Возьми его, девочка!

Тот коротко кивнул.

– Только не говори, что это пойдет мне на пользу.

– Почему не говорить? Ты считаешь, это не пойдет тебе на пользу? А как же новый опыт, его осмысление…

– Падла ты, – сказал Данила, улыбаясь до ушей.

Через час он бесшумно проник в библиотеку, где Алекс, полулежа в кресле с ноутбуком на коленях, одновременно редактировал текст, курил и прихлебывал из стоящей на полу рядом с пепельницей кружки остывший чай. Как всегда разобиженная Арина дулась в спальне, как всегда озабоченная Вера жарила на кухне котлеты и рубила салат.

– Можно?

– Ты у себя дома, парень, – ответил Алекс, не отрываясь от экрана.

– Но я не к мебели, а к тебе.

– Тогда заходи.

Задвинув тяжелые портьеры, отчего в помещении воцарился уютный полумрак, Данила присел на край журнального столика. Потянулся за пачкой сигарет. На нем были те же синие джинсы, туго обтягивающие бедра, и клетчатая ковбойка нараспашку поверх белой футболки. Разбитая челюсть слегка припухла, кровь запеклась на коже коричневой корочкой.

Алекс бросил ему зажигалку.

– Если заглянет Вера, должен ли я сделать вид, что курю две сигареты сразу?

– Только если хочешь произвести на нее впечатление, – фыркнул Данила.

– Неплохой ответ.

Глядя на его лицо, кажущееся непривычно строгим в мягком рассеянном свете торшера, строгим и взрослым, Алекс подумал, что надо, наверное, дать ему возможность высказаться, несмотря на вероятный… нет, даже неминуемый наплыв собственных параноидальных флюидов.

Проклятье. Друзей у него нет, что ли? Впрочем, Арина говорила, что он в достаточной степени сумасшедший, чтобы люди старались держаться подальше от него.

– Я не знаю, как это пережить, – вытолкнул из себя Данила, дрожащей рукой поднося к губам сигарету. Голос его звучал глухо. – Я не знаю, как с этим справиться.

Отложив ноутбук, Алекс выпрямился в кресле. Посмотрел на стоящую внизу пепельницу… на ссутулившегося Данилу… опять на пепельницу…

– Рассказывай.

…переставил пепельницу на стол.

– Не могу.

Черт бы тебя побрал, парень. Вместо меня в этом кресле должен сидеть сейчас твой отец.

– Ладно, тогда спрашивай.

– О чем? – удивился Данила.

– О чем угодно.

Повисла пауза. Алекс сидел, откинувшись на спинку кресла, не спуская со своего собеседника пристального, выжидающего взгляда. Он знал: для некоторых вопросов требуется не меньше мужества, чем для ответов на них.

И вопрос, наконец, прозвучал:

– Источник силы – он где, внутри или вовне?

Алекс пожал плечами.

– По-всякому бывает. – Закурил следующую сигарету, просто чтобы занять чем-то руки. – Ты в бога веришь?

– Нет.

– А во что веришь?

– Скорее уж в дьявола, тем более и гностики утверждали, что этот мир сотворен самозванцем. Но духи стихий уж всяко есть! В них верили даже средневековые алхимики.

На улице начался дождь. Были слышны протяжные завывания ветра и барабанная дробь капель по алюминиевому отливу. Наконец Алекс вновь заговорил:

– Боги, дьяволы, духи стихий… Однако мы принадлежим к роду человеческому, и путь к нашему источнику силы зачастую усеян битым стеклом комплексов и неврозов, а самим источником оказывается то, что мы долго и яростно отвергали.

Забыв про дымящуюся между пальцев сигарету, Данила молча смотрел ему в лицо.

– Видишь ли, я мальчик из хорошей семьи. – Он слегка усмехнулся. – Не просто хорошей, а очень хорошей. С детства меня приучали гордиться этим обстоятельством, и я послушно гордился, как будто рождение у данной конкретной супружеской пары было моей личной заслугой. Гордился тем, чем гордились представители старшего поколения, и намеренно игнорировал то, что игнорировали они, а именно: наличие в наших благородных жилах некоторого количества цыганской крови. Да-да… мой прадед по материнской линии был из цыган.

– Ух ты! – вырвалось у Данилы, при этом глаза его восторженно заблестели.

– Однажды я заболел. И никто из добрых докторов не мог понять, что со мной происходит. Беспричинная слабость, отсутствие аппетита, головокружение, озноб. За три недели я прошел такое всестороннее медицинское обследование, какого не проходил еще ни разу в жизни, но единственное, что удалось обнаружить, это банальный гастрит. Между тем работоспособность моя стремилась к нулю, и все то время, что я не проводил в клинике, я проводил в постели. Моя бедная матушка, навещавшая меня ежедневно, чтобы сварить мне овсянку и положить в холодильник батон колбасы, была в ужасе, потому что от ее сына осталась только бледная тень. Проходя по утрам в ванную побриться и почистить зубы, я видел в зеркале чужое лицо с ввалившимися щеками и горящими глазами и тоже невольно содрогался от этого зрелища.

Наконец дела мои стали совсем плохи, и ко мне приставили неработающую родственницу, с которой я толком не был знаком. Чертовски унизительная ситуация: молоденькая девушка целыми днями ходила за мной, как за немощным старцем, готовила, чистила, убирала, при этом выглядела достаточно привлекательной, так что в другое время я бы с большим удовольствием приударил за ней. Постепенно мы привыкли друг к другу, и она заинтересовалась происхождением моей болезни, а главное симптоматикой. Я ответил на все вопросы настолько правдиво, насколько смог.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Кроме шуток? (фр.)

2

Мадемуазель, я к вашим услугам (фр.).

3

А почему бы нет? (фр.)

4

Свинья! (фр.)