Как птицы…

– Попробую успеть…. И, кстати, насколько страшно там всё…?

– Честно говоря, выглядит хреново. По двадцать девятой оси колонны перекосило, они в свою очередь потянули колонны двадцать восьмой и даже двадцать седьмой оси. Несколько ригелей оборвало. Все балки от двадцать девятой до двадцать шестой оси выгнуло дугой. Возможно, выгнуло бы и по другим осям, но там уже залиты плиты перекрытий. Какая-никакая, но дополнительная жёсткость. Короче говоря, конструкции трёх пролётов восстановлению не подлежат – их придётся демонтировать полностью. Затем заново изготавливать и монтировать повторно. Что касается обрушения, то его практически нет. Рухнула одна колонна, два ригеля и одна балка перекрытия верхнего яруса. Плохо то, что колонна упала перпендикулярно оси и прямо на забор ограждения, а балка, которая крепилась к ней, вообще оказалась за забором. Оборванные ригели на проспект не улетели, лежат в пределах стройплощадки. Немного радует то, что забор, на котором лежит колонна, не опрокинулся и оказался просто смят в одном фиксированном месте. Силовые кабели каким-то чудом не оборвало – наверное, имели в этом месте слабину и шли не по самому верху ограждения. В результате, они просто прогнулись – повезло, что сам удар пришёлся не на них, а на верхний элемент секции забора. И ещё…. Всё то, о чём я говорю, скорее всего, произошло не по нашей вине. У тебя на монтаже работал стреловой гусеничный кран РДК 25.

– Он и сейчас там работает, – вклинился Марк.

– Уже нет! И в этом суть! – По каким-то причинам на наши конструкции обрушилась стрела этого крана. Это и вызвало всё остальное. Но этот кран нам не принадлежит, он арендован, а значит, наша контора прямой ответственности за случившееся не несёт. Кроме того, обрушение стрелы произошло в нерабочее время, а значит, и на тебя, как на прораба, переложить всю ответственность за это ЧП не получится. Так что можешь выдохнуть и перекреститься. Конечно, ясно здесь пока далеко не всё и тут ещё разбираться и разбираться, но основное уже понятно. Но ты в любом случае приезжай. Посмотришь на всё свежим взглядом, сделаешь свои выводы. Доказывать свою невиновность всё равно придётся, так что расслабляться рано! – А вообще-то это не телефонный разговор, – мрачнея, добавил начальник. – Я и так наговорил лишнего. Пока нет официального заключения, никаких выводов делать нельзя! На этом всё!

Начальник отключил трубку. Марк положил телефон в карман и мысленно, следуя рекомендации начальника, перекрестился.

Пусть бы оно так и оказалось, как сказал Виктор Степанович, подумал Марк. – Понятно, что всех неприятностей не избежать, обрушение конструкций дело серьёзное, но это совсем другое дело, если в нём нет прямой вины.

Марк достал из кармана ключ, открыл и снял с калитки навесной замок, вошёл на стоянку, прикрыл калитку за собой и, просунув руку сквозь решётку ограждения забора, обратно повесил замок на проушины калитки.

Ещё раз взглянул сквозь решетчатый забор вглубь перелеска – в сторону, откуда прилетел странный вздох, рык и вой, и мощный порыв ветра, но в той стороне всё было тихо.

Деревья стояли спокойно, и даже ветер не раскачивал их голых ветвей. Никаких ворон на них по-прежнему не было.

Марк засомневался снова. Может и правда, показалось, подумал он. – И в снег я упал, просто поскользнувшись, и ничто не ревело в лесу, а просто звенело в голове от лёгкого сотрясения, размышлял он. – Возможно, всё так и было, решил он, не замечая, что слегка путает порядок произошедших событий, стараясь убрать из них любую мистическую составляющую. – И какая теперь разница? – размышлял он, стараясь убедить себя, что помнить произошедшее, нет никакого смысла. Подумаешь…, упал, потом поднялся – видимых повреждений нет. Всё произошло слишком быстро – понять, что это было, непросто. Наверняка можно сказать лишь о том, что что-то вспугнуло ворон – достаточно крупную стаю, которая от страха в моём воображении превратилась в огромную, и до жути напугала меня. Пора взять себя в руки и двигаться дальше. Нужно срочно ехать на объект, там намного больше вопросов и все они на порядок важней.

Он уже собрался сделать шаг в сторону своего автомобиля, но его остановил запах. – Резкий запах горелой резины и палёного пластика. А вслед за ним из-за деревьев перелеска показался и чёрный дым. Он ширился и рос прямо у него на глазах.

– Вот она и причина, – мысленно сказал себе Марк. – Что-то взорвалось за перелеском. – Похоже, на одном из складов, расположенных в том направлении. Выходит ничего мне не привиделось, а сдуло меня с тропинки взрывной волной. Грохот напугал ворон, а те, в свою очередь, напугали меня. – Загадка разгадана! – Никаких монстров нет! – мысленно воскликнул он и слегка улыбнулся.

Но следует поторопиться, понял Марк, глядя на дым над деревьями, который закрыл уже полнеба. – Если ветер подует в эту сторону, от такого дыма можно и задохнуться, нужно скорее отсюда валить.

И не теряя больше ни минуты, Марк устремился вперёд.

2. Встреча с незнакомцем

На объект Марк приехал примерно через час после разговора с начальником. – Гололёд, временами снегопад и бесконечные мысли о случившемся – снижали его скорость. В довершение этому, он заехал в тупик. – Проверенная дорога, по которой он ездил ежедневно, оказалась перекрыта – пришлось разворачиваться и искать объездные пути, что тоже потребовало времени. Кроме того при выезде с автостоянки его немного задержал охранник.

Стараясь всё делать быстро, Марк, выйдя из перелеска и пройдя через калитку, сразу направился к нему. Охранник не спал, и Марка это порадовало – он очень спешил. Поднявшись по лестнице в сторожевую будку, он быстро расписался в журнале, подтверждая, что забирает свой автомобиль и сразу вышел за дверь. Охранник последовал за ним. И в этот момент всё резко замедлилось.

– Странная сегодня ночь?! – сказал вдогонку охранник.

– Не понял? – невольно поворачиваясь к нему, спросил Марк.

– Взрыв на складах, – охранник указал рукой на разрастающийся над деревьями перелеска и над зданиями промзоны, что стали видны с высоты сторожевой будки, дым.

– Мощно жахнуло, – подтвердил Марк. – Я к калитке подходил, а она чуть ближе к месту взрыва, так меня вообще сдуло с тропы.

– А я думал, будку опрокинет, но обошлось. Странно, что стёкла уцелели. Повезло, что они расположены под острым углом по направлению к взрывной волне.

– А ещё эти вороны…, – добавил Марк, пытаясь правильно сформулировать то, что его беспокоило.

– Вороны обычное дело в этом перелеске, – пришёл на помощь охранник, – а в такую ночь, как сегодня, их больше всего.

– А что в этой ночи особенного? – поинтересовался Марк, хотя и сам уже почувствовал, что всё происходящее после полуночи, обычным не очень-то и назовёшь.

– Сегодня последний день зимы високосного года – 29 февраля. В этот день Чернобог напоминает о себе, если люди о нём забыли. – На этот раз нормально напомнил. Похоже, один из складов разворотил полностью. А вороны в этом перелеске есть всегда. Там же когда-то кладбище было. Когда промзона только появилась, кладбище сравняли с землёй, но так ничего на его месте и не построили. Остался пустырь. На нём спустя годы выросли деревья, но для ворон ничего не изменилось. Они могилы всё равно чувствуют. Тянет их туда. Сидят на ветках и зовут свою Богиню: «Мар-ра», «кар-ра». Не понимаю, как вы там ходите? – Лично меня на аркане в этот перелесок не затащишь, а ночью тем более. А сегодня …? – Страшно даже думать об этом!

– И что за Богиня? – машинально спросил Марк, теряя к этому разговору всякий интерес.

– Понятно какая – Мара1, помощница (или даже жена?) Чернобога – Богиня смерти.

От этих слов у Марка что-то шевельнулось внутри, по его спине пробежал холодок, у него слегка закружилась голова и на мгновение его накрыла волна страха, но всё это очень быстро прошло. Марк прикрыл глаза, вдохнул, выдохнул, подумал, что нужно завязывать с ночными прогулками – ночью нужно спать! Но о своём кошмаре так и не вспомнил.

– Ясно, – равнодушно ответил Марк охраннику, мифология его не очень интересовала.

– Я иногда вот что думаю…

– ???

– А может быть это она и есть?

– Кто? – немного раздражённо спросил Марк.

– Мара! – Вселяется в ворон, смотрит на всех нас их глазами, выбирает следующую жертву. Эти вороны они же везде и это, скорее всего, неспроста! Может поэтому они мертвечину и жрут.

Марк с удивлением посмотрел на охранника. Продолжать этот разговор у него не осталось ни времени, ни желания.

– Интересная версия, – сказал он, – но, к сожалению, продолжать это обсуждать уже не могу, опаздываю, пора бежать, времени нет совсем.

– Не смею задерживать и счастливого пути! – согласился с ним охранник, достал из кармана форменной куртки пульт, демонстративно нажал на какую-то кнопку и внизу на выезде со стоянки поднялся шлагбаум.

– Круто! – натянуто улыбнулся Марк.

– Идём в ногу со временем! – усмехнулся охранник. – Да…, пока вы не ушли, должен напомнить, – добавил он. – Месяц закончился, завтра уже март, если ещё не вносили оплату, просьба не затягивать.

– Конечно, конечно, в ближайшие дни обязательно заплачу, – ответил Марк, думая, что нужно завязывать с этой стоянкой – идти до неё далеко, тропинка, по которой он всегда ходил, оказывается, ведёт через кладбище, где вороньё над старыми могилами постоянно вьётся…, он на своей шкуре испытал, что ничего приятного в этом нет. И вообще, заключил он, машине уже месяц, она застрахована по полной программе, пора её у парадной ставить.

О страшных Богах, что упомянул охранник, с которыми Марк столкнулся во сне, он даже не подумал – в тот момент он о них уже забыл. Его сон, как это ни странно, окончательно забылся тоже.

Марк был реалистом, мистика его не интересовала в принципе, он верил только в то, что вписывалось в его картину мира, а то, что не вписывалось – он вольно или невольно старался выбросить из головы – он поступал так всю свою жизнь и постепенно научился делать это автоматически.

Наверное, ещё и поэтому – он действительно не верил ни в каких Богов.

***

Когда Марк приехал на объект, парковочная площадка перед въездом на стройплощадку оказалась пуста. Створки въездных ворот оказались закрыты на цепь с навесным замком, но не плотно. Их прикрыли, но было видно, что цепь имеет слабину, позволяющую кому угодно немного приоткрыть ворота и, в образовавшуюся щель, проникнуть на объект.

Марк догадывался, кому это могло понадобиться.

А поскольку ворота всё же были прикрыты, замок висел, а перед въездом не было никаких машин, можно было догадаться, что его начальник уже уехал.

Марк набрал его номер, но он на звонок не ответил. Вместо ответа он прислал СМС: «Ждал около часа, увидел всё, что хотел, уехал домой. В 8—00 будь на объекте обязательно. Встречаемся с представителем Заказчика».

Часы на смартфоне показывали 02—45.

И что теперь делать мне? – мысленно спросил себя Марк. – Ехать назад, особого смысла не было. Час туда, час обратно, а до восьми утра осталось немногим больше пяти часов, а дома жена, которая вряд ли даст спокойно поспать. Кроме того, прямо сейчас не поедешь – нужно пойти и всё-таки увидеть, что тут произошло – попробовать в этом разобраться, а это займёт примерно час, останется на сон (если поеду) четыре часа, но это максимум, прикинул Марк, по факту – в лучшем случае три и ещё вряд ли уснёшь, учитывая обстоятельства. Лучше остаться здесь, спокойно разобраться и если получится – немного подремать в прорабской.

Двадцать девятая ось была дальней от въездных ворот. Можно было рискнуть покрышками и проехать к ней на машине, но для этого нужно было пойти, разбудить охранников, заставить кого-то из них выйти на улицу и открыть ворота. И в этом было несколько неприятных моментов:

Во-первых, это требовало времени.

Во-вторых, охранники могли оказаться в неадеквате – иными словами, пьяны.

В третьих, они, в связи с аварией, могли получить прямые инструкции от заказчика до восьми утра никого на объект не пускать.

В четвёртых, будучи нетрезвыми, охранники могли выполнить любые инструкции буквально – например, стрелять без предупреждения. Но это, чисто гипотетически. – Марк знал, что охрана этого объекта не имела огнестрельного оружия.

В любом случае, решил он, на объект лучше попасть без привлечения охраны – будет намного быстрей. А если охрана вдруг активизируется – ничего страшного – всегда можно договориться. – Марк прекрасно знал всех охранников, а они неплохо знали его. Они напрямую ему не подчинялись, но считаться с ним были обязаны всё равно. В самом плохом варианте, рассуждал Марк, даже если договориться с охраной не удастся – никаких проблем не возникнет – всё можно будет легко решить на более высоком уровне, позвонив моему или их начальству.

Он вышел из машины, поставил её на сигнализацию и подошёл к воротам. Чуть раздвинул створки, протиснулся между ними и попал на объект. Пройдя чуть вперёд, поравнялся с будкой охраны. Её окна были тускло освещены, но никакого движения за окнами не наблюдалось.

Марк постоял немного перед дверью, понял, что охрана, скорее всего и правда, спит, решил никого не будить, и просто отправился дальше. Учитывая, что никто его вдогонку не окликнул, скорее всего, он оказался прав.

Нормальная у них работа, усмехнувшись, подумал Марк. – Охрана спит, деньги идут. – Входи, кто хочешь, воруй материалы, рушь конструкции, ломай грузоподъёмную технику, хоть взрывчатку закладывай, подставляя меня….

Хотя всё это вряд ли…, поменял мнение Марк. – Для вывоза материалов нужно, как минимум, загнать машину, а такое охрана наверняка заметит. А всё остальное ещё менее вероятно. – Сильные мира сего – те из них, кому принадлежали бизнес центры, очередной из которых он здесь строил, давно решали свои проблемы иначе. – Им не требовалось ничего друг у друга (или у кого-то ещё) ни рушить, ни взрывать. – Они, найдя вескую причину, а иногда даже и без неё, забирали всё просто так!

Пройдя вперёд, Марк оказался у строительных вагончиков, последним в ряду которых, была его прорабская.

Он подошёл к ней, открыл дверь, вошёл, подключил электрическую печку.

Пусть прогреется пока, решил он. – Когда разберусь, что случилось, вернусь сюда, и здесь будет уже тепло.

Выйдя из прорабской, за пару минут Марк преодолел сто семьдесят четыре метра (двадцать девять осей по шесть метров каждая) и в 3—00 оказался на месте катастрофы. Но рассмотреть, что там случилось, он не успел. В тот же самый момент Марк услышал за своей спиной: «Стой, стрелять буду!».

Проснулась охрана, подумал он.

– Поздно стрелять, я уже здесь! – ответил он и оглянулся.

В руках у охранника было помповое ружье, направленное Марку в голову.

– Спокойно Васёк, – добавил он, узнав охранника. – Своих не узнаёшь! Мог бы и по машине заметить, что это я!

– Извините, Марк, – ответил охранник, опуская ружьё. – Не сразу вас узнал! Виктор Степанович предупредил, посторонних не пускать, советовал стрелять без предупреждения.

– А откуда ружьё? Насколько я знаю, на объекте раньше оружия не было.

– Это ружьё было всегда, просто не пользовались раньше, держали в оружейном ящике в будке, но в связи с новыми обстоятельствами решили достать.

– Это лишнее, Вася! Произошло ЧП и Виктора Степановича можно понять, но включи мозг. В кого стрелять? К чему это приведёт? – К новым неприятностям? – Тебе это надо?

– В вас я бы и не стрельнул….

– Не только в меня…. Вообще ни в кого….

– Да я понимаю, но приказ….

– Забудь ты о приказе! В этом случае он не работает! Расслабься! Я уже здесь и только я отвечаю за всё, что здесь произошло!

– И что мне теперь делать?

– Повесь своё ружьё на плечо и отнеси его в свою будку. Или, если хочешь, можешь пока никуда его не нести и побыть здесь. Я сейчас осмотрюсь, попробую понять, что здесь случилось, а потом вместе пойдём обратно.

Видимо второй вариант показался Василию более предпочтительным. Он поставил своё ружьё на предохранитель, повесил его, как и советовал Марк, на плечо и подошёл к нему.

– Вот и отлично, а теперь не мешай, я быстро, – добавил Марк, сделал шаг в сторону и наконец, огляделся.

С того места где он стоял видно было не всё. Редкие прожекторы, что стояли вдоль забора, давали тусклый, рассеянный свет и, казалось, только размазывали изображение, удлиняя и увеличивая и без того огромное количество теней.

Да…, он видел то, о чём рассказывал по телефону Виктор Степанович, и в целом картина вроде бы совпадала, но Марка не покидало ощущение, что в этой картине всё немного не так, как он представлял.

Марк смотрел на искривлённые конструкции, видел два оторванных ригеля, лежащих, как и говорил начальник в пределах стройплощадки, видел колонну, рухнувшую на секцию забора, вырванную из ряда конструкций, вывернутую прямо со столбчатым фундаментом из уплотнённого песчаного грунта. Видел балку всё ещё крепящуюся одним концом, казалось, что на честном слове, к верхушке этой колонны, уходящую своим вторым концом куда-то за забор.

Всё выглядело и так и не так, как рассказывал начальник. Словно что-то витало в воздухе, Марк подсознательно это чувствовал, оно будто бы говорило ему, что всё не так просто, что самое главное ему ещё только предстоит узнать.

Марк видел и гусеничный кран – причину случившегося, как определил его непосредственный начальник, Виктор Степанович.

В первый момент Марку показалось, что кран опрокинут набок. В этом случае сразу становилось понятно, почему его решетчатая стрела двенадцати с половиной метров длиной плюс гусёк пяти метров лежат на земле между колонн с двадцать девятой по двадцать шестую ось. Лежат в том же пролёте, где рухнула колонна, располагаясь под небольшим углом, и, как бы навстречу ей. Но подойдя ближе, Марк увидел, что это не совсем так. Сам кран опрокинут не был. Он, так же, как и в конце вчерашней смены, как помнил Марк, стоял вдоль двадцать девятой оси, но с одной разницей. Его правая гусеница – ближняя к конструкциям, была ниже левой (провалилась сквозь грунтовое покрытие дороги больше, чем на метр).

Это говорило о многом.

Марк представил, как стоящий мёртвым, неподвижный кран в какой-то момент вдруг резко просел на один бок. Башня со стрелой, которая, судя по всему, не стояла на стопоре, стала поворачиваться в сторону конструкций, добавила нагрузки на правую гусеницу. Та просела ещё. Кран почти опрокинулся, но этого не случилось. Раньше сорвало крепления стрелы к основанию башни. Стрела рухнула, оборвала ригели – два полностью, остальные частично – ударила по колонне, вывернула её с корнем и бесформенной грудой осталась лежать там, где её и увидел Марк.

Холодок пробежал по его спине.

Вот оно, понял Марк. – Именно это я и почувствовал. То, что почему-то не стал озвучивать по телефону начальник (зря обнадёжив), толком не понимая причину, по которой просел на один бок этот кран.

– Рано я радовался, – прошептал Марк. – Похоже, мне и правда, конец. Я сам выставил для работы кран в этом месте, был уверен, что под временной дорогой ничего нет, но даже не взглянул на чертежи, не перепроверил расположение коммуникаций. А посмотреть стоило, раз не помню ни черта, думал он. – Теперь я почти уверен, что там, где просела гусеница, проходит и, судя по всему, на незначительной глубине, ливневая канализация. Её-то кран и продавил своим весом.

– Сука! – мысленно закричал Марк, но постарался взять себя в руки – с тем, что произошло здесь, требовалось разобраться до конца, а для этого была нужна ясная голова.

Он почти убедил себя, что падение стрелы крана и, как следствие, обрушение конструкций – на его совести. Оставалось понять, к чему ещё привела его безответственность. Марк догадывался, что происходящее здесь подчиняется принципу домино, предполагал, что костяшек в этом ряду может оказаться намного больше двух. – Рухнувший кран и перекорёженные конструкции, что были перед ним, могли быть лишь первой (очевидной) частью последствий его непрофессиональных действий.

Многого он мог пока просто не видеть, а значит и не знать.

Например, Марк пока не видел, что произошло за забором – в месте, куда рухнула колонна, смяв под собой забор, утянув за собой балку перекрытия, перекинув её со стройплощадки на проспект.

– Вот ведь жопа! – нервно выкрикнул он, подумав, что всё и правда, могло оказаться намного хуже, чем выглядело на первый взгляд. – Балка имела длину шесть метров и с большой вероятностью одним концом вылетела на проезжую часть.

С этим нужно срочно разбираться, пока я не устроил на проспекте свалку машин, решил Марк, и скорым шагом направился к смятой секции ограждения, с намерением в этом месте перелезть забор и увидеть всё своими глазами, но его остановил охранник.

– Я, наверное, в будку охраны пойду. Холодно здесь стоять, – сказал он, привлекая к себе внимание.

Марк оглянулся, замедляя шаг, недовольный тем, что ему помешали, и зло посмотрел на него. Потом неожиданно резко смягчился и ответил:

– Да, давай, Вася, иди! – Отнеси своё ружьё в будку охраны, запри его в оружейный ящик, а сам сходи в магазин и купи литр водки….

– Но как же….

– Под мою ответственность! – отрезал Марк.

– Но деньги…

– Будут выделены! – снова перебил его Марк и протянул Василию две тысячи рублей. – Водку бери приличную, сам наверняка знаешь где…, и закусить что-нибудь, сдачу оставь себе.

Охранник ушёл.

Марк тут же о нём забыл и продолжил свой путь к неизвестности, ждущей его за забором на проспекте.

Подойдя, Марк увидел, что перелезть забор будет легко. Смятая секция стала ниже примерно на метр, а придавившая её колонна, лежала на ней очень удачно – повернувшись одной из своих полок чётко вверх. По колонне, как по наклонному мосту, правда, очень узкому, скользкому и неудобному, Марк и поднялся, пройдя до верхнего смятого ригеля забора. В этом месте стоять было удобно. Колонна смяла и пробила верхнюю часть секции на шире примерно метр, образовав своеобразную выемку, за кромки которой можно было держаться. Но вот дальше, через полметра, колонна обрывалась.

Можно пройти чуть вперёд, повиснуть на руках на колонне и спрыгнуть, подумал Марк. – А можно этого и не делать, рассудил он. – За забором он не увидел ничего страшного, но прекрасно понимал, что забраться обратно будет намного сложней.

В этот раз его воображение сыграло с ним злую шутку, что было очень и очень хорошо – его опасения не оправдались. – Балка, оказавшаяся за забором, не вылетела на проезжую часть проспекта, как опасался Марк. Она всё ещё крепилась одним своим концом к оголовку колонны, вторым же своим концом она упиралась в тротуар. Автобусная остановка, из-за которой переживал Марк, оказалась чуть в стороне и нисколько не пострадала.

Правда, балка всё-таки вызывает некоторые опасения, подумал Марк. – Непонятно насколько надёжно она держится на колонне. Ещё не хватало, чтобы она сорвалась с крепления, когда кто-то будет идти по тротуару под ней.

Марк, пересёк по колонне границу забора, сел на неё верхом и продвинулся к её оголовку. Балка почти перпендикулярно уходила от неё в сторону и вниз. На чём она держалась было не разглядеть. Можно начать с самого простого, подумал он, упёрся в неё ногой и попытался чуть оттолкнуть от себя.

Этого оказалось достаточно.

Балка тут же оторвалась от колонны и с грохотом упала на тротуар, серьёзно повредив брусчатку, оказавшуюся под ней. Колонна вздрогнула, пытаясь сбросить Марка с себя, но сразу успокоилась.

Неожиданно получилось, подумал Марк. – Зато теперь эта балка точно никого не убьёт.

Он внимательно посмотрел вниз, стараясь увидеть и оценить степень повреждения брусчатки. Сверху ничего толком рассмотреть не удалось, но спускаться вниз Марку всё равно не хотелось. Как бы оно там не было, решил он, это всё ерунда. Подумаешь, немного испортил покрытие тротуара. – По сравнению с тем, что я здесь уже натворил, это капля в море.

Марк взглянул на автобусную остановку.

С нового ракурса, через её боковую прозрачную стену можно было увидеть, что находилось под ней. Немного мешала наклеенная на эту стену реклама, а тусклое уличное освещение не могло помочь чётко всё рассмотреть, но приглядевшись, Марк всё-таки увидел край скамейки и что-то тёмное и бесформенное на ней. Сначала он подумал, что это эффект наложения разных теней из-за неравномерности освещения, но продолжая смотреть, понял, что вряд ли. – Что-то или кто-то, похоже, на скамейке остановки всё же был.

Спускаться вниз ему по-прежнему не хотелось. Тем более, Марк не был полностью уверен, что его не обманывают глаза. Но и просто так уйти он тоже уже не мог. У него появилось почти непреодолимое желание узнать, что или кто прячется под навесом этой остановки. Кто избежал страшной участи и спасся, не смотря на его самые мрачные предчувствия. Марку хотелось сделать что-то приятное для человека, скрывающегося там (если на остановке всё-таки был человек), хотелось хоть как-то загладить свою вину (а в тот момент он чувствовал себя виноватым).