Дело о четырёх стаканах

–Вот ещё, – фыркнула Алина, наливая в тёмно-зелёную стеклянную кружку апельсиновый сок и протягивая напиток Овсову, – конечно, вам нужно заняться адвокатской практикой: тихо, спокойно, денежно и, самое главное, вами не будет командовать какой-нибудь мафиозный подполковник.

–Денежно? – заинтересованно переспросил Феликс.

–Яблоков, тебя это не касается, – отрезала девушка, – ты в этом деле прогоришь.

–Почему? – удивился сотрудник линейной милиции, – По-твоему, я так глуп?

–Я не знаю, что у тебя с интеллектом, хотя и догадываюсь, но уже через пару месяцев твоими клиентами будут только женщины, и расплачиваться они с тобой будут явно не деньгами.

–А чем? – изумился Яблоков, – Продукты я и сам могу купить.

–Феликс, помолчи, – Дмитрий еле сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос. Новиков тихо смеялся, закрывая глаза правой ладонью. Несколько минут все разглядывали недовольное лицо старшего лейтенанта милиции, нахмурившего брови и слегка кусающего нижнюю губу.

–Нас скоро попросят закончить беседу, – напомнила всем Алина, – Овсов ещё слаб.

–Почему ты приехал на дачу Гулина? – тут же обратился к Новикову Дмитрий.

–Всё очень просто, – в усмешке следователя мелькнула хитринка, – твой напарник не умеет держать язык за зубами. После первых же его слов я понял, что он меня в чём-то подозревает, стал потихоньку расспрашивать, и он всё разболтал. Дело в том, что когда вы уехали арестовывать Юрика, то минут через десять мне позвонил Гулин и спросил о том, не знаю ли я, где ты находишься и чем занимаешься. Разумеется, ему я ответил правду.

–И он тут же организовал бегство Юрика и его последующее убийство, – понимающе протянул Дмитрий.

–И когда Феликс передал твои слова о Дагере, о твоих поспешных поисках неких доказательств и улик, то я тут же перезвонил в дежурную часть УВД и там ответили, что Гулин уехал на свою дачу. Я достал пистолет из сейфа, вызвал наряд милиции к дому Валентина Петровича и, прихватив старшего лейтенанта, отправился, как выяснилось, спасать твою шкуру.

–Японцам сообщили о ящерице?

–Они в шоке. Как тем, что её украл именно спаситель коллекции, так и тем, что изумруд нашёлся через столько лет. Их представитель скоро прибудет в город. У губернатора назначены торжества, – Новиков опять усмехнулся, – разумеется, без всех нас.

–Дагер – это Гусев?

–Да, но давай обо всём по-порядку.

–А тебе уже что-то известно?

–Ещё бы, – Александр Валерьевич заулыбался, – Гусеву, а точнее вору в законе Кол Колычу, так надоела эта личина модного дизайнера, что он уже с первых минут, как только ему наложили шины на многочисленные переломы, – слово «многочисленные» следователь выделил особо, – стал рассказывать о нашем хорошем знакомом Гулине Валентине Петровиче всё, что только мог вспомнить.

–Так и знала, что с этим уродом что-то не в порядке…

–С которым? – заинтересованно перебил Алину Феликс.

–С обоими, – отрезала молодая женщина и обратилась к Новикову, – Гусев, наверное, очень переживал, что все его считают «голубым»?

–В точку! Дизайнерская гомосексуальная слава отбросила тень и на этого хитрого бандита! – рассмеялся Александр Валерьевич, – Последний десять лет он жил полностью согласуя с милицейско-преступным боссом каждый свой жест, каждое слово. И ему это так надоело, что он еле сдерживался, чтобы не прирезать самого Гулина.

–Вор в законе – это круто, – удивлённо протянул Дмитрий.

–Итак, – Новиков поёрзал на стуле, устраиваясь поудобнее, – жил когда-то мальчик по имени Валентин и по фамилии Гулин. В меру способный, грамотный, толковый. Учился на «четвёрки» и «пятёрки». Только ленивый и хитрый…

–Постой, откуда такие подробности? – удивлённо уставился на старшего следователя Овсов.

–Сейчас поймёшь. Ленивый и хитрый мальчик хотел иметь всё, не прикладывая к этому особых усилий. И он начал учиться манипулировать людьми. Разумеется, делал он это неосознанно, просто желая всегда получать выгоду от своих действий. Кого-то ссорил, кого-то мирил, поливал грязью в нужный момент, или наоборот, неожиданно поддерживал в критической ситуации и человек чувствовал себя очень сильно обязанным отличному другу Валентину. Правда, человек и не догадывался, что в беду его загнали как раз усилия «надёжного» Валентина.

–Очень похоже на нашего Гулина, – кивнула головой Алина.

–Вскоре одноклассники и соседские мальчишки стали бояться и уважать могущественного на их взгляд крутого парня. Правда, после окончания школы, никто не стал поддерживать с ним близких отношений. А, может, он и сам не захотел. Ведь все окружающие поступали в институты, университеты, находили себе работу, престижную или денежную, и только один ленивый Валентин болтался не у дел. В его представлении он резко скатился по социальной лестнице, практически упал. Из «короля школы» превратился в этакого «отстающего по жизни». Тем временем, Гулина призвали в армию, он отслужил, и, по совету знакомого, решил устроиться работать в милицию. Взять его могли только участковым инспектором. Существовала такая крайняя необходимость в местном РОВД. Гулин пошёл, тем более, что начальство пообещало оказать максимальную помощь в успешном завершении учёбы в школе милиции. Разумеется, учёбе заочной. То есть, он и здесь, не прилагая усилий, получал хорошие бонусы. Быть участковым у Гулина получилось. Он опять замечательно решал все конфликты: бытовые, соседские, подростковые. Подмял под себя все мелкие магазины и мастерские, собирая с них дань. Ходил по ночам к некоторым молоденьким продавщицам и другим женщинам, желающим иметь такого могущественного покровителя.

–Хорошо устроился, – недовольно буркнул Феликс.

–Ему до тебя далеко, – ободряюще улыбнулся Новиков и продолжил, – однажды в их небольшой городок занесло налётчиков из соседнего Владивостока. Они ограбили ювелирный магазин, но при выходе из здания нарвались на проезжавших мимо сотрудников ГАИ. Последние вызвали подкрепление, которое тут же примчалось, и завязалась стрельба, в результате которой всех бандитов перестреляли. Всех, кроме одного, тяжело раненного, истекающего кровью. Городок маленький, все выходы перекрыты, труп раненого налётчика должен был обнаружиться уже в течение суток.

–Гусев, – догадался Овсов.

–Разумеется, – подтвердил Александр Валерьевич.

–И спас его Гулин, – продолжил Дмитрий.

–Каково же было удивление местных жителей, когда на поиски пропавшего бандита отправилось всё взрослое и не очень мужское население городка, но так и не нашло его.

–Зачем же они кинулись его искать? – изумился Феликс.

–В его карманах находилось золото из ювелирного магазина, – предположил капитан милиции, – кто первым найдёт труп, тот и обогатится.

–Совершенно верно, – опять подтвердил Александр Валерьевич, – обогатился только наш будущий подполковник милиции. Встреча Гусева и Гулина стала судьбоносной для обоих. Один выжил, будучи одной ногой уже в могиле, другой осознал своё предначертание в этой бренной жизни.

–Своё что? – вытаращил глаза Яблоков.

–Постой, – Овсов перевёл взгляд с Новикова на Алину, припоминая её рассказ, – неужели он стал прокручивать вместе с Гусевым одну и ту же афёру, повторяя события своего городка?

–Да, к сожалению, – прискорбно вздохнул старший следователь прокуратуры, – вор в законе по кличке Кол Колыч, урождённый Семкин Николай Павлович, стал организовывать бандитские налёты во Владивостоке на магазины, торговые центры и банки, а помогал ему в этом сотрудник уголовного розыска одного из районных отделений милиции города Владивостока Гулин Валентин Петрович. И он же, спустя несколько дней, по наводке своего партнёра и соратника Кол Колыча, блестяще находил грабителей и успешно от них избавлялся, чтобы никто не смог сдать организовавшего налёт Семкина.

–Неужели всех убивал? – возмутилась Алина.

–Нет, – Новиков отрицательно покачал головой, – не обязательно. Наш будущий дизайнер выдавал Гулину разнарядку, в кого попасть в «перестрелке» железно, а кого только ранить.

–И ему ни разу не смогли организовать отпор вооружённые до зубов бандиты?

–Согласись, сложно отстреливаться в четыре часа утра, когда ты спишь в неоднократно проверенной квартире, пьяный, а сотрудник уголовного розыска открывает дверь своим ключом и на цыпочках проходит внутрь. Гулин убивал сразу тех, кого надо ликвидировать, а «шестёрок» просто запугивал.

–И бандиты на Гусева ни разу не подумали? – недоверчиво протянул Феликс.

–Кто подумал, тот уже никому ничего не расскажет, да, и к тому же, если помните, наш Гулин – парень с фантазией: несколько раз именно Семкин в одиночестве сбегал прямо из лап хитрого оперуполномоченного уголовного розыска. Оставшиеся в живых участники налётов слагали о фартовом авторитете прямо легенды, так что Гусев ещё и в выигрыше оказался.

–Можно воды? – обратился к Алине Дмитрий.

–И мне, – жалобно заныл Яблоков.

–Таким образом, – продолжил Новиков, когда все утолили жажду, – Кол Колыч, во-первых, расчистил для себя путь в криминальную верхушку города, во-вторых, всё время сокращал количество претендентов на награбленное. «Шестёрки» не кидались на золото, когда на кону стояла жизнь, а очень блатные не могли поступиться воровскими принципами.

–За это их Гулин и отстреливал, – усмехнулся Овсов.

–Да, сложилась ситуация, когда милиция благополучно и оперативно находила всех бандитов и процентов девяносто – девяносто пять украденного.

–Всех, кроме Гусева, – понимающе протянул Феликс.

–А оставшиеся пять – десять процентов оседали в карманах Семкина…

–И Гулина! – торжествующе продолжил Яблоков.

–У тебя сегодня просто всплеск догадливости, – восхитилась Алина.

–Но любая палка имеет два конца. Из-за впечатляющих показателей Валентина Петровича стали продвигать по службе, а, когда на него было совершено три неудачных покушения, то и вовсе возвысили максимально – на должность начальника уголовного розыска всего Владивостока.

–Якобы «неудачные» покушения организовал Семкин, – предположил Дмитрий, – для расцветающего имиджа Гулина?

–Вот тут ты ошибся, – засмеялся Новиков, – не хотел ленивый Валентин заниматься руководством, бумагами, отчётами и бесконечными совещаниями у начальства. Просто Семкин его всегда заранее предупреждал о покушении, ну, по крайней мере, сообщал то, что доходило до его ушей. Ведь Гулина очень устраивал первоначальный порядок вещей: Кол Колыч грабит, Валентин Петрович находит, добыча пополам.

Дверь палаты приоткрылась, вошёл врач, оглядел присутствующих, внимательно изучил лицо Овсова, демонстративно постучал пальцем по циферблату часов на своей руке и вышел, тихонько прикрыв за собою дверь.

–Как я уже сказал, – продолжил Новиков, – любая палка имеет два конца. В прокуратуре деятельность Гулина вызывала крайнее раздражение, точнее, то количество трупов, которое он регулярно оставлял после себя на различных «малинах» и в притонах. Заодно всё время вставал вопрос: где остатки награбленного с каждого налёта, те самые пять – десять процентов. Не испарились же. Под эти разговоры Гулин и Семкин решили затаиться, к тому же, как раз подоспела должность начальника уголовного розыска. Валентин Петрович немного поварился в ней и неожиданно обнаружил, что его школьные навыки и здесь пригодились. Гулин увлёкся этой, новой для него, игрой и серьёзно поговорил со своим подельником, предложив ему временно сменить воровские дела на амплуа солидного бизнесмена.

–Стать дизайнером?

–Ещё нет. Но заняться бытовыми услугами: прачечная, ателье по пошиву и ремонту одежды, магазин тканей.

–Семкин медленно превращался в Гусева, – прокомментировала Алина.

–Но будущей звезде высокой моды всё время кто-то мешал: доблестное ОБХСС, чиновники всех мастей и рангов, и тогда Гулин предложил гениальный ход – Семкин становится дизайнером со всеми вытекающими отсюда последствиями.

–А Гусевым? – уточнил Дмитрий.

–Мысль о неприступном и молчаливом модельере пришла Гулину в тот момент, когда его назначили на новую должность – заместитель начальника УВД нашего города. И тогда он понял, что это большой шанс пробиться на самый верх, – Новиков усмехнулся, – наверное, в его представлении, чем выше должность и звание в милиции, тем больше взяток перепадает владельцу погон.

–А разве это не так? – удивился Феликс.

–Мне оттуда ещё не докладывали, – рассмеялся Александр Валерьевич, – но одно знаю абсолютно точно: чем больше и чаще берёшь, тем выше риск провести за решёткой несколько весёлых лет, а то и вообще оказаться мёртвым из-за вшивой пары тысячи рублей.

–Ближе к теме, – негромко произнесла Алина.

–Да, разумеется. Гулин переезжает в наш город и официально делает Семкину новый паспорт: на имя Гусева Ивана Петровича. Последний на очень широкую ногу налаживает бизнес, которым уже занимался во Владивостоке, но с новыми дополнениями – становится модельером.

–Но, получается, он в этом ничего не смыслит? – удивился Овсов.

–Правильно, – улыбнулся Новиков, – поэтому сначала Гусев устраивает широкий просмотр кандидатов на места дизайнеров в его якобы крутом ателье. Даёт объявление в газетах о предстоящем трёхдневном испытании, снимает помещение и…, – Александр Валерьевич сделал большую паузу, – во всём слушается своего помощника.

–Какого помощника? – в один голос воскликнули Дмитрий и Феликс.

–Гулина, которого на тот момент в нашем городе в лицо ещё никто не знал.

–А он разве разбирается? – недоверчиво хмыкнула Алина.

–А вот Валентин Петрович всегда любил хорошо одеться…

–Точно! – вскинулся Дмитрий, но тут же поморщился от боли, – У него на даче целый склад дорогой одежды. Но я подумал, что эти шмотки появились у Гулина с подачи и подсказок Гусева.

–Как раз всё наоборот – ещё будучи мальчиком Валентин догадался, что внешний вид очень сильно влияет на произнесённые вслух слова. Когда ты стильно одет, то верят тебе почему-то гораздо больше. Вот Гулин и увлёкся мужской модой, не глобально, конечно, только в меру необходимости выглядеть хорошо.

–То есть, – задумчиво протянула Алина, – экстравагантность в одежде Гусева можно объяснить его бестолковостью в этом вопросе?

–Отчасти, – рассмеялся Новиков, – я уже поговорил с работавшими на Кол Колыча дизайнерами. Они почти сразу раскусили Гусева, его неспособность отличить выкройку от фасона, считали, что Иван Петрович просто занимается бизнесом и постоянно заставляли своего босса одевать то, что сами не нацепили бы на себя ни при каких обстоятельствах. Говорили ему, что это ультрасовременные вещи, а сами посмеивались за его спиной.

–Ну, и зачем тогда они работали на него? – удивился Феликс.

–Деньги, – развёл руками старший следователь прокуратуры, – во-первых, Гусев хорошо платил, во-вторых, его модельеры пихали на всевозможные конкурсы и показы свои идеи, опять же, за счёт нашего горячо любимого Ивана Петровича. Что его, впрочем, тоже вполне устраивало.

–Круговорот моды, – улыбнулся Дмитрий.

–Просто они не знали, что настоящий круг интересов Семкина гораздо шире, – парировал Новиков.

–И гораздо кровавее, – мрачно согласился Овсов.

–Время шло, – тут же продолжил, спохватившись, Александр Валерьевич, – а служебные показатели суперсыщика не улучшались. Да и его правая рука, Кол Колыч, всё время надоедал с напоминаниями о привычной и красивой жизни во Владивостоке. И тогда Гулин принял решение о том, что надо возобновить воровскую деятельность. Но, разумеется, совсем в другом формате.

–Ну да, – хмыкнул Дмитрий, – если бы они вновь стали грабить ювелирные точки и банки и Гулин находил бы всё унесённое уже через пару дней, то спустя, самое большое, месяц, сопоставив Владивосток и наш город, Валентина Петровича немедленно наградили бы наручниками и пожизненным бесплатным жильём за крепкой решёткой.

–Они посоветовались и решили, что будущее за наркотиками…

–Спорю на дорогую кофточку, что это гулинская идея, – хмуро пробормотала Алина.

–Ты неплохо знаешь своё бывшее начальство, – усмехнулся Новиков, – конечно, его. Гулин всё время смеялся над Семкиным по поводу его наколок, точнее, по поводу места этих наколок – мизинец левой руки. Говорил, что это несолидно и не по понятиям. И тут его осенило: он решил придумать Кол Колычу новый образ…

–Дагер! – хором воскликнули Дмитрий, Феликс и Алина.

–Разумеется, догадливые вы мои. Как-то Гулин наткнулся на программу английского языка по телевизору и его очень впечатлил тот факт, что слова «кинжал» и «крест» можно назвать одним словом, он жутко восхитился своей находке и немедленно перекрестил Кол Колыча в Дагера. И новоиспечённый джентльмен в законе принялся нащупывать новое для себя дело. Очень жёстко и кровопролитно. Деньги большие, претендентов на них много. Прошло совсем немного времени и на сцене активных действий появились наши многообещающие химики. Со своим убойным товаром и повышенной секретностью. Дагер и Гулин не могли пройти мимо такого подарка судьбы и вцепились в него мёртвой хваткой.

–Как ты себя чувствуешь? – девушка обратила внимание на то, что Овсов, переворачиваясь на другой бок, слегка поморщился и немедленно забеспокоилась.

–Нормально, нормально, – Дмитрий выдавил в ответ улыбку и махнул рукой, – дальше.

–А в это время… – Новиков замолчал и посмотрел на Алину.

–Помнишь, я тебе говорила, что наши девочки проводили сверку с Владивостоком?

–Да, – ответил Овсов, так как вопрос адресовался именно ему, – и мы узнали, что наш подполковник является лучшим работником уголовного розыска и охотником на ящериц одновременно.

–А Владивосток узнал, что Гулин абсолютно ничем на новом месте работы, то есть в нашем городе, не блеснул, – Александр Валерьевич укоризненно покачал головой, – и не просто не блеснул, а даже очень сильно сдулся как оперативник. И тогда в прокуратуре Владивостока было решено вновь проверить все трупы, рассыпанные Валентином Петровичем в укромных уголках этого приморского местечка. Но уже с точки зрения не раскрытия грабежей, а деятельности самого Гулина.

–И начали с его детства? – недоверчиво уточнил Дмитрий.

–Да, нашлась группа людей, особо недовольных бывшим начальником уголовного розыска…

–Им просто больше других перепало от прокурора за то, что в своё время Гулин их обскакал, – ехидно заметила Алина.

–Вполне возможно, – улыбнулся Новиков, – но начали они с опроса всех, кто знал Валентина по учёбе в школе, постепенно, мелкими шагами построив его психологический портрет. Слухи об этом тут же дошли до ушей сослуживцев Гулина, и они немедленно сообщили об этой проверке своему бывшему соратнику. И Гулин задумался. С одной стороны, доказать ему ничего не могли, не было ни улик, ни свидетелей. Но на самом верху системы МВД появлялись сомнения в чистоплотности подполковника, и на карьере Гулина можно было ставить жирный крест. С другой стороны, новый наркотик химиков начал приносить баснословные доходы.

–Жадность победила, – подвела черту черноволосая девушка.

–Как обычно, – согласился Новиков, – и Гулин с Дагером решили, сделав огромный запас наркотика, выехать за границу. Разумеется, прихватив с собой гениальных творцов смертельного счастья, фактически несущих золотые яйца из пустоты.

–Но, как выяснилось, жадность не победила, а подвела, – уточнил Дмитрий.

–Как обычно, – вновь согласился старший следователь прокуратуры, – химики, как ты уже знаешь, просто физически не могли произвести требуемый объём наркотика и поэтому решили попросту «кинуть» нашего Дагера на деньги.

–Их тоже жадность подвела, – немедленно с умным видом вставил Феликс.

–Яблоков, – жалостливо проговорила Алина, – жадность всех подводит. Даже жадность к плотским утехам с многочисленными представителями обоих полов.

–Эээ, – Феликс открыл рот и собирался ответить, судя по выражению его лица, явно что-то возвышенное, но ни одна хорошая мысль в голову не пришла, и он дождался, когда Овсов перебил затянувшуюся паузу его оправдания.

–Потом, потом как-нибудь нас, убогих, просветишь.

–Ни Гулин, ни Семкин не собирались дарить свои кровно награбленные капиталы, поэтому Дагер установил за химиками слежку и узнал, что они взяли билеты до Барсуково. В этот момент Гусев находился у Гулина, и они вместе решили, что ненадёжных партнёров следует как можно быстрее убрать, а деньги, по возможности, вернуть. Разозлённый Кол Колыч попросил по телефону свою любовницу, которая работала в железнодорожной кассе, купить ему билет на имя Цветкова Михаила Каталиновича и продиктовал по телефону необходимые паспортные данные.

–Почему из приёмной?

–Не звонить же из кабинета замначальника УВД. Гулина никоим образом нельзя было подставлять.

–А со своего сотового телефона?

–Дима, – Новиков улыбнулся, – ты только что так прекрасно рассуждал о жадности…

–Разумеется, – согласился Овсов, – секретарь в любом случае не смогла бы понять, что Гусев берёт билет для себя. Ни понять, ни проверить. Он часто звонил из приёмной, поэтому этот момент не должен был иметь никакого значения. Кассирша знала, что дизайнер – это вор в законе?

–Нет, конечно. Для неё он – истинное воплощение стиля и моды. В постели с ней он вёл себя, как настоящий мужик (по крайней мере, так она утверждает), и она была счастлива до безумия. Выйдя на перрон в Барсуково, Гусев встретился со своим человеком, который уехал в одном поезде с химиками и узнал от него, что они купили билеты на поезд обратно в наш город и сообразил, что прыткие ребята пытаются запутать свои следы. Он тоже приобрёл билет в этот поезд и запомнил номер купе, в котором должны были ехать беглые химики. Номер купе ему сообщил его человек, который слышал, как химики покупали билеты. Ночью Гусев переоделся в милицейскую форму, накрутил глушитель на пистолет и приготовил железнодорожные ключи, которые ему достала по его просьбе любовница. Форма нужна была для того, чтобы он имел возможность зайти в купе, постучав и представившись сотрудником милиции на тот случай, если химики закрылись бы на щеколду-упор и ключ от купе Дагеру не помог бы. Но об этом варианте подумали и химики, поэтому Максим, который ждал убийцу наверху, на багажной полке, закрыл купе только на защёлку, открываемую ключом проводника. Ведь, если Гусеву придётся разбудить пассажиров купе, то он увидит, что это совсем другие люди и спектакль под названием «ликвидация несговорчивых наркопроизводителей» не состоится.

–Разве Гусев знал их в лицо? – поинтересовался Овсов.

–Нет, но и рисковать химики не хотели. Например, Дагеру могло быть известно, что все химики одного возраста и спортивного телосложения, и он, увидев хотя бы одного пассажира с небольшим животиком, сообразил бы, что это не его клиенты. В общем, Семкин дождался предрассветного часа, тихонечко зашёл в тёмное помещение и расстрелял в упор всех четверых сладко спящих молодых людей, – Новиков перевёл дыхание от длинной речи, – но, на беду химиков, на перроне в городе Т. человек, который следил за ними, вновь их заметил.

–А они заметили его, – Овсов вспомнил слова Вершакова, – для соблюдения жёсткой конспирации Дагер слишком мало людей держал в своей банде.

–Да, – подтвердил Новиков, – и ему это аукнулось. Химики узнали человека, которому передавали наркотики и, тем самым, спасли себе жизнь.

–Загубив других четырёх парней, – хмуро произнёс Феликс.

–Строго говоря, зарезал их Гусев, а не химики, хотя их роль в этих убийствах явно не бесспорна, – неопределённо качнул головой Александр Валерьевич, – не откладывая дела в долгий ящик, той же ночью, как мы с тобой тогда и думали, Семкин поднялся в гостиницу по пожарной лестнице, прошёл мимо спящей дежурной по этажу, вскрыл дверь номера, и, разозлённый и раздосадованный, фактически отрубил головы пьяным молодым ребятам, предварительно набросив на свою руку с ножом пиджак одного из парней, чтобы не забрызгаться кровью.

–А химики за ним прибрали?

–У них уже всё было наготове: и тряпки, и вода, и химикат, рассыпанный перед номером для того, чтобы отбить нюх у служебной собаки.

Дверь в палату приоткрылась, и на всеобщее обозрение предстало недовольное лицо врача, глаза которого принялись поочерёдно укоризненно рассматривать Овсова и Алину.

–Ещё немного, – виноватым голосом попросил Дмитрий и дверь закрылась.

–И всё бы оно для химиков так гладко и закончилось, если бы не ты со своими четырьмя стаканами.

–Железнодорожными, – тут же вставил Феликс.

–Но выводы принадлежали именно Овсову, – возразил Новиков, – конечно, вначале Гулин обрадовался, когда старший оперуполномоченный уголовного розыска раскрыл истинную картину происшедшего, пусть даже и в искажённом виде. Но затем испугался, ведь Дмитрий всё ближе и ближе подбирался к самому Дагеру. Версия с Алялиным очень помогла Гулину, и он дал прямое указание Пашарю считать её официальной и взять в разработку.

–Поэтому Пашарь так гордо и заявил мне, что он раскрыл дело, не выходя из кабинета.