Милашка. Зачёт по соблазнению

– Кто у нас плохая девочка? – мурлыкнул некромант, с удовольствием отметив, как вздрогнула суккуба, а на коже проступили те самые красные полосы от плётки.

Любовница едва слышно всхлипнула и покорно ответила:

– Я, мой господин! Простите!

И снова удар, Жанна дёрнулась, не издав ни звука, но ногти заскребли по тонкому хлопку белья. Да, вот так. Ладонь Эдгара продолжала равномерно двигаться, а мысли… Мысли свернули на случившееся утром. Вот так надо воспитывать непокорных ведьмочек, плёткой и наказанием. Тогда они становятся сговорчивыми и покладистыми. Третий удар лёг поперёк уже ярко-розовой попки, дыхание некроманта участилось, а взгляд стал отсутствующим. Сейчас перед ним лежала совсем не Жанна, а другая, и это она вздрагивала и ёрзала, тихо хныкала, не смея стонать. Потому что её хозяин не разрешал. Шумно выдохнув, Эдгар погладил горевшую кожу хвостами, чувствуя, что сдерживаться становится всё сложнее. Но – игра захватила его, опутала невидимыми нитями, и потом, он ещё не закончил наказание.

Отложив плётку, Рыков подошёл к раздвинутым ногам Жанны ближе, опустил ладонь на упругую ягодицу, чувствительно смял. Суккуба всхлипнула и напряглась под его прикосновением. Эдгар знал, что ей больно, и – ей это нравится.

– Хоро-ошая девочка, – хрипло выдохнул он, и пальцы переместились между ног, к лону.

Туда, где всё промокло и остро пахло пряным ароматом желания. Жанна выгнулась, подставляясь под прикосновения, спина напряглась. Эдгар провёл по горячему местечку, легко отодвинул кружево, открывая нежно-розовую плоть, поблёскивавшую от выступивших соков. Медленно погладил, надавил на чувствительный бугорок, и Жанна тихо вскрикнула, выгнувшись сильнее. Эдгар тут же убрал пальцы, прикрыв глаза, облизнул, смакуя сладковатый вкус, и приказал:

– Забирайся на кровать, детка. На спину, и ножки пошире.

А теперь пришла пора повеселиться как следует. Суккуба ловко забралась на кровать, улеглась, как было сказано, понятливо подняв руки и расставив ноги, не сводя с него наполненного ожиданием взгляда. Рыков же, довольно усмехнувшись, сначала направился к стоявшему в углу комоду, где хранились разнообразные игрушки. Открыл один из ящиков и достал одну из них. Металлический фиксатор с кожаными манжетами для лодыжек. Самое то для того, что он задумал… Вернувшись к кровати, Эдгар закрепил штуку на ногах Жанны и раздвинул трубку на максимум, полюбовавшись на дело рук своих. Теперь суккуба при всём желании не могла соединить колени, даже если очень захочет. Осталось последнее…

Через несколько минут руки Жанны были надёжно прикреплены к изголовью кровати, и теперь любовница оказалась в полном распоряжении некроманта. Эдгар устроился между её ног, и суккуба послушно подтянула колени выше, открываясь для него ещё больше. Кружевной треугольник лишь символически прикрывал лоно, отчего желание потекло по венам огненной лавой. Ладони Эдгара легли на бёдра Жанны, медленно спускаясь ниже, он навис над суккубой, любуясь беспомощным и безумно соблазнительным видом лежавшей под ним женщины. И снова воображение сыграло с ним шутку, на мгновение на месте Жанны Эдгар представил Ладу…

– Не кончай, – ласково произнёс он, наклоняясь к призывно торчавшим, напряжённым вершинкам груди.

Некромант услышал, как Жанна судорожно сглотнула и тихо отозвалась:

– Да, мой господин.

О, для чувственной суккубы этот приказ – пытка из разряда инквизиторских. Эдгар прекрасно знал, как довести её до состояния, когда Жанна хныкала и упрашивала, чуть не плача, и, пожалуй, не только она. Вот и потренируется перед соблазнением строптивой. Его язык коснулся ложбинки между упругих холмиков, провёл влажную дорожку к одной груди. Неторопливой спиралью обрисовал тёмную ареолу, самым кончиком пощекотал твёрдую горошину соска. Жанна коротко вздохнула, выгнувшись навстречу, и Эдгар тут же отстранился, легонько подув. Суккуба зашипела, и он продолжил, мысленно усмехнувшись, шалея от ощущения власти над этим совершенным телом. От её покорности, и уже вовсе не показной. Жанна дрожала от сдерживаемых эмоций, натянутая, как струна, Эдгар слышал тяжёлое дыхание любовницы, музыкой отдававшееся в ушах.

Снова наклонился, накрыл ртом вершинку, слегка втянул и тут же чувствительно прикусил, оттянув зубами. Жанна охнула в голос, дёрнулась, и некромант продолжил изысканное издевательство – по-другому не сказать. Снова обвёл языком, подразнил, перешёл ко второй груди, посасывая и покусывая до тех пор, пока соски не превратились в налитые вишни, так и манившие к себе.

– Вот та-ак, Жанночка, – мурлыкнул Эдгар, поймав себя на том, что слишком увлёкся фантазиями.

На языке вертелось имя проклятой ведьмы, и пришлось приложить усилия, чтобы вернуться в настоящее. Ладони некроманта накрыли грудь Жанны, помассировали, и теперь уже пальцы сжимали и поглаживали, доводя суккубу до исступления. Она ёрзала, вздыхала, кусала губы и тихо всхлипывала, дрожь становилась сильнее. А Эдгар пьянел, впитывая её страсть всем существом, сам ощущая себя ненасытным вампиром. Ну или инкубом. Жанна, запрокинув голову, уже слабо постанывала, вздрагивая от каждого прикосновения, и некромант наконец оставил в покое раздразненную грудь, приступив к самому сладкому. Наклонился над животом, пощекотал дыханием чувствительную кожу, провёл ладонями вдоль плавных изгибов совершенного тела суккубы.

Потом так же неторопливо проложил дорожку из поцелуев к самым трусикам, ловя каждое движение Жанны, но снимать бельё не стал. Ему так больше нравилось, когда на ней оставалась хоть какая-то одежда, особенно бельё. Эдгар чуть отстранился, втянул носом терпкий, пряный запах желания суккубы. Большим пальцем провёл по промежности, чувствуя, как промокла ткань, и Жанна снова всхлипнула.

– Хочешь, детка, да? – ласково произнёс Эдгар, наслаждаясь каждым мгновением.

– Х-хочу, – выдохнула она, подаваясь навстречу, чтобы продлить ласку.

Но Рыков тут же убрал руку и легонько шлёпнул Жанну по бедру.

– Лежи смирно, – приказал он, и суккуба замерла, облизывая губы и запалено дыша.

Прикрыв глаза, Эдгар наклонился, накрыл ртом кружево, прихватив зубами, и Жанна выгнулась, тихо вскрикнув. Рыков довольно улыбнулся и языком отодвинул ткань, попробовав на вкус нежную плоть. Суккуба низко, длинно застонала, и от этого вибрирующего звука у Эдгара аж волоски по всему телу встали дыбом, но он не собирался прекращать игру. Чуть отстранился, мысленно махнул рукой и, поддев тонкую ниточку трусиков, без труда резким движением порвал. Ничего, у Жанны хватает белья, ну и, в подарок купит что-нибудь новое. А вот теперь уже ничего не мешало наслаждаться видом возбуждённой до предела любовницы, и Рыков аккуратно раздвинул лепестки, не торопясь приступать к главному.

Ему доставляло удовольствие растягивать эти мгновения, смаковать их перед тем, как довести Жанну до самой грани. Где она совсем покорная, вымаливает у него разрешение кончить, а потом… Эдгар зажмурился и медленно выдохнул, усмиряя разбушевавшиеся эмоции, стоявший колом член аж заныл от предвкушения. Позже, не сейчас. Сначала он сделает всё, чтобы показать Жанне, кто тут хозяин. «И Ладе… потом…» – вкрадчиво шепнул внутренний голос. Да, и ей тоже. Можно считать это репетицией того, что он сделает с ведьмой, когда наконец доберётся до неё. Она точно так же будет упрашивать, извиваться и хныкать…

Палец Эдгара коснулся горячего, истекающего лона, неторопливо провёл, обведя чувствительный бугорок.

– Э-э-эд!.. – протяжно застонала Жанна, и он уловил едва заметное движение бёдрами.

Довольно улыбнулся и так же медленно погрузил уже два пальца в упругую, жаркую глубину, чувствуя, как мышцы сжимаются, вбирая внутрь. Большим мягко нажал на клитор, сам едва не дрожа от накатывавшего волнами дикого, сводящего с ума голода. Всё вместе смешалось в пьянящий коктейль, щедро приправленный мыслями о Ладе, и Эдгар потерялся в собственной фантазии, размеренно двигая пальцами и уже не до конца понимая, кого же трахает, Жанну или… Ладу. Он чувствовал, как растёт напряжение любовницы с каждым толчком, и усилил ритм, сделав его жёстче. Суккуба вскрикивала, запрокидывая голову, припухшие, искусанные губы приоткрылись, и дыхание то и дело срывалось.

– Да… Да, ещё! – задыхаясь, бормотала Жанна, и Эдгар понял, что женщина на самой грани.

– Рано, – с явным удовольствием бросил он и убрал руку, медленно облизав пальцы, пахнувшие Жанной.

Следующий стон был полон разочарования, демоница приоткрыла глаза и посмотрела на него с плохо скрываемой ненавистью и вожделением, сжав привязанные к изголовью руки в кулаки.

– С… св-волочь… – с трудом выговорила Жанна, забывшись и явно уже выйдя из образа покорной рабыни.

Эдгар усмехнулся и выгнул бровь, а потом раздвинул пальцами набухшие складочки и наклонился, продолжив ласкать языком и ртом. Он тщательно собирал выступивший сок желания, вылизывая нежную плоть, то мягко посасывал, то прикусывал, заставляя суккубу метаться по кровати и ругаться в голос. Но приказание она выполняла, изо всех сил сдерживаясь, ещё и Эдгар точно знал, когда отстраниться и осторожно подуть на разгорячённое местечко, успокаивая и оттягивая момент разрядки ещё дальше. Жанна хныкала, стонала, дёргала надёжно зафиксированные запястья, но не сдавалась, и некромант продолжил дразнить суккубу. Прибавил к языку и губам пальцы, глубоко проникая в упругую дырочку, и наконец услышал долгожданные слова:

– Э-эд… п-пожалуйста… Я больше не могу… – прошептала Жанна, натянутая, как струна. – Дай мне кончить… пожа-алуйста…

В паху всё сжалось, и некромант сам чуть не кончил от просительных ноток в тоне демоницы. Что ж, достаточно игр.

– Можно, детка, – милостиво разрешил он и всего несколькими лёгкими прикосновениями довёл любовницу до оргазма.

Суккуба выгнулась, хрипло закричала, широко раскрыв невидящие глаза, и Эдгар, не дав ей толком прийти в себя, подхватил под колени, подняв их ещё выше, прижал Жанну к кровати и резким, мощным движением ворвался в давно готовое для него тело. Инстинкты взревели, гоня по венам настоящий огонь, и самому Эдгару хватило всего нескольких рывков, чтобы достичь разрядки и обессиленно обмякнуть, уткнувшись лбом в плечо Жанне.

Некоторое время в комнате царила тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием любовников, а потом суккуба произнесла охрипшим голосом:

– Ого, ничего себе. И кто же тебя довёл так, Эд?

Он ответил не сразу, приходя в себя после взрыва эмоций. Потом приподнялся на локтях, всмотрелся в тёмно-фиолетовую глубину глаз Жанны, где затухали последние искры пережитого удовольствия.

– Сначала в душ, потом – на террасу, там поговорим, – обозначил он ближайшие планы и выпрямился, занявшись освобождением рук суккубы.

Умненькая демоница не стала задавать лишних вопросов, терпеливо дождалась, пока с неё снимут наручники и фиксатор, а потом Эдгар на руках отнёс довольную и сытую суккубу в ванную. После чего они переместились на террасу к бассейну. Естественно, обнажёнными, только Жанна накинула лёгкий, прозрачный халатик, едва прикрывавший попку, даже не запахнув его. Она прекрасно знала, что Эдгару нравится видеть её полуодетой.

Некромант разлёгся на широком шезлонге, рассчитанном специально для двоих, закинув руки за голову. Жанна вытянулась рядом, подперев руку ладонью и водя пальчиком по его груди.

– М-м, так поделишься, Эд? – осторожно спросила она, обрисовывая чёткий рельеф мышц и постепенно спускаясь всё ниже к животу и кубикам пресса.

– Моя будущая личная тёмная ведьма, – ответил Рыков, не останавливая Жанну.

Пожалуй, он не против второго раунда, уже вполне отдохнув. Хорошо, темперамент достался ему от матери, позволяя удовлетворять аппетиты суккубы без ущерба для здоровья. В общем, ему было всё равно, даже если бы Жанна спала с кем-то ещё, но умная суккуба не гуляла налево, в то же время не устраивая ему скандалы из-за случайного секса. И Эдгару льстило, что одна из самых дорогих содержанок города отшила всех своих любовников ради возможности быть с ним.

– Во-от как? – протянула Жанна, и её ладошка мягко легла на его член, уже среагировавший на прикосновения недвусмысленным образом. – И чем же? Отказалась инициироваться? – насмешливо хмыкнула она, коснувшись тёплыми губами плеча Эдгара, а пальцы тем временем принялись легонько поглаживать твердеющий ствол.

– Хуже, – коротко отозвался некромант, мысли начали расплываться, и портить себе настроение не хотелось. – На ней «Щит чистоты». Стерва Максимова постаралась, – он поморщился, но тут же сразу резко выдохнул – шаловливая ручка Жанны мягко сжала игрушку, а сама суккуба с предвкушением улыбнулась, прижавшись к Эдгару упругой грудью и закинув на него ногу.

– Ну найдёшь себе другую, – мурлыкнула демоница, легонько пощекотав языком шею Эдгара чуть ниже уха и ловко оседлала его бёдра, широко раздвинув колени.

Взгляд Эдгара остановился на тёмно-розовых лепестках, влажно поблёскивавших и так и манивших прикоснуться вновь. Некромант хмыкнул, приподнялся, положив ладони на бёдра Жанны, и придвинул её ближе к восставшему члену.

– Не-ет, мне нужна именно эта, – протянул он, погладив шелковистую кожу, и уже его пальцы погрузились в горячее лоно, растирая выступивший сок. – Она… очень… ценная…

Жанна, прикусив пухлую губу и прикрыв глаза, плавно двигалась в такт его размеренным движениям, ноготки суккубы царапнули плечи Эдгара, послав по телу волну дрожи. О ведьме разговаривать больше не хотелось, да и вообще разговаривать. Дела подождут, в конце концов. Некромант мягко нажал на чувствительный бугорок, Жанна издала тихий возглас и подалась навстречу, запрокинув голову. Эдгар, выдохнув, больше не захотел ждать, приподнял любовницу за талию и придвинул ближе. Гладкая головка скользнула по влажной плоти и легко проникла в упругую глубину.

Суккуба охнула в голос и раздвинула колени ещё шире, впуская в себя до самого конца. Мышцы сжались вокруг напряжённого члена, и Эдгар впился в гладкие бёдра пальцами, а его губы сомкнулись на манящей, твёрдой вершинке, слегка прикусив. Жанна длинно застонала, всхлипнула, потом приподнялась и снова опустилась, дразня Эдгара неторопливостью. А он не возражал, лишь продолжал ласкать то одну, то вторую грудь, пока соски не набухли, став похожими на влажно блестевшие вишни.

– Ч-чем же? – пробормотала Жанна, наблюдая сквозь ресницы за любовником.

Он же отстранился, полюбовался зрелищем и опустил взгляд вниз, к раскрытому лону.

– Есть, чем, – коротко ответил Эдгар, усмехнувшись и проведя пальцем по шелковистой плоти. – Только тебе придётся делать вид, что мы незнакомы, – небрежно обронил некромант, с силой надавив на поясницу Жанны и одновременно погладив скользкий бугорок.

Во взгляде Жанны мелькнуло недовольство, она нахмурилась, облизнув губы и пытаясь сосредоточиться на его словах.

– Э-эд? – тягуче протянула она, вонзив ногти ему в плечи и не торопясь подчиняться.

Рыков хмыкнул и притянул её к себе, приникнув к губам и продолжая настойчиво ласкать горячее лоно. И только когда суккуба начала глухо всхлипывать, обмякнув в его руках и жадно отвечая на поцелуй, Эдгар чуть отстранился и хрипло произнёс:

– Она узнает о том, что у меня есть невеста, в ту же ночь, как потеряет девственность, – его палец нежно обвёл вокруг чувствительной точки, и Жанна довольно улыбнулась, продолжая плавно приподниматься и опускаться, поддерживая равномерный ритм. – А потом… Мы уедем… Недельки на две… – продолжил Рыков, двигаясь вместе с ней и ловя горячее дыхание суккубы. – На острова… В бунгало… Только ты и я, детка…

– А когда вернёмся, начнём готовить свадьбу, – мурлыкнула демоница, чуть ускоряясь, и её улыбка стала шире.

– Как скажешь, – легко согласился Эдгар, впившись в упругую попку Жанны и чувствуя, как сильнее сжимаются внутренние мышцы вокруг его члена.

Суккуба запрокинула голову, устроив ему просто бешеную скачку и буквально за пару минут довела его до мощного оргазма, Эдгар даже не сдержал короткого стона. А после откинулся на шезлонг, притянув Жанну к себе, и суккуба с удовольствием распласталась на нём, тяжело дыша и не торопясь слезать.

– Покажешь эту ведьмочку? – небрежно поинтересовалась она, лизнув влажную кожу на груди Эдгара.

Он лениво погладил ягодицу Жанны и кивнул.

– Покажу, только если обещаешь без глупостей, – согласился некромант. – Мне надо, чтобы милашка начала доверять мне и влюбилась, без этого она меня к себе не подпустит, – пояснил Эдгар. – А потом трахну, сделаю из неё тёмную, и умотаем на море, – Рыков потянулся и аккуратно поднял Жанну. – Как раз через неделю торжественный приём в честь первого сентября, там и увидишь, – суккуба соскользнула с него, поправив халатик на плечах и кивнула, Эдгар встал вслед за ней.

– Договорились, – кротко отозвалась Жанна и прильнула к нему, заглянув в глаза. – Но если что, двери моего дома всегда открыты, в любое время, – добавила она, понизив голос до интимного полушёпота.

– Не сомневайся, дорогу не забуду, – хмыкнул Эдгар.

Он ещё немного задержался, приведя себя в порядок и пообедав с Жанной – они заказали из ближайшего ресторана прямо на дом, – а потом поехал к себе. Готовиться к новой встрече с Милашкой, как называл про себя Эдгар упрямую ведьму.

Неделя до начала занятий прошла спокойно на удивление. Я обживалась, потихоньку знакомилась с окрестностями, пока осторожничая и не уходя далеко от территории Университета. Гуляла по набережной речки, нашла один большой супермаркет, работавший круглосуточно, лавку с травами и основами под мази и другими полезными штучками. Здесь они дешевле были, чем в похожем магазинчике в студгородке. И вскоре моя скромная комната в общежитии приобрела уже некоторый уют с цветными, яркими ковриками, парой безделушек на полках, там же лежали книги из библиотеки. На столе – канцелярия всякая, нужная.

Первое время нет-нет да оглядывалась настороженно, не зная, чего ожидать от Рыкова, но его не было. Он не искал со мной встреч, не наблюдал издалека, не названивал и не стучался в соцсетях. И это вызывало больше всего беспокойства, вот это непонятное молчание. Хотелось бы успокоиться и поверить в то, что он бросил свою идею, но не получалось. Тем более, когда бабуля в последний раз звонила, то коротко обмолвилась, что к Вере Петровне приходил сам Ренат Рыков. Зачем, не сказала, но я и так догадывалась.

– Осторожнее там, милая, – бабуля вздохнула в трубку. – У тебя всё хорошо?

– Да, конечно, – искренне заверила я. – Обживаюсь, готовлюсь к первому сентября.

– Хорошо, ладно, – она снова вздохнула, и мы попрощались.

Я предпочитала не высовывать нос из своей комнаты, поэтому знакомств новых пока завести не удалось. Но я и не жалела, прекрасно обходясь своим обществом и ноутбуком, пусть и не самой последней модели, но служившим мне исправно. Но чем ближе становилось первое сентября, тем сильнее росло беспокойство, грозя перерасти в панику. Я не верила, что Рыков-младший так просто сдался и отступился от своих планов.

И чутьё не подвело: накануне первого сентября, когда я как раз возвращалась из уютного кафе неподалёку от Университета, решив побаловать себя вкусным какао с булочкой с ванильным кремом, случилось это. Я зашла в корпус общежития, и меня окликнула вахтёрша.

– Корнилова? Тебе тут оставили, просили передать лично в руки, – она достала объёмный пакет без опознавательных знаков и протянула мне.

– От кого? – осторожно спросила я, не торопясь брать неожиданный подарок.

– Почём я знаю? – буркнула она. – Передали и передали, ну, бери давай! – нетерпеливо повторила женщина.

Пришлось взять и подниматься к себе, сражаясь с желанием по-тихому оставить где-нибудь злополучный пакет. Что-то подсказывало, что даритель у неожиданного подарка один. Уж бабушка точно не стала бы так делать. Но любопытство оказалось сильнее, и я всё же внесла пакет в комнату, поставила на кровать и заглянула в него.

Там лежала прямоугольная коробка, я вытащила и её и открыла, уставившись на несколько свёртков. Сначала решила проверить самый большой, и развернув, тихо ахнула, уставившись на… платье. Настоящий вечерний наряд из струящегося шёлка, украшенный стеклярусом, глубокого синего цвета – кажется, такой называют электрик. Спереди атласный пояс в тон, под грудь, сзади он плавно спускался к самой пояснице, и спина оставалась открытой. Лямки скреплялись на плечах серебристыми пряжками с поблёскивавшими камнями, спереди тоже глубокий V-образный вырез. Ткань слегка драпировала грудь, но бельё в любом случае под него не наденешь. Бюстик точно. Ниже, от пояса, юбка расходилась мягкими складками с кружевными вставками до самой середины бедра.

Я почувствовала, как щекам становится жарко, горло пересохло, и я поспешно отбросила откровенный наряд, не понимая, что это и зачем. В первый день занятий я точно такое не надену, и пусть Рыков бесится, сколько угодно!! Поджав губы и справившись с возмущением, я посмотрела, что там было ещё. Ну конечно, пакет с чёрными чулками и поясом к ним, и кружевные же, чёрные трусики. Завершали комплект замшевые туфли на высоком каблуке, такого же красивого тёмно-синего холодного цвета. Нет, Рыков точно дурак, раз считает, что шмотками меня можно купить. Я уже собралась сложить всё обратно, как заметила на дне большого пакета конверт и достала его.

«Лада, прости, пожалуйста, за моё поведение в день нашего знакомства. Был не прав, спешу извиниться. Завтра вечером устраивается приём в честь первого сентября, я приглашаю тебя на него. А после твоих занятий предлагаю пообедать вместе. Попробуем начать сначала?» Без подписи, но и так ясно, от кого. Господи… Обедать с Рыковым? А потом ещё идти на какой-то приём? Он всерьёз считает, что я соглашусь? Фыркнув, убрала аккуратно подарок, отставила пакет и принялась собираться на завтра, чтобы ничего не забыть. Пусть думает себе, что хочет, ни на что я соглашаться не собиралась, ни на обеды, ни на приёмы.

Утром я встала выспавшаяся и полная волнения – всё же, мой первый день в Университете! Он просто обязан быть таким, чтобы я запомнила его! На губах невольно появилась улыбка, пока я готовила кофе с бутербродами, радуясь, что в комнате есть кухонный уголок и даже холодильник. Не знаю, у всех или только у меня, не хочу об этом думать и портить себе настроение. Спокойно позавтракав, я оделась: поскольку сентябрь наступил только по календарю, а солнышко продолжало дарить тепло, то выбрала лёгкий сарафан на лямках с летящей юбкой до колена. Сверху хлопковый пиджак, если вдруг ветерок прохладный. Прихватила рюкзак, куда поместились тетради и любимый старенький ноут, надела босоножки и поторопилась к двери. Коридоры наполнились галдящими студентами, и я вместе с потоком вышла на улицу, жмурясь от удовольствия и продолжая улыбаться.

Только всё моё веселье моментально прошло, едва услышала ненавистный голос:

– Лада!

Открыла глаза, нахмурилась, но сделать вид, что мы незнакомы, не получилось: Рыков шагал прямо ко мне. И держал в руке шикарный букет кремовых, с ярко-розовыми краями лепестков, роз, ещё и ухмылялся довольно так, будто я уже на всё согласилась. Он дурак, что ли? Считает, стоит помахать дорогим веником, и я расплывусь лужицей, забыв и его бешеный взгляд, и слова там, в машине? И настолько глупая, что поверю во внезапно вспыхнувшие чувства?

– Это тебе, – как ни в чём не бывало, произнёс Рыков, остановившись рядом со мной, и я с досадой отметила косые и любопытные взгляды проходивших мимо.

Ну да, наверняка его физиономия здесь прекрасно знакома, если уж не первому курсу, то остальным точно. И готова спорить на что угодно, в студгородке он появлялся регулярно, вон сколько вокруг симпатичных мордашек и ладных фигурок. Я не торопилась брать букет, выразительно глянув на некроманта. А он был хорош в свободном хлопковом свитере серо-голубого цвета и слегка потёртых джинсах, с лёгкой небритостью, весь такой небрежно-обаятельный. Но не на ту напал, вестись на его внешность даже не думала.

– Не стоит, – как можно вежливее ответила я и попыталась обойти его. – Мне всё равно некуда его девать. Извините, мне надо идти на занятия…

Рыков намёка не понял и как ни в чём не бывало пристроился рядом.

– Оставлю у вахтёрши, заберёшь, когда будешь возвращаться, – уверенно заявил он. – Я провожу до главного корпуса, – добавил некромант, и вот тут я его перебила.

– В самом деле, не стоит, – настойчиво повторила и даже остановилась. – Мне не нужно от вас ни цветов, ни подарков, и никуда я с вами не пойду, – злость придала смелости, и я прямо посмотрела в тёмные, глубокие глаза Рыкова. – Можете не стараться.

Всего мгновение он смотрел на меня, склонив голову, и показалось, в глубине взгляда мелькнул огонёк раздражения.

– Лада, я серьёзно хочу извиниться, – заговорил он, не отводя глаз. – Пожалуйста, – чуть тише добавил Рыков. – Я понимаю твои чувства и ни на что не претендую, – он улыбнулся уголком губ. – Просто хочу пообедать с тобой и сводить вечером на приём.