Роман. В письмах

А тогда ты был самым важным. Никакой созависимости. Я жила без тебя и получала радость от жизни. Я не помню, когда у меня произошел перелом от истероидной личности с надуманными и наигранными страстями к ежедневному гедонизму, но к тому моменту я уже активно получала радость от каждого дня. Но, видимо, отчаянно скучала фоном.

Как ни крути, а наша полоса раздора началась. Ты долго обижался, но потом тебя перевели в Москву. Ты сказал это так мимоходом, как будто сообщил, что в магазин за хлебом пойдешь. А я поняла, что грядут большие перемены.

Честно, я вообще больше особо ничего не помню. А номер твоей машины помню до сих пор.

344 – у меня даже в телефоне теперь эти цифры. Машина была соучастницей, а потому входила в круг приближенных лиц.

Ну вот и все. Остался тот последний финальный аккорд, после которого тебя в моей жизни уже не было.

Ты уехал в Питер на предновогодний корпоратив. И ждал меня там. Мы договорились встретиться, ты должен был позвонить. Я ждала весь день твоего звонка, а ты ждал весь день, что я позвоню в гостиницу, потому что у тебя украли телефон.

Я не понимала, что происходит и приехала на вокзал. У меня же был к тебе тот самый новогодний подарок – диск, куда я накидала свои мысли о тебе. Как раз про счастье, когда ты дома у меня на сундуке лежишь.

Я так никогда и не узнала, прочитал ты это или нет. Судя по тому, как ты удивился, что я пишу, скорее нет. Хотя с другой стороны, наш общий друг, которому ты сказал, что прочитал мою книгу, удивился тоже, а ведь я ему в армию писала по 12 листов а-3 формата в каждой строчке с двух сторон. Одно письмо – одна общая тетрадь… У него то как раз и с головой, и с памятью все в порядке.

Я его просила потом, лет десять спустя дать почитать, что хоть я там писала, но он отказался.

Ты мне очень удивился и был такой благостный – ты усмотрел во всем этом знаки. Меня трясло, я пыталась до тебя достучаться. Я же здесь, какие тебе еще нужны знаки. Но чем больше я пыталась до тебя достучаться, тем тверже ты был в своем решении. На меня накатывала такая ярость, она просто распирала меня изнутри и я поняла, что все. Я сдаюсь. Мои шаги закончились. Я сказала, что я тебя ненавижу. Ты ответил «Пусть так, если тебе легче».

Я развернулась и ушла. Навсегда. Я так отрезаю. Я бьюсь и верю до последнего, я готова держаться очень долго, я иногда остаюсь одна среди пепла всеобщего пессимизма и вытягиваю своей верой из очень безвыходных ситуаций, но когда это последнее наступает, то я не сомневаюсь в своем выборе. Я хорошо помню тебя съежившегося с чемоданом на колесиках.

Мы потом еще пересекались несколько раз. Но я уже отгородилась стенами. Я тебя из своей жизни уже вычеркнула. Навсегда. Ненавижу – не вижу на этом свете. Нет тебя. Не было.

Дальше моя история уже без тебя. Я про тебя ничего знать не хотела и не знала. Я поставила такую стену, что информация до меня просто не доходила.

А вот со мной стали происходить настоящие чудеса. Не всегда со знаком плюс, но всегда знаковые. Ох уж эти знаки!!!

Письмо 10

Первая полоса началась сразу после твоего отъезда. Было 30 декабря, завтра Новый год. Назавтра я утром как сомнамбула встретилась с директором Торбы, договорилась о том, что заеду к ним на концерт после нового года и свалилась у подруги дома с температурой за сорок. Причем свалилась – это буквально. Тот новый год начался по телевизору под гимн в обработке Пятниццы, причем мы с подружкой отанцевали его, переключили на другой канал, а там еще куранты не били. И тоже после курантов гимн Пятниццы. Такая вот петля времени. Очень символично, зная последующее развитие событий.

Так вот я оттанцевала и упала. У меня закончились силы. Подруга попробовала подождать и пошла гулять одна. С температурой за сорок далеко не догуляешь.

А я осталась одна входить (а точнее влежать) в удивительный год моей жизни. Если не ошибаюсь, 2004 год.

Скорее всего, всю цепочку событий я и не вспомню. Наверно, я бы долго еще болела, все-таки с мясом вырвать из себя то, что вросло в каждую клеточку – большой шок. Но моя питерская Гуру, по совместительству очень мощный человек и подружка по дури предложила поехать в Коробицыно покататься на лыжах. Причем не только с ней, а еще со своим партнером . Сейчас это называется тренер личностного роста, а тогда я даже не помню, как мы их обозначали.

Но в эту тусовку была звана еще одна мифическая личность – Бармалей, Олег Дмитриевич Барнаулов, вполне себе реальный академик, а сейчас крутой фитотерапевт, который каждое лето уезжал собственноручно собирать травы в какое-то мистическое место. Нам про это место много рассказывали, и конечно, я мечтала туда попасть.

Я просто не могла упустить такой шанс. Я вообще использую шансы, это сильная моя сторона. Тем более вечером все-равно вставать, я была звана на концерт Торбы-на-Круче. К тому моменту у меня уже сложились очень нежные отношения с тремя ребятами из группы и их директором.

Вот мы и рванули в Коробицино. Я была очень слабенькой и соображала плохо, но была полна решимости. Наташка дала мне комбинезон, чтобы было в чем кататься, я переложила туда кошелек.

Мы всю дорогу болтали с Бармалеем, знакомились. Два часа на машине, и вот я уже как собачка раздувая ноздри, смотрела на работающий подъемник. В Ярославле с горнолыжкой тогда было не особо. И сейчас-то не особо, а тогда все вообще в зачатке было. Дешевле было в горы выбраться, чем с наших 200 метров пару выходных покатать.

Пока мы брали лыжи в прокат, пока еще какая-то суета, в Коробицыно отключили свет. Без надежды на быстрое восстановление.

Мы час там потусовались, но стало понятно, что не дождемся. Я отдала комбинезон Наташке. Наташка ехала на дачу, Бармалей сотоварищи возвращался в город. Я поехала с ними. Они звали меня в гости, и это было нереально интересно, не каждый день общаешься с академиком медицины.

Так то академиками меня было не удивить. Мой папа ученый, я с детства видела этих академиков. Но этот был особенный. Он изучал ту культуру, от которой меня шарашило с самого детства. Если я зачем-то и пошла учиться на исторический, то только из-за изучения славянской культуры. Но у нас с этим было не очень, экспедиций не организовывали и долго я не продержалась. Так что Бармалей был для меня просто кладезью бездонной.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.