Чистильщики пустошей-2: Степь

Кэп дернул щекой и потянулся за сигарой. Получил от Инженера по рукам, сплюнул, и взялся за бланки. Строчки, ровными рядами идущие под оттиснутым черной краской гербом Альянса, оказались заполненными аккуратным и убористым подчерком Фроста. Хватило нескольких минут чтения, чтобы командир отряда удивленно взглянул на Инженера:

– Ты серьезно, ошибки нет?

– Никакой ошибки, Капитан. – Инженер побарабанил пальцами по крышке стола. Переложил лежащий на краю пистолет командира, подумал и вернул его же назад.

– Почему так нервничаешь?

– Как тут не нервничать? Ты же видишь, что и почему. Было бы просто зверье, пусть и необычное, а тут…

– Так что за звери, установили? – Капитан положил листы.

– Белки, мать их, летяги, командир. Или очень похожие организмы. Только плотоядные, в отличие от грызунов с хвостами. Возможно такое? Вот и я не знаю, если честно. Понимаешь в чем дело… изменения организмов чрезвычайно странные. Полное впечатление того, что все они созданы специально, кем-то очень талантливым. Служат одной, узконаправленной цели, подчиняются и контролируются на расстоянии. Если бы вот эти раздолбаи, гомонящие сейчас за бортом, хотя бы старались стрелять аккуратнее, да, Мерлин?!

– Они старались. – Мерлин смотрел на причудливый узор рассохшейся краски, освещенный лампами на стене командирской машины. – Как могли.

– А могли бы и лучше! – Инженер невесело улыбнулся. – Крошево, фарш, и мне из этой каши как прикажете делать выводы, анализы проводить? Не знаешь, Мерлин? Может быть, твой командир знает?

– Ты чего кипятишься, Инженер? – Тундра покосился на него из-под нахмуренных бровей. – Это бой, хорошо, что вообще что-то осталось.

– Ну, конечно, – протянул тот, – еще бы их не защищал, естественно. Уничтоженный образец наземного компактного датчика движения тоже не считать? Его делали всю последнюю неделю, а Енот его раскокал за пару секунд.

– Может, хватит? – Тундра поморщился. – Парень еле живой остался, а ты про прибор говоришь…

– Прекратить. – Капитан, все-таки доставший сигару, задымил. Подчиненные, только услышав его тихий хриплый голос, замолчали. Авторитет командира, как обычно, был непререкаем. – А теперь по порядку о главном. Потом разберемся и с поломками, и с тем, почему Енот еле выжил. Так, Инженер, излагай, только кратко, без специфических терминов и определений.

Бородатый умник кивнул, продолжая прерванный им самим краткий отчет:

– Исследованное существо являются гибридом, созданным из хищников семейства куньих, либо неизвестного пока вида. Как я и говорил, звери созданы креатором высочайшего уровня. Я не шутил по поводу белок, но данный вывод не является однозначным. Большая часть генома существ является прямым заимствованием у такого, весьма специфичного хищника, как росомаха. Отсюда и своеобразное строение костного и мышечного скелета, средства нападения, необычайно высокие по уровню организованности и хитрости повадки, обходящие нормальные для росомахи, как одиночки.

Гипертрофированный рост легко объяснить вмешательством некоторых внутренних и сугубо специализированных биологических механизмов, полученных на территории Прорывов. Известно, что часть обычных представителей фауны зон, захваченных территориями Прорыва, видоизменялась, в том числе и в сторону увеличения формы и массы тела. Объяснить природу катализатора, вызвавшего рост данных объектов нашей последней охоты, в полевых условиях не представляется возможным. Оборудование есть, а вот реагентов и прочей химии у меня уже нехватка. Так что, господа, выводы мы сделали только предварительные. За исключением вот этого, указанного в отчете. Существа управлялись при помощи прибора, выделяющего ультразвук и работающего на принципе его модулирования. Определенная последовательность волн указывала стае на то, что от них требовалось. А также прибор защищал его владельца от самих зверей. И человек не мог находиться на расстоянии большем, чем сто или сто пятьдесят метров. Выводы напрашиваются сами собой. Все просто, прямо как гречневая каша с маслом.

– Ну, не скажи… – Капитан нахмурился. – Каша она тоже, знаешь ли, разная бывает. Но это так, к слову пришлось. Кто может создавать подобные устройства?

– Интересный вопрос… – Инженер неодобрительно посмотрел на затушенную, наконец, сигару. – Не меньше, чем когда ты совсем курить бросишь?

– Отстань… – Кэп прихлебнул из кружки. – Мерлин, а Мерлин?

– Кофе принести?

– Если не сложно. Ну не могу я эту бурду хлебать, честно. Полезно, не полезно, какая разница. Мне уже по всем срокам пора было давно и прочно сдохнуть, а меня тут все лечат и профилактят, сколько можно? Так кто?

– Повторюсь, командир… – Инженер машинально снял очки и покрутил их в пальцах за одну из дужек. – Это очень интересный вопрос. Но нам интереснее другой, а именно, для чего? Караваны не грабили, только гибли люди и все. Понимаешь, к чему веду?

– Сложно не понять. – Капитан тоскливо посмотрел на дно кружки. – А что мы знаем наверняка, друзья и подчиненные? Кому может быть выгодна такая интересная и кровавая забава, как содержание стаи хорьков-переростков и какую выгоду эти таинственные анонимы могут преследовать?

– Причина и ее следствия. – Тундра с хрустом поскреб жесткую щетину на подбородке. – Задачка по нахождению причины, как мне кажется, не такая и сложная. Караваны и транспорты с людьми, перевозки именно людей. Отлаженная сеть, которая неожиданно дала сбой. Я узнавал, командир, насколько выросла стоимость поездок из Сороки до Челябы, и еще кое-куда.

– И? – Капитан внимательно покосился в сторону двери. Мерлин возник в дверях неслышно, но даже прокуренное обоняние Капитана уловило его появление заранее. – Кофе?

– Кофе, кофе… – чистильщик аккуратно поставил на стол парящую кружку. – Айболит…

– Сказал, что себе? – Командир отряда строго уставился на него.

– Да… но мог не поверить.

– И хрен с ним, я тут главный, в конце концов. Продолжай, Тундра.

Заместитель кивнул и продолжил:

– Одна очень хитрая компания из двух бывших граждан Итиля, сваливших оттуда явно с большими деньгами, и совсем уж хитрый Высший мутант, вхожий в коридоры управления Альянса, недавно организовали некое общество. Обозвали его довольно замысловато – «Первое сухопутное пароходное товарищество на паях», и решили заняться неблагодарным делом.

– Совсем неблагодарным? – Инженер заинтересованно посмотрел на него.

– А вот это как повернуть… – Тундра почесал в затылке. – Вымыться нормально хочу, в парилке деревянной, блин. Ладно, иду дальше.

Значит смысл компании в чем? Верно, в восстановлении железнодорожных путей сообщений для торговых фирм и частных лиц, соответственно. Идея не нова, но мало кто ей занимался всерьез. Что у нас сейчас имеется? Оставшаяся часть полотна дороги, идущая отсюда и до Камня, да и в сторону Итиля, имеет строго стратегическое назначение. Уголь для топок дорог, дизель еще дороже, и его мало, сами знаете. В последний раз, Кэп, я очень долго бился с одним комендантом, чтобы баки залить, и цистерну…

– Хорош ныть, Тундра. – Довольно улыбающийся командир сделал несколько первых обжигающих глотков и потянулся к портсигару. Показал Инженеру, встрепенувшемуся было, кулак и с удовольствием закурил. – Ты это, излагай по сути дела, а про горючку мы с тобой потом поговорим, хорошо?

– Договорились. – Заместитель Капитана довольно улыбнулся. Напомнить командиру о решении с дополнительной горючкой во время серьезного разговора посоветовал Мерлин. Сработало, в этом Тундра был уверен. – Рассказываю дальше. Эти три умных деловых человека запустили два первых поезда. В прошлом месяце, взяв подряд на присоединение дополнительных товарных вагонов с грузом для тамошней фабрики. В качестве обеспечения безопасности – две бронированных платформы, плюс посты по крышам вагонов, с пулеметами и прочим необходимым инвентарем. За месяц количество пассажиров и перевозимых грузов выросло в три раза. И это несмотря на мародеров, которые регулярно пытаются их кусать. И степняков.

– То есть, Тундра, дела у умников пошли в гору? – Капитан вкусно допил оставшийся и успевший заметно остыть кофе. С сожалением посмотрел на чистое дно кружки и вздохнул. – Вместо Тракта люди занимают очереди в железнодорожные кассы? Ба-а-а… прогресс просто-напросто с цивилизацией. Нам остается порадоваться, полагаю, за этих человеколюбивых умников?

– Прям мои слова, командир, – хмурое лицо Тундры стало еще более хмурым. – Так оно и вышло. Только радоваться не будем. Жадины они, иначе…

– А-я-я-й, какие негодяи, подумать только… – протянул Кэп, перебив заместителя. – Ну, надо же, какие они жадные люди.

– Доказательств ваших предположений о связи зверей и этих пароходчиков нет. – Инженер недовольно дернул щекой. – Это недоказуемо.

– А нам и не надо ничего доказывать, что ты, что ты. – Капитан усмехнулся. – Пусть этим КВБ занимается. В Сороке есть, кому слить информацию, вот и сольем. Пусть разбираются. Меня совершенно по другой причине это дело беспокоит, уважаемые мои господа подчиненные. Зверье это… ничего не напоминает?

Трое собеседников переглянулись, понимающе и молча.

Два года назад отряд положил треть своих людских ресурсов под одним из шахтерских городов Альянса. Не зная плана выходов из катакомб под ним, не имея плана коммуникаций, настоящих, а не только тех, что были указаны на имеющемся у них документе, Капитан пошел на крайнюю меру. Все, кто мог держать в руках оружие, пошли под землю после того, как непонятные твари, жившие там, попытались прорваться к живой плоти людей за стенами города. Безумное предприятие, не имеющее никакой подготовки, закончилось ожидаемо. Отряд, не поддержанный ни силами КВБ, занявшими городок после пресечения попытки мятежа, ни местным ополчением, едва не погиб.

Свою численность отряд восстановил, набрав молодежь и приняв нескольких ветеранов, ушедших со своих отрядов с одобрения командиров. Бросать братьев, когда у с теми беда, у чистильщиков не принято. Восстановить былой уровень Капитан и командиры подразделений пытались до сих пор. Выходило неплохо, но не так, как им бы хотелось. Не хватало пар в группе Мерлина, и оставалось надеяться лишь на ближайший выпуск в Школе. А до него ой-ой, как долго.

А история в том городке вышла темная. Не светлее, чем нынешняя. Твари не просто убивали горожан и уходили в подземелья. Ими управляли, и лишь в самом конце, в кровавой развязке, они сорвались с цепи. И что Капитан имел здесь, в Степи, спустя два года? Практически тоже самое, только более уверенное и надежнее сработанное. Это не просто очень плохо, нет-нет.

Командир отряда еще раз посмотрел на отчет. Провел пальцами по гладким листам, понимая весь груз ответственности. Надо принимать решение. Одно уничтоженное гнездо ничего не давало. Надо снова начинать копать, рыть землю, искать тех, кто стоял за этим. Не смогут Капитан и его люди сейчас найти умников, создающих подобные дилеммы, через какое-то время появится кто-то еще. И так постоянно появляются новые виды, новые проблемы. Растущие как грибы после дождя, возникающие то тут, то там. А если производство управляемых существ, как уничтоженных сегодня отрядом, станет живым конвейером? Капитан посмотрел на подчиненных, нет, не так. Он посмотрел на старых друзей, которые думали сейчас о том же.

– Отдыхать, говоришь, Тундра?

Хмурый здоровяк согласно кивнул.

– А это хорошо… – Капитан подмигнул Мерлину. – С утра выезжаем. Мерлин, доставишь Ската в Сороку, с телами и отчетом. Потом едешь на Базу. Всем все понятно?

Инженер удивленно крякнул, глядя на него. А Тундра с Мерлином переглянулись, расплывшись в довольных улыбках и удивляться не стали. Уже когда они выходили, командир окликнул:

– Мерлин, ты это… – палец Капитана выписал в воздухе странную фигуру. – Не наказывай Енота, не стоит. Лучше на Базе займешься его подготовкой серьезнее. Сдается мне, что разведка в целом и Виннету в частности, переживут без него. Попробуем его к тебе, как ты считаешь?

Мерлин только коротко кивнул в ответ.

Енот сидел на колесе транспортного «крузера» и ковырялся ложкой в плоской пластиковой тарелке. Есть не хотелось. Макароны, притушенные в густой мясной подливе, пахли безумно вкусно. Его собственный нос, научившийся за прошедшее время оценивать кухню отрядной стряпухи Мамачоли, сразу выделил густой аромат базилика и еле заметный тон душистого перца. Запах заставлял слюну выделяться с удвоенной скоростью, но вот беда, есть он не мог. Даже уйдя от непонимающе посмотревших на него друзей за общим столом, не мог. Енот злился.

Что сегодня сделал не так? Ведь все шло правильно, ну, кочка. А что кочка? Выводок он подвел как раз под удар группы. Все живы и здоровы, а на душе осадок. Такой очень ощутимый, тяжелый, мерзкий. Вроде и не виноват он ни в чем, а ощущение такое, как будто подставил ребят. Енот посмотрел в сторону их, весело и радостно гомонящих под навесом походной столовой. Минут десять назад Тундра сказал о возвращении домой. Домой…

База стала домом и для него, хотя…

Енот больше любил дорогу. Так как сейчас, находиться где-то далеко, посреди степи. Или в очередных развалинах. Спать урывками в кузовах, на броне, на земле, в палатках, внутри машин. Почему? На этот вопрос проще промолчать, чем ответить. Он помнил свой дом уже взрослым. Не так, как остальные. Большая часть ребят, с самого своего детства, не знала ничего другого. Только отряд, только База. Но сейчас Енот тоже радовался, как и они. Что-то надломилось за последнее время, не давало найти немного покоя. Который стал так нужен.

Он зачерпнул, наконец, ложкой из тарелки, почувствовал безумно прекрасный вкус. Вспомнил, как в первый раз, затюканным городским стражником, сидел за столом и смотрел на тех, кто стал его новой семьей. Как было удивительно видеть тех, о ком рассказывали страшные сказки на ночь. Обычными, живыми, смеющимися. Сколько их уже нет? И кого, самое главное, это самое главное. Енот не донес до рта следующую ложку, слепо уставившись перед собой.

Вспомнил, ощутил кожей: легкое касанье плеча, обтянутого красной тканью, ехидные и добрые одновременно зеленые глаза, ласковые губы. Вздрогнул, неожиданно поняв – сложенная из нерушимых кирпичей стена внутри, отгораживающая его от воспоминаний, дала трещину. И еще более ясным стало – почему он так не хочет возвращаться на Базу. Ведь там оставаться наедине со своими мыслями, несмотря на постоянную усталость от тренировок, станет сложнее. Енот скрипнул зубами. А ведь, казалось, смог отодвинуть в сторону.

– Енот… – Мерлин, как обычно, подобрался неслышно.

– Да?

– Сможешь ночью подежурить?

– Конечно. – Он пожал плечами. Почему бы и нет?

– Спасибо. И это… – Мерлин замялся. – Извини, я сегодня был не совсем прав.

– Все нормально, у меня хватило ошибок. – Енот тоскливо посмотрел в тарелку. Есть ему расхотелось… совершенно. – Когда заступать?

– Часов в десять. В два тебя Первый поменяет. Он просто сейчас на профилактике у Инженера. Возьмешь двух молодых, Змея и этого… как его, Ската. Пусть привыкают тоже, а то засиделись

– Хорошо, я понял.

– Енот?.. – Мерлин все не торопился уходить. Переминался с ноги на ногу, стоя на одном месте, явно не решаясь что-то спросить. Еноту даже стало интересно, настолько это необычно выглядело. Лысый чистильщик потоптался на одном месте, переместился на другое, не выдержал. – Что с тобой происходит?

– Ты про что?

– Это ты мне скажи, малыш. Я ведь мысли читать не могу, а с тобой прямо сейчас что-то не так.

– Все нормально, Мерлин, честно.

– Не ври, Енот, не стоит.

– Что ты к нему прицепился? – Файри, возникшая рядом с ними неожиданно и сразу, подхватила командира группы под локоть. – Устал парень, не видишь, что ли? Енот, ты чего не поел? Не хочешь?

Ему оставалось только развести руками.

– Ну и ладно, не маленький же мальчик. Захочешь, так сухариков погрызешь. Пошли Мерлин, дай человеку отдохнуть.

Они отошли метров на десять, когда Файри остановилась и повернула назад. Подошла, наклонилась и пошарила руками в траве. Енот молча смотрел на нее. Не поднимая головы, но четко и ясно она сказала:

– Снова?

– Да. – Енот давно не пытался обмануть Файри. Как не пытался, так ни разу и не вышло.

– Плохо. Держись, друг.

– А есть другие варианты?

Она встала, посмотрела на него. Высокая. С самой лучшей фигурой, что доводилось видеть Еноту. Со своей татуировкой на гладкой коже головы. С добрыми карими глазами с пушистыми ресницами. Страшная и очень опасная женщина-чистильщик, Высший мутант, прекрасный друг и все понимающая жилетка, в которую Еноту приходилось плакать после смерти Хани. Провела ладонью по его щеке, чуть пожала плечо. Повернулась и пошла, оставив его наедине с самим собой. Прекрасно зная, что сейчас ему нужно и необходимо только это.

Чуть позже он отнес чистую посуду на кухню, незаметно для всех скормив свою порцию замечательного ужина Хану. Потом взял оружие, подсумок с магазинами, бронежилет со шлемом и ушел на внешнюю линию охранения. Сел, привалившись спиной к колесу одного из «крузеров» и смотрел в темнеющий горизонт, гладя мягкий и теплый бок Хана, ровно дышащего и довольно вывалившего красную лопату языка.

Псу было достаточно друга рядом, ему было хорошо. Мохнатая громада подставляла лобастую голову и урчала как котенок, радуясь ласке. Ночь полностью спустится через час, и пока можно немного расслабиться. Тем более что уже около года как отряд пользуется датчиками движения, которые выводят данные на монитор дежурного офицера. Так что Енот с полным правом мог позволить себе минут так около сорока безделья. Чем он и занялся. Сидел, гладил собаку, гонял между зубов сорванную былинку и смотрел перед собой.

Солнце уже спряталось за курганы, казавшиеся отсюда совсем невысокими. Алый полукруг, с отливающим золотом ободком по краю, скоро должен совсем пропасть, спрятаться до утра. Степь понемногу остывала после яростного дневного зноя, неожиданно вернувшегося в этом году осенью. На прошлой неделе были дожди, и густое травяное одеяло, покрывающее землю вокруг настолько, насколько хватит взгляда, запоздало делало последнюю попытку прорасти и раскинуть семена.

Густой и сладковатый запах, прореживаемый резкими нотами от редких и невысоких акаций, мягко поднимался вверх. Енот вдохнул как можно глубже, всей грудью, неожиданно почувствовав себя лучше. Полдня назад, когда под ним диким козлом скакал мотоцикл, это густое зеленоватое море он практически ненавидел. А сейчас, когда адреналин полностью растворился, степь вдруг успокаивала. Если бы не дежурство, он бы лег на одном из «крузеров», расстелив спальник, и заснул прямо так, на не успевшей остыть от жары крыше. Лежал бы, наслаждаясь воздухом и тихим, убаюкивающим волнением густых и пушистых поверху живых волн. Рассматривал россыпь отдельных звезд и четкие рисунки созвездий. Здесь они висели очень низко, сверкающими и огромными, мягко мигающими алмазами.

Но не сегодня, не этой ночью. Что будет завтра – Енот не знал и не загадывал. Получится осуществить непонятно откуда возникшее желание, станет вообще хорошо. Он улыбнулся, поняв, наконец-то, что ему здесь просто нравится. Будь его воля, так обязательно задержался бы еще ненадолго. Свобода, ветер, бьющий в лицо при поднятом щитке, рев двигателя, когда он вел разведку перед колонной машин отряда. Сложно было ожидать такой радости от заурядного занятия, но он ее получил.

Именно в степи Енот неожиданно не ощутил в какой-то момент глубокий и очень больной рубец, прорезавший его изнутри после того, как Медовая вздрогнула и замерла в его руках. Навсегда. Будет ли такое же ощущение на Базе? Сзади раздалось легкое металлическое позвякивание и шелест сухой сожженной травы. Енот обернулся, думая увидеть кого-то из новичков, и не ошибся.

Близко со Змеем ему пока ещё познакомиться не удавалось. Его прикомандировали к отряду чуть ли не в последний день перед выходом и сразу закрепили за Профессором. Пересекались они лишь в лагере вечером, чаще всего за ужином. Разведка, в которой Енот остался после экзаменов на Базе, на месте не сидела. Люди Виннету, оседлав тройку мотоциклов и один багги, рысили по округе, высматривая любые зацепки, что могли бы рассказать о цели экспедиции. При желании и умении, а и того и другого хватало, находок находилось достаточно. Только иногда приходилось не слезать с седла и сутки, если вдруг обнаруживался горячий след. Так что в лагере, за все несколько месяцев последнего рейда, Енот появлялся лишь заправиться, отоспаться и загрузить закрепленные сумки необходимым в пути. Зато сейчас, судя по всему, появилась возможность рассмотреть нового товарища в деле. Пусть и не самом сложном, но зато очень ответственном.

И хотя ночные дежурства при включенных сигнализаторах стали проще – сон от этого точно не убежит. А желание поспать во время караулов Енот из себя изживал не меньше полгода. Да, учили на Базе молодняк на совесть, но это База. Не то, что тут, где возможностей напахаться за день, да так, что валишься с ног, просто предостаточно. Поэтому отчасти он остался доволен, оказавшись в компании с молодежью. Посмотреть, как будут себя вести, когда вокруг пустая степь, чернильная и ночная. Понять, как станут ощущать ответственность за мирно спящий отряд, поймут ли, что от них зависит жизнь трех с лишним десятков братьев и сестер. Хотя бы просто уловить какие-никакие наметки характеров тех, кто должен войти в его семью на правах полноценных ее членов. Как без этого? Его самого приняли в отряд без обязательной сдачи нескольких экзаменов, из которых два были просто убийственными. И доверяли с того самого момента, когда вошли в подземелья. А вот этого, несмотря на несколько лет на Базе, надо проверять. Пока каждый в отряде не станет считать его полностью своим.

Змей подошел, но садиться рядом не стал, прислонился спиной к металлу борта. Енот спокойно и безразлично смотрел на него, ждал что скажет. Рассматривал, пытаясь сложить в голове какое-то первое впечатление. Пусть и темнело, на зрение Енот не жаловался. Да и специалисты на Базе не зря свой хлеб ели. Использовали врожденные особенности организмов чистильщиков, доводя их возможности до самых лучших результатов. Енот, например, ночью стал видеть намного лучше.

Высокий, худой, светловолосый, патлатый. Последнее немного странно для чистильщиков, ходивших под руководством Тундры, но Инженер вопросов к внешности своих подчиненных не задавал. Вот и у этого спереди еще коротко подстрижено, а сзади, спускаясь на затылок, волосы торчали непокорными клоками. Лицо вытянутое, сужающееся к подбородку, нарочито небритое, с бородкой, неравномерно вылезшей и смотрящейся смешно. Комбинезон, покрытый сплетением камуфляжного хитрого рисунка, кое-где обвисает, оно-то немудрено. Мышечную массу не набрал еще из-за возраста, а Мамачоля хоть и кормит на убой, но в поле не отъешься. Шлем висит на сгибе правой руки, свободно и непринужденно, это хорошо. Заметна выучка инструкторов, несмотря на «научное» направление основной стадии обучения. Черная кожаная кобура на правом бедре закреплена именно так, как требуют все инструкции, пистолет сидит как влитой. На ремне через грудь, виднеясь срезом ствола, на правом боку висит «трещотка» с торчащим карандашом стального цилиндра ночной подсветки. Не придерешься, одним словом.

– Мне где нужно будет находиться? – Змей додумался первым прервать затянувшееся молчание. – Мерлин сказал, что ты объяснишь.

– Объясню. – Енот встал, одним плавным движением приподнявшись за счет усилий бедер и голеней. – Пошли. С Ханом ты знаком?

– В смысле? – паренек явно опешил. – Это же собака…

– Ну… – Енот хмыкнул. – Так-то ты прав, конечно. Только собака-то не самая обычная, понимаешь? А еще нам с ним караул всю ночь нести. Знакомиться будешь?

Змей вздохнул, зыркнув на него растерянными глазами. Про себя Енот широко и довольно улыбнулся. Вполне понимал этого парня, старше которого от силы года на три. Учиться, сдавать один за другим выматывающие зачеты, почувствовать себя, наконец, не просто школяром, хоть и не обычным. И оказаться среди тех, кто уже давно забыл теорию и занимается только практикой. И понять, что все, бывшее таким правильным и строгим на Базе, здесь оказывается не таким уж и нужным.

Что даже вот эта собака оказывается не просто животным кинологической службы, а таким же, как и он, человек, членом отряда. И неизвестно, кто их них двоих лучше, к слову. А почти ровесник чистильщик, которого сегодня прилюдно, говорят, распекал Мерлин, рядом с ним, вчерашним выпускником, кажется ветераном, видевшим очень многое. Змей еще раз вздохнул и присел, оказавшись на одном уровне с широкой вытянутой мохнатой мордой. Протянул руку ладонью вперед, замер в десяти сантиметрах от чуткого и большого черного носа.

Хан втянул запах нового человека, который до этого момента лишь осторожно и чуть опасливо проходил мимо. Потянулся вперед мордой, чуть коснулся ладони, посмотрел на своего друга и одобрительно рыкнул.