в небе, делая длинные плавные круги над Утесом. Большие белые пятна на его крыльях и белый хвост с тёмной каймой были хорошо различимы, с верхней площадки. А когда он пролетал, был слышен, тонкий мелодичный посвист,

– клюх… клюх.

Он был голоден. Прошло более недели после удачной последней охоты. Пролетая справа от Утеса, он вдруг заметил двух крупных сурков. Они только вылезли из своей норы, где проживало большое семейство и, прижавшись к скале, распластали вперед своё тело и желтоватые лапки. Их песочно-жёлтая цветовая шкурка сгущалась крупицами черной ряби на спине и хорошо просматривалась зоркими глазами беркута, способными видеть на расстоянии более километра.

Это был бы очень хороший обед. Беркут плавно начал планировать в их сторону и затем, как молния перешел в пике. Знающие люди говорят, что при этом скорость может достигать двести тридцать километров в час. А это падение на 80 метров за каждую секунду.

Совершенно неожиданно для сурка, беркут клювом, перебил ему артерии на шее и зацепил своими мощными когтями. Свою добычу он понес в гнездо, расположенное на скалистом труднодоступном уступе Утеса, на высоте около пятидесяти метров над рекой. Он умел это делать. Сурок был тяжелым, беркут летел с большим напрягом, взмахивая своими огромными двухметровыми крыльями. Бедный сурок, он был так доволен своей жизнью. В норе было уютно и тепло. В течение этого дня он съел очень много разных трав и корешков, был сыт, и вот теперь плыл по воздуху на обед другому, более мощному и хищному существу. Он не понимал, что всего лишь входил элементом в так называемую пищевую цепочку, на вершине которой находился беркут. Мир так устроен, что каждый ест кого–то другого, а этот другой съедает третьего и так далее до самого верха.

Орел, стремясь из-под небес стрелою,

Грозит голубке смертью злою;

Голубка ж, как овца, должна,

Кормясь, губить ростки и семена.

«–Но, это не так», – скажите Вы.

––А, люди?

А, что люди. Они еще больше жрут, уничтожают друг друга по прихоти, какого ни будь, возомнившего из себя богом, правителя и счет тогда доходит от тысяч до десятков миллионов.

Восточный берег реки был не очень высоким, но там, где она начинала свой поворот влево, каким-то образом природа возвела огромный, взрывающийся ввысь каменный Утес. Известковый камень был светлым, поэтому Утес прозвали Белым. Он грозно возвышался над местностью, а дальше за поворотом ландшафт снижался, и берег уже не имел такой высоты, какой она была на Утесе. Он значительно выдвинулся в сторону реки, и перед ним река намыла огромный естественный песчаный остров. Весенние паводки заливали его водой, а в том месте, где река соединялась с берегом, образовалась водяная прогалина, которая после схода воды, превращалось в большое озеро. Вдоль берега, где кончалась суша, озеро украшала настоящая корабельная роща из ровных вертикальных стволов сосны.

Ближе сюда, вверх по течению, раскинулись жилой поселок и престижный санаторий под одним названием – «Белый ключ» а дальше прямо по берегу озера, располагались небольшие усадебные участки. Здесь же проходила узкая дорожка, которая постепенно поднималась в сторону Утеса, а на его склоне, с давних времен бил ключ чистой хрустальной воды. Люди с любовью обустроили это место, обложили его камнями, вырезали искусственное русло в сторону озера, по которому, непрерывно стекала вниз, прозрачная вода. Это место любили все и не только люди. Попить водички сюда прибегали обитатели леса, зайцы, лисы, косули, оленята, прилетали птицы, глухари, тетерева и конечно хозяин этих воздушных просторов.

Беркут привык к здешним местам, теперь даже люди ему не мешали, более того, иногда подкармливали, приносили на плато Утеса, в определенное место, большие куски свежего мяса. И, пролетая над Утесом, он всегда, посматривал, есть ли там что-нибудь. Но, к сожалению, мясо было не всегда, и поэтому приходилось охотой добывать настоящую пищу.

Он с трудом подлетел со своей тяжелой охотничьей добычей к гнезду на скалистом труднодоступном уступе Утеса и сбросил в него обеденного сурка. Это гнездо было основным, оно достигло трех метров в диаметре и двух в высоту. Таких гнезд у них с его спутницей, по их беркутиной жизни, было несколько. Они находились в пределах их завоеванной семикилометровой территории. Птицы вместе жили уже много лет. Сегодня подруга занималась хозяйством в другом гнезде, но вскоре должна была прилететь сюда, чтобы вдвоём пообедать.

Глава 2. У озера

Наташа проснулась. Через зашторенные окна веранды, в свободные от занавесок стекла, пробивались яркие солнечные лучи. Вставать не хотелось. Под легким вафельным одеялом Наташа потянулась, заложила руки за голову на смятую и теплую подушку, и с огромным удовлетворением почувствовала, что она дома, что она на каникулах и не надо никуда спешить по делам, а впереди целых три месяца отдыха. Дверь веранды приоткрылась, и вначале просунув мордочку, а затем и весь корпус, через нее вошел серый, ангорской породы, пушистый кот Тишка. Он потянулся, изогнул спину дугой, и широко раскрыв рот сладко позевнул. Затем Тишка посмотрел в сторону Наташи и, мягко ступая на подушечки своих лап, подошел и впрыгнул на стоящий рядом табурет. Он еще раз посмотрел на Наташу и видно чем-то очень довольный свернулся в клубочек и сладко заурчал.

– Родной, мой, – всплеснула руками Наташа.

– Узнал?!

Она схватила Тишку к себе в постель и, поцеловав его в холодный влажный нос, стала нежно гладить и прижимать к своей груди. Тишка продолжал урчать. Вчера Наташа приехала поздно вечером на проходящем пароходе, и не успела толком поговорить с отцом, теперь ей очень захотелось этого, но отца видно не было дома. Он работал недалеко, озеленителем в соседнем санатории. Наташе надоело ласкать Тишку, она спустила его на пол, встала с кровати и, в коротенькой ситцевой рубашке, ступая босиком по желтым покрашенным половицам, вошла в дом. В передней комнате, служившей одновременно кухней и столовой, на столе для нее был приготовлен завтрак, покрытый белой салфеткой. Наташа отвернула краешек и посмотрела, что там? Под салфеткой были вареные яйца, кружка молока, краюха серого пахучего хлеба, творог. Она покрыла завтрак и прошла в соседнюю комнату.

На стене у старого буфета, висел большой портрет Наташкиной матери. Наташа тихонько взяла стул, поставила его подле портрета и стала внимательно всматриваться в дорогие материнские черты. Все, что она знала, со скупых слов отца и рассказов старшего брата Кости о матери, было овеяно загадочностью и тайной. На портрете мать была молодой, ей было двадцать семь. Когда сделали этот снимок, мать играла в труппе оперетты областного города, где они прежде жили с отцом и старшим братом. Её тогда еще не было. Кроме этого портрета Наташа любила еще одну фотографию из семейного альбома шестидесятых, где были запечатлены ее родители после их свадьбы у боевого самолета на аэродроме в Германии. Отец, вся грудь в орденах, летчик – ас, мать в белом платье с венком полевых цветов на голове. На фотографии стояла дата июнь 1963 года. Они познакомились, когда мать приехала в воинскую часть с концертной бригадой. Через год, родился Костя, он был на пять лет старше Наташи.

Мать умерла во время ее родов, и горькая обида на судьбу за этот страшный случай, в котором она была без вины виноватой, всегда мучил Наташу. Кто знает, может быть совсем иначе, сложилась бы их жизнь, если бы этого не произошло. После смерти матери отец вышел в отставку и переехал сюда в поселок Белый ключ, где они поселились в большом доме деда по отцу. От деда и перешла к отцу профессия озеленителя. Мать была очень красивой. С портрета на Наташу искрилась добрые темные глаза, опущенные длинные ресницы. В обворожительной артистической улыбке, открывался ряд ровных прекрасных зубов.

Она сняла портрет, поцеловала мать, прижала портрет к груди, повесила обратно. Вернувшись в комнату – кухню, выпила кружку молока и, затем вынула из своего чемодана купальный костюм, переоделась и, набросив легкий халатик, вышла из дома. Солнце приятно припекало, было жарко. От яркого света солнца, Наташа зажмурилась. Когда она открыла глаза, то увидела море цветов, с любовью выращенных ее отцом, пышные кроны яблонь, зеленую изгородь из кустов малины и смородины и ей захотелось обнять и расцеловать весь этот так ей родной и знакомый мир. Все здесь напоминало детство и юность, на какую – то долю секунды показалось, что она маленькая девочка и сей час из-за кустов выйдет брат Костя, схватит в охапку и начнет кружить в своих сильных руках.

– Я подброшу тебя в небо, – кричит Костя, —и улетишь туда высоко вон к тому облаку, сядешь на него верхом, и оно увезет тебя далеко, далеко! Хочешь?

Наташа смотрит вверх, там по прозрачному голубому небу, словно белые лебеди, плывут облака.

– Хочу!– кричит она.

Костя подбрасывает ее и ставит на ноги.

– Быстрее искупаться, – подумала Наташа, возвратилась в дом, взяла полотенце и через двор и огороды побежала к озеру.

Озеро было большим и глубоким. Во время половодья оно заливалось речной водой и соединялось е основным руслом. К огородам Наташкиного дома оно подходило небольшим заливчиком. У берега росли кусты ивняка, дикой малины. Сквозь прозрачную воду было видно, как вдоль песчаного дна ходят стайки мелкой рыбешки. Наташа осмотрелась, вокруг никого не было. Она сняла халатик, и с разбега нырнула в прохладную освежающую глубину озера.

Отталкиваясь от воды плавными взмахами вытянутых ног и рук и ощущая ласкающее прикосновение теперь уже приятной воды, она плыла почти у самого дна, рассматривая его расплывчатые очертания. Она была искусной ныряльщицей, в институте занималась подводным плаванием.

––Жаль, что нет маски, – подумала Наташа и, чтобы пополнить запасы воздуха, вынырнула на поверхность, проплыла немного вперед и затем вновь скрылась под водой. Песчаное дно было чистым не занесенным илом, кое, где попадались небольшие водоросли, несколько раз серебром блеснули метнувшиеся в стороны стайки рыбок. Дно пошло вверх к берегу, и она встала на ноги. В этом месте у берега было мелко, примерно по грудь. Вода ручьями стекала с ее головы, она рукой отбросила прилипшие к лицу и закрывающие глаза волосы и вышла из воды, взяла жесткое махровое полотенце и стала с силой растирать ноги, живот, спину. Металлическая пряжка купального лифа мешала и даже чуть поцарапала спину. Она расстегнула лиф и бросила тут прямо под ноги, и чтобы дальше уже ничего не мешало, сбросила и трусики. Теперь она с еще большим удовольствием продолжала растираться. Когда она почувствовала легкое жжение всей кожи, она закончила и, подхватив, лежащие на песке свои купальные принадлежности, пошла в воду, чтобы их ополоснуть. Вода приятно освежала и, ей захотелось еще немного поплавать.

– Успею, подумала она, – и, бросив на берег купальный костюм, грудью вперед, бросилась в озеро.

Она плескалась, ударяя руками по воде, переворачивалась на спину, становилась на ноги. Случайно, посмотрев в сторону берега, она в ужасе увидела, как к месту ее резвых игр приближается парень.

– Быстрее на берег!– подумала она, но было уже поздно, парень был совсем рядом.

Тогда Наташа окунулась по шейку и, надеясь, что парень пройдет мимо, внимательно смотрела в его сторону.

Парень подошел к ее месту, остановился и, приветливо улыбнувшись, обратился к ней.

– Здравствуйте, девушка! Вы не подскажите, как пройти к источнику Белый ключ?

– Вот еще, нашел время, когда расспрашивать,– досадливо подумала Наташа, и на всякий случай, под водой, прикрыла руками, голые груди.

Он был широкоплечим в вязаной, с большими бретелями, майке в белых под джинсы брюках, мягкое, приветливое лицо.

– Ничего так, он симпатичный, – подумала она.

—Здравствуйте, – ответила она с улыбкой.

—Пройдете вдоль озера по тропинке, а затем поднимайтесь направо и выйдете на аллейку, она и приведет вас к источнику.

—Спасибо, – сказал парень.

—А, вы красивая девушка.

Он немного помолчал и, вновь обратился к Наташе.

––Вода не холодная? Я еще здесь не купался.

Парню видно расхотелось идти к источнику.

– Вот, досада, – подумала Наташа.

– Не холодная, – ответила она и уже настойчиво добавила.

– Вы, идите, идите.

Но парень даже не шелохнулся. Он стоял и, по-прежнему улыбаясь, во все глаза, рассматривал Наташу.

– Уходите же, пожалуйста, – еще раз попросила она.

– Я, наверное, не пойду, – сказал парень и сел на берегу, скрестив ноги по-турецки.

– Берег общий мне тут нравиться, чего мне уходить я может быть тоже, искупаться хочу.

– Как не стыдно, прошу уйти, ведь видите, что я не могу, что я не в форме, а вы.

Парень сидел и улыбался.

– Я сейчас закричу и, позову на помощь, – пригрозила Наташа

– Ну, и зови, мне нечего бояться, – спокойно отреагировал парень.

– Ах, так!

Она схватила плавающий рядом хлыст и е силой ударила им по воде, обдав брызгами парня. При этом ей пришлось выскочить по пояс из воды. Она спохватилась и вновь опустилась в воду.

– Вот тебе, вот! – кричала Наташа еще и, еще ударяя хлыстом по воде.

– Уходи, чего уставился!– с обидой продолжала она.

Однако на парня все ее увещевания производили обратную реакцию.

– Ха, ха, ха,– кричал он, смахивая кулаком брызги, попавшие на лицо.

– Ну, еще раз и еще, это так здорово!

– Я тебе покажу, здорово! Уходи счас же, уходи! – совсем уже распылилась Наташа.

– И не подумаю. Я буду купаться, – серьезно объявил парень и начал стягивать майку.

– Смотри, пожалеешь! – с угрозой выкрикнула Наташа, но сама потихоньку стала удаляться от берега лицом к парню.

Он отбросил в сторону майку, сковырнул о землю туфли, глаза его были широко открыты, щеки горели. Не снимая своих белых брюк, парень пошел в воду прямо на неё. Сделав несколько шагов, он прыгнул и ринулся на Наташу руками вперед, она отскочила, нырнула в сторону, проплыла под водой, вынырнула, осмотрелась. Парень был метрах в пяти, он плыл брассом, поглядывая по сторонам, ожидая, откуда она вынырнет.

– Сказала, утоплю, не подплывай!

Парень не послушался и широкими саженками поплыл к Наташе. Она видела его возбужденное лицо, щеки, надутые от неправильного дыхания, какие-то искорки задора, стремление достать ее, взять схватить.

Она еще не понимала, что ему нужно. Для чего он плывет к ней, почему он, даже не сняв брюк, бросился с берега к ней в воду. Сознание того, что совершенно нагая делало беззащитной, ощущала неловкость и боялась, что он увидит ее наготу. И поняв, что возможно уже увидал, эта неловкость начала переходить в раздражение, озлобление против него. Теперь она уже серьезно подготовилась обороняться, а если придется, то и дать сдачи.

Наташа глубоко вдохнула и ушла под воду ногами вниз, затем перевернулась и, рассмотрев под водой барахтающегося на поверхности парня, медленно подплыла к нему вверх. Его ноги в слипшихся белых брюках были опушены и медленно двигались в разные стороны.

Она изловчилась и, схватив парня за обе ноги, камнем потащила вниз. Он немного сопротивлялся, пытаясь задержаться на поверхности, беспорядочными движениями рук, но потом пошел вниз легче. Наташа дотянула его почти, что до дна и оттолкнула, а сама чуть отплыла в сторону. Воздуха уже не хватало, пришлось возвращаться на поверхность. Вынырнули они одновременно.

Степан, так звали незнакомого парня, приехал в санаторий Белый Ключ два дня назад. После завтрака он решил прогуляться по окрестностям. По берегу озера он дошел до того места, где купалась Наташа.

Вдруг увидев оставленные на берегу женские вещи, остановился. В это время она, словно русалка, появилась перед ним в воде у берега озера. Когда Наташа показала ему язычок и улыбнулась, он не заметил, что она голая. Лишь потом, когда она смущенно опустилась в воду, прикрывая руками свои небольшие голые груди, и потом, когда она до пояса выскочила из воды, он рассмотрел всю прелесть ее голого тела, прямо посаженные девичьи груди с яркими точками розовых сосков, гладкий плоский живот. И хотя отгоняла, кричала, чтобы уходил, грозилась, что утопит, Степану казалось, что заигрывает с ним, зовет его к себе.

С этой минуты каким-то неведомым, огромной силы магнитом, его потянуло к ней, и он бросился в воду, совершенно не соображая того, что делает, подталкиваемый инстинктом потребности в женщине. Когда она затащила его под воду, он вначале немного испугался, но вдохнув достаточно воздуха, уже под водой, понял, что это Наташа. Страх от неожиданного погружения прошел, и он вынырнул, с желанием порезвиться поиграть с ней.

– Ну, как, хлебанул?– выкрикнула Наташа, когда показалась на поверхности голова парня, и он широко открыв рот, вдохнул свежего воздуха и радостно улыбнулся.

– Может, уйдешь! – продолжила она.

Она была, совеем рядом и сквозь прозрачную, рыжеватую воду, он увидал вновь ее обнаженное тело, темный треугольник у плавно двигающихся ног. Желание, с которым он прыгнул к ней в воду, вновь овладело Степаном и он, потянувшись, схватил ее за округлое плечо. Наташа извернулась, и, выскользнув от него, вновь исчезла под водой. Но Степан был на чеку, и когда она вновь попыталась схватить его за брюки, сам изловчался и, дотянувшись до нее, прижал ее руками за талию и притянул к себе. Он почувствовал прикосновение гладкого приятного тела, но воздуха уже не хватало, и он отпустил её и всплыл на поверхность. Наташа была ловчее, отпрянув от него, она вынырнула из-за его спины и, не дав ему, как следует глотнуть воздуха, притопала его за плечи.

Степан захлебнулся и, чувствуя, как запирает дыхание, в ужасе вынырнул на поверхность.

– Что, может, хватит? – ехидно спросила Наташа.

Она, плавала чуть в стороне и, отталкиваясь ногами, отгребая от себя, была готова в любой момент броситься от него в сторону. Если прежде, когда бросался к ней в воду, а затем, когда схватил в воде, его одолевало одно желание, то теперь он во много раз став более сильным, чем она, и с чувством попранного мужского достоинства неприязненно смотрел на Наташу. Он, напрягаясь, судорожно соображал, как выиграть этот поединок. Степан сделал вид, что он держится на одном месте, и в то же время начал потихоньку подгребать в ее сторону.

– Вот еще немного, – думал он.

Наташа внимательно смотрела на него и, набирая в рот воду, фонтаном выплевывала ее в его сторону.

––Уходи, …уходи…– тихо повторяла она.

Заметив, что парень незаметно приближается и, что в глазах появился ненормальный злой блеск, поняла, что хочет воспользоваться незащищенностью и вновь полезет к ней. Тогда точно рассчитав каждое свое движение и уловив его первую неловкость в воде, она сильным и мощным взмахом, выбросилась из воды и накрыла его своим телом. Она все больше и больше поддавливала его вниз. Потом там под водой стала колотить его своими ногами и почувствовала, как большое податливое тело уходит все глубже и глубже. Когда Наташа достаточно отколотила парня под водой, она отплыла немного в сторону и стала ожидать, когда он вновь появится на поверхности, чтобы еще раз защитить себя.

Но он не появлялся.

В том месте, где только, что был парень, вода вспенилась и кругами расходилась в стороны.

Предчувствие того, что возможно произошла беда, и он тонет, испугало Наташу. Она подплыла туда, где только что набросилась на парня, и в надежде, что он вот, вот должен выплыть, опустила голову в воду и стала смотреть, но ничего не увидела.

Тогда не на шутку испугавшись, она сделала глубокий вздох и нырнула в глубину.

Чуть правее она увидела расплывчатое скрюченное тело парня. В ужасе, что он на самом деле мог захлебнуться, она под водой подплыла к нему. Его волосы развивались в воде.

Наташа схватила за них и судорожно потащила тело вверх. Было тяжело, воздуха уже не хватало. Изо всех сил, работая свободной рукой, она вынырнула, глотнула воздух, и двумя руками вывернула скрюченное тело головой вверх.

– О, ужас, – он был неподвижен, рот чуть, чуть приоткрыт, передние зубы надвинуты на нижнюю губу.

– Быстрее к берегу, быстрее оказать помощь! Как нас учили, – пронеслись тревожные мысли.

Наташа отбуксировала парня к берегу и, схватив под безжизненно свисающие руки, изо всех сил вытащила его из воды.

– Что делать! Что делать! Язык!

Она положила парня на спину и попыталась руками разжать его рот. Но челюсти были крепко стиснуты и не поддавались.

– Нужно, что-то, нужно какую ни быть отмычку.

Наташа осмотрелась, но рядом ничего подходящего не было.

– Ах, вот! У него, что – то в кармане.

Она залезла в нашивной спереди брюк карман и, вытащила из него ключ английского замка. С трудом засунув ключ между зубов парня, надавила вверх, челюсти медленно начали расходиться и, в конце концов, разошлись. Наташа отбросила ключ, двумя руками раздвинула их до предела и, в полную мягкой слизи глотку, просунула пальцы. Язык запал, закрывая доступ воздуха. Еле, еле схватив его за кончик, вытянула язык, он вырвался из рук и она упала.

– Теперь воду! – Она, оперлась коленкой о его живот, и потянув к себе схватила за голову и плечи. Притянула, надавив его грудь о свою ногу.

– Раз, раз!– Из открытого рта слабенькой струйкой потекла вода.

– Еще раз! – вода потекла быстрее, но вскоре прекратилась.

– Теперь искусственное дыхание, как нас учили…, руки…, рот в рот…, –пронеслись мгновенные мысли.

Наташа взяла парня за руки, развела их в стороны, затем скрестила на груди, и начала их ритмично сводить и разводить. Потом сделала глубокий вдох и, прижавшись ртом к его холодным губам, вытолкнула воздух из своих легких в его. Наташа работала изо всех сил. Стало жарко, пот едкой влагой застилал глаза, скользил по голой груди, смазывал горячие ладони. Она старалась так, как только могла. Но все было бесполезно, парень не оживал. Тогда, в отчаянии, не зная, что делать дальше, она бросила безжизненное тело, села тут же рядом на сырой песок и, передергиваясь от неудержимой, исходящей, откуда – то изнутри частой дрожжи, горько заплакала.

––Что – о, что – о, я на – де–ла – ла … д-ду-р-а-а, зачем ты умер.

Бездыханное тело лежало рядом и не обращало никакого внимания на её всхлипы и стенания. Но чувство огромной ответственности за жизнь этого молодого хорошего парня, который совершенно неожиданно стал жертвой ее глупого поведения на воде. Об этом всегда и часто предупреждали в ее школе плавания, подхватило с земли и, она бросилась к парню, начав вновь и вновь делать ему искусственное дыхание.

––Оживи, оживи, миленький! Ну, что же ты! – сквозь слезу шептала она. Она даже несколько раз поцеловала его в его открытый, мокрый от ее слез рот. Но все было безрезультатно. Парень не оживал. Когда Наташа в воде набросилась на парня всем своим телом, он вместо воздуха хватанул озерной воды. Вода попала ему в легкие. Степан судорожно пытался ее откашлять и вдохнуть так необходимого воздуха, но вместо воздуха опять глотнул воду. Он почувствовал страшное состояние удушья. Затем попытался сориентироваться и, собрав все свои последние силы вырваться от окружающего мрака, но рванул не туда, куда следовало и, в ужасе понял, что все, что конец. Наступила черная мгла и его мозги, затмились какой – то пеленой. Он провалился в небытие, потерял сознание и пошел ко дну. Теперь на берегу озера, куда вытащила его Наташа, он лежал, ничего не ощущая. Но постепенно, вдруг почувствовав, при её активном участии, что его жизнь начала возвращаться, он воскрешал. Медленно, еле, еле появилось сознание. Какие – то кошмары, не имеющие определенных форм, не выражающие чего – то конкретного воспроизводились в его помутневшем мозгу. И вот в нем сработала та клеточка, которая в последний момент катастрофы потребовала добыть воздуха. Степан, движимый этим могучим требованием жизни, на какую – то долю секунды встрепенулся, сделал судорожный вздох, рванулся всем телом вперед и тут же, получив этот так ему необходимый импульс жизни, вновь впал в беспамятство. Это мгновение не прошло мимо внимания Наташи. Она увидела его, уже без посторонней помощи, первый судорожный вдох и еле, еле заметное движение тела. Наташа так обрадовалась, словно она сама родила – произвела на свет этого большого тяжелого человека.