Br.Dragonfly

– Аллигатора, – поправил Уилсона генерал.

– Неважно, – фыркнул ему в ответ Уилсон. – С виду обычный бумажник, хоть и зелёного цвета, но он, как и другие предметы, будет так же висеть в невесомости. То есть, при достаточном финансировании мы сможем, а в этом я абсолютно уверен, сделать то, о чём другие будут только мечтать. – Уилсон осторожно занёс бумажник над прибором и отпустил его. Зелёный прямоугольник завис в воздухе. Через десять секунд он начал странно мерцать так же, как телевизор при плохом сигнале. Ничего подобного мы раньше не наблюдали. Его мерцания резко усилились, затем бумажник в одно мгновение попросту исчез.

Если судить по возгласам, то люди, видевшие происходящее своими глазами, были удивлены не меньше, чем я. Стоя ошарашенный, я мало что понимал, но отчётливо улавливал краем глаза, как члены делегации обменивались недоумевающими взглядами или растерянно перешёптывались между собой.

– Твою мать… Это что за хрень? Куда делся мой бумажник? Мистер Бруно, расскажите, что здесь только что произошло? – разведя руки в разные стороны и с выпученными глазами кивая головой, я не знал, что ему ответить.

– Ирвин! Может, тогда вы скажете?

– Я думаю…– Ирвин сделал паузу и лишь удивлённо покачал головой, так и не подобрав подходящих слов.

– Он здесь, сэр. – послышался робкий голос Ксу Янга из другого конца комнаты. В эту секунду воцарилась тишина. Публика с замиранием наблюдала, как Ксу осторожно поднял над головой зелёный бумажник. Я, как, впрочем, и все, кто находился в этом помещении, не верил своим глазам. Генерал Гордон быстрым шагом пошёл вперёд, расталкивая в разные стороны всех, кто стоял на его пути. Взяв бумажник, он засунул его обратно в карман, даже не проверив содержимое. На его рассвирепевшем лице выражалась крайняя степень недольства. После нескольких секунд гробового молчания генерал, словно опомнившись, сделал глубокий неприветливый вдох и резко заговорил:

– Дорогие гости, минуточку внимания! Смею вас огорчить, но концерт окончен! Попрошу всех разойтись! Что касается вас, Ирвин, то вы ещё пожалеете, что устроили этот цирк! Здесь собрались серьёзные люди, а вы решили позабавить публику фокусами второклассника?! Я дам приказ изъять всё ваше псевдооборудование, а пока выставлю охрану, чтобы вы не натворили ещё каких-нибудь чудес. Теперь снова попрошу всех на выход. Всех! Без исключения!

Я не могу утверждать, что же произошло в тот день и почему генерал не на шутку взбесился, но проект поспешно закрыли, оборудование изъяли, а нам запретили работать. Ирвина Уилсона на следующий же день отстранили от должности в университете, с тех пор я больше его не видел.

Меня поглотило отчаяние. Наши достижения не должны были так просто уйти в небытие. Последние годы учёбы дались мне с трудом. Только благодаря поддержке Ксу Янга, я смог закончить университет. Ксу стал мне близким другом, подбадривал меня, вселял надежду на большое светлое будущее, в которое верилось с трудом. Я надеялся, что диплом мне откроет дорогу в жизнь, и что после получения образования я сразу получу хорошую работу. Но, как я ошибался…

***

Закончив университет, я на протяжении следующего года оббегал большую часть города в поисках подходящей вакансии, но все мои старания были безрезультатными. В крупных компаниях все свободные места были зарезервированы далеко наперёд. Попасть туда таким, как я, не представлялось возможным. В более мелких – придирались к отсутствию фактического опыта или предлагали работать какое-то время без оплаты, в качестве стажёра. Мне нужно было на что-то жить – покупать еду, оплачивать жильё, поэтому я не мог себе такое позволить.

Единственным местом, куда меня взяли на работу, оказалась пиццерия «Дядя Джонни». Конечно, доставщиком еды. Должность не баловала огромными доходами, но это была единственная работа, с которой у меня появились хоть какие-то средства на жизнь. Поэтому, уже как четыре месяца, я ношусь по городу с лозунгом во всю спину: «Тридцать минут, и мы тут как тут!»

– Следующий заказ – номер 510, Гудвин-парк. И поторопись, заказчик обещал хорошие чаевые.

– Есть, босс! —засунув стопку пицц в большой рюкзак и накинув его на спину, я сел на свой велосипед и помчался до назначенного адресата. За четыре месяца изнурительной работы я изрядно похудел, что не могло не радовать. Диеты? Правильное питание? Спортзал? Доставщик пиццы! Сначала кросс на велосипеде в несколько миль, потом пешком поднимаешься на двадцать четвёртый этаж, так как лифт не работает, звонишь в дверь, а там открывает какой-нибудь амбал и говорит: «Тридцать три минуты, парень», – и, забрав пиццу, захлопывает дверь перед твоим носом, не заплатив ни цента. Вот поэтому я стараюсь приезжать вовремя, иначе платить приходится мне.

Пока размышлял, я не заметил, как добрался до Гудвин-парка. Секундомер показывал ровно двадцать четыре минуты, а, значит, в запасе было немного времени. Осмотревшись по сторонам, я не увидел никого из людей. Парк в это время всегда был пустым. Спрыгнув с велосипеда, я поставил рюкзак на скамейку и уселся рядом. Через минуту на дороге показался чёрный кадиллак с тонированными стёклами. Медленно передвигаясь по дороге, он ненадолго остановился у самой обочины, и, развернувшись через две полосы, подъехал ко мне. Задняя дверь открылась, и из машины вышел смуглый, худощавый мужчина, лет двадцати пяти. Мне он показался довольно странным. Его улыбка, натянутая на всё лицо, и излишняя суетливость не сочетались с чёрным смокингом, в который он был одет.

– Вы приехали вовремя! – неторопливо произнёс мужчина и слегка одёрнул пиджак.

– Тридцать минут, и мы тут как тут!

– Знаю, знаю. Я уже и забыл, с чем заказывал.

– С курицей и грибами, Сэр. С вас тринадцать девяносто пять.

– Держите сотню, и… Сдачи не надо.

– Ого! Щедрые чаевые! Спасибо, сэр. – Я сразу подумал про себя, что в таком размере чаевые обычно не раздают. По крайней мере, на моей памяти подобного ещё не происходило.

– Хотя, знаете, что? Можете и пиццу оставить себе, что-то пропал аппетит.

– Как? Оставить себе? Тогда я не могу взять с вас эти деньги. Возьмите их назад! А пиццу я отвезу обратно, скажу, что вы отказались.

– Я ни от чего не отказывался. Я оплатил её, и я вправе делать с ней, что захочу. Вот поэтому, я дарю её вам. А сдачу оставьте себе. Скажем… за скорость.

«Не взять пиццу и оставить ещё восемьдесят шесть баксов на чай? Это немыслимо! Что-то тут нечисто». Я торопливо засунул коробку обратно в рюкзак, решив поскорее свалить, пока этот странный человек не выдумал ещё чего-нибудь.

– И… минуточку, – сказал он спокойным тоном. После этих слов страх сковал меня изнутри. Я словно ждал подвоха предчувствуя, что сейчас что-то произойдёт. Не оборачиваясь, я с волнением отозвался ему:

– Вы что-то ещё хотели?

– Мистер Драгонфлай, можно спросить ещё кое-что? – произнёс он твёрдо, и это куда больше походило на утверждение, чем на вопрос.

– Да… Но я не представлялся. Как вы меня узнали? Кто вы такой? – Повернувшись к мужчине лицом, я стал пристально разглядывать его, попутно нащупывая в кармане телефон и набирая 911.

– Меня зовут Эрик Паркер, можете обращаться просто Паркер. Мне крайне неудобно с вами разговаривать в таком месте, и поэтому я попрошу вас сесть в машину. – Открыв дверь, он любезно указал жестом на сиденье, растянув свою странную улыбку, оголившую белые зубы. От такой улыбки совсем не веяло спокойствием, а, наоборот, хотелось побыстрее свалить прочь. – Вам, правда, не о чем беспокоиться.

Я понимал, что, при всём желании, мне не удастся от него сбежать. Да и помощи просить тут просто не у кого. Мне не оставалось другого выбора, как сесть и выслушать, что он от меня хочет. Я пристегнул замок на велосипед и медленно забрался в автомобиль, а Паркер осторожно закрыл за мной дверь. Обойдя машину, он сел с другой стороны.

– Мистер Бруно, я очень рад, что вы согласились со мной поговорить. Я хочу предложить вам работу.

– Спасибо, не нужно. У меня уже есть неплохая работа. И могу сразу предупредить – киллер из меня никудышный. Если вы думаете, что за сотню я готов сделать всё, что угодно, то вы ошибаетесь. Можете забрать её обратно. Мне неприятности совсем не нужны.

Улыбка на худощавом лице Паркера стала ещё шире.

– Нет, что вы! Деньги ваши, и убивать никого не придётся. Я вам это обещаю. Довольно любопытно… На чём вы основывались полагая, что я предложу вам работу киллером?

– Во-первых, ваша машина затонирована так, что даже при дневном свете и с фонариком в руках невозможно разглядеть, кто сидит за её рулём. Да у вас даже очки затонированы не меньше, чем автомобиль.

– А, во-вторых?

– А, во-вторых, я ещё пока не придумал, но могу сразу отметить, что вы мне кажетесь подозрительным.

– Да вы шутник.

– Я? Вот именно я с вами шутить ни за что бы не стал. И, что-то мне подсказывает, что вы вовсе не Паркер!

– Как знать, как знать! Но, я уж точно не тот, за кого вы меня принимаете.

– Да? Тогда кто же вы?

– Называйте меня просто Паркер.

Авто тронулось и медленно покатилось по улицам города.

– Подождите, там мой велосипед!

– Не волнуйтесь, за ним присмотрят.

Стоявший неподалеку незнакомец подошел к велосипеду и, небрежно осмотрев его, присел на лавочку рядом, листая небольшую книжонку.

– Так что же вам тогда надо, просто Паркер?

– Как я вам уже говорил, хочу предложить работу… в одной из крупнейших компаний. Я уверен, что вы о ней слышали, и не раз.

– «Гугл»? «Амазон»? «Майкрософт»?

– Хах, – усмехнулся Паркер, прикрыв рот рукой. – Нет… НАСА. Помните, ваши эксперименты с антигравиром, которые в последующем были закрыты?

– Ну, конечно! Мы могли бы достичь большего, если бы кому-то не понадобилось свернуть всю нашу работу. Откуда вам об этом известно? Ведь, я никому не рассказывал.

– Я знаю. И за это вам отдельная благодарность.

– Я спрошу ещё раз. Откуда вам про это известно?

– К сожалению, мне нельзя раскрывать никакие подробности, но, будьте уверены, что я не сомневаюсь в ваших способностях, как и те, кто меня к вам прислал. Единственное, что могу сказать, так это то, что мы наблюдали за вами с того самого момента, как вы осуществили перемещение бумажника. И мы хотим, чтобы вы продолжили этот проект.

– Вы за мной всё это время следили?..

– Только ради вашей же безопасности! Могу пообещать вам любое оборудование, которое будет необходимо. Мы доставим его в кратчайшие сроки, а, ведь, насколько мне известно, в Стэнфорде была большая проблема достать необходимое! И, так как вы являетесь одним из ведущих специалистов в этой области, то зарплата будет соответствующая. Около четырёхсот тысяч долларов в год после уплаты налогов. Плюс дополнительные надбавки и премии.

– Воу, подождите… Вы серьёзно или просто шутите? – А бесплатное питание и льготный проезд на транспорте тоже будут?

– Аха-ха, – Паркер засмеявшись, закивал головой. – Не волнуйтесь, питание и проезд мы вам обеспечим, причём с охраной! Ну, если вы со всем согласны, то вам осталось только поставить подпись, что вы ознакомлены с условиями договора, и я прямо сейчас отвезу вас на место вашей новой работы.

Бегло прочитав договор, я понял, что обязуюсь никому не сообщать никаких сведений о работе или её местонахождении. Там была ещё куча пунктов, где я что-то обязан и должен, но, наверное, от переизбытка радости, что я снова смогу вернуться к любимым испытаниям, я особо не стал в них вникать. Поставив свою подпись, я сунул ему бумаги обратно.

– Я и не сомневался, – сказал Паркер, затем повернулся к водителю и хлопнул его по плечу. – Едем!.. Ах, да, я совсем забыл. Вот ещё… – Достав небольшую барсетку, он пошарился в ней, вынул кусочек белого пластика и протянул мне. Это оказался пропуск, на обороте которого уже была напечатана моя фотография.

– Чёрт возьми… Когда вы успели его сделать?

– Я же говорю, что не сомневался в вашем выборе. Иначе, пришлось бы вас убить.

– Что? – негромко произнёс я в лёгкой растерянности.

– Шутка! Вы совсем шуток не понимаете?

– Очень смешно, мистер Паркер. Чуть со смеху не умер.

– Может, мой юмор для вас и жестковат, но это всё-таки юмор! Привыкайте. – Набирая скорость, автомобиль помчался прочь из города, а затем свернул с трассы на грунтовую дорогу, оставляя за собой поднимающиеся клубы пыли.

Весь оставшийся путь, который длился, по меньшей мере, ещё около часа, никто из нас больше не проронил ни слова. Тихая музыка дуэта скрипки и фортепиано тоскливо завывала из динамиков машины, дополняя тяжёлую, угнетающую атмосферу. Паркер подхватил ритм мелодии и, наслаждаясь каждой нотой, вылетавшей из динамиков, слегка покачивал головой, словно дирижируя на сцене театра.

Автомобиль петлял по извилистому пути. Неожиданно для себя, я увидел, как вдоль обочины дороги неспешно прошли трое человек, одетые в военную форму, с автоматами наперевес, не обратив на машину никакого внимания. Почти сразу после выезда из леса показался небольшой пропускной пункт со шлагбаумом, около которого дежурил постовой. Как оказалось, моё новое место работы больше походило на военную часть, нежели на лабораторию. Толпы людей в форме сновали из стороны в сторону, перенося тяжёлые деревянные ящики с непонятным содержимым. Караул на вышках охранял территорию, а три высоких забора из металлической сетки, обрамлённые колючей проволокой, надёжно ограждали часть от непрошеных гостей.

Я бы нисколько не удивился, узнав, что здесь ещё и минные поля разбросаны по периметру. Проехав внутрь базы, я ничего необычного не заметил. Только позже я понял, что с виду неприметные одинаковые ангары таили свои секреты. Каждый ангар был оборудован лифтовой шахтой, которая вела глубоко вниз, а вся военная часть была пронизана сетью сообщающихся тоннелей. Мы зашли в один из таких ангаров, нас молчаливо встретила охрана и проводила к лифту. Паркер зашёл в лифт последним и, раздражённо ткнув пальцем по своим часам, как мне показалось, занервничал. Было похоже, что он куда-то опаздывает.

– Мистер Бруно, приложите пропуск к считывателю. Вы же наверняка знаете, как им пользоваться?..

– Конечно…

Я неуверенно приложил свой пропуск, лифт дёрнулся, и на небольшом табло загорелось число –21.

– Это что, такая шутка?

– Нет, никакая не шутка. Мы едем на минус двадцать первый этаж.

В этом лифте не было никаких кнопок, и я понял, что на другие этажи просто-напросто не попасть, поэтому приходилось только догадываться, чем они там занимаются. Вероятно, пропуск каждого сотрудника даёт доступ лишь на определённый этаж, и мне лучше не совать свой нос куда не следует. Лифт быстро спускался вниз, уши закладывало от перепада давления. Паркер стоял впереди меня, всем видом стараясь демонстрировать спокойствие и невозмутимость. Постепенно мы начали притормаживать. На табло загорелась надпись «–21-ый этаж», затем послышался звук, похожий на звон колокольчика, и двери распахнулись. Паркер, сделав шаг в сторону, прижался к краю лифта и вежливо указал рукой на выход:

– Пойдёмте. Этот этаж полностью в вашем распоряжении! С немногочисленным персоналом мы вас познакомим позже, а пока я покажу ваше рабочее место.

Около десятка людей в белых халатах бродили по кабинетам. Пройдя несколько длинных коридоров, мы свернули два раза направо и спустились по крутой лестнице туда, где находилось огромное помещение с оборудованием, вывезенным из Стэнфорда. Эту аппаратуру я узнал сразу.

– Теперь ясно, кто стоял за закрытием проекта.

Паркер обернулся и снял свои тёмные очки, при этом не выказывая удивления. По его лицу было понятно, что он мысленно со мной согласился, почти незаметно кивнув головой.

– Знайте, что только благодаря смекалке генерала Гордона, мы смогли сохранить всё в тайне. Вы же сами понимаете, что об этом нельзя никому знать. Попади эта разработка не в те руки, и, одному Богу известно, что может произойти! Представьте на секунду, что технологией завладеют террористы. Вы с лёгкостью переместили бумажник в другой конец комнаты, значит, однажды и они с такой же лёгкостью смогут в любом количестве отправить взрывоопасные вещества на территорию объектов государственного значения. В таком случае, катастрофы не миновать. И, поверьте, сейчас я привёл самый примитивный пример. Может возникнуть ситуация гораздо страшнее, где угрозе подвергнется безопасность всего мира. Поэтому, технология строго засекречена, и вы должны понимать: решившись работать с нами, вы тоже перестаёте быть в безопасности. Заинтересованные люди не дадут вам покоя, и отныне мы будем вынуждены вас охранять. Даже тогда, когда вы находитесь дома. Опасность может поджидать вас повсюду!

– Я всё понял, можете не продолжать. – Сзади послышались приближающиеся шаги, и неожиданно я ощутил резкий хлопок чьей-то ладони по моей спине. Обернувшись, я увидел стоящего напротив меня Ксу Янга. Вот так день сюрпризов сегодня!

– Ксу! Твою мать! Ты как тут очутился?

– Так же, как и ты. Впрочем, я тебя увидел ещё у входа, но ты меня не заметил, хотя находился не так далеко. Твою походку можно узнать за милю!

– Мистер Бруно, мистер Ксу, мне необходимо покинуть вас на некоторое время, а пока осваивайтесь. – После сказанных слов, Паркер молниеносно направился прямиком к лифту.

– И как давно ты тут работаешь?

– Пару недель, не больше. Недавно закончили с расстановкой мебели, а приборы и оборудование завезли на главный склад только вчера. Ты, может, ещё не заметил, но в соседней комнате стоит новый магнитный резонатор, у которого амплитуда и скорость полей гораздо выше, чем у предыдущего агрегата. А, это значит, солитоны могут передавать больше информации, что даст нам новые возможности для исследований.

– Я уже почти забыл, как он устроен! Мне уже не терпится его испытать, правда, сперва я должен адаптироваться тут хоть немного.

– Тебе не о чем переживать. Я тебе тут всё покажу!

– Не сомневаюсь, но дай прийти в себя. Я ещё с утра пиццу развозил, а к вечеру уже в сверхсекретной лаборатории, глубоко под землёй! Для меня это всё слишком неожиданно.

***

Время шло, тестовые работы на совершенно новом аппарате дали, в свою очередь, и новые результаты. Спустя полгода кропотливой работы, мы смогли с гарантированным результатом передавать всевозможные предметы. В ход пошли ручки, фломастеры, сотовые телефоны, чашки с кофе, наушники. В общем, мы стали экспериментировать со всем, что только попадалось под руку. С каждым разом предметы становились всё больше и больше.

Странности возникли позже, когда нам разрешили проводить опыты с живыми объектами. За этим экспериментом наблюдало много людей, в том числе присутствовал наш начальник исследовательского центра мистер Ричард. Он всегда ходил с тростью, так как передвигаться ему было сложно из-за травмы ноги, о которой он никогда не рассказывал. На вид ему было не больше сорока пяти лет. Сколько же было в действительности, не знал никто из нашего подразделения. Он был среднего роста, крепкого телосложения и находился в прекрасной физической форме. Тщательно пряча свою седину, он постоянно подкрашивал волосы и зачёсывал их вперед, маскируя ими ещё и небольшую лысину.

Перед демонстрацией эксперимента мистер Ричард попросил нас в нескольких словах описать принцип работы прибора.

– Этот прибор называется магнитный резонатор. – начал я, немного волнуясь. – Он изменяет амплитуду и скорость полей и передаёт информацию на расстояние с помощью солитонов. Это уединенная волна, структурно устойчивая, она распространяется в нелинейной среде. То есть, говоря понятными словами, магнитный резонатор – это передатчик, солитоны – это волна, как на радиостанциях, и есть ещё приёмник, который собирает всё по кусочкам. При передаче вещества с помощью солитонов, образуется тоннель, точнее – два тоннеля. Один образуется в том месте, где отправляем, а другой – где принимаем. Так вот, сначала мы разбираем предмет на кусочки и передаём его по волнам, где он собирается обратно, как пазл, в приёмнике. Так и происходит телепортация. На деле, конечно, всё немного сложнее…

– Достаточно. Давайте посмотрим, как это работает на деле. – коротко отрезал мистер Ричард и, возглавляя толпу наблюдателей, решительным голосом дал команду «На старт».

Гордо нажав на заветную кнопку запуска, я отправил в неизвестность первое живое существо. Яркая вспышка, и гусеница, по имени Бетти, телепортировалась в соседний аппарат. Достав её оттуда, я с важным видом показал, что она ни чуточки не изменилась, осталась жива и невредима, чему мы были безумно рады.

Так, мы с Ксу вдохновились надеждой, что однажды достигнем грандиозных результатов, когда человек сможет перемещаться в любую точку земли, с помощью нашего устройства. Отпадёт нужда в длинных очередях аэропортов и долгих перелётах. Понадобятся всего лишь доли секунд, чтобы пересечь тысячи миль пути. Возможна будет телепортация на другие планеты…Но, потом что-то пошло не так, эксперимент дал сбой.

После гусеницы Бетти мы решили начать передачу более разумных существ. Первопроходцем стала мышь, по имени Густав. Затем последовали Бонка, Корта, Дейкон и ещё множество грызунов с различными именами. Однако, после каждого перехода через телепортатор, грызуны оказывались мертвы. Мы понимали, что что-то упустили – теплокровные организмы как-то иначе реагировали на телепортацию, но мы никак не могли выяснить причину повторяющихся смертей. После многочисленных неудачных экспериментов мы прекратили давать мышам имена, а стали присваивать им лишь порядковые номера. В тот момент мне казалось это более гуманным.

Работы продолжались, и внезапно мы столкнулись с шокирующим открытием. Более детальный биохимический анализ крови мышей показывал, что смерть наступала ещё за час до их отправления. Вторая немаловажная деталь – у всех подопытных грызунов подтверждалось наличие огромного содержания мышьяка в крови. Теперь мы целыми днями ломали голову, почему здоровые мыши по возвращении оказывались мертвы, и каким образом выделяется смертельный яд?

Возникли гипотезы о том, что где-то между переходами, животные попадают в особую неконтролируемую зону, о которой мы пока ещё совсем ничего не знаем, и именно там у мышей в крови образуется яд. Возможно, в будущем мы столкнёмся с рядом трудностей при телепортации, так как весьма вероятно, что в человеке тоже будет появляться это вещество. Тогда необходимо будет искать нейтрализатор, либо придётся надевать специальный костюм, который будет блокировать поступление в кровь мышьяка.

Чтобы хорошенько обдумать всё происходящее, я решил взять несколько выходных. Необходимо было немного разгрузиться, расслабиться, отвлечься от миллионов атакующих мыслей, безжалостно бомбардирующих мозг.

Медленно прогуливаясь по оживлённым улицам Уиллистона, я рассматривал местные пейзажи, слушал ровный, непрекращающийся шум людских голосов и вдыхал многообразие терпких запахов, нависших над городом. Усевшись на лестничных ступеньках одной из библиотек, я допил свой остывший кофе и стал наблюдать за снующими мимо прохожими. Снова задумавшись о работе, я вспомнил, что гусеница Бетти прошла через портал и была совершенно здорова, в отличие от мышей. Мне было и так понятно, чем грызун отличается от насекомых. Но, какая же ключевая особенность делает гусениц более устойчивыми к выработке в организме мышьяка?

Я перебрал в голове гигантское количество всевозможных исходов событий, но ни один из них не мог дать точное объяснение появлению яда, а вопросов всегда становилось больше, чем ответов.

Просидев в раздумьях примерно пару часов, в какой-то момент я понял, что в голову больше ничего не лезет, а то, что лезет, не имеет совершенно никакого отношения к работе. Толпы людей бродили по тротуарам, каждый шёл по своим делам. Одни неспешно любовались городом, осматривая достопримечательности, другие куда-то спешили, уткнувшись носом в сотовые телефоны.

Спустившись по мраморной лестнице, я поднял голову вверх, подставляя лицо лучам слепящего солнца. Закрыв глаза, я простоял так некоторое время, а, открыв их вновь и резко повернувшись, случайно задел проходившую мимо невысокую девушку. Незнакомка была аж на четверть ниже меня, отчего мне стало жутко неловко. Я хотел было перед ней извиниться, но она, словно лёгкий ветерок, стремительно проплыла мимо, оставив за собой лишь шлейф ароматных духов.

Пройдя несколько шагов, она так же стремительно обернулась и, засмущавшись от встречи взглядами, подарила мне напоследок кроткую, застенчивую улыбку. Я подумал, что ещё каких-то пару минут, и она затеряется в толпе, исчезнув навсегда из моей жизни. В этот момент, она, словно прочитав мои мысли, обернулась ещё раз, суетливо поправляя рукой волосы, а потом, свернув за угол здания библиотеки, скрылась из виду насовсем.

По счастливому стечению обстоятельств, это оказалась не последняя наша встреча. Я увидел её вновь на выставке изобретений, куда меня пригласили в качестве эксперта. Она с трудом протиснулась сквозь толпу и оказалась около одной из самых популярных работ, стоя от меня совсем рядом. Я так близко ощущал уже знакомый волнующий цветочный аромат, исходящий от её волос, что мне захотелось уткнуться в них лицом, чтобы вдыхать его снова и снова.