Поиск

А что до наших отношений с Максом, то у нас все отлично. Мы несколько раз гуляли по торговому центру, где он покупал мне по одной красной розе. На вопрос, почему именно одну, он отвечал:

– Потому что букет может любой дурак подарить, а выбрать одну лучшую…

Я в ответ только улыбалась, смущенно опустив взгляд, и с трепетом прижимала к своей груди одинокую розочку. Также мы ходили в кино на несколько комедий и боевиков. На любовную драму я отказалась идти, аргументируя это тем, что мне этой драмы в книжках хватает. И тем более, я не могу смотреть мелодрамы, только читать их. А Макс мне в ответ только улыбался, и, взяв за руку, вел на боевик. Думаю, что он даже рад, что не пришлось вместе со мной идти на драму и наблюдать за терзаниями главной героини.

– Мелкая, как ты тут? – вырывает меня из раздумий голос Эдика. Поворачиваю голову на голос, замечая его голову в дверном проеме.

– Все нормально, – согласно киваю, улыбаясь уголками губ.

– Как там твой Максимка? Не позволяет себе лишнего?

Сев рядом со мной на кровать, он попытался заглянуть в книгу, лежащую у меня на коленях. Захлопываю ее, не позволяя увидеть самую интересную сцену – признание главного героя в любви девушке своей мечты, после долгих лет разлуки. Я не смогла удержаться, поэтому подсмотрела, что будет дальше. А будет дальше момент немного 18+.

– Ничего такого не позволяет, – если не считать наши затянувшиеся поцелуи у парня на диване. – И у него все хорошо.

– Хорошо, – медленно кивает дядя головой.

– Что-то не так? – спрашиваю, посмотрев на него с подозрением.

– С чего ты это взяла?

– С того, что ты уже целую неделю ходишь хмурый, – про себя подмечаю постоянно сжатые губы и плохое настроение. – И постоянно на всех рычишь. Кроме меня, – наклоняю голову набок. Каждый раз, когда он приходил домой и заставал меня в гостиной или на кухне, то раздражительность исчезала с его лица, уступая место растерянности. – Так что случилось?

– Ничего такого, – отводя взгляд в сторону, отвечает он.

– Неправда. Скажи, это из-за Максима?

– Причем до моего настроения твой парень? – выгнув бровь и грозно посмотрев на меня, Эдик надувает губы и складывает руки на груди. – У меня скоро гонка. Я нервничаю.

– Неправда, – качаю головой. – Ну, ты нервничаешь из-за гонки. Но хмурый ты ходишь как раз после того, как Макс переночевал у нас.

– Не у нас, заметь, – поднимает он палец, акцентируя внимание на своих словах. – А у тебя в кровати. Я вообще не понимаю, какого хрена ты не выгнала его взашей после того, что он сказал на интервью.

– Он объяснил мне причину своих слов, – отвечаю, опустив глаза на свои колени. Вот зачем он снова об этом мне напомнил? Я на целую неделю забыла об этой таинственной девушке, любви всей жизни Макса.

– Ты уверена? – спрашивает с подозрением в голосе. – А как же его слова о той девушке? Он объяснил, что, возможно, это он так тебя замаскировал, или у него действительно есть другая девушка?

– Чисто фактически, ее нет.

– Нет, ты мне ответь. Эта девушка существует, или нет?

Не нужно иметь пять пядей во лбу, что бы предугадать реакцию Эдика на мой ответ. Он ему не понравится. И Макс, и так по неизвестной мне причине находящийся на дне, окажется еще ниже в списке претендентов на мое сердце.

– Так в этом причина твоей нелюбви к Максу?

– Это твоя прерогатива его любить, а не моя, – отвечает, вгоняя меня в краску. – И я все еще жду ответа на свой вопрос. Она есть или нет?

– Ладно, – выдыхаю, подняв голову вверх и посмотрев на белый потолок своей комнаты. – Она существует, и что дальше? – опускаю взгляд на застывшего Эдика.

– Что дальше? – смотрит на меня огромными глазами, с шоком на лице. – Что дальше? Нет, я вас женщин вообще не понимаю.

Хлопнув ладонями себя по ногам, он встает и принимается ходить по моей комнате от стены к окну и обратно.

– Почему ты до сих пор с ним встречаешься? Мало того, что он в прямом эфире признался, что не встречается, тогда как на самом деле у него есть ты. Так еще и заявляет, что влюблен в другую девушку, которую любит всю свою гребанную жизнь.

– А что я должна была делать? – моему терпению приходит конец. Едва не крича, поднимаюсь с кровати и подхожу к Эдику. Останавливаюсь перед ним на расстоянии вытянутой руки. – Что? Да, я знаю, что он любит другую. И я не представляю, кто она. Он ничего о ней не рассказывает, ясно?

– Тогда почему ты с ним? – вскинув ладони, Эдик смотрит мне в глаза.

– Потому что я люблю его! – выкрикиваю на одном дыхании.

А потом замираю, осознавая, что действительно это сказала. Я сказала, что люблю Макса. Не то, что он мне нравится. А что я люблю его.

– Ясно, – холодно кивает Эдик, поджав губы и посмотрев на меня безразличным взглядом.

Остаюсь стоять на том самом месте, пока Эдик пересекает мою комнату и выходит из нее. Слышно, как он тяжело вздыхает, а потом возвращается обратно. А у меня в этот момент в голове крутятся мысли о том, что я люблю Макса. Я успела его полюбить за такое короткое время.

– Алин, я не виню тебя, – доносится его голос за моей спиной. Уже гораздо спокойнее, с теплотой. – Любить – это не грех и не преступление. Просто, это самоубийство. Ты любишь парня, который влюблен в другую девушку.

– Я знаю, – выдыхаю, не заметив, как на глаза набежали слезы. – Но… я не могу… не могу…

Из моего рта вылетают всхлипы, а слезы непрерывными ручьями стекают по щекам. Закрываю рот, пытаясь сдержать рыдания.

– Ох, мелкая, – выдыхает Эдик. Разворачиваюсь к нему, обхватывая руками за талию и уткнувшись лицом в футболку. – Все, все, успокойся. Все хорошо.

– Я не знаю… что мне делать… Я люблю…. – шепчу сквозь рыдания, сжимая ткань футболки в своих ладонях. – Что будет… если… она появится?

– Не думай об этом, – шепчет дядя мне в макушку, продолжая успокаивающе гладить по волосам. – Не думай. Я уверен, что он так не сделает.

– Откуда… такие… мысли? – шепчу, икая.

– Я видел, как он смотрит на тебя. Знаешь, парень, который ничего не чувствует к девушке, не примчится к ней домой, после того, как она просто бросила трубку. Он не будет ехать через весь город, только для того, что бы объяснить своей временной девушке, что именно он имел в виду.

– Ты думаешь, что я что-то значу для него? – спрашиваю, поднимая на него глаза.

– Конечно, – ласково улыбнувшись, Эдик утирает засохшие дорожки у меня на щеках. – Он будет абсолютным идиотом, если выберет эту неизвестную мымру всей своей жизни. Да что я говорю, он будет самым настоящим кретином, если будет выбирать между ней и тобой.

Улыбнувшись, с благодарностью смотрю на спокойное и ласковое лицо Эдика. И пробормотав «спасибо», крепче обнимаю его, положив голову на плечо.

– Все будет хорошо, мелкая. Все будет хорошо. Будь уверена в этом.

– Обязательно, – подтверждаю. Разорвав наши объятья, делаю шаг назад и вытираю дорожки слез.

– Ладно, мелкая, – засунув руки в передние карманы джинс, Эдик неловко переминается с пятки на носок. – Я пойду.

– Конечно, – киваю, успокаиваясь.

Напоследок улыбнувшись уголками губ, Эдик вышел из моей комнаты, закрыв за собой дверь. Оставшись одной, я выдохнула и присела на край кровати. Упираясь локтями в колени, я закрыла лицо ладонями.

Я действительно даже не представляю, что мне делать дальше. У Максима есть девушка, которую он любит уже долгие годы. И, по словам парней из группы, он хочет подойти к ней, но боится ее реакции. А также того, что, возможно, ее жизнь прекрасна и без него. Но тогда возникает другой вопрос: почему у меня в голове постоянно звучат слова Макса, сказанные тогда в пиццерии:

«Моя. Наконец-то моя».

Зачем говорить мне их, если сам влюблен в другую девушку уже долгое время? Зачем говорить мне «я тебя люблю»? Что бы однажды сделать побольнее? Или ему просто скучно?

Резко поднимаю голову, когда мне приходит неожиданная догадка. А не репетирует ли он со мной? Для того, что бы не опозориться перед девушкой своей мечты. Нарочно говорит все эти фразы, проверяя, какая у меня будет на них реакция.

И зачем ему нужно было тогда знать, что я чувствую? К чему были эти вопросы? Что бы в конце, когда его мечта сбудется и он будет со своей любимой, можно было сделать мне больно?

А может это спор? Он поспорил с одним из своих друзей о том, что заставит меня влюбиться в себя, а потом, когда я буду смотреть на него в розовых очках, беспощадно бросит меня? Ну нет, это уже совсем за гранью. И очень похоже на сюжет одной книги, которую я недавно дочитала. Правда, только первую часть, а их там еще штуки три или четыре на очереди. Но это не столь важно. Я не думаю, что Макс способен поспорить на то, что влюбит в себя девушку, а потом бросит ее. Нет, за это время, что мы знакомы, я точно знаю, он не такой.

Но тогда снова возвращаемся к вопросу о том, зачем ему я?

Мои раздумья прерывает вибрация телефона, а также мелодия, поставленная на конкретного человека. «В огне» – «Любовь».

Усмехнувшись, думаю о том, что что-то глубоко внутри, когда разум еще не догадывался о чувствах сердца, оно подобрало идеальную песню для Макса, исполняющую его голосом.

– Да? – выдохнув, принимаю звонок, поднося телефон к уху.

– Привет, малышка, еще раз, – с улыбкой в голосе говорит в ответ голос Максима.

– Привет, – опускаю голову, начав теребить подол его широкой футболки. Я сама не заметила, как она стала моей любимой, и я начала ходить в ней по дому и спать.

– Что делаешь?

– Ничего такого, – отвечаю, ложась на кровать и свесив ноги с краю.

– А чем это таким, ничем? – с ухмылкой в голосе спрашивает Макс, и я почему-то сразу представляю его с улыбкой Джокера. Безумной и таинственной, словно он хочет узнать мой самый большой секрет.

Шумно выдохнув, я достала из-под головы книгу, которую так и не успела дочитать.

– Книгу читаю, а ты что делаешь? – спрашиваю в ответ, улыбаясь уголками губ.

– Та ничего, сижу на байке, наблюдаю за пустым окном. Жду свою Рапунцель.

– Что? – резко подскакиваю на кровати и в несколько шагов оказываюсь возле окна. Опираясь свободной ладонью об подоконник, смотрю на наш двор. И правда, прямо напротив двери в подъезд стоит черный байк, на котором расслабленно сидит парень в черной кожаной куртке, держа телефон у уха.

– А вот и моя принцесса, – с улыбкой в голосе говорит парень, подняв голову на уровень моего этажа. По моему телу мгновенно проносится дрожь, ощущая на себе его взгляд. Правда, сомневаюсь, что он может точно видеть что это я. – Сбросишь свои косы?

– Сомневаюсь, что моих кос хватит на все этажи, – замечаю с ухмылкой. – Но что ты тут делаешь? Ты говорил, что занят после универа.

– Да, занят, – кивает он снизу. – Именно поэтому я здесь.

– В смысле?

– Поехали со мной, – предлагает, и я впадаю в некий ступор.

– Куда поехать?

– Как куда? Со мной на репетицию. Хочу тебя с парнями познакомить.

Вот такого я уж точно не ожидала. Он хочет познакомить меня с парнями. С другими участниками группы «В огне». Черт, с одной стороны мне хочется прыгать до потолка от радости, что я поближе с ними познакомлюсь, а с другой, я не понимаю, как именно он представит меня парням?

«Привет, парни. Знакомьтесь, это Алина, моя девушка, пока я не признаюсь своей любимой».

– Я… Я не знаю, – начинаю мямлить, оказавшись в полнейшем шоке. Одной ладонью зарываюсь в распущенные волосы, потягивая за корни. Скривившись от легкой боли, могу с уверенностью сказать, что это не сон.

– Малышка, давай. У нас через три дня концерт. И мне нужно нормально отработать. А я не могу петь, пока думаю о тебе, находящейся где-то далеко. Поехали со мной?

– Хорошо, – киваю, сглатывая от волнения. – Я сейчас выйду.

Глава 46

Выходя из подъезда навстречу Максиму, я постоянно поправляла футболку или волосы, боясь, что выгляжу как пугало огородное. И пусть я простояла перед зеркалом двадцать минут, держа в руках по три или четыре варианта одежды. И между футболками, свитшотами, майками, рубашками, джинсами, брюками и платьями, я выбрала то, что больше всего, на мое скромное мнение, подойдет для встречи с участниками своей любимой группы. Бордовую рубашку с двумя расстегнутыми верхними пуговицами, заправленную в черные джинсы с завышенной талией, и черные кеды Convers. Поверх рубашки накинула черную кожанку. А волосы оставила распущенными.

– Малышка, – со смехом говорит Максим, подтягивая меня ближе к своему телу, сидящему на байке. – Перестань нервничать, – взяв мои ладони в свои, он смотрит на меня снизу вверх. – Ты потрясающая.

– Ты уверен, что это хорошая идея? – спрашиваю, смотря на него с нерешительностью.

– Что именно?

– Знакомить меня с остальными участниками группы.

– Конечно, уверен, – активно кивает, с горящими глазами и широкой ухмылкой. – Не беспокойся, Алинка, ты им понравишься. Конечно, не так как мне, так как любить тебя настолько сильно могу лишь я.

– Но как ты можешь знать, что я им понравлюсь?

– А так, – коротко улыбнувшись, он поглаживает меня кончиками пальцев по щеке. – Ты не можешь не нравиться. А не любить тебя вообще невозможно.

Опустив голову, улыбаюсь уголками губ, чувствуя, как щеки покрываются румянцем.

– Ну, не прячь от меня доказательство своих чувств, – с легкой улыбкой в уголках губ и в глазах, Максим приподнимает мой подбородок кончиками пальцев.

– Так, – опускаю взгляд, встречаясь с его завораживающими глазами. – Где именно вы репетируете?

– На стадионе, – коротко кивает.

– А концерт где будет? – спрашиваю, выгнув бровь.

– Там же. Мы репетируем там, где в дальнейшем будем выступать. Знаешь, малышка, что бы привыкнуть, адаптироваться. Тем более наше постоянное огненное шоу. Мы должны понимать, что у нас получится, а что нет. Как это будет смотреться и так далее.

– Значит, мы едем на стадион? – спрашиваю с сомнением.

– Мы едем на стадион, – подтверждает парень, кивнув головой.

Кивнув в ответ, с помощью Макса надеваю на голову шлем и залезаю на байк, обхватывая талию парня. Сжав мои ладони вокруг своего торса, он снимает мотоцикл с подножки и трогается с места. Смотрю в сторону, провожая взглядом людей, дома и торговые центры. А также думаю о том, что я никогда не смела о таком мечтать. Ведь, где Макс (Рейв), а где я. И вот теперь я еду с ним на байке на репетицию группы. Без кучи народа и бешеных фанаток, я увижу их настоящих. И Макс будет петь лишь для меня одной. Только об одной мысли об этом, по моему телу пробегает стая мурашек.

И вот, мы подъезжаем к самому крупному стадиону в нашем городе. Огромный, круглый, с широким парадным входом, куда, в день игры или концерта, сбегается почти весь город. Объехав стадион, Макс останавливает байк рядом с запасным выходом.

– А почему…? Разве мы не…? – спрашиваю, когда парень ставит байк на подножку и слезает на землю. Я остаюсь сидеть, откинув стекло, и нерешительно показав за свою спину.

– Малышка, – усмехается, подойдя ближе и поставив ладони по обе стороны от меня. – Парадный вход закрыт. Для репетиций мы обычно используем запасной выход.

– А как же клуб? – спрашиваю, вспомнив, как мы пробирались на второй этаж, что бы понаблюдать за репетицией, а взамен попали на разговор о его давней любви.

– Там все правильно, – кивает, помогая мне слезть и снять шлем. – Парни, так же как и мы, зашли через запасной. Только я тебя повел через запасной ход на второй этаж, а они пошли на первый.

– Ясно, – киваю, идя рядом с парнем.

– Прошу, мисс, – Макс придерживает дверь, протягивая руку, словно галантный дворецкий.

– Благодарю, мистер, – улыбаюсь в ответ, сделав неуклюжий книксен.

Засмеявшись своим мелодичным смехом, парень вслед за мной зашел внутрь.

– И куда дальше? – спрашиваю, вертя головой из стороны в сторону.

Никогда прежде не была внутри стадиона. Повода не было. Концерты групп и артистов, которые тут проходили, мне были не интересны, а футбол я не очень люблю. За дверью запасного выхода находился длинный темный коридор со стройным рядом лампочек на потолке. Если бы не Макс и отличимые друг от друга звуки со стадиона, я вполне могла ощутить себя в фильме ужасов. Где в конце этого коридора меня ожидает вселенский ужас или очередное чудовище, желающее меня сожрать.

– Ты чего? – с добрым смехом в зеленых глазах спрашивает Макс, сжав в своей ладони мою.

– Волнуюсь, – отвечаю, подняв на него взгляд.

– Малышка, тебе нечего бояться, – с ласковой улыбкой он поворачивается ко мне, проводя пальцами вдоль щеки и касаясь подушечкой нижней губы. – Парни не страшные. А если они что-то тебе скажут или сделают, я тут же им барабан в одно место засуну.

Усмехнувшись, опускаю голову, пряча от его взгляда свое покрасневшее лицо.

– Господи, малышка, что же ты делаешь? – мученическим голосом выдавливает Макс мне в макушку. Поднимаю голову, не понимая такой реакции. А затем едва не задыхаюсь от промелькнувшего в глазах парня голода, а затем от жадного и требовательного поцелуя, опустившегося на мои губы. Губы Макса требовательно посасывают мои вперемешку с укусами, пытаясь продвинуться глубже. Выдыхаю в его рот, давая зеленый свет. И тут он окончательно сходит с ума. Прорычав что-то в мой рот, он обхватывает мое тело и впечатывает своим в ближайшую стену.

Неизвестно, сколько бы еще я пыталась принять участие в этом поединке, если бы не вибрация в районе паха Макса, напугавшая меня до икоты.

– Ты чего? – недоуменно спрашивает парень, немного отодвинувшись и позволяя мне вдохнуть.

– У тебя там… это… вибрирует, – шепчу между вдохами, пытаясь наполнить свои легкие воздухом. И заодно показываю пальцем вниз между нами. Туда же следует и взгляд брюнета.

Прошипев что-то сквозь зубы, он убирает одну руку, которой до этого опирался о стену рядом с моей головой и достает из переднего кармана джинсов свой телефон.

– Что? – рычит в телефон, продолжая прижимать мое тело к стене. И пока одна рука занята телефоном, второй он водит по моим волосам, лицу и останавливается на опухших губах, покалывающих после его поцелуя. – Да, я уже здесь… Прекрати орать на меня… Нихрена… От озабоченного слышу.

И фыркнув, засовывает телефон в задний карман штанов.

– Немного задержались мы с тобой, Алинка. Как всегда отвлекаешь от дел, а мне репетировать нужно, – цокнув языком, он говорит со мной, словно маленького ребенка ругает, но при этом хочет, что бы он не плакал.

– Да ты сам… – шиплю, мгновенно растеряв весь туман, заполнивший мою голову во время поцелуя.

– Успокойся, малышка, – с широкой улыбкой на лице, он берет меня за руку и чмокает в кончик носа. – Пойдем, а то парни с ума сходят.

И как ни в чем не бывало, он ведет меня через коридор до самого конца. Не успеваю я настроиться, как он распахивает широкие двойные двери и меня на мгновенье оглушает какофония звуков и ослепляет дневной свет. Зажмурившись, поворачиваю голову в сторону, пытаясь избежать ярких солнечных лучей. Хмыкнув рядом со мной, Макс ведет меня дальше, к тому месту, где слышатся мужские голоса и редкие удары барабанов.

– Явился, не запылился! – выкрикивает знакомый голос на сцене, и я могу ясно увидеть огромную сцену у края стадиона.

Повсюду ходят люди в черных костюмах, работники переносящие оборудование. И трое парней на сцене, сидящие рядом с барабанной установкой. На репетицию парни оделись вполне повседневно, в отличие от Макса. Он не изменяется себе и Рейву, и одевается в черное и кожу. Хоук сидит за барабанной установкой в серой толстовке, с накинутым на голову капюшоном, черных прямых джинсах и черных кроссовках. Винд стоит рядом, опираясь локтем о колонку, в синей футболке, с накинутой сверху рубашкой в белую полоску, светло-серых джинсах и черных ботинках. Фрост сидит на полу перед барабанами, скрестив ноги по-турецки, в красной кофте с длинными рукавами, темных джинсах и кедах.

Хоук первый поднимается нам навстречу, широко разведя руки в стороны. Но его широкая ухмылка мгновенно сходит с лица, а руки опускаются вдоль тела, как только он видит меня.

– Привет, детка, – стрельнув непонятным взглядом в стоящего рядом со мной Макса, обращается ко мне Хоук.

– Привет, – шепчу в ответ, сильнее сжав пальцы Макса в своей хватке. Бросив на него недоуменный взгляд, он сжимает мою ладонь в ответ, коротко кивнув.

– Чувак, мы тебя ждем долбанных пятнадцать минут, – насупив брови, говорит появившийся рядом с Хоуком Винд, смотря на Максима.

– Прости, у меня были дела поважнее, – и демонстративно обнимает меня за талию, притягивая к своему торсу.

– Аа, ясно, – кивает он в ответ, бросив на меня короткий взгляд, но потом возвращает его обратно, пытаясь что-то рассмотреть во мне. – Подожди, а это не та малышка, что с подругой забежали к нам в раздевалку?

– Конечно, она, – широко усмехаясь отвечает вместо солиста Хоук. – Ты помнишь, мы его еле отлепили от нее тогда?

– Это точно, – хлопнув Винда по плечу, говорит Фрост. – Значит, ты Арина?

– Алина, – поправляю, вздернув подбородок.

– Конечно, Алина, – кивает Винд. – Так, – обращается к Максу, повернув на него голову. – Если ты закончил все свои важные дела, не против приступить к репетиции?

– Не против, – пожав плечами, Макс следует за парнями, так и не выпустив моей ладони.

– Макс?

– Что, малышка? – спрашивает, резко обернувшись на мой шепот.

– А что мне делать?

– Хмм, даже не знаю, – прикусывает губу, смотря по сторонам. – Хотя у меня есть идея.

Ничего не сказав в ответ, Макс обгоняет парней, неспешным шагом направляющихся к сцене, двигаясь немного в сторону. Остановившись неподалеку от того места, где начинается сцена, он резко разворачивается ко мне и подхватывает на руки. Коротко вскрикнув, я обхватываю его шею руками, а талию – ногами.

– Все нормально, я тебя держу, – шепчет Макс мне в шею, оставив на коже короткий поцелуй.

А потом сажает на край сцены. Расслабляю ноги вокруг его талии, а ладони опускаю на плечи.

– И мне сидеть здесь?

– Да, – уверенно кивает. – Сиди и наслаждайся шоу.

И прижимает свои губы к моим, захватывая их в нежном и ласковом танце. Он, едва касаясь, проводит языком по моей нижней губе, проскальзывая внутрь моего покорного рта. Коротко застонав, впиваюсь ногтями в плечи парня.

– РЕЙВ!!! – одновременно кричат парни рядом с нами.

Отшатываюсь, насколько это возможно, ослабляя хватку на плечах солиста. Смотрю в помутневшие глаза парня, и невольно слежу за кончиком языка, проводящим по влажным и опухшим губам.

– Все, иду, – бросает он им, не отводя взгляда от моего лица. – Все, малышка. Мне пора репетировать.

– Хорошо, – киваю.

А затем он коротко прижимается к моим губам. Не успеваю как следует насладиться нашим поцелуем, как Макса отрывают от моих губ. Открыв глаза, смеюсь, наблюдая за насупленным Максом, следующим за Хоуком, держащим его за локоть, и что-то бурчавшего себе под нос.

Дальнейшая репетиция останется в моей памяти, как самое прекрасное событие в моей жизни. Парни репетируют первую песню, но у них все не очень выходит, так как Макс постоянно строит мне рожицы и пытается подвинуться с центра сцены поближе ко мне. Когда Винду это надоело, он собирался поставить меня прямо перед солистом, что бы он нормально репетировал, а не строил из себя дурачка. Парни даже предложили версию похитить меня по-тихому, потребовав, что пока они нормально не отрепетируют, меня не вернут. Макс, подняв вверх руки, кивнул, сказав, что сейчас все будет нормально. И не солгал. Последующие песни он прекрасно отрепетировал, носясь по сцене и не сдерживаясь в выражениях, когда сталкивался с Виндом или Фростом. У них троих даже был бой на гитарах.

– Все, парни, до завтра, – накидывая куртку, и направляясь ко мне, говорит Макс парням.

– До завтра, – кивают они.

– Пока, детка. Еще увидимся, – машет мне на прощание Хоук.

Не сдержавшись, улыбаюсь ему, помахав в ответ свободной рукой.

– Не так, как ты того хочешь, – бросает ему через плечо Макс.

И слыша за своими спинами громкий смех парней, мы покинули стадион.

Глава 47

– И что ты думаешь, я сделала? Правильно, я послала его нахер, – вздернув нос и сложив руки на груди, Машка уже полчаса рассказывала мне о том, что произошло вчера у нее на свидании. Вообще, свидание у нее должно было быть с парнем с юридического курса. Но не успели они даже сделать заказ в ресторане, как туда заявился Соснов с претензиями. – Да как он, твою мать, смел! Он мне что, муж или парень? Я свободная девушка, с кем хочу, с тем и встречаюсь.

– Ага, – киваю, пытаясь в пятый раз прочитать одно и то же предложение в учебнике по экономике.

Машка застала меня в коридоре, сидящей на подоконнике. На ногах у меня лежал учебник по экономике, а рядом стоял рюкзак. Что-то яростно бормоча себе под нос, она бросила свою сумку, и села рядом с моими ногами.