Полная версия
С.О.Н.
«Ах, какая ты несчастная…» – продолжает глумиться Ленка.
Ладно, это были еще цветочки.
«Сон все еще снится…»
Я никогда не скрывала от лучшей подруги своего сумасшествия. Она, в отличие от взрослых, не тащила меня после каждого кошмара к криво улыбающимся психологам.
«Это плохо…
«И…»
Если бы мы разговаривали вживую, я бы обязательно сделала драматическую паузу.
«Поль…»
Подругу я, конечно же, сбила с толку.
«Какой Поль?»
«Маргаритин жених…»
Лена продолжает пребывать в решительном недоумении. Я ее понимаю, я в нем тоже пребываю последние восемь часов.
«А он-то что натворил?» – успевает вставить подруга, пока я печатаю подробное описание проблемы.
«В общем, это он. ОН приходил ко мне во сне после аварии.»
Устало вздыхаю. Подруга молчит минуты две. Она, наверное, решила, что я неизлечима и опасна для окружающих.
«Ты серьезно?» – наконец спрашивает она. Я даже представляю, как замирают ее пальцы над тактильным экраном телефона.
«К сожалению, да!» – подтверждаю я свое окончательное падение в бездну. И как моя относительно размеренная жизнь могла так быстро пойти в тартарары?
«Красивый?»
Ну, что у меня за подружка? Я рассказываю ей о своем помешательстве, а она интересуется такими избитыми деталями. Я невольно улыбаюсь.
«Как и во сне…»
А самое главное, что Он существует!
То ли действие валерьяны закончилось, то ли истерику я двумя душами не смыла, но Ее Величество Паника радостно принимает меня в свои горячие объятия. Жуткие кошмары в итоге хотели показать конкретного, невыдуманного человека. Зачем?
Телефон несмело вибрирует в руке.
– Лена?
– Алиса!
Я так рада слышать ее голос, что подпрыгиваю от внезапной легкости. Естественно, при этом умудряюсь зацепиться лодыжкой за основание пуфика и падаю вместе с мебелью, уронив на пол мобильный.
К-К-Комбо.
Сейчас наверняка зазвонит стационарный телефон, и работник отеля потребует освободить комнату.
– Алис, ты тут? – разговаривает трубка. Я протягиваю руку и ловлю разгоряченный пластик.
– Упала, – грустно констатирую я факт своей неуклюжести.
Ленка смеется. Она очень мягкий, веселый и открытый человек. От ее заразительной радости мне становится чуточку легче.
– Ну и как ты умудрилась так вляпаться?
Прикусываю губу.
– Лучше расскажи что-нибудь про себя? Как там Сева поживает?
Я действительно не хочу разговаривать об этом. Поль. Мой кошмарный сон из бездны забытых воспоминаний, внезапно ставший явью.
– Сева лучше всех. Вчера притащил мне в общежитие мандарины. Пришлось притворяться больной. Пары-то я прогуляла.
Моя подруга уже на первом курсе университета. Она, в отличие от меня, не пропускала школьный год.
Ленка говорит быстро. Да, новостей много, но ей так хочется обсудить мою ситуацию, что она пытается покончить с ними как можно скорей.
Беру со стола свой альбом. Зачем-то открываю незаконченный самолетный набросок. (Затем, наверное, чтобы больше не смотреть в глаза нарисованного излишне детально Поля). Морда дракона чем-то напоминает пухлого купидона: ту самую статую из сна. Вздрагиваю и перелистываю страницу.
– А потом мама звонила и сказала, чтобы я приехала на выходные. И Севу тоже пригласила. Ты же помнишь мою тетю Аню? У нее день рождения. Придется туда пилить два часа на автобусе.
Если бы Лена была писательницей, то она, несомненно, издавала бы запутанные семейные романы. С ней и ее родственниками всегда что-то происходит, даже ей самой трудно уследить за этим, куда уж ее друзьям. Я решительно не помню никакой тети Ани.
Все еще листаю свой альбом. Страницы, исчерканные карандашами, приоткрывают завесу над темным миром моей души. Девушка с красными розами вместо глаз. Подводная река с разбитой шлюпкой на одном из берегов. Ангел и демон, спорящие над головой молодой женщины в длинном платье. Детские фантазии, подкрепленные желанием изобразить что-то еще, кроме Ангела с золотыми глазами, естественно.
– И еще у меня есть хорошая новость, – продолжает Ленка. – Если ты в итоге уедешь в Париж учиться, то у меня есть возможность тоже перевестись туда! Мне сегодня дядя Егор (помнишь, который с козлиной бородкой?) рассказал, как подать документы. Только нужно будет экзамен на французский язык сдавать, так что придется тебе меня подтянуть.
Дядю Егора я тоже не помню.
– Эм-м-м? Как?
В моем голосе столько сожаления, что Лена замолкает.
– Я не буду здесь учиться, – упавшим голосом нарушаю я тишину.
– Может, все-таки расскажешь, что случилось? – Ленка беспокоится, и мне становится стыдно. За себя. За свои сны. За всю свою никчемную жизнь.
– Когда Марго представила нам Поля, то я его сразу же узнала, – тихо шепчу я трубке. – Грохнулась в обморок прямо в ресторане.
– О нет! – моя подруга, видимо, не знает – плакать ей или смеяться. Мне не хочется утрировать. И жаловаться тоже не хочется.
– Да, да! Прямо в этом шикарном ресторане с толпой официантов! Как они еще полицию не вызвали за нарушение порядка?
Ленка смеется. Я тоже. Истерически, конечно, и это взрывает легкие. Но как же хорошо иногда дать волю своему сумасшествию. Хотя бы на несколько секунд.
– В общем, он существует. В реальной жизни, не только в моих кошмарах. Думаешь, у меня крыша совсем улетела?
Пальцы автоматически замирают, когда, листая страницы, натыкаются на еще один портрет Поля. Я ведь и рисовать стала только ради того, чтобы перенести его лицо из кошмарного сна на бумагу. Чтобы рассматривать его днем, а не только в сумеречных видениях ночи. Чтобы зацепиться за каждую деталь его внешности и ни в коем случае не забыть его лица, если когда-нибудь он перестанет мне сниться.
– Скажи мне честно, ты уверена, что это он? – медленно вопрошает моя подруга.
Паника сжимает сердце своими огненными когтями. А вдруг и правда не он? Вдруг, уставшая от каждодневных воспоминаний о несуществующем человеке, я просто выдумала схожесть?
Смотрю в нарисованные глаза любимого. Вздыхаю.
– Это он. Или я сошла с ума.
– Ну, значит, это подтверждает нашу теорию, – говорит Ленка, и я знаю, что в этот момент она слегка передергивает плечами.
Она обожает эту фразу: «Что и требовалось доказать». Наверное, поэтому у нее по геометрии всегда была пятерка.
– Какую из?
Мы столько раз пытались разгадать, почему я вспомнила то, что со мной никогда не происходило, что теорий накопилось больше сотни.
– Про реинкарнацию, – с излишней серьезностью отвечает подруга. – Про то, что в твоей памяти всплыл кусочек из прошлой жизни.
Это звучит по-настоящему дико, но в то же время имеет под собой зыбкую основу.
– Ты сама мне говорила, – профессорским голосом продолжает Ленка, – что сон – это не сон вовсе, а воспоминание.
– Да, – киваю я в пустоту.
– А Поль ведь тебя старше? – Ленка сейчас захлебнется слюной экстаза. – Сколько ему лет?
– Тридцать. А это-то тут при чем?
Я могу поклясться, что подруга взяла в руки карандаш и начала выводить на первой попавшейся поверхности доказательства своего умозаключения. Я искренне надеюсь, что этой поверхностью не оказалась стена ее общежития.
– Смотри, во-первых, ты знаешь, что событие уже произошло и ты на нем когда-то присутствовала.
– Это как вспомнить сцену из книги, – хрипло продолжаю я ее мысль, – которую читала лет десять назад, и еще засомневаться: книга это была или все же фильм.
– Именно. Но само событие отложилось в мозгу, и сомнений в том, что ты это уже видела, у тебя нет. Есть сомнения в источнике, откуда получена информация? Правильно?
Ленка говорит слишком быстро. Я не успеваю за ее светлой мыслью.
– Наверное, – усиленно киваю, будто подруга может меня видеть.
– Во-вторых, все происходит в старом, несовременном, выцветшем городе с дорогой, выложенной камнями, а не асфальтом. Автомобили тоже винтажные. Даже в магазинах продается какое-то старье.
Щеки рдеют от стыда. Я так часто пересказывала Лене свое видение, что она запомнила каждую деталь. Наверное, я невыносимая подруга.
– А если твой сон на самом деле произошел в прошлой жизни, то все, что старье, – это и не старье вовсе, а соответствующее тому времени.
У меня мурашки бегут по спине. Логика подруги вдруг кажется совершенной. Хоть сейчас публикуй пособие «Реинкарнация: исследования, факты, доказательства».
– А в-третьих, – торжествующе продолжает Ленка, пока я глажу рукой портрет Поля, – если в прошлой жизни он погиб у тебя на руках, а ты осталась жива, то это объясняет вашу разницу в возрасте.
– Чего? – мой голос протестующе срывается на крик.
– Ну, сама подумай, – тут же терпеливо объясняет заумная подруга. – Он раньше тебя умер в прошлой жизни. Раньше тебя родился и в этой.
– Если, конечно, это так работает, – чуть поколебавшись, добавляет она.
Не в силах усидеть на удручающе мягком пуфе, я подскакиваю на ноги. Меня всю трясет, даже кончики волос заходятся в мелкой дрожи, напоминающей ритуальный танец. Я не зря считала Поля столь родным и близким. Разве это не доказывает нашу связь на уровне большем, чем научное понимание биологического бытия?
А если в прошлой жизни мы любили друг друга? А если он умер у меня на руках? А если воспоминание действительно оттуда?
Тогда я не сумасшедшая!
И… я… до сих пор его люблю.
До полной потери пульса.
А Поль?
Вопрос застает меня врасплох. Видел ли он похожие сны? Помнит ли меня? Ведь между нами прошла эта электрическая волна, когда мы смотрели друг на друга в ресторане… Не то, что волна. Мощный взрыв, равный миллиону ядерных бомб, сброшенных на мою не защищенную хотя бы какой-нибудь шляпкой макушку.
– Ладно, что-то я увлеклась, – весело щебечет Ленка в трубку. – Может быть и другое объяснение того, что ты его помнишь.
– Да? И какое же? – собственный голос кажется чужим и мерзким.
Смотрю в окно, где зарождающийся рассвет несмело раскрашивает пухлые облака и шпиль Эйфелевой башни в золотисто-розовый цвет.
– Ну, например, это произошло в одной из параллельных реальностей, – Ленка говорит с энтузиазмом школьницы, которую позвал на первое свидание самый красивый мальчик из класса. – Или, скажем, весь наш мир – это компьютерная игра, а пользователю не понравилось, что Поль умер, и он не стал сохраняться и переиграл партию.
Вздыхаю. Вот теперь она уж точно увлеклась.
– Или я сошла с ума, – уверенно чеканю я светлеющим облакам и аккуратным крышам. – Тоже, конечно, теоретически.
– Теоретически мы все погружены в виртуальную реальность, а машины качают из наших тел энергию. Твой сон – это просто системная ошибка, – весело отвечает подруга.
Я тоже люблю «Матрицу», но это уже перебор.
– Слышала бы моя бабушка, о чем мы разговариваем. Клянусь тебе, она пришла бы сейчас со свечой и святой водой, чтобы изгонять дьявола, – Ленка нервно хихикает.
Я тоже хихикаю. Во всяком случае, пытаюсь. Однако сразу же захожусь в кашле и, смущенная, смолкаю.
Подхожу к столу, с силой переворачиваю страницу блокнота и смотрю на очередной рисунок. Тот самый перекресток. Поль кажется размытым силуэтом: я так и не осмелилась во всех подробностях изобразить на бумаге свой многолетний кошмар.
– В общем, расслабься, – оптимистично подводит итог нашей беседы моя бывшая одноклассница. – Хуже ведь не будет уже? Познакомься с ним поближе! Может быть, ему тоже снятся сны?
– И как я об этом спрошу? «Извините, многоуважаемый, а я вам не напоминаю один из ваших ночных кошмаров?» – язвительно пожимаю я плечами. – И как с ним ближе знакомиться, если вокруг постоянно крутится его уже почти жена плюс Наташа, папа, Слава и Нинель?
Лена вздыхает.
Воздух, ставший каким-то липким и тяжелым, с неохотой просачивается в горящие легкие.
– Ты его любила всю жизнь. Я бы на твоем месте попыталась хоть что-то сделать, – грустно отвечает моя подруга.
Сухо закрываю альбом, убираю его в рюкзак. Хватит с меня рисунков, тяжко и без этого.
– Черт, мне пора на пару бежать, – вдруг вспоминает моя подруга о том, что она прилежная студентка. – Там семинар у Пираньи Васильевны, пропускать нельзя ни в коем случае.
Я с опозданием вспоминаю, что из-за разницы во времени у Ленки уже давным-давно наступил учебный день.
– Беги быстрей! – кричу я трубке. – И… спасибо…
Отключившись, швыряю мобильником в мягкий пуф. Волны безнадежности окутывают все еще дрожащее тело.
Поговорить с Ангелом о своих снах? Признаться ему в любви? Искать встречи по любому поводу?
Нет. Нет. Нет.
Возможно, в прошлой жизни, параллельном мире или в моем воображении Поль и любил меня. Во всяком случае, я помню, что любила его всегда, задолго до своего рождения. Но жестокая реальность не оставляет права выбора.
Маргарита и Поль встретились в самолете, летевшем из Варадеро. Они уже давно вместе, а сейчас решили пожениться. Я же уеду в Россию сразу после их свадьбы и всю жизнь буду любоваться Полем в своих кошмарных снах.
Я не имею права мешать счастью других. Никакого, черт его побери, права.
Стискиваю зубы, расчесываю перепутанные лохмы и грустно отправляюсь в путешествие по новому дню.
5
– Ну что, ты готова? – радостно кричит Слава на весь холл, чем привлекает внимание гостиничного персонала в полном составе. Даже уборщица на секунду перестает мыть и без того идеально чистый пол и поднимает глаза.
– Да, – я выдавливаю из себя улыбку, принимаю из его рук свежий круассан и стакан апельсинового сока и гордо шагаю к дверям.
Вообще-то, если не считать утренней истерики и ночного кошмара, то понедельник проходит вполне сносно. Светит солнце, французы снуют туда-сюда, здания красивые, Слава лучится радостью.
Только…
Замолчи, едкий внутренний голос, я и без тебя все знаю.
Да, я не с человеком, о котором мечтала всю жизнь. Да, он женится на другой. И да, я ненавижу себя за эти мысли. Но зато хоть с погодой повезло.
Мы гуляем по маленьким французским улочкам с кучей бутиков, ресторанов и баров. Я сегодня в кедах, джинсах и в футболке (Наташа проспала и, в панике умчавшись с папой в первом попавшемся такси, не успела проконтролировать). Слава покупает себе перекусить почти в каждом встречном баре. Я удивляюсь лишь тому, что его пухлые щечки еще сохраняют форму щек. С такими объемными продуктовложениями в свой желудок, Слава должен был уже давно превратиться в помесь хомяка и медведя-переростка.
Что за глупые мысли беснуются в моей голове? В конце концов, он меня выше и шире, так что и есть он должен гораздо больше. Вот только не повезет его будущей супруге: прокормить такое чудо не под силу даже профессиональной поварихе тете Гале из двенадцатой столовой.
– Ты вообще питаешься чем-нибудь, кроме воздуха? – словно читает мои мысли Вячеслав. – Вот подует ветер и унесет тебя прямо на крышу Эйфелевой башни.
– Классно, тогда я не буду платить за билет, – вторю ему я, опуская первый вопрос.
Даже если Поля рядом нет, бабочки в желудке все еще живы и чертовски активны. Из-за них мне пришлось скормить практически весь круассан Славе.
– Ты выглядишь совсем еще маленькой, когда на тебе нет каблуков и платья, – поддразнивает меня мой спутник.
– Ну, каждая женщина мечтает выглядеть младше своих лет, разве ты не знал?
Слава смеется. Допиваю апельсиновый сок. Рассматриваю старинную церквушку на нашем пути. Внушительное здание покрыто паутинкой тонких трещин.
– Ее построили в тринадцатом веке, – рассказывает мне мой гид. – И она не пострадала ни от войн, ни от революций.
– Ты про каждое здание в Париже что-то знаешь? – невольно восхищаюсь я.
– Ну, я пошел гулять с красивой девушкой. Ты же понимаешь, что готовился всю ночь.
Вяло смеюсь. Он так просто говорит комплименты, что мне становится не по себе. Хотя, возможно, в этом и прелесть общения с другом? Ленка тоже все время меня за что-то хвалит.
– Ты слишком тихая сегодня, – задумчиво рассматривает меня мой собеседник. – Вчера ты была поактивней. Как там: «Я художник, а не дизайнер! И не хочу терять себя из-за ваших амбиций!»
Он умело обходит фразу про маму. Иногда все же интуиция не подводит мужчин. Хотя это и случается достаточно редко.
– Кто бы говорил, мистер «хочу учиться в Сибири»? Я так и не поняла, как Марго удалось убедить тебя остаться здесь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.