Империя драконов. Сказание о лягушонке I

Удивительно быстро ребенок пришел в себя, стал улыбаться, щечки подернулись ярким, озорным румянцем. Пятилетний Гуань активно отбросил одеяло, подскочил на постели и начал шнырять по казарме. В эту же ночь пара солдат потеряли свои ручные ножи, маски от песчаных бурь и фляги со спиртным (о флягах они, естественно, не доложили, но яро обсуждали воришку между собой в пересменку).

Спустя годы характер Гуаня не изменился, а Сун стал более ответственным и серьезным. Теперь у него появился смысл жизни – защищать названого сына от посягательств недобросовестных дворян, голода и смерти.

8.

Закат дня оказался более спокойным и размеренным.

Удо неспешно брел по отполированному до зеркального блеска мосту, оставляя пыльные следы от потрепанных кожаных бот. До отлета утреннего воздухолета оставалось больше десяти часов, время на раздумья было предостаточно.

Озирис клонился к закату. Словно лебедь, уплывал он по воздушной глади за горизонт. Алое небо стало тускнеть, усыпляя пески на засушливом материке. Кто бы мог подумать, что Асианская твердь, такая неприветливая, суровая вотчина ящеров, с трех сторон омывается безбрежными океанами, из которых то и дело возникали новые частицы суши, сплошь залитые вулканической лавой. Четвертая же окраина плавно переходила в замерзшие льды полиса. Ни одно существо так и не смогло пробраться вглубь этой смертельно опасной зоны, даже теплые шерстяные восьминоги не совали на северную окраину свои длинные, влажные носы.

Мальчик остановился и прислушался к завыванию ветров в глубокой расщелине. Мост Славы соединял две части плоской возвышенности: одна из них состояла из плотного, желто-алого песка и миллионного Затерянного города с аппендиксом в виде полуразрушенного внешнего города, другая – представляла собой влажный оазис, остров, покрытый озерами и зеленью тропических лесов. Трещина в земной тверди будто нарочно возникла миллионы лет назад, дабы сохранить живую природу от обезвоживания и отмирания.

Добраться до островка сладких грез можно было лишь по мосту, а жить в нем категорически запрещалось. Ящеры с благоговением охраняли этот мирок, даже от самих себя.

Страшная черная бездна манила одинокого путника, взгляд то и дело опускался в непроглядную тьму, пугая и завораживая.

Молодому мутанту вспомнились те времена, когда он умолял отправить его в райский уголок, однако неприступные военные исследователи и ученые, создавшие расу полуящеров – полудревних отказали в такой милости.

– Даже Император, сын Бога, не позволил себе нанести урон этому месту, – говорил друид-медик, отрицательно покачивая головой.

Теперь, спустя годы безнадежного одиночества и скитаний в неприветливом мире ящеров, Гуань мог позволить себе полюбоваться на мир грез.

Правда, наслаждаться моментом ему предстояло недолго.

Порывы воздушных масс усилились. Мальчик находился на полпути до оазиса. Отсюда были хорошо различимы многовековые папоротники, покачивающиеся в такт мелодии ветров и взлетная полоса Р-9, над которой висели плотные, влажные облака.

Он зябко повел узкими плечами и улыбнулся.

– Иди к чертям император, вместе со своей свитой. Теперь вам меня не достать. Раб умирает во мне.

Вибрации за спиной Гуаня заставили повернуться на рождающийся шум. Со стороны города несся длинный электрический возок. Серебристые бока транспорта отражались в полимерном стекле дороги, создавая впечатление двойной пули, летящей навстречу парнишке. Он стоял посередине моста и представлял опасность для быстроходного поезда. Конечно, полимерное стекло не треснуло бы при ударе о мягкое детское тело, но внутренности мутанта, несомненно, помешали бы видимости водителя и пассажиров.

Гуань отскочил к перилам, крепко схватившись за них, в ту секунду, когда возок должен был настигнуть его. Порыв ветра прижал мальчика к ограде так, что грудь перевесилась через металлическую трубу, а широкие штанины затрепетали флагами на худощавых длинных ногах.

Задохнувшись от испуга, парень еще сильнее сжал ладонями теплый металл, мышцы напряглись до предела. Страх смерти настиг его так неожиданно, что он не поверил своим эмоциям. Чего Гуань меньше всего боялся раньше, так это умереть.

Возок промчался, даже не затормозив, он оставил маленького полуящера бороться с ветром в одиночку. Холодный и беспристрастный механизм непреклонно продолжил путь, так как его возродили по схемам и планам только для этого, водителю же не было никакого дела до убытков в окружающей среде. Он нес пост у датчиков на панели управления, ни на минуту не отвлекаясь от их показателей.

Гуань, не дыша, зацепил ногой вертикальную балку и потянулся назад. Успешно справившись со своим спасением, он стер рукавом пот со лба и продолжил путь, время от времени озираясь назад.

9.

До главы внешних стражей дошли сведения, от которых горечь во рту становилась сильнее, и в сердце забили барабаны тревоги: один из выживших мутантов убил у врат Центрального парка двух солдат алого отряда.

Всех воинов оповестили и просили быть настороже, так как сражаться с окрепшим убийцей в одиночку или дуэтом не стоило. Силы у модифицированного ящера оказалось гораздо больше, чем предполагали ученые, тем более он проявлял способности, которые ранее не наблюдались ни у одного существа на планете.

О происшествии с алыми сообщили очевидцы события. Ящеры, как один, давали показания, что мутантов было двое, но, если парня с большими желтыми глазами и черными волосами, все запомнили, то о втором никто ничего сказать не мог. Он, словно видение, испарился из воспоминаний горожан.

Дисплей детектора загорелся голубым, голос в наушнике подтвердил догадку Суна:

– Да, командир, это Гуань Удо 888. Больше некому. Мутантов осталось мало, по пальцам пересчитать, а с такой внешностью, как у парня, вовсе нет.

– Спасибо, солдат.

Сун схватил меч-дао, вложил его в ножны до знакомого щелчка, накинул алый плащ с защитной маской и рванул от Врат Амисан в город. Ничего не оставалось, как отыскать парня до того, как его найдут другие воины. Смертный приговор уже вынесен, в суд мутанта никто не поведет и защищать не станет.

Первым делом воин-дракон посетил клинику, где проводили процедуры над подобными Гуаню. Агама как раз переписывала результаты анализов молодого человека в электронную базу медицинского центра. Она сидела в коморке без окон на втором этаже, низко склонившись над монитором.

Особой радости от появления незваного гостя женщина не испытала. Даже то, как он беспардонно распахнул дверь, которая ударилась о стену, выбив кусок песочно- каменной кладки, напугало ее не на шутку. Двухметровый ящер схватил даму за ворот элегантного платья и поднял над полом.

Маска не давала рассмотреть лица, и было понятно только то, что перед ней солдат. Под тканью плаща хорошо выделялись полимерные золотые доспехи стражника.

– Где Гуань Удо?– отчеканил дракон.

Агама пыталась встать на носочки, чтобы почувствовать земную твердь и успокоиться, но красноглазый только выше поднял тело и потряс медсестру.

– Где парень?

– Он ушел отсюда часа четыре назад. Я не знаю. Правда, – сдавленно прошептала дама. Чешуйки на ноздрях заходили ходуном, ей было сложно дышать.

– Результаты обследования, где они?

– На столе,– Агама указала пальцем на зеленую папку.

Сун поставил жертву на каменный остывший пол и толкнул ее к стене. Женщина повиновалась и смирно встала в угол. Спрятав папку во внутренний карман плаща, воин вышел.

Через пару кварталов воин-дракон остановился отдышаться после быстрого бега. Вытащив папку, он открыл ее и прошелся взглядом по иероглифам. Кровь вскипела в жилах и, чтобы успокоиться, он вынужден был зайти в ближайший проулок и пару раз с силой впечатать кулак в пластиковый таблоид с названием улицы. Из содранной чешуи потекла красная густая кровь. Сун усмирил пыл и смог теперь трезво оценить ситуацию.

Следующими из списка общих знакомых, которых посетил солдат, были два беспризорных молодых ящера, которые слонялись по окраинным улицам и срезали кошельки у приличных граждан. Далее были Непенф – трава-дурман из местного питейного заведения для элиты и Кицу и хитрый, прижимистый начальник продовольственного склада Р-9.

Последний удивил его новостью об отправке парня на аэродром Оазиса Бессмертных и оттуда – на Остров первых поселенцев.

Кицу не стал скрывать намерений, так как прекрасно знал Суна, его отношение к маленькому другу. Он понимал, что шутить шутки с ящером древнейшего рода, кузеном императора и сильнейшим из драконов, не стоит, тем более тот был на его стороне.

Погрузчики все также непреклонно жужжали за стенами обшарпанного кабинета, управленец сидел, мирно покуривая сигару из листьев Непенфа.

Они оба знали, что шансов спастись у Гуаня практически нет, и дело было не только в убийстве пары солдат. Перед старым обрюзгшим ящером с удивительно пронзительными и ясными глазами лежала та самая папка с документами, в которых детально описывались эксперименты над мутантом и те возможности, которые он получил благодаря слиянию днк величайшего из ящеров и сильнейшего из Древних.

10.

«Ну ты и дурачок, Гуань,– думал мальчишка, выбегая на прохладную песчаную почву у корней первых папоротников, – надо же так влипнуть. Но теперь все изменится. Все пойдет гораздо лучше, чем было».

Перед ним стояла неведомая, экзотичная и такая манящая часть суши, он упивался прозрачным, чистым, не изгаженным песком воздухом и изумрудными ветвями диковинных растений.

На приступах Затерянного города тоже росли тропические леса, но они не шли ни в какое сравнение с великолепием оазиса. Тропики на территории полиса были гораздо меньше, слабее, в них уже поселились горожане, стали облагораживать территории, очищать землю для пастбищ; природа уступила место цивилизации.

Здесь все было иначе. Здесь он чувствовал себя дома.

Щебет певчих птиц то и дело перебивал крик какого-то наземного пернатого. Гуань точно знал, что оно не летает: вопли охрипшего существа сопровождались топаньем тяжелых лап и треском сучьев. Звуки раздавались совсем рядом, и парнишка бесстрашно помчался им на встречу, в гущу зарослей.

Совсем рядом, справа, послышалось шуршание травы. Разобрать, кто или что скрывается за зеленым массивом не представлялось возможным, парень присел и, как бравый солдат- разведчик, подполз к дереву с бурыми пушистыми цветами и листьями в рост взрослого ящера. Выглянув из-за ствола, Гуань ойкнул и присел еще ниже. У основания дерева паслась пятиметровая птица с иссиня-черными перьями и коротким, массивным клювом. Она расслабленно клевала плоды кустарника, не обращая на притаившегося гостя никакого внимания.

«Значит, не хищная. Просто большая курица, – сообразил парень, – большая черная курица. Может, съедобная».

Что-то просвистело у самого уха. Мальчик инстинктивно отклонился от звуковой волны. В рыхлой почве, у ног мутанта, торчало подобие длинного дротика. Он наклонился и вытащил предмет из земли. Полый стержень с одного конца был заострен и покрыт налетом, похожим на янтарь, другой же конец представлял собой жесткое перо, разделенное на три части.

Через пару секунд он опять услышал свист. Боль пронзила поясницу и плечо. Гуань посмотрел за спину и отшатнулся. В предплечье торчал такой же дротик, что ранее он нашел у ног. А за спиной, в ветвях, виднелось растопыренное крыло «курицы» и черный глаз, который внимательно изучал нежданную добычу.

Гуань рывком выдернул два дротика и прыгнул вглубь лесной чащи, там, где лианы плотно сходились, не оставляя шанса птице-переростку пройти сквозь них.

Пока он пробирался сквозь непроглядную чащобу, нашлись еще с полсотни таких же дротиков. Видимо, птица любила полакомиться обитателями леса, обильно сдобрив их недоразвитыми, острыми перьями- кинжалами.

Озирис ушел за горизонт и ночь вступила в свои законные права. На небе взошло две сияющие луны – Хэньэ и Заяц. Спутники дарили прохладный свет уставшей от дневной жары земле. Деревья и кустарники приобрели нескончаемую прелесть и таинственную красоту, Гуань в первый раз залюбовался прелестными очертаниями первобытного мира.

Несмотря на нападение черной птицы, опасности не пугали мутанта. Его путь только начинался.

11.

Гуань хорошо различал предметы в темноте, под пристальным надзором Хэньэ и Зайца ему было не так страшно. Влажные перистые облака указывали, куда надо идти, и где находится пункт назначения для уставшего путника.

Через час темноволосый мальчик вышел к аэродрому. Рядом с высоким ангаром примостился заросший тростником вокзал. Полимерная дорога для возка гармонично вписалась в интерьер, оканчиваясь у малахитовой лестницы здания. Мир спал, тишина разлилась в округе, словно прохладный кисель из черной рябины. Парню некуда было спешить, и он стал с упоением всматриваться в окружающее пространство.

Изумрудный, а в свете лун почти черный, вокзал представлял собой двухэтажное сооружение из редкого камня. Узкие квадратные колонны упирались в высокий, позолоченный свод. С десяток застекленных окон поблескивали, загадочно подмигивая путнику. Один шпиль на крыше не засыпал в царстве Морфея, он бесстрашно прорывал пушистые перья небесного тумана.

Парень не стал прямиком направляться к вокзалу, боясь быть увиденным, а решил подойти к зданию под покровом местной флоры. Он стал осторожно пробираться к центральному входу по тенистой полосе лиственных деревьев и колючих кустарников. Пару раз колючки цепляли за чешуйки на руках, отрывая клочки плоти, но это не могло остановить беглеца. Он лишь шептал проклятия и вытирал кровоточащие царапины потертой, старой рубахой.

***

Около тридцати черных стояли по периметру большой залы второго этажа. За поясом каждого торчал айкути, а на поясе висел изогнутый меч ивового листа. Воины были во всеоружии, готовые защищать господина от любой угрозы.

Двухметровые окна вокзала давали хороший обзор территории, и только один участок был сокрыт от взглядов солдат: там тропический лес вплотную приблизился к облагороженной аллее на заднем дворе. Наблюдать за куском дикой природы поставили наиболее опытных ящеров, хорошо видящих в ночное время.

В центре залы, за серебряным столом, сидел высокий широкоплечий ящер с узкими, хитрыми глазами цвета гранатового зерна. Вертикальный зрачок внимательно следил за движущейся голубой точкой на мониторе ручного детектора.

К нему приблизился другой ящер, не менее высокий и статный. Он низко поклонился первому и заговорил:

– Великий Император, знаю, как ты мудр и силен. Прошу тебя быть снисходительней к отпрыску. В его жилах кровь драконов.

Кожаные щитки на голове владыки заблистали голубым, когда он резко дернулся с явным отвращением на лице.

– Не смей перечить, брат, – протянул повелитель, – он опасен. Мы потеряли контроль над этим маленьким недоношенным лягушонком.

– Его могли убить и без твоего присутствия. Зачем же ты здесь?

Красноглазый медленно привстал и перегнулся через стол, опершись руками о столешницу.

– Хочу убедиться, что его кровь настолько сильна, как о ней говорят.

Сун теперь знал, что гибель парня неминуема. Даже он, воин с опытом непревзойденного бойца и навыками убийцы, не мог перечить императору Лу.

***

Гуань почти дошел до дверей вокзала, когда с ним произошло очередное чудо.

Его окружили пять злобных существ с рыжей шерстью, клыками крупнее, чем у самого императорского эскорпиона. Они, как тени, пробрались впритык к парню и выскочили из кустов в тот момент, когда ему оставалось пару шагов до выхода из лесного массива. Бежать было некуда, и парнишка беспомощно прижался к стволу одеревеневшего папоротника. За пазухой все еще лежала охапка длинных дротиков местной птицы. Он уже планировал использовать оружие, но осекся и рассмеялся в глубине души. Неужели оставался хоть один малейший шанс победить в схватке с чудищами из детских сказок? Конечно, нет. Львицы с далекой Земли, которых он помнил по картинкам из потрепанной книжки, в секунду разорвут мутанта, не успеет он засунуть руку под рубашку.

Животные все ближе подходили к Гуаню. Круг явно сужался. Страх не в первый раз накатил на парня и тот зажмурился, явно готовясь к болезненной смерти.

Прошла секунда. Две. Три. Ничего не происходило. Только в ушах возникло непривычное давление, а вокруг послышался треск и жужжание неизвестных насекомых.

Удо открыл золотистые глаза. В пространстве вокруг него то и дело образовывались всполохи голубых молний, сопровождаемые треском сухих сучьев. Там, где только что вспыхивала маленькая молния, оставалась голубая дымка светящегося газа.

Мутант повернулся вокруг своей оси и понял, что вспышки окружали его повсюду, а мифические звери испарились.

12.

В прохладной, освежающем воздухе заискрились крылья тысячи испуганных насекомых. Они стали медленно подниматься все выше, освобождая путь изможденному путнику. Гуань, который сбежал с места нападения хищных кошек, пролез сквозь лопухи неведомых растений и присмотрелся к синеющему во мраке зданию вокзала.

С тех пор, как он встретил хищников, прошло около часа. Все это время Удо кружил по периметру, на окраине дикого леса. После случившегося парень решил обождать перед новой попыткой пробраться в сооружение. Ночь стояла тихая и безветренная, только местные аборигены – животные то и дело шуршали зеленью сочной листвы.

Обогнув открытый участок, Гуань шмыгнул под широкий лист и прилег на теплом, мягком мхе. Через пару часов должен был прибыть первый возок с пассажирами, тогда он сможет незаметно смешаться с толпой и попасть на судно. Остались мелочи: придумать, как взобраться на колесо Р-9 и пролезть в отсек сброса водяного конденсата. Если он совершит сие действа, то шанс выжить резко увеличится.

Уютно устроившись на мягкой подстилке, он прикрыл глаза. Покой и умиротворение спустились на полу ящера.

Яркий отблеск пронесся по лицу, словно кто-то направил на мальчика зеркало. Солнечный зайчик поймал ребенка только на секунду, но этого оказалось достаточным, чтобы он встрепенулся и распахнул веки.

На мшистом пригорке, рядом с рукой Гуаня что-то лежало. Он протянул пальцы и ухватился за холодный металл. Потянул предмет на себя. Из-под дерна выходила серебристая рукоять оружия. Очень скоро в руках Гуаня уже поблескивал громадный клинок с витиеватым рисунком на мощном черенке. Ножны валялись у ног ненужным атавизмом.

Парню нелегко давалось держать грозный меч, но отпустить оружие было невозможно. Он завороженно смотрел на гладкий металл и представлял себя великим воином с верным спутником в руках, повидавшим с ним бессчетное множество побед.

Сначала парень и не обратил внимание на ткань, привязанную к ножнам, но теперь взгляд его опустился на мшистую землю. Белый шелковый кусок пестрил золотыми знаками.

– Как во сне, – прошептал парнишка и поднял ножны. Уверенная и чуть выскомерная улыбка промелькнула в уголках губ.

И, действительно, иероглифы, что покрывали материал, были точь-в-точь такими же, как на платке, рыжеволосой гостьи из сна. Это не могло быть просто случайность или совпадением, на то существовала причина. Звезды сошлись, рок настиг своего носителя. Колесо покатилось по той колее, для которой оно создавалось.

В груди Гуаня стали происходить вещи, которые он не испытывал ранее: будто мелкие пузырьки благостного вещества взорвались и омыли все внутренности парня теплом и спокойствием. Все сущее до этого момента перестало существовать, прошлое померкло.

В метре справа от него пробежала ящерица, она спешила под камень, где пряталась от дневного света вот уже второй год подряд. Акация за спиной болезненно поникла цветками, а гигантские муравьи непрерывно точили ее органы жвалами, чтобы принести как можно больше сладкого нектара своей горячо любимой королеве. Светлячки смешались в бурном танце любви и ревности, щелкали хитиновыми крыльями, звали в свои объятия желанного партнера.

За сотню метров впереди, у ангара стояла рыжая кошка и мурлыкала, почесывая лапой за ухом. Ее мыслей парень не разобрал, пока она сама не открылась ему.

– Был котенок – станет рысь. Мягко стелет – жестко спать. Да, Гуань?

– Это ты принесла меч? – передал мысль мальчик.

– Нет, лягушонок. Я показала тебе, где он лежит. Пора проснуться разуму древнего и силе дракона. Меч – не орудие убийства, а путь к великому познанию. Запомни, мой юный гуанди.

Гуань нахмурился. Его подмывало расспросить у пушистого зверя все-все. Он понимал, что кроме нее, никто не раскроет ему секретов. Кто он? Зачем ему эта сила? Откуда взялась она сама?

Только он попытался связаться с ней, как след ауры животного растворился. Туманная дымка развеялась, смешавшись с окружающим пространством.

Положив меч в ножны, и прикрепив его к плечам шелковым платком, он потащил ценный груз, словно рюкзак, в направлении центрального входа. Теперь бояться ему не пристало. Гуань чуял, что ящеры ждали его. Кислый запах тел и духовная аура раскрыли тайну засады.

Дядюшка Сун был с ними, и его душа плакала.

13.

Потоки воздуха плыли с запада на восток. Ночные светила, будто нарочно сопротивляясь этому порядку, уходили за горизонт с западной стороны. Ядро планеты густо окружало маленький шар алыми разводами, сохраняя порядок и равновесие на ней. И все это теперь было доступно маленькому мутанту с сердцем дракона и разумом древнего.

Гуань видел то, что не доступно взгляду простого смертного. Магнитное поле, излучины подводных рек, голоса живого и разумного хлынули в голову мальчика. Это радовало и поражало, пугало и успокаивало одновременно. Мир оказался настолько прекрасным и устрашающим, бесстрастным и наполненным страстями, гармоничным и погруженным в беспросветный хаос одновременно. А в центре Вселенной, завоеванной Ящерами, некогда драконами с планеты Земля, шел Гуань Удо.

Пустошь у подножия вокзала стали освещать первые лучи дневной звезды.

– Дядюшка Сун!– закричал мальчик.

Из окна второго этажа просвистела резонирующая волна магнитного оружия. Она сбила пару травянистых клубней около ноги парня.

Парень понял, что черный не планировал убивать его, а только припугнул.

– Дядюшка Сун и вы, воины, что пришли с ним и прячетесь, как паршивые хамелеоны, выходите!

Центральная дверь растворилась, на ступени вышли тридцать вооруженных солдат. Во главе отряда стояли два древнейших потомка драконов: воин-победитель Сун и царствующий великан Лу.

– Доброго утра, лягушонок. Как узнал, что мы здесь?– начал Лу, ухмыляясь.

Гуань поклонился императору:

– Я видел Вас, Господин всей Вселенной. Я теперь вижу все.

– Что – все?– удивился собеседник. Сун стоял рядом молча, потупив взор.

– Я вижу, что кровь драконов стала слабеть, что болезни и уродства с рождения убивают Ваших подданных. Мы – мутанты стали шансом. Но эксперимент не удался. Так ведь?

– Откуда? Откуда ты знаешь? – в ярости завопил Император.

–Убить его, убить ублюдка! – еще истошней крикнул он,– Сун, приказываю тебе, убей моего сына!

Лу развернулся и шагнул в открытую дверь.

Солдаты подняли левые руки, на них змеей был обмотан магнитный полимерный самострел. Они разом выстрелили в Гуаня, отчего прозрачные волны заплясали в воздухе, деформируя участки пространства.

Синяя волна Гуаня без труда отбила стремительные лучи оружий.

Сун рывком надел защитную маску и выхватил левой рукой меч-дао.

– Я убью тебя парень. Так и знай – убью, – грустно, но твердо проговорил воин и кинулся к парню.

В пару прыжков он настиг маленького противника, но схватить не успел. Тот сделал едва уловимый шаг вправо, и Сун пролетел мимо парня. За сотую долю секунды Гуань вытащил меч и выставил его в направлении любимого дяди.

Опять просвистели магнитные волны. И опять Гуань перехватил их, даже не смотря на черных, правой рукой. Одновременно со свистом от самострелов на голову парня опустилось лезвие дао, парнишка вывернул левую руку так, чтобы удар пришелся на боковину клинка. Он пригнулся. Посыпались голубые искры. Звон металла оглушил сражающихся.

Ослепнув на секунду от искр, Гуань закрыл глаза. До того, как сомкнулись веки, он заметил беспросветную тоску в глазах противника. Сердце сжалось от сочувствия и одиночества.

Следующий удар был встречен вслепую, парень лишь почуял дуновение ветерка на коже. Инстинкт самосохранения не заставил ждать. Нападение опять было отбито. Сун рассекающими движениями направил дао на мальчишку, несколько раз атакуя того. Удивлению его не было предела: маленький противник из раза в раз парировал мощные удары.

Удо почти не чувствовал усталости, дышал ровно и спокойно. Сверхъестественная скорость и проворность сыграли ему на пользу, отгородив от лишних проблем и опасности. Воин- дракон вытащил нож и уже с двумя клинками попытался напасть на Гуаня. Тот развернулся и побежал в сторону леса.