Трилогия «Вишнёвка». Сборник романов

– Крыса!!! – Дикий визг буквально пригвоздил её к месту. Люси подумала, что это относится к ней, но осторожно выглянув, увидела Плюша, трусцой двигающегося вдоль стенки.

Ухая и выкрикивая на разные лады «Кись! Кэ! Мне!», Энн устремилась к котёнку, упала (ходила она ещё плохо) но это не остановило девочку; на четвереньках, как Маугли, она погналась за Плюшем, а тот даже и не убегал, просто держал дистанцию.

– Охрана! – Мэри металась между сыном и дочерью, не зная кого схватить на руки.

«Сейчас врач скажет, меня найдут…» Люси нажала кнопку соединения с Глебом напрямую, «код КРАСНЫЙ», и установила вокруг себя Энергозаслон.

Нянечки и охранники уже вбегали в обе двери. Некоторые начали стрелять, пытаясь убить это странное животное, и только присутствие Энн, подобравшейся к котёнку вплотную, не позволило им сделать это.

– Прекратить стрельбу, идиоты! – Мэри топнула ногой. – Детей перепугали!

Люси невольно хмыкнула: Даниель, как всегда даже не обратил внимания на громкие звуки, a Энн, с любопытством тянулась к пистолету близстоящего охранника, дёргая его за брючину.

Тот уже знал настырность хозяйской дочки, поэтому вынул обойму, протёр пистолет специально заготовленной на этот случай одноразовой салфеткой и передал девочке.

Она покрутила пистолет и, держа за ствол, сунула в рот рукоятку, посасывая её с довольным видом.

Толкая Альберто в спину, Глеб Орлов быстро прошёл к Хозяйке, и Люси слышала, как он шепнул её мужу; – Выручай свою жёнушку ***!

«Боже Всевышний!» Люси обмерла. «Неужели я снова подставила его?»

– Как ты осмелился! – Мэри накинулась на врача. – Ну, «Поездку в Ад» ты уже заработал, молись, чтобы там навеки не остаться!

Терапевт в отчаянии глянул на Глеба, помня запрещение говорить о Люси.

– Это я принёс его! – Альберто упал на колени перед Хозяйкой.

«Обмануть, не соврав,» поняла Люси.

– Что? – Не поверив, Мэри схватила его за руку. – Действительно, не врёшь… Но зачем?

– Он же хорошенький… – Искренне ответил тот. Даже своими новыми губами, некогда называемый Джерри, мог продемонстрировать улыбку, способную смягчить самое суровое сердце.

Только на Мэри это никогда не работало. И сейчас она снова нахмурилась.

– «Хорошенький»? Да это же монстр! Инопланетянин какой-то! Где он?

О главных участниках произошедшего все как-то забыли.

Все начали оглядываться.

Дружное «ох», и тут же повисшая тишина заинтриговали Люси.

Даже Энн замолчала.

Осторожно выглянув в шёлку, она увидела – Даниель лежит на спинке, а Плюш устроился у него на животике-грудке; мурлыкал, толкая подбородок мальчика своим каракулевым, как у ягнёночка лобиком.

– Заберите его, – начала было Мэри, но врач дотронулся до её руки.

– Да вы только посмотрите!

– Он улыбается! – Альберто простодушно высказал то, о чём никто не решался сказать вслух.

Действительно, тонкие губки малыша дрыгались странными волнами, но это не имело ничего общего с его обычными гримасами.

– Плюс, – произнёс он вдруг чётко.

Мэри прижала ладонь ко рту.

Она приблизилась к сыну, села рядом.

– Скажи, «мама»! – она осторожно дотронулась до малыша.

«Сука! Сука!!! Сука!!!» Люси впилась ногтями в ладони. Если бы Даниель сейчас произнёс это слово, она, наверное, не смогла бы сдержаться и выскочила бы.

Но он даже не взглянул в сторону Мэри, а взяв её руку, погладил котёнка. Люси со злорадством смотрела, как лицо её «врагини» исказила брезгливая гримаса.

«Надо же,» думала Мэри с неприязнью. «Пакости эдакой улыбается, а на мать и не взглянет!»

– Страшнее не мог найти? – обратилась она к Альберто. – Ты что, постриг его или он просто паршивый?

– Это порода такая, – миролюбиво отозвался тот, беря Энн на руки. Он засмеялся, глядя, как девочка размахивает пистолетом, но аккуратно перехватил её руку, когда та пыталась стукнуть его по голове рукояткой.

– Зато это одна из наименее аллергенных пород кошек, – уточнил доктор. – Я давно хотел попробовать «животную терапию», но не решался, – врач тоже не врал, сформулировав фразу таким образом, но Люси было наплевать, что он присвоил её идею.

– Всё равно, проверьте его на всех паразитов! Даниелю через сорок два дня ре-вакцинацию делать.

Люси нахмурилась; она помнила, как её сын попал в реанимацию после первой прививки.

Воспользовавшись тем, что внимание всех присутствующих было сконцентрировано на детях и Мэри, Люси выползла из укрытия.

Она выскочила в коридор и не удивилась, а рассмеялась, увидев Лилит. Та стояла, слегка прислонившись спиной к стене, скрестив руки. В этот раз на ней было тёмно-серое платье с неуловимо-синим отливом, словно грозовая туча. Наверное сквозняк шевелил её огненные волосы, усиливая сходство с этим образом.

– Вот интересно, – заговорила Княгиня Тьмы. – Когда-нибудь надоест тебе, что она заполучает всё самое дорогое для тебя?

– Не важно! – Люси по-прежнему улыбалась. – Даниелю это явно пошло на пользу. А Мэри получила по мозгам. Я довольна. А вы, вроде – нет?

– И я довольна, – Лилит изогнулась, как язычок пламени. – Правда, я видела вы не очень-то радовались, когда я посещала вас… В ваших снах.

Люси затрясло. – Вы что, лесбиянка?

– Я наслаждаюсь любой красотой, – осклабилась Леди Похоть. – Ну, и кто тебя теперь защитит от моих визитов?

– Я. – раздался позади Люси спокойный глубокий мужской голос.

Глеб протянул ей «Ловитель Снов». – Лично сделал.

Зашипев и плюнув, Лилит исчезла, а Люси робко взяла подарок.

Подождав, пока она произнесёт ту самую фразу, которой он так наслаждался, Орлов вернулся в игровой зал.

– Благослови Вас Бог! – повторяла Люси с благодарностью, глядя ему вслед.

Глава 11

Вечером Мэри сидела в Малой Каминной вместе с мужем.

– О чём Глеб хотел поговорить? – Не спуская глаз с огня, играющего в камине, она потягивала шампанское.

– Он же в деревню смотался, наверно отчитаться хочет, – ответил Артур, любуясь женой.

Несколько пластических операций явно пошли ей на пользу, устранив те мелочи, которые хоть и не портили всего общего вида, но оказались действительно «ненужными деталями»; погрешностями и следами тяжёлого детства.

Она по-прежнему красила волосы в ослепительно-золотистый цвет, её калейдоскопические глаза, отражая всполохи пламени, сейчас перекликались с ними.

В кресле расположился сгусток Светлой Энергии, стиснутый, сжатый в оболочке женской формы, способной существовать в материальном мире Земли; и Артур знал – все её недостатки и «выбрыки» обусловлены именно неизбежным несовершенством функций этого тела.

Вошёл Орлов, отсалютовал хозяевам, и, закрыв за собою дверь, встал перед ними.

– Я сейчас заходил проверить Даниеля. Спит в обнимку с Плюшем. Напрасно, Хозяюшка, передёргиваетесь. Куда мы едем – пять котов и кошек. Причём одну так и зовут: «Хозяюшка». Она ходит везде по дому; единственная, которую допускают спать на хозяйской постели. Две собаки, на цепи и охотничья лайка. О прочих тоже забывать не надо; корова, лошадка крепенькая и кур полный курятник.

Артур рассмеялся, глядя на лицо жены.

– Не поеду, – мрачно отозвалась та.

– Да может, действительно и не стоит, – Глеб присел на ручку кресла. – Я-то точно теперь их буду навещать. Бедные старики так обрадовались! Как ни странно, не мать, а отец заплакал.

Он замолчал, а Мэри взглянула на него внимательно.

– Я никогда не считала слёзы у мужчин проявлением слабости, – уточнила она. – Сам Иисус плакал…

– Давай не забираться в эти дебри, – перебил её Артур, нервно передёрнувшись.

– Мать всё гладила мне лицо, вглядывалась. – Орлов опять замолчал на секунду. – Мне кажется, она чувствует, что я – не её сын. Конечно, за десять лет любой человек меняется, но, как ни подделывайся, а всего-то всё равно скопировать невозможно.

Он провёл рукой полукруг, и перед Чёрсынами возникла объёмная запись, как трёхмерное кино, демонстрируя то, что он видел:

* * * Они сидели втроём, за столом, в небольшой комнате. Позади проглядывалась огромная «русская» печь, а сам стол, в честь приезда эдакого гостя застеленный нарядной скатертью, буквально ломился от домашних блюд и привезённых Глебом гостинцев.

Старик смущенно оттирал слёзы, а женщина – ещё крепкая баба, которую язык даже не повернулся бы назвать старухой, гладила щёки Глеба, вглядываясь ему в лицо.

– Что ж даже не писал? – она вроде как ворчала с упрёком, но у Мэри сердце перевернулось от тона её голоса. – Телеграммку хоть посылал бы, что жив! Десять лет – как будто и нет тебя уж на этом свете! Бабы судачили, ты, мол, убивец наёмный… Стыдоба была в глаза смотреть!

– Да нет, я – патологоанатом.

– Мертвяков режешь? – Отец подлил себе в стакан.

А мать только головой покачала.

– Ну, приехал, и слава Богу! Вон девки, сестрёнки твои, не едут, так хоть пишут, фотографий наслали… Посмотришь? * * *

– Лучше скажи, – перебил Артур, и показываемая картинка исчезла. – Моложавость твоя их не удивила?

– А, родители только гордиться будут, а односельчане – завидовать.

– О чём вы? – не поняла Мэри.

– Ну, я же это тело хранил нетронутым, – объяснил Глеб, затягиваясь с обречённым видом. – Эх, Хозяюшка! Сердце матери не обманешь. Жалко её, так внуков хотела повидать… Хоть и не моих.

– То есть? – изумилась Мэри.

– Я же не могу врать! – напомнил ей Орлов. – Сказал, что Энн – от предыдущего брака.

– Ну, в принципе, это не ложь; вы же вроде как только-только сошлись, э? – Чёрнсын хмыкнул. – Молодец, приятель!

– Даниеля пришлось назвать вашим племянником.

– Что? – возмутилась Мэри.

– Все мы дети Божьи! – холодно уточнил Ангел Смерти. – A сын сестры и есть племянник!

Она опустила голову.

– Они очень сочувствовали, когда я рассказал, что парень болен. Хозяйка! Давайте, решайте! Смешно прямо, я, Представитель Смерти, уговариваю женщину сжалиться над ребёнком и двумя стариками!

– Да нет… Я просто… – Мэри смутилась. – Я никогда даже не была в деревне… А если я не справлюсь?

– Велика важность! Уедете! Скажете – работать надо, гувернантку пришлём взамен. Мальчонку-то они не выкинут. А то вдруг вам там… понравится?

Женщина заметила, как дёрнулся её муж от этих слов и сел ровно, вглядываясь в своего компаньона.

– Что не так? – уточнила она.

– Ты им что, уже штамп в паспорте показал? – произнёс Артур с явным раздражением.

– Это от Хозяйки будет зависеть, – парировал Глеб, держа сигарету в руке, и глядя с вызовом на Чёрнсына.

– Что за штамп? – настаивала женщина, уже начиная злиться. – Виза?

– Ну да! – Чёрнсын рассмеялся, но так странно, что Мэри нахмурилась.

– Виза в семейную жизнь.

– В России, – спокойно объяснил Орлов. – При заключении брака ставят штамп, печать в паспорте.

– И что? – Мэри пожала плечами. – Мы вроде как договорились уже, что я еду, как жена… Аааааа. Поняла! Опять ваши спиритуальные выкрутасы? А ну, объясняйте мне!

– Если ты согласишься поехать, как официальная жена Глеба, – осклабился Чёрнсын. – Это даст тебе, но в первую очередь ему, моральное право спать с тобой во ВСЕХ значениях этого слова!

Мэри просто глаза вытаращила, слыша такое, а Орлов засмеялся и повторил слова Альберто; – «Она – взрослая женщина и сама разберётся, с кем ей спать!»

– А не с самого ли начала ты задумал всё именно для этого, приятель? – прошипел Артур, скомкивая сигарету в руке. – Кольцо уже заготовил? Где предложение будешь делать? Свози её в Париж! А может устроишь романтический ужин при свечах, на воздушном шаре?

Лицо Глеба перекосилось, он метнулся к Чёрнсыну и, схватив его «за грудки», буквально выдернул из кресла.

– Да, я никогда не ударю того, кто физически слабее меня! – Он говорил по-итальянски. – Я просто вышвырну вас из комнаты, как щенка! Я не позволю вам издеваться над памятью моей несчастной возлюбленной!

– Глеб! – рявкнула Мэри, вскакивая.

– Ты что? – Артур толкнул прочь своего компаньона. – В роль вошёл? Коммунистическую Революцию затеял?

Они оба получили такой удар Энергетикой, что Орлов попятился, а Чёрнсын едва не упал, но Мэри поддержала его.

– Совсем ох**? – обратилась она к Глебу по-русски. – Опомнился? – Она снова перешла на английский. – Раздулись, два индюка! И ты, Артур, хорош! Сколько времени можно было парня провоцировать? – Она приласкалась к мужу. – Просто знай, что я люблю тебя! – прошептала она. – Пойди к себе, мы тут разберёмся, ладно?

– Капелька моя медовая, – шепнул он, целуя её в висок, и дотронувшись острым кончиком языка до её уха.

Он вышел не оглядываясь, а Мэри развернулась лицом к Глебу.

– Что, он на Джину намекал? – Орлов не ответил, и женщина покачала головой.

– Да ты прав. Жалко старичков. Объясни, кроме того дикого предположения, что мой муженёк высказал, почему ты хочешь, чтобы мы были… «расписные»?

– «Расписанные», – поправил её Глеб. – Вы же знаете, в любой глубинке, что там, что здесь, к «официальным» совсем другое отношение. Родители и так будут недовольны, что мы «зажали» свадьбу.

– Я не хочу огорчать Артура, – холодно отозвалась Мэри.

– А огорчать двух невинных старичков?

– Они тебе никто! – огрызнулась Мэри. – А мне – тем более!

– Да? – Глаза Глеба сверкнули. – А вот именно эти никто готовы предоставить и свой дом и время, чтобы попытаться помочь вашему сыну!

Она замерла, словно он залепил ей пощёчину.

– Спать с собаками – блох набраться, – подойдя к Мэри вплотную, Глеб нежно обнял её. – В Библии сказано: дурные сообщества развращают, а в России говорят: С кем поведёшься – от того и наберёшься. Вы же – ангел, в теле человеческом! Старайтесь не скатываться до морального уровня вашего мужа.

– Да, это ужасно, – пробормотала она, мягко отстраняя его. – Спасибо за напоминание. Ладно, поедем с печатями. Но, помни, – В её голосе менеджера снова зазвучали стальные нотки. – Я – человек, и могу слово нарушить! Обходить условия контрактов и использовать даже подписанные договорa в свою пользу я уже хорошо научилась! И на свой счёт не больно обольщайся! Обменялись мы тогда рождественскими подарками, но это абсолютно ничего не значит. У меня слуг много, и я использую их, как мне вздумается!

Она вышла, так же высокомерно, как и её муж, не оглядываясь на Глеба, который стоял, опустив голову и сжав кулаки.

* * * * *

Люси уже собиралась ложиться спать, когда в её дверь позвонили.

Она открыла и аж попятилась, видя Глеба Орлова.

– Не волнуйся, я не за душой твоей пришёл. Пока что, – ухмыльнулся он, показывая бутылку коньяка. – Нет настроения хлебать в одиночку.

– Заходите, пожалуйста!

Она пропустила его внутрь, пробежав в салон, одним движением смахнула, скинула всё с журнального столика, положила подставочки под стаканы.

Пока он откупоривал бутылку, Люси принесла бокал и фужер низко-алкогольного коктейля для себя, потому что по итальянской традиции «чокаться» безалкогольным напитком с алкогольным – плохая примета.

– Можешь и по-крепче налить себе, – Глеб глотнул прямо из горлышка. Он щёлкнул пальцами, превратив её напиток в пиво.

– У меня же смена завтра…

– Нет, – Орлов, вздохнув, налил себе, взболтнул, и с возгласом «СальУтэ!», они соприкоснулись бокалами.

Залпом выпив, Глеб объяснил; – Я завтра утром исчезаю на трое суток. Буду вне спиритуальной достижимости, хотя позвонить на мобильник ты мне сможешь. Но контактируй со мной только в самом крайнем случае. Туда-сюда мотаться – чёрт знает сколько Энергетики уходит, а это довольно болезненный процесс, поверь мне! Я, конечно, оставляю замену, но если проблемы – контактируй не с ним, а с Отто. Он хоть и водитель, но я его в общих чертах ввёл в курс дела.

– А почему именно Отто? – хихикнула Люси.

Глеб тоже ухмыльнулся. – Он слабость к тебе питает, после того, как ты его звезданула так ловко, в первый же день.

– Он, что, мазохист?

– Мне поx**, – отозвался Орлов. – Но он может вести машину, подняв на одном колесе, а скоростью реакции он, пожалуй, только твоему муженьку уступает… Дьявол! – Он потряс бутылку. – Неужели я уже всё вылакал?

– У вас неприятности?

– Да нет, просто обидно, когда идиотом оказываешься… – пробормотал Глеб.

Медленно проводя ладонью вдоль бутылки снизу вверх, он снова наполнил её душистым вишнёвым коньяком.

– А на «Шестой Этаж» сходить, расслабиться? Я думала, для мужчин это – самый лучший способ?

– Я всё равно преклоняюсь перед дочерьми Земли. – Он осушил очередной бокал. – Нехорошо выплёскивать на одну из них досаду, вызванную другой.

В её дверь позвонили, и Глеб так и замер с бутылкой в руке. – Ты кого-то ждёшь?

– Да нет, – ответила она удивлённо. – Я вообще-то лечь спать собиралась.

Его глаза остановились на мгновение, и Люси догадалась, что он «просканировал» того, кто звонил.

Ухмыльнувшись, словно волк зубами сверкнул, Орлов приказал ей;

– Молчи и ни звука! Вякнешь – язык вырву.

Даже не смысл слов, а тон его голоса буквально парализовали женщину.

Глеб обвёл рукой круг над столом; магическим движением накрыв его как для романтического ужина со свечами и, разумеется, цветами.

Так любимые Люси фиолетовые астры возникли в изящной вазочке, а сама она оказалась одета в полупрозрачный сиреневый пеньюар.

Она услышала, как щёлкнул замок. У неё кровь застыла в жилах; визитёр открыл дверь СВОИМ ключом, а она знала наверняка, что это НЕ горничная.

Альберто быстро вошёл в комнату и, словно споткнувшись, замер.

Поставив локоть на стол и подперев щёку кулаком, Орлов наблюдал за молодым человеком. «ОНА тоже попользовалась им…» Глеб невольно подумал o Мэри.

– Ну, – Ему первому надоела затянувшаяся пауза. – Что ж ты мне морду набить не попытаешься?

– У вас – моя жена и дочь, как в заложниках, – отозвался Альберто с горечью. – А это надёжнее, чем если б вы меня в кандалы заковали.

– Тебе это ещё предстоит. Сбежать в самоволку из отряда «R»! Не знаешь разве, как тебя за это обработают? «Поездка в Ад» поездкой на курорт покажется.

Альберто молчал, словно провинившийся первоклассник перед лицом директора школы. Глеб вздохнул. Он достал из кармана листок бумаги и бросил на столик.

– Увольнительная! И не вздумай больше так делать! Хорошо ты в этот раз на меня нарвался, а не на кого другого! – Он поднялся, забирая свой вишнёвый коньяк.

– У жёнушки твоей завтра выходной, у тебя теперь – тоже, столик я вам накрыл, развлекайтесь!

И он растворился в воздухе вместе со своей бутылкой.

Глава 12

Глеб вошёл в спальню Мэри и встал возле кровати, глядя на хозяев, как беркут в горах – на семейку шакалов.

Артур курил, полусидя на подушках, а Мэри прикорнула рядом, положив голову ему на плечо.

– Вы что же не на работе? Причём оба?

– Сейчас идём! – огрызнулась женщина. – Там, в дыре-то твоей, нам уж не потискаться будет, я правильно поняла?

– Правильно.

– Жуть… Я уже соскучилась… – Она опять приласкалась к мужу, а тот самодовольно ухмыльнулся.

– Хозяин, да, я сейчас уезжаю. Вы как там собираетесь по хозяйству помогать?

– Оплачивать?

– Дров я им уже привёз – набили под крышу. И так там всё село собралось глазеть.

Артур расхохотался. – Представляю! Но я же, вроде, как отдыхать туда еду? Как насчёт охоты?

– Вот именно, там договориться надо.

– Тигров хочу! – Чёрнсын подмигнул. – Да ладно, ладно! Медведя хоть можно?

– Можно, хотя не сезон. Вот зимой бы, охота на берлоге – супер!

– А как туда зимой попадают? – полюбопытствовала Мэри.

– Никак. – Глеб пожал плечами. – На два месяца они практически отрезаны от мира.

– Мда… – Артур потёр подбородок. – Ну, ладно, посижу со старичком на бережку… денёк.

– Косули, утки, белки. Мало вам? Белки там летом – рыжие, кстати!

– Ты ещё бурундуков предложи! – огрызнулся Чёрнсын.

Теперь уже Мэри рассмеялась. – А я буду пшеницу жать!

Оба мужчины так глянули на неё, что Мэри притихла.

– Что? – уточнила она, невольно касаясь головы. – Это что, не то что-то?

– Переусердствовал ты, приятель, – хмыкнул Артур. – Хватило бы ей словарика только.

– Хорошо! – злобно выкрикнула она. – Так сами и скажите!

– Ну, по дому прибрать, – Орлов пожал плечами. – Огурцов, помидоры из теплиц принести. Яйца пособирать. В погреб за продуктами слазить. Бабе-то дел много… Хозяин, ну, всё-таки?

– Ой, ну, чёрт с вами! Утреннюю дойку на себя возьму!

– Ты умеешь? – удивилась Мэри.

– Детка, – Артур ухмыльнулся. – Я могу скопировать любое действие человека, но это не значит, что я буду там навоз из хлева вытаскивать. А вот с дойкой у меня связано забавное воспоминание детства. Я уж тебе рассказывал некоторые приключения мамочки моей. Она всегда меня с собой таскала. И в тот раз, мы на ранчо жили. Я смотрел, как её очередной корову доил. Она всё хвостом размахивала, а он ворчал. Я уже тогда начал учиться Энергетикой пользоваться.

Ну, ребёнок же, баловства больше. Приклеил я её хвост к ведру. Она – мах! Молоко разлилось, парню этому по плечу – бац! Он вскочил, а я ему скамейку к штанам приклеил – съехали! Он, наверное, пришиб бы меня, да Роджер его – балкой потолочной! Так смешно! Башка – всмятку!

Глеб тоже рассмеялся, а Мэри поджала губки.

– А мама твоя как среагировала? – уточнила она холодно.

– Ой, переживала! – Артур подмигнул. – С горя в тот же вечер с «дальнобойщиком» уехала.

Плюнув, Мэри, голая, выскочила из постели и, подхватив пеньюар, набросила на одно плечо, вышла, не оглядываясь.

* * * * *

Когда она вернулась из ванной, мужчины уже ушли, а её, как всегда, встретила горничная – седенькая, толстая, как колобок.

«Новенькая?» удивилась женщина. «Дурацкий Глеб! Набил мне голову чёрти-чем! A мне о делах думать надо, вон, даже об обновлениях прислуги забываю.»

– «Тигрилия?» – уточнила Мэри, взглянув на бэджик.

– Я только на сегодня, – горничная смиренно опустила хитрые, как у лисички, глазки. – Ваша сегодняшняя заболела; я – замена.

Почти не слушая, Мэри кивнула, пролистывая записи на планшете.

– Мистер Орлов не успел сказать вам, – заговорила служанка, подавая Мэри её одежду. – Он просил, чтобы вы сегодня поехали в его машине.

– Зачем? – Мэри вчитывалась в сообщение.

– Ну, я не осмелилась спрашивать…

– Ну и вызови – код 836, – раздражённо отозвалась Мэри, перечитывая текст заново. – Не отвлекай меня, пожалуйста! Нет, нет, сегодня бежевые колготки!

* * * * *

«Можно изменить и лицо и голос, но душу – невозможно», сказал Глеб Орлов.

Тот, которого когда-то звали Джерри, всегда был ранней пташкой.

Вот и сегодня, уже будучи Альберто Гонзалесом, он проснулся без пятнадцати четыре, выскользнул тихонько из-под бока жены и прошёл в салон.

Он откупорил банку пива, но только глотнул, для «опохмелки» и отставил в сторону, а сам долго сидел, глядя на остатки ужина и догоревшие свечи на журнальном столике.

В его голове крутились и воспоминания, и мысли о настоящем.

«Самоволка…» Он хмыкнул. «Я же только убедиться хотел, что с Люси всё в порядке. А то – телефон не отвечает, мобильник выключен. Я как чувствовал, я так и знал – что-то не то… Могу поспорить, он мне увольнительную оформил, только чтобы Рона не огорчать, если б меня приловили. Ах, Рон! Да я не только язык свой поганый оторвал бы, если б это помогло ему!»

Он окончательно пригорюнился. «Знал ведь, как я среагирую, увидев их вдвоём эдакой обстановке! Зачастил, а? Хотя Люси уверяет, что второй раз только. А то я не знаю, как мужики на неё встают. Он-то – демон, хотя бы насиловать не будет… Но заставить может, запугать… И за меня она, бедняжка, боится, и сын её у них… Впрочем, Мэри-то его в обиду не даст. Энн…» Он невольно улыбнулся. «Вот уж поворот Судьбы! Там, в часовенке, где она за своё „грехопадение“ каялась, не зря такая икона была! Точно – знамение!»

Он услышал – его жена проснулась, и, взяв одну из астр, вернулся в спальню.

* * * * *

Люси и Альберто резвились в её постели, наслаждаясь друг-другом.

Резкий сигнал заморозил их в той позе, что застал.

Альберто удивлённо взглянул на жену.

– Мне разве показалось, что Орлов сказал – у тебя выходной?

– Ой! – Люси кинулась в гардеробную. – Он же поддатый был! – крикнула она оттуда. – А 863 – значит подать сюда, к центральному входу.

– Да знаю я! – Альберто метнулся в кухню.

– А мы наверняка в Канаду едем! – Насыпая лёд в контейнер со свеже-разведённым кофе, он высказал громко, чтобы жена слышала. – Нас так закаляют, что даже Северный Полюс пляжем покажется.

– В гости к семейке Клаусов? – удивилась Люси, уже выходя, застёгивая последние пуговицы; она переоделась, быстро, как настоящий солдат.