Миллион лет молчания

В голове забился пульс. Что было сил, я царапала её ладони, до сих пор сжимающие моё горло. Наверное, от паники и от недостатка кислорода я совсем сошла с ума, так как на миг мне показалось, что глаза Нины поменяли свой цвет и стали сверкать в темноте холодным сиянием.

За что? Почему? Неужели я так и умру?!

Воздух вдруг с громким шипением проник в моё горло. Я не сразу догадалась, что меня больше никто не душит. Лёгкие взбунтовались тяжёлым кашлем, но даже сквозь него я отчётливо услышала… что? Рычание? Тяжёлый звериный рык? Я потеряла ориентацию, перед глазами всё плыло. Не сразу я разобрала, что в тесной кабинке появился кто-то третий. Сцепившись, почти обнявшись, они метались из стороны в сторону, врезаясь в стены. Их руки двигались так быстро, почти теряя собственный контур. Я сползла со стола, дабы они меня не задели.

Кабинка не смогла их сдержать. Распахнув шторы, они вывалились наружу, а я почему-то поплелась следом, хотя инстинкт самосохранения верещал, чтобы я забилась в угол и просидела там до самого конца. Поверх музыки я услышала крик и звон разбившегося стекла. В тот момент, когда я показалась из кабинки, гибкое красивое тело Нины перевалилось через перила, и она упала со второго этажа. Я зажала себе рот рукой, но не смогла сдержаться от крика. У места, откуда свалилась девушка, тяжело дыша, стоял Клиф.

Глава 2

Мы одновременно двинулись с места. Вот только я подбежала к балкону, а Клиф, словно по волшебству, растворился в толпе. Музыка в зале заглохла, закричали сразу несколько человек. Я посмотрела вниз, и не поверила своим глазам. Нина, мгновение лежащая поверх груды разбитой мебели, резво вскочила на ноги и, расталкивая толпу, бросилась к выходу. Я крепко вцепилась в металлические перила, чтобы не упасть. Коленки, если честно, у меня тряслись.

Волнение прошлось по залу, несколько человек потянулись к выходу. Музыка вновь заиграла, и те, кто не понял, что вообще произошло, продолжили танцевать. Я осмотрелась по сторонам в надежде поймать Клифа. Неужели это он спас меня и сбросил Нину со второго этажа? Мне пришлось пройти весь vip-зал, но ни Клифа, ни его странного друга в камзоле я не нашла. Мелькнула мысль броситься следом за Ниной, но на шее до сих пор ощущалась недюжинная сила её рук. Почему же она набросилась на меня?

– Хэл! – вдруг услышала я.

На второй этаж влетел Матео. От его вида я, признаюсь, струсила. Он шёл на меня тараном, гладя из-под густо подведённых бровей.

– Что ты устроила? – закричал он, благо музыка всё равно перекрывала его слова.

– Я устроила? – ахнула я. – Твоя Нина набросилась на меня!

– И ты сбросила её со второго этажа?!

– Конечно, нет! Я бы не смогла. Это всё…

– Тебе надо уйти! И так все недовольны, что я пригласил тебя.

Матео взял меня под локоть и потянул к лестнице. Я инстинктивно вывернулась и отступила назад.

– Кто недоволен?

– Идём, – прорычал Матео.

– Ты объяснишь мне или нет?! Меня чуть не придушила какая-то сумасшедшая!

– Сейчас же выметайся! – не выдержал Матео, чем сильно меня удивил.

Я не могла поверить, что с этим человеком я делилась самым сокровенным и считала его другом. Его словно подменили! Такого удара в спину я не ожидала. Эрвин был прав.

– Хорошо, я уйду. Только скажи, кто такой Клиф.

Глаза Матео на секунду расширились от удивления, но потом снова стали извергать яростные молнии.

– Это тебя не касается! Уходи, иначе я прикажу охране вывести тебя.

– Это он сбросил её!

– Уходи! – рявкнул Матео и толкнул меня.

От неожиданности и страха я не смогла вымолвить ни слова. Лишь попятилась назад. Клубный туман будто очутился у меня в голове. Я не помнила, как дошла до гардероба и как оказалась на улице. Прохладный берлинский воздух немного привёл меня в чувство, и я поняла, что стою на пустой дороге, освещённая лишь тусклым уличным фонарём. Вокруг ни души, двери клуба закрыты, «шкаф» с напарником куда-то подевались.

– Я уже думал, ты там останешься, – услышала я голос из темноты.

На корточках, прислонившись к кирпичной стене, сидел Эрвин. Он медленно поднялся и вышел на свет.

– Ты здесь, – выдохнула я.

– А куда мне деваться?

– Эрвин, прости…

– Знаешь что? Не надо извинений. Просто пошли домой. Я очень зол и голоден. И продрог до мозга костей.

Не дожидаясь меня, он повернулся и пошёл прямо по дороге, зная, что я пойду следом. Я нагнала его в два счета и крепко обняла, уткнувшись носом ему в шею. Он не обнял в ответ.

– Эрвин! Я так люблю тебя. И мне так страшно.

– Ты не выглядела испуганной, когда этот придурок затаскивал тебя в клуб, – сквозь сжатые зубы процедил он.

– Ты не поверишь, что там произошло. Какая-то ненормальная пыталась меня задушить! И один парень скинул её со второго этажа…

Эрвин вцепился мне в плечи и отодвинул от себя.

– Что? – переспросил он, сдвинув брови.

Как можно короче я пересказала ему, что произошло в клубе, и всё это время Эрвин не перебивал, а слушал так, словно от моих слов зависела чья-то жизнь. Он лишь недовольно приподнял бровь, когда я поведала ему о знакомстве с Клифом.

– И Матео вышвырнул меня из клуба, будто это я виновата! – закончила я.

Эрвин долго молчал. Наверное, радуется, что Матео оказался козлом.

– Насчёт глаз Нины, – наконец, произнёс он. – Ты уверена, что тебе не показалось? Мало ли, освещение так упало.

– Нет, я не уверена, – вздохнула я. – Но то, как она вскочила после падения… Не знаю. Может быть, она и… оборотень.

– Оборотень?

– Ну, Матео так решил их называть.

Эрвин закрыл ладонью глаза и глубоко вздохнул.

– Идём домой, Хэл, – только и сказал он. – Надо лечь спать, привести мысли в порядок.

– Да я не усну после сегодняшнего!

– Переночую у тебя, – будто не слыша меня, сказал Эрвин.

Его спокойная решимость сыграла свою роль, и я безвольно поплелась за ним следом.

Всё же Эрвин в который раз оказался прав. Стоило мне переступить порог своей квартиры, как смятения, терзавшие меня весь путь домой, испарились и уступили место вялости. Мы даже не включили свет, так и повалились спать на кровать, только обувь сняли.

Я думала, мне будут сниться кошмары или странные сюрреалистические сны, но к собственному удивлению, я спала крепко и проснулась, когда комнату полностью заливал солнечный свет – уже далеко не утро, а день. Я вытянулась поверх покрывала, с наслаждением хрустя суставами. Было тепло и тихо.

Утренняя дремота стала спадать, мысли о вчерашнем вновь засели в голове.

– Эрвин? – позвала я.

Нет ответа. Я попыталась вспомнить, какой сегодня день недели, и ушёл ли мой парень на работу, но ничего не вышло. Пришлось подниматься и искать нужное число в календаре над столом. В том, что ты живёшь, не имея постоянной работы, есть свои плюсы и минусы. Можно планировать свой день так, как хочешь, и в этом есть определённо положительные стороны, однако я порой совсем не задумываюсь, какое сегодня число и какой день недели.

Комната у меня была небольшая, мне пришлось сделать всего пару шагов до стола. Да, так и есть, Эрвин слинял на работу, словно сумасшедшей ночи и не было. Хотя, в его случае и вправду не было. Мне одной посчастливилось чуть не умереть и стать свидетельницей изящного полёта танцовщицы со второго этажа. Странно, но сейчас я думаю об этом так, словно всё это случилось не со мной, и я просто стояла рядом. И ничего не было удивительного, когда я пошла совершать утренние ритуалы умывания так, как и в самый обычный день.

Только на пути в ванную со стопкой сменного белья я осознала, что в комнате солнечно. Свет отражался от кирпичных стен, наполняя пространство летним воздухом, что было довольно необычно, учитывая сентябрь за окном. Я переехала в эту квартиру в стиле лофт всего две недели назад, и мне ещё не довелось становиться свидетельницей солнечного дня. Жутко звучит, но берлинская погода будто взбунтовалась к моему переезду, а теперь… вот тебе! Светлая девчачья комната стала ещё более девчачьей, и кровать с бежевым воздушным покрывалом сейчас показалось мне сахарной ватой. Я передёрнулась – не моё.

Утренний тире дневной кофе окончательно привёл меня в сознание. После душа я долго стояла у зеркала и рассматривала некрасивые буро-синие следы на своей шее. Кто бы мог подумать, что останется такой отпечаток. Эрвин предложил бы съездить в больницу, и даже если бы я отказалась, он волоком бы потащил меня, но в мои планы внимание докторов не входило. Переодевшись из халата в джинсы с клетчатой рубашкой, я вернулась в спальню и устроилась за стеклянным столом, на котором тихо покоился ноутбук. Пока он загружался, я заставила себя мысленно воспроизвести всё то, что приключилось в клубе. Больше всего я запомнила красные и синие всполохи, и безумный ирокез Матео, будь он трижды стоптан стадом быков.

Ничего в спальне не указывало на то, что я немного не в себе и веду странное расследование. Белые кирпичные стены, полка с моими любимыми книгами и ночной столик, такой, какой часто показывают в кино – с лампочками у зеркала, и на него приклеена моя единственная фотография, где я с папой в обнимку. Все свои находки и догадки я хранила в компьютере, хотя порой так и хотелось расклеить вырезки из газет по стенам, завести маркерную доску и забросать пол книгами о сверхсуществах, как в каком-то сериале о маньяках-убийцах. Эрвин мне как-то предлагал так и сделать, но я нуждалась в мобильности, и захватить ноутбук было легче, чем собирать хлам по комнате.

– Но компьютер могут украсть, – как-то пытался испугать меня Эрвин.

Да, могут, но не украдут.

Я открыла новый документ, и пальцы застучали по клавишам, отображая сегодняшнюю ночь в предложениях. Я подробно описала Нину и, так уж и быть, не забыла упомянуть её сверкающие глаза, которые до момента нападения были совсем уж чёрными. Когда дошла очередь до словесного портрета Клифа, я задумалась. На моё собственное удивление, его внешность отпечаталась в памяти так хорошо, что я смогла бы свободно нарисовать его. И недолго думая, я направилась в гостиную-кухню. Пусть прошло всего две недели с переезда, но за это время я успела превратить самую большую комнату в мастерскую художника, ведь своими картинами я и зарабатывала себе на жизнь.

Вся мебель в гостиной части была укутана плёнкой, чтобы не было случая запачкать её красками. Кухня же сверкала белоснежной чистотой. Я любила готовить, и у меня всегда была слабость к вычищенным полочкам и раковинам. У окна, рядом с креслом-качалкой, спокойно ждал мольберт. Я давно не рисовала, и все мои принадлежности хранились в закрытом шкафу. Даже мусорное ведро было свободно от перчаток и платков. В комнате тоже когда-то были белые стены, но Иви – хозяйка квартиры – не была против, если я разрисую их. Пока дело ограничилось разноцветными брызгами. До грандиозной «эпопеи» руки пока не доходили.

Я достала чистый холст, масло, палитру и принялась за работу.

Стук в дверь вырвал меня из транса. Я поняла, что уже долго стою и смотрю на готовый портрет, на ледяные бело-голубые мазки, на идеальный профиль в чёрной шапке. Я и не заметила, как закончила, и как день плавно перешло к вечеру.

– Я знаю, что ты дома!

Спохватившись, я положила палитру и кисть на застеленный диван и, вытирая ладони о полотенце, поспешила открыть. Но на полпути замерла. Эрвину не понравится, когда он увидит портрет. Но с другой стороны, он ведь не знает, кого я нарисовала, и можно будет просто сказать, что взяла этот образ из головы.

– Иду! – отозвалась я.

Коридор был единственным неосвещённым солнцем местом. Я зажгла бра и распахнула дверь.

– Ты рано вернулся…

Я замолчала. На пороге стоял не Эрвин. Совсем не Эрвин.

Одетый во всё чёрное, как какой-то закоренелый бандит в тёмной шапке, на меня смотрел Клиф, собственной персоной. Я словно язык проглотила. Рот открылся, но ни звука не вылетело.

– Здравствуй.

– Что?.. Как? Что ты тут делаешь? – сумела выдавить из себя я.

При дневном свете он выглядел немного иначе. На фоне его тёмной одежды лицо казалось болезненно-бледным, но самое удивительное, это нисколечко его не портило. В клубе мне не удалось рассмотреть цвет его глаз, зато сейчас с удивлением обнаружила, что они серо-голубые, точь-в-точь как цветовая гамма моего портрета.

– Я могу войти? – как ни в чём не бывало, спросил Клиф.

– Конечно, нет! – Я даже выставила вперёд ногу. – Как ты узнал, где я живу? Ты следил за мной?

– Разумеется, нет.

– Тогда, как?

– Это так важно? – Клиф скептически приподнял одну бровь.

– Естественно!

Удивление постепенно начало сходить на нет, и логика дала о себе знать. Ведь он зачем-то пришёл сюда, значит, у него есть что рассказать. Не вежливо держать его на пороге. Но он сбросил девушку со второго этажа! У него явно не все дома!

Наверное, около минуты мы пялились друг на друга, упрямо поджав губы. Клиф сдался первым.

– Узнал у Матео твой адрес.

Предатель!

– И зачем?

Клиф улыбнулся. Надо отдать ему должное – он в совершенстве владел обезоруживающей улыбкой.

– Хотел кое-что разъяснить. Или ты забыла о предыдущей ночи?

– Конечно, не забыла.

– Тогда, впусти меня. Не хочу рассказывать всё твоим соседям.

Я машинально подалась вперёд и выглянула в подъезд. Пусто.

Клиф не пошевелился, и до меня донёсся еле заметный свежий мятный аромат. Я резко отпрянула.

– Хорошо. Входи. Обувь снимай!

Мне пришлось отойти, так как в маленькой прихожей не особо можно было развернуться. Клиф послушно стянул ботинки и отодвинул их ногой в угол. Затем снял пальто и повесил на крючок. Шапку он, по неведомой причине, не снял, и это стало казаться мне подозрительным. В клубе он тоже был в ней.

– Вы с ней лучшие друзья? – не выдержала я, указывая ему на голову.

– Угадала, – не стал оправдываться Клиф.

– Как скажешь. А сейчас подожди, пожалуйста, здесь одну минуту.

– Прямо здесь?

– Да.

Как хорошо, что из прихожей не видно гостиную. Я развернула мольберт лицом к стене. Ещё не хватало лицезреть самодовольную реакцию Клифа!

– Входи! – позвала я.

– Надеюсь, ты здесь не труп прятала?

– Почти.

Клиф медленно вошёл в комнату и огляделся по сторонам. Он явно ожидал увидеть нечто другое.

– Так ты художник?

– Как тонко подмечено, – закатила я глаза.

– У тебя милая квартира.

– Спасибо. Так зачем ты пришёл?

– Кофе не предложишь?

– Нет.

– Да ты гостеприимная хозяйка!

– Это у меня в крови, спасибо.

Клиф тихо засмеялся и подошёл к мольберту.

– И что ты рисуешь?

– Это немного не твоё дело.

– О, таинство создания шедевра? Ладно, понимаю. Отступаю.

– Зачем ты пришёл?

– А у тебя разве нет ко мне вопросов? – удивился Клиф. – Ты же вчера меня искала, после того, как…

– Ты чуть не убил ту девушку.

– После того, как спас тебе жизнь, – закончил он.

Взгляд его серо-голубых глаз машинально опустился мне на шею. Клиф нахмурился, и вдруг протянул руку и откинул мои волосы за спину. От удивления я даже не отпихнула его, а так и осталась стоять столбом.

– Она неплохо тебя приложила.

– Спасибо, я заметила. – Мне пришлось сделать шаг назад. – Как ты узнал, что я искала тебя?

– Матео.

– Да он не умеет держать язык за зубами.

– Он всем известный болтун. Этого у него не отнять. И многие пользуются.

– Ты в том числе.

– И я в том числе. Так на кофе мне не следует рассчитывать? Пахнет у тебя просто восхитительно.

Я закатила глаза и прошла к кофе-машине. Клиф двинулся следом и сел за стойку, разделяющую комнату на две части.

– Я думала, ты не знаешь Матео, – вспомнила я.

– Ради тебя пришлось познакомиться.

– Ненавижу его, – пробурчала я.

– Неужели? А он о тебе высокого мнения.

– Сомневаюсь. После того, как ты сбросил Нину, он буквально вышвырнул меня из клуба, хотя моей вины не было! – Я включила кофеварку и села по другую сторону стойки напротив Клифа.

– Расскажи мне, как так вышло, что тебя стали душить? – прямо спросил он.

– Она просто набросилась на меня.

– Без причины?

– Сумасшедшая, – пожала я плечами.

– Думаю, даже сумасшедшие с бухты-барахты не кидаются на людей. Вы о чём-то болтали.

– А ты подслушивал?

– Если бы и подслушивал, ничего всё равно бы не услышал. Музыка играла слишком громко.

– Но как-то же ты узнал, что мне нужна помощь.

– Чисто интуиция, – беспечно пожал плечами Клиф.

– А потом сбросил девушку с балкона.

– Это получилось случайно. Есть свидетели.

– Но это же надо было!

– Слушай, у тебя ко мне какие-то претензии? Ты даже спасибо не сказала.

– Да, верно. Не сказала.

– А стоило бы. Твоя сумасшедшая меня самого чуть не прибила. Силы ей не занимать.

– Угу, – отозвалась я, опустив взгляд.

Это верно. Я хорошо помню, как Нина вытащила меня на стол, словно я была пушинкой.

Клиф наклонился ко мне ближе, заискивающе глядя на меня.

– Так значит, ты ничего мне не расскажешь? Из-за чего я рисковал собственной жизнью?

– Никто тебя не просил. Да и рассказывать нечего. После встречи с Ниной у меня самой появились вопросы.

– Какие?

– Это тебя не касается.

– Мне так не кажется.

Кофеварка зашипела, и я выключила её. Достала с верхней полки над раковиной две чашки, и налила кофе. Клиф от сахара отказался, а вот я щедро насыпала себе пару ложек.

– Ладно, – после долгого молчания вздохнул Клиф. – Не хотел говорить, но ты меня вынуждаешь.

Я непонимающе нахмурилась. Клиф как-то виновато посмотрел на меня.

– Матео больше чем болтун, – изрёк он.

Винтики и шестерёнки заработали в моей голове быстрее. Меня осенила мысль, но я не хотела, чтобы это оказалось правдой.

– Я немного порасспросил у него про тебя. И он мне кое-что сказал.

Так и есть! Матео предатель! Предатель!

Я попыталась сохранить равнодушное лицо и отхлебнула слишком сладкий кофе.

– И?

– Ты думаешь, что на свете есть… нелюди?

Ещё один сладкий глоток. Я кашлянула.

– Что? – переспросила я.

– Или как ты их называешь? Оборотни?

– Это придумал Матео! – чересчур громко воскликнула я.

– И что заставляет тебя в них верить?

– Какая тебе разница?

– Уж разница есть. И большая. Я и сам начинаю… верить. Та девушка была такой сильной. И когда она упала с балкона, а потом как ни в чём не бывало пошла дальше. Знаешь, после такого сам волей не волей начинаешь задумываться о… ну, ты поняла. И мне бы хотелось удостовериться, что я не один такой больной.

– Больной? – Я сощурила глаза.

– Сомневающийся, – быстро поправился Клиф.

Я отодвинула от себя чашку и скрестила руки на груди.

– И почему ты сразу не сказал об этом?

– Думал, ты сама расскажешь.

– А я не думала, что Матео поступит так со мной. Я ведь абы кому не рассказываю. Это личное.

– Но главному болтуну на свете рассказала.

Что верно, то верно. Не знаю, чем я думала, когда посвящала Матео в свою тайну.

Я внимательно посмотрела на Клифа. Да уж… Нос у него словно слеплен скульптором. Я встряхнула головой.

– Твоя шапка меня раздражает.

– Что? – удивился Клиф.

– Ничего, не обращай внимания, – отмахнулась я. – Ладно, расскажу. Только… Не называй меня сумасшедшей.

– Даю слово, – серьёзно произнёс он.

Я глубоко вздохнула и пододвинула чашку кофе обратно.

– Три года назад, когда мне было восемнадцать, мы с моим отцом отправились в Санкт-Петербург. Я тогда поступила в Художественную Академию, и папа решил меня поддержать. Про маму, пожалуйста, не спрашивай. Она бросила нас, когда я была маленькой, так что…

Клиф вскинул руки, будто защищаясь.

– Папа у меня военный, и я привыкла к его внезапным вызовам и даже к его странному поведению. В тот день он тоже повёл себя странно, будто предчувствовал беду. Мы должны были встретиться, но вместо нашей встречи он предпочёл прогулку с какой-то девушкой. Раньше у меня бы и в мыслях не было следить за собственным отцом, но тогда я чувствовала, что что-то не так. Они ушли с оживлённой улицы, и именно тогда я увидела… увидела то превращение. Та миниатюрная девушка на моих глазах превратилась в зверя выше моего отца. Я слышала её рычание и видела её клыки и когти. Мне это не привиделось и голову не напекло. Я знаю, что видела. Правда… никто мне не верит. Это произошло со мной! Когда я увидела то существо, я потеряла сознание или… не знаю. Но я очнулась далеко от того места, где всё случилось. Я не знаю, как это объяснить. Я потом целый год провела в психиатрической клинике, и потом ещё полгода ходила к мозгоправу.

Я прикусила язык. Про врачей вырвалось само собой. Ведь ни Матео, ни Эрвину я об этом не говорила!

– А сейчас тебе лучше?

Я пожала плечами.

– Не лучше, но меня научили запирать тот страх и панику в клетку. Но я точно не сошла с ума, ведь у меня есть физическое доказательство, что со мной это точно приключилось.

– И какое?

Я повернула к нему правую ладонь. На указательном пальце белел полукруглый шрам.

– Чтобы не закричать, я укусила себя.

Клиф дотронулся до шрама, но я не отдёрнула руку. Указательным пальцем он провёл по светлой дуге, едва касаясь.

– Матео мне об этом не говорил.

– А я не говорила ему.

Клиф промолчал, пристально разглядывая шрам. Когда он посмотрел на меня, я не увидела в его взгляде ни капли сомнения, как было у Матео и Эрвина. Признаюсь, я поразилась до глубины души.

У меня вдруг сложилось впечатление, что я знаю Клифа очень давно. Разумеется, я понятия не имела о его предпочтениях в еде или в музыке, но какая-то странная близость вдруг дала о себе знать. Я видела его второй раз в жизни, а казалось, что мы провели миллион лет до этого вместе.

Клиф неожиданно улыбнулся.

– Ты покраснела, – сказал он.

– Это всё кофе.

Я схватила свою кружку и поставила её в раковину. Клиф отпил из своей.

– Наверное, это прозвучит слишком самонадеянно, – произнёс он. – Но я хочу тебе помочь.

– Чего? – вырвалось у меня.

– Хочу тебе помочь.

– Да, это прозвучало слишком самонадеянно, – усмехнулась я. Его кружку я тоже поставила в раковину. – Ты вообще слышал мой рассказ? Девушка превращается в зверя, и я лежала в психушке. Тебе заняться больше нечем?

– Почти угадала. А вдруг, ты права, и… оборотни, или как их там, существуют! Это же сенсация! Можешь считать меня наглой мордой, но я тоже хочу в этом участвовать.

– Помощников у меня хоть отбавляй.

– Минус Матео. Он, конечно, со многими знаком, но сомневаюсь, что ты будешь ему доверять после случившегося.

– После того, как он выгнал меня из клуба и выдал первому встречному? Разумеется.

– У меня тоже есть связи.

– И какие?

Клиф улыбнулся.

– Это пока останется тайной. До тех пор, пока не согласишься на мою помощь.

– А у меня есть время подумать?

– До завтра устроит?

– А ты не дави, – улыбнулась я.

– Не буду. – Клиф встал со стула. – Думай. Я тебе позвоню, ладно?

– А у тебя есть мой номер?

– Матео.

– Ясно. Надеюсь, ты больше не будешь всё у него узнавать про меня. А то я чувствую себя… поношенной.

– Странное сравнение, – усмехнулся Клиф. – Но обещаю, больше не буду.

Он направился в прихожую, и я следом. Прислонившись к косяку проёма, я наблюдала, как он обувается и надевает пальто. Застегнувшись на все пуговицы, Клиф бегло посмотрел на себя в зеркале и поправил шапку, а до меня вдруг дошло, что я понятия не имею, какого цвета у него волосы.

– Ты шатен? – вырвалось у меня.

– Что? – не понял Клиф.

Я указала пальцем на его голову.

– Или брюнет? Или ты лысый?

Клиф пару секунд смотрел на меня без выражения, но потом усмехнулся.

– Тебе моя шапка покоя не даёт?

– Сама в шоке, – призналась я. – Раньше меня такие пустяки не задевали.

– Слава Богине, я не лысый. Просто от природы…

Он не договорил, так как в этот момент в дверном замке заскрипели ключи. Почему-то я испугалась, что вернулся Эрвин, но у него не было ключей от моего дома.

Дверь распахнулась, и на пороге мы увидели Иви – мою блудливую соседку. Она замерла на месте, неуклюже зажимая под мышкой большую сумку с вещами. Одетая в болоньевую старую куртку и с лохматыми волосами цвета мокрой соломы, она в данный момент больше всего была похожа на лицо без определённого места жительства. Я давно привыкла к её выходкам. Для неё не было ничего необычного в том, чтобы пойти за хлебом, и вдруг укатить в другой город. А её рассказ, как она три дня жила под мостом без всякой видимой причины до сих пор приводил меня в ступор. И судя по благовониям, которые исходили от неё сейчас, Иви снова вернулась к своим немытым друзьям.