Светлана Аллилуева – Пастернаку. «Я перешагнула мой Рубикон»

Светлана с отцом

«Что бы я ни приносила, – вспоминала Светлана, – всегда получала в ответ горячие, пахнущие табаком поцелуи отца… – и добавляла, хотя негативное воспоминание можно было пропустить в письме к “милому другу”, но въелось против воли в память и прозвучало упрёком: – …и какое-нибудь замечание от мамы».

Строгая Надежда Аллилуева была верна своим принципам. На первом месте муж, на втором – учёба в Промакадемии и работа, дети – на третьем. Идеальной матерью в современном понимании Надежда Аллилуева не была, но, несомненно, она была любящей женой, воспитанной в кавказских обычаях, для которой весь мир вращается вокруг интересов мужа.

«Даже когда я была совсем маленькой и ей нужно было кормить меня, а отец, отдыхавший в Сочи, вдруг немножко заболел, она бросила меня с нянькой и сама без колебаний уехала к отцу». (Грудной ребёнок это не может помнить, Светлана приводит рассказ няни. – Р.Г.). Светлана, повзрослев, её за это не осуждала и, когда трижды становилась матерью, была такой же. Дети, которых она, несомненно, любила – Ося, Катя и Оля, – когда ей пришлось делать выбор, от принятия решения её не удерживали.

В конце двадцатых годов у Сталина начались проблемы со здоровьем, он часто простужался, страдал от боли в мышцах рук и ног, и если Надежда решила своим присутствием морально поддержать на южном курорте заболевшего мужа, то почему она не взяла с собой грудного ребёнка? Бросила девочку на няню, и поминай как звали… Хотя детей Надежда не забывала (сравнение с кукушкой ей не подходит), она была с ними неумолимо строга, и Светлана, возможно случайно, нашла чёткое определение её положения в семейной иерархии: для детей она была «недоступна». Испугавшись случайно сделанного открытия, Светлана и этому нашла оправдание: «Это было не по сухости души, нет, а от внутренней требовательности к нам и к себе».

Следующие строки читать больно, я перевожу их на почти аналогичные слова, сказанные моей дочерью, но они принадлежат Светлане Аллилуевой: «Я запомнила маму очень красивой – она, наверное, не только мне казалась такой. Я не помню точно лица (курсив мой. – Р.Г.), но общее впечатление чего-то красивого, изящного, легко двигающегося, хорошо пахнущего».

Светлана посвятила матери самые тёплые строки, хотя из её детских воспоминаний видно, что от природы Надежда Аллилуева была чёрствой, скупой на ласку и чрезвычайно строгой матерью, в отличие от отца. Он окутал дочь любовью, потакал ей, никогда не наказывал и впервые поднял на неё руку, когда она, семнадцатилетняя девушка, совершила, с его точки зрения, аморальный поступок: целовалась со взрослым мужчиной, оставшись с ним наедине в тёмной комнате.

Светлана Аллилуева с отцом

«Она редко ласкала меня, а отец меня вечно носил на руках, любил громко и сочно целовать, называть ласковыми словами – “воробушка”, “мушка”. Однажды я прорезала новую скатерть ножницами. Боже мой, как больно отшлёпала меня мама по рукам! Я так ревела, что пришёл отец, взял меня на руки, утешал, целовал и кое-как успокоил… Несколько раз он так же спасал меня от банок и горчичников – он не переносил детского плача и крика. Мама же была неумолима и сердилась на него за “баловство”»[10].

Сохранилось одно-единственное письмо, написанное Надеждой к дочери, без даты, похоже, в году 1931-м (Светлане, стало быть, около пяти лет). Оно поражает чёрствостью, педантичностью, отсутствием тепла; оно как будто обращено к взрослому человеку, от которого требуют, судя по тону письма, незамедлительно повиниться. Именно так требовали на партийных собраниях от оппозиционеров: стать перед партией на колени и по-ви-нить-ся, и этот неумолимый стиль, взятый из партийной жизни, перенесён был на детей. Впрочем, одно ласковое слово в письме оказалось, дважды повторённое «Светланочка», без прилагательных «любимая», «дорогая», с обращением к дочери в третьем лице, как к некой посторонней «девочке». Слово «девочка» повторено шестикратно:

«Здравствуй, Светланочка!

Вася мне написал, что девочка что-то пошаливает усердно. Ужасно скучно получать такие письма про девочку. Я думала, что оставила девочку большую, рассудительную, а она, оказывается, совсем маленькая и, главное, не умеет жить по-взрослому. Я тебя прошу, Светланочка, поговорить с Н.К. (Наталия Константиновна, воспитательница и учительница детей Сталина. – Р.Г.), как бы так наладить все дела твои, чтобы я больше таких писем не получала. Поговори обязательно и напиши мне, вместе с Васей или Н.К., письмо о том, как вы договорились обо всём. Когда мама уезжала, девочка обещала очень, очень много, а, оказывается, делает мало.

Так ты обязательно мне ответь, как ты решила жить дальше, по-серьёзному или как-либо иначе.

Подумай как следует, девочка уже большая и умеет думать. Читаешь ли ты что-нибудь на русском языке? Жду от девочки ответ.

Твоя мама»[11].

Надежда в очередной раз бросила детей, уехала к мужу и на расстоянии делала наставления, не понимая детского мира и детской психологии. Сталин писал дочери иные письма: ласковые, шутливые, добрые, со временем превратившиеся в игру. Он, а не Надя находил нужные для Светланы слова. Грубый и жёсткий в общении с сыновьями, он окружил дочь заботой и, пока она взрослела, вплоть до начала войны, когда он не смог уделять ей внимание, делал всё от него зависящее, чтобы дочь сохранила душевное равновесие и отсутствие матери не почувствовала…

Мария Сванидзе[12] записала в своём дневнике (запись относится к 1934 году) впечатления об одном дне пребывания на сталинской даче: «Светлана всё время тёрлась около отца. Он её ласкал, целовал, любовался ею, кормил со своей тарелки, любовно выбирая кусочки получше».

Но почему Сталин, любивший Светлану чуть ли не животной страстью, баловавший её так, как никого из своих сыновей, не сумел понять дочь, когда она стала молодой женщиной?

Почему, обидевшись на её влюблённости, он не сумел найти компромисс и разрушил их особые отношения? Почему 28 февраля 1953 года, в свою последнюю роковую ночь, он не поздравил дочь с днём рождения и почему никто из участников ночного застолья (Берия и Хрущёв благоволили к Светлане), никто из его гостей, зная суровый нрав Сталина, не посмел ему об этом напомнить и не произнёс тост за именинницу? Охрана докладывала ему, что дочь пытается дозвониться, но он не пожелал разговаривать. Ответы надо искать у Бехтерева, в декабре 1927-го диагностировавшего у Сталина паранойю. Или у Фрейда…

Светланино Зазеркалье

В детстве Светлана Сталина жила в сказочной стране. Детство по определению должно быть сказочным, и страна, в которой она жила, называлась Светланино Зазеркалье.

Помните Алису, семилетнюю девочку, героиню сказки Льюиса Кэрролла? В её зазеркальной стране на большой шахматной доске жили Чёрная и Белая Королевы, близнецы Траляля и Труляля, Чёрный и Белый Рыцари, Лев, Единорог. Странствуя по шахматной стране, Алиса превращается в королеву – разве не мечтает любая женщина со временем ею стать, хотя бы в глазах одного-единственного мужчины? Но в конце пути наступило разочарование – зачастую это происходит и в реальной жизни: выяснилось, что путешествие Алисы оказалось сном, хотя и прекрасным. Но тут ничего поделать нельзя, сновидениями невозможно командовать: одним снятся волшебные сны, сказочные страны и города, другим – тюремные побои, изнурительные допросы, колючая проволока и лагеря…

В чудесной стране Светланино Зазеркалье, которую Светлана помнит по 1929–1933 годам, находился поселок Зубалово, бывшее барское имение, названное по имени его дореволюционного владельца, нефтяного магната, доставшееся новой власти по наследству (где бы раздобыть дарственную?) и превращённое, цитируем Светлану, «отцом в солнечное, изобильное поместье, с садами, огородами и прочими полезными службами».

В этом имении дети Сталина росли (продолжаю цитировать юную «королеву») «в условиях маленькой помещичьей усадьбы с её деревенским бытом – косьбой сена, собиранием грибов и ягод, со свежим ежегодным “своим” мёдом, “своими” соленьями и маринадами, “своей птицей”».

В Эдемском саду, на небольшой поляне, огороженной сеткой, разводили фазанов, цесарок, индюшек; в пруду плавали утки. Имелась пасека. Две полянки специально засевали гречихой: гречишный мёд обладает уникальными лечебными свойствами: повышает уровень гемоглобина в крови, используется для лечения авитаминозов, гипертонии, при кровоизлияниях в мозг. Издавна пчеловодство процветало в православных монастырях – почти каждый имел свою пасеку. Сталин, проведший юность в духовной семинарии, об этом знал. Цитируем дальше:

«Всё это хозяйство больше занимало отца, чем маму. Мама лишь позаботилась о том, чтобы возле дома цвели весной огромные кусты сирени, и насадила целую аллею жасмина возле балкона. А у меня был маленький свой садик, где моя няня учила меня ковыряться в земле, сажать семена настурций и ноготков»[13].

А что в этом плохого? Надежда выращивала сирень, а жасминовый чай или чай с добавлением цветков жасмина издавна использовали на Кавказе при лечении хронического бронхита и бронхиальной астмы. Сталин часто простужался, и Надя заботилась о муже. Идеальная жена.

В этой волшебной стране (если не забыли, она называется Зазеркалье) летом часто жила другая Светлана, «Козя», бывшая на три года старше дочери Сталина, – Светлана Бухарина. Она жила там со своей матерью Эсфирью Гурвич, бывшей женой Бухарина. Козя вместе с мамой позднее отправится в лагеря, но это будет потом, когда по сказочным зеркалам пойдут кровавые трещины. А в Светланином Зазеркалье супруги поддерживали дружеские отношения, хотя и разошлись в 1929 году, когда Сталин обрушился на Бухарина с жёсткой критикой и «любимца партии» под ручки вывели из состава Политбюро. Бухарин быстро покаялся: 1 января 1930 года с бутылкой вина он явился в кремлёвскую квартиру генсека, и Сталин его простил, разрешил летом посещать Зазеркалье. А там прощённого Бухарчика все обожали.

«Он наполнял весь дом животными, которых очень любил. Бегали ежи на балконе, в банках сидели ужи, ручная лиса бегала по парку, подраненный ястреб сидел в клетке. Я смутно помню Н. И. Бухарина в сандалиях, в толстовке, в холщовых летних брюках. Он играл с детьми, балагурил с моей няней, учил её ездить на велосипеде и стрелять из духового ружья; с ним всем было весело»[14].

А ещё в Светланином Зазеркалье часто веселились взрослые. Появлялся Будённый с гармошкой, и на всю округу разносились русские и украинские песни – будущие первые советские маршалы отличались хорошими голосами, и даже Сталин временами пел. У него, пишет Светлана, «был отличный слух и высокий чистый голос» – Горийское духовное училище вправе гордиться своим воспитанником, имевшим по церковному пению, русскому и грузинскому одни пятёрки. Отцовское искусство пения Светлану всегда удивляло, потому как в обычной жизни он говорил глуховатым и низким негромким голосом. Но за его спиной были четыре года учёбы в православной Тифлисской духовной семинарии, а там уж постарались научить семинаристов красивому пению.

На Зазеркальных вечеринках Надежда Аллилуева тоже иногда позволяла себе расслабиться и в редких случаях, когда ноги не выдерживали и рвались в пляс, плавно и красиво танцевала лезгинку. Она ведь родилась в Баку 22 сентября 1901 года, детские годы прожила на Кавказе и хорошо знала грузинские обычаи и культуру.

Но её дети Вася и Света, страшно подумать, они даже не знали, что по отцовской линии они грузины. Одиннадцатилетний Вася, ну надо же быть таким неучем в его возрасте, как-то сказал шестилетней сестре: «А знаешь, наш отец раньше был грузином».

Сейчас все грамотные и знают, что это лица кавказской национальности и по большей части, как пишут в некоторых газетах, «воры в законе», а в 1931-м Света не поняла, что означает «быть когда-то грузином», и умный брат разъяснил: «Они ходили в черкесках и резали всех кинжалами».

Хоть теперь понятно. Но это были другие грузины, поголовно резавшие всех кинжалами, дореволюционные, воспитанные при старом режиме, потому как нынешние, советские, были другими – милыми, добрыми и весёлыми. Они приезжали из Грузии со щедрыми дарами: вином, виноградом, фруктами. «Всё это присылалось к нам в дом, – вспоминала Светлана, – отец безумно сердился, и с проклятиями кавказские гостинцы отсылались обратно». Но всегда ли так было – история умалчивает. Лично я пару бутылок вина оставил бы и фруктой бы не побрезговал…

…А какие в Кремле, в столице Светланиного Зазеркалья, устраивали чудесные детские праздники!

Светлана вспоминает празднование своего дня рождения, последнего при маме, в феврале 1932 года, когда ей исполнилось 6 лет.

Был концерт детской художественной самодеятельности, декламировались стихи на русском и немецком языках, басни Крылова, звучали задорные куплеты про ударников и сатирические – про двурушников, танцевали гопак в украинских национальных костюмах, сделанных из марли и цветной бумаги. Артём Сергеев, приёмный сын Сталина, накрылся ковром из медвежьей шкуры и, стоя на четвереньках, изображал медведя. Восторженная публика визжала от хохота. А потом все, и дети, и взрослые, гурьбой отправились в столовую пить чай с пирожными и сластями. Сталин также принимал участие в детском празднике и веселился вместе со всеми. Дочь от счастья была на седьмом небе.

* * *

Как-то не хочется об этом говорить и портить детишкам праздничную картину, но вне Зазеркалья, в другой стране, называемой Советская Россия, внутри которой расцвели кремлёвские протектораты – Зубалово один из них, – в счастливое для них время протекала иная жизнь.

В одной стране, в которой, оторванные от реальной жизни, пребывали Света и Вася, косили сено, собирали грибы, ягоды, баловались «своим» мёдом, соленьями и маринадами, «своей птицей»; в другой стране проводилась насильственная коллективизация, провозглашённая в декабре 1927-го пятнадцатым съездом ВКП(б).

В другой стране 7 ноября 1929 года, за три года до самоубийства Надежды Аллилуевой, «Правда» опубликовала статью Сталина «Год Великого перелома», в которой прошедший год был назван годом «коренного перелома в развитии нашего земледелия» и обозначена ближайшая цель партии: «Мы перешли в последнее время от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества к политике ликвидации кулачества как класса». В другой стране началась «сплошная коллективизация».

В другой стране 30 января 1930 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» и создало комиссию под управлением Молотова для истребления кулаков как враждебный пролетариату класс. Молотова отличали преданность и исполнительность – Сталин умел подбирать кадры, беспрекословно выполняющие приказы.

В другой стране начались расстрелы, конфискации имущества и высылки на поселения в отдалённые районы страны. Главы кулацких семей первой категории, названных «контрреволюционный кулацкий актив», арестовывались. Их дела передавались на рассмотрение «троек» в составе представителей ОГПУ, обкомов (крайкомов) ВКП(б) и прокуратуры, выносивших большей частью расстрельные приговоры. Раскулаченные крестьяне второй категории, а также члены семей кулаков первой категории выселялись на спецпоселение в отдалённые районы страны.

В другой стране отдел по спецпереселенцам ГУЛАГа ОГПУ радостно рапортовал, что только в 1930–1931 годах были выселены (с отправкой на спецпоселение) 381 026 семей общей численностью 1 803 392 человека, включая 63 720 семей – с Украины.

Результаты коллективизации сказались быстро. Во всех хлебных районах начался голод. Голодали Западная Сибирь, Урал, Средняя и Нижняя Волга, Центрально-Чернозёмные области, Северный Кавказ, Казахстан. На Украине массовый голод в 1932–33 годах вылился в миллионные жертвы, в Голодомор.

…Удар пришёлся и по моей семье. Дедушка владел в Тирасполе небольшой лавкой. В конце 1929 года его обложили непосильным налогом, он не в состоянии был его выплатить, и у него описали домашнее имущество, носильные вещи и лишили всех прав. Все члены его семьи, включая несовершеннолетних детей, стали «лишенцами»[15]. А когда начался голод, он, бабушка, четыре дочери, родившиеся с интервалом в два года (старшей в 1930-м было 16 лет, младшей – 10), – все они были лишены хлебных карточек.

Бабушка ходила по базару, подбирала с земли порченые и грязные листья капусты, выбрасываемые продавцами, мыла их и варила супы. Когда Григорий Петровский, Председатель Всеукраинского ЦИК, прибыл в Одессу, двум девочкам, 14 и 12 лет, маме и её младшей сестре удалось попасть к нему на приём. Они плакали, говорили, что хотят кушать, и добрый дядя Петровский дал указание ежедневно выделять сёстрам Ривилис блокадную порцию хлеба, по 100 граммов. Был случай, мама попросила милостыню – «хлебушка бедной девочке».

Детей Сталина голод обошёл стороной. Они жили в стране, в которой с 1936 года пелось задушевно: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек».

* * *

В Светланином Зазеркалье пропагандировался здоровый образ жизни, приветствовалось увлечение спортом – на дачах строили теннисные и крокетные площадки, обитатели Зазеркалья увлекались бильярдом, кегельбаном, игрой в городки. Во время сплошной коллективизации, когда другую страну – пока ещё зажиточную – рубили под корень, дети из Зазеркалья ездили с родителями отдыхать в Сочи.

В 1926–27 годах Сталин лечился в Мацесте, принимал тёплые сероводородные ванны из естественных горячих источников, облегчавшие боли от ревматизма, затем (вплоть до тридцать седьмого года) ежегодно ездил в Сочи. В 1930-м или 31-м году на юг впервые взяли Светлану. На сочинских дачах совместно с ними постоянно отдыхали с жёнами и детьми Енукидзе, Микоян, Ворошилов, Молотов…

Для Светланы это было самое лучшее время. Она пишет, что у неё сохранились фотографии весёлых лесных пикников, куда зазеркальцы семьями отправлялись на машинах. Развлекаясь, Сталин устраивал иногда ночную охоту: стрелял из двустволки в коршуна или палил по зайцам, попадающим в свет автомобильных фар. (Оно конечно: лучше палить по зайцам, чем по живым человеческим мишеням или с вертолёта по животным, занесённым в Красную книгу.)

Сетанка и дядя Лаврентий Берия

Он любил спортивные игры, вспоминает Светлана, требующие меткого глаза: бильярд, кегли, городки, – а воду не любил, поскольку не умел плавать. Не любил пляжиться, загоранию на солнце предпочитал прогулки по лесу, любил лежать на диване с книгой, с деловыми бумагами или газетами и часами мог сидеть за столом с гостями (эта привычка, утомлявшая его соратников, вынужденных поддерживать многочасовые дружеские застолья, сохранилась у него до самой смерти).

Сетанка в теплых объятиях дяди Берия

На сочинских фото счастливая Света на руках Берии; она запечатлена с Кировым, с Молотовым… «Лепота!» – говорил в фильме Гайдая булгаковский Иван Васильевич, восхищённо созерцая советскую Москву. «Лепота!» – повторим и мы, глядя на счастливое лицо маленькой девочки.

Вот так протекала жизнь в Светланином Зазеркалье, которая лишь частично изменилась после самоубийства матери, Надежды Аллилуевой, – страшно подумать – на тридцать втором году жизни. И в какой день это произошло! – вечером 8 ноября 1932 года, в пятнадцатую годовщину Октябрьской революции.

Днём 8 ноября Светлана в последний раз виделась с мамой. Надежда на минуту заглянула в детскую (она запомнилась дочери в пёстром махровом халате) и смеялась, наблюдая, как Вася довёл сестрёнку до слёз. Действительно было смешно. Седьмого ноября Надежда впервые взяла Сетанку (так её называли родители) на Красную площадь. На другой день гувернантка попросила детей описать парад. Сетанка написала: «Дядя Ворошилов ездил на лошади». Одиннадцатилетний Вася высмеял сестру, сказав, что надо писать: «Товарищ Ворошилов скакал на коне». – «Но какой же он “товарищ”, – плакала Светланка, – когда он “дядя”!».

Надежда торопилась к праздничному столу у Ворошиловых и наверняка рассказала ему и мужу весёленькую историю. Это застолье, весело начавшееся, для Надежды Аллилуевой оказалось последним…

После её похорон Сталин постарался создать для дочери условия жизни, в которых она не чувствовала бы себя ущербной, обделённой теплом и заботой. Он не самоустранился от её воспитания, как некогда с Яшей, когда бросил шестимесячного сына на попечение родственников умершей жены, и ежедневно бывал в кремлёвской квартире – духовная связь между дочерью и отцом прервалась лишь с началом войны. По срокам это совпало с вхождением Светланы во взрослую жизнь.

Семейная жизнь Иосифа Сталина

Был ли Сталин счастлив в браке с Надеждой Аллилуевой? Несомненно.

Роман между 38-летним или 39-летним Сталиным[16] и шестнадцатилетней Надей, дочерью рабочего-революционера Сергея Яковлевича Аллилуева, в петроградской квартире которого Сталин жил после июльских событий 1917 года, завершился созданием семьи. Брак, как было принято у большевиков в первые годы советской власти, по-видимому, был гражданский. Квартира Аллилуевых, к слову сказать, для большевиков историческая. В ней скрывался Ленин после неудавшегося июльского восстания, пока вместе с Зиновьевым не переехал в более безопасное место – в посёлок близ станции Разлив.

Жён двух вождей революции звали Надями. С некоторой долей иронии это позволяет утверждать, что большая и маленькая Нади – Крупская и Аллилуева – стали несбывшимися надеждами русской революции.

Первой женой Сталина, венчавшегося в 1904 году в Тифлисском храме св. Давида, была 19-летняя Екатерина Сванидзе. Она умерла двадцатидвухлетней, в 1907 году, по одним данным – от туберкулёза, по другим – от брюшного тифа, оставив мужу на попечение шестимесячного сына – Якова Джугашвили, воспитанием которого отец себя не обременял. Яшу вырастила родная сестра его матери – Александра Сванидзе.

В 1918-м матримониальная планка опустилась на 2 года – женой 39- или 40-летнего Сталина (смотря какой год взять за точку отсчёта) стала 17-летняя Надежда Аллилуева. Впрочем, и мать Сталина, Екатерина Геладзе, замуж вышла 16-летней, и посему, на первый взгляд, непонятно, почему он возмутился, когда 16-летняя дочь влюбилась в 39-летнего Каплера. На себя бы в зеркало посмотрел и успокоился, вспомнив, сколько лет было Наде, когда, поселившись у Аллилуевых, он стал её «охмурять». Парень-то Каплер был знатный и положительный (разве что с национальностью подкачал), лауреат Сталинской премии первой степени (1941) за сценарии фильмов «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918 году». А то, что он по женской части приударял, то это не считалось большим грехом, и Сталин никогда не был монахом-отшельником – в сибирской ссылке от одной из барышень сыночка на свет произвёл[17].

Однако семьёй, в которой меж супругами распределены обязанности, если не считать быстротечного брака с Екатериной Сванидзе, Иосиф Джугашвили, по сути дела, не жил. Надя стала первой женщиной, создавшей ему семейный уют, сначала в Кремле, где супруги поселились в 1919 году, а затем в Зубалове.

Сталин вырос в неполноценной семье. Его отец, Виссарион Джугашвили, бросил семью и уехал в Тифлис, когда сыну было 5 лет. Он был алкоголиком, частенько поколачивал жену и сына и, по информации внучки, Светланы Аллилуевой, полученной от грузинских родственников, погиб в 1890 году в пьяной драке. Взаимоотношений между любящими супругами с взаимным уважением и распределением домашних обязанностей маленький Иосиф не видел, и это наложило отпечаток на семейные отношения в его взрослой жизни.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Андрей Синявский, русский писатель и критик, осуждённый на семь лет лагерей. Мы работали несколько лет вместе в Институте [Мировой. – Р.Г.] литературы в Москве. Его широко известная работа о творчестве Б. Пастернака теперь изъята, как и все остальные его работы о русской поэзии. – Прим. Светланы Аллилуевой.

2

Анатолий Рыбин, офицер личной охраны Сталина, вспоминал в своих мемуарах, что по ночам охрана нередко сопровождала его на могилу жены, возле которой он подолгу стоял. См.: Рыбин А. Т. Рядом со Сталиным. Записки телохранителя. – М.: Ирис-Пресс, 1994.