Наставник. Учитель Цесаревича Алексея Романова. Дневники и воспоминания Чарльза Гиббса

201

(1893—1952), в партии большевиков с 1917 г. Участник революционного движения в городах Западной Сибири. Начальник отряда Красной гвардии Омска. В связи со слухами о подготовке побега Царской Семьи был направлен в Тобольск для взятия ее под охрану в свои руки. Это была попытка западносибирских большевиков завладеть Царской Семьей. 26 марта 1918 г. с отрядом красногвардейцев в 100 человек прибыл в Тобольск. Как комиссар Западносибирского совета он имел обширные полномочия в Тобольском уезде, однако миссию выполнить не смог, так как с помощью центра положением в городе овладели уральские большевики. Демьянов Авраамий Федорович

202

Нигде не сообщается подлинная фамилия командира этого отряда – Шидтеня. (В материалах Н. А. Соколова он фигурирует как Шиндер.) «На самом же деле подобный отряд действительно существовал, но посылался из Екатеринбурга в Тобольск значительно ранее – 10 апреля 1918 года, и даже не под командой Родионова (который прибыл в Тобольск немногим позднее), а под командой упоминаемого выше Шидтеня. Подтверждением же сему является документ, находящийся в личном деле одного из фигурантов Предварительного Следствия С. С. Заславского: «Областной Исполнительный комитет Совета рабочих, крестьянских, солдатских депутатов Урала / 10 апреля 1918 года / УДОСТОВЕРЕНИЕ / тт. Хохрякову, Заславскому, Авдееву. Тобольск. В Ваше распоряжение поступает наш отряд около 80 человек, под командой тов. Шидтень. / №1899/1 Замест. Пред. Обл. Совета / Дидковский» (М., 2009. С. 198—199). / Гибель Романовых. Жук Ю. А. 

203

(1893—1918), родился в д. Хохряки (Хохряково) Вятской губернии в крестьянской семье. Окончил три класса церковно-приходской школы. В период Первой мировой войны (с 1915 г.) матрос Балтийского флота. Оказался на броненосце «Император Александр II», который после февральского мятежа был переименован в «Зарю Свободы». Корабль, на котором нес службу Хохряков, был старым и всю войну простоял в Кронштадте тыловой базе Балтийского флота. Cлужил на броненосце кочегаром. В 1916 г. тайно вступил в РСДРП. Вел революционную работу. После февральской революции – председатель партийного комитета «Заря Свободы». Создает отряды Красной гвардии. «Хохряков принял активное и непосредственное участие в массовых убийствах офицеров броненосца, в частности командира корабля капитана 1-го ранга Н. И. Повалишина. Постоянно выступая на митингах, ораторствуя на собраниях, расправляясь с офицерами, Хохряков вскоре обратил на себя внимание большевистских вождей и, прежде всего, Свердлова. По личному распоряжению и рекомендации Свердлова он (в августе 1917 г.) во главе отряда матросов направляется в Екатеринбург. Хохряков встретил Октябрьский переворот, будучи председателем Петроградского ВРК и начальника Центрального штаба Красной гвардии г. Екатеринбурга. Будучи членом Облчека, он возглавлял отдел по борьбе с контрреволюцией. В Екатеринбурге Хохряков тесно сошелся с другим свердловским ставленником Я. М. Юровским, вместе с которым совершал грабежи и насилия над мирным населением Екатеринбурга» (СПб., 2006. С. 244). Ш. И. Голощекиным направлен в Тобольск (весной 1918 г.) для контроля над положением в городе, губернии и для овладения Царской Семьей. Избран председателем местного совета, но заменить охрану Царской Семьи своей не смог. В апреле участвовал в подготовке перевозки первой группы Августейших узников в Екатеринбург, а в мае 1918 г. организовал перевоз остальных ее членов. С лета 1918 г. командовал Тюменской военной флотилией, после ее поражения красногвардейскими отрядами на востоке Среднего Урала. Организатор убийства епископа Гермогена (Г. Е. Долганова) и других священнослужителей на р. Туре. 17 августа 1918 г. погиб в бою близ ст. Крутиха. Похоронен в Перми. Хохряков Павел Данилович – – – Мультатули П. В.  – Свидетельствуя о Христе до смерти…

204

(1881—1919), секретарь Алапаевского исполкома. Был расстрелян белыми войсками. Перминов Дмитрий Васильевич

205

По наиболее распространенной версии, настоящее имя Родионова Я. М. Свикке. Есть сведения о том, что чекист Свикке никогда не был Родионовым, а присвоил себе эту фамилию и никогда не командовал упомянутым отрядом. Эксперт-криминалист Ю. А. Жук в своем исследовании пишет: «…в первичном варианте расшифровки упомянутой выше стенограммы «Совещания старых Большевиков по вопросу пребывания Романовых на Урале» имеется стенограмма Уральского Облсовета и Комиссара жилищ Уральской области А. Н. Жилинского, который дополнил рассказ Я. М. Юровского личными воспоминаниями: «Начался момент их (Царской Семьи. – привоза. Приехали и осмотрели дом: Филипп, Белобородов, Дидковский, Чуцкаев. Все нашли подходящим, сдали под охрану Родионову, который убит при Невьянском восстании (начавшемся 12 июня 1918 г.). […] Когда подошла машина, Родионов принимает ее на парадном крыльце, просит пройти. Начинают обыскивать ее (Государыню Императрицу. – ), она начинает протестовать и говорит, что у нее здесь медикаменты, которые знает доктор Боткин и которые не подлежат осмотру со стороны мужчины. Родионов заявляет: «Я начальник караула и должен знать все, что есть у вверенных мне под охрану людей» (. М., 2009. С. 197—198). Гиббс рассказывал, что «его Татищев знал, но он не мог припомнить хорошо, кто он такой и где он его видел. Его также знала и Буксгевден. Татищев думал, что он видел Родионова в Берлине, а Буксгевден – в Вержболове. Татищев состоял при императоре Вильгельме и думал, что он видел Родионова в русском посольстве в Берлине. Татищев его спрашивал, чем он занимался раньше. Но Родионов не желал говорить и отвечал: «Я забыл». Нам было это очень интересно. Татищев так и шутил и называл Родионова «мой знакомый». А я помню случай такой. В 1916 году я был в Петрограде у своего знакомого Дитвейлера, кажется, еврея, русского подданного, который служил в кабельном заводе. Я имел с ним разговор и спросил его, где он был. Он мне сказал, что он был у такого-то, которому фамилию я теперь забыл. Я Дитвейлера спросил, кто он такой. Он мне сказал: «Должно быть, германский шпион». При этом он мне сказал, что там же был офицер Родионов» (М., 1998. С. 110). – Ю. Ж. Ю. Ж. Жук Ю. А.  ) Гибель Романовых Российский архив. VIII. Н. А. Соколов. Предварительное следствие 1919—1920 гг.

206

«В марте Уральский комитет большевиков создает специальную тайную (чрезвычайную) тройку по подготовке и осуществлению перевода Царской Семьи из Тобольска. В нее входят заместитель председателя Уралоблсовета Дидковский, комиссар по снабжению Войков и комиссар по юстиции Голощекин, поддерживающий постоянный контакт со Свердловым. Конкретное выполнение операции возлагается на группу чекистов во главе с 24-летним Павлом Хохряковым» ( . М., 2001. С. 231). Платонов О. А. История цареубийства

207

Татищев, служивший в российском посольстве в Берлине, припоминал, что ему доводилось видеть там Родионова. Он ничего больше не добавил, но позже подтвердил, что Родионов выведывал планы русских революционеров. – Прим. автора.

208

Августейших детей разместили в вагоне второго класса. С ними ехали: генерал-адъютант Татищев, гоф-лектриса Императрицы Шнейдер, доктор Деревенко, баронесса Буксгевден, графиня Гендрикова, дядька Наследника матрос Нагорный, помощница няни Августейших детей Эрсберг. Все остальные ехали в теплушке. – Прим. ред.

209

Легкий одноместный или двухместный открытый экипаж на рессорах. – Прим. ред.

210

«На первом ехал цесаревич Алексей, Нагорный и, вероятнее всего, Хохряков – он город знал. На втором и третьем извозчиках ехали Ольга Николаевна и Анастасия Николаевна, хотя сейчас нельзя установить порядок очередности их экипажей. С одной из них сидел комиссар Родионов. На четвертом – Татьяна Николаевна с собачкой и Заславский. На пятом извозчике ехал Белобородов и конвой» (. Екатеринбург, 1998. С. 61). Зайцев Г Романовы в Екатеринбурге.

211

Имеется в виду комиссар Уральского исполкома Семен Савельевич Заславский (1890—1953). – Прим. ред.

212

Собака по кличке «Ортипо», маленький французский бульдог, был подарен Великой Княжне Татьяне Николаевне штабс-ротмистром Лейб-Гвардии Уланского Ее Величества полка Дмитрием Яковлевичем Маламой в октябре 1914 г.

213

Представитель Екатеринбургского исполкома, а позже комендант Дома особого назначения Авдеев вспоминал: «Вместе с указанными членами Семьи в дом были допущены повар Харитонов, его помощник мальчик-поваренок, слуги Седнев и Трупп и на несколько дней матрос Нагорный» ( // . №5,1928). В августе 1919 г. на допросе у следователя Н. А. Соколова камердинер Государыни А. А. Волков сообщил: «Спустя некоторое время явился к нашим вагонам Родионов и выделил из одного вагона Гендрикову, Шнайдер и Татищева, а из другого – меня, Харитонова и Седнева Леонида. Нас повели к вокзалу, где были извозчики. У извозчиков был тот самый комиссар или еще кто, который вместе с Родионовым перевозил и детей. У меня с собой был саквояж, а в нем было: 4 000 денег, белье, сапоги, одна моя фотографическая портретная карточка и две карточки-открытки, бритвы, туфли, записная книжечка, продовольственная книжка. В отдельных местах были у меня сухари и банка с вареньем. Этот комиссар с Родионовым не позволили мне брать с собой сухарей и варенья, и эти вещи были оставлены ими у себя. Татищев сел один на извозчика. Я также сел один. Гендрикова села со Шнайдер. Родионов с неизвестным комиссаром сели также на одного извозчика и поехали сзади нас. Харитонов с Седневым также сели вместе. Подъехали мы к дому Ипатьева, где была Семья. Я видел, что дом был обнесен забором, но не могу сказать, закрывал он ворота или же нет. Тут у дома Ипатьева ссадили Харитонова и Седнева. Нас же остальных повезли дальше. Я спросил извозчика: „Далеко ли до дома?“. Я думал, что нас везут куда-либо еще. Молчит. Я опять его спросил: „Ты куда нас везешь?“. Опять молчит. И привезли нас в тюрьму» (. . Ф./ М., 1987. С. 451). Авдеев А. Д. Росс Н Николай Романов в Тобольске и Екатеринбурге. Из воспоминаний коменданта Красная новь Гибель Царской Семьи

214

(1869—1938), родился в Москве в семье известного архитектора Н. А. Ипатьева. Брат Владимира Николаевича Ипатьева (1867—1952), известного химика, создателя химической оборонной промышленности Российской империи (Император Николай II отметил деятельность В. Н. Ипатьева, произвел его в генерал-лейтенанты. В 1916 г. ученый был избран в действительные члены Императорской академии наук). Н. Н. Ипатьев закончил 3-й Московский кадетский корпус и поступил в Николаевское инженерное училище в Петербурге, которое успешно закончил в 1888 г. и был направлен поручиком в инженерные войска, а затем поступил в Николаевскую инженерную академию, которую закончил в 1894 г. по первому разряду. Был направлен в звании инженера-поручика на строительство железнодорожных магистралей. Преимущественно работал на Урале и в Сибири. В 1904 г. женился на М. Ф. Гельцер, московской актрисе из семьи еврейских театралов. В 1906 г. вышел в отставку штабс-капитаном. Переезжает в Екатеринбург. Начал заниматься железнодорожными подрядами. Участвует в строительстве железной дороги Екатеринбург – Кунгур – Пермь. Дела его шли прекрасно, и он пользовался в железнодорожном строительном мире наилучшей репутацией. В Екатеринбурге жил в доме своей (или жены) родственницы г-жи Е. Ф. Поппель по адресу: Вознесенский проспект, 49—9 (более известен как дом Ипатьева), где проживал в квартире на втором этаже. С 1914 г. – член Уральского общества любителей естествознания. В 1914—1918 гг. – гласный Городской думы, занимал пост инженера железнодорожных войск. «…Незадолго перед революцией судебные власти начинают подозревать Ипатьева в мошенничестве, и, возможно, лишь революция спасла его от судебного разбирательства» (… СПб., 2006. С. 608). В начале 1918 г. приобретает дом за огромную по тем временам сумму – 6000 рублей. «…Но даже после приобретения дома Ипатьев опять-таки в нем не жил, он, по его словам, лишь „расставил в нем мебель“ на верхнем этаже, а нижний сдал „для помещения конторы, агентства по черным металлам“. Позже было установлено и название этой фирмы – „Макшеев и Голландский“. Здесь необходимо отметить, что Ф. Ф. Макшеев был инженером путей сообщения и состоял в масонских ложах „Космос“, „Астрея“ и „Гермес“. Хорошо знал таких эсеров и кадетов, как Н. Д. Авксеньтьев, Н. В. Чайковский, которые, к слову сказать, в 1918 году были во власти Сибирского правительства и Комуча, Л. Д. Кандаурова, а также Б. В. Савинкова. Точных сведений о Голландском на сегодняшний день не имеется, но, по всей вероятности, по национальности он был русским евреем» (С. 612—613). В конце апреля 1918 г. по распоряжению Исполнительного комитета Екатеринбургского Совета срочно был выселен из дома, в который заключили Царскую Семью. «Когда в Екатеринбурге образовался Комитет общественной безопасности, то Н. Н. Ипатьев вошел в его исполнительную секцию. Кроме Ипатьева, в исполнительной секции разные должности занимали: эсер А. Кощеев, анархист П. Жебелев, кадет А. Ардашев (двоюродный брат Ленина), большевики А. Парамонов, С. Мрачковский, П. Быков и Я. Юровский. Знал хорошо Ипатьев и П. Войкова» (С. 609—610). После ухода большевиков был избран в восстановленную Городскую думу, стал одним из ее руководителей, назначен государственным контролером Временного областного правительства Урала, избран членом Совета Уральского торгово-промышленного союза. Преподавал в горном институте. Под угрозой прихода красных перебрался во Владивосток. Затем эмигрировал в Чехословакию, где жил долгое время и занимался преподавательской деятельностью. Скончался в Праге. Похоронен в крипте Успенского храма на Ольшанском кладбище. Ипатьев Николай Николаевич Мультатули П. В.  Свидетельствуя о Христе до смерти Там же.  Там же. 

215

Государь отметил в своем дневнике: «25 апреля / 8 мая. Сегодня заступил караул, оригинальный и по свойству, и по одежде. В составе его было несколько бывших офицеров, и большинство солдат были латыши, одетые в разные куртки, со всевозможными головными уборами. Офицеры стояли на часах с шашками при себе и с винтовками. Когда мы вышли гулять, все свободные солдаты тоже пришли в садик смотреть на нас; они разговаривали по-своему, ходили и возились между собой. До обеда я долго разговаривал с бывшим офицером, уроженцем Забайкалья; он рассказывал о многом интересном, так же как и маленький караульный начальник, стоявший тут же; этот был родом из Риги». Примечательно, что этот караул нес службу в доме Ипатьева до 2/15 мая, состоял из бывших фронтовиков и был неизменно, со слов Царя, предупредителен. 2/15 мая этот отряд был полностью заменен, и Николай II пишет в своем дневнике: «Ни одного лишнего солдата в саду не было. Караульный начальник с нами не разговаривал, т. к. все время кто-нибудь из комиссаров находился в саду и следил за нами, за ним и часовыми!» День 2/15 мая стал днем резкого ухудшения режима содержания Царской Семьи: окна в доме были замазаны белой краской, их было запрещено открывать для проветривания, а прогулки были сокращены на час. Новый состав охраны набирался Мрачковским и Авдеевым. Охрана была набрана Мрачковским из рабочих Сысертского завода (30 человек) и Авдеевым – из рабочих Злоказовской фабрики (16 человек). Охрана делилась на внешнюю и внутреннюю. Внешнюю охрану ДОНа несли сысертские рабочие, внутреннюю – злоказовские. Соколов писал о характере этих рабочих: «Фабрика братьев Злоказовых работала во время войны на оборону: изготовляла снаряды. Работа на фабрике избавляла от фронта. Сюда шел самый опасный элемент, преступный по типу: дезертир. Он сразу всплыл на поверхность в дни смуты, а после большевистского переворота создал его живую силу» (СПб., 2006. С. 475—476). Из показаний бывшего охранника Ипатьевского дома Ф. П. Проскурякова: «Главным начальником над домом и над нашим караулом был рабочий со Злоказовской фабрики Александр Мошкин. В нашей же команде был главным начальником Медведев. Он именно был начальником. Никто его на это не выбирал, а так, просто, с самого начала он принимал охрану. Он нам раздавал жалованье, он ставил на посты и вообще был у нас как начальник. Мы все получали 400 рублей жалованья, а Медведев получал 600 рублей. Авдеев был весь день в доме, помещаясь в комендантской комнате. Он приходил с утра часов в 9 и уходил домой часов в 9 вечера. Мошкин все время находился в комендантской комнате, жил там. Медведев при них также находился все время в этой же комнате и ночевал даже там. Караульные посты были следующие: 1) пост наружный у будки около ворот, 2) пост наружный у будки вблизи часовенки, 3) между заборами у окон дома, 4) в переднем дворе у дверей в дом, 5) в заднем дворе, 6) в саду; внутри дома было два поста: 7) у парадной двери в верхнем этаже около комендантской комнаты, 8) около уборной, где находился клозет и ванная комната; кроме того, было еще три пулеметных поста: 9) на чердаке дома у окна, 10) на террасе, выходившей в сад, и 11) в нижнем этаже дома в средней комнате. Приблизительно с неделю понесли мы охрану, и Авдеев привел еще 15 человек, приблизительно, рабочих со Злоказовской фабрики. […] Злоказовские рабочие стали жить вместе с нами же внизу дома Ипатьева. […] До появления их [латышей] мне приходилось, как и другим, несколько раз стоять на постах внутри дома и у комендантской, и у уборной, так всего, примерно, раз шесть на обоих постах. Стоял я на этих постах и утром, и днем, и вечером, и ночью. Я видел за это время всю Царскую Семью: самого Государя, Государыню, Наследника и дочерей: Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию. Мне приходилось хорошо их видеть, когда они шли на прогулку, в уборную или проходили из одной комнаты в другую. Гуляли они все, кроме Государыни. Я никогда не видел, чтобы она ходила гулять в сад. Наследника я, правда, видел только один раз, когда его несла на руках на прогулку старшая дочь Государя Ольга. Наследник все время был болен» (Ф/М., 1987. С. 272—273). Мультатули П. В.  Росс Н. Свидетельствуя о Христе до смерти… Гибель Царской Семьи.

216

«Первоначально, в первые дни пребывания Царя, Царицы и Великой Княжны Марии Николаевны, охрана находилась вместе с ними на втором этаже. Потом ее перевели вниз, на первый этаж, а затем для нее был выделен находившийся напротив дом Попова. На нижнем этаже осталась только комендантская, а затем Юровский поместил туда же уже набранную им внутреннюю охрану. Отношение внутренней и внешней охраны к арестованной Царской Семье было разным. Если внешняя охрана, в целом, не выходила за рамки приличия, а со стороны некоторых охранников даже очевидно было сочувствие к Царской Семье, то внутренняя являла себя во всей „революционной красе“. Стены дома были испещрены нецензурными надписями, караульные часто злоупотребляли спиртным и горланили революционные песни. Один из внутренних постов был установлен рядом с уборной, поэтому Узники, направляясь в уборную, были вынуждены видеть стоящего рядом часового. Особенно это было тяжело для Великих Княжон, в отношении которых охранники иногда отпускали скабрезные шутки» (… СПб., 2006. С. 477). Вот что об этом рассказывал чудом уцелевший камердинер Государя Т. И. Чемодуров: «Государь помещался в верхнем этаже дома, и в распоряжение всех нас были предоставлены 6 комнат и еще одна комната, служившая гардеробной, и кухня. День и ночь в верхнем этаже стоял караул из трех красноармейцев: один стоял у наружной входной двери, другой в вестибюле и третий близ уборной. Поведение и вид караульных были совершенно непристойные: грубые, распоясанные, с папиросами в зубах, с наглыми ухватками и манерами, они возбуждали ужас и отвращение. В комнате направо от входа в переднюю помещался комендант – Александр Дмитриевич Авдеев. […] В полном подчинении Авдеева была вся караульная команда во главе с начальником караула; начальники караула менялись еженедельно; всех караульных было до 30 человек; помещались дежурные караульные в нижнем этаже дома. Все сношения с внешним миром и все распоряжения хозяйственные производились через коменданта; закупка провизии или нужных в хозяйстве вещей, отправка белья в чистку и т. п. Упомянутый в моем показании Дидковский не менее четырех раз в неделю производил контроль, обходя все комнаты, занятые государевой семьей; проходил он всегда в обществе одного-двух штатских лиц (каждый раз все новых) и как был, в шапке и калошах, входил в комнаты, не спрашивая разрешения. При этих посещениях Государь, Государыня и Вел. Княжна Мария Николаевна занимались своими делами, не отрывая головы от книги или работы, как бы не замечая вовсе появления посторонних лиц» (Ф/М., 1987. С. 62). Мультатули П. В.  Росс Н. Свидетельствуя о Христе до смерти Гибель Царской Семьи.

217

Автором песни «» (или «») был один из идеологов народничества П. Л. Лавров (1823—1900). Там есть такие слова: «Отречемся от старого мира, отряхнем его прах с наших ног! Нам не нужно златого кумира, ненавистен нам царский чертог!» Из показаний охранника А. А. Якимова: «Пьяные, они шумели в комендантской комнате, орали, спали вповалку кто где хотел и разводили грязь. Пели они песни, которые, конечно, не могли быть приятны для Царя. Пели они все «Вы жертвою пали в борьбе роковой», «Отречемся от старого мира», «Смело, товарищи, в ногу». Вот показания другого охранника Ф. П. Проскурякова: «Оба они выпивали у себя в комендантской, и Юровский и Никулин. Бывало, напьются в комендантской, и начнется у них пение. Никулин мог на пианино играть – в комендантской оно стояло. Вот, бывало, Никулин играет, а Юровский свои «шары» [глаза] нальет, и начнут оба орать: «Отречемся от старого мира, отрясем его прах с наших ног! Нам не нужно златого кумира, ненавистен нам царский чертог» и т. д. Или, бывало, все поют: «Вы жертвою пали в борьбе роковой». Мошкин тоже позволял себе иногда петь эти песни, но всегда в отсутствие Авдеева, и Авдеев этого не знал. А эти не стеснялись» (Ф/М., 1987. С. 274). Отречемся от старого мира Марсельезы Гибель Царской Семьи. Росс Н.

218

На допросе у следователя Соколова бывший охранник Ипатьевского дома А. А. Якимов показал: «Только одно я сам наблюдал из Жизни Царской Семьи: они иногда пели. Мне приходилось слышать духовные песнопения. Пели они Херувимскую песнь. Но пели они и какую-то светскую песню. Слов ее я не разбирал, а мотив ее был грустный. Это был мотив песни: „Умер бедняга в больнице военной“ (Слова этой песни, популярной в то время, были написаны К. Р.). Слышались мне одни женские голоса, мужских ни разу не слышал» ( Ф/М., 1987. С. 338). Росс Н. Гибель Царской Семьи.

220

«Как относился комендант Авдеев к заключенной Царской Семье? Безусловно, сведения о том, что пьяный Авдеев во время обеда ударил Государя по лицу локтем, лез своей ложкой ему в тарелку, что он, пьяный, вваливался в комнаты Царя и Царицы, пытался сорвать крестик с шеи Наследника Цесаревича, следует считать большим преувеличением. Все эти свидетельства основываются на словах Чемодурова, который при этом, как мы видели выше, одновременно утверждал, что Авдеев лично не стеснял и не оскорблял Государя. Из дневниковых записей Николая II видно, что его отношения с Авдеевым были спокойно-нейтральными» ( СПб., 2006. С. 473—474). Мультатули П. В. Свидетельствуя о Христе до смерти…

221

Камердинер Государя Т. И. Чемодуров рассказывал: «В Ипатьевском доме режим был установлен крайне тяжелый и отношение охраны прямо возмутительное, но Государь, Государыня и Великая Княжна Мария Николаевна относились ко всему происходившему по наружности спокойно и как бы не замечали окружающих лиц и их поступков. День проходил обычно так: утром вся Cемья пила чай; к чаю подавался черный хлеб, оставшийся от вчерашнего дня; часа в 2 обед, который присылали уже готовым из местного Совета Р. Д.; обед состоял из мясного супа и жаркого; на второе чаще всего подавались котлеты. Так как ни столового белья, ни столового сервиза с собой мы не взяли, а здесь нам ничего не выдали, то обедали на непокрытом скатертью столе; тарелки и вообще сервировка стола была крайне бедная; за стол садились все вместе, согласно приказанию Государя; случалось, что на семь человек обедающих подавалось только пять ложек. К ужину подавались те же блюда, что и к обеду. Прогулка по саду разрешалась только 1 раз в день, в течение 15—20 минут; во время прогулки весь сад оцеплялся караулом; иногда /я/ обращался к кому-либо из конвойных с малозначащим вопросом, не имеющим отношения к порядкам, но или не получал никакого ответа, или получал в ответ грубое замечание. Ни Государь, ни кто-либо из членов его семьи лично никаких разговоров с комендантом дома или иными „начальствующими“ лицами из представителей советской власти не вели, а всякие обращения и заявления делались через меня или через проф. Боткина» ( Ф/М., 1987. С. 62). Росс Н. Гибель Царской Семьи.