Гобелен с пастушкой Катей. Книга 4. Зима в зеркалах

По этому небу беспрестанно ходила радуга, то крупными эллипсами, то свиваясь в причудливые кольца и сложные узоры из тонких цветных нитей. Бирюзовый цвет воздуха далеко в вышине и аметистовый цвет морского залива сообщали прозрачным белым зданиям на берегу невообразимое множество полутонов и оттенков. Балконы, нависающие над морем, и широкие лестницы, спускающиеся к воде, казалось, поминутно меняли не только только цвета в глубине полупрозрачного камня, но и очертания. Все сущее едва уловимо менялось и оставалось тем же, будто дышало в едином ритме. Легкие дуновения морского ветерка и движения сложных теней создавали впечатление, что террасы и ступени парят над морем и почти не соприкасаются с сушей. Этот мир зачаровывал и пленял легким дыханием…

Именно такими были сконструированы условия для тяжелой непрестанной работы его избранных жителей. Величайшее благо мыслящего мозга – полная открытость и тончайшая восприимчивость требовали особого вида телесного и психического комфорта, обозначаемого и принятого к исполнению, как "легкое дыхание".

Алла быстро черкала ручкой по странице блокнота, сверяя скорость чтения с оборотами, которые набирала в голове переводческая машина. К концу отрывка русские фразы формировались одновременно с усвоением английских. Так работать было возможно, если конечно уровень шума в доме не превысит того, что сотрясал станцию метро поздним утром.

Алла подчеркнула "легкое дыхание", поморщилась и пришла к выводу, что авторша, некая Синди МакФерсон, должно быть проходила творчество Ивана Бунина в каком-то захолустном колледже Айовы или Оклахомы. Американцы деловые ребята, у них не крупинки не пропадает. И еще они говорят, что нищие не должны быть привередливы. Алла торопливо скомкала блокнот и поднялась со скамьи.

Подоспевший поезд помчал ее по темному туннелю, а в голове мысли вертелись и свивались в "эллипсы и причудливые узоры". Узор № 1 вмещал тяжкую работу по переложению "Трона Земли" на русский литературный в малые сроки, но за приличный гонорар. Вокруг работы вращались домашние дела и служебные обязанности. Вернее всего, что творение Синди МакФерсон займет вечерние и ночные часы. Дети правы, срочно необходим компьютер, иначе "Трон" не сдвинется с места.

Узор № 2 вышивался по криминальной канве. О чем бы ни договорились они с Шурой Костиным, оставалась возможность, что ее достанут по подозрению в бандитизме. Жить с такой перспективой было несладко, но к этой мысли необходимо привыкнуть или предпринять нечто для обеспечения своей защиты и безопасности. В печальный исход криминальных обстоятельств Алла не особенно верила, но неприятности могли быть крупными.

Третий узор ткался из стыда и раскаянья – глупых и опасных приключений можно было избежать. Если бы Алла не вообразила, что может облегчить жизнь, пойдя замуж за обеспеченного и Шуру Костина. Результат не замедлил сказаться, все запуталось и осложнилось на порядок, то-есть в десять раз. Но кроме себя, винить было некого, хоть застрелись! И надеяться оставалось тоже только на себя.

Естественно, что приехавши на службу, Алла забыла о посторонних предметах и преподавала иностранные языки с полной отдачей, легко переключаясь с одного на другой. Хорошо, что ученики на послеобеденное время не планировались, Шура Костин выпал из обоймы и оставил пустое место.

Домой Алла ехала, преисполненная благими намерениями, то есть перехватить кусок и углубиться в перевод "Трона" на свободе. Положительное решение пришло само, и Алла заранее внушала себе симпатию к произведению Синди МакФерсон. Надо позвонить в издательство и обрадовать детей – компьютер теперь требовался всем, пускай выбирают и приобретают.

– Тебе телефонограмма, – сообщил Миша, в момент, как Алла отворила дверь и вступила в коридор. – Звонил мужской голос, мне не открылся, просил быть дома вечером для важных переговоров. Извини, я не добился, кто звонил. Хочешь, я побуду и поддержу тебя морально.

– Я не возражаю, – устало ответила Алла.

Думать о мужских голосах инкогнито ей очень не хотелось, лучше заняться "легким дыханьем" на просторах "Трона Земли".

– И знаешь, что, – возник Миша после обеда и совместного с мальчиками мытья посуды. – Я кое-что надумал. Имеется одна девушка, она тебе поможет.

– В каком смысле поможет? – спросила Алла, она только что дозвонилась до издательства, оговорила условия перевода, и думала о «Троне Земли». – С переводом не будет проблем, если вы наладите компьютер.

– Да нет, я не об этой роскошной бредятине. Я знаю, что ты переведешь, этот "Трон" навел на мысль. Она, понимаешь ли, тоже иногда этим занимается, – сообщил Миша и запутал Аллу окончательно.

– Чем занимается? Кто – о на? – нетерпеливо спросила Алла, видит Бог, только непонятной девушки ей не хватало!

– Видишь ли, Трехглазка, – серьезно отвечал Миша. – Ты ухитрилась задать самые трудные вопросы. Я знаю немного, даже чуть меньше, чем немного. Знаю, что девушку зовут Катя, что она возится с дешевым чтением и таскает книжки с собой. Еще знаю, что она работает в частном сыске, помогает женщинам со сложными проблемами. При мне она занималась с одной сумасшедшей девкой. Потом прятала какой-то опасный портфель поздно ночью и брала меня с собой для устрашения. Вот я и вспомнил о ней. У тебя дела по ее части, может, она даст полезный совет. Ведь не помешает?

– Частный сыск – это хорошо, – протянула Алла. – Но дорого, как я понимаю. Или эта Катя так хорошо к тебе относится, что подскажет даром?

– Относится она ко мне хуже, чем ты, – сознался Миша. – Просто за человека не считает, как я понимаю. Хотя ценит некоторые качества. По-моему, она малость феминистка, поэтому к тебе может расположиться. Очень уж невыгодно смотрятся вокруг тебя мужики, включая меня. Совершенно никчемные придурки, ни помочь, ни защитить.

Миша мог долго предаваться самобичеванию, но Алле приступ покаяния был совсем без надобности, и она его прервала.

– Это я сама знаю, и девушка Катя разберется, если ты ее достанешь, – согласилась она. – Но захочет ли помочь за малые деньги – вот это…

Алла не успела закончить, как возник телефон и в трубке послышался мужской голос, о котором предупреждал Миша. Всего-навсего бывший муж Вадим Барсов напоминал о своей финансовой просьбе и убедительно ее мотивировал. В их министерстве зарплата стала фикцией, жена сидела дома с малышкой, они оказались на грани голода и нищеты. Вадим был уверен, что Алла и мальчики такого допустить не могут, он их родной папа, а Милочка – младшая сестричка.

Звучал Вадим Барсов как профессиональный нищий и находился в уверенности, что излишек денег у брошенной семьи принадлежал ему по праву. Как ни хотелось Алле сказать: "Почему тебе не наняться в магазин грузчиком?", она воздержалась. Невзирая на любые обстоятельства, Вадим Барсов оставался отцом мальчишек и был им нужен. Обойдись Алла с ним резко, Кириллу и Денису было бы неприятно, и никакая правота Аллу не спасла бы. Она выслушала, тяжко вздохнула и выдала заготовленный ответ.

– Мы с ребятами посоветовались, они не возражают, – сказала она. – Приедут к тебе в субботу, все расскажут. Может быть, деньги привезут, как получится. Но взаймы, я хочу, чтобы они сохранили к тебе уважение. Им рановато брать на содержание папашу и его новую семью. А у меня таких обязательств нет.

– Однако, ты язва, Трехглазка, – печально заметил Миша, он присутствовал при телефонной беседе бывших супругов и так увлекся, что забыл покинуть помещение. – Если ты с инженером в пальто так беседовала, то киллеров ожидала не зря, смею заверить. Это не феминизм, это гораздо хуже, даже я чувствую себя козявкой, хотя свое содержание отрабатываю честно.

– Имеешь все основания, – отрезала Алла. – У тебя тоже ребенок растет без отца, и кормишь его не ты. И когда менял жен, о сыне думал меньше всего, знал, что мамаша о нем позаботится. А если бы я или твоя очередная жена отдали детей в детдом, потому что муж бросил – то все бы нас презирали. Для вас очень удобно, я согласна. Вадим ушел потому, что двое маленьких детей его напрягали, мешали жить свободно и красиво. А ты – почему?

– Ну, молодой был, глупый, женился в восемнадцать лет, парня любил, с женой не ужился, – признался Миша.

– Бог с вами, не хочу об этом разговаривать, – закруглила беседу Алла. – Если твоя девушка сможет дать полезный совет за скромную плату, то буду признательна. А если мы с нею потолкуем о феминизме за чаем, то просто очаровательно.

– Ладно, попробую ее достать, хоть это нелегко, – отозвался Миша. – Видишь ли, я даже не знаю, где она живет, и как ее фамилия. Бывал с ней в компании, потом встречал пару раз случайно. У нее поразительная способность исчезать мгновенно и появляться ниоткуда. К тому же она считает меня рэкетиром, или кем-то вроде того. Но я знаю, где можно спросить.

– Сделай любезность, спроси, умный совет не помешает, – согласилась Алла.

И не стала вдаваться в подробности отношений Миши с таинственной девушкой. В принципе она догадывалась, это было нетрудно. Достигнув предварительной договоренности, они углубились в дела: Миша пошел к детям помогать делать уроки, а Алла принялась за "Трон Земли" не отвлекаясь на домашние шумы.

…Выявилось, постепенно и неумолимо, что в сфере подсчетов и направлений произошла ошибка. Многолетняя подготовка и подгонка личности, колоссальный труд многих персон и систем обесценился необъяснимым просчетом. Та персоналия, которую надлежало дублировать, несомненно существовала на искомой планете, но не состояла в позиции власти, и оказалась затерянной среди миллиарда населения. А с ней и миссия, к которой Илейа готовилась всю свою сознательную жизнь.

В поисках улик и консультанта

– Способ контакта с отсталыми планетами они разработали сложный, – делилась информацией Алла. – Для начала разведчики собирали информацию и закладывали в грозди мыслящих кристаллов. Кристаллы мыслили и выдавали программу контакта. Далее среди туземцев искали агента влияния и формировали ему двойника, чтобы задействовать в нужный момент. Но у кристаллов произошло замыкание, они вычислили не того туземца, заложили в программу и не заметили. Когда девушка Илейа приготовилась, выяснилось, что ей некого дублировать.

– И что они теперь станут делать, эти самые заказчики? – поинтересовался Денис. – Устроят скандал своим кристаллам?

– А как же, – подтвердил Кирилл. – Вся программа псу под хвост!

– Ничего вы не понимаете, – снисходительно заметил Миша. – Они пострадают немножко и начнут искать выход из положения. Думать надо, в книге страниц 250, если не 300. Для одной расправы с кристаллами, даже самой зверской, будет многовато! Вам бы только стрелять и гоняться, а тут женщина писала, у нее другие интересы, она будет копаться в психологии.

– А что будет потом, мы узнаем позже. Когда я новую порцию сделаю, – пообещала Алла. – Теперь некоторым пора на отдых. Будете хорошо себя вести, расскажу продолжение. А вы отгадывайте, что будет дальше.

Детишки неохотно отправились спать, обсуждая одновременно параметры будущего компьютера и возможности мыслящих кристаллов, к которым отнеслись почти без всякого уважения. Сказавши сыновьям "Спокойной ночи", Алла стала обдумывать, как вежливо проводить засидевшегося Мишу, но телефонный перезвон прервал благие намерения.

Звонков последовало несколько, слышно было ужасно, но через полчаса Алла узнала следующее. Из нескольких автоматов, расположенных рядом, звонил Шура Костин в невменяемом состоянии. Сначала Алле померещилось, что он пьян вдребезги, потом оказалось, что Шура чрезмерно взволнован. Речи его были бессвязны и отрывочны, понять довелось с пятого на десятое.

…Дела пошли хуже некуда, рассказать он ничего не может (выкрикивал Шура), а она, Алла пусть действует, как договорились вчера. А еще… Вот он стоит у метро "Сокол", если глянуть направо, будет вывеска "Хренов Коллектор" большими буквами. Нет, конечно, приезжать сейчас не надо, он сам поедет домой к Лидке, хотел зайти к друзьям, но вот жизнь такая, хренколлекторная, хочешь, а не можешь… Вот наконец нашел приличный телефон, можно сказать быстро, если Алла не поняла. Над "Гидроколлектором" два окна, это квартира, там живут девочки Нина и Рита. Сейчас их дома нет, но они знают, что он должен прийти. Но он может не прийти. Если он не позвонит завтра или послезавтра, то нужно к ним сходить, они вытряхнут мешок и там найдется, что надо. Все, время истекло, тут народ ломится, он перезвонит…

Такой ребус преподнес Александр Иванович Костин по телефону поздно вечером. Если он не объявится в ближайшие два дня, то просит зайти в квартиру над каким-то коллектором и заставить девочек Нину и Риту вытряхнуть мешок. Из мешка Алле надлежит что-то взять. А с Шурой совсем нехорошо.

Алла призвала Мишу на совет, в результате их мысли сошлись на таинственной девушке из частного сыска. Миша обещал, что разыщет ее и доставит. Ни назавтра, ни на следующий день Шура Костин не позвонил. Прошло еще два дня, и Алла начала думать, что ей, пожалуй, стоит обдумать, не последовать ли путаным инструкциям, данным по нескольким телефонам-автоматам. Все это смахивало на скверный полицейский роман, и Алла сомневалась, способна ли она на указанные действия, а главное, нужны ли они ей.

"Может, вправду Шура Костин был непотребно пьян, может быть, условия изменились, он все сделал сам и забыл, что просил Аллу? И вообще. Ее никто не трогает, и черта лысого сдался ей Шура Костин с его странными заданиями," – так размышляла Алла в минуты, свободные от работы, детей и перевода. Иногда она позволяла себе мыслить вслух, это когда Миша Званский оказывался рядом. Толку от художника сказывалось немного, он обещал связаться с упомянутой девушкой, но постоянно возникали препятствия.

В добавление к прочим новостям Миша с мальчишками высмотрели и приобрели компьютер, "удивительно экономичную" модель и установили в гостиной в углу.

Чудо техники интересовало Аллу только если могло сойти за пишущую машинку, и она требовала, чтобы они наладили агрегат таким образом. Последовала пара громких скандалов с детишками, обе стороны обвиняли друг друга в тупоумии, далее понадобилось прикупить самый дешевенький принтер. Алла поначалу не догадалась, что без печатного устройства ее работа с компьютером теряла смысл, потому что обходиться с гибкими дискетами не умела и не надеялась выучиться.

Наконец все утряслось, Миша добыл у знакомых сверхмодную программу и назвал ее "бабушка в окошке", дети издевательски смеялись. "Бабушка в окошке" сначала запутала Аллу до остолбенения – стоило нажать не ту кнопку или шевельнуть хитрое устройство, называемое мышью, как нужная картинка улетучивалась, а на ее месте возникали требования и вопросы, их Алла понять не могла, не то чтобы осмысленно ответить. Способ ответа она тоже представляла себе плохо.

– Ты, мама, все-таки тупая, – неделикатно заметил Кирилл, в который раз водворяя на место нужную картинку, чистый экран, на котором она напечатала заглавными буквами "ТРОН ЗЕМЛИ".

Алла посулила чертей детям, «бабушке в окошке» и заодно Мише, он не предупредил о коварстве мерзкого устройства. После призвания нечистой силы дела пошли лучше, она сумела исполнить целую страницу текста почти без проблем. Вдохновшись успехом, Алла закрепила напечатанное в памяти устройства и смогла подумать о другом. Сидя перед экраном, Алла подозвала Мишу, соорудила на мониторе чистый лист и напечатала там огромными буквами:

ГДЕ ТВОЯ ДЕВУШКА? КОЛЛЕКТОР, КОЛЛЕКТОР, КОЛЛЕКТОР!

– Понимаешь ли, Катя достается крайне туго, – признался Миша. – Я почти исчерпал возможные способы. Первый раз я ее встретил в компании у знакомой приятеля. Эдакая восточная красотка, знает Катю хорошо, она рассказала о частном сыске. Но мой приятель Сеня укатил в Женеву на симпозиум, у его жены телефон восточной красотки спрашивать не стоит. С этой стороны – тупик. Потом Катюша возникла случайно в частной галерее, мы оба страшно удивились. Я вчера хотел узнать у владельца, как ее найти, но тот почти не помнит. Он вообще думал, что это я ее привел. Я раскинул мозгами и вычислил, что только Альбина. Не возникай резко, я сам запутался. Альбина – это его помощница, Артура, владельца галереи. Кроме нее никто не рискнул бы пустить незнакомого человека и оставить среди ценных полотен. Ну, сунулся я к Альбине, но ничего продуктивного она не помнит. Только, что они со старшей дочкой опаздывали к зубному врачу, и Катя осталась сторожить живопись. Кто Катю рекомендовал – Альбина затрудняется. Тоже тупик. Остался один способ, я примерно помню, где она живет, не Альбина, а Катя. Если хочешь, завтра могу проехаться по маршруту и найти зрительно. Завтра суббота, есть надежда, что Катя дома. Как она меня встретит – уверенности нету. Это насчет девушки. А почему "коллектор" у тебя на экране три раза?

– Ты что, не помнишь? – возмутилась Алла. – Это главная путеводная нить! Шура Костин просил туда пойти поискать улику. Он кричал в телефон – «хренколлектор»! Потом пояснил, что написано "Гидроколлектор". Что это такое, без понятия. Можешь идти искать девушку, а я пойду смотреть, где этот коллектор, если оба окончательно сошли с ума. Мальчишки после школы отправятся к папаше, а мы пойдем на поиски.

– Ясно, давай посходим с ума, – согласился Миша. – Только знаешь что? Ты дай к Кате записку. Что я не без дела приплелся, а замешана угнетенная женщина. Не то она может спустить с лестницы. Я, честно признаться, ее немного боюсь.

Алла не стала комментировать, но исполнила просьбу, не отходя от компьютера.

Дорогая Катя!

Я слышала о Вас много лестных отзывов, поэтому хочу обратиться за помощью. Если Вы не возражаете, свое дело я бы предпочла изложить лично. Связаться со мной можно то телефону 212 -47- 52.

Алла Кирилловна Барсова

– Красиво получилось, – оценил Миша. – Суховато, однако впечатляет. Я побуду у тебя на посылках, как золотая рыбка. Завтра встану пораньше и пойду на поиски.

С этими словами Миша взял три экземпляра записки, заложил их в папку и отбыл к себе в студию на ночлег. И Алла Кирилловна осталась перед включенным монитором размышлять, к чему ей сдались намеченные действия. О бандитском эпизоде и розыске ничего не напоминало, жизнь вошла в колею, забот и дел прибавилось, Шура Костин исчез с горизонта. Чего ради она проявляет инициативу и подключает безответственного типа Мишу Званского? Его дело – кисть и метла, а с розыском непонятной девушки всякое может получиться. Знакомство с Мишей – худая рекомендация, причем для обеих сторон! Девушка может оказаться противной или излишне деловой, запросит кучу денег. С коллектором тоже… Ну, отыщет она квартиру, ну выйдут девочки, как их – Нина и Рита, и что им сказать! "Шура Костин просил вытряхнуть мешок"? И что искать в мешке? Одни сплошные глупости…

Чтобы привести в порядок мысли, Алла создала у "бабушки в окошке" особый файл, назвала его "renyxa" и набрала все, что запомнила по "коллекторному" делу. Только станция метро отложилась в памяти не слишком точно: "Динамо", "Аэропорт" или "Сокол". Алла всегда путалась в этих станциях, могла слышать одну, а записать другую, и на этот раз уверенности не было. Если ехать искать "хренколлектор", то на трех станциях разом. Нельзя сказать, чтобы эта причина стала единственной, скорее всего, действовала их совокупность, но на следующее утро, проводив мальчишек в школу (они учились в своей гимназии и по субботам) Алла не торопилась на поиски квартиры над коллектором.

Чем долее она сидела дома в полном комфорте, пила чай и кофе, тем менее хотелось бежать по дурацкому поручению Шуры Костина. Она откладывала от часа на час, тем временем печатала на почти освоенном компьютере свой перевод. Получалось весьма продуктивно. Алла смотрела в книжку, пальцы бегали по клавиатуре, текст возникал на экране и сам укладывался в строчки и страницы. Потом оставалось проверить опечатки и отредактировать. По сравнению с машинкой результат выходил просто отличным. Ну и Синди МакФерсон оказалась покладистой, была занятной, не злоупотребляла сложной лексикой и подавала рассказ неторопливо, чтобы читатель мог насладиться красотами видов и стиля самой Синди.

Работа бежала из-под пальцев плавно и скоро, как шоссе из окна автомобиля, поэтому телефонная трель прозвучала особенно резко.

– Хорошо, что ты не вышла, – сообщил Миша сквозь помехи. – Я, кажется, нашел твой коллектор.

– Метро какое? – первым делом поинтересовалась Алла, коллекторов по Москве могло быть несколько.

– Кажется, "Сокол", если не "Аэропорт", – сообщил Миша.

– Ты разберись, пожалуйста, – посоветовала Алла.

– Я осмотрелся, – доложил Миша после паузы, в которую врывался транспортный шум. – Точно "Сокол", если отойти от входа и свернуть за угол. Тут торгуют, чем ни попадя, длинные ряды. Около них три будки. Если из них смотреть прямо во двор, то над подъездом написано крупными буквами "Гидроколлектор". По-моему, твой.

– А зачем ты мой коллектор искал? – поинтересовалась Алла. – Твоя была девушка!

– Я не искал, он сам подвернулся, – ответил Миша. – Я хотел доложить, нашел один телефон в рабочем состоянии, из него усмотрел коллектор. А девушки нету дома. Я позвонил спросить: письмо в ящик класть?

– В какой ящик? – удивилась Алла.

– В мусорный, наверное, – прокричал Миша, слышимость становилась все хуже.

– Клади, куда хочешь! – рассердилась Алла. – То один дурак из этого телефона кричал невесть что, теперь ты! Это что, заразно, или телефон на вас дурно влияет?

– Я ничего не понял, Трехглазка, не надрывайся, лучше приезжай! Метро "Сокол", автоматы за уголом, жду тебя здесь! – прокричал Миша и отключился.

"Теперь этот работник метлы будет диктовать, что мне делать", – подумала Алла и стала сворачивать работу. Однако деваться было некуда, Миша обосновался в автомате на углу у станции "Сокол" и не двинется с места до ее появления. Ему требуются инструкции относительно письма. Насчет мусорного ящика это была детская шутка в духе перебранки Кирюши с Дениской. Временами мужчины в ее доме напрочь забывали, что она не мальчик, и никогда мальчиком не была.

Именно эта мысль натолкнула Аллу на ценную идею. Если она занялась неизвестно чем, то не грех переменить внешность и не походить на фоторобот в газете. Джинсы сошли свои, но вот куртку и кроссовки Алла взяла у Кирюши, хорошо, что молодежная мода годилась для обоих полов. Из зеркала в передней на нее глянула подростковая фигурка с гротескной прической. Алла избавилась от шпилек и заколок, завязала волосы пестрой лентой и хвост перекинула на грудь. Для полноты картины на голову она водрузила клетчатую кепку и осталась довольна. Молодежная девочка-мальчик вышла вполне типичная, даже недурная собой. Летние дымчатые очки дополнили картину.

Родные мама с папой Аллу точно не признали бы, но это не показатель, они не видели ее годами. Узнает ли Миша – вот в чем вопрос! Если не сразу, то маскировка годится, но в любом случае создание в детской куртке не похоже на террористку в синем пальто, изображенную в газете.

Алла лихо подмигнула отражению в зеркале, закрепила на поясе сумку и вышла из квартиры вон. Сборы с переодеванием заняли ровно пятнадцать минут и привели в отличное настроение. "Эффект карнавала" – отметила про себя Алла и двинулась на свидание с Мишей.

Для начала она перепутала не станцию, а выход из метро и долго искала угол с рынком, пока не сообразила, что он может быть на другой стороне проспекта.

Правда, когда вышла из перехода на нужной стороне, сразу обнаружила Мишу, он слонялся вдоль торговых рядов, как Карабас-Барабас накануне представления, для полного сходства не хватало плетки и бороды веником. Лоточницы поглядывали на него с тревогой. Алла приблизилась залихватской походкой, сорвала с носа очки и пропищала тоненьким голосом.

– Дяденька, купите совсем новую азбуку!

– Как ты здесь оказался, оборванец? – прорычал Миша, потом чуть не сел на лоток с молочными продуктами.

(Следует признать, представление доставило Алле большое удовольствие, однако она вспомнила про «эффект карнавала» и прекратила порицать себя за прояленное легкомыслие.)

– Я подумал, что это Кирюшка, и совершенно обалдел, вид Кирюхин, а голос – Денискин! – пояснил Миша чуть позже, когда они обильно извинились перед молочницей и вошли во двор, куда их манила вывеска "Гидроколлектора". – Ты даешь шороху, Трехглазка, хоть бы предупредила.

– Мерси за комплимент, значит на тетку в газете я не похожа, – обрадовалась Алла. – Теперь скажи, что с девушкой и что советуешь насчет коллектора.

– Девушку Катю я вроде нашел, не ее, а квартиру, – доложил Миша. – Похоже, правильно, приклеен экслибрис – ЕМ, я что-то такое помню. Но внутри никого нет, на звонки не отвечают. Тогда я бросил письмо в почтовый ящик на лестнице в соответствии с указанием.

– Какое указание! Зачем ты это сделал? – удивилась Алла.

– Ну, ты сама прокричала: бросай куда хочешь! – ответил Миша обстоятельно. – Я пошел и бросил, пока ты сюда ехала. К ней я ехал на троллейбусе, по памяти. Там был такой круг, от него я танцевал, обратно пошел пешком и нашел тебе хренколлектор, когда звонил, чтобы спросить. Чем ты недовольна?