Квадратные углы

– Я люблю кашу.

– Умница. Вот и люби.

– Но он не завтракает у родителей. Как я буду варить их ему?

– Сама ешь. Он увидит, в голове отложится. Вот и результат.

– А еще что он любит?

– Театр, музыку. Ты знаешь кто такой Шопен?

– Конечно. Я училась в музыкальной школе.

Ольга удивленно взглянула на меня.

– Правда?! Так это же замечательно!

– Что еще?

Появился азарт. Такое ощущение, что мы играм в шпионов.

– Приведи себя в порядок. Ты и так красивая девушка, но все же нужно сходить к парикмахеру. Еще запишись на эпиляцию и педикюр. Раз он любит твои ножки, пусть они будут ухоженными. Только не перестарайся. Никаких агрессивных ногтей с ярким лаком, никакого эротического белья и коротких юбок.

– Тогда что?

– Что в тебе красивого?

Она заглянула под одеяло.

– Только грудь.

– Вот и покажи ему грудь. Только не огромным вырезом, а красивым платьем, подчеркивающим фигуру. Еще есть один момент. Он потеряет голову, когда ты воспользуешься этим.

– Чем?

– Он любит, когда восхищаются его руками. Просто голову теряет. Если тут ты переборщишь – ничего страшного. У него мозг отключается, если кто-то скажет что-нибудь хорошее про его длинные пальцы.

– Да, руки у него красивые.

– Это не отнять. Он пользуется ими не только на работе.

Мы обе затихли. Так много сказано, что даже сердце стало биться быстрее. Заговорщицы. Нас многое раньше связывало, но теперь еще появилась общая цель. У меня своя выгода, у нее своя. Никто не останется в накладе. Я верну мужа, а она снова станет лучшей подругой Натальи.

Только я о ней подумала, как Ольга сказала:

– Тяжелее всего придется с Наташей. Она самый главный наш враг.

– Почему? – удивилась я. – Она так заступалась за меня в суде. Вы думаете, что она будет против того, чтобы Алекс вернулся ко мне?

– Конечно. Она дружит с Лерой. Для нее она – авторитет. А к тебе она всегда относилась с опаской.

– Она любит меня.

– Это разные вещи, София. Наташа всегда была против вашего брака. Она считает Леру лучшей партией, чем девчонка, приехавшая неизвестно откуда.

– Значит, сначала мне придется очаровать Наталью.

– Умница! Теперь ты мыслишь правильно. Вот что значит – принять хороший совет.

Ольга пересела ко мне на кровать. Сдвинув подушку в сторону, я кое-как перевернулась на другой бок. Снова боль в животе.

– Что это? – спросила она, подняв с пола бумажный конверт. – Это лежало у тебя под подушкой.

И тут я вспомнила, что Сан Саныч вчера положил его туда.

– Ничего. Записка от Сергея.

– А! Он пишет тебе записки?

Хитро улыбнулась она.

– Мы так общаемся.

– А как он посмотрит на то, что ты уедешь от него?

– Не знаю.

Мне стало грустно. Про Сергея я даже не подумала.

– Он любит тебя?

– Кто?

– Воронин.

– Любит.

– И как ты поступишь?

– Он меня поймет. Только расстроится из-за Макса. Он привык к нему.

– Ладно, – встала она, – Я пойду. А то скоро обход, и меня выгонят из палаты. Сегодня я позвоню Наташе. А ты будь готова к разговору с ней. Продумай каждое слово. Поняла?

– Да.

– Будем на связи. Как только ты окажешься в их доме, сразу же сообщи мне. Я помогу тебе во всем.

– У меня нет вашего номера телефона.

Она протянула мне визитку.

– Звони в любое время. Пока.

– Пока.

Я убрала визитку в тумбочку. Белый небольшой конверт лежит на столе. Через плотную бумагу пальцы нащупали что-то твердое, небольшое. Я сразу догадалась, что это кольцо. То самое, что подарил мне Алекс, а я потеряла его в снегу.

Письмо от Макса.

Значит, он нашел мое кольцо и написал об этом. А может там завещание? Он оставил мне много денег, а я распорядилась ими по своему усмотрению.

В палату зашел врач, и я спрятала конверт снова под подушку.

– Как тут моя любимая пациентка? – присев на стул, спросил седой дяденька в белом халате. – Как себя чувствуете?

– Нормально.

– Это хорошо. У вас много родственников. Целый день звонят, интересуются. Даже из соседней больницы спрашивали.

– Правда?

Наверное, Ольга вчера звонила. Переживала.

– Там есть такой детский хирург. Лапин. Настырный очень. Целый час меня мучил вопросами.

Значит он уже в курсе всех событий. Хотя чему удивляться. Раз Сан Саныч приходил, то тогда уже все знают. Ольге позвонил, сообщил Алексу.

После того, как ушел врач, и мне воткнули четыре укола, я позвонила Ольге. Она ответила не сразу.

– Алекс звонил моему врачу, – тут же сообщила я радостную новость, – спрашивал о моем здоровье.

– Это хорошо. Значит, беспокоится. А я разговаривала с Наташей.

– И что?

Сердце замерло.

– Все идет по плану, – заверила она меня. – Она очень расстроилась. Ей еще вчера Саша рассказал о тебе, но я описала это в таких красках! Упасть можно. Теперь она на крыльях прилетит к тебе в больницу.

И она оказалась права. Только я уснула в обед, как в дверь постучали. Скромно, боясь помешать. В палате я одна. Сергей позаботился, чтобы меня положили в платное отделение.

Приоткрыв дверь, Наталья заглянула. Я лежу лицом к стене. Тихо, на цыпочках, она прошла в палату, села на стул возле окна. Легкий запах ее цветочных духов долетел до моего носа.

Я повернулась и увидела ее бледное лицо. Она еще больше похудела, но выглядит хорошо. Дорогое платье, волосы убраны в пучок, в ушах крупные серьги. Сейчас она похожа на Алекса: прозрачные глаза и хмурые брови.

– Здравствуй, София.

Из головы вылетело все, что говорила Ольга. Невозможно обманывать человека, которого так сильно любишь. Наталья заменила мне мать.

– Привет, мам.

Я сама не узнала свой голос. Дрожит, и такой беспомощный.

Не сдержав эмоции, она подошла ко мне и обняла. Погладила по голове, как маленького ребенка. Я прижалась к ее большой, мягкой груди.

– Как же так, девочка?

– Я потеряла ее. Прости.

– За что? – спросила Наталья, заглянув мне в глаза.

– Я так хотела родить Алексу дочь. Но не смогла уберечь. Это все из-за того, что я пила. Да еще нервы.

– Так это был ребенок Алекса? Почему ты молчала?

– Боялась, что он отнимет ее у меня?

– Бедная девочка.

Все получилось само собой. Без притворства, без продуманных фраз. Мы всегда были близки, и я никогда от нее ничего не скрывала. Да, и не смогла бы. Она слишком хорошо знает меня и сразу бы распознала ложь. Так получилось с Максом. У нас ничего не было, а она уже видела будущее. То, чего непременно должно случиться.

– Ты должна знать, София, у нас не рождаются девочки.

– Ольга мне сказала.

– Тебе нужен хороший уход. Питание, отдых. Ты потеряла много крови.

– Я буду лечиться.

– Хочешь, мы переведем тебя в другую больницу? Оля будет рядом и Алекс.

– Врач сказал, что меня выпишут в конце недели. Не думаю, что надо менять больницу. Сергей тут знает всех, и ко мне относятся хорошо.

Мой телефон издал тихий звук.

– Поговори.

Она снова села на стул возле окна, чтобы не мешать мне.

– Привет, сыночек.

– Мамочка!

Макс так громко закричал, что даже Наталья улыбнулась. Я включила видео, и на экране появилось забавное личико сына.

– Ты сильно болеешь? – спросил он, сморщив курносый нос.

– Нет, милый. Я скоро буду дома. А ты у бабули?

– Да. Она мне купила чупа-чупс.

– Тебе повезло. А где дядя Сережа?

– Работает.

– Почему ты не пошел в детский сад? Опять плакал?

– Я не люблю садик. Там Ванька плохой.

– Понятно.

– А что ты делаешь?

Маленькие пальчики крутят телефон в разные стороны. И лицо, вместе с ним вертится то влево, то вправо. Я вижу только его нос и один глаз.

– Я разговариваю с тетей.

– А кто она? – заинтересовался он. – Какая тетя?

– Хорошая. Ее зовут Наташа.

Наталья подошла ко мне и помахала Максу рукой.

– Привет.

– Привет.

Он улыбнулся.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Макс.

На заднем фоне появилось взволнованное лицо бабули. Она сама дала телефон внуку, но не ожидала, что он так долго будет разговаривать.

Тут она увидела Наталью.

– Ого! – воскликнула она радостно. – Как ты там оказалась?

Макс тут же убежал.

– Вот пришла к Софии.

– А я никак не выберусь. Сергей второй день мне скидывает парня.

– Не надо ко мне приезжать, – вмешалась я. – Тебе целый день сюда добираться.

– Я так хочу увидеть тебя, – со слезами на глазах, промямлила бабуля. – Обнять, поцеловать, прижать к сердцу. До сих пор не могу успокоиться. Мне вторую ночь сниться твоя девочка. Такая малюсенькая, красивая. Как ангел.

Наталья обняла меня за плечи.

– Все будет хорошо.

– Бедная моя, – снова запричитала старушка. – Чуть не умерла. Если бы Сергей вовремя не приехал, то точно бы не выжила. Он сдал твою машину в химчистку. Там все сидение пропиталось кровью. Даже под коврик затекла. У меня волосы встали дыбом, когда я увидела эту жуть.

Рука на моем плече напряглась. Хорошо, что я всего этого не помню.

– Наташа, ты проследи, чтобы ее там хорошо лечили.

– Конечно. Не волнуйся. Она под нашим контролем.

– Пусть хорошо кушает, а то совсем исхудала, как дистрофик. Одни кости торчат. Сергей не следит за ее питанием, вот она ничего и не ест целыми днями.

Наталья взглянула на мои худые колени, прикрытые лишь тонкой простыней.

– Ладно. Давай поговорим потом.

Смахнув слезу со щеки, бабуля улыбнулась.

– Выздоравливай, дочка.

– Пока. – Помахала я рукой. – Целую.

Спрятав телефон в тумбочку, я снова положила голову на подушку. Стены поплыли в сторону, а во рту горечь.

– Ты устала. – Прикрыла меня одеялом Наталья. – Поспи. Я приду к тебе завтра утром. Принесу домашнего супа.

– Я хочу блинов, – сквозь сон, проговорила я. – С творогом и со сметаной.

– Хорошо.

Наклонившись, она прикоснулась губами к моему лбу. Замерла на мгновение, еле сдерживая слезы, и тяжело вздохнула.

– Мам.

– Что, милая?

– Я хочу вернуться домой. Можно?

– Конечно, можно.

Я тут же уснула. Даже не слышала, как она ушла. Просто провалилась куда-то глубоко и проспала до самого утра.

Снова мне приснился Макс. Только уже улыбается. Может таким способом он дает мне понять, что все меняется к лучшему? Что я делаю все правильно?

За окном еще темно. Хотя на улице слышны редкие голоса людей. В огромных коридорах повис полумрак. Пациенты спят в своих палатах. Медсестры притулились на стульях и следят одним глазом за больными.

Утро. Тихо. Вот так зарождается новая жизнь. Она слишком часто меняется. Особенно у меня. Что предвещает нам новый день? Кого наградит, а кого накажет? А может уже пора остановиться? Не бежать за новыми ощущениями, а насладиться тем, что дано свыше? Макс говорил, что нам всем уготована судьба. Ничего нельзя изменить. Бог дает каждому по заслугам. Нужно только подождать, и все наладиться.

А если не ждать? Что если приложить усилия и догнать свое счастье, которое когда-то ускользнуло из рук? Что тогда будет? Возможно, мы поменяем ход событий, и тем самым создадим судьбу своими руками. А возможно испортим то, чего даровано нам свыше.

Вопросов много, а ответ лежит у меня под подушкой. Что этим письмом Макс хочет донести до меня? Вернуть кольцо – и все? Или он написал пару строк?

Он так хотел, чтобы я вернулась к Алексу. Даже не звонил, вычеркнул из жизни, а теперь напоминает о себе. Пытается снова вернуть на путь истинный.

Но мне не нужны его советы. Я жду совсем другого. Того чего он не дал мне при жизни.

Конверт под подушкой смялся. Кольцо прорезало тонкую бумагу и почти высунулось наружу. Я аккуратно достала его, повертела в руке, а потом убрала на тумбочку. Небольшой клочок письма показался через прорезь. Сердце замерло. Я разорвала конверт и достала крошечный кусочек бумаги.

Почерк неровный. Ему было тяжело писать. Буквы пляшут в разные стороны. А в одном месте, рука дернулась, и получилась длинная закорючка.

Здесь всего одна строчка. Четыре слова. Слезы в глазах не дают читать. Я смахнула их и снова уставилась в записку. Голова прояснилась, и буквы ровной строкой легли на бумаге.

«Я люблю тебя, Анна».

Четвертый квадратный угол.

Не успел врач выйти за дверь, как в палату ворвалась Наталья, с большим пакетом в руке. Как и обещала, она принесла мне суп, а еще блины с твороженной начинкой и банку сметаны.

Растрепанные волосы и красные глаза, смутили меня. Вчера она выглядела гораздо лучше. Такое ощущение, что всю ночь не спала, или плакала в подушку.

– Твой сын на кого похож? – спросила она с равнодушным видом.

Разложила продукты на столе, а у самой руки трясутся.

Значит догадалась. Или запало в душу, но не понимает почему.

– На отца.

– Это друг Сергея?

– Нет. Сергей не знал его.

Мне стало стыдно, что не сказала сразу ей правду. А теперь даже не знаю, как признаться.

– Но, Сергей на суде сказал, что он воспитывает сына друга, который умер.

И вот тут у нее все пазлы сложились. Когда проговариваешь мысль вслух, доходит быстрее.

– Макс приезжал ко мне в поселок, – потупив глаза в пол, сказала я. – Все получилось случайно. До этого, когда я жила с Алексом, мы ничего себе не позволяли. Даже ни разу не целовались. А тут…

Она упала на стул. Тело обмякло, но глаза светятся от счастья.

– Так это сын Макса?

– Да.

– Он очень похож, только волосы светлые. Это сбивает с толку. Но вчера я как увидела его, так не смогла ночью сомкнуть глаз. Все прокручивала в голове. Ну, думаю, София бы мне сказала.

– Я хотела! Только не могла.

– Почему?

– Я сильно обиделась на Макса. А потом уже прошло время, все слишком затянулось.

– На что ты обиделась?

– Я думала, он меня не любит.

– Глупая. Он сильно тебя любил. Перед смертью только о тебе и говорил.

– Но я этого не знала.

– А теперь знаешь?

Я вынула конверт из тумбочки. Дрожащие пальцы на мгновение застыли в воздухе, но уже через секунду, она взяла у меня письмо. Пробежала глазами.

– Это его почерк. Но, кто такая Анна?

– Это я. Меня так звали, – забрав у нее письмо, сказала я. – Раньше.

– И что? Этот клочок бумаги доказал тебе то, что и так было понятно?

– Мне нужны были эти слова. Только, я ждала их от него, а не в записке.

– Понятно, – сухо произнесла она. – Нам женщинам порой слова важнее чувств.

Снова она пристыдила меня.

В ее сумочке зазвонил телефон.

– Это Алекс. Ты кушай пока все горячее, а я поговорю с ним.

Она не вышла из палаты, а только прикрыла рукой телефон.

Я вынула из пакета тарелку с блинами. Божественный аромат ударил в нос. Как давно я не ела домашнюю еду. Сергей приносит йогурты, фрукты, но готовить ему некогда. На нем и так маленький ребенок и работа.

– Да, с ней все в порядке, – тихо сказала Наталья. – Ты разговаривал с врачом? И что? Хорошо. После выписки я заберу ее к нам домой. Да. Отец уже говорил? А когда ты ему звонил? Понятно. Да. Да. Сидит, ест блины со сметаной. Обязательно передам. Целую, сынок. Пока.

Она снова убрала телефон в сумку.

– Алекс разговаривал с твоим врачом.

– И что?

– Он обещал к концу недели выписать тебя. Но Алекс считает, что нужно еще подлечиться. Пройти определенные процедуры, восстановиться. Ты потеряла слишком много крови.

– А дома мне не могут сделать уколы?

– Не знаю. Лучше перестраховаться. Со здоровьем не шутят, София.

– Но у меня ребенок дома. Сергей не всегда может забрать его из детского сада. А бабуля тоже устала.

– Не волнуйся. Я присмотрю за мальчиком.

Глаза заблестели. Ей так хочется увидеть его, убедиться в правдивости моих слов. Хотя сомнений нет, но все же… Такое счастье, а она его не может даже потрогать, поцеловать.

– Сергей разрешит, мне познакомиться с ним? – робко спросила она.

– Наверное, – пожала я плечами. – Ему все равно. Это мой сын.

– Тогда может…

– Я попрошу Сергея привести его сюда. Деда он знает, две недели в Сочи висел на нем, как на пальме. А тебя он видел вчера.

– Он так подружился с Машей. Она мне все уши прожужжала про своего маленького брата.

– Да уж. Макс не может не понравиться. Он такой забавный.

Улыбнувшись, Наталья села на стул рядом со мной.

– Вкусно?

– Очень, – ответила я, уминая кружевной блин. – Так мне еще придется остаться здесь?

– Нет. Алекс хочет перевести тебя к себе в больницу. К Ольге в отделение.

– Надолго?

– Не знаю. Я не спросила. Да какая разница, София. Надо лечиться. Тебе сейчас понадобиться помощь хорошего психолога. А Алекс для тебя найдет лучшего.

– Мне не нужен психолог.

– Ты уверена? Столько всего свалилось на твои плечи.

– Я справлюсь.

– Надеюсь, не тем способом, каким раньше справлялась?

Мое удивленно лицо, смутило ее. Она не может спросить прямо, а я не понимаю, о чем она говорит.

– Ты больше не будешь пить? – уточнила она.

– А! – дошло до меня. – Нет. Я давно уже не выпиваю. Как забеременела, так ни разу даже пробку не нюхала.

– Хорошо. – Она взяла меня за руку, и нерешительно сказала: – София, я хочу, чтобы ты жила у нас. И Макс тоже.

Я положила блин на тарелку.

– А папа не будет против?

– Что ты! Он будет рад. Ты не представляешь, как ему было плохо, когда ты сбежала из дома. А сейчас, если он узнает про Макса, то сойдет сума от счастья.

Скорее это она сходит сума от счастья. Даже забыла, про нашу ссору с Алексом. Только и думает, как бы поскорее увидеться с родным внуком. Тем более, он пока единственный в семье Лапиных.

– А можно, я не буду ложиться в другую больницу? Мне уже лучше. А у вас дома я быстрее поправлюсь, чем где-то.

– Конечно. Зачем спрашивать? Тебя никто не заставляет. Не хочешь, не ложись.

Я не согласилась на перевод в другую больницу. Алекс все равно не придет ко мне, даже не позвонит, а я только зря потеряю время. Ольга тоже согласилась со мной. Она считает, что долечиться можно дома. Там питание лучше и спокойно. А для меня это сейчас самое важное.

За два дня до выписки, Сергей привез Макса ко мне в больницу. В это же время пришли Сан Саныч и Наталья. Она впервые увидела своего внука. Расплакалась, хотя очень сдерживалась, а потом взяла себя в руки и повела его в кафе за мороженным.

Уже к концу дня мальчик привык к большой тете и даже попросился к ней в гости, особенно, когда узнал, что она бабушка Маши. С дедом они уже давно подружились, хотя не виделись почти полгода. Но он не забыл о поездке на море и о том, как самостоятельно ходил во взрослый туалет с этим стареньким дяденькой.

В день выписки за мной приехал Сергей. Взял из дома два чемодана с одеждой и папку с документами. Илья, после того как узнал о нашем переезде в город, перестал мне звонить. Обиделся. Для него мы, как семья. А тут такое предательство. Можно сказать, что я бросила его на произвол судьбы, так же, как его родная мать, которая уехала за границу и даже не пишет и не звонит.

Я отправила ему пару сообщений с извинениями, но он не ответил. Потом написала, что люблю его, и он прислал сердечко.

– Сейчас видел Алекса у кабинета врача, – сказал Сергей. – Он к тебе заходил?

– Нет.

– Он еще поздоровался со мной.

– Может у него здесь дела. Не думаю, что он пришел из-за меня.

– Кто знает.

Забрав у меня сумку с одеждой, он вышел из палаты.

Макс сегодня ночевал у Лапиных. Отец попросил Алекса привезти Машу, чтобы она помогла брату, привыкнуть к новому дому, к новой комнате, к новой кровати. И даже люди для него новые.

Я несколько раз звонила, но Макс даже не подошел к трубке. Ему сейчас хорошо с Машей. И дедушка принес красивые пирожные с кремом. Бабушка подарила огромную машину с сиреной. Даже Алекс пришел вечером, чтобы познакомиться с племянником, с которым столкнулся всего один раз в жизни. И то не удачно.

На сей раз Макс снова назвал его «вонючкой». Это новое словечко, взявшееся непонятно откуда, он применяет теперь ко всем, кто ему не понравился. Или когда в мультфильме появляется злодей.

– Ты готова к новой жизни? – спросил Сергей, когда я села в машину. – Ты этого хотела?

– Да, – с довольным видом, ответила я.

Но у него лицо не веселое. Он боится потерять нас с Максом. Усы повисли, а в глазах печаль. Непривычно видеть его грустным.

– Я тебя не брошу. Будем по выходным приезжать с Максом.

– Только по выходным?

– И на буднях. В офисе много работы, а на окнах растет рассада. Я не брошу свои огурцы. Этим летом у меня в планах, разбить клумбу возле дома. Ты помнишь, я заказала цветы в интернет-магазине? Их привезут через неделю.

– Ох, уж твои цветы! – покрутив пальцем светлый ус, он наконец-то улыбнулся.

– Я люблю тебя.

– И я тебя, – взглянул на меня он и добавил: – Очень.

Ближе к обеду мы подъехали к дому Лапиных. Машина Алекса стоит возле пекарни.

– Я занесу твои чемоданы.

Выкурив сигарету, Сергей неторопливо открыл багажник, достал чемоданы и снова полез в карман за зажигалкой.

Выпал снег. На улице стало светло и по сказочному красиво. В Самаре зимы настоящие: сугробы высотой с человека и морозы такие, что на окнах появляются кружевные узоры. В Питере редко светит солнце, а ветра дуют каждый день. Даже летом здесь не бывает хорошей погоды. Но почему-то, не смотря ни на что, все любят этот город, и многочисленные туристы приезжают круглый год, не обращая внимания на сырость и постоянные дожди.

Мы поднялись на третий этаж. Нас уже ждут: дверь открыта, в холле горит свет.

– Наконец-то!

Первым вышел Сан Саныч. Сразу же обнял меня, сдавив грудь огромным животом. Потом выбежала Маша и кинулась на шею. Тут же присоединился Макс. Полностью копируя поведение сестры, он так же повис на мне, как обезьянка.

Сердито сдвинув брови, Сергей снял его с меня.

– Маме нельзя поднимать тяжести. А ты уже большой парень.

Макс тут же перебрался к нему на руки, прижался носом к пышным усам.

– Я вас не отпущу, пока не выпьете с нами чай. – Сказала Наталья, появившаяся за нашей спиной. – Я испекла пирог с вишней. Надеюсь, вы любите такой?

– С удовольствием! – согласился Сергей. – Я все утро ничего не ел. Сначала стоял в пробках на въезде в город, а потом ждал, когда Софию выпишут.

– Тогда я накормлю вас обедом, – обрадовалась Наталья.

Она думала, что Сергей откажется от приглашения, а он так спокойно принял его. Даже не смутился.

– А папа здесь? – спросила я Машу, когда все ушли на кухню.

– Папа на работе.

Она все еще никак не оторвется от меня. Прижалась к груди и даже не дышит. Воробушек.

– Мамочка, у меня новая машина, – сказал Макс. – А еще я живу там.

Пальчик указал в сторону коридора. Ему отдали комнату Макса. Выкинули все лишнее, поставили новую кровать, купили игрушки и столик для рисования.

– Тебе нравиться твоя комната? – спросила я.

– Да. Она большая.

Раскинув руки в стороны, показал он.

– Только он сегодня ночью плакал, – сдала его Маша. – Говорил, что хочет домой к маме и дяде Сереже. Бабушка забрала его к себе, а дедушка ходил на кухню и грел молоко.

От обиды, Макс показал язык. Маша засмеялась, а потом побежала в гостиную, все еще дразня его разными прозвищами.

– Трусишка! Заяц!

Макс побежал за ней.

В моей комнате все изменилось. Теперь она принадлежит Маше. Здесь ни осталось ничего, что было несколько лет назад. Вся мебель новая, на стенах поменяли обои. Только часы на стене остались прежние. С потертыми стрелками, и громко тикают.

Я прошла на кухню. Здесь все, как раньше. Уютно и светло. Пахнет вкусной едой, и как обычно работает телевизор. На полке припрятана вазочка с конфетами, а стол накрыт шикарной скатертью кремового цвета. Посуда все та же, что я подарила им на годовщину свадьбы. На плите стоит кастрюля с наваристым борщом.

– Проходи, дочка.

Сан Саныч отодвинул мне стул. Сергея посадили у окна рядом с Натальей. Буквально за пять минут, пока я мыла руки в ванной и переодевалась, они уже нашли общий язык.

– Так вы маринуете мясо с кинзой? – спросил Сергей.

– Да, – ответила Наталья, подкладывая ему в тарелку салат. – Больше ничего не добавляю: не уксус, не лук. Только кинзу, черный перец и соль. Мясо получается мягким и не горит на углях.

– Наташа знает толк в мясе, – гордо сказал отец. – Она готовит шашлык лучше любого мужчины. Даже я не суюсь в этот процесс. Все равно не сделаю лучше, чем она.

Пухлые пальчики с ноготками-пуговками нервно вздрогнули. Рядом с ним оказалась вазочка с конфетами. А это большой соблазн, для такой нежной натуры.

– Я редко готовлю, – признался Сергей. – В нашем доме этим делом занимается София. Но шашлык она доверяет мне, хотя он получается не очень хорошим.